Комната фавориток.
К вечеру Фатьма Хатун еле держалась на ногах. Когда фаворитка пожаловалась Дайе Хатун, та ответила: — А нечего прыгать в холодный пруд. — Дайе Хатун, я — фаворитка Шехзаде Мустафы. И ты обязана проявлять ко мне уважение. Хазнедар хмыкнула,сделав шаг,приблизилась к фаворитке. — Что ещё я должна тебе? Фатьма Хатун сникла. Она поняла, что допустила ошибку. — У меня действительно болит голова,мне плохо. — повысила голос, Фатьма. — Во — первых, Хатун,прояви уважение. Во-вторых, не повышай голос. Что бы я больше не слышала непочтительности ко мне. Иди в свои покои, я сейчас приведу лекаря. Фатьма Хатун послушалась. Развернувшись в своих блестящих серебряных балетках и зашуршав подолом своего ярко-красного платья,она стала уходить.Дворец на Ипподроме.Гостиная.
— Паша, — Нигяр Калфа поклонилась Великому Визирю. — Доброе утро, Нигяр Калфа. — Ибрагим взял у молодой женщины кафтан. — Великий Визирь, вам накрыть на стол? — Нет. Я покушаю в Топ — Капы. — Великий Визирь развернулся. — Ты останешься сегодня здесь? — Как вам угодно. — её голос дрожал. Любимый человек к ней обратился. — Останься. Мне одному скучно во дворце.Комната фавориток. Комната Фатьмы Хатун
Айше Хатун вошла в комнату фавориток вместе с хазнедар. Женщина быстро провела обследование и уже складывала свои вещи в небольшой чемоданчик. — Так, Хатун. Завтра никуда из своей комнаты не выходи. Будешь сидеть и лечиться. Фатьма Хатун возликовала, как оказалось зря…Дворец на Ипподроме.
Нигяр не спалось. Женщина несколько раз ворочалась в кровати. Откидывала одеяло, то снова в него закутывалась. В очередной раз откинув одеяло, она надела на голову платок и пошла бессмысленно бродить по дворцу. Проходя мимо покоев Хатидже Султан и ее возлюбленного, Нигяр услышала стоны. Аккуратно открыв дверь, она увидела Ибрагима Пашу, который лежал на ковре. На лбу мужчины выступил пот, а сам он бился в конвульсиях. Открыв настежь дверь, Нигяр трепетно прошептала: — Паша. — она подскочила к возлюбленному. — Нигяр Калфа. — мужчина тяжело и прерывисто дышал, — Помоги мне.- он схватил ее за за ладонь и почувствовал, как медленно его покидают силы. Собрав всю волю в кулак, мужчина опираясь на Калфу встал и добрел до кровати. Силы покинули его и он рухнул на кровать. Не выдержав веса Паши Нигяр вместе с ним упала на кровать, оказавшись сверху на мужчине. Их губы оказались рядом, на женщину нашло наваждение. Она было потянулась к губам мужчины, но потом резко от них отпрянула. Встряхнув копной черных волос, девушка поспешила сбить жар у Паши.***
Покои Великого Визиря и Хатидже Султан. До самого утра Нигяр просидела возле постели любимого. Молодая женщина пыталась сбить жар у Великого Визиря. Его голова лежала на её коленях, а глаза были закрыты. Казалось, мужчина спит безмятежным сном. Но пот, что выступил на его лбу, не давал покоя Калфе. Казалось,эта сумасшедшая лихорадка под утро заберет душу Ибрагима Паши. Нигяр несколько раз опускала полотенце в миску с ледяной водой и промокивала лоб любимого, стараясь сбить температуру. Мужчина облизал пересохшие губы и что-то сказал. Нигяр Калфа возликовала. Она наклонилась поближе к Великому Визирю, что бы услышать, что он говорит. — Ха —тид — же. Моя Сул-тан- ша. Эти слова звучали для Нигяр Калфы словно пощёчина. В груди так сильно заболело сердечко, а в глазах защипало.ЖЕНСКАЯ ЗАВИСТЬ… Это самое ужасное и разрушающее чувство. Это чувство намного ужаснее, чем ненависть и презрение, потому что оно медленно разрушает личность человека и рвет в клочья душу,оставляя лишь на бренную оболочку человека. Каждая наложница в гареме, хоть раз да и испытывала чувство зависти. Наложницы завидовали одалискам, одалиски завидовали, кадинам Султана, а кадины завидовали Валиде Султан. Мечтали видеть себя на её месте. Нигяр,лет до четырнадцати, была настоящим гадким утенком. Она смотрела на красивых рабынь и одалисок, убегала потом в свою комнату и смотрела на себя. Придирчиво оглядывая своё тело. Страдала от массы комплексов, а после смерти любимой бабули — Пынар Ханым, хазнедар гарема при Султане Селиме стала ощущать постоянное внутренние одиночество. И все равно однажды и на её улице наступил праздник. Мир стал ярче, а краски заиграли с новой силой. Получив задание сходить в бельевую,принести новые постели Нигяр спешила его выполнить. В то время, она ещё тесно общалась с Хюррем Султан, помогала в воспитании детей. Паргалы был Хранителем Султанских покоев, казалось у них нет, точек соприкосновения, но судьба любит попинать людей и делать им больно. Она решила столкнуть их здесь, во дворце Повелителя всего мира. Расправив складки на платье, Нигяр сделала шаг,чтобы повернуть, но чьи-то, мужские руки её схватили больно за локоть. Незнакомый молодой человек был крепкого телосложения, он с силой толкнул девушку в грудь. Она удержалась на ногах, но больно ударилась спиной о стену. Нигяр поморщилась и взвизгнула. — Заткнись. — сказал довольно знакомый голос. Нигяр замолчала и посмотрела на Хранителя Султанских покоев. Прижав девушку посильнее к стенке, он свирепо посмотрел в её глаза. — Одно не правильное слово и я задушу тебя, Нигяр. Ты меня поняла? — Поняла. — обреченно произнесла Калфа. — Ну вот и хорошо, что ты такая понятливая. — Хранитель Султанских покоев, что Вам надо? — Нигяр Калфа, ты ведь хорошо дружишь с Хюррем Султан. Мне нужно чтобы я знал о каждом шаге Хюррем. Хюррем Хатун.Найди что-нибудь, что бы очернить её. Он зло сверкнул своими карими глазами. А Нигяр поняла. Она пропала. Она не сможет жить без Ибрагима Аги, каким бы он не оказался.Побежит за Ибрагимом на край света,теряя свои балетки, пойдёт босиком по снегу, простит ему все, за один ласковый взгляд. Словно поддавшись навождению, Ибрагим минуту смотрел на её алые, пухлые губки, а потом вдруг легко коснулся их, увлекая в поцелуй. Более глубокий, страстный, жгучий. Нигяр показалось, что весь дворец закрутился вокруг них, а они стояли и целовались. Их поцелуй был мимолетным, но Нигяр показалось словно в беспамятстве они целовались час. Туман приятно окутал её. Где-то в далеке грянул раскат грома и Нигяр словно очнулась от воспоминаний. Тряхнув своими каштановыми кудрями, она огляделась и поняла, что уже рассвет, а она в своей комнате. « Надо будет, сказать лекарю, что бы обследовал Ибрагима. Но для начала приведу себя в порядок.» Комната фавориток. Фатьма заболела. На ее щеках перестал играть румянец, синяя вена на шее выступила более четче. Айше Хатун собрала свой чемоданчик. После она повернулась к Дайе Хатун, что бы сообщить о состоянии фаворитки. — Дайе Хатун. Не переживайте так сильно. У нее попросту ангина. — она повернулась к своим помощницам — Калфам. — Заберите ее в лазарет. Что стали, как овцы на базаре? О Аллах, бестолковые. Дайе, лучше покиньте комнату, что бы не заразиться. — Конечно. Немедленно забери ее в лазарет и заприте, там до полного выздоровления. — развернувшись Хазнедар быстрым шагом направилась в покои Валиде. Как всегда, гарем Повелителя узнал о случившимся с фавориткой Шехзаде.Всех рабынь и вечно скучающих одалисок, словно ветром сдуло со своих мест. Такая же ситуация сложилась и у евнухов, которые забегали, словно муравьи дрожа от страха, не зная какое себе придумать оправдание дабы, избежать наказание за то, что не досмотрели за рабыней. Да и не просто рабыней, а одалиска главного наследника.***
Валида нервно расхаживала по покоями. Она ждала вестей от Дайе Хатун и Сюмбюля аги. Сделав несколько глубоких вдохов, которые обычно помогали крымчанке, справиться с волнением Айше судорожно сглотнула подступивший комок в горле и налетела на хазнедар гарема: — Объяснить мне, как так могло случиться Дайе, что девушка заболела? Да как вы посмели от меня скрывать, это? Я ведь вам верила! Доверяла вашему каждому слову! Оставила гарем на тебя, пока разбиралась с Хюррем и Махидевран! Как ты посмела держать меня в неведении и рассказать об этом, только сейчас, когда я думала, что все налаживается?! — Валиде Султан села на софу. Она подумала, о том, что она сама виновата. Пока разбиралась со стычками жен сына, упустила из виду гарем внука. Вечные распри между Хюррем и Махидевран изрядно, подорвали здоровье Валида Султан.Дворец в Эдирне. Покои Хатидже Султан
Огонь в камине приятно потрескивал, распространяя своё тепло по покоями. Махидевран потеплее закуталась в шаль и принялась вышивать.Две маленьких колыбели стояли на возвышении. — Султанша, я сейчас вспомнила благословенный времена в Манисе. Так тихо и спокойно ещё никогда не было, в Топкапы. Только сердце моё разрывается от разлуки с моим сыном. — Махидевран, ты должна была учиться на своих ошибках. Учись, Махидевран. Если ты хочешь, что бы однажды, твой сын взошел на трон, ты должна быть мудрее Хюррем. — Но как мне не совершать ошибок совсем? — Махидевран отложила вышивку и посмотрела на Хатидже Султан. — Не повторяй, своих ошибок дважды. — Хатидже Султан по правила след и обратилась к своей подруге — Гюльфем. — Гюльфем, что ты скажешь? — В этой ситуации, Госпожа, мне сложно Вам, что-то посоветовать. Я никогда не была близка с Хюррем Султан. Пошлите ей подарок и скажите, что хотите попросить у неё прощения. Постоянные интриги при дворе Повелителя, развили в Роксолане способности психолога. Я думаю, если вы очень тонко намекнете, Хюррем Султан, что вы хотите, то Госпожа сможет вернуть Вас во дворец. Махидевран не ответила. Она лишь что-то невнятное промычала и посмотрела в окно. Броситься в ноги к сопернице, — ну уж нет. Она лучше обратиться с просьбой о помощи к Ибрагиму Паше, чем к сопернице. Это ниже достоинства и гордости Махидевран. Достоинства и гордость, Гюльбахар сохранила, но навсегда потеряла Сулеймана. — Подарок говоришь… Хорошо, я сделаю Хюррем подарок… Она его никогда не забудет… — пробормотала себе под нос Махидевран.