***
Для экономии мы сняли одну небольшую кабинку в спа-салоне. Её быстро подготовили и мы, полностью раздевшись, вошли туда, прихватив полотенца. Я прилёг на спину на лавочке, прикрывшись полотенцем. Лимонная пони проделала тоже самое на соседней. — Как же тепло... — с приятной дрожью проговорила она, умиротворённо закрыв глаза. — Ага, — согласился я. Мне приятно от этой жары. Я чувствую, как уже вспотел. — Просто чудесно. Отличная идея, Лемон! — Я тебе плохого никогда не посоветую. — Верю. Тишина и покой. Приятная тяжесть от жары расслабляет. Чувствую себя вареной лапшой. Так хорошо ни о чём не думать. Через десять минут я освежился в блаженной прохладной воде бассейна и быстро вернулся назад, чтобы не засматриваться на кобыл.С учётом моего фетиша... мне лучше делать это быстро. Порой я себя так ненавижу из-за своего влечения к мокрым телам. Я тщательно вытерся полотенцем и занял своё место в кабинке. Вернулся в привычную жару, дарующую чувство приятной тяжести. Лемон пошла после меня. — Блаженное ощущение, — сказала она. Я открыл глаза и увидел, что она не вытерлась. Мокрая с головы до кончика хвоста. — Не люблю высушиваться перед парилкой, — пояснила она, заметив мой взгляд.— Эффект не тот. Её зелёная грива, зелёный хвост восхитительно обвисают под тяжестью воды и прилипают к телу. По влажной жёлтой шёрстке обворожительно струятся отдельные капли, падая на пол. Поблёскивающие капельки воды скопились на пышноватой ягодице с кьютимаркой в виде зелёного терминала и двоичным кодом. Мокрый хвост прильнул к её промежности, скрыв... Возникло покалывание внизу, что отрезвило меня и вынудило меня отвлечься. Я повернул голову и увидел, как полотенце поднялось под давлением моего устремившегося вверх органа. Мой взгляд метнулся к Лемон, что сквозь упавшие на лицо зелёные локоны таращится на моё выпуклое полотенце. Как же мне хочется её... Нет! Нельзя. Я быстро повернулся в противоположную сторону, чтобы скрыть своё возбуждение, но в этом нет особого смысла. Всё обнаружено. Что делать? Как же быть?! Ох... Почему... Почему это случилось? Почему Лемон не любит... Твою ж... — Ух ты,— подала голос смущённая Лемон. — Прости. — За что? — За... Не знаю. — Ты видел меня и раньше без брони. Что случилось? — её голос тихий, в нём слышно любопытство. — Мне это... Просто... Мокрые тела возбуждают... — О. — Да, поэтому я так быстро вернулся из бассейна. Тяжело не смотреть на моющихся рядом кобыл, тяжело игнорировать то, как они плещутся в воде. Лемон выглядит задумчивой. Её глаза слегка прикрыты, на лице едва заметная улыбка. Ну, давай. Попробуй пошутить об этом. Скажи, что извращенец — я готов. В молчании она подошла к моей лавочке и прилегла боком передо мной, плотно сжав бёдра и упёршись плечом в кафельную стену кабинки. Её жёлтое мокрое тело в считанных дюймах от моих задних ног. Прекрасный вид на её правую ягодицу, поблёскивающую от капелек воды. — Что ж... Похоже, тебе придётся как-то снять напряжение. Можешь, удовлетворить себя. Я не против, если ты будешь смотреть и.. ну... ты понял... Лимонная пони красная от смущения и от температуры. Нет... Открытое предложение подрочить на её мокрое тело. — Ну же, — взволнованным от смущения голосом проговорила она, поглаживая мокрым копытом свою большую ягодицу. — Сделай это. Из моего рта вырвался вздох вожделения, орган внизу предательски свербит от возбуждения. Я уже не могу терпеть! Я повернулся на спину и сбросил с себя полотенце. Мой орган пульсирует от возбуждения. Лемон как загипнотизированная смотрит на него, невольно облизнув свои губы. Её бедра сильнее напряглись, прижавшись друг к другу. Я обхватил себя внизу синей магией телекинеза и вздохнул от облегчения, глядя на зелёные локоны волос, что под тяжестью воды прилипли к её лицу. Магия пришла в движение. Она покусывает свои губы. Её язычок высунулся наружу, она жадно облизнула свои губы. Хочется, чтобы она взяла меня в рот. Хочу ощутить их мягкое прикосновение. Сладострастный свербёж усиливается. Скорость движения магии увеличивается. Моё дыхание становится сбивчивым. Капельки воды поблёскивают на её пушистой и мокрой груди. Под её левой ногой капли по короткой жёлтой шёрстке струятся вниз, скатываются на животик, её бёдра слегка трутся друг о друга. Лемон ёрзает. Её свободная передняя правая нога шевельнулась: скользит по животу к внутренней части пышных бёдер, слегка приподнимает заднюю ногу, просовывает дальше и останавливается. Из уст Лемон вырывается приглушённый судорожный стон наслаждения от круговых движений. Сверкающие капли на её бедре так притягательны... — Что бы ты... — начала она, горячо вздыхая, — хотел бы... со мной сделать? — Трахнуть, — выдал я, чувствуя себя опьянённым от её влажного тела. — Ох... — её передняя нога ещё интенсивнее задвигалась между бёдрами. — Так сильно...— добавил я, с трудом выдавив из себя. Лемон отодвинула мокрые локоны своей гривы с лица в сторону и полностью перевернулась на спину, упираясь уже двумя плечами в кафельную стенку. Дрожащим и робким движением раздвинула свои задние ноги. Её переднее копыто демонстративно поглаживает промежность. — Сюда? — спросила она, приподняв копыто, от которого тонкая прозрачная нить тянется к половым губам, поблёскивающим от влаги. Как же её много... — Да. Я уже не в силах сдерживаться. Хочу наброситься на неё и окунуть себя туда. — И я хочу... — она постанывала от своих поглаживаний. Призывно отодвинула правую часть половых губ, обнажая скрывавшуюся под ними мягкость, обильно покрытую липкой влагой.— Сильно. — Она отрывисто дышит от вожделения. — Пожалуйста, войди в меня. Раздался протяжный облегчающий стон Лемон, когда мой орган заскользил внутри неё.***
Лемон лежит лицом к кафельной стене кабинки. От неё не доносится ни звука. Не шевелится. Вообще ничего: кажется, что она без сознания. Но это не так. Она сходила в душ и ополоснулась, вернулась и, не сказав ни слова, легла, отвернувшись от меня. Наше время пребывания закончилось, поэтому сюда перестал поступать пар. Мы должны в скором времени покинуть кабинку, или нас выставят насильно. Я гляжу на спину жёлтой земной пони. Всё её тело тщательно высушено. Моя самая большая ошибка в этом мире. Какой же я похотливый мерзавец. Не смог противостоять инстинктам, столь банальным, животным. Если бы не фетиш... Чёрт бы его побрал! Если бы Лемон меня не попросила... Нет. Неправильно привлекать сюда Лемон. Это только моя вина. Это я полез к ней, а не она ко мне. Она была слишком возбуждена, но удерживала себя на месте — в отличие от меня. Полтора месяца в этом мире, а уже умудрился переспать с несколькими кобылами. Даже на Земле так не везло с женщинами. Грёбанный дисбаланс в числе кобыл и жеребцов. Когда чаще окружают самки, нежели... Нет. Я опять за своё. Будь она незамужней, то я был бы рад, но... Из-за потери самоконтроля я наверняка разрушил семейную жизнь Лемон. Что же делать? Попытаться поговорить с Лемон или сделать вид, что ничего не было? Она, похоже, готова принять это. Но... Это будет выглядеть так, словно я ухожу от ответственности или эталонный эгоист, которому плевать на её чувства. Я должен обсудить это хотя бы с ней, если получится. Я глубоко вздохнул и подошёл к лимонной пони, коснулся её спины копытом. — Может... Я... Как ты... себя чувствуешь? — спросил я. — Мерзко. — Я во всём виноват. — Нет. Это я тебя сюда пригласила,— тихим и сдавленным голосом ответила она. — Это моя вина. — Но именно я не мог удержаться от соблазна. — Я, — сказала она, — даже и не знаю, что случилось. Просто. Я... Ты мне нравишься, но я и не думала. Я так давно никого... не возбуждала, что... а ещё с тобой комфортно, и... возбудился от моего вида. Я положил копыто на её спину. Её тело вздрогнуло от неожиданности, как от разряда тока. Я попытался успокоить её, подозревая, что она может испытывать чувство вины, разъедающее её изнутри. — Мне,— продолжила она, — так... — Я тебя ни в чём не... — Я изменщица, да? — всхлипывала она, словно не замечая моих слов. — Я всё испортила. — Я никому не скажу. — Я грязная и похотливая пони. — Тише... Если твой муж узнает, он меня убьёт, и все... Меня возненавидят. Это мне стоит волноваться. Нужно как-нибудь её утешить. Она не заслуживает того, чтобы мучиться из-за этого. Если бы мог, я бы взял весь удар на себя. — Скажу тебе ещё раз. Виноват здесь только я, что не предвидел подобного развития событий. Если опустить весь контекст произошедшего... мне было приятно с тобой. — Мне тоже. Но теперь ты... наверняка презираешь меня за то, что я... — Если цветок увядает и чахнет от недосмотра, не его вина, что он расцвёл под присмотром другого. Да, мы не цветы, а существа посложнее, но метафора подойдёт. Ты пробовала говорить с мужем о том, что тебе не хватает ласки? — Мне стыдно было признаться прямо. Когда... последствия болезни становились... виднее, он всё реже хотел меня. Появлялись оправдания... что бы я ни делала. Ему явно не нравится моё тело. Мне почему-то кажется, он... — Сам нашёл кого-то на стороне? — Угу. — Если бы точно знала, что он изменяет — хотела бы ты ему отомстить? — Нет... — Нет? Она повернулась ко мне. Она больше не всхлипывает, но слёзы на щеках всё ещё видны. Её глаза избегают прямого контакта, она стыдливо смотрит на свои копыта. — Я бы поняла его. Я бы хотела понять. Люблю его... Мне больше всего обидно, что он... вообще не хочет поднимать эту тему. Скрывает свои истинные чувства. Говорит, что врачи найдут решение проблемы и всё наладится. Он меня по-прежнему любит, но... — Но зачастую заниматься любовью хочется, если это прежде было между партнёрами. — Да. И поэтому мне кажется, что он так легко избегает секса со мной из-за связей на стороне. Он ведь... активный жеребчик, — смущённо добавила она. — Вот бы ему страсть к мокрым телам, как у тебя. — Тогда, — я не смог сдержать улыбки, — ты из душа не выходила бы. Лемон искренне засмеялась. Это хорошо, ей полегчало. — Спасибо, что поговорил со мной. Мне хотелось... провалиться сквозь землю. Да и сейчас всё ещё неловко перед тобой. А мне наоборот казалось, что она не захочет со мной разговаривать. И правда, лучше действовать и жалеть о содеянном, чем ничего не предпринимать и жалеть о своей нерешительности. — Не переживай. — Я взял её полотенце и вытер слёзы с её щёк. — Весь этот случай никак не повлияет на наши взаимоотношения. Если что, скидывай всю вину на меня. Она резко встала и заключила меня в объятия. — Ещё раз спасибо тебе. — Главное, чтобы тебе было легче. Мы ушли из спа-салона. В этом мире я уже начинаю привязываться к пони. Сначала Лилиак, теперь Лемон. Слишком уж быстро и легко всё происходит. Я хоть и не планирую заводить какие-либо любовные отношения с пони — всё-таки это не мой мир, чужой — но, кажется, всё само находит меня. Готов ли я осесть здесь, будь такая возможность? Нет. Не хочу брать ответственность за любимого человека — или пони. Я не хочу повторения истории с Брис.***
Стоя у номера отеля под названием «Сломанный приёмник», слышим, как две кобылы что-то весело и бурно обсуждают за дверью. Я переглянулся с лимонной земной пони. Она пожала плечами, слегка улыбаясь. В комнате мы увидели две баррикады из подушек. Мотли у одной, а Блюрайз — за противоположной. Они, радостно смеясь, бросают друг в друга подушки. Заметив наше возвращение, кобылы одновременно закидали нас. Я не стал уклоняться и возводить магический барьер. — Веселитесь? — риторически спросил я после столкновения с подушкой. —Конечно, — ответила Блюрайз. — Присоединяйся. — Чтобы было честно, — начала Лемон, — иди в команду Мотли. — Почему? — Во-первых, единороги из-за своего телекинеза в одной команде будут непобедимыми. — Соглашусь, — сказала Мотли и спряталась от прилетевшего «снаряда». Блюрайз хихикнула. — Эта фиолетовая бестия слишком меткая. — Во-вторых, — продолжила Лемон, глядя на меня, — я хочу похоронить тебя под подушками. Я усмехнулся. Похоже, она всё же испытывает ко мне негативные чувства: хочет избить меня подушками за то, что я, формально, соблазнил её. Пусть и шутливо, но наказать. — Ну, посмотрим, насколько ты хочешь меня... убить, — сказал я, становясь за баррикаду с Мотли. Понеслось. Комната заполнилась летящими подушками, безмятежным смехом и безудержным весельем. В какой-то момент Лемон обвешалась подушками при помощи постельного белья, как бронёй. Привычки Стальных Рейнджеров, как и война, не меняются. В подушковой броне Лемон побежала меня таранить. Ох, чёрт... Она сбивает меня с ног, срывает с себя по одному «орудию» и с размаха ударяет меня. В конечном итоге я оказался под горой подушек, а она запрыгнула на эту гору. Я болезненно простонал. — Я же говорила, что похороню тебя, — послышался торжествующий голос. Она откопала меня, а затем помогла встать, протянув переднюю ногу. На её лице играет едва заметная улыбка. — Как успехи с Авантюрой? — спросила Мотли. Я пересказал условия возвращения вертибака. Лемон перечислила в подробностях наши преграды. — Ну и задачка,— проговорила Мотли, тяжело вздыхая. — Вроде только с Ред Спарком разобрались. Ты когда-нибудь берёшься за простые задания? Убить там яо-гая и принести его шкуру, например? — Что поделать. Мой путь нелёгок. Совсем нет идей по поводу аэродрома? — спросил я, глядя на неё. — Допустим, можно отвлечь большинство роботов, охраняющих периметр «Нортерн-Соула». Через слабое место в периметре можно было бы проникнуть на аэродром. — О, звучит как план,— заметила Лемон. — Сможете вдвоём его доработать? — А ты что будешь делать? — недоумевала звёздный паладин. — Отведу Блюрайз к главе семейства Уотерфолл. К вечеру она уже должна освободиться для аудиенции.***
Мотли и Лемон остались в номере «Сломанного приёмника», а я с Блюрайз отправился в восточно-южный район, где находится главный «штаб» семейства Уотерфолл. — Мотли показала тебе город? — спросил я, сидя за рулём армейского грузовика. Я ехал, соблюдая правила передвижения. — Мы прошлись по некоторым достопримечательностям. Мейнстрит восхитительна. — Как тебе эта пегаска? — Выглядит сдержанной, зачастую у неё угрюмый вид. Кажется, она недавно пережила что-то неприятное и ужасное. Я хотела её как-нибудь развеселить. — При помощи боя подушками? — Да... Однажды мне это помогло... отвлечься. — Благодаря тебе у неё и правда поднялось настроение. Как тебе город? Что думаешь по поводу рабов и их удовольствия от собственного положения? — Им это определённо внушили. Как же можно быть счастливым от того, что ты в цепях и выполняешь абсолютно любую прихоть? — Если другой счастлив от чего-то, то почему ты уверена, что это неправильное счастье? Да, многие считают рабство аморальным, но все мы рабы в каких-то определениях: принципов, правил, государств, мнения... Раба воспитали таким образом, что он видит свою жизнь лишь в служении своему хозяину и получает от этого искреннюю радость. Правда, для надёжности ещё запугивают свободой и ответственностью. Я приобрёл одну рабыню, поскольку мне нужен был гид по городу... Блюрайз так на меня посмотрела, словно я только что плюнул ей в лицо. — Расслабься. Я её уже отпустил: нашёл место, где её обучат самостоятельности. — Самостоятельности? — Рабов воспитывают так, что они не могут принимать решения. Они зависимы от хозяев. Они одержимы желанием быть полезными для хозяев. И моя тоже переживала из-за того, что я практически ничего не просил. — Почему ты её не просил? — Потому что знал, что она исполнит это без колебаний. Её так приучили. Я просто... не могу о чём-то просить того, кто не имеет права мне отказывать. — Но при этом они рады служить. В этом месте самая странная работорговля, которую я только встречала в своей жизни. — Согласен. Всё в этой жизни так или иначе изменяется: либо усложняется, либо деградирует. Работорговля в Ванхувере идеологически продвинулась. Тебе нравится этот город, если вынести работорговлю за скобки? — Он... многогранный. Мне это нравится. В нём есть всё. Я ведь стала торговкой, поскольку хочу держать в своих копытах всякие вещи и безделушки. Хочу видеть и ощущать разнообразие вещей довоенного мира... или современного. И в Ванхувере много интересного.***
Главное поместье Уотерфолл находится не в Ванхувере, а на севере от него, рядом с теплицами и не так далеко от дамбы. По правде говоря, хотя пешком до него целый день пути, неподалёку от поместья находится железнодорожная остановка. И поезд, увиденный при первом посещении окрестностей Ванхувера, принадлежит семейству Стилмейн — что и так было понятно ещё на Совете. Поезд состоит из тягового модуля и вагонов: одного пассажирского и четырёх грузовых. Надеюсь, Хэвен Уотерфолл сейчас находится в городе. Иначе придётся ехать в поместье. Впрочем, это не так критично благодаря армейскому грузовику. Мы доехали до большого рынка. Перед входом возвышается полукруглая, как серп луны, вывеска с зелёной неоновой подсветкой: «Оазис Ванхувера». Внутрь транспорт не запускали, для него неподалёку обустроили парковку, на которой почти нет мест. Многие в городе съезжаются сюда для больших закупок. Поблизости на одной из стен висит карта рынка. На ней изображено несколько улиц: одна круговая по периметру, в центре под прямым углом пересекаются две другие, образуя крест в круге. Помимо обозначенных улиц здесь также помечены магазины, лавки и заведения, располагающиеся в пределах этих трёх улиц: «Замороженный фрукт», «Ледяная красавица», «Тёплый очаг», «Потухшая свечка», «Льдина», «Айсберг», «Гарцующий пони», «Весёлый стрелок» и так далее, где предлагались самые разные товары и услуги. Улицы рынка изобилуют хозяевами и рабами, расхаживающими по своим делам. Шум падающих ящиков, бурные споры, безмятежный смех, попрошайки, с которыми Блюрайз решила поделиться крышками...Жизнь бьёт ключом. Магазины ломятся от изобилия: оружие, одежда, броня, наряды, разный хлам, чистая вода и дорогие напитки и, само собой, всякая еда, выращенная в теплицах Уотерфолл. Лавок и магазинов по продаже еды и воды здесь больше всего. Всю эту суету Блюрайз любопытно разглядывает, словно что-то отмечает в голове. Видимо, изучает их поведение, взгляды и интересы. Единорожка заостряет внимание на каждой мелочи, детали, ситуации, что происходят на рынке. Ещё она проводит каждый магазин, каждую лавку взглядом, полным лёгкого восхищения, восторга и простого женского любопытства и интереса. Ещё бы: такого разнообразия нигде в Пустошах не встретишь. Даже я не удержался. Местные вывески заведений пестрят в прямом смысле всеми цветами и оттенками, которые только могут существовать. Блюрайз и на них часто засматривается, поэтому нам не раз приходилось делать остановку. Дольше всего возле парфюмерии и магазинов по продаже средств для ухода за собой. Могу её понять. В Пустошах обычно не до красоты, а здесь есть всё, что нужно для жизни. До центра рынка можно было спокойно пройти меньше чем за десять минут, но из-за перевозбуждённой единорожки поход по рынку затянулся в два, а может, и в три раза. Пришлось даже силой тянуть за собой эту кобылу, которая так и тянется посетить и осмотреть каждый магазин рынка, потрогать и со всех сторон разглядеть каждую вещицу, выставленную на продажу. Но вот центр — где и находится нужное нам здание. Единственное, что не предоставляет каких-либо услуг. Здание, судя по его внешнему виду и вывеске, является офисом этого рынка. Оно же служит неким штабом, где координируются ключевые действия семейства Уотерфолл на территории города. Сам офис — это пятиэтажное сооружение нежно-зелёного оттенка, лишённое каких бы то ни было излишеств, вроде статуй, дорогого орнамента и искусственных или настоящих растений. В центре рынка красуется изящный фонтан, посередине его — статуя очень большой продолговатой рыбы, что стоит на своём заднем двойном плавнике. Из головы... макушки... рыбы струями извергается вверх вода, разлетается вокруг, падая в бассейн. Блюрайз стоит перед этим фонтаном и заворожённо смотрит на огромную статую. Рыбёшка по форме явно не обычная довоенная рыба. Это какой-то особый вид. Не могу вспомнить, как назывался этот вид млекопитающих. Что-то на букву «Д» — они ещё считались разумными водными созданиями. Их выступлениями до войны люди всерьёз восхищались, да ещё название интересное... Точно! Дельфины. Брис они тоже нравились: много о них начиталась, насмотрелась в иллюстрациях и довоенных голофильмах. Чего только не встретишь в этом Ванхувере. — Какое же это восхитительное место, — проговорила единорожка небесного цвета. Она поближе подошла к фонтану, прислонилась к бетонной ограде, наклонилась и опустила в воду копыто, поводя им немного. Я подошёл к ней и прислонился рядом.— С водой вообще нет никаких проблем. Даже немного обидно, что её так растрачивают. — Она вынула своё мокрое копыто, по нему стекали капли, которые она начала задумчиво рассматривать. Мокрое копыто... Мокрая Лемон, которая себя... Я мотнул головой. Блюрайз опустила копыто и продолжила. — Город действительно прекрасный, особенно этот рынок, где можно найти что угодно. И народ здесь вполне сносный: ведут себя сдержано и не так заносчиво, как в Башне Тенпони. С рабами обходятся не так жестоко, как я предполагала: зависит от хозяина. — Она тяжело вздохнула и взглянула мне в глаза. — Я... всё ещё боюсь. — Думаю, у тебя всё получится, — улыбнулся я, положив копыто на её плечо.— И помни, я всегда рядом. Фиолетовая единорожка улыбнулась. Она будто что-то вспомнила и магией достала довоенную золотистую монетку из кармана, положив на копыто. — Что ты собираешься делать? — с непониманием спросил я, убрав своё копыто. — Волшебство, — просто ответила она, закрыла глаза на несколько мгновений и с копыта кинула монетку в фонтан. Та проделала дугу в воздухе и упала в воду. Булькнув, она опустилась на самое дно. — Странное волшебство, — отметил я, взглянув на монетку под водой. Я увидел краем глаза: жеребята поблизости уже ждут, когда мы уйдём, чтобы достать её. До меня дошло, что так единорожка загадала желание. — И ты в это веришь? — Нет... Но временами хочется. Просто так, для настроения. — И что же ты загадала? — Не скажу. Иначе не сбудется, — строго ответила она и зашагала в сторону штаба корпорации Уотерфолл. Я пошёл следом. — Да брось. Ты же сама сказала, что не веришь. — Именно в этот раз я поверила, поэтому буду соблюдать все правила, — она задрала подбородок и закрыла глаза. Я лишь закатил глаза и слегка покачал головой. Позади я услышал плеск: жеребята полезли в фонтан доставать монетку. Средняя золотая довоенная монета сейчас оценивается в несколько крышек, однако они гораздо тяжелее, их неудобно таскать с собой. Мы оказались в пятиэтажном здании. Подошли к администратору... администраторше. — Чем обязана, уважаемый? — спросила земная пони, одетая в бежевое платье и сидящая за широким столом в виде полумесяца, который ничем особо не отличается. Офисные бумаги и типичный терминал. В холле несколько ожидающих и раздражённых от ожидания пони. — Мне нужно встретиться с госпожой Уотерфолл. Кто-то в холле хохотнул, услышав это. — Вы не шутите? — удивлёнными глазами посмотрела на меня пони передо мной. Похоже, тут нужно пройти ряд процедур или очень долго ждать своей очереди. — А разве похоже, что я заявился сюда маффины заказывать? Я к главе семейства Уотерфолл по делу. Она дала мне важное задание, я его выполнил. Пришёл отчитаться. — Даже в таком случае нужно подождать свою очередь. Вы не единственные, кто хочет встретиться с мисс Уотерфолл по важному делу, — пони указала копытом на сидящих в холле посетителей. — Понимаю, — я вновь окинул взглядом сидящих, а потом повернулся к секретарю и нежно улыбнулся. — Может, окажете мне небольшую услугу? — я подмигнул ей. — Не выйдет, — устало и монотонно ответила она. Зараза, не получилось. — Вы не первый, кто пытается поиграть глазками. Ждите своей очереди. Блюрайз наклонилась к моему уху. — Что, теряешь своё обаяние? — с ласковой издёвкой прошептала она мне. — Вы, видимо, не понимаете... — начал я, глядя администраторше в глаза. — Нет, не понимаю, — просто проговорила она. Блюрайз хихикнула, прикрывшись копытом. — Я сходил в самый эпицентр одного довольно горячего местечка под названием «Кратер», — объяснил я. Глаза администраторши широко распахнулись. — Разобрался там с главным заправилой и вот решил поведать об этом мисс Уотерфолл, как она, собственно, и желала. — Ох... Так это о тебе меня предупредили! Сейчас вернусь, — поспешно проговорила она. Остальные в зале вознегодовали, увидев, что она ушла. — Да что же ты делаешь?! — выкрикнул какой-то жеребец позади. — Вне очереди лезешь? — Я вообще вне очереди, — ответил я, не оборачиваясь. — Да? — язвительно отозвался тот. — Совсем края потерял? — Вы, наверное, не расслышали, — я медленно повернулся к самому негодующему, что мне кричал. Это земной пони в строгом наряде. — Я побывал в центре «Кратера»! — Ложь и пиздёжь! — резко проговорил он. — Оттуда никто, кроме рейдеров, не возвращался живым. — Ну-ну... — ответил я, повернувшись к столу. Через несколько минут вернулась запыхавшаяся администраторша. — Вы можете пройти к мисс Уотерфолл прямо сейчас, — произнесла она. Из разных уголков холла слышится гнев и раздражение, выкрикивается различная брань. Я могу их понять. — Какого хрена?.. — Да он же врёт! — Ебитесь вы все в рот и в жопу! — На хую я тебя видел! — За каким хуем его пустили вперёд?! — А ну все заткнулись! — резко рявкнула администраторша, что я вздрогнул от неожиданности. Все тут же стихли. — Указание свыше. Точка. Я и Блюрайз молча покинули холл и прошли на самый верхний этаж. Нет сомнений, что именно там находится кабинет уважаемой Матери семейства Уотерфолл. Я постучал в деревянные двери, выкрашенные в тёмно-зелёный цвет. Дождавшись разрешения войти, я открыл двери и прошёл в кабинет, попросив Блюрайз пока не входить. Она без промедления кивнула, но заметно, что уже сейчас волнуется. В кабинете, кроме спокойно сидящей и занятой собственными делами Хэвен Уотерфолл, никого нет. Только она одна. Неужели она так небрежно относится к своей безопасности? Практически любой может войти сюда, достать ствол и убить главу семейства. А может, здесь какой-то подвох. Хэвен сидит в тёмно-зелёном кресле за широким деревянным столом, разбирая какие-то бумаги с расчётами. Как только я вошёл в кабинет, она медленно подняла на меня глаза и с выжидающим любопытством нанимателя разглядывала меня. Видимо, она хотела увидеть, как отразилась на мне прогулка по «Кратеру». Внимательно оглядев меня и не найдя ничего примечательного, она указала левым копытом на диван светло-зелёного оттенка, находящийся неподалёку перед её рабочим столом. — Здравствуй, Дэниэл. Садись, — сказала небесного цвета земная пони с полосатой гривой чёрного и белого цветов. Одета она в строгий чёрный костюм с белой рубашкой. Сам кабинет не выглядит особо изящным или изысканным. Пара довольно хороших комодов из дерева, несколько обычных чистых картотечных шкафчиков с документами и других предметов мебели, которые гармонируют с цветами этого кабинета. Никаких картин или выгравированных ваз, только парочка обычных горшков с растениями, неизвестно, живыми или искусственными. Помимо этого на столе находится рабочий терминал. — Они настоящие, — сказала она, заметив мой взгляд, остановившийся на вазонах с растениями. — Вам тоже шлю я свой привет, — улыбнулся я, взглянув на главу семейства. Хэвен же сама говорила мне, что не любит излишнюю официальность, но и нахальства не потерпит. На её устах несколько секунд виднелась слабая улыбка. Я без колебаний, не торопясь, сел на диван и вальяжно откинулся на его спинку, сложив задние ноги друг на друга, а переднюю ногу удобно расположил вдоль спинки дивана. Она хмыкнула. — Ну, имею право, если учесть, где я побывал по вашему желанию, — сказал я, пожав плечами. — Попрошу заметить, что ты сам предложил свои услуги, а что касается твоей работы... Давай подождём Флинта Грея и тогда поговорим. — Можно задать вопрос? — Валяй, — ответила она и выжидающе посмотрела на меня, подняв глаза от офисных бумаг. — В одиночку сидеть в кабинете без защиты, — я провёл кабинет неодобрительным взглядом, — вредно для здоровья. — Думать об этом вредно для твоего здоровья, мой дорогой друг, — ухмыльнулась она, особо подчеркнув слово «твоего». Иными словами, будь паинькой и не затевай дурного. — Но всё же: предположим, кто-то собирается при встрече вас убить... — Ты и вправду думаешь, что глава семейства не сможет защитить себя? — скептически спросила Хэвен, приподняв бровь. — Предположим. — Ты явно не понимаешь, что должен уметь глава семейства, кроме стандартного умения хлестать языком и рубить им, как смертоносным топором, — разочарованно вздохнула земная пони, словно объясняя жеребёнку. — Важные персоны всегда подвергались и будут подвергаться нападениям. Так что всегда есть подстраховка, — она подняла свою ногу с ПипБаком. — У тебя тоже есть это устройство. И ты знаешь, что оно считывает твои биометрические параметры. Если меня убьют, ПипБак оповестит об этом всех. Ты видел на Совете, что у каждого главы был ПипБак. Это не только побрякушка для красоты, но и для защиты. Главы семейств максимально используют все его возможности. В случае моей смерти устройство не только оповестит всех об этом, но и укажет точное место убийства. Немало важных персон семейства имеют ПипБак, так что они придут за твоим крупом. И тебе точно будет веселья по самое горло. — Ладно, согласен. Но это не отменяет вашей смерти. — От всего защититься невозможно. К тому же здесь есть Л.У.М., который даст мне знать, только ты вздумаешь атаковать меня, — сказала она. Через мгновение появился её советник. — Прошу прощения за опоздание, — сказал он извиняющимся тоном. — Были некоторые дела. — Знаю твои... «дела», — понимающее улыбнулась Мать семейства. — Наш друг выполнил задание, — сказала она советнику, а потом в подтверждение взглянула на меня, словно не веря этому. — Я надеюсь. — Можно и так сказать, — проронил я. Флинт встал рядом со своим боссом, окинул меня оценивающим взглядом, после чего на его лице проступила гримаса подозрения и сомнения. — Рассказывай, — начала Хэвен, — каковы твои успехи по работе? — Главарь рейдеров, что организовывал нападения, убит. Глава и советник семейства изумлены таким поворотом событий. Приятно видеть такое выражение на лицах известных и влиятельных пони. Всё-таки сложно растопить их холодные и надменные взгляды. — Да, — продолжил я, — у рейдеров «Кратера» был главарь, Вайолет Ардор. Она планировала столкнуть рейдеров и хозяев Ванхувера в кровавой битве. И всё же нападения на ваше семейство было частью какого-то соглашения с неизвестным пони. Его личность осталась тайной из-за маски на лице. Я рассказал им о Ред Спарке: о том, что этот город был поделён на две части мостом, являющимся единственным выходом для рейдеров восточной части города, и о том, как уничтожил мост и что действовал в руинах не один. Правда, я умолчал, что именно за напарники у меня были и каково происхождение Вайолет Ардор. Ещё рассказал о соглашении и свои мысли по этому поводу. — Правильное решение ты принял насчёт моста. Чем меньше рейдеров, тем лучше для бизнеса. И тот таинственный пони со странной маской, который поставлял три ящика. Молчаливый Призрак вместе с роботами, которые доставляет редкую и дорогую наркоту, одежду и интерьерные безделушки, инструменты и кое-какие технологии. Мидоуз, Софтхувз и Стилмейн... — Есть идеи, кому выгодно ослаблять ваше семейство? Голубого цвета земная пони посмотрела на меня, как на дурачка. — Это выгодно всем, но ты дал нам передышку, пока они найдут иной вариант. Вполне возможно, что это сговор нескольких семейств. Не обязательно одного. А она права... я что-то об этом не подумал. — Софтхувз, Мидоуз и Стилмейн? А как же Фалкон? Могут ли они подставить другие семейства? — Я ненавижу их всей душой за напыщенность и высокомерие, но это явно не в их стиле. Они хотят, чтобы об их деяниях и подвигах знали. Эти курицы слишком гордые. — А что за Молчаливый Призрак? — Тот пони в маске. Он... местная легенда. Изначально он пришёл вместе с семейством Мидоуз, но потом, судя по всему, начал работать на всех. Он киллер. — Пришёл с семейством Мидоуз? Сколько ему лет... — Больше, чем Принцу. Я склонна предполагать, что это гуль, поэтому он скрывается под маской. Гулям в город вход воспрещён. — Чем он такой особенный? — Ну... — улыбнулась земная пони так, словно я спросил, дышат ли пони. — Он, сука, неуловим. Принц не мог его поймать. Короли не могли его поймать. Возможно, его уже давно не существует — так же, как и диджея Оскара. Несколько личностей пользуются одним образом. Первый Молчаливый Призрак уже мёртв, и сейчас его обликом пользуются все, кому не лень. Для устрашения. — Если он работал на Мидоуз, значит, они и стоят за всем этим? — Возможно. Сейчас Молчаливый Призрак работает на всех. Вроде. — Вроде? — Он устраняет цели, смерть которых была выгодна тому или иному семейству. Даже нам. — А вдруг кто-то из ваших кровных родственников или Капитанов пользовался его услугами? — Я не отрицаю этого, но запрещаю кому-либо иметь с ним дело. И даже после этого убийства в нашу пользу продолжались. Он явно хочет замести следы. Я более чем уверена, что он работает только на Мидоуз, но для отвода подозрений делает вид, что на всех. — Это всего лишь гипотеза. — Да. Но я говорила, что Молчаливый Призрак изначально работал на Мидоуз. Даже если он мёртв, семейство наверняка продолжает пользоваться его... репутацией. — Хэвен, — заговорил серый земной пони по имени Флинт. — Я всё же склонен предполагать, что за соглашением с рейдерами стоят именно Мидоуз. — Почему ты так думаешь? — она повернулась к нему. — Молчаливый Призрак является киллером. Я изучал его предысторию. Работа на другие семейства включала в себя убийство и ничего более. Здесь же Молчаливый Призрак — что-то вроде посредника между сторонами. Или же он просто единственный, не считая Принца, кто мог без проблем отыскать главаря рейдеров «Кратере» и выжить. Но ещё... У нас с Мидоуз соглашение, — Флинт повернулся ко мне. — Ты же знаешь, что в суровом климате сложно выращивать овощи и фрукты, да ещё в больших количествах. Поэтому мы очень давно заключили соглашение с ними — они дают нам препараты, что ускоряют рост культур, а мы им растения, с помощью которых они создают свои лекарства и наркоту. — Тогда зачем уничтожать поставки, которые нужны также и им? — Хм... Соглашение заключалось в том, что, каким бы ни было финансовое положение сторон, они должны отдавать свои товары по установленной цене. Иными словами, если мы повысим цены на наши товары, то на цены в соглашении это никак не влияет. Даже если мы разорвём контракт, Мидоуз останутся в более выигрышном положении — Каким образом? — Еда, вода и электричество, — сказала земная пони, глядя в окно слева от себя, — нужны в городе больше, чем лекарства от простуды или препараты, от которых ты улетаешь на другие планеты. Без препаратов мы не сможем выращивать достаточное количество еды, будет дефицит, — она вернула свой взгляд на меня. — И во всём обвинят нас, так как мы окажемся не в состоянии исполнять свою работу в необходимой мере. Не справились с ответственностью. Разразится бунт или другое смятение, и всех моих родственников, включая меня, просто убьют, а наше дело передадут или разделят между семействами, которые с этим справятся. Например, Мидоуз может забрать всё. Дефицит лекарств у них не будет, так как часть необходимого сырья они получают из «Острова» и других уголков Ванхуверской Пустоши. В общем, Мидоуз — главные мои подозреваемые. Но это уже моя забота. Ты и так совершил практически подвиг. Что-то ещё для меня есть? — А, точно! Карты и списки многих рейдеров, — я поднял ПипБак. — Я скопировал всю информацию, что была у лидера, на отдельный ПипБак. Информации было слишком много, поэтому она не помещалась в мой. — Карты и список рейдеров? — удивилась и заинтересовалась Мать семейства. Её взгляд смягчился. — Это чудесная новость. Можно будет отыскать наших давних предателей или виновников, которые избежали наказания. —...которых вы сами вынудили к бегству. — Что поделать? — небесного цвета земная пони пожала плечами. — Такая жизнь. За всеми не уследишь. Судьба и благополучие целого семейства и важнее, чем жизнь одного. Если мы будем слишком мягко относиться к провинившимся, то нас чаще будут обворовывать или дурить в уверенности, что их пощадят. Я никому не позволю помыкать мной и моим семейством... И относиться как к второсортным! Некоторых действительно лучше держать в рабстве, иначе они наломают дров и станут рейдерами рано или поздно. Чего это ты волнуешься за них? — Просто интересно ваше мнение относительно этого. Будете пытаться отловить рейдеров? — Зависит от обстоятельств. В Ванхувере много способов, как отработать свой долг и помочь обществу процветать. Если ты сам не умеешь быть в ответственность за своё тело, то пусть это сделают за тебя другие. В этом плане я с Принцем солидарна. — Умение распоряжаться своим телом? Какой смысл вы сюда вкладываете? — Не портить жизнь другим. — А разве вы не портите жизнь другим? Вы же сами подтвердили, что... — Я знаю, что я сказала. Не принимай меня за дуру. Я же чётко дала понять, мне важнее судьба целого семейства, чем судьба одного. Я умею расставлять приоритеты, я должна думать и отвечать за всё семейство. Система несовершенна. Безусловно. Но у тебя разве есть варианты получше, учитывая нынешнюю ситуацию? Расскажи в подробностях свои предложения и шаги решения. Я с удовольствием послушаю. — Она на столе перед собой сложила передние копыта, с наигранным любопытством наклонив голову. Она уже знала мой ответ. — Нет, — виновато сказал я, хотя ответ и не требовался. — Вот. Не думай, будто я слепая и ничего не понимаю. Я нахожусь во главе семейства не за красивые глазки. — Повисло молчание. Мне нечего было ей ответить. Она понимает, что нужны изменения, но нужны подробности. И вот этим я как раз и пытаюсь заняться. — С этим всё, или у тебя есть ещё какие-то вопросы ко мне? Если нет, то давай загружай информацию в этот терминал. — Она указала копытом на соседний стол с терминалом. Я встал и молча подошёл к терминалу. — Тут есть одна торговка, — начал я, загружая туда только карты и информацию о рейдерах, — которая прибыла сюда с Восточного побережья Эквестрии. На её караван напали рейдеры, и выжила одна она. Могу сказать, что она отлично ведёт бартерный бизнес, но по Пустошам бродить так и не научилась, поэтому я хотел бы пристроить её в городе. Для вас она принесёт много пользы в экономическом плане. Дайте ей только освоиться. — Ну, приведи её ко мне, а там посмотрим. Через несколько минут я вернулся в кабинет вместе с Блюрайз; она явно волновалась, заходя за мной, но умело скрывала это. Она наверняка уже наслышалась о репутации глав семейств и поэтому не только волновалась, но и слегка дрожала от страха. Она ничего не слышала из нашего разговора из-за звукоизоляции. До того, как она оказалась в кабинете, я её дружески приобнял, прижав к себе, и подбодрил несколькими словами, отчего она чувствовала себя чуть уверенней. Войдя в кабинет, мы с Блюрайз сели на диван, но перед этим торговка поприветствовала главу семьи и её советника. — Как тебя зовут? — спокойно спросила глава семейства. — Блюрайз, госпожа, — учтиво ответила торговка. — Меня зовут Хэвен Уотерфолл. Думаю, ты в курсе, чем я занимаюсь. А это, — она, не глядя, указала копытом на серого земного пони, — Флинт Грей — мой советник. И давай без церемоний, я не очень люблю, когда ко мне часто обращаются «госпожа», особенно те, с кем я буду работать и частенько иметь дело. Называй меня просто Хэвен. — Хорошо, — нерешительно кивнула Блюрайз. — Хэвен, я хочу открыть в городе свой бизнес. — Ого, — изрекла синяя кобыла, подняв бровь от удивления. — Это будет непросто. Открытие собственного бизнеса стоит немалой суммы крышек. — Сколько? — вклинился я. — Ну... Сначала нужно подготовить помещение, документы на права собственности, документ на право предоставлять определённый вид услуг, нанять охрану... Много бюрократической работы нужно проделать, если начинать с нуля — к тому же, она только-только появилась в городе. И всеми тонкостями бумажной работы занимается отдел по делам недвижимости, — Хэвен понимающе взглянула на Блюрайз. Всё-таки я не зря выбрал именно Уотерфолл. Она понимает все преимущества и недостатки. Меня радует, что она хотя бы пытается искать лучшее решение для незнакомки. — Ты станешь частью нашего большого семейства. Многие взаимодействия в пределах семейства и за его пределами мы берём на себя. Продаёшь то, что мы разрешим, покупаешь то, что мы разрешим. Ты — грядка в большом огороде. Ты должна обеспечивать только рост растений. — А я могу принимать какие-то решения? — Ты можешь предлагать решения по оптимизации процесса, но окончательное решение за семейством. Если ты будешь эффективна, то в будущем сможешь стать Капитаном. Показывай свои возможности, и в зависимости от них мы будем рассматривать твою кандидатуру в других сферах, если освободится место. — И какой у меня статус будет сейчас, если я соглашусь? — Статус Солдата. Часть чистой прибыли будет уходить тебе, часть — нам. Ты понимаешь своё решение? — Да. — Чудно. Твой опыт торговли и ведения бизнеса за пределами Ванхуверской Пустоши, возможно, принесёт нам пользу и новые идеи, а это уверенное продвижение по карьерной лестнице. Перспектива управлять не одним магазином, а целой сетью. — Я, — начала Блюрайз, предвкушая стоимость этой затеи, — только надеюсь, что мне хотя бы хватит на то, чтобы открыть здесь свой магазин... — На всё это дело уйдёт... — сказала Хэвен, подняв глаза к потолку и подсчитывая что-то в уме, — ...тридцать тысяч крышек, — изрекла она наконец, вернув свой взгляд к единорожке. Ни хрена себе! Только чтобы открыть магазин, нужно столько?! Хотя если вспомнить, сколько я вкладывал в открытие сиротского приюта в Нью-Вегасе, а именно десять тысяч крышек, то вполне логично... Сиротский приют. К сожалению, смотрительница этого места, Эстер, оказались обычным работорговцем. Используя мои крышки, она попыталась таким изощрённым способом отлавливать детей и продавать их в рабство. Мне пришлось ей пообещать, что отпущу её, если сообщит, куда она отправила последнюю группу детей. Отпускать я её не планировал. Единственный раз, когда я намеренно нарушил данное обещание. Ещё один заметный материальный вклад в благотворительность был в создании клиники по реабилитации Чертей. К сожалению, некоторых Чертей не смогли принять обратно в общество, их убивали — почти у меня на глазах. Я тогда только так разбрасывался деньгами на разные дела. Жаль, что здесь у меня нет такого колоссального количества ресурсов, которые заимел в Мохаве. Разве что я должен получить двадцать пять тысяч за выполненную работу в «Кратере». — Но... — Блюрайз сникла, с тяжёлым вздохом опустив голову. — У меня нет такого количества. — Сколько у тебя есть? — спросила Хэвен. — Почти три тысячи крышек... Даже с продажей всего, что у меня есть, кроме грузовика, мне получится выторговать примерно только около семи тысяч... Вот тебе и качественный ремонт Небесной Гавани и роскошная мебель и бытовая техника. Придётся отложить это дело. Двадцать тысяч крышек... Хорошо, что хотя бы останется пять тысяч крышек за мою работу. Действительно, привык я разбрасываться деньгами. Чем больше у меня денег, тем больше тянет на щедрость. — Тогда прости. Без этого необходимого колич... — Я же получил двадцать пять тысяч крышек за работу? — вежливо перебил я Хэвен. Та, хоть и удивлена моей дерзостью, но кивнула. — Так вот, пускай двадцать тысяч крышек из этой суммы получит Блюрайз. Потом мы с ней как-нибудь рассчитаемся, — я взглянул на Блюрайз с дружеской улыбкой. Она раскрыла рот, будто сейчас начнёт задыхаться, смотрит на меня большими удивлёнными пурпурными глазами. Флинт со слабой улыбкой любуется этим выражением. — Благородно с твоей стороны, — сказала Хэвен, с улыбкой на лице глядя в мою сторону. — Не ожидала подобного от наёмника. Скажу честно, ты меня удивил. Неудивительно, почему ты интересовался судьбой рейдеров. — Ну а что? Она мой друг, а другу нужно помогать, — улыбнулся я ей. Блюрайз переводила изумлённый взгляд с меня на Хэвен и обратно. Она не верила, что это происходит с ней. — Это можно устроить. Так и быть, большая часть этих денег перейдёт на её личный счёт в банке. Процедура открытия личной ячейки хранилища не бесплатная, чтобы вы знали. — Банк? — поинтересовался я. За неё ответил Флинт. — В каждом семействе есть собственный банк. В городе всего шесть банков, пять из них принадлежат семействам, а шестой независим. Главный Банк Ванхувера. В нём хранятся личные счета хозяев, которые в основном не относятся к какому-либо из семейств, надаёт кредиты; также он устанавливает ценность крышек в зависимости от возникших обстоятельств, будь то инфляция и так далее. Ну и потому, что существуют предприятия, не входящие в состав семейства. — Безопасней хранить свои крышки в хранилище банка, чем в своём доме в сейфе? — спросил я. — Да. Все богатые хозяева имеют личные счета. Членам семейства и корпорации тоже нужно хранить свой капитал. Крупное количество крышек удобней всего передавать через банк из счёта на счёт, чем самим таскать огромными мешками. К тому же, если ты не заметил, почти всегда использование суммы больше тысячи крышек осуществляется с помощью банковских операций — чеки, долговые расписки и тому подобное. — Согласен. Это намного удобней, чем таскать мешки с тридцатью тысячами крышек, — коротко хохотнул я. — Между прочим, можем и тебе открыть счёт в нашем банке. Бесплатно, — проговорила глава. О, это как раз то, что нужно. Так мне будет проще расплачиваться за дорогие вещи или услуги, получать оплату за выполненные задания. Заодно закину большую часть имеющихся у меня крышек на счёт. — Будет неплохо. А с других банков можно будет переводить на мой счёт в вашем банке? — Ну разумеется, — сказал Флинт. — С учётом комиссии, само собой. — Тогда, думаю, вы расскажете обо всех тонкостях ведения бизнеса в Ванхувере моей подруге, — сказал я, кивнув в сторону фиолетовой единорожки. — Зависит от того, как хорошо она воспримет наши законы, — ответила Хэвен, а потом пристально взглянула на всё ещё удивлённую Блюрайз. — Надеюсь на долгое и взаимное сотрудничество, — добавила она, немного расслабившись. — Да... — еле слышно проговорила пони со светло-розовой гривой, до которой едва доходит, что ей с небес свалилось двадцать тысяч крышек. — Чудно. Займёмся делами. — Можно нам выйти, чтобы я смогла поговорить с Дэниэлом наедине? — робко проговорила Блюрайз. — Да без проблем, — Хэвен подняла копыта, на мгновение прикрыв глаза и немного отвернувшись, тем самым показывая, что она не против, а затем начала искать какие-то бумаги в столе, иногда обращаясь к своему советнику. Я вместе с Блюрайз вышел из кабинета, и она первой заговорила со мной. — Почему ты это сделал? — негромко спросила она, с признательностью глядя мне в глаза. — Я же сказал, что ты мой друг, и я хочу тебе помочь, — улыбнулся я. — Но... двадцать тысяч... — прошептала она, словно не веря в свои же слова. — Это немалая сумма. —Эй, я же попросил тебя об этом. Ты хотела место поспокойнее, а тут вряд ли будет покой. И я говорил, что не собираюсь оставлять тебя одну в этом городе без опоры. Её губы прильнули к моим, глаза закрыты. На вкус её губы как спелые ягоды черники. Они мягкие, словно бархат, и нежные, как черничное мороженое. Её поцелуй слегка наполнен большим, чем просто дружеской благодарностью. Какой же он чудесен и сладкий. По телу пришлась приятная волна тепла и слабости. — Идём, — сказала она так, словно и не было этого приятного поцелуя. Мы возвратились в кабинет. Я попрощался с Блюрайз, а затем вместе с Флинтом отправился в банк Уотерфолл, находящийся относительно неподалёку от «Оазиса Ванхувера», и открыл собственный счёт. Процедура оказалась довольно простая. Мне пришлось поставить несколько подписей для открытия счёта и заключения договора с банком, а затем я получил свою собственную сберегательную и чековую книжку. До этого я получил ещё собственный паспорт, без которого это нельзя было бы осуществить. Флинт любезно оказал мне услугу, ускорив процесс его получения. Всё это напоминает мне Новую Калифорнийскую Республику и их любовь к бюрократии. На выходе из банка я ещё раз с интересом посмотрел на свою фотографию в паспорте со всеми необходимыми печатями моего места регистрации. Дэниэл Эванс. Там же указана дата рождения. По местному календарю и хронологии — 12 число месяца Липы 1325 год с начала правления Селестии и Луны или 172 год с момента падения мегазаклинаний. Сейчас идёт 1352 год. Мне двадцать семь лет, и дату рождения выбрал приближённую к земному календарю. Чуть больше чем через месяц будет ровно двести лет, как упали мегазаклинания — 15 числа месяца Дождя. — Что-то не так? — спросил Флинт, встав возле меня. — Ты же вроде проверял, и всё было в порядке... — Да не. Просто... непривычно. — Помню-помню... Спустя некоторое время тебе надоест собственное лицо в паспорте. — Почему? — Будет казаться, что ты неудачно получился на фото. Слушай, — проговорил он, глядя на закат Солнца. — Пойдём со мной в ресторан. Я угощаю. — С чего такая щедрость? — Ты, блять, пережил Ред Спарк, пробравшись в самое его сердце, и вернулся. Естественно, я хочу быть в хороших отношениях с таким пони. — Спасибо, конечно, но я же был не один. — Тем более. Смог собрать команду и провести её через огонь в целости и сохранности. Пойдём! Ты же не кобыла, чего ломаешься? Хотя я, и правда, проголодался... После случая с Лемон мне нужно поаккуратнее принимать такие предложения. Особенно от жеребца, да ещё такого смазливого. — Ладно, пошли.***
Флинт позволил мне заказывать всё, что хочу. Естественно, мы ужинали в ресторане, что принадлежит семейству Уотерфолл. — Так и... что такое этот ваш «Оазис Ванхувера»? — спросил я, сидя за столом. Флинт сидит с противоположной стороны, попивая вино производства его семейства. Я же отказался пить. По понятным причинам. — Территория для торговцев из разных семейств и просто независимых предпринимателей. Чем больше там торговцев, тем больше хозяев начинает всё чаще посещать это место, увеличивая интерес других торговцев. — Семейство выделяет там место не за бесплатно? — Само собой. Мы берём пятнадцать процентов прибыли с независимых торговцев и тридцать процентов от представителей других семейств. — Твоё семейство имеет достаточно существенный приток крышек за счёт этой аренды? — Агась. — По поводу банковской системы... Не существует такого огромного количества крышечек, разве что если их не штамповать. Что хранится в банке? — Ты проницательный... Да. Почти всё количество крышек представляет собой не сами крышки, а различные ценные вещи, которые переведены в числовой эквивалент крышек. Зачастую это золотые слитки, драгоценности, самоцветы, украшения, всякие магические предметы и так далее. — Как происходит перевод в крышки? — У каждого банка свои расценки. Разница в несколько процентов, но принцип один и тот же. Ты отдаёшь в банк, допустим, изумруд. Банк оценивает его за одну тысячу триста тридцать семь крышек. На твоём счету соответственно появляется эта сумма. — То есть у меня нет физического воплощения такого количества крышек? — Ты можешь их получить, но тебе не дадут снять больше одной тысячи крышек... О, ещё раз привет! — замахал Флинт своей серой передней ногой. Его фиолетовые глаза смотрят куда-то позади меня. Я обернулся и увидел, что к нашему столу подходит кобыла нежно-красного цвета с белой гривой с седельными сумками. Она пегаска. И она подсела к моему собеседнику так, будто она его знает. И не как друга, а... нечто большее. — Не думала, что мы вновь сегодня встретимся,— сказала она с радостной улыбкой. — А это что за джентелькольт? — Герой нашего семейства. — Правда? — она с любопытством меня осмотрела. — Такой милый. И не скажешь, что он... представляет собой нечто угрожающее. — Внешность обманчива, — сказал я. — Знаю. Я не сужу книгу по обложке. Просто говорю о первом впечатлении. К слову, меня зовут Кримсон Скай, а тебя? — Дэниэл Эванс. — Какое интересное имя... явно не эквестрийское. Ты взял его из какой-то мифологии? Или другой расы? Зебр? Хотя у зебр другая специфика. — Я не знаю. Честно. Так назвали меня мои родители. — Эх... мне такое интересно. Ну ладно. Так и что за геройский поступок ты совершил? — Он пережил Ред Спарк и решил нашу рейдерскую проблему... о которой я тебе говорил. — Ого... — восторженно проронила Кримсон Скай, глядя на меня. — Невероятно. В этом городе много книг. Тебе они встречались? — Из-за рейдеров там почти ничего такого не осталось, — я пожал плечами. Флинт снисходительно улыбался и покачивал головой, глядя на нежно-красную пегаску. — Тебе хватило несколько секунд, чтобы ни с того ни с сего подумать про книги, — добавил он. — По-моему, это рекорд. — Ты что... Это же РедСпарк. До войны там было много секретов, интересных книг. Столько истории. — Библиотеки ВПИ должно быть достаточно. — Да, но она не полностью уцелела. Из-за беспорядка много книг было утеряно, а в Ред Спарке могли находиться экземпляры, что наша библиотека потеряла. — Библиотека ВПИ? — Библиотека Ванхуверского Политехнического Института, — пояснила Кримсон Скай. — Откуда ты, разве не знаешь о нём? — Я недавно в Ванхувере. Я тут новенький... — О, и как тебе город? Нравится? — Вполне. Ничего подобного я ещё не видел. — У него ещё и богатая история! — она радостно застучала копытами друг о друга. — Ох... Ну, начинается,— простонал Флинт. —Только не задавай ей вопрос об истории города. Пожалуйста. — Я погляжу, что ты сильно увлечена историей. — Да! Я люблю узнавать, что было до меня и почему сейчас происходит то, что происходит. Я пишу свою полноценную книгу! Краткую историю Ванхувера! Собираю весь необходимый материал. — Зачем? — Хочу оставить свой след в истории, — улыбнулась она. Похоже, она чувствует себя счастливой, когда обсуждает эту тему. — Ты проводишь много времени в библиотеке ВПИ. Какая она сейчас? — Больше чем за сто пятьдесят лет её в какой-то мере восстановили, даже внешний вид. Используется по прямому назначению студентами института. — Ваш институт вполне рабочий? И больше ста пятидесяти лет? — Институт начал своё восстановление ещё до того, как явилась из Стойла Шестьдесят Восемь Вермилион Роуз, которая ныне известна как Королева Ванхувера. — Каким был Ванхувер до Королевы? Как институт существовал? — Как известно, Ванхувер находился далеко от фронта, и прямого попадания по нему не было. Однако жители просто посходили с ума из-за трудностей выживания и смертей близких от мегазаклинаний. Некоторые объединялись и пытались создать хоть какую-то организацию или дисциплинированную группу, когда всё более-менее стихло, но всё это рано или поздно оканчивалось неудачей. Были лишь единичные случаи создания отдельных цивилизованных групп, вроде нашего института с его персоналом, все остальные в той или иной степени ехали крышей в погоне за выживанием и деградировали. Персонал института тесно сотрудничал с Королевой, благодаря этому наладилась полноценная работа. Вскоре появилось рабство, многие учёные не одобряли и до сих пор не одобряют такой подход, но иного пути не видели в тех условиях, поэтому продолжили с ней работать. — Каков вклад института в развитие города? Кримсон самодовольно улыбнулась. — Колоссальный. Институт накапливал и до сих пор накапливает знания. А ещё перерабатывает технологии — во многом благодаря магии, ищет альтернативы в производстве самого необходимого. Запасы довоенных медикаментов, продовольствия и остального уже давным-давно истощились в Ванхувере, как и во многих местах. Иными словами, благодаря некоторым уцелевшим знаниям нам повезло не проходить всю историю развития заново. Остаётся лишь вопрос массового производства. Так что сейчас важен больше интеллект, чем физический труд. Его могут исполнять машины и роботы. Проблема в том, что их слишком мало — во многом из-за дефицита самоцветов, источника энергии. — К слову, вы решаете этот вопрос? — Конечно. Уже давно. Много неплохих альтернатив, но они не годятся для массового использования. Слабая перспектива развития из-за недостатка знаний и технологий. — То есть полноценное обучение, да? — Да, есть школы с обучением базовым умениям вроде чтения и письма. Арифметика и прочее. Но именно в институте есть полноценные курсы по обучению в сфере инженерии, химии, биологии и программирования. Институт обладает лабораториями и мастерскими. Так что он всем обеспечен. Правда, обучение не из дешёвых. Но доступ в библиотеку бесплатный. — Щедро с вашей стороны. — Если кто-то не имеет средств, но имеет страсть к обучению — милости просим. — Может, — вмешался скучающий Флинт, — хватит уже... — Он же герой вашего семейства. Должен знать. Я обязана его проинформировать. — О... по поводу семейств. Что ты можешь о них рассказать? — Для этого я пишу целую книгу. Можешь конкретизировать свой запрос? — Семейства инвестируют в развитие проектов? — Конечно. Правда, сейчас они открывают свои собственные лаборатории. Как тётя твоей Хэвен Уотерфолл, верно? — спросила она, повернувшись к Флинту, уткнувшемуся в стол от скуки. — Санни Уотерфолл. — Угу... Занимается исследованиями бурной растительности на «Острове». — Знаниями нужно делиться, а так присваиваете их себе, как Стальные Рейнджеры — технологии. Эх вы... — Я тут ни причём. Я всего лишь советник. — Кем ты являешься для главы семейства? — спросил я. — Другом детства. Обычно советников выбирают из близкого окружения, которые не связаны кровными узами, благодаря чему я должен оставаться непредвзятым. Разбираться в разных сферах, добывать самую разную информацию, необходимую в данный момент, и оперативно доносить её до главы семейства, чтобы она принимала верные решения. — Поэтому ты хорошо знаешь о Молчаливом Призраке? — О, вы обсуждали Молчаливого Призрака? — Да... — неуверенно начал Флинт. Видимо, он и сам не знает, стоит ли другим рассказывать о том, что семейство Уотерфолл известно, что за организацией нападений рейдеров стоит именно Молчаливый призрак. — Можно и так сказать... К сожалению, пока не могу тебе об этом рассказывать. И лучше придержи своё размышления при себе на этот счёт. — Хорошо. Закажешь мне, пожалуйста, еды... я вообще-то сюда поужинать пришла. — Заказывай всё, что хочешь. — Ты же знаешь, что мне нравится, — улыбнулась она, глядя на Флинта. — Ох... Ладно. К нам подошла официантка с ошейником. Флинт озвучил ей заказ, который она отнесла куда нужно. — Ты что-то ещё хочешь узнать о семействах? — спросила пегаска. Раздался глухой стук: Флинт обречённо уткнулся лицом в стол. — Всё равно мне ещё заказ ждать. — Я хочу узнать о происхождении семейств. Откуда они взялись? — Легко. Я могу тебе хоть целую диссертацию озвучить по каждому семейству. Когда моя книга выйдет, сможешь прочесть всё в подробностях, но тебе нужно только вкратце, да? Я кивнул. — С какого семейства начать? — Давай с Уотерфолл. — Земледельцы, занимались своим сельскохозяйственным ремеслом далеко за пределами города. Это фермеры, объединённые довольно убедительной и харизматичной семьёй Уотерфолл, которая смогла уцелеть, не растеряться и защитить своё поместье от мародёров во время всеобщего хаоса. Умело распределяли усилия всех работников для достижения большей эффективности, никогда не останавливались на достигнутом, пытались расширить и умножить свои сельскохозяйственные возможности. Со временем с едой у них проблем больше не возникало. Им всего хватало, даже с избытком. Однажды Королева сделала им предложение, от которого они не смогли отказаться: дешёвая рабочая сила и технологии, с помощью которых можно вырастить в разы больше еды, в обмен на их способности выращивать еду в большом количестве для нужд города, а также более надёжную защиту от всякого сброда и рейдеров. — Потом семейство взялось за другие сферы? — Ты про дамбу и воду? — После Последней Войны Семейств, когда два семейства, что занимались этими сферами, перебили друг друга. — Да... Дамба сильно пострадала, что другие семейства не хотели за неё браться, так как у них были свои хлопоты в то время. Уотерфолл всё наладили, потратив уйму крышек и ресурсов. И лишь недавно всё наконец окупилось. — А ещё,— вставил серый земной пони, всё так же уткнувшись в стол, — мы не любим бездельников. Надеюсь, твоя Блюрайз не из таких. — Не волнуйся. Что там с семейством грифонов? — Основалось ещё тогда, когда грифоны массово бежали из своего королевства на севере около ста семидесяти лет назад. Они сумели привести в рабочее состояние фабрику по производству боеприпасов, а затем при помощи этого начали вести наёмническую деятельность. Со временем Королева Ванхувера заключила с ними сделку — защита в обмен на рабов. Во времена появление семейств в городе уже существовало три клана, состоящих преимущественно из грифонов. Фалконы перехватили деятельность на Грин-Айленде по добыче шкур и мяса. Со временем кланы грифонов переформировались в семейства. Фалконы имели больше всего силы и влияния, так как напрямую сотрудничали с Королевой, поэтому фактически без проблем захватили два других семейства во главе с грифонами, установив полную монополию по производству оружия и боеприпасов. — Из-за чего у вас тёрки с ними? — спросил я у Флинта. Тот по-прежнему не поднимал головы. — С этими курицами-переростками? — риторически спросил он. — По многим причинам. Хэвен ненавидит их за наглость и высокомерие. — А ты? — По тем же причинам. Не бери в голову. — Хорошо, — я вернул интерес к Кримсон Скай. — Что расскажешь о семействе Стилмейн? Те, кто украли мой вертибак, а теперь используют его, чтобы заставить меня отправиться в Нортерн-Соул. Надеюсь, Лемон и Мотли придумали план. — Выходцы Стойла Пятьдесят Два. Эксперимент этого бункера заключался в том, что там сады были в два раза меньше обычных, что произвело к дефициту еды. Им пришлось изощряться, модифицируя технологии, которые были у них в распоряжении, чтобы добыть или вырастить больше еды. В итоге всё в том Стойле зависело от инженеров — лентяев там не было — которые смогли в трудных условиях модифицировать технологии, а затем в случае поломок или неисправностей чинить их. Прошло время, и благодаря полученным навыкам они смогли обойти механизм двери, которая не открывалась изнутри, и выйти в Пустошь. Они явились в Ванхувер и приняли предложение Королевы в восстановлении города. Они использовали свои технические познания и модифицированные технологии на благо города, в особенности им нашли пользу в теплицах семейства Уотерфолл. Благодаря нашему ВПИ они смогли легко и быстро переключиться на робототехнику и другие сферы деятельности. — Что там с самым богатым семейством Ванхувера, Софтхвуз? — Это семейство основано одним из первых, когда только начала проявляться тенденция к подобному объединению, и оно же самое богатое, многочисленное и влиятельное. Истоки этой семьи лежат в основе выходцев из Стойла Шестьдесят Восемь, что сейчас является штабом Принца и его Королей. Это единственное семейство, в котором главой не может быть жеребец. — Чего так? — Исторически так сложилось, что кобылы чаще всего занимали управленческие должности. Ты же слышал об эксперименте этого Стойла? Я кивнул. Черри Шайн из Стойла Пятьдесят Три рассказывала мне о том, что там соотношение кобыл и жеребцов было в пользу последних. — Поэтому эти кобылы привыкли быть в главе. Это скорее традиция. Насколько я знаю, глава семейства и её советница нормально относится к жеребцам, как и большинство кобыл этого семейства. — Чем они занимались изначально? — Сначала шитьём одежды. Затем подмяли под себя многие казино и почти все бордели, из-за чего они самые богатые, предоставляют услуги по обстановке интерьера, реставрированию мебели, а также владеют порностудией. Их влияние объясняется не только огромным количеством крышек, но и тем, что они справляются с деятельностью, направленной против них. Довольно часто спланированные покушения на их жизни раскрывались ещё до того, как происходили. — Это как? — удивился я. Флинт решил объяснить. — У каждого семейства есть свои глаза и уши. Это как разведчики. И наилучшие из них у Принца и Софтхувз. — Ты завидуешь? — Конечно. А ты бы не хотел иметь сеть агентов и шпионов, которые могли бы эффективно обнаруживать проблемы и разоблачать покушения на свою жизнь? — Что знаешь про Мидоуз? — я посмотрел на Кримсон Скай. — Его создали две кобылы-близняшки. Давным-давно в период правления Королевы пришли сюда караваном. Наркопритоны в Ванхувере были и до них, но именно они сумели подмять под себя остальные точки по производству наркотических веществ. Когда семейство разрослось, понадобился единый глава. В борьбе за право быть Матерью семейства, они... одновременно заказали друг друга. Лишь дочь одной из близнецов смогла перехитрить своих двоюродных братьев и сестёр и стать во главе. — И каким же образом она перехитрила других своих родственников? Неужели с помощью Молчаливого Призрака? — Сведения спорные, но пони, которого хозяева связывают с Молчаливым Призраком, пришёл именно с ними. Как по мне, это просто образ, который используют члены семейства Мидоуз, чтобы запугивать другие семейства. Его невозможно поймать и никто не знает, как он выглядит под маской. Я слышала столько версий его происхождения, мотивов и принадлежности, что уже просто не верю в его существование. Не может же один пони вечно скрываться под маской, быть всегда незаметным и абсолютно неуловимым. Это наверняка группа пони. — Как диджей Оскар. Несколько пони используют один образ. — Да. Ты прав. О чём это мы? А, да... Сначала Мидоуз поглотили весь рынок производства наркотиков, затем и сферу медицинских услуг. Ведь больницы и доктора зависимы от медицинских препаратов, которые в достаточном количестве могли производить только Мидоуз. Подсаживают на иглу жителей Ванхувера, чтобы прибыли было как можно больше — их не волнуют последствия. Они единственные, кто соперничает с Софтхувз в сутенёрской сфере, да и вообще со всем семейством. Лейтенант Редстоун разъяснял мне разницу. У Софтхувз всё нежно и мягко, а у Мидоуз с проститутками ты можешь проворачивать самые разные извращения. Подозреваю, что добровольно там никто работать не хочет: они используют рабов. — Лучше не болеть, да? — Ты прав, — сказал Флинт. — Ещё во время лечения незаметно подсадят на какой-то наркотик. Лучше не болеть. Поверь мне. — У вас наверняка есть собственные врачи? — У каждого семейства они есть, но в тяжёлых случаях могут помочь только специалисты Мидоуз. Пришла официантка с заказом Кримсон Скай. Та радостно постучала копытами и в предвкушении глубоко вздохнула аромат принесённой еды, от удовольствия закатив глаза. — Всё... От этой беседы я сильно проголодалась, — заявила она. — Не мешайте мне. — Наконец-то, — поднял голову Флинт. — Слава Селестии! Мне интересно, — он повернулся ко мне. — Зачем тебе знать происхождение семейств? Обычным наёмникам наплевать. Я улыбнулся. — Хочу стать Королём. Вдруг Принц устроит мне экзамен, — хохотнул я. Флинт тоже рассмеялся. — О, — изрекла Кримсон с набитым ртом. Она прожевала и проглотила, повернувшись к Флинту, сидящему близко к ней, почти прижимаясь. — Как насчёт того, что бы твоя Хэвен рекомендовала кандидатуру Дэниэла на статус Короля? Редкий случай. Поэтому, если он и произойдёт, то непременно впишу это в вашу историю. Отличитесь своей щедростью и уважением к тем, кто на вас работает. — Это не от меня зависит. Главы семейств могут рекомендовать кого-то на статус Короля, но... Я помню, что Эйс Граунд, капитан полиции Южных Ворот, рассказывала, что главы семейств не рекомендуют в Короли кого-либо, кто не принадлежит их семейству. Тех, кому они доверяют, обычно принимают в свои ряды. Однако при этом они теряют возможность становиться Королём. Запрет Принца во избежание привилегий в пользу лишь одного семейства. — Ты советник. К тому же ты говоришь, что он уже герой вашего семейства. — Да... но... вдруг окажется, что главарь рейдеров был не единственным, кто стоял за организованными нападениями. В общем, посмотрим. Но я тебя услышал, — он посмотрел на меня. — Я скажу об этом Хэвен. — Ты не переживай, — сказала мне Кримсон, положив переднюю ногу на серое плечо Флинта. — Я прослежу, чтобы он не забыл. Ибо это историческое событие, свидетелем которого я стану. Это так круто! Третья рекомендация в Короли от главы семейства Ванхувера. — Спасибо, — благодарно кивнул я. — Ну... Я пойду. Не буду вам больше мешать. Флинт кивнул, а Кримсон вернулась к трапезе. Хотелось бы верить, что меня рекомендуют в Короли. Это будет большой ответственностью, но это нужно, чтобы облегчить поиски «Купола». Блять! Я совершенно забыл расспросить Кримсон Скай о «Куполе». Хотя, думаю, это было бы лишним в присутствии Флинта, советника семейства Уотерфолл. Они могут сами искать «Купол», поэтому увидят во мне конкурента. Или же они, как и Феррис, как и Стальные Рейнджеры — по крайней мере, Лемон — считает это мифом. Если что, я могу найти Кримсон Скай и расспросить её об этом довоенном объекте. Она изучает историю и должна хоть что-то о нём знать. Снаружи уже темно. Вот это я засиделся... Вернусь в «Сломанный приёмник».***
— А вот и ты! — радостно воскликнула Лемон, как только я вошёл в тридцать второй номер «Сломанного приёмника». — Долго же ты ходил. Больше чем полдня прошло с тех пор, как ты с Блюрайз ушёл. Скоро полночь. Ты поужинал хотя бы? — Да, поужинал. С главой семейства Уотерфолл я договорился насчёт Блюрайз, открыл свой личный счёт в банке и получил плату за работу в «Кратере». — С тобой всё ясно. Не можешь просто сводить подругу в одно место и получить крышек. Не за саму единорожку, ты не подумай, — Лемон подняла копыта в знак протеста. — Я тут узнал о неком работающем ВПИ. Как твои Стальные Рейнджеры к этому относятся? — Положительно. Единственные, кто заслуживает доверия. Они умеют обращаться со знаниями и технологиями. Жаль, что они будут против присоединения к нам, — она засмеялась. — Но этому всё равно не бывать. Нам здесь путь заказан. — А вы посетили библиотеку и... — Конечно. Насколько мне известно, несколько наших братьев и сестёр изучают книги в библиотеке и проходят разные курсы. — Кто спонсирует обучение? — Стальные Рейнджеры, само собой. «Сломанный приёмник» как раз и служит прибежищем для них, пока они обучаются. — Понял. А как у вас дела? Ходили куда-нибудь? — А то! Мы вместе веселились и гуляли. Посетили пару заведений. — Каких? — спросил я. — А вот это уже останется между мной и милой ласковой пегаской... — проговорила она, так растянувшись в улыбке, что разожгло моё больное любопытство в разы ярче. Но я чувствую, что это так и останется секретом для меня. — Веселье — это, конечно, хорошо, но что с планом по проникновению в аэродром? — Есть мыслишка, — наклонила голову набок звёздный паладин, — но она тебе может и не понравиться. Всё зависит от того, как ты относишься к животным. — В смысле? — недоумённо спросил я. — Просто, — вклинилась Мотли, — мы планируем использовать брамина как отвлекающий манёвр, взорвав его. — Что-о-о?.. — протянул я. — Да-да, — спокойно продолжила Лемон, — напичкаем взрывчаткой нашего брамина и пошлём к главному КПП аэродрома. Естественно, он к нему не добежит, но на взрыв явится большинство жестянок с пулемётами. А мы тем временем обойдём аэродром с другой стороны и пройдём через самое незащищённое место. Знаю, что слегка жестоко так обойтись с брамином, но идея вроде бы ничего, что скажешь? — Ты уверена, что все роботы направятся к наживке? — Забыл, какая у меня кьютимарка? — улыбнулась она. Нет. Я её прекрасно помню. Сегодня утром я достаточно насмотрелся на её мокрую жёлтую ягодицу, пока я... Не отвлекаться. Не фантазировать, а то опять встанет. — Помню, — вздохнул я, невольно улыбнувшись. — Так что я знаю, как поведут себя военные роботы. — Поверю тебе на слово. Хотя меня не радует, что мы используем его, как камикадзе. — Ками... кто? — подняла бровь Лемон. Я и забыл, что это иностранное слово из моего мира. — Камикадзе — на старом языке это приблизительно означало «самоубийцу». — Ну, про тебя тоже можно сказать это, — ухмыльнулась Лемон. — ... Дэнникадзе. — Мотли прикрыла рот копытцем, скрыв свой смешок. — Ладно, — согласился я с планом, не обратив особого внимания на последнюю брошенную Лемон фразу. — Используем брамина-самоубийцу. А где нам, собственно, достать его? — Легко. Пойдём в местный зоопарк и купим его. Стоимость одного брамина — около тысячи крышек. Да ещё взрывчатки нужно закупить примерно на тысячу крышек. Всё я это достану. Ты же получил деньги за работу? — Верно, но... — протянул я, слабо улыбнувшись. Я же забыл, что и Феррис был ценным союзником в «Кратере». Нужно хотя бы ему дать часть крышек. Всё-таки помог как-никак. — Часть из них я отдал Блюрайз, чтобы она смогла открыть свой бизнес, ибо ей их катастрофически не хватало. — Отдал Блюрайз. Щедрость хлещет из тебя, как из фонтана, — одобрительно покачала земная пони под некоторым впечатлением. — Знаю, что бизнес открыть в Ванхувере непросто и дорого. Наверное, пару тысяч ей отдал? — Двадцать... тысяч. — Отсыпь мне жёваной морковки! — ошарашено ахнула лимонная пони. — Двадцать кусков? — Ага, — кивнул я и улыбнулся от изумлённой физиономии Лемон. Мотли чуть улыбнулась и с любопытством посмотрела на меня, словно в её глазах я начал выглядеть несколько иначе. — Так, я следующая на очереди, если ты вновь вздумаешь расщедриться, — произнесла Лемон, а потом взглянула на Мотли. — Ну а ты после меня, — улыбнулась паладин. — Ничего личного, но я дольше с ним знакома. И ближе... — Так, напомни, где ты мне брамина возьмёшь? — В пиз... — хотела пошутить Лемон, но оборвала себя. — В местном питомнике. Там можно себе и верного друга взять, если захочешь. Хоть пса, хоть кошку. — Ладно... Займёшься этим завтра. — Займусь? Сама? — Да, а что? Я не знаю, где находится питомник. А меня уже скоро в городе начнут узнавать, поэтому тебе, как агенту Стальных Рейнджеров, лучше не светиться вместе со мной... — Ты прав. Но я бы могла сказать, где питомник. — Ходить полезно, — вставила Мотли. — Особенно тебе. — Эй! — она возмутилась. Её пухленькие жёлтые щёчки вспыхнули красным. — А ещё подругой сегодня меня называла! Пёстроглазая пегаска прикрыла рот бежевым крылом и хихикнула. — Сучка пернатая,— буркнула Лемон. Мотли пыталась не улыбаться, но не смогла. — Я пошла спать. Всё. Вы меня обидели, — заявила она и удалилась. — А я причём? — Ты за меня не вступился, —ответила она, надув губки и закрыв дверь в спальню. — Похоже, мне придётся спать здесь, — сказала пегаска, вздыхая. — Нас двое, а диван один. Да вы издеваетесь? Сначала Лемон, потом Блюрайз, а теперь и Мотли? Пони хихикнула, прикрыв рот своим крылом. Блять. Я попался на дешёвый трюк. Что Лемон уже наговорила ей обо мне, что она так подшучивает надо мной? — Расслабься. Я пойду спать вместе с Ягодкой. Не буду тебе мешать. Сладких снов.***
6 число Месяца Вереска, Блюдэй. Сорок четвёртый день пребывания. — Ладушки-оладушки, — бодро пропела Лемон, надев тёплое пальто. — Я пошла, а вы веселитесь. Только это... Дэннкадзе... Пожалуйста, не разнеси номер, иначе мне предъявят огромный, как твоё самомнение, счёт. — Ты сомневаешься в моих способностях?— спросил я, сидя с открытой книгой по телепортации, что подарила мне Блюрайз. — Я не сомневаюсь. Я уверена, что они тебя подведут, — ухмыльнулась Лемон и закрыла дверь. — Эй! Ягодка! — окликнул я звёздного паладина после осознания, что мы что-то забыли. — Что? — открыв дверь, Лемон осторожно протиснула свою жёлтую моську в номер и с выжиданием посмотрела на меня. — Ты крышки не забыла? — Оу. Точно, — сказала она, извиняясь. Я выдал ей чек на две тысячи, а затем она покинула номер. — Тебе, — я повернулся к пегаске, — нужны крышки? Ты всё-таки немало настрадалась в руинах Ред Спарка. Нужно же как-то отблагодарить за помощь. — Умоляю тебя, — вздохнула пегаска и, коротко засмеявшись, плюхнулась на диван, лежа на спине и жестикулируя копытами. — Твои крышки не идут в сравнение с той оплатой, что я получала на работе при руководстве небольшой группой. На самом деле, даже если бы я и получила от тебя крышки, то мне особо не на что их тратить. К богатству я не стремлюсь, мне достаточно того, что я сейчас имею — патронов, провизии и снаряжения. Ну а главное, очаровательную дружескую компанию. К тому же я уже получила подарок от тебя. — Какой? — Броня. — Я же просто подобрал её. — Мне достаточно и того, что ты подумал обо мне. — Всегда пожалуйста. А тебя разве не волновало, что я затянул тебя в одно из самых опасных и неприветливых мест на Пустошах? — На моей прежней работе мои разведывательные задания были не в менее опасных местах, правда, не в таком масштабе, — ответила пегаска, безразлично глядя в старый потолок. — Так что я в каком-то роде привыкла бывать в сложных ситуациях и попадала в них из-за приказов старших. — А какие задания у тебя были? — Я бы сказала, — Мотли посмотрела на меня своими разноцветными глазами, а потом с подозрением оглядела комнату. — Но ты ведь знаешь выражение: «У стен есть уши»? Так вот, может, в следующий раз. Я понимающе улыбнулся. Надо же, совсем забыл про осторожность. Неудивительно, что Мотли ни разу не упомянула слово «Анклав». Тем более, это тайное место Стальных Рейнджеров: немудрено, что пегаска проявляет некую осторожность.***
8 число Месяца Вереска, Рэддэй. Сорок шестой день пребывания. Путь в Нортерн-Соул занял двое суток. Где-то в полдень шестого числа мы выдвинулись на своих четырёх в путь. Мотли порой взлетала и осматривала окрестности. Мы старались избегать ненужных столкновений с местной агрессивной фауной в виде яо-гаев, одичавших собак и мутировавших барсуков. С крупными барсуками познакомился впервые — правда, через прицел «Шёпот Ночи». Огромные барсуки размером примерно с пони: продолговатое тело, сужающееся в районе морды, вдоль которой тянутся белые и чёрные полосы. Полуоблезшая шёрстка буровато-серого окраса. Картину завершают огромные острые клыки и когти. В общем, обошлось без серьёзных стычек благодаря продвинутым приборам и датчикам, которые установлены в нашей броне, а ещё крыльям Мотли. И вот Нортерн-Соул видим утром восьмого числа. На расстоянии почти в половину километра от нас виднеется колючая проволока забора. Дальше, прямо за территорией аэродрома, тянутся к небесам высокие горы, укрытые снежным покрывалом. Этот белый и холодный слой снега тянется от вершин до самого основания крутых гор. Нортерн-Соул находится у подножия крутых скал, охватывающих всю его северную сторону. На юге от аэродрома простирается относительно равнинная и открытая местность, а на севере маячат высокие, острые и крутые скалистые горы, покрытые вековым слоем снега. Слева вдалеке виднеются руины Ред Спарка, которые я посетил около недели назад. Страшно представить, какая радиация сейчас присутствует между аэродромом и этим городом, если уже отсюда виден огромный сияющий от неё кратер, оставленный мегазаклинанием. Между нами и решётчатым забором Нортерн-Соула отчётливо просматриваются охраняющие периметр «Стражи» и мистеры Храбрецы, вооружённые по самые конденсаторы. У самого забора установлены небольшие башни, на которых гордо располагаются турели. Сейчас здесь так сильно дует холодный и сильный ветер, что мой «удачный» плащ едва не уноситего бурными и дерзкими порывами. Слава богам, что броня сохраняет тепло. — Хороший свежий ветерок, — бодро сказал я. — А ты как думал? — отозвалась Лемон под своим шлемом. — Что здесь будет жарко и парко, как в силовой броне после длительной пробежки? Ты ещё зимой здесь не был. Вот тогда тут царствует по-настоящему снежная, освежающая до оледенения, погодка. — Напомни мне, Ягодка, в какой стороне главный КПП. — На севере-западе. Во-о-он там, — Лемон подошла поближе ко мне и указала копытом на то место, которое считалось главными воротами и в тем самым необходимым нам КПП. Контрольно-пропускной пункт состоит из двух небольших будок, а его ворота настежь открыты, приглашая своим видом в западню. — Брешь в периметре у нас с противоположной стороны, верно? — спросил я. — Да. Большая часть роботов начнёт съезжаться к воротам, где мы устроим взрыв. Поэтому останутся лишь турели на металлическом заборе. Как только мы их уничтожим, охрана периметра начнёт возвращаться, поэтому нужно быстро шевелить конечностями. — А ты уверена, что они съедутся в место, где якобы произошло нападение? — скептическим тоном спросил я у паладина. — Да. И не раз такое было. Ошибка в коде, видимо, заставляет покидать свои посты и мчать всем табуном на врага. Напоминаю, Стальные Рейнджеры раньше пытались проникнуть на аэродром, и тогда к ним с оружием наготове направлялись эти вёдра с гайками. Хотя я понимаю твоё беспокойство. План действительно рисковый. — Вот именно. Это будет сложно. Вы всё ещё хотите идти со мной? — Да, — спокойно и без колебаний ответила Мотли. — Пропустить всё веселье, да ещё и этот военный аэродром, который может представлять собой техническую ценность? Да ни за какие коврижки! За исключением высокотехнологических... — Ну что ж, это ваши похороны. Мотли, ты же сможешь подготовить нашего брамина-камикадзе к марш-броску и ждать моей команды, пока мы не подберёмся к восточной стороне периметра, а потом мигом по безопасному пути прилететь к нам? Просто я не успею добежать, а уж Ягодку тем более не дождёмся, смерть и то раньше прибежит, — на этих словах в мой шлем прилетел небольшой камешек.— Из-за неповоротливой силовой брони, — добавил я. — Обижаешь, Дэнни, — сказала пегаска. — Не забывай, где я проходила подготовку. Естественно, смогу, — проговорила она крайне уверенным тоном. — Ладно, — я сделал вид, что проигнорировал обращение ко мне по моему ласково-упрощённому имени. Безусловно, я часто слышу его от друзей, но от пегаски впервые, вроде. — Тогда выступай и сыграй оглушительное соло на барабане, а потом я свяжусь с тобой по радиосвязи. Проникновение на лётную базу напомнило о Неллисе и Бомбистах. Никогда так быстро и много не бегал, как тогда. Пегаска кивнула и отправилась с брамином как можно ближе к воротам. Детонация произойдёт тогда, когда у брамина остановится сердце. Всё это было благодаря Мотли. Напомнило мне подобную ловушку в моём мире, когда я работал охотником за головами и охотился за одним человеком, помешанным на взрывчатке. Я едва не попался! Как же мне чертовски повезло, когда я почувствовал, что что-то неладное было с тем брамином, а потом его неожиданно охватил небольшой ядерный взрыв. Недаром у меня было нехорошее предчувствие. Задница беду учует...***
Оказавшись с противоположной от КПП стороны, я сообщил Мотли, чтобы она начала действовать. Через некоторое время мы услышали отдалённый хлопок, причём такой силы, что мне показалось, будто бы земля под копытами содрогнулась. Слегка перегнули палку с количеством взрывчатки. От бедного брамина наверняка не осталось и следа. Выждав ещё кое-какое время, я достал «Шёпот Ночи», вставил магазин с бронебойными патронами, активировал VATS, прицелился и открыл огонь по турелям. Я почти успел сделать пять выстрелов в этом режиме, пока заряд Пип-Боя не израсходовался. После этого Лемон по моему сигналу атаковала нескольких мистеров Храбрецов, а затем я к ней присоединился в этом деле. Расправившись с находящейся здесь охраной, бегом выдвинулись к забору — тут рядом с нами приземлилась пегаска. — Ты там закусить тормознула? — спросил я, быстро направляясь к забору. — Погодные условия повлияли на мой полёт, — чуть запыхавшись, проговорила она. — Меньше слов, больше съедим... вот зараза... дела. Вот же можешь ты подумать не о том во время боя! Мы нашли самое повреждённое место в заборе, и Лемон с помощью силового копыта брони проделала вход. Вёдра с гайками уже начинают возвращаться на свои позиции, да и прихватили с собой ещё пару... десятков собратьев. Чуть что — сразу сзывают почти всех на зажигательную вечеринку; сейчас мы в самом центре танцевальной залы. Тем временем из аэродрома к нам уже направлялись два «Стража». Одного из них я взял на себя, а второго взяла Мотли. Пегаска сделала примерно полдюжины точных выстрелов из «Тайфуна», что раньше принадлежала Вайолет, прежде чем у «Стража» расплавилась броня и отказали все системы. Я тоже не пас задних, и за то время уничтожил свою цель. Правда, перед тем, как я его поразил, он выстрелил в меня ракетой. Я успел увернуться. Ух! Мне показалось, что вся жизнь пронеслась перед глазами. Это было чертовски близко. К нам уже направлялись другие роботы. Не повезло. Дело дрянь! Если мы их подпустим, нам всем пиздец. Внезапно отозвалась Лемон, сообщив прелестную новость. — Я нашла люк! — воскликнула она. — Открывай! — крикнул я. — Он заперт, — чуть позже проговорила она с нарастающим беспокойством. Чудесно! Нет слов, то удача есть, то её нету. — Зараза! — невольно выкрикнул я, стреляя в приближающихся роботов. — Хотя погоди. У меня появилась идея, и это должно сработать. Не зря же телепортацию в последнее время зубрил и тренировал концентрацию. — За люком что-нибудь видно? — уточнил я. — Да. Он же решётчатый. — Отлично. Мотли, быстро к Ягодке, — крикнул я и сам быстро направился к люку. — Что ты задумал? — с удивлением в голосе спросила Лемон. Мотли настороженно повернулась в сторону приближающихся роботов. Я посмотрел на люк, через который видно пространство под ним. — Превосходно, — сказал я, улыбаясь про себя. — Там не больше десяти метров. Подойдите ближе ко мне. — Что? — удивились напарницы. — Ближе подойдите! — рявкнул я. Они подошли. Я их обнял и радостно произнёс: — Время обнимашек! Лемон пыталась что-то сказать, но не успела, так как нас окутало моей синей магией: мы исчезли. Через мгновение мы лежим в техническом туннеле прямо под запертым люком. — Что... Что только что произошло? — недоумённо проговорила Лемон, оглядываясь вокруг. — В следующий раз хотя бы предупреждай, что собираешься нас телепортировать! — дрожащим голосом проговорила пегаска. — Я от неожиданности чуть не обмочилась! — Что, впервые телепортируешься? — Да! — возмущённо воскликнула она. — Не бойся. Это такое же приятное чувство, как и полёт. — Может, и приятное, но... чересчур, блять, неожиданное! — негодовала Мотли, глядя на люк над нами. — Тем не менее, — отозвалась Лемон, — я согласна, что это было довольно необычным ощущением. — Тоже согласен. Я впервые с кем-то телепортировался... — я довольно быстро пожалел о своих словах. — Чего?! — изумились кобылки. — Без подготовки ты решил телепортировать сразу двоих?! — с криком спросила пегаска. Возникало ощущение, что она сдерживает своё желание меня придушить. — Да. А что? Какие-то проблемы? — невинно улыбнулся я. — Получилось же! Если бы не моя помощь, то вас уже давно превратили бы в фарш те роботы, — я указал на роботов, что находились прямо над люком, выискивая враждебных нахалов, то есть нас. Вот же болванчики, не соизволят посмотреть вниз. — Тут у нас был хоть какой-то шанс выжить. Правда, этот трюк стоил мне изрядных запасов магии. Так что магическую поддержку от меня лучше вызывать в очень крайнем случае. — Но... — хотела было что-то возразить Мотли, но остановилась, видимо, поняла, что в необдуманных решениях спорить со мной бесполезно. Она вздохнула. — Идём дальше, Дэнникадзе? — Агась, мой обмочившийся ангел, — сказал я. Лемон сдавленно засмеялась. Следуя указателям на стенах, я по привычке ещё смотрю себе под копыта. Хотя какая разница, что нас засекут. Здесь хотя бы есть где укрыться. Пропетляв несколько коридоров, вдоль которых пролегают провода и трубы, мы вышли к главному техническому помещению аэродрома. В некоторых коридорах наблюдается далеко не безопасный уровень радиации. И ещё в техническом помещении находятся не только роботы... но и гули с элементами боевой брони. Причём их роботы не атакуют, а завидев нас, и те и другие тут же напали. Как они нас любят! Мы прячемся за укрытиями; на нас, дико рыча, бежит где-то с полдюжины гулей, вслед за ними укрытия обстреливают две турели и один мистер Храбрец. Большая часть гулей почему-то в жертвы выбрала именно меня: видимо, красные визоры моего шлема им чем-то не понравились. Я достал свою понячью версию магнума и начал стрелять из него по приближающимся фанатам гладкокожей плоти, отступая назад по коридору. Мотли и Лемон взяли на себя остальных двух гулей, а после попытались уничтожить турели и робота. Троих гулей я успел убить до того, как они ко мне подобрались, но остальные двое смогли подойти слишком близко, чтобы я смог прицелиться. Поэтому гуля, находившегося ближе всего ко мне, я ударил тяжёлой частью пистолета. Гуль пошатнулся от удара, и в этот момент на меня прыгнул другой — я сумел уклониться в сторону от его приближающегося тела, и он с глухим звуком познакомился со стеной позади меня. Я задней ногой ударил его в висок, от чего его голова вновь встретилась со стеной: от удара он, кажется, наконец-таки... отбросил копыта. К сожалению, тот гуль, кого я ударил пистолетом, сразу же набросился на меня, и я сумел только выставить передние ноги так, чтобы удержать его клацающие зубы подальше от моей нежной и бархатной шеи. Неожиданно его голова взорвалась, а тело с шипением расплавилось в оранжевую жижу, частично заляпав мой шлем. — У меня всё под контролем, — оправдался я. — Ага. Как же, — саркастически хмыкнула пегаска в продвинутой и облегчённой версии боевой брони. А если бы она в меня попала? Что тогда? Или это была месть за «обмочившегося ангела»? — Вы расправились с остальными? — спросил я, подходя к кобылам. — Нет, — ответила Лемон и выстрелила, после чего послышалось некое бульканье: гуль превращается в отвратительную вязкую зелёную жижу. — А вот теперь да. — Похоже, отсюда можно попасть в остальные помещения аэродрома. Разделимся? — Нет! — единогласно выкрикнули две напарницы. — Почему? Неужели вам приятна моя компания? — И да, и нет, — ответила Мотли. — На самом деле, одна я оставаться не собираюсь: кто знает, куда я забреду по этим многоуровневым помещениям. Не забывай, пегасы не любят тесные пространства. — А как же обнимашки? — с возмущением поинтересовалась Лемон. — Ну... это исключение, — оправдалась она. — А в целом... Полностью согласна с Мотли, — произнесла Лемон, оглядывая помещение. — В таких местах лучше держаться группой. — Ладно. Нужно найти инженерные помещения, административное здание или какой-нибудь особый склад, где могут храниться важные чертежи. — Уже занимаюсь, — сказала Лемон, садясь за уцелевший после боя терминал в этом помещении. — Сейчас найдём! От меня ничего не спрячется, — с оптимизмом сказала она, печатая по клавиатуре терминала, что в силовой броне наверняка очень удобно. — Так-так, — бормотала Лемон. — Что тут у нас. Переписка двух влюблённых, один работал на нижних уровнях, то есть здесь, а вторая на верхних. Жалуются на однообразную работу... что-то о бревне в постели. Ага, нашла. Главное инженерное помещение находится в ангаре, но он завален и доступ к нему закрыт, а склады... Особых складов нет. Административное здание расположено в северо-западной части аэродрома. — Есть безопасный путь к нему, минуя поверхность? — Должен быть, — неуверенно ответила Лемон, глядя в терминал. — В любом случае будем двигаться в ту сторону, где находится необходимое здание.***
Мы двинулись к административному зданию по нижним уровням и помещениям аэродрома. По пути мы пробрались сквозь табуны, как часто выражалась Лемон, гулей и роботизированной охраны. В целом мы потратили около получаса и половину нашего боезапаса на них. Попутно успевали обыскивать помещения в надежде найти что-нибудь полезное, но в основном обнаруживали небольшое количество медикаментов. Встречались небольшие записки и записи на стенах, которые своим существованием показывали, как персонал базы постепенно сходил с ума от паранойи и физических изменений после облучения радиацией, кто-то из-за высокой дозы сразу погибал, а кто-то становился гулем, и в конце концов одичали все. Приходилось даже несколько помещений обходить из-за высокого уровня радиации. В одном из запертых шкафчиков я обнаружил уцелевший шар памяти. Я решил его посмотреть, когда будем в спокойной и тихой обстановке. Были и ранения. Правда, особо тяжёлых не случалось. В основном они доставались мне и Мотли, а силовую броню Лемон хрен чем пробьёшь, разве что ракетным залпом. Я умудрился получить раздробление костей в некоторых местах задних ног. Неудачно лежал в обороне: на мои ноги упал тяжёлый металлический шкаф, обвалившийся из-за того, что рядом с ним взорвалась ракета, и я неправильно рассчитал траекторию его падения. Ну, об этом мои напарники узнали сразу по моему протяжному воплю из ругательств. Приходилось использовать гидру и довольно неплохие медицинские навыки Мотли, ибо в любой момент могли подойти гули или какой-нибудь военный протектпони, поэтому нужно прикрывать ей спину... лёжа. Всё-таки у неё навыки лечения чуть выше, чем у меня. Я пытался не подпускать к Мотли никого, пока она занимается моим лечением. Лемон же сдерживала основную толпу нападавших. Если кто-то проскальзывал, я использовал смертоносного «Защитника». Феррис не врал. Апостол — невероятная вещь. Получив какую-никакую, но медицинскую помощь, я вернулся в бой: пока не пытался делать акробатические пируэты, образно говоря, и избегал ближнего боя, а ещё не злоупотреблял бегом. Пусть гидра сделает своё дело. Мотли пожаловалась, что на меня уходят все медикаменты. В этих помещениях одна точная турель смогла достать Мотли, из-за чего её броня повредилась — пегаска получила несколько граммов свинца через слабые места брони. Пришлось мне лечить её. Затем я принялся латать её броню, кое-как используя инструменты, подручные детали и буквально щепотку магии. После чего я шутливо отметил, что все мои материалы для ремонта уходят только на её броню. Как говорится, зуб за зуб... С Лемон всё в порядке. Её хлебом не корми, дай только пострелять из плазменных винтовок. Её силовая броня в нормальном состоянии. Я время от времени поддерживаю защиту её брони и саму броню в допустимом для боя состоянии. Лучше уж латать каждую царапину, чем тянуть до последнего. Наконец, одолев и уничтожив в общей сумме пару десятков металлических вёдер, набитых проводами, гайками и оружием, а также отправив на окончательный покой около полусотни гулей, мы подобрались ко входу в административное здание. Оно выглядело как обычный офис, только с роботами. Изумительно, ничего скажешь... Пришлось прятаться за укрытия, которыми в основном служит офисная мебель. Под выстрелами «Стража» всё превращается в щепки, а вокруг повсюду поднимались и кружились канцелярская бумага, документы и расчёты, которые до этого мирно лежали в столах. Я лишился укрытия и быстро прицелился из револьвера в ракету, которую он готов пустить в полёт. Первый выстрел — мимо, за ним сразу последовал второй: попадание. После взрыва ракеты от «Стража» осталась только половина корпуса. Он заискрился и упал против взрыва на бок. Превосходно. Он готов. Мы обыскали уцелевшие столы и сейфы, но не нашли ничего, кроме довоенных записей. Повезло, что роботы и турели на базе часто промахиваются и «тупят», так как их программам нужна калибровка спустя столько лет. Мы достигли четвёртого этажа. Там должен находиться нужный нам чертёж. Сейф главного инженера заперт, его можно разблокировать только с терминала. Естественно, он защищён паролем, но Лемон без труда его взломала, после чего открыли сейф и обнаружили… лишь листы ненужной документации, не представляющие ценности для меня — но, по-видимому, они приглянулись Лемон. Она ответила, что, возможно, писцы Стальных Рейнджеров смогут выудить какую-нибудь полезную информацию из этих бумаг. Как выяснилось, на терминале вёлся учёт тех, кто брал чертежи. Оказалось, что перед падением мегазаклинаний их взял один инженер. Из указанных причин стало ясно, что он собирался провести плановый технический осмотр, но из-за поджимавших сроков он не вернул бумаги, а отправился в барак и хотел продолжить дело на следующий день, который, к сожалению, оказался последним. Похоже, эти чертежи находятся в жилых помещениях совсем неподалёку от административного здания. Мы аккуратно и без шума вышли из здания и, проскальзывая между обломками, старым оборудованием, небольшими сооружениями, добрались до нужного здания. Хотя бы есть, за чем прятаться. Из-за шума силовой брони Лемон мы едва не выдали себя — крайне повезло, что что-то заставило мистера Храбреца проверить другое место. Ошибки кода порой идут на пользу, и ещё полная темнота вокруг... Ну а гулей избегать проще, чем этих сошедших с ума роботов со множеством датчиков и сенсоров. Проскользнув в один из бараков, мы не нашли ничего, кроме нескольких гулей, которых мы быстро и без особого шума ликвидировали. Здесь нет чертежей. Мы пошли в соседний барак. Там я увидел то, что не ожидал увидеть. Диким гулям я бы не удивился, но я никак не ожидал встретить дружелюбно настроенного — а между тем этот экземпляр спокойно сидит себе за столом и разговаривает со скелетом. Рядом с ним два агрессивно настроенных диких гуля. Медленно рыча, они подходят к нам, готовясь атаковать, но тот, что не настроен враждебно, одёрнул их. — Пилот, Сниппи, вашу мать, вы куда? У нас, в конце концов, крайне важный разговор о будущем эквестрийских ВВС, а вы вот так просто. Он глянул на меня своими белыми, мёртвыми глазами и, не долго думая, встал и отдал воинское приветствие. Дикие гули посмотрели на действия своего относительно разумного товарища и сделали то же самое, правда, куда менее ловко. И сказать, что я крайне удивлён происходящим, значит, ничего не сказать. — Полковник Блэкрайт, сэр! Мы ждали вашего возвращения! Знали бы вы, как одискордило всю эту неделю сидеть на жопе ровно, а ведь кто-то должен сбрасывать жар-бомбы на зебр! О, как давно мы ждали возвращения в строй, сэр! — на этих словах он развернулся к скелету и заговорил с ним. — А ты иди чини мой вертибак! Всю неделю сидишь, филонишь, да читаешь свой долбаный чертёж и пьёшь свой долбаный кофе, солдат! Вперед, пошёл чинить! Давай! Понятное дело, что скелет даже и не повёл глазом, которого нет уже не одну сотню лет. Впрочем, гуля это не остановило. Сумасшедший в старой тёмно-серой шинели с погонами упомянул чертёж вертибака, который когда-то разглядывал мёртвый инженер. Я буквально чувствую на себе, как напарники смотрят на меня ошарашенными глазами под своими забралами. Видимо, они хотели что-то сказать, но неожиданно гуль принялся выводить меня наружу. — Эй... солдат, подождите, — я решил сыграть в его официальном стиле. — Мне крайне необходимо забрать те чертежи. И... Каково ваше имя, солдат? Куда вы нас ведёте? — Капитан Стил Сан, сэр, сорок вторая дивизия бомбардировочной авиации Эквестрии, командир боевого воздушного судна! Можете звать меня просто капитан. Что насчёт второго вашего вопроса, то я веду вас и ваш эскорт, чтобы показать остальным, что вы прибыли, — он продолжил меня выталкивать. — Стойте. Они же... меня явно недолюбливают и нападут на меня и мой эскорт. — Что за вздор, полковник, сэр! Вы — самый уважаемый офицер во всех лётных войсках, идёмте, не бойтесь! Или, быть может, вы заболели? Я могу отвести вас в медицинскую часть, она вон там, на другом конце взлётной полосы, — он жестом указал в сторону скопления турелей и боевых роботов. Ну уж нет, спасибо, я как-нибудь обойдусь без этого. — Со мной более-менее всё в порядке, спасибо, что побеспокоились. Мне необходимо только забрать чертежи вертибака и всё. Это крайне важное правительственное задание — думаю, вы понимаете. — Конечно, я всё понимаю. Думаю, наш инженер будет не против, а даже с радостью передаст их вам. После одобрения Капитана я подошёл и забрал чертежи со стола, за которым сидит инженер, что когда-то пил кофе. На его кружке многозначительная и говорящая за себя надпись «Я люблю свою работу». Подобрав чертежи, Капитан вывел меня и мой «эскорт» наружу, прямо к ближайшей стае рычащих диких гулей. Изумительно.