50 shades of Raph

За всей той кучей работы, которую Дону пришлось сегодня переделать, он успел забыть и о том, что Раф уехал за продуктами, и о том, что он уже давно вернулся, и даже о том, что Майки-младший был оставлен на него, а им самим уже был оставлен в гостиной перед теликом. Этот зеленый трудоголик даже забыл о времени и искренне удивился, когда, разогнувшись из сидячего положения и обратив внимание на часы на стене, понял, что время уже давно подбирается к полуночи. Именно в этот момент желудок гения издал жалобную китовую песнь, заставив Дона смутиться. Он ел, да, но по ощущениям это было слишком давно. - Блин… - тряхнув головой, Дон поднялся из-за стола и хотел уже пойти на кухню, чтобы сожрать хоть чего-нибудь, но дверь лаборатории вдруг открылась, впуская в помещение, воняющее мазутом и бензином, Рафаэля. Дон сразу обратил внимание на бутылку в его руках и какую-то белую коробку, которая подозрительно знакомо пахла. – А… Ты уже вернулся? - Доброе утро, Ваше Высочество, - саркастично фыркнул старший, сгружая все принесенное им на стол. – Если бы ты чаще выходил из своего логова, то знал бы, что я пришел уже тыщу лет назад. Держи, - он шлепнул Дону на руку немного помятые купюры и несколько монет. – Сдача. - Зачем, Раф? – искренне удивился гений. – Оставил бы себе! - У меня есть, - Дону очень хотелось спросить, откуда есть, но он решил прикусить язык и просто молча смотрел, как Раф, сжимая в зубах еще не подкуренную сигарету, лезвием своего кинжала вместо штопора открывает бутылку. Каберне Совиньон… Невольно Дону представилась цена этой бутылки, отчего его глаза полезли на лоб, но и об этом он решил промолчать. Все-таки… Рафу лучше знать, что спиртосодержащее лучше всего покупать… - Бросал бы ты пить… - он укоризненно покачал головой, видя, как старший мутант прикладывается к горлышку зеленой бутылки. – Ну… Давай я хотя бы бокалы принесу? - Ага, давай. Иди. Попадись Сплинтеру на глаза, - фыркнул Рафаэль. Легким жестом мастер сай открыл коробку и пододвинул ее ближе к Дону, улыбнувшись как-то… По-доброму, что ли… Тепло… - Твои любимые, я прав? – при взгляде на нежные бисквитные пирожные с молочным кремом внутри и сахарной пудрой сверху, у Дона невольно потекли слюнки. - Да, - улыбнувшись в ответ, он достал один прямоугольник и откусил. Нежное пирожное тут же начало таять на языке, отчего глаза Донателло закрылись сами собой, как у довольного тигра. Просто невероятно… - И как ты запомнил? Склеротичку себе на лоб присобачил? - Хах… Скажем так, у меня были свои причины, - и даже сигаретный дым теперь не раздражал Дона. Он был не таким едким и удушающим, как обычно, что показалось немного странным, и мутант взял Рафаэля за руку с сигаретой, чтобы посмотреть марку, написанную у фильтра. – Что? - Ничего. Просто очень странно видеть у тебя нормальные хорошие сигареты, да еще и легкие, - Дон хитро прищурился в ответ на такой же прищур звериных глаз напротив. – Что это с тобой, великий Ночной Всевидящий? Решил наконец-то внять моим советам и бросить? Раф невольно улыбнулся еще шире. Ему безумно нравился такой Дон – спокойный, не занудствующий на каждом шагу… Веселый и расслабленный. Это было сродни чуду, ведь сам Донателло редко позволял себе расслабиться и побыть вот таким, каким Раф его видел сейчас перед собой. И именно в этой расслабленности мастер сай видел тот самый неповторимый шарм, которым, он был уверен, обладал только его младший брат. - Что это было утром? – он сделал буквально шаг навстречу Дону и оказался почти вплотную к нему. Холодная бутылка с вином перекочевала в руки младшего мутанта, и он запил красным хмельным напитком третье пирожное, - Намеки? – Рафаэль сощурил свои медово-желтые глаза снова, всматриваясь в глаза цвета топленого шоколада напротив. – Или что-то еще? - Ну, если ты здесь… - испачканные в мазуте пальцы вскользь прошлись по грудным пластинам Рафаэля вверх и остановились на его плече. – Да еще и с вином… То, получается, это был намек. Знаешь, я даже не задумывался в тот момент над этим, что странно. Просто сделал, и все. - Действительно странно… Между ними на некоторое время воцарилось молчание. Дон продолжал жевать свои пирожные, изредка прикусывая губу от того, что тяжелое дыхание Рафаэля опаляло его висок. Старший брат был выше его. Пусть ненамного, но все же… И это добавляло свой особенный шарм в ситуацию. Докурив сигарету, Раф выпустил струйку дыма в потолок, затушил бычок о дно пустой коробки и поцеловал Дона в шею, чуть выше плеча. - Ты не против? Для Дона было странно, что Рафаэль каждый раз спрашивает разрешения. Хоть это происходит ну совсем уж нечасто, но, как он каждый раз думает, грубиян и сволочь вроде Рафаэля должен просто брать свое. И каждый раз он с содроганием ждет, что Раф просто швырнет его на кровать, привяжет поясом к спинке и просто начнет насиловать, используя его для удовлетворения своих животных потребностей, но… Его ожидания не сбываются никогда, и Дон не знает, хорошо это или плохо. Прикосновение горячей тяжелой ладони к его талии и новый поцелуй, чуть пониже предыдущего, заставляют его снова прикрыть глаза и самому податься навстречу горячему телу старшего, чтобы обнять за шею. - Если бы я был против – тебя бы здесь не было, знаешь же, - даже этот запах немытого тела, дорожной пыли и курева не казался Дону противным. На секунду он даже подумал, что так должен пахнуть настоящий мужчина. Крепкие руки стиснулись на его талии еще сильнее, прижав Дона к сильному мускулистому телу, отчего тот невольно глубже вдохнул. Слова казались излишними, поэтому он просто предпочел взять лицо брата в свои ладони и поцеловать приоткрытые пухлые губы. Между ними не было отношений и даже хоть какого-то намека на них. Они просто нравились друг другу, им было комфортно рядом, комфортно в постели, и никто не собирался переводить в отношения, в какую-то любовь, эти легкие ненавязчивые чувства симпатии. Да, в какой-то момент Дон подумал, что, возможно, так было бы и правильно, но он не чувствовал потребности в этом и не считал это нужным. Время шло, а его сердце не колотилось, как бешеное, при виде Рафаэля или звуке его голоса, его не трясло, как течную суку, от одного имени брата, и именно это нравилось ему. Никаких обязательств и ссор по поводу того, кто кого не любит… Просто замечательно… - А шлюх своих ты тоже целуешь? – с ехидицей спросил Дон, мягко и ненавязчиво подталкивая Рафа к кровати. Ему нравилось прикасаться к этому невероятному телу еще и по той причине, что он сам лично видел, как оно становилось таким из тощего, почти дистрофичного. Это в какой-то степени даже заводило… - В губы – нет, никогда… - Раф улыбнулся, развязывая пояс на Доне. – А вдруг у них герпес? Оно ведь нам не надо, правильно? - Да… Я рад, что ты это понимаешь… - оба пояса упали на пол, а оба тела – на кровать, забывшись в новом сладком поцелуе. Целоваться с Рафом Дону безумно нравилось – он не знал, по каким причинам, но его старший брат был невероятно хорош в поцелуях. Его буквально сводили с ума касания горячих губ, ласки языка, и Дон был готов растаять в руках старшего, как только он отстранится. Но Раф и не думал отстраняться. Касания невероятных губ перешли на тонкую шею гения, заставив его запрокинуть голову и шумно задышать. Именно шея была его слабым местом, и Рафаэль это знал. Сейчас Дону казалось, что его старший брат, змей подколодный, натурально издевается над ним, целуя шелковистую оливковую кожу, проводя по ней своим шершавым языком и прикусывая ее, отчего сердце гения заходилось в груди снова и снова. Руками старший мутант скользил по упругим бедрам брата, обводя соблазнительные изгибы снова и снова, отчего подтянутое тело Дона пробивало мелкой дрожью. Он просто не мог не скулить от этих ласк, хватаясь за плечи брата снова и снова. Дону хотелось не быть бревном, но похоже сегодня его старший брат решил взять все в свои руки. - Рафи… - гений прекрасно знал, что от этого обращения старшего начинает натурально трясти, но оно само собой просилось на язык, когда он видел Рафа таким чутким и нежным с самим собой. – Позволь и мне… - кожей на шее он почувствовал, как старший хихикнул, беззлобно и даже как-то ласково. - Поцелуй меня… - улыбнулся он, да так тепло и, черт его возьми, ласково, что у Дона колени задрожали. Коснувшись снова этих замечательных губ, гений мысленно поднял лапки вверх, капитулируя перед невообразимым шармом Всевидящего. Послышалось тихое шуршание, а потом – звук рвущейся упаковки, отчего Дон невольно открыл глаза, но они тут же закрылись сами собой, стоило ему почувствовать руку брата на своей талии. Презервативы… Нет, он не боялся заразиться от брата венеричкой, потому как знал, что он здоров, но… Какие-то предрассудки мешали ему забить на эти дурацкие латексные хреновины. Может, из гигиенических соображений, а может из собственной паранойи. Он ведь не мог до конца быть уверенным, что самцы черепах-мутантов не могут выносить ребенка… - Ах… Р-раф… - и имя у него тоже классное… Такое рычащее, даже, скорее, мурчащее… Здорово… - Прошу… - Дон понимал и в буквальном смысле чувствовал, как сильно возбуждены они оба. Горячий орган старшего терся о его собственный, заставляя сердце под пластроном бешено колотиться, но неторопливые ласки, тягучие и сладкие, как горячая карамель, уже просто сводили с ума. – Рафи… - шумно выдохнув куда-то брату в шею, Дон схватил его за запястье, тянущееся к тумбочке, где всегда на всякий пожарный хранился флакон со смазкой. – Забудь ты про нее… - встретив удивление в янтарных глазах, Дон улыбнулся. Ему не хотелось сейчас размениваться на подготовку. Хотелось почувствовать брата в себе. Почувствовать его жар и эту страсть, которую он всегда, почему-то, старательно сдерживает… - Ты уверен? – но выражение лица Дона, его сверкающие глаза и тяжелое от возбуждения дыхание не оставили в Рафе сомнений. Поудобнее взяв младшего за бедра, он медленно вошел в него и с силой прикусил губу, чтобы совладать с собой и не начать, как сумасшедший, вбиваться в горячее тело. Умом Рафаэль понимал, что это все равно больно, даже несмотря на смазку на самом презервативе, поэтому, слово извиняясь, снова поцеловал Дона в шею. Жар тела младшего сводил его с ума, у Всевидящего кружилась голова, но он не позволял себе торопиться. Сделать больно Дону ему хотелось в последнюю очередь. - А-ахх… Ммх… Р-рааф… - у самого же Дона уже плыло перед глазами. Из-за жара и этого невероятного возбуждения, так быстро настигшего их, он не чувствовал даже боли. Ему казалось, что они стали единым целым, и это сумасшедшее ощущение невольно заставляло сердце биться чаще. – Ахх… - точно так же, как и эти до боли сладкие, медленные движения. – Прошу… - голова кружилась все сильнее от этих жарких и жадных поцелуев, которыми Раф покрывал его шею и плечи. Каждый из них, будто маленький всполох огня, заставлял Дона дрожать в руках брата, сильнее сжимая ноги на его бедрах. Хотелось быть еще ближе, чем есть, кожей чувствовать дрожь, которая проносилось по телу старшего… Хотелось еще… - Быстрее, прошу… И Раф послушно выполнял его просьбы, ведь… Он просто не мог отказать этому сладкому мяукающему голосу. И хоть он все равно не позволял себе окончательно потерять голову и сорваться, его движения становились все быстрее, заставляя Дона стонать уже в полный голос, хватаясь за плечи Рафа и царапая их не до крови, но до красных полос, горящих огнем. Это не отрезвляло ни на йоту – наоборот, у Рафаэля все сильнее сносило крышу. Постель под ними жалобно скрипела, воздух был наполнен жаром и похотью, которая словно оседала на коже, обжигала легкие изнутри, а от сладких стонов брата уже звенело в ушах. Он был невероятно хорош, и Раф не мог этого не признать. Ему нравилось, что они сходили с ума вместе… Вдвоем… Сейчас ему хотелось разделить эту похоть, это невероятное желание именно с Доном. У самого же гения уже сыпались из глаз искры. Воздуха в легких не хватало, но с губ продолжали срываться новые и новые стоны наслаждения. Отдаленно в голове Дона промелькнула мысль о том, что Раф чертовски хорош в постели, и она снова потонула в цунами наслаждения. Его губы, казалось, были повсюду: они целовали шею, плечи, пластины на груди, губы Дона в ответ, и все эти поцелуи были настолько страстными и желанными самим Доном, что он каждый раз начинал мелко дрожать, подаваясь вперед и сам насаживаясь на горячий член брата. В его груди от каждого толчка разгорался безумный восторг. С ума сводил уже сам немалый размер достоинства, а его постоянные движения под «тем самым» углом, отчего головка постоянно задевала простату, заставляли гения буквально кричать от того, насколько ему было хорошо. А уж осознание того, что и сам Раф получает наслаждение от их такой близости, которое пришло в ту же секунду, как Донателло услышал хриплый стон старшего брата куда-то на ухо, заставило его кончить моментально. Тело пробило крупной дрожью, и он сильнее вцепился пальцами в плечи брата, а с губ сорвался последний стон, протяжный и полный наслаждения… У самого Рафаэля кружилась голова ничуть не меньше, чем у Дона. Он понимал, что волной оргазма накрыло их обоих в одну секунду, что было для них с их редкой совместной половой жизнью сродни настоящему чуду. Тяжело дыша, он уткнулся носом в сгиб шеи младшего и прикрыл глаза. Туман в голове и не думал проясняться, а пальцы Дона, ласково скользящие по его плечам, как-то даже успокаивали, заставляя улыбаться. Сегодня, несмотря на всю их сдержанность, они были еще более страстными, чем обычно. Сделав усилие над собой, Рафаэль лег на соседнюю подушку и снова закурил. Пальцы не слушались, руки были ватными, но это все равно казалось необходимым… - Ты пойдешь спать к себе? – голова Дона опустилась ему на грудь, отчего Раф снова улыбнулся. - Че-то неохота… А что, я тебе мешаю? - М-м… - гений и сам улыбнулся, почувствовав улыбку старшего. Его крепкая рука теперь лежала на его плече, и буквально на долю секунды Дон почувствовал себя одной из тех самых шлюх, но… Нет. Он выше, чем они… Хотя бы потому, что он знает, какие губы Рафаэля на вкус…