50 shades of Raph

Проводив Дона домой, Раф вернулся к своей "работе" на нью-йоркских улицах. В такие моменты он чувствовал себя кем-то вроде Бэтмена: кто-то, кто борется со злом, скрываясь под маской и от простых горожан, и от полицейских, и от власти. Единственное, что их отличало друг от друга (помимо того, что Бэтмен, все же, был человеком) - Брюс Уэйн никогда не позволял себе убийство. Руки Рафа же были в крови как минимум трех человек. Пока он не научился контролировать свою ярость и силу, он совершил несколько убийств бандитов, по собственной же неосторожности. Точнее будет сказать, что Раф думал, что оставлял их в живых, до тех пор, пока не видел новости по Пятому каналу утром. А что ему было терять? Рафаэль давно оставил попытки даже ассоциировать себя с прекрасным принцем. Теперь он испытывал больше симпатии к злодеям и даже проводил параллели между ними и собой, вспоминая все пересмотренные мультики и фильмы. Далеко ведь не каждый - ублюдок просто потому, что ублюдок, вовсе нет. Взять, например, того же Ротбарта: он всего лишь хотел быть королем, ведь он был бы неплохим управленцем, но дядя сделал выбор в пользу Королевы-феи*. Или Джеймс... Он был мразью, да, но не по своему желанию - таковым его сделала вампирья природа и дар, который он обрел с обращением. Или хотя бы тот же Шреддер... Если разобраться, он хотел просто улететь с Земли обратно на Утром, ведь его держала здесь только забота о Караи. Соперничество с ними Ороку Саки начал просто чтобы развлечься, ведь по своей сути он - преступник, и ему в радость подобные выходки. Или... "Прием. Дежурный - двести восьмидесятому, прием" - из раздумий Рафаэля выдернула захрипевшая магнитола на байке. Он, как и всегда, слушал радио, ожидая чего-то интересненького по полицейской частоте, к которой была нелегально подключена радиостанция в его мотоцикле. Само собой, настроена она была, как и простое радио, только на прием сигнала. - "На перекрестке Бродвея и авеню Коламбус видели динозавра" "Что? Френк, что ты несешь?" - забурчала радиостанция. - "Двадцать первый век, какие еще, нахрен, динозавры?". - Рафаэль же насторожился. Ему уже приходилось сталкиваться с этими хищниками (да и с травоядными тоже), так что он невольно напрягся. - "Какого черта?" - подумал он, бросая окурок в ближайшую лужу. - "Опять Ренет балуется со Скипетром времени? Господи, дура-баба..." "Вызов поступил. Реагировать или нет - ваша задача, Джош" - так же недовольно снова забурчало из динамика в байке и в шлеме. - "Я предполагаю, что это просто детишки в тематических костюмах. Недавно в кинотеатрах опять "Ночь в музее" показывали, а ты знаешь, какие нынче впечатлительные дети" - а дети ли... Заведя мотор, Всевидящий надел шлем и поехал в сторону Бродвея. Погода этой ночью его вообще не радовала. Несмотря на свою рептилью природу, Рафаэль, все же, был теплокровным, и его совершенно не воодушевляла эта чертова ледяная вода, которая, как из ведра, лилась с неба с самого вечера. И, судя по прогнозу, планировала это делать вообще всю ближайшую неделю. Причем дело было не только в холодном воздухе и сырости, которые грозили темпераменту мгновенной простудой - дождливая погода представляла огромную опасность для двухколесного транспорта, еще даже большую, чем для автомобилей. На счету Рафаэля не было ни единой аварии, он был первоклассным водителем, но все равно опасался. Никогда не знаешь, как повлияют на тебя погодные условия. Ради собственной безопасности Рафаэль свернул на шоссе Гудзона. Ехать ему нужно было аж с другого конца Манхэттена, и ему не хотелось подвергать опасности людей на оживленных улицах. На автобане же было мало машин, и поэтому Раф даже сбавил скорость. Ему не хотелось сломать себе шею и так бесславно двинуть кони в свои двадцать два. - Ты опять занимаешься своим чертовым геройством? - закряхтела рация в его шлеме, отчего Раф едва не ударил по тормозам. Этот голос... Лео... - Что тебе надо? - прорычал Всевидящий в микрофон у подбородка. Это была их собственная частота, закрытая от прослушивания сторонними лицами. Доступ к ней был только через Че-Фоны, Че-Рации и радиостанцию, которая стояла в лаборатории Дона и покрывала Нью-Йорк, Ньюарк и даже Нью-Джерси. Судя по всему, Лео вышел на связь именно с нее. - Так-то ты разговариваешь со своим любимым старшим братом, - ехидно усмехнулось в ухе. - Что, уже нашел мне замену? Кот из дома - мыши в пляс, да, Рафи? - темперамент невольно заскрежетал зубами, буквально чувствуя, как глаза наливаются кровью. - Тебя не было пять лет, - но он все равно пытался сохранять спокойствие и следить за дорогой. Остановиться, чтобы послать этого наглеца по матери, Раф не мог - он был почти посреди потока машин. - Ты бросил меня, уехав к своим хреновым макакам. Не вернулся через год, как обещал. А когда вернулся, вместо тебя приехала психованная и истеричная неёбаная самка. Уж точно не тот Леонардо, которого я когда-то любил, вернулся из Бразилии, или куда там ты мотался. - скользкая от дождя и блестящая в свете уличных фонарей дорога серьезно напрягала зрение Рафа. Еще и стекло шлема все в каплях, черт возьми... - А не ты ли мне клялся, что будешь любить меня таким, какой я есть? - не отступал Лео, продолжая давить. - Значит, когда я был удобным, ты хотел этого! - Черт возьми, Леонардо! - зарычал Раф уже громче. - Ты совсем кретин или просто прикидываешься?! На улице дождь, я еду на мотоцикле, блять, посреди трассы! Я даже скорость больше сбавить не могу, я дорогу почти не вижу! Какого хрена ты мне сейчас вообще звонишь? Тебе поскандалить захотелось, кусок ты козла, на ночь глядя? А я из-за твоих истерик теперь правила нарушать должен?! - Не уходи от разговора! - снова пробасил динамик над его правым ухом. - Как всегда, как и пять лет назад, ты не можешь нормально решить конфликт! Тогда ты в драку кидался, сейчас от разговора уходишь! Имей совесть отвечать мне, когда я с тобой говорю! Рафаэль! Но Всевидящий уже не слушал истеричное кудахтанье над своим ухом. Колесо мотоцикла повело на мокром асфальте вправо, он изо всех сил вцепился в руль, стараясь выровнять положение своего железного коня. Байк был очень тяжелым, его снова колыхнуло, теперь уже влево - почти к самому краю полуострова, почти над рекой... - Заткнись, Леонардо... Сил нет слушать твои истеричные визги... - почти прошипел он в микрофон. Изо всех сил Рафу удалось восстановить равновесие мотоцикла, который грозил вот-вот накрениться и полететь прямо в черную холодную пучину. Он был на волосок от того, чтобы резко стать морской черепахой... - Визги? Визги?! - теперь уже динамик почти верещал - слишком громкий голос вызывал помехи в слабеньком приемнике. Прибавить к этому опасную ситуацию на дороге, почти залитое дождем ветровое стекло шлема... Переднее колесо байка неожиданно подпрыгнуло на мокром асфальте, машину снова повело влево. Рафаэль сжал руль в своих руках и снова потянул переднюю ось байка вправо, чтобы выровнять крен, но сквозь помехи в динамике он услышал громкий, почти надрывный гудок автомобиля. Через секунду последовал удар в заднюю часть байка, его развернуло на залитом водой асфальте, тяжелая машина пробила всем своим весом ограждение автобана и полетела вниз, в черные пучины реки Гудзон. Последнее, что Раф успел сделать - скрестить руки перед лицом в ожидании крепкого удара о воду.