***
Скотт сказал, мой папа не хотел, чтобы его искали. Именно поэтому ему удалось практически невозможное: скрыть свой запах. — Он знал, что ты захочешь его отыскать. И что воспользуешься нашей помощью тоже, — ответила Кира. Она положила свою ладонь мне на плечо и слегка сжала его. Её прикосновение я прочувствовала весом бетонных блоков. — Он вернётся, — Лиам был уверен (или пытался казаться таким, чтобы я перестала нервничать). Мы ехали на машине Стилински по направлению к больнице. Миссис МакКолл сообщила Скотту с утра пораньше, что у неё есть кое-что интересное для нас касаемо того тела, которое он привёз. Скотт посчитал, что мне лучше поехать с ним, а Лиам отказался отпускать меня одну, тем более, он всё равно был рядом, когда МакКолл позвонил в дверь, едва стрелка часов перевалила за девять утра. Кира ехала за компанию, а Стайлз — потому что был единственным, у кого в свободном доступе была машина; до Лидии мы дозвониться не смогли. Как только мы перешагнули порог приёмной, миссис МакКолл тут же перехватила нас (в частности, Скотта, в локоть которого она вцепилась) и потащила прямо по коридору. — Это кое-что действительно странное, — сказала она тихо. Затем замолчала, поздоровалась с каким-то мужчиной в белом халате, и продолжила: — В смысле, помимо вырванного сердца, разумеется. Кстати, я уж не знаю, кто или что это сделало, но всё выглядит так, словно убийца обладал достаточной сверхъестественной силой для того, чтобы пробить кулаком насквозь её грудной клетки. Мы притормозили перед дверью с табличкой «Морг». Переглянулись. Миссис МакКолл толкнула дверь от себя. Там она остановилась напротив стола, на котором уже лежало тело, укрытое белоснежной простынёй. Именная бирка на ноге трупа гласила: «Д.Доу», что значило — его некому было опознать. Лиам взял меня за руку, и я невероятно была ему за это благодарна. — Вы уже знаете, что это? — спросила миссис МакКолл. Она взглянула на Скотта. — Дьявол, — коротко ответил тот. Женщина скептически приподняла одну бровь. — Дьявол? — переспросила она. — Из Джерси, — добавила я. — Погодите, вы что, серьёзно? И эта легенда тоже на самом деле реальность? Мы вчетвером обречённо кивнули. Миссис МакКолл не нашла, что на это ответить. Молча, она встала во главе стола и дёрнула за край простыни, открывая лицо. Тело начало разлагаться, и уже с трудом походило на полноценного человека. Тем не менее, это точно была Скарлетт. — Она? — спросила миссис МакКолл. — Да, — ответила я. — Её звали Скарлетт Моррисон. — Она не из Бэйкон Хиллс, похоже. Плюс, заявления о пропаже никто не писал, — миссис МакКолл вытащила из кармана униформы резиновые перчатки. — Откуда она? — Из Джерси, — за меня ответил Скотт. Миссис МакКолл вопросительно взглянула на сына. — То есть, она и привезла дьявола сюда? Но зачем? Женщина отодвинула простынь, оголяя живот Скарлетт. С правой его стороны на коже пролегал широкий рваный разрез. Я сжала пальцы Лиама. — Ей вырезали аппендицит? — спросил Скотт. — Я тоже сначала так подумала. Но шов, которым была зашита рана, был сделан любителем, из-за чего гноился и нарывал. Миссис МакКолл обошла стол с другой стороны и встала у небольшой металлической тумбы, на которой стояла миска с хирургическими инструментами. Она взяла в руки пинцет. Я зажмурилась. — Лиз, ты чего? Это был Лиам. Он слегка тряхнул мою руку. — Ничего, просто всё это мне не очень нравится, — сказала я. Открыв глаза, я увидела вопросительное выражение на лице миссис МакКолл. — Милая, если хочешь, можешь подождать в коридоре. Я покачала головой. — Нет, я… Давайте просто побыстрее с этим покончим. Миссис МакКолл поднесла пинцет к ране, и я тут же подняла глаза на Лиама. Это было выше моих сил. — Эй, — тихо произнёс он. — Всё хорошо. И легонько улыбнулся, отчего мне стало спокойнее. Я попыталась сосредоточиться только на его лице. Лиам продолжал улыбаться, слегка прищурив глаза. Я чувствовала, как он гладил подушечкой большого пальца тыльную сторону моей ладони. — Что это за чёрт? — послышался голос Скотта. Я отмерла и перевела взгляд на Скарлетт. Разрез на её животе не кровоточил, но всё равно выглядел устрашающе. Миссис МакКолл взяла со стола с инструментами металлическую чашу и с глухим звуком что-то туда уронила. — Что-то, завёрнутое во что-то, — произнесла Кира, вытягивая шею, чтобы поближе разглядеть находку. — Кажется, это резина, — миссис МакКолл кивнула в сторону другого свободного большого стола. Мы последовали за ней. Она поставила чашу на середину поверхности. Мы встали вокруг, чтобы каждый мог не сводить взгляд с кровавого предмета. Каждый, кроме меня. Если ещё секунду я держала бы его в поле зрения, меня бы вырвало. Миссис МакКолл ловко работала медицинскими инструментами, и через пару секунд она подняла в воздух карту памяти, зажатую в пинцете. — Это то, о чём я подумала? — спросила она, взглянув на сына. Он кивнул. — Что же такого она хотела спрятать, что пошла на подобное? — Кира махнула рукой на тело, которое мы оставили открытым на столе. Все взгляды тут же направились в мою сторону. — Не думаю, что Лиз знает больше нашего, — сказал Лиам. — Правда, — подтвердила я. — Я едва ли знала её… Или даже не её... Я... — Всё нормально, — произнёс Скотт. Он протянул руку, но миссис МакКолл не сразу положила карту в ладонь сына — сначала она завернула её в одну из своих перчаток. Затем Скотт снова повернулся ко мне и сказал: — Мне почему-то кажется, что это твоё. Я смотрела на резиновый комочек в руке Скотта, но двинуться, чтобы забрать его, никак не могла. Скорее всего, он был прав, и я понимала это, но всё равно каждой клеточкой своего тела упиралась до последнего. Лиам принял его за меня и сунул мне в карман куртки. Когда мы наконец оказались на улице, и я смогла вдохнуть полной грудью, не боясь за то, что запах гнили вызовет тошноту, я вдруг осознала, что не смогу посмотреть то, что бы ни скрывалось на этой карте. Я чувствовала её через ткань толстовки, чувствовала этот комок, в который миссис МакКолл её положила, чтобы мы не запачкались кровью или ещё чем-то. Она сказала обращаться с ней только через перчатки и после того, как мы аккуратно её почистим. — Ребят, — позвала я. Друзья глянули на меня. — Я не думаю, что смогу посмотреть это в одиночку. И я поняла, что доверилась правильным людям, когда вместо лишних вопросов услышала лишь Стилински и его: — Что ж, карета всё равно уже подана.***
Стайлз оказался не на шутку профессиональным химиком. Я вышла из ванной комнаты практически сразу, как он начал работу над предельно осторожной очисткой карты памяти, чтобы а) не сломался мой компьютер и б) мы не подцепили какую-нибудь заразу от начавшего разлагаться трупа. Не знаю, что он там намешал, но воняло страшно. Спустя буквально минуту Стайлз вышел и продемонстрировал мне чистую карту, которую он сжимал щипцами из моего маникюрного набора. Отлично. Теперь придётся их выкинуть. А мне нравились эти щипцы! Мы разместились в гостиной, ноутбук поставили на журнальный столик. Лиам сунул карту памяти в разъём, и несмотря на мои надежда на то, что она не заработает… — Заработало! — удовлетворённо протянул Стайлз, плюхаясь на диван между мной и Скоттом. Я закусила губу и забарабанила пальцами по коленкам. Лиам рядом со мной заёрзал, принимая более удобное положение. Для нас четверых диван был маловат, пришлось прижаться к друг другу очень плотно, чтобы уместиться. — Уверена, что хочешь сделать это сейчас? — выглянув из-за парней, спросила Кира. Я отрицательно покачала головой, но спустя уже секунду кивнула. — Мало ли, что там может быть, — продолжила она. — Она же, формально, была твоей сестрой. — Она была дочерью её отца, — встрял Лиам. Он дёрнул плечами. — Это не одно и то же. — Её звали Скарлетт, — произнесла я, не обращаясь к кому-то конкретному и продолжая сверлить глазами экран ноутбука. Стайлз потряс меня за плечо то ли в попытке привлечь моё внимание, то ли чтобы поддержать. Я перевела взгляд на него. — Я открываю? — спросил он. Я кивнула. Будь, что будет. На карте оказались четыре видеоролика, каждый — не длиннее пяти минут. Мы все переглянулись. Стайлз воспроизвёл первый. На экране появилась Скарлетт, и я тут же поняла, что та Скарлетт, которую я знала — совершенно другая. Черты лица — жёстче, глаза — ярче и, кажется, папины. Я сжала руки в кулаки. — Кристина говорила, что ведёт дневник, чтобы окончательно не сойти с ума, — заговорила Скарлетт, когда села на стул перед камерой. Я задрожала. Она знала мою тётю? Они разговаривали? Как хорошо они были знакомы? — Хреновня это всё полнейшая. Настоящая Скарлетт, видимо, не старалась кому-то понравиться. Она откинулась назад, балансируя на двух ножках стула и взяла со стола пачку сигарет. Пока она молчала, я бегло оглядела ту часть комнаты, которая попала в кадр, и сразу узнала её — номер мотеля, в котором мы нашли папин телефон и куклу вуду. — Каким числом создана запись? — спросила я. Скарлетт в кадре медленно закуривала. Стайлз на секунду свернул видеозапись, чтобы посмотреть свойства. — Двадцать пятое января, — ответил он. — Похоже, она была в Бэйкон Хилл как минимум за неделю до того, как появился дьявол, — сообразила я. Скарлетт на экране громко откашлялась, затушила сигарету о спинку стула и, скрестив руки на груди, снова заговорила: — Оказывается, Кристина умерла больше года назад. Вот почему она перестала присылать мне открытки на день рождения. — Скарлетт хрипло расхохоталась. — Твоя тётя, Лиз, была не только твоей. Да, она тоже не понимала методов моей матери, но, по крайней мере, не мерила меня по ней, в отличие от Дэвида. Я почувствовала на себе взгляд Стайлза, но не обратила на это внимание. — Я записываю это не для себя, а для тебя, Лиз. Я знаю, что случится после того, как я выпущу дьявола из ящика, а тщеславие не позволит мне просто уйти и не оставить тебе кое-что на память. Сестра сестре, Лиз. Считай, что это моё тебе наследие. Скарлетт встала и вышла из кадра. Я не почувствовала облегчение; лишь странное возбуждение. Мне вдруг захотелось выгнать друзей из дома и посмотреть все видео самой, потому что они и предназначались только мне, как что-то личное и интимное. Но я не могла так поступить. Я сама предложила им составить мне компанию. Скарлетт вернулась в кадр с бутылкой вина. Стайлз сказал что-то про то, что она явно не грешила здоровым образом жизни. — Папаня наш мудак, — произнесла девушка. Теперь я услышала незнакомые нотки в её голосе. У дьявола он был нежнее, как парадоксально бы это не звучало. — По крайней мере, я именно таким себе его представляю. Знаешь, что с моей матерью случилось, когда он распустил в школе этот слух про то, что она спала со всеми подряд и залетела непонятно от кого? — Скарлетт покрутила пальцем у виска. — Она с ума сошла. Капитально. Если бы не бабушка, она бы ещё раньше руки на себя наложила. Скарлетт смотрела точно в камеру, словно прямо мне в глаза. — Знаешь, у неё была такая доска огромная, куда она прикрепляла всякие сведения об отце, о том, куда он переезжал и чем занимался. Короче, штучки для безумных чудиков. Я непроизвольно перевела взгляд на Стайлза, у которого в комнате была похожая доска. — Это не медицински диагностированный симптом, — подметил он, подняв в воздух указательный палец. Скотт покачал головой. Кира хмыкнула. — Мать меня игнорировала. Хотя, она в принципе никого, кроме Дэвида Мура, в упор не видела. Даже когда дедушка умер, она и носом не повела. Не знаю, что нужно было сделать, чтобы привлечь её внимание, поверь мне, Лиз, я всё испробовала. Правда, в четырнадцать лет мне уже стало всё равно. А ещё через три года мать пустила себе пулю в лоб. Скарлетт приложилась к бутылке. Я посмотрела на Лиама. Не знаю, чего такого он увидел на моём лице, но тут же, как только наши взгляды пересеклись, он взял обе мои ладони в свои. — И я подумала, какого чёрта? Какого чёрта кто-то, кто разрушил всю мою жизнь с самого её рождения, сейчас, вероятно, и вовсе забыл о моём существовании? Я достала все мамины записи, какие-то бумажки и документы, которые после её смерти едва не сожгла вместе с домом. Я думала, они помогут мне, то те были больше похожи на записки сумасшедшего. Я смотрела на Скарлетт, и в голове сами собой всплывали картинки нашего возможного совместного прошлого. Она могла быть моей старшей (в смысле, по-настоящему) сестрой, пусть и сводной. Мы могли бы встречаться в выходные и праздники всей семьёй, а в другое время просто тусить вместе в местах вроде торгового центра или кафе. У нас могли бы быть общие интересы. Я могла бы донашивать за ней одежду, которую считала бы очень крутой, и могла бы скрывать от родителей, что она курит. Мы могли бы иметь не только общее прошлое, но и будущее. — Я проводила собственные поиски, но отцовские следы будто бы кто-то специально подтирал, — продолжала Скарлетт. Её голос скрипел наждачной бумагой по моему слуху, вызывая мурашки. — Всё было бесполезно, Дэвида Мура будто бы и не существовало больше. И лишь спустя годы чисто случайно ко мне в руки попал странный список, расхожий по всей стране. — Не может быть, — прошептала я. Каждый в комнате уже заранее знал, о чём идёт речь. — Некто по имени Благодетель желал смерти десяткам незнакомых мне людей, среди которых за строчку с именем «Лиз Мур» взгляд зацепился сразу же. Я подумала, что это невозможно, и всё же решила проверить. Оказалось, что твоих данных было предостаточно: социальные сети, где ты и все твои друзья из того же списка делились своими фотографиями, а также другая информация, которую достать было чуть сложнее, — Скарлетт замолчала, уставившись куда-то мимо камеры. Секунды тишины отдавались пульсацией в висках. Я закусила губу. — Страховка, кредитная карточка, имущество в наследство, — продолжила Скарлетт. — Тот самый дом, в котором когда-то жила Кристина, ведь он по закону принадлежит тебе, не Дэвиду. Теперь, когда ты была у меня на ладони, я поняла, что была лишена намного большего, чем могла предположить. Тебя, Лиз, любили, о тебе заботились, тебя защищали. Ты была золотым ребёнком, а я – тем, от кого избавились, как от биологического мусора. Скарлетт опустошила бутылку. Она упала на пол из её рук, когда девушка в очередной раз посмотрела точно в камеру. Её глаза казались мне безумными. — Я должна ненавидеть Дэвида, но почему-то на него мне сейчас плевать. Пусть он ушёл, когда ему стоило остаться — мать всё равно уже не вернуть. Но вот ты Лиз, ты живёшь жизнью, которая предназначалась мне! — Скарлетт улыбнулась. По шкале от 1 до 10 по ужасу эта улыбка тянула на твёрдые 12. — Ты украла её. И теперь я украду твою. Затем видео оборвалось. Никто из ребят не дёрнулся, я продолжала пялится на почерневший экран компьютера. Умом я понимала, что это не моя вина, и не вина отца — просто так случилось. В жизни происходит и не такое. Но сердцем… Сердцем я чувствовала невероятную боль, от которой хотелось упасть на пол, свернуться калачиком и плакать. Скарлетт не заслужила такой жизни. А я свою получила уж слишком лёгким путём. — Нет, — услышала я строгий голос Лиама. Я тряхнула головой. — А? — Я знаю это лицо, — сказал он. — Знаю. Даже не думай считать себя виноватой. — Эта девчонка сошла с ума, — присоединился Стайлз. — Точно, — кивнула Кира. Я знала, они хотели помочь. Но это больше походило на издевательство. — Почему вы так говорите? — я протянулась и закрыла ноутбук. — Вы видели то же видео, что и я, или как? — Лиз… — У неё дома не было, понимаете? Семьи! Её мать из-за моего отца сошла с ума… — Тогда уж обвиняй его, — Стайлз пожал плечами. — Это хотя бы логично. Я встала, схватила ноутбук и прижала его к груди, словно какое-то сокровище. — Он… был слишком молод, — я вспомнила папины слова. — Был всего лишь подростком. — Как и ты сейчас, — тихо заметил Скотт. Он тоже встал. Остальные продолжали сидеть. — Почему ты хочешь взять вину за чужие поступки на себя, Лиз? — А почему ты всё время пытаешься всех спасти, Скотт? — парировала я. Они сами рассказали мне обо всём, через что прошли за последние годы. Мне и Лиаму. Скотт смотрел на меня молча. Он поджал губы и провёл ладонью по волосам, ероша их. — Потому что я не могу иначе, — наконец сказал он. — У меня так же, Скотт. Я просто не могу иначе. Кто-то должен нести ответственность за всё это, а я знаю, что мой отец этого не сделает. Я не сказала друзьям уходить, не сказала, что хочу побыть одна. Я просто поднялась наверх в свою комнату вместе с ноутбуком и плотно закрыла за собой дверь в надежде на то, что они сами всё поймут. Спустя некоторое время хлопнула входная дверь. Я подошла к окну и увидела Скотта, Стайлза и Киру, идущих к джипу Стилински. Всю дорогу они бросали короткие взгляды на мой дом, но я стояла за полупрозрачной шторой, поэтому они едва ли могли меня различить. Потом я поняла, что не увидела Лиама. Ещё через мгновение раздался стук в дверь комнаты. — Почему ты не ушёл? — спросила я. Он постучался, но дверь не открыл. Ждал, пока я разрешу. — Потому что я не оставлю тебя одну наедине с этими записями, — что-то зашуршало. — Я могу и тут посидеть, если ты хочешь побыть одна. — Тогда я не буду одна. — Фактически — будешь, — настаивал он. Я поставила ноутбук на стол и открыла его. Следующее видео было в два раза короче: Скарлетт показывала в камеру некоторые из бумаг, которые её матери удалось раскопать на моего отца, и их было действительно катастрофически мало, а ещё все они обрывались в год, когда, теоретически, отец поступил в колледж. К слову, его документы на поступление и было той самой последней зацепкой. Я подумала о Джейн. Она была охотницей за головами, а ещё, кажется, очень близка с моим отцом. Возможно, именно она помогала ему заметать следы и оставаться в безопасности не только от матери Скарлетт, но и от остальных. Получается, что я была единственной ниточкой, связывающей некоего Дэвида Мура с обществом, так как именно его имя стояло в моём свидетельстве о рождении. Скарлетт говорила, что многого достигла, пока искала отца, многому научилась. Сказала, что побывала в таких кругах, куда бы никогда не сунулась без надобности. Сказала, что на своей шкуре почувствовала, какого это — быть на самом дне. Лиам всё время сидел за дверью. Я слышала, как он иногда скрёбся, словно собака, которую в наказание выгнали из комнаты, но всё равно не пускала его внутрь. Оставалось ещё два ролика, и я безоговорочно решила просмотреть их в одиночестве. Третий ролик начался довольно странно: Скарлетт просто смотрела в камеру пустым взглядом, от которого меня бросило в холодный пот. Когда прошло две минуты, она наконец заговорила: — Я видела тебя, — сказала она. — Видела. Ты была так счастлива, держала за руку этого парня по имени Лиам, вы смеялись, и… — Скарлетт опустила глаза на свои руки, лежащие на коленях. — Я слышала, отец развёлся и с твоей матерью. Он не умеет любить одну, да? А может, даже просто неспособен. Я почувствовала обиду за маму, ведь папа расстался с ней из-за меня. Хотя, если подумать… Сделал он это слишком уж просто, будто бы действительно и не любил вовсе. Я попыталась вспомнить отношения между родителями, как они разговаривали или как вели себя друг с другом. В моей памяти папа много времени проводил в командировке, а у мамы всегда были свои, более важные, дела. На выходные меня и вовсе забирала Кристина, пока была жива. Было странно осознавать, что родители будто бы никогда и не контактировали. Жили, как соседи. — Что в тебе такого особенного, Лиз? — продолжила Скарлетт. — Почему Дэвид так сильно тебя любит? Её голос срывался, но она не плакала, и даже не выглядела так, будто едва сдерживает слёзы; лицо непроницаемо, глаза холодны. Единственная слабина — голос. — Может потому, что ты так сильно похожа на Кристину? Я видела её лишь пару раз в жизни, но не могла не заметить ваше невероятное сходство — словно ты её дочь, а не его. Просто копия… — Скарлетт подняла глаза в камеру. — Может, ты дорога ему потому, что напоминаешь умершую сестру — единственную женщину, которую он когда-либо любил? Я покачала головой. Папа дорожил мной — это я знала точно. Те часы, которые он проводил дома между командировками, он не отходил от меня ни на шаг. И от Кристины тоже. Мы часто гуляли втроём, и никогда — вчетвером, вместе с мамой. Мне не казалось это странным, потому что я знала, что маме не очень нравится тётя. Раньше я никогда не думала об этом, но теперь отношения в моей семье напоминали айсберг — сколько всего ещё мне предстояло узнать? — Знаешь, этот Лиам славный парень, похоже. Если бы мы были настоящими сёстрами, я бы сказала, что он — хороший выбор. Ну, а так, — Скарлетт дёрнула плечами. — Так мне придётся заставить тебя смотреть, как он истекает кровью. Или как он уходит от тебя, поглощённый ненавистью, и как проклинает жизнь за то, что она когда-то свела его с тобой. Я уверена, дьявол что-нибудь придумает. Я слышала, у него неплохое чувство юмора. Скарлетт улыбнулась. Прежде, чем подойти к камере и выключить её, она добавила: — Это будет очень весело! Четвёртая видеозапись включилась сама. Скарлетт на ней выглядела совсем иначе: она была напугана. Помимо неё, сидящей на полу на коленках, в кадре был перевёрнутый стул, а также какие-то осколки и прочий мусор. Я даже заметила тот самый гамбургер в пакете, который мы нашли с Джорданом и Лидией спустя около недели. Скарлетт держала в руках какую-то коробку чёрного цвета. Я сразу поняла, что это, и непроизвольно взглянула на полку, где стояла шкатулка. Они были совершенно разные. — Всё будет хорошо, — сказала Скарлетт, не смотря в камеру. — Оно того стоит. Тем более, я зашла слишком далеко, чтобы сдаться. Скарлетт быстро глянула в камеру и снова опустила глаза на ящик. — Он что-то говорит. Негромко, но настойчиво. И не на английском, потому что я его не понимаю. Дальше пошли помехи: то картинка пропадала, то звук. Мне вдруг стало жутко страшно, и я позвала Лиама, который моментально ввалился в комнату. Он не присел на кровать, а разместился на полу, в ногах, словно хотел продолжать быть незаметным, но при этом всё-таки быть рядом. Я оторвала взгляд от картинки, которая шла чёрными полосами, и посмотрела на макушку Лиама. Именно в этот момент я осознала, как сильно к нему привязалась. Трудно было представить, сколько раз в жизни мы делали правильный и неправильный выбор, чтобы, в итоге, оказаться вместе. — Лиз, ты смотришь? — спросил Лиам, когда я запустила пальцы ему в волосы. Я подняла глаза на экран. Картинка наладилась, но Скарлетт в кадре не было: пустая комната, стул, уже стоящий на ножках, убранные с пола осколки. Всё выглядело так, словно приличный кусок видео попросту вырезали. — Это так странно, — сказала я, не отрывая взгляд от экрана. Спустя секунду всё окончательно погасло.