Покои Валиде Султан
От сына Айше Хафса вышла с тяжёлым сердцем на котором стоял отпечаток — её славный львёнок, уже не её Сулейман. Он давно уже принадлежит другой женщине которая крепко держит его возле своего подола. И зовут эту женщину — Хюррем. Чувствуя себя униженной и растоптаной, она с гордо поднятой головой шла по Золотому пути. Дети вырастают и покидают родной дом — это неизбежная ступень в отношениях между родителями и детьми. Это момент который причиняет женщине неизбежную боль. Айше Султан, столкнувшись с такой проблемой, как любимый и единственный сын, любит больше жену, чем мать восприняла это как должное и неизбежное. Как только она вернулась от Султана к себе, она не стала истерить, не стала крушить и ломать все вокруг. На ее бледной щеке дрогнула лишь одна маленькая жилка. Но на душе остался мерзкий осадок, ощущения чего — то брезгливого и грязного. Но взяв свою волю в кулак, Айше решила, что если она будет отчаиваться или упрекать сына, то вряд ли этот поступок изменит ситуацию к лучшему. Может только и усугубит ее. От упреков и скандалов, ей будет тяжело лишь самой, да и доведет это до того, что сыну отношения с ней покажутся гнилой пропастью. — Дайе! — сиплым голосом позвала верную служанку, Айше нервно расхаживая по своим шикарным покоям. — Дайе! Верная хазнедар — уста запыхавшись вошла в покои и низко поклонившись, выжидательно уставилась на свою Госпожу. — Как же так, Дайе?! — Айше опустилась на низкий диван, расправив складки на платье. — Мой сын, делает мне предостережение, после жалоб этой женщины? — Хафса вздохнула и чинно сложила руки на животе. — Она меня совсем не уважает!!! — Султанша, грозно взглянула на брюнетку с высока. Дайе опустилась на бардовую подушку, возле ног Валиде. — Султанша, всему произошедшему есть объяснение. Айше Хафса покачала головой и вздохнула. — Есть одно объяснение — Хюррем действительно колдунья. Все так говорят и это правда. Я не знаю, что она делает с моим сыном, он полностью под ее контролем! В покоях раздался стук. Двери открылись и в них влетела разъяренная Махидевран. Она поднялась на возвышение. — Валиде. — она поклонилась сдерживая слезы. — Что случилось, Махидевран? — заботливо поинтересовалась, Айше Хафса. — Я не смогла, Госпожа сидеть в своих покоях. Как вы можете? — со слезами на глазах, чуть ли не кричала, черкешенка. — Неужели, вам все это нравится?! Как вы можете молчать Валиде? Эта ведьма издевается над Вами!!! — Махидерван! — женщина обернулась на голос ее зовущий. Это была Хатидже Султан, она вышла из соседних апартаментов Валиде Султан. Айше Хафса решила сегодня оставить дочь у себя, так как было уже поздно. Хатидже Султан и дети, спали в соседней комнате. — Тихо. Дети только уснули, я их с трудом уложила. — Хатидже Султан закуталась в свой халат и поднялась на возвышение. Она присела на диван рядом с Айше Хафсой. — Сделайте, на конец то, что собирались!!! — Махидевран, что с тобой?! Приди в себя?! — шикнула на нее Хатидже Султан. — Султанша, я итак в себе. Кто не в себе, так это наш Повелитель. Я уже устала! Мне надоело быть постоянно униженной. Вы немедленно, прекратите это или я найду выход из этой ситуации сама. — Махидевран! Не смей ставить условия моей Валиде! — внезгодовала Султанша. — Немедленно возвращайся в свои покои, а завтра мы приступим к этому вопросу. Махидевран быстро поклонилась и ретировалась из покоев. Хатидже Султан тяжело вздохнула. — Хатидже, моя прекрасная доченька, ты выглядишь усталой. — Айше Хафса Султан погладила по волосам старшую дочь. — Осман и Хуриджихан плохо спят, а из-за них плохо и сплю я. — пожаловалась дочь. — Фесуфан Аллах. Разве служанки не помогают? — удивилась Айше и подумала, что надо бы было съездить к Хатидже, навести порядок в служанках. — Хатидже, может ты поешь? Ты сегодня ничего нормально не ела. — Нет — нет, матушка.Я так устала, пожалуй вернусь к детям. — Конечно.- кивнула Айше Хафса и повернулась к сидящей рядом Дайе. — Дайе, проводи, Хатидже в ее апартаменты. — Как прикажете.Покои Султана Сулеймана. Терраса.
Хюррем, очень тонко чувствовала настроение Сулеймана. Он задумчиво глядел куда-то в даль, словно не замечая присутствия жены.Его терзали сомнения и на душе была мгла. Правильно ли он поступил? Матушка наверное обиделась, но ради своей Хюррем, он перегрызет горло. Кто бы ее не обижал. Будь то, родной сын или его мать. Хюррем покорно сложила ладони на мраморных перилах и тоже умолкла. Первым нарушил молчание Султан. — Хватит уже думать. Успокойся. — Я не думаю о себе. — Хюррем повернулась к супругу. — Лучше бы вы, не сталкивали нас лицом к лицу, с Валиде Султан. Я бы примирилась с произошедшим, Повелитель. — Моя жена не должна НИ С ЧЕМ мириться. Отныне ты увидишь почтение которое должна была видеть, когда еще первый раз попала ко мне в покои.НИКТО НЕ ПОСМЕЕТ относиться к ТЕБЕ непочтительно. Я этого не позволю. Хюррем улыбнулась. Она взяла в свои ладошки широкие ладони супруга и прильнула к нему. Как же это, приятно когда у тебя есть человек, который может за тебя заступиться. Сулейман ее опора, ее жизнь. Нет Сулеймана — нет Хюррем. На лице Повелителя появилась мимолетная улыбка. Он гладил по спине Хюррем, успокаивая ее словно маленького ребенка и думал, о том, что никому не даст ее в обиду. Хюррем — это самый драгоценный человек на свете. Потерять ее будет для Сулеймана — потерять целый мир.Покои Валиде Султан
— Что же она, предпримет Дайе? От Махидевран можно ждать чего угодно. — Айше Хафса уже пожалела, что когда-то приняла бешеную черкешенку в гарем. — Дайе, пока Махидевран не натворила чего-нибудь, позови ее ко мне. — Как скажете. — женщина поднялась с подушки.***
В покои Валиде Айше Хафсы вместе с хазнедар устой вошла миниатюрная худенькая брюнетка. Она поклонилась Султанше и поднялась на возвышение. Айше сложила руки на коленях. — Что ты будешь, делать Махидевран? — Если вы будете молча наблюдать за этим позором, Валиде, вы узнаете. — черкешенка нервно сжала руки в кулаки. — Смотри не делай глупостей. Успокойся. Махидевран отрицательно покачала головой. — Нет. Я не собираюсь молчать, Валиде. С меня хватит. — от Хафсы не укрылась, как гневно сверкнули глаза Махидевран. — Все беды, все несчастья произошли со мной по этому! Вы постоянно говорите одно и тоже: Замолчи, Махидевран! Терпи, Махидевран! Тебе не позволительно так вести, Махидевран!!! Хватит!!! Я больше так не могу. Я — мать старшего наследника. У меня есть гордость! Меня для Падишаха не существует. У него есть только одна Хюррем, Валиде! Даже Вам, он сделал выговор. Заметив красное от слез лицо невестки, Айше Хафса все поняла и посоветовала. — Махидевран! Не преувеличивай. Мой сын и тебя зовет. Будь мудрей, моя розочка. Не изводи себя понапрасну. Это неизбежно. — Айше гладила руки Махидевран. Как женщине ей было действительно, понятна ситуация Махидевран. В свое время Айше Султан, так же была нелюбима Султаном Селимом. — Нет, Валиде! Будь, что будет. Но мне все равно. — Махидевран вскочила с шелковой подушке и исчезла из покоев Валиде.На следующее утро.
Покои Султана Сулеймана.
— Повелитель! — хранитель покоев — Бали бей вошел в покои и поклонился. — Махидевран Султан, просит Вашей аудиенции. Сулейман не отрываясь от бумаг, ответил: — Пусть потом зайдет.Золотой путь. Около покоев Повелителя.
Махидевран била легкая дрожь. подчиняться и проявлять уважение к русской рабыне Александре она не будет и не собирается. Сейчас она скажет Повелителю, все что думает. — Госпожа! — Бей поклонился. — Повелитель, сказала что бы вы пришли позже. Махидевран нервно кусая губу, выслушала, после резко развернулась. Так что зашуршал подол ее нежно-персикового платья. Пройдя пару шагов, она решила вернуться к покоям Повелителя. — Немедленно уйди с дороги, вонючий пес. — крикнула черкешенка. Бали бей склонился и отрицательно помотал головой. — Не в коем случае, Госпожа. — Я — Махидевран Султан! — закричала разъяренная черкешенка. — Пошел прочь, я сказала тебе!!! Кто ты такой? Прочь дороги. Иначе ты жестоко поплатишься. Сулейман понимал, что сейчас черкешенка устроит гранциозный скандал. Стук в покоях раздался, стражник вновь вошел. — Повелитель! Я хочу поговорить. — взвизгнула черкешенка в догонку. Она была уверена, что Султан услышит ее. Откуда — то появился евнух. Он поклонился черкешенке. — Султанша, что происходит?! — Сюмьбюль, немедленно скажи этому мясу, что пошли прочь с дороги. — Султанша, — Бали бей поклонился разъяренной черкешенке. — Повелитель ждет Вас. Махидевран победно глянув на евнуха, словно, ведьма на метле полетела в покои Султана. Ворвавшись в них, она поклонилась Сулейману. — Немедлено объясни, происходящее, Махидевран! — грозно потребовал мужчина. — Я приказал, тебе уйти. Но ты устроила истерику. Как ты можешь себя так вести? — Я только, хотела что бы Вы меня выслушали. — гордо ответила Махидевран и посмотрела в голубые глаза Падишаха. — Я хотела, что бы вы сделали хотя бы это! — Я приказал тебе уйти, Махидевран! — сурово ответил Сулейман. — К чему эта спешка? К чему этот скандал? В чем причина этой злости и неуважения?! Отвечай же!!! Почему замолчала? — Повелитель, я всегда была довольна жизнью в гареме. Мне льстило быть Вашей рабыней и наложницей. Я любила утопать в Ваших ласках. Я была рабыней любви. Я НИКОГДА не хотела, проявить к Вам неуважение. Я всегда мирилась с другими рабынями на зеленых простынях Вашего ложа. Но я больше не могу мириться с тем, что меня считают в этом гареме пустым местом. Даже то, что я мать Шехзаде. Даже меня это не спасет. Я ТАК БОЛЬШЕ НЕ МОГУ! Даруйте мне свободу, так как даровали ее Хюррем Хатун.Покои Валиде Султан
Айше вместе с Дайе Хатун просматривала документы своего вакфа и казну гарема. Хатидже Султан сидела рядом с матушкой. Серебряные колыбельки стояли рядом. В них мирно посапывали Хуриджихан и Осман. В покоях раздался стук и в них вошел евнух. — Ва — али — ии- дее — своей летящей походкой, растягивая, как всегда слова Сюмбюль склонился в поклоне. Айше Султан оторвалась от бумаг и обратила свой взор на главного евнуха. — Вах, вах. Султанша, поспешите на помощь. — Что опять случилось? — недовольно поинтересовалась Айше Хафса. Она отдала бумаги Дайе и встала с тахты. Сложив руки в изящный замочек, Айше развернула подолы своего бордового платья. — Махидевран Султан утром, пошла к Повелителю. Но Падишах сказал, ей прийти после. Так она такой скандал закатила. Вах, вах, вах. Айше Хафса покачала головой. «Этого можно было ожидать от Махидевран» — подумала Валиде Султан. — Где она сейчас? — Повелитель в конце, концов принял ее. Баш- кадина сейчас в покоях Повелитель. — Аллах — Аллах. — тяжело вздохнула Айше. — Ищет неприятности на свою голову. Как выйдет сообщи мне. — Слушаюсь. — евнух склонился, так же быстро шаркая туфлями исчез. Айше Хафса нервно откинула бумаги и тяжело вздохнула. Расправив бордовое платье, она повернулась к дочери. — Хатидже, я вижу что ты устала. Тебе надо съездить отдохнуть. Я поговрю с Сулейманом, ты съездишь на месяц, а то и два в Эдирне, отдохнешь. — Как пожелаете, матушка. — Вот и отлично. Вчера мы поговорили с Дайе и подумали, что не плохо бы было отправить тебе в помощь Нигяр Калфу. Ты уедишь в Эдирне, а Нигяр присмотрит за дворцом. — Хорошо. — сухо ответила Хатидже.Покои Султана Сулеймана.
Мужчина молчал. Словно обдумывая, что ответить бывшей жене. — Позвольте мне провести последние дни, свободной женщиной. — всхлипнула Махидевран. — «Султан»! Хюррем Султан, Махидевран! Хюррем, моя законная супруга. И ты будешь проявлять к ней уважение и называть ее — Хюррем Султан. Возвращайся в свои покои. — Повелитель! — дернулась Махидевран. Сулейман подумал, о том, что эта женщина очень настырна и не добившись ничего, она не покинет его покои. Да, можно было бы позвать стражу, но скандалов и пересудов Сулейману не хотелось. — Освободите меня! Я хочу от Вас только этого. Мне даже Ваша любовь уже не нужна. Сулейман попытался вникнуть в документы и отчеты анатолийского бея — Бехрама. Но у него ничего не получилось. Нахмурившись Султан, поднял голову. — Не посчитайте для меня, это слишком большой честью. — прошептала Махидевран сдерживая слезы. Сулейман встал из- за стола. — Как ты смеешь, так со мной разговаривать? Ты считаешь себя вправе, командовать мне?! — с каждым словом, брови Султана хмурились. — Простите… Но…- Пыл и злость, Махидевран по- умерилось. Она сново притихла. — Я говорю, как любящая Вас женщина. Как мать вашего первого наследника — Шехзаде Мустафы. — Разговор окончен. Я не дам, тебе волю. Ступай. — Султан сделал жест рукой Махидевран, что она может идти. И хотя, лицо его оставалось бесстрастным, глаза горели не хорошим, злым огоньком. Холодная маска государя не могла скрыть его резко сменившейся после разговора с Махидевран настроение. Выдавали Султана еще сжатые в кулаки руки. Махидевран дрожа и с нетерпением, ждала когда же Сулейман наконец заговорит. — Я принял решение. Я не хочу больше видеть тебя в своем серале*. Ты отправишься в Эдирне. Я сообщу об этом, Сюмбюлю. — Я больше не могу, оставаться в этом дворце. Отпустите нас в провинцию. Сюнет, уже прошел. Никяха не будем ждать. Мы проведем его в санджаке. Я заберу Шехзаде, Айбиге и уедим, своей семьей. — Ты указываешь, что мне делать? Или может угрожаешь? — Султан заложил руки за спину. — Вы не оставили мне другого выбора, Повелитель. Сулейман заложил руки за спину и медленным, чеканя каждый шаг вплотную подошел к Махидевран. — Конечно, я немедленно вышлю тебя.- начал Султан. На лице Махидевран появилась улыбка. Она вытерла рукавом слезы и улыбнулась. Словно бы благодаря Падишаха. — Но Мустафу, ты НИКУДА НЕ ЗАБЕРЕШЬ! — произнося отдельно каждое слово, Сулейман усмехнулся в бороду.- ЕГО МЕСТО ЗДЕСЬ РЯДОМ СО МНОЙ!!! — Улыбка слезла с лица Махидевран и она отчаянно замотала головой. — Повелитель…- словно сквозь вату слышала его слова мать наследника. — Можешь идти. — Султан аккуратно взял Махидевран под локоть. Махидевран попыталась повернуться к Сулейману. — Повелитель, но Мустафа… — в легких у нее не хватило дыхания и она тяжело вздохнула. — Выйди вон! Не хочу что бы мои глаза тебя видели. — Повелитель! — попыталась сделать последнюю попытку Махидевран. — Охрана!!! — крикнул Сулейман. Стража вошла в покои. Беспомощно посмотрев на охранников, размазывая слезы по щекам, Махидевран быстро пошла прочь.Покои Валиде Султан
Только Махидевран ушла от Султана, а гарем уже знал, о том, что черкешенка выслана. Сюмбюль ага незамедлительно появился в покоях Валиде. — Госпожа. — кланяясь произнес евнух. — Повелитель выслал Махидевран Султан в Эдирне. — Что ты такое говоришь? — документы выпали из рук Айше Хафсы. — Немедленно позови ее ко мне. Но звать черкешенку не пришлось. Она сама уже вошла в комнату Валиде и упала на подушку. Айше махнула рукой евнуху. тот быстро исчез из покоев. — Что я тебе говорила? Почему ты не послушалась меня? — Простите меня Валиде, если бы я только знала… Если бы знала… Я не смогла сидеть молча.Потому взбунтовалась. Что мне теперь делать, Валиде? Я не смогу жить без Мустафы, — она сново всхлипнула. — Госпожа, сделайте что-нибудь… Умоляю, Вас… Прошу… — Ничего уже не сделаешь.Я не стану вмешиваться. Хотя… под предлогом отдыха, я попрошу Сулеймана, что бы Хатидже вместе с детьми ехала вместе с тобой. Больше я ничего просить у него не буду. Да и если попытаюсь его вразумить, что толку? Он меня думаешь послушает? Мои доводы и разговоры, пусть остануться при мне. — Я очень боюсь… Вдруг, Хюррем что-нибудь сделает с моим сыном?! Валиде?! — она встревоженно взглянула на Махидевран. — А что будет со мной? Я уеду в тот дворец и буду полностью, забыта. — она горько разрыдалась.Покои Махидевран Султан. Комната Айбиге.
Вечернее солнце выпалзло из-за облаков и с большим интересом, заглянуло в покои женской половины дворца баш — кадины. Пол расчертили длинные золотые тени от окон. Воздух наполнился сладким сладким запахом ириса. Айбиге сидела на диване с книгой в руках, наблюдая за тем, как Басма вышивает. Вдруг подняв глаза, Айбиге увидела перед собой Нигяр Калфу, на небольшом возвышении. Главная Калфа гарема молчала. Она казалась очень напряженная, замкнутая и все время оборачивалась на двери. — Айбиге. Повелитель выслал Махидевран Султан. Ей он только что сообщил лично.Даже слово не позволил сказать в ответ. Он принял твердое решение. Приказал ей уехать в Эдирне. — О Аллах… — Махидевран Султан чуть с ума не сошла. Сейчас собирает вещи.Завтра рано утром она покинет гарем. В покоях воцарилось молчание. Айбиге не поверила в такое сокрушительное падение Махидевран. «В принципе, она давно уже утратила расположение Повелителя. » — подумала девушка отложив книгу. Тем временем Махидевран Султан яростно шагала в свои покои. Служанка с испугом открыла дверь своей Госпоже. — Махидевран Султан! Крымчанка сделала знак, что бы все покинули ее покои и с настороженностью посмотрела на Махидевран, лицо которой сильно опухло, а глаза покраснели. « Долго плакала» — подумала Айбиге сидя на софе. Плечи у нее были напряженно расправлены, а взгляд такой бешеный, которого Айбиге раньше никогда не видела. — Айбиге, я не виновна. Так и скажи моему льву. Я ничего не сделала, эта стерва Хюррем нашептала Повелителю гадости про меня, вот он меня и выслал. Айбиге уловила в ее речи, черкесский акцент. Так было всегда когда главная фаворитка Повелителя была взволнована. — Я верю тебе. Если бы все было так…- Айбиге невозмутимо сложила руки в замочке. — Но все считают тебя виновной. Даже наш Повелитель. Он тоже полагает, что ты виновна. Не бывает дыма без огня, Махидевран. Ты устроила скандал, Махидевран и здесь больше не можешь остаться. Утром ты должна уехать. — Я клянусь, я ничего не сделала. Да в прошлом я совершила много ошибок, но не в этот раз. Я уже наказана.Как Повелитель, мог приказать мне уехать? — Ты сама слышала его решение. Твои поступки переполнили чашу терпения Повелителя. Махидевран Султан, покачнувшись, рухнула на ковер. Взгляд у нее был потухший и больной. Айбиге понимала, что это говорит о глубокой печали баш-кадины. — Я не верю. Никто не мог поступить так со мной. Я считала, что не родился еще тот человек на земле, способный сломить меня. Ах, как я ошибалась. Змея показала свои зубы. Дрянь! — Не усугубляйте ситуацию, езжайте в Эдирне, покажите смирение Повелителю. Если же ты не виновна, твоя ссылка закончится, Махидевран. Ослепленная слезами, Гюльбахар поднялась что бы вздохнуть воздуха и смахнуть горькие слезы. В покои вошла Нигяр Калфа. Она поклонилась Гюльбахар и подошла к Айбиге. — Хюррем Султан, зовет Вас в ташлык. — Я сейчас приду. — Айбиге ушла в свою комнату. По приказу Айбиге, Гюльгюн принесла темно-зеленое приталенное платье, без кафтана. В волосы она одела изумрудный ободок.Гарем
Первое, что увидела Айбиге войдя в ташлык — это шикарное фиолетовое платье европейского фасона, сшитое из фиолетового атласа. Рукава на платье Хюррем были туго собраны в складки.Лиф был отточен золотой каймой и подчеркивал стройную шею, а подол ниспадал широкими волнами. Все в облике с ног до головы Хюррем словно кричало: Я победила, я стала еще сильней. И цвет платья тому подтверждение. Торжественно и церемонно Хюррем вошла в гарем. Рабыни поклонились ей. Хюррем села на софу. — Девушки, добро пожаловать! — Хюррем Султан! Добро пожаловать. Вы уже слышали новость? — рабыни подсели к Хюррем. — Нет. Какую? — Хюррем взяла бокал с щербетом. — Махидевран Султан, Повелитель отправил в ссылку. — О Аллах… Как жаль…- вздохнув Султанша оторвала виноградинку. — Султанша, ее не надобно жалеть. Она столько бед Вам принесла. — покачала головой одна из рабынь. — Не говори так! — сурово взглянула на нее Хюррем. — Мои отношения с Махидевран, это мои проблемы. Махидевран все еще Ваша Султанша. Мне защитники не нужны. — намекнула Хасеки. Сама она втянула себя воздух и стала размышлять о отношениях Махидевран и Сулеймана. «Не может быть» Просто удивительно, что они длились так долго. Ведь говорят, что «Босфорина» еще и в Манисе, была довольно вспыльчивой. За свое кусалась и дралась кулаками. Жители Манисы называли Гюльбахар «Босфориной» именно за то, что Султанша очень облюбовала избавляться от своих жертв очень популярным методом — выбрасывание своей жертвы в мешке в Босфор. Махидевран сделала все, что бы убить отношения Повелителя к себе. В ташлык вошла Айбиге. Наложницы вскочили со свои мест, склонились в поклоне. — Хюррем Султан, простите меня за опоздание. — сказала Айбиге присаживаясь на тахту. — Я смотрела Ваши подарки. — Тебе понравилось? — улыбаясь спросила Хасеки Хюррем. — Очень. Благодарю. — Опять вокруг забурлило. — сказала Хюррем. — Да. — тяжело вздыхая согласилась Айбиге. — Жизнь в гареме очень веселая. Постоянно что-то происходит. На ее слова Хюррем рассмеялась. После она стала на секунду мрачной и сказала: — Мне очень жаль, Махидевран. Айбиге скептически посмотрела на Хасеки и язвительно спросила: — Мне в это верить? — Расстроилась. — жалобно произнесла Хасеки. — Расстроилась, потому что она должна была еще пострадать. Айбиге ощутила острое желание уйти. Это уже не была та чистая, невинная женщина которая познакомилась с Айбиге. Перед ней сидела алачная, расчетливая змея. — Мне что-то не здоровиться, я пожалуй вернусь в свои покои.- сказала Айбиге вставая с тахты. Хюррем кивнула. Выйдя из ташлыка в сопровождении Нигяр Калфы, Басмы Хатун и Гюнгюль. Последние шли сзади, а Нигяр на равне с Айбиге. — Чувствую в гареме начнется буря. — поделилась с подругой Айбиге. — Не дай Аллах… Кровопролитная война… Где победит лишь одна. Махидевран или Хюррем.На следующий день. Утро.
Хатидже Султан выезжала вместе с детьми в Эдирне, а Махидевран отправлялась в ссылку. По ее приказу на нее надели, черное траурное платье скрывавшее фигуру от подбородка до кончиков мягких туфель. Ее единственным украшением был небольшой головной убор, расшитый бисером. С заплаканным лицом, она шла по гарему. На выходе из гарема Махидевран встретила Валиде, Айбиге, Хюррем. — Мать главного наследника — Махидевран Султан. Помнишь я говорила тебе, что в ссылку отправишься ты, а не я. Так и получилось. Ты поплатилась за свои деяния. — Хюррем пронзительным взглядом посмотрела на соперницу. Валиде молча стояла рядом с Хюррем. На душе было спокойно. С уездом Махидевран гарем придет в порядок. Айбиге стояла между Хюррем и Валиде. С самого утра ей не здоровалось. Расчесалась она утром раза с седьмого. Стены гарема вдруг поплыли, а пол почему-то прыгнул на нее.***
Айбиге с трудом открыла глаза и зажмурилась. Свет в покоях слепил так, что у Ханыке выступили слезы.Барабанные перепонки резанул громкий звук. Айбиге понадобилось кое-какое время что бы прийти в себя. После этого она сново открыла глаза и поняла что лежит на кровати Махидевран Султан. На полу кто — то спал. — Нигяр Калфа! — позвала Айбиге. — Айбиге, ты очнулась?! — заботливо спросил Шехзаде Мустафа. — Где Нигяр? — Валиде посчитала уместным отправить ее, во Дворец Ибрагима Паши. Как вы? Айбиге с трудом кивнула и просипела: — Что со мной? — Не знаю. Разие, сказала много вариантов. — Кто? — Моя сестра — Разие Чикдем Султан. — Шехзаде говорил медленно и негромко. Айбиге сново кивнула. «Ну или попыталась кивнуть » — язвительно подумала она. — Вы что-нибудь помните? — Да. Махидевран Султан отослали в ссылку. Мы провожали ее. — говорить Айбиге было очень трудно. — Что произошло? Сколько время? — Почти полдень. Вы упали в обморок вчера утром. — Что? — Вы провожали в ссылку мою матушку, потом вы упали в обморок. Рабыни всех ахнули. Евнухи на носилках перенесли Вас на кровать, попытались привести в чувства — не реагируете. А тут сестра приехала. Она у меня травница. Любит заниматься лечением. Она сказала, что у Вас скорее всего воспаление легких. Двигать Вас и переносить в таком состоянии опасно. Сделала Вам какой — то укол. Дала инструкции что делать дальше, а потом уехала в Трабзон к мужу. Вроде все. А вы сесть можете? Айбиге попыталась привстать, но у нее ничего не получилось. — Понятно. — прокомментировал парень. — Тогда лежите. Я сейчас позову одну Хатун, ее сестра отставила мне в помощь. Девушка зашла и прильнула ко лбу Ханыкем. — Шехзаде, температура большая. Девушка откинула одеяло, которым была укрыта Айбиге до подбородка. Взяла тряпку из — за льда, который растаял. Айбиге дернулась. — Мне холодно. Не хочу. — Госпожа, это вы сейчас горячая. Потерпите, это пара минут. — Шехзаде сел обратно и погладил Айбиге по щеке. — Раз вы очнулись, значит температура спала. Айбиге хотела сказать, что сама как — то, об этом догадалась. Но решила не напрягаться. — Вот и все. — сказала Хатун, забирая повязку. — Шехзаде, температура высокая. Но сейчас 39,9. Это хорошо. Вчера была 42. Так что явно лучше. — Айбиге, Вам чай сделать? — спросил Шехзаде. — А можно? — Конечно. Вы что-нибудь хотите? Могу сладости отдать приказ приготовить. Только вам, таблетку придется сначала выпить. — Я горячий шоколад хочу. — неожиданно заявила Айбиге. — Сейчас приготовят. — Нет. Не такой приготовят. В Крыму у меня была старая наложница отца — Заян. Она вкусно варила шоколад. На молоке. — Сделают! — уверенно отмахнулся от нее Шехзаде. — Но сначала таблетки. — Угу. Мне чай пока дайте. — сказала Ханыке, пытаясь поудобней устроиться. — А есть будете? Айбиге мотнула головой. Ну как мотнула…дернула. Через пару минут сам Шехзаде принес ей чашу с чаем и таблетки. — А воду? — спросила девушка. — Так вы чай хотели… — Таблетки запить. — Ну так в чем проблема? — нервно дернул щекой Шехзаде. Султанша хрипло вздохнула: — Чаем нельзя. Он не… нейтрализует. — она с трудом выговорила последнее слово. Мустафа пожал плечами. — Незнаю. Мама всегда давала мне таблетки запивать теплым чаем. Сейчас принесу. Чай Айбиге пила долго. Настолько, что он два раза успел остыть и парень заботливо подливал в кружку кипяток. К своему облегчению, Айбиге отставила кружку, легла обратно на подушку и провалилась в сон. Когда Айбиге проснулась было уже не так светло. Она открыла глаза и просипела: — Время… — Около семи вечера, — отозвался Шехзаде Мустафа оторвавшись от книги. — Как вы себя чувствуете? — Как крыса… по которой… проехалась карета. — Чувство юмора к Вам, вернулось значит все хорошо. — заключил он. — Шоколад будете? — Ты раздобыл рецепт? — Не совсем. Просто призвал лучших поваров. — Неси. Попробуем. Надеюсь, Фатьма Хатун меня не отравит? — Не думаю. Сейчас принесу, только померьте температуру. Парень приложил руку ко лбу. Ушел и вернулся спустя пару минут с чашей. — Вы молодец, что смогли уснуть. — сказал он. — Вам сейчас надо больше отдыхать, Ваш организм очень ослаблен. — И это мне говорит человек, который выжил ребенком в страшной эпидемии чумы и стал первым наследником. — Во — первых, я сидел в заперти и никуда не ходил.Во — вторых, я болезни как — то легче переношу. Айбиге хотела, что — то возразить, но закашлялась. — Пейте шоколад, он вроде тоже полезен для горла. Айбиге с трудом села и сделала первый глоток. — А ничего. Вкусно. — Правда? — обрадовался Шехзаде. — Пенки нет — уже счастье. Когда мне в детстве приносили с пенкой, я выливала это на ковер и кричала, что не буду пить. Или заставляла выпить служанок. — Все. Язвительность вернулась значит идете на поправку, Ханыке Айбиге. Дочь Хана откинулась на спинку кровати и решила отдышаться. Шоколад от нее никуда не убежит, а вот сидеть долго Айбиге было трудно. Начало ломить виски и перед глазами замелькали разноцветные круги. — Что там с температурой? — решила уточнить она. — Предположительно около тридцати девяти. Сон явно пошел Вам на пользу. Если бы вы еще ночью смогли уснуть… Айбиге прислушалась к себе и поняла что уснуть не удастся. Она будет опять мучатся бессонницей и смотреть в окно. Сил с трудом хватало на поддержание более — менее вертикального положения. Айбиге облокотилась о тумбочку и стала пить шоколад. Спустя полчаса Мустафа убрал кружку и принес кружку с горячей водой и таблетки. Она выпила лекарство и сново легла. На этот раз уснуть было тяжелее. На грудь словно положили бетонную плиту. — Может, Валиде позвать? — предложил Мустафа спустя некоторое время. — Не надо. — хрипло ответила она. Сон не шел. Айбиге так и лежала, уткнувшись носом в подушку. — Басма Хатун, принеси перекись. — прошептал Мустафа. — У меня есть в шкатулке. — раздельно произнесла Айбиге не открывая глаз. Она услышала шаги, потом все стихло и опять шаги. — Айбиге, вы сможете повернуться на живот? — спросила Гюльгюн. — Зачем? — она приоткрыла один глаз. — Буду растирать Вас раствором с перекисью из льда. Должно помочь. Если хотите начнем с шеи. — Нет. Помоги, Басма. Девушка помогла перевернуться Султанше и откинула одеяло. — Сейчас будет холодно. Потерпите, Айбиге.- словно раскат грома раздался голос Мустафы. Она услышала шелест и сразу же взвизгнула от ледяного прикосновения спине. — Я предупреждал. Потерпите. За то потом будет легче. — Вам это ничего не напоминает? — спросила у служанок и Шехзаде Айбиге. — Нет. — Устроили тут, лазарет. Не хочу. — капризно сказала Айбиге. Несмотря на ее скептическое отношение, процедура помогла. Когда девушки ушли в свою комнату, а Шехзаде сел за бумаги, Айбиге уснула.