Рок на Голодных Играх

      Твой разум словно заволокло туманом... Тревор отпустил тебя и направился к миротворцам, желая попытаться сделать что-то. А тебя увели Джерард, Кейт и Дин. Ты даже не заметила, как Джи повел тебя за руку. Ты просто рассеянно смотрела на мелькающих перед взглядом лошадей, миротворцев, Вилле Вало в черно-красном плаще, Хэлли, которая пыталась распутать прическу с молниями… Наверное, если б сейчас в тебя полетела стрела, ты бы даже не попыталась увернуться. В лифте вы ехали в сопровождении трибута из Одиннадцатого, Кори, кажется. Он тоже слегка изменил свой внешний облик: избавился от длинных волос. В полном молчании вы доехали до своего этажа. Замельтешили двери и коридоры, и ты не заметила, как оказалась в уютной белой комнате с диваном и телевизором. На мягких подушках восседала возбужденная Офелия, нетерпеливо теребившая завязки на своем наряде. Завидев вас, она вскочила и подбежала к Джи, заключив его в объятия:        - О-о-о, вы были просто великолепны, великолепны! Теперь в моих нарядах будет ходить весь Капитолий, и все благодаря тебе, - она пробежалась взглядом по твоему наряду, не желая обращать внимание на твое выражение лица.        - Офелия, не сейчас, - хмуро осадил ее Дин. Смущенный Джерард отошел от стилиста и сел на диван.       Тебя трясло, и все плыло перед глазами. Тебя посадили на диван, Джи тут же оживился и стал о чем-то спрашивать Дина. Кейт села с другой стороны, обняла тебя и принялась горячо шептать на ухо какие-то бессмысленные фразы: «Все хорошо, все будет хорошо, не переживай, милая. Все отлично, все хорошо, ничего страшного». Какое-то время ты просто не замечала этого, а потом тебя стало раздражать бессмысленное повторение, словно у тебя на плече сидел попугай. Наконец, почувствовав на своих плечах руки менторши, ты дернулась и отстранилась. Почему-то тебе стало очень неприятно от того, что она тебя обнимала, тебе захотелось немедленно вымыться или сжечь одежду. Ты окинула себя взглядом – от ярких полосок рябило в глазах. Тогда ты устало откинулась на подушки и закрыла глаза. Гул голосов для тебя слился в одну сплошную какофонию. Вдруг чья-то теплая рука дотронулась до твоей. Ты открыла глаза и увидела Джерарда, заботливо склонившегося над тобой с подносом, на котором дымился ароматный чай с румяными плюшками и шоколадными конфетами. Ты постаралась вложить в свой взгляд как можно больше благодарности и поднесла кружку с губам. Ноздри заполнил приятный запах незнакомых фруктов. Ты с наслаждением впилась зубами в мягкую выпечку и попыталась привести мысли в порядок.       Тебе следовало успокоиться. Ты ведь знала, какая участь постигла маму и папу. По крайней мере, ты знаешь, что мама жива. А вдруг только пока?! Господи, что они сделают с ней? Какая же ты дура... Ведь это из-за тебя ее утащили миротворцы. Из-за твоего необдуманного поступка ее ждет наказание. Стоп. Нельзя поддаваться панике. Нельзя. Нельзя. Уже ничего не изменить. Ты столько лет была сильной, а теперь всего лишь надо быть сильной ради мамы.       В комнату вихрем ворвался разъяренный Шланг. Он подлетел к тебе и заорал:        - Что ты творишь, идиотка? Вот это позор! Ты не должна была вообще притрагиваться к безгласой!       Твое сознание заполнил гнев. Ты медленно отодвинула от себя поднос и хотела встать и ответить этому напыщенному индюку, однако тебя опередил Дин. Ваш ментор молча засадил кулаком в челюсть Шланга. Последний опрокинулся набок, ударившись об угол стола. Кейт вскрикнула в ужасе. Шланг, поднимаясь и отряхиваясь, устремил полный ненависти взгляд на всех присутствующих:        - Вы... Ну вы... Ну я вам устрою!       Выкрикивая угрозы, капитолиец выбежал из комнаты, хлопнув за собой стеклянной дверью.        - Что теперь будет, - в страхе пробормотала Кейт.        - Ничего, детка, - ухмыльнулся Дин, - Давно я хотел это сделать.        - Спасибо, - прозвучало твое слово, будто тяжелый камень упал на землю.       Воцарилась тишина. Ты уже без прежнего удовольствия доела выпечку и спросила:       - Где здесь я могу переодеться?       Дин кивком указал на дверь за твоей спиной слева и спросил:        -Тебе больше ничего не нужно?        - Нет, - мотнула головой ты.        - Тогда отдыхай, - сказал ментор и обратился к Кейт, - Детка, пойдем, я покажу тебе и свою комнату заодно.       И менторша, снова залившись краской и бросив смущенный взгляд на тебя и всех окружающих, выпорхнула за Дином из комнаты. Быстро же она перестала тревожиться за вашу судьбу!.. Как только за парочкой захлопнулась дверь, Офелия снова подлетела к Джерарду:       - И все же ваши костюмы смотрелись потрясающе! Не мог бы ты... оценить еще несколько моих разработок?       Господи, неужели она к нему подкатывает?       Парень обернулся на тебя. Ему не хотелось оставлять тебя одну. Вдруг раздался стук. За прозрачной дверью стоял Тревор. Вы переглянулись с Джи, и тот открыл трибуту. Без слов поняв твои желания, Джерард кивнул Офелии, и они вышли из комнаты, оставив тебя наедине с вошедшим. Тревор присел рядом с тобой на диван и мягко спросил:        - Ты в порядке?        - Не знаю... Нет, - честно ответила ты.        - Они ее не убьют, - тихо произнёс Тревор, - я говорил с ними.       С твоих плеч словно свалился груз. И вместе с этим ты почувствовала, как что-то открылось в твоей душе, и возникла острая, сжигающая изнутри потребность. Впервые за долгое время ты захотела выговориться. Ты вскочила с места и устремила взгляд на дверь своей комнаты. Тревор перехватил его и тоже поднялся. Вы зашли в комнату. У стены стояла роскошная кровать с шелковистой постелью, изящный шкаф с автоматическими дверями и причудливый светильник в виде цветка, поднимающегося из пола. На стене переливался экран. Вся комната была залита неясным мягким светом. Как только за вами захлопнулась дверь, уже не прозрачная, ты сделала шаг к Тревору и горячо обняла его, зарывшись носом в пиджак с золотистыми огоньками. Он обхватил тебя сильными руками (снова!), подвел к кровати и усадил, не выпуская из объятий. А ты тем временем собралась с силами и зашептала:        - Спасибо! Спасибо, я так боялась... Я так боялась, что погубила ее.       Ты всхлипывала, по привычке стараясь сдержать слезы, а он гладил тебя по волосам и прижимал к себе. Для тебя это было едва ли не чудом. С самого детства никто и не думал утешать тебя или хотя бы помогать. Может быть, поэтому тебя охватило страстное чувство любви и благодарности. На миг ты подняла голову и встретила взгляд Тревора, полный сочувствия и нежности, и окончательно решилась:        - Понимаешь, я не видела родителей с того дня, как они решили сбежать из дистрикта...       Ты говорила, захлебываясь в мыслях и эмоциях, прерывалась, чтобы сделать вдох, но говорила, говорила, говорила. Говорила о том, как однажды проснувшись, не обнаружила рядом ни папы, ни мамы. Как выбежала на улицу и увидела планолет, взмывающий над лесом и увозящий твоих родителей на служение Капитолию. Как размышляла ночами, почему Шейла и Тайлер Хэтчеры бросили свою малышку Энни одну, оставляя в голодающем дистрикте. Как скучала по ним, кусала подушку и сдерживала крики отчаяния. Как побиралась у соседей, не умея добывать себе пропитание. Как ловила на себе косые взгляды и слышала шепот за спиной. Как пыталась найти друзей, но ровесники лишь отшатывались от «отродья безгласых». Как отчаялась найти родного человека. И как попала на Голодные Игры.       Все это время Тревор внимательно слушал, не перебивая, все крепче обнимал тебя, словно пытаясь защитить. И ты, будто в эйфории, пользовалась этой защитой, торопясь выплеснуть все, что накопилось за последние десять лет, и спрятаться от мира в складках пиджака профи из Четвертого дистрикта.       Наконец, поток повествования закончился, и ты замолчала в неясном ожидании чего-то страшного. Тебе казалось невероятным, что ты вот так открылась, доверила все, что у тебя было, этому трибуту из дистрикта рыболовов. Но вместе с тем ты чувствовала, что он не станет причинять тебе боль. Тревор мягко дотронулся до твоего лица руками, заставляя поднять голову. Ты со страхом поглядела на него. Трибут тихо спросил:        - Энни, у тебя есть мечта?       Ты заколебалась. Ты никогда не пыталась осмыслить это, но все же одно желание пронизывало твою жизнь, словно тонкая нить:        - Да.        - Что же? Выиграть Голодные Игры?        - Нет. Я хочу, чтобы был человек, который желал бы моей победы. Ради кого я могла бы выиграть. Кому я была бы нужна. Ведь даже родители бросили меня, - твой голос вновь задрожал.        - Они не бросили тебя. Они боялись за тебя, - возразил Тревор, - Тебе надо отдохнуть.       Ты хотела протестовать, но вдруг он взглянул тебе в глаза, и произошло нечто странное. Ты не очень поняла, что дальше произошло с тобой. У Тревора были удивительные глаза. Они словно меняли цвет. До этого на свету тебе казалось, что они голубые. Но теперь они были карими. От них будто исходил свет, сияние, которое поглощало твои мысли. Очарованная, ты тонула в этом свете. Ты поверила ему: да, действительно, родители просто боялись за тебя. Все логично. И ты правда очень устала, тебе надо поспать. Тревор продолжал ласкать тебя теплыми лучами своих глаз, а ты откинулась на подушку с безмятежной улыбкой. Твои веки отяжелели, но на душе было легко, как никогда. Тревор погладил тебя по волосам и вышел из комнаты со словами: «Спокойной ночи». А ты погрузилась в сладкие путы Морфея, и тебе снилось детство.