Так зарождалась легенда

      Пластинка «Please Please Me» вскоре вышла в свет, а для The Beatles возобновились концерты. График музыкантов все больше уплотнялся, Брайан раз за разом отправлял их на гастроли по городам Англии. Жизнь становилась еще более непредсказуемой, шла в чертовски быстром и едва контролируемом ритме. Нил Аспиналл теперь возил Джона, Пола, Джорджа и Ринго не только на гастроли, но даже по родном городу — иначе от собственных фанатов ребятам было просто не спастись. Родители парней уже замучились отвечать на телефонные звонки в любое время дня и ночи. А Синтии и Морин до сих пор приходилось прятаться от вездесущих завистниц. Абсолютно все фанатки, начиная взрослыми девушками и заканчивая тринадцатилетними девчонками, мечтали завоевать сердце одного из своих кумиров.       В конце марта — начале апреля ребята вновь отправились на гастроли. Уезжая, Джон очень сильно волновался: Синтия должна была родить примерно в середине марта, но ребеночек почему-то пока не изъявил желания появиться на свет. Парня беспокоило то, что роды могут начаться в любой день и как раз тогда, когда его не будет рядом. Но против менеджера, как говорится, не попрешь, и вместе с друзьями Леннон покинул Ливерпуль. Синтия и сама волновалась по поводу родов, поэтому в последнее время не покидала дома, если рядом не было ее подруги Фил или Морин. И предчувствие не обмануло девушку: как-то днем, когда они вместе с Фил бродили по магазинам на Пенни-Лейн, Син вдруг почувствовала резкую, тянущую боль в животе. Через пару минут начались схватки. С большим трудом перепуганная подруга довела ее до дома и уложила в постель. Девушка хотела было вызвать «скорую», но Син отказалась — ей показалось, что боль постепенно проходит. К вечеру она и впрямь почувствовала себя лучше, но Фил решила остаться с ней на ночь. Как выяснилось, не зря. Примерно в третьем часу схватки начались с новой силой, и на этот раз девушки вызвали врачей. Прибывшая бригада приняла решение немедленно везти будущую мать в больницу. Через двадцать минут Синтия уже лежала в палате вместе с другими роженицами.       Следующие сутки прошли в мучительных болях и схватках. Рядом с не было никого, кроме соседок по палате и медсестер. Примерно в шестом часу Син доставили в родзал. Строгая акушерка тут же приказала ей собраться с силами и помочь собственному ребенку появиться на свет, а в противном случае и он, и она могут погибнуть. Бедная Синтия перепугалась до ужаса, но старалась во всем слушаться врачей. Наконец, в 6:50 утра все благополучно закончилась — девушка родила сына.       Целых три дня никто не навещал молодую маму по той простой причине, что ни у кого не получалось. Возможно, Мими и нашла бы для этого хоть пару минут, но, видимо, не посчитала нужным. И Син надеялась лишь на то, что она хотя бы сообщит Джону, что он стал отцом. Если бы не малыш, который требовал к себе практически постоянного внимания, Синтия бы просто сошла с ума от скуки. Однако на четвертый день ее пребывания в больнице в палате совершенно неожиданно появился необычный гость — мужчина довольно высокого роста, с пышной бородой, в шляпе и длинном старом плаще. Первым делом он посмотрел на Синтию и улыбнулся.       — Добрый день, — поздоровалась девушка. — Вы кого-то ищите?       — Вас, миссис Леннон, — ответил до боли знакомый голос. Синтия ошарашенно следила за тем, как человек вдруг снял с себя бороду, шляпу и оказался…       — Джон?.. Боже, неужели это был ты?!       — Ну, а кто же еще? — рассмеялся Леннон, целуя свою жену. — Привет! Как ты?       — Хорошо, — Синтия закрыла от удовольствия глаза, когда Джон крепко прижал ее к себе. — А что это за маскарад?       — Конспирация, — заговорщицки подмигнул парень. — Ну что, где наш маленький поработитель?       — Джон, ну что ты такое говоришь! — рассмеялась Син, впрочем, уже привыкшая к его колкому юмору. — В кроватке.       С этими словами молодая мама взяла на руки маленький сверточек и передала на руки папе. Без лишний слов Джон принял свое чадо, отогнул край пеленочки и всмотрелся в крохотное личико. Просто удивительно, какими, оказывается, маленькими рождаются дети! Слабый комочек, которому так необходима любовь, забота и ласка. Джон в полном восторге коснулся мягкой щечки младенца. Подняв на жену повлажневшие глаза, он в совершенно искреннем восхищении произнес:       — Син, он обалденный! Это просто чудо какое-то! Как ты думаешь, на кого он похож?       — Думаю, на своего отца, — с нежной улыбкой произнесла Син. Ей безумно нравилось наблюдать за тем, как Джон осторожненько рассматривает каждый крохотный пальчик, как мягко и тепло он улыбается, осознавая, что этот маленький сопящий комочек — его сын.       — Ну, и кто здесь будет маленьким крутым рокером, совсем как папа? — с ухмылкой спросил у малютки Джон, когда тот неожиданно сжал своим кулачком его палец.       И мальчик вдруг вздохнул, издав непонятный, но очень забавный звук. Синтия и Джон, не выдержав, рассмеялись. В оставшееся время родители придумывали младенцу имя. Перебрав множество вариантов, мальчика наконец окрестили в честь матери Джона, отца Синтии и его собственного папы — Джоном Чарльзом Джулианом Ленноном, или просто Джулианом. К сожалению, Джона через стекло в двери приметили фанатки, так что новоиспеченному отцу пришлось срочно покинуть больницу, чтобы не навлечь неприятностей на жену и сына. Зато он успел позаботиться о том, чтобы Син и Джулиана перевели в отдельную, платную, хорошо обустроенную палату. Следующие несколько дней Джон вместе с Полом, Джорджем и Ринго, а также Морин и Фил регулярно присылали Синтии цветы с поздравительными открытками. А за сутки до выписки их даже навестила Мими. И, к великой радости Син, миссис Пауэлл написала, что приедет через полтора месяца домой. Так что из больницы молодая мама вернулась в хорошем настроении. И хоть ей и было нелегко справляться с малюткой (и нередко практически в одиночку), каждый раз, когда Джулиан оказывался у нее на руках, Синтия чувствовала, как у нее сердце трепещет от безграничной любви к маленькому сынишке. С каждым днем он, казалось, становился все более похожим на Джона, и у миссис Леннон дыхание перехватывало от переполнявшей ее душу нежности к ним обоим.       Когда у всех The Beatles выдался свободный денек, они всей компанией навестили семью Леннонов, чтобы познакомиться с маленьким Джулианом. Едва увидев малыша, парни сразу поняли, почему Джон был в таком восторге, когда покинул роддом после первой встречи со своим сыном.       — Вы только посмотрите, какая прелесть! — воскликнул Пол, когда улыбающаяся Синтия передала ему на руки Джулиана. — Такой миленький! Чудо маленькое!       — На Джона так похож, — добавил Джордж, осторожно касаясь щечки ребенка. — Привет, малыш!       — Копия просто, — согласился Ричард, с доброй улыбкой глядя на мальчика. — Красавчик мужчинка!       — У него глазки такие красивые! — стоило малышу открыть глаза и с интересом всмотреться в лица парней, столпившихся над ним, как Пол вновь восхищенно воскликнул. — Как насквозь видит, честное слово.       — Ой, улыбается… — подхватил Джордж, и его губы сами собой невольно расплылись в ослепительной улыбке.       — Ребят, я, конечно, все понимаю, но сына своего вам, извините, не подарю, — рассмеялся Джон. — Он и сам вон обалдел от такого всеобщего внимания.       — Это он просто радуется, Джон, — с улыбкой возразила Синтия. — Ему же интересно.       — Ага, еще бы! — подтвердил парень. — Пришли тут, значит, трое новых, незнакомых дядек и смотрят все на него, — встав, Джон подошел к друзьям, склонившимся над его сыном, и добавил, глядя на малыша: — Так, Джулиан, знакомься. Этот восторженно улыбающийся дяденька, что держит тебя — это Пол. Тот, кто гладит твою щечку — это Джордж, а вон тот голубоглазый добряк — это Ричард, или Ринго, впрочем, может, ты будешь звать его Риччи. И без них твой папа, как и без мамы — никуда.       Парни дружно рассмеялись вместе с Синтией. А Джулиан, хоть он и не мог говорить, следил за ними по-детски внимательным взглядом и не переставал улыбаться.

***

      Концерты The Beatles в The Cavern Club теперь проходили реже, чем раньше — ребята раз за разом гастролировали по стране. И это событие всегда было настолько знаковым, что в клуб набивалась, наверное, вся молодежь Ливерпуля. Так было и в этот раз. Сегодня парни исполнили весь репертуар своей первой LP-пластинки. Особо восхищали фанатов хит «Please Please Me», «Love Me Do», «Twist And Shout» и «I Saw Her Standing There». Они столько раз просили повторить эти песни на бис, что у ребят в конце концов начинали хрипнуть голоса. У Джона даже губы болели уже от гармошки, кроме того они с Полом дико устали орать в микрофон. И вот совершенно неожиданно, когда последний номер был завершен, на сцене появился хозяин клуба. Сложно было понять, что за выражение приняло его лицо: вроде бы он был чем-то очень доволен, но в то же время выглядел несколько потерянным, несмотря на переполнявший его восторг. Не успели парни спросить, в чем же дело, как мужчина подошел к одному из микрофонов и во всеуслышание объявил:       — Так, ребята, пару минут назад мы получили ошеломляющую новость! Пластинка «Please Please Me» только что возглавила национальный хит-парад!!!       Сложно даже представить, что тут началось. The Beatles дружно заорали в бурном восторге и бросились друг друга обнимать. Вместе, как верные братья, они шли к этой цели, а потому теперь вместе разделяли радость победы. Парни кричали что-то, даже не слыша друг друга, прыгали, носились по сцене. Спустившись в зал, они тут же столкнулись со спешившим поздравить их Мэлом Эвансом, у которого глаза горели от возбуждения. В итоге каждый из четверых по очереди буквально скакал верхом на его спине, смеясь и крича вместе с ним. К тому моменту, когда к ним поспешил с поздравлениями Брайан, улыбаясь во все тридцать два, The Beatles уже вовсю отплясывали, обняв друг друга за плечи.       То, что началось в зале, повергло всех в шок. Преданные фанаты восторженно орали, свистели, хлопали, поздравляя кумиров, даже принялись хором петь «Please Please Me», а фанатки с первых рядов все начали вдруг плакать. Они были несказанно рады за любимую группу, но понимали, что то, чего все опасались, неизбежно произойдет теперь — став знаменитыми, The Beatles покинут Ливерпуль и отправятся в Лондон. Так самый счастливый день для группы стал одновременно и самым печальным для The Cavern Club. Никто не хотел расставаться с этими ребятами, которые буквально выросли на их глазах, превратившись из мальчишек-музыкантов ливерпульских подвалов в любимцев всей Англии. Что касается Джона, Джорджа, Пола и Ринго, то они, уже ночью, весело и шумно отметили свой невероятный успех вместе с Брайаном, Синтией, Морин, Нилом и Мэлом, принимая бесконечные поздравления родных, друзей и знакомых. Сегодня, оглядываясь назад, никто не мог поверить, что они — это те самые вчерашние подростки, в которых никто не хотел верить, считая, что у группы нет никакого будущего.

***

      За следующие несколько месяцев The Beatles записали сингл «From Me To You», немедленно завоевавший первую строчку хит-парада. За ним последовал «She Loves You», четвертый хит подряд, от которого крышу сорвало всей Великобритании. Сложно было теперь представить себе английский город, в котором о The Beatles еще не слышали. Их популярность набирала ошеломительные обороты, целые толпы преследовали перед концертами машину, в которой ехали музыканты. После впечатляющего успеха последней песни началась массовая истерия, которую газетчики назвали метким словом — «битломания». Начиная именно с этого момента она прочно вошла в жизнь Ливерпульской четверки и их общей большой семьи. Сами ребята все никак не могли поверить, что это происходит с ними наяву. Джордж Мартин раз за разом приглашал их на студию в перерывах между гастролями, концертами и съемками в телепередачах. Они уже начинали готовить материалы для второго альбома. И именно к этому времени каждый из друзей задумался о переезде в Лондон. Это было неизбежно — весь музыкальный бизнес творился только там. Они уже давно переросли когда-то казавшийся недосягаемым The Cavern Club, и настало время покинуть родной город.       В одно пасмурное раннее утро The Beatles прощались со своими родными, уже загрузив в машину все свои вещи для переезда. Матери Джорджа и Ринго плакали на груди у сыновей, отец Пола крепко обнял его, все пытаясь осознать тот факт, что его старший сын стал совсем взрослым. Майкл — и тот выглядел каким-то потерянным и расстроенным. Вздохнув, Джон поцеловал ждавшую в машине Син и мирно спящего у нее на руках Джулиана, а после ненадолго заскочил к Мими.       Казалось, весь дом стал холодным и пустынным после того, как они с Синтией выехали от миссис Смит. Сама она была сегодня необычайно серьезной, но за маской этой серьезности скрывались тяжелая тревога и грусть. Сердце женщины все никак не хотело смириться с тем, что любимый племянник совсем вырос, у него своя семья и, должно быть, большое будущее впереди.       — Уезжаешь?.. — непривычно тонким, надломанным голосом спросила она.       — Уезжаю, — вздохнул Джон, помрачнев. — Мы все уже собрались, скоро поедем. Син, Джулиан и Нил ждут в машине.       — Понятно… — Мими тяжко вздохнула. — Ну что ж, тогда до встречи…       Женщина обняла племянника непривычно ласково, так, как делала только в его самом раннем детстве. Джон почувствовал себя неловко, а когда плечи тети предательски вздрогнули, вдруг тихо, почти жалобно попросил:       — Мими, ну не надо, пожалуйста! Я обязательно приеду еще к тебе. Мы вместе приедем. Пойми, я больше не могу оставаться здесь. У меня жена, сын, ребята, группа. Спустя несколько лет мы наконец добились того, чего хотели. И не можем бросить все, просто не имеем права. Понимаешь, это очень важно, это вся моя жизнь.       — Ну хорошо, хватит, я успокоилась, — вздохнула Мими, утирая слезы. — Только прошу тебя, Джон, береги себя и свою семью: Джулиана, Синтию…       — И всех, с кем я работаю, — добавил Джон. — Все они моя семья. Мими, не переживай, все будет хорошо…       До чего же было непривычно покидать тот дом, где он вырос, оставляя здесь тетю, которая заботилась о нем с детства, пытаясь заменить мать. Сколько бы ссор между ними ни произошло, в конечном счете Джон понимал: несмотря ни на что, в глубине души он всегда будет любить Мими. Наверное, самым тяжелым для него было попрощаться и наконец выйти за дверь дома. К своей великой удаче, он, по причине близорукости, не заметил, что Мими проводила его долгим обеспокоенным взглядом из окна, едва сдерживая слезы.       — Ну что, поедем? — осторожно спросил Нил, когда четверо парней, все еще переживая недавнее прощание с родителями, наконец сели в машину, едва поместившись там все вместе да еще и с Син и Джулианом.       — Да, поехали, пожалуй… — как-то растерянно ответил Джон, остальные согласно кивнули. Пока Нил трогался с места, все молчали. Наконец Ричард не выдержал:       — Ладно, отбросим уже тоску! В конце концов, наш переезд был неизбежен. Да и вообще, впереди Лондон, ребятушки!       — Дело говоришь, Риччи! — немедленно встрепенулся Джордж. — Хватит хандрить!       — И правда, чего это мы раскисли-то? Нет уж, больше энтузиазма и радости, — кивнул Пол. — Лондон и правда, поди, заждался, черт возьми! — замолчав, Макка вместе с Джорджем и Ринго перевел взгляд на Джона, и даже Син невольно улыбнулась, выжидающе посмотрев на любимого мужа.       — А что вы на меня так смотрите? — оживившись, спросил с удивлением Леннон, вызвав общий смех. — Лондон так Лондон. Ух, держись он у меня теперь! Пристегивайся, Англия, The Beatles едут!       Напряжение, царившее здесь пару минут назад, стремительно рассеялось. Вся компания дружно смеялась, разбудив ничего не понимающего маленького Джулиана. Но иногда поглядывая за стекло машины, парни невольно ощущали легкую нотку грусти. Знакомые с детства места оставались позади, растворяясь в утреннем тумане. Абсолютно все: и пристань, и парк, и Пенни-Лейн, и Куорри-Бэнк с Ливерпульским «Институтом», и даже The Cavern Club, затерявшийся где-то в глубине улицы.       Автомобиль мчался по дороге, унося The Beatles в столицу. Впереди их ждала Англия, Европа и весь мир. А за спиной оставался родной город Ливерпуль, где каждый уголок был знаком им с детства. Город, вырастивший четверых ребят, которым было суждено однажды стать легендой.