Fallout: Equestria. Параллельность

      Зрение проясняется. Вижу потолок с облупленной штукатуркой. Я повернул голову и внимательно осмотрел место, где нахожусь, заодно пытаясь понять, что произошло. По мере рассматривания окружения возвращались образы существ, похожих на лошадей. Я был одним из них. Пони.       Меня окружают металлические столики с подставками, на них лежат шприцы пинцеты, бинты и прочие медицинские принадлежности.       Больница. Или то, что оборудовано под неё. И почему же я здесь?       Падение с крыши...       В моём теле эхом отразилась острая боль. Я вздрогнул и почувствовал, что большая часть моего тела перебинтована. Непривычность ощущения тела быстро дала мне понять, что всё это был далеко не сон. В этом я убедился, когда заглянул под одеяло и разглядел бинты на своём теле.       Похоже, они мне уже не нужны. Чувствую себя отлично.       Я полежал ещё несколько минут, аккуратно шевелил конечностями, переворачивался с одной стороны на другую. Откинув одеяло, я поднялся с кровати и прошёлся по комнате, разминая все свои четыре конечности. За стеклянным окном увидел плотно заставленные грузовые вагоны и лачуги из всякого металлического хлама. Между ними изредка проходят пони.       Значит, я как минимум в мирном поселении. Это хорошо.       В углу своей комнаты я заприметил старый металлический шкафчик. Заглянув вовнутрь, я обнаружил там почти всё своё снаряжение, включая окровавленную броню и продырявленный во многих местах плащ с карточной пикой и числом «21» по центру.       Придётся потратить немало крышечек на ремонт брони и зашивание плаща, ведь у меня нет рук. Без них у меня ничего не получится. Ещё... всё оружие у меня изъяли, судя по куску металла с выцарапанными числом «14». В крупных поселениях со стенами на входе, возле поста охраны, всегда сдают оружие и взрывчатку. Одни выдают ключи к шкафчику, куда положили оружие... другие выдают номерки, как мой кусок металла. Посетителям при себе разрешается оставлять в основном холодное оружие. Охрана делает это в целях собственной защиты.       И всё же, у такой системы защиты есть минус... это люди со Стелс-Боями. Для них огнестрел и не нужен... достаточно хорошего ножа, с помощью которого можно незаметно перерезать кому-то глотку в тёмном переулке. С другой стороны, от всего нельзя уберечься, а Стелс-Бои невероятно редкие. Тем не менее, есть поселения, где и Стелс-Бои изымаются, если они не для продажи, как и многие другие материалы. Вспоминаются города и поселения Легиона Цезаря с их самыми строгими таможенными ограничениями.       Я захлопнул дверцу и взобрался на свою кровать – она тихо и противно заскрипела.       Я здесь не пленник, если снаряжение оставили в моей же палате, да и ещё не под замком. По крайней мере, я надеюсь на это. Но как долго я здесь пролежал? Исходя из часов и календаря в Пип-Бое, в этом месте, что населяют пони, поведение которых ничем не отличается от людского, я нахожусь уже четвёртый день.       Дверь в мою палату медленно открылась. Она заскрипела не менее противно, чем кровать. Ко мне вошла пони без рога с розовой гривой. На ней находится жёлтый халат. Её светло-голубые глаза выразили удивление, когда она заметила меня.       — Ого... — протянула она. — Не ожидала, что ты так скоро очнёшься. Операция была не из лёгких.       — Правда? И как я выглядел?       — Как решето.       Я не смог сдержать смешок.       — Как я здесь оказался? И где я вообще?       — Тебе притащил караван во главе с Блюрайз. Сейчас ты находишься в больнице Новой Эплузы. Вернее, в старых служебных помещениях на пункте железнодорожных соединений.       Новая Эплуза... О ней не раз упоминал тот жёлтый жеребец, которого я спас, и который затем был убит Шарпом. Он сказал, что поставит мне выпивку за его спасение в этом городе. Я приуныл от воспоминаний об этой моей неудаче. Ненавижу, когда из-за меня и моих ошибок кто-то погибает. Мне пришлось проявить усилие, чтобы переключиться на что-то ещё.       — Теперь понятно, почему за окном я увидел столь много вагонов. Очевидно, они служат жильём.       В глазах белой пони без рога вновь пробежало удивление. Она подошла поближе ко мне.       — Ты... Ты уже вставал с кровати и подходил к окну?       Я удовлетворительно кивнул, наслаждаясь реакцией пони.       — Твои имплантаты сильнее, чем мы думали. Неудивительно, что ты пережил падение с крыши двухэтажного здания на шипастую броню Шарпа.       — Так и что со мной было?       — Повреждения были серьёзными. Те, кто тебя притащили, оказали первую помощь. Обычные зелья лечения и магические бинты лишь стабилизировали твоё состояние и остановили кровотечение, однако всё ещё требовалась операция по вправлению костей и лечению глубоких ран. То, что ты очнулся на следующий день после операции... удивляет. В тебе действительно мощные имплантаты.       Пони в жёлтом халате подошла ко мне. Она взялась меня внимательно осматривать. С её лица удивление и не думало исчезать. Её рот приоткрылся, и она восторженно протянула:       — Поразительно...       — Да, я такой, — сказал я с наигранным самомнением.       Она подавила смешок.       — Я... знаю, что такие технологии существуют, но... Вживую ещё не видела их воздействие. Читала лишь в довоенных книгах. — Она отвлеклась и посмотрела меня с жадным любопытством. — Откуда они у тебя?       — Часть купил сам, другую вживили насильно... в общем, долгая история. Меня удивляет, почему вы не извлекли их из меня. У вас была бы отличная возможность заработать...       — Нам не зачем портить репутацию. К тому же, — она мягко мне улыбнулась, — было бы не вежливо поступить так с тем, кто избавил нас от Дикобразов.       Я почувствовал лёгкую неловкость. Я ведь изначально не желал вмешиваться из-за того, что боялся сделать только хуже. Не говоря уже о том, что я не всех спас.       Пони продолжила меня обследовать, попутно снимая бинты.       — А ещё благодаря тебе у нас появились новые ингредиенты для зелий, которые не достать в округе.       — То есть?       — Караван, который ты спас, привёз их. Если бы не ты, пришлось бы месяц или больше ждать следующего каравана, который взялся бы выполнять заказ. Так что... помимо тех караванщиков ты спас от смерти потенциальных больных. Можешь гордиться собой.       Я решил промолчать, дожидаясь, пока пони с розовой гривой не снимет все бинты.       — Ну, не молчи. Я люблю поболтать с пациентами. Меня зовут Канди, а тебя?       — Дэниэл.       — Рада знакомству. У тебя необычное имя. Ты издалека?       — Да.       — Откуда?       — С запада.       — О... Это там, где живут табуны различных религиозных фанатиков?       Вспоминая слова Блюрайз, я промычал неуверенное «угу».       — Могу понять, почему ты оттуда убрался... Ох, твоё состояние просто чудесное! Можно выписывать.       — Я крайне благодарен вам за лечение.       — Это моя работа. А лечить тех, кто оказал столько помощи Новой Эпплузе, ещё и приятно!       Я не смог сдержать улыбки. Она милая.       — Хотел спросить...       — Да? — она с любопытством на меня посмотрела. Её чудесные светло-голубые глаза внимательно рассматривали меня, из-за чего я забыл, что хотел спросить.       — Э-э... Я...       — Что, хочешь пригласить меня на свидание? — она соблазнительно закусила губу. Во второй раз меньше чем за минуту я был сбит с толку.       Какого хрена?!       Так, Дэниэл, соберись. Она ведь не знает, что я не истинный пони. Для неё я обычный жеребец. Возможно, она шутит и хочет меня подколоть в ответ на мой шутливый комментарий вначале. Видимо, её уже не один раз пациенты приглашали на свидание.       Я полностью обнажённый, находимся неприлично близко друг к другу, и это давит на мою... похоть, что отражается в моём поведении. Сначала мокрая Блюрайз, а теперь это. Сказывается моё длительное отсутствие близости и женской компании.       Но это же не люди! Это пони! Как я могу даже думать об этом?!       — Я как-то и не задумывался об этом.       — Правда? А мне твоё смущение подсказало, что хочешь... Что ж, видимо, ошиблась. Я была бы не против с кем-то поужинать после смены, с кем-то издалека. Особенно с Хуфлэнда. Оттуда много интересных баек и россказней привозят.       — Я... в любом случае, не из тех, кто любит болтать, — солгал я.       Мне не хотелось рассказывать о месте, в котором я ещё даже не бывал. Да и не хочется мне раскрывать своё происхождение. Из-за этого будет только больше вопросов и интереса.       — Канди... неужели в городе больше нет жеребцов, которые тебя интересовали?       — Теперь уже нет.       — Теперь?       — Был один рыжий пегас... Каламити. Ушёл с одной молодой кобылой. Тоже отличилась помощью городу.       Пегас? Это что ещё за подвид пони?       — И что же ты, пробовала его пригласить?       — Сначала попробуй его словить, — рассмеялась она. — Та ещё вольная пташка. Я неоднократно предлагала ему поужинать вместе, но он отказывался.       — Почему? — поинтересовался я.       Вольная пташка... Возникает впечатление, что выражение выбрано неспроста. Обычно так говорят о женском поле... а не о мужчинах. О тех говорят, к примеру, «одинокий волк».       — Говорит, что не хочет заводить связей с кем-то в Новой Эплузе. Иногда в его голосе ощущалась неприязнь.       Интересно... почему же ему не нравился этот город? Неужели он знает какую-то его страшную тайну? В таком случае и мне стоит держаться подальше и быть осторожнее.       — Поэтому я даже как-то раз подумала, что стоит переехать из этого города в другой. А затем явиться сюда в качестве гостьи, чтобы пригласить его на свидание. — Она снова рассмеялась. У неё приятный смех. Я почти жалею, что отказываюсь поужинать с ней. Я бы ещё насладился этим смехом.       — А из-за чего он не желает с кем-то родниться в этом городе?       — Насколько я знаю, он довольно принципиален. На рабство у него аллергия.       — Вы торгуете рабами?       Я с лёгкостью сохранил свою неприязнь к работорговле перед Канди. К работорговле как к явлению я уже привык, но мне всё равно некомфортно находиться в тех местах, где она разрешена.       — Нет. Мы просто ведём торговлю с работорговцами из Старой Эплузы. Скорее всего, из-за этого он не доверяет жителям Новой Эплузы. Знаешь, я уже стала сомневаться, что ты не любишь болтать.       Ой... Со мной явно что-то не то, раз так легко начал вести себя вразрез своей легенде. Или же она приятная, в частности её очаровательный смех. Нужно выкрутиться.       — Я не люблю болтать с кем попало. Всего лишь осторожность.       — Даже с теми, кто вылечил тебя и мог разобрать не только на органы, но и на имплантаты? — хитро ухмыльнулась она.       А у неё мозги хорошо работают. Она сообразительна. Мне такие нравятся. Я ещё больше жалею, что отказываюсь от свидания... Так, Дэниэл. Никаких свиданий с пони. Мы не отсюда, да и ещё не пони. Глупостей натворишь.       — Скажу откровенно, ты мне нравишься, — сказал я. Она скромно улыбнулась. — Но, увы, у меня слишком много дел. К слову, о делах... Я вспомнил, что хотел спросить.       — И о чём же?       — Где моё оружие? Кто у вас занимается починкой брони? И, если бы я пригласил тебя на ужин, то куда именно? Я страшно голоден.

***

      Получив ответы и разъяснения, я забрал своё снаряжение, распрощался с Канди, персоналом больницы, и вышел наружу. Обнажённым. Довольно непривычно. Прохожие на меня не пялятся. Разноцветные пони идут по своим делам, не удостаивая меня и взглядом. Большинство из них почти не носят одежды. Шёрстка защищает от слабого холода. Строение тела располагает к тому, чтобы расхаживать без одежды, ибо промежность скрыта под хвостом. Не везёт только жеребцам — в случае чего их эрекция будет видна за милю, как поднятый белый флаг.       Из этого обстоятельства я понял, что лучше не думать о мокрых телах, будучи обнажённым.       Живот вновь разразился голодным урчанием. Тише, мой зверь. Я помню, как ты едва с ума не сходил при виде жарившегося брамина у Дикобразов. Мы отведаем здесь хорошо приготовленное мясо брамина... осталось только добраться туда. Потерпи.       Я прогулочной походкой отправился в место под названием «У Кэррот». Самая крупная обеденная точка в городе.       С моей спины свисает закреплённое снаряжение, глухо раскачиваясь из стороны в сторону. Под копытами твёрдая земля, вокруг меня аккуратно расставленные вагоны стоят рядами, большинство установлены друг над другом. Ступеньки из металлолома ведут на второй и третий этажи. Основания вагонов засыпаны щебнем, чтобы они не просели в землю, когда она размягчится во время дождей. Столбы с висящими проводами тянутся ко всем вагонам и лачугам.       Электричество проведено в каждый дом. Централизованная система. Редкость в Пустошах.       Вдалеке за башнями из вагонов возвышаются лениво крутящиеся ветрогенераторы. Вопрос об источнике электроэнергии у меня отпал. Впрочем, такие ветряные мельницы есть практически везде.       Я около десяти минут петлял между рядами из грузовых и пассажирских вагонов, как перекати-поле, размышляя о жизни в Пустошах, пока не нашёл указатель. Он стоял посреди дороги и представлял собой массив из закрашенных железнодорожных знаков, на которых написано, что и в каком направлении находится. Я приостановился и начал вчитываться.       Хм... Бар «Шлагбаум»... «Абсолютно всё»... которое я намерен посетить после сытного обеда. Больница... Главные ворота... Железнодорожная станция... «Белая нитка»... швейный мастер, как я понимаю... И всякие другие мастера...       Как и ожидалось... нигде ни слова об оружии. Такую информацию скрывают, но все и так понимают, где оно продаётся. Обычно места продажи или покупки оружия находятся в одном месте с бараками охранников. Под надёжным присмотром, чтобы было ясно, кому понадобилось оружие или взрывчатка, дабы охрана города лучше за ним приглядывала. Неизвестным личностям там оружие не продают, только если ты не заслужил доверия. Там же и находится всё моё огнестрельное оружие, по словам Канди.       Что-то я задумался... И что же я искал?       Живот раздражительно заурчал.       Ох, точно.       Продолжим... О, вот оно. Столовая «У Кэррот»... находится на востоке возле Главных ворот.       На моё сосредоточенное разглядывание указателя обратила внимание прошедшая мимо земная пони. Она косо на меня посмотрела. Только наши взгляды пересеклись, тут же отвернулась и с угрюмым видом пошла дальше.       Естественная подозрительность местных жителей относительно незнакомцев. Снова схожесть между поведением людей и пони. В интересном же месте Земли я оказался... Нужно идти дальше, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.       Я вышел на просторную площадь, заполненную столами и мебелью из разного хлама, часть представляет собой выдранные из пассажирских вагонов красные потасканные временем сиденья и кровати. Большая часть столиков пустует. Жители города уже давно позавтракали, а обед по времени ещё не начался.       Еда располагалась в открытых металлических контейнерах, находящихся вдоль нескольких столов. Их прикрывает стеклянная витрина. Контейнеры заполняют едой, которую из кухни приносят земные пони в измазанных едой фартуках. Подготавливают еду к обеду, как я понимаю. Контейнеры накрыты крышкой для защиты от назойливых насекомых, которые является завсегдатаями подобных мест.       Я глубоко вдохнул. Через мои ноздри, щекоча, пронеслась смесь запахов различных блюд. Мой живот как магнит тянется к тем столам.       Пройдя мимо пустующих столов, я подошёл к работнице столовой. Я испытал к этой кремовой земной пони жалость, завидев её усталый взгляд. Без какого-либо энтузиазма она выжидающе на меня посмотрела. Я вглядывался в список блюд, чувствуя, что вот-вот наброшусь на эти контейнеры, как сумасшедший. Работа имплантатов, особенно регенерирующего, невероятно ослабляют и истощают организм. Нужно выбирать что-нибудь калорийное.       Мясо хищников, животных, мутантов, птиц. Оно варёное, жареное, печёное, вяленое. Меня необыкновенно радует, что мясная еда для пони считается нормальным. Да, Дикобразы ели мясо, но они могли это делать из-за недостатка еды, в то время как подобная мясная еда не является естественной. В столовой овощных блюд тоже было предостаточно. Большинство наименований мне неизвестно. Изначально мне показалось, что цветочные названия блюда в списке носили фигуральный смысл. Каково же было моё удивление, когда я увидел, что блюда действительно из цветочных растений. Было даже сено! Какие же эти пони странные... настоящие лошади.       — Вы что-то планируете выбирать? — нетерпеливо сказала кремовая пони с усталым взглядом, вырвав меня из раздумий.       — Э-э-э... — протянул я, ощущая себя глупым невеждой. В основном среди знакомых вещей здесь были только мясо брамина, приготовленное различными способом. — Мне бы, пожалуйста, что-нибудь с мясом брамина... и чтобы было как можно более сытное и питательное!       Кремовая кобыла в фартуке принялась накладывать на большую тарелку кусочки жареного мяса с томатным соусом и картофельным пюре. Было любопытно наблюдать за тем, как она при помощи своего рта справляется с кухонными принадлежностями. Я бы так не смог. Без тренировки и практики, по крайней мере.       Она подвинула тарелку поближе.       — С вас восемнадцать крышек.       — И, пожалуйста, стакан.       — Очищенной воды? Разбавленного сока моркови?..       — Не, — вежливо перебил я, подняв переднюю ногу, — пустой.       На лице кремовой кобылы проступило удивление, но она выполнила мою просьбу.       Я схватился зубами за мешочек с крышками и бросил ей на стол.       — Отсчитайте, пожалуйста.       Она обречённо закатила глаза, мол, почему сам не смог, но стала считать по крышке. Я тем временем беспомощно смотрел на свои передние ноги: понятия не имею, как одновременно отнесу и тарелку с едой, и стакан. В мой рот может поместиться только один предмет. Недолго думая, я наклонил голову и поддел стакан своим рогом, чтобы нацепить его на рог. Получилось с трудом.       Работница столовой отсчитала необходимую сумму и вернула мешочек. Она с недоумением заметила стакан на моём закрученном роге. По напряжённым уголкам губ и щекам видно, как она сдерживает улыбку.       Мне стало неловко. С другой стороны, я... хоть как-то разнообразил её день.       Она кивнула в сторону, указав на плоские дощечки и старые подносы, куда бы я мог всё поставить и отнести на стол.       Теперь я почувствовал себя глупым.       Я взял крышечки, подошёл к столику с подносами, наклонил голову и опустил на него стакан. Аккуратно схватил его зубами, поднёс к своей тарелке, поставил её на него и пошёл искать место, где я смог бы пригреть свою задницу.       Высматривая столик с прелестным видом, я заметил знакомую фиолетовую единорожку, склонившаяся над бутылкой пива. Рядом с ней сидел Расти, тот самый коричневый жеребёнок, оравший от прикосновений. Он с унылым лицом сидит над пустой тарелкой. Я без промедления двинулся в их сторону.       — Пиятнофо аффетита, — сказал я.       — Ох... — протянула она и подняла на меня голову. — Кто?..       — Мофно пфифоефинифся?       Рассеянный взгляд Блюрайз с трудом сошёлся на мне.       — О, приве-ет. Рада, что ты... лучше. Тебе лучше.       Я кивнул на свободное место возле единорожки.       — Хочешь сесть? Да... можно...       Поставив поднос с едой и стаканом на стол, я сел на красное потрёпанное сиденье из пассажирского вагона. Фиолетовая пони слегка отстранилась от меня. Коричневый жеребёнок с жёлтой гривой относился ко мне так, словно меня здесь и нет, потерянный на вид. Бедный...       — А ты как себя чувствуешь? — спросил я, схватив зубами кусок прожаренного мяса. Тщательно смакуя и наслаждаясь моментом, я его проглотил и блаженно вздохнул. Следующий кусок я утопил в томатном соусе. Пользоваться одним ртом жуть как неудобно, но я слишком голодный, чтобы искать другие варианты.       Блюрайз молчала. Её светло-розовая грива снова нависает над бутылкой алкоголя.       — Врачи сказали, что... буду в порядке. Ничего серьёзного мне не сделали.       — Отрадно слышать, — сказал я, после того, как прожевал уже третий кусок мяса. Тяжело было проявлять сочувствие, когда голодный. Тем не менее, её тон не внушает оптимизма. — И всё же тебе хреново... — я кивнул в сторону бутылки пива.       Она бросила на меня беглый взгляд и вновь опустилась к бутылке. Её рог засверкал, янтарное сияние окутало бутылку, и она отхлебнула алкоголя.       — Я думала, что теперь вся моя оставшаяся жизнь будет такой... Когда рейдерам надоест со мной играть... Они перепродадут меня дальше... а затем дальше... и так до конца дней... В лучшем случае пустят пулю в голову.       Я отвлёкся от трапезы. Достал устройство, конденсирующее влагу из воздуха, подставил стакан под трубочку и включил. Кристально чистая вода полилась в стакан. Я повернулся к Блюрайз.       — Но ведь этого не произошло? Что тогда сейчас тебя волнует?       Пауза. Я терпеливо дожидался хоть чего-нибудь с её стороны. Стакан до краёв наполнился водой. Я выключил устройство, ухватил стакан двумя передними ногами и отпил половину.       — Тяжесть.       — Какая? — спросил я, поставив наполовину полный стакан.       — Не знаю... Это смесь, своего рода. Стыд, страх, гнев, отчаянье... Что весь остаток моей жизни будет состоять только из подобного унижения. Игрушка для удовлетворения... не более, пока меня не изуродуют и не убьют.       — Я... могу чем-нибудь помочь тебе сейчас? — я протянул копыто в её сторону лицом вверх. Она медленно повернула голову к нему. Долгий и задумчивый взгляд. Очевидно, она и сама не знает, что ей сейчас поможет. Зависит от того, что она испытывает больше всего.       Никакой ответной реакции на мой жест.       Ну... я пытался.       Она шевельнулась в тот момент, когда я собрался убрать переднюю ногу. Её фиолетовая передняя нога нерешительно потянулась к моему бежевому копыту. Мягко коснулась меня, наши копыта объединились. Её янтарные глаза поднялись на меня. Грустный и заискивающий взгляд. Она надеется разглядеть ответ в моих глазах. Я хорошенько подумал над её словами и попытался подобрать слова, которые могли бы ей помочь.       — Жизнь, — начал я, — переменчива, непостоянна. Вчера ты в плену у рейдеров, сегодня лакомишься самыми экзотическими блюдами, а завтра встречаешь любовь всей жизни. В самые тёмные времена думай о том, что они пройдут. Тёмные времена пройдут ещё быстрее, если ты будешь прикладывать усилия для изменений. Выжидай, терпи, выискивай возможность... и действуй. Да, я понимаю, как тяжело не падать духом, но и награда будет велика.       Её янтарные глаза прояснились, а затем погрузились в раздумья. Я решил дополнить:       — Ты прекрасная и добрая пони. Хотелось бы увидеть твои будущие достижения в качестве торговца. Вдруг ты создашь свою крупную караванную компанию, и с её помощью изменишь всю Пустошь. Вариантов — много. Только не сдавайся.       Фиолетовая пони молчала некоторое время, опустив взгляд. Она вернула его, на губах замаячила тень благодарной улыбки.       — Спасибо...       Я слегка улыбнулся и кивнул.       Блюрайз рассматривала мои глаза. Её взгляд опустился к нашим копытам, вновь едва заметная улыбка. Она убрала копыто и повернулась к бутылке.       Пустошь жестокая... почти все подвергаются физическому или сексуальному насилию. Каждый по-разному воспринимает пережитое. Почти все смиряются с положением дел. Я не люблю вмешиваться в чужие жизни и становиться ответственным за них, в тоже время я не могу долго стоять в стороне и не помочь. Конфликт.       Я посмотрел на Блюрайз.       Что с ней случилось бы, если бы я не вмешался?       Мой взгляд переключился на коричневого жеребёнка с потерянным видом.       Или с ним?       Какова была бы их жизнь? Попытались бы они что-то изменить, если бы я остался в стороне?       Наши жизни в наших руках... или копытах. Хотелось бы вдохновлять больше людей... пони... на то, что они могут изменить свою мрачную жизнь, если научатся не сдаваться. Тогда и вмешиваться не придётся, но всё это звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой. Эти двое наверняка сдались и сломались бы.       Я доел свою порцию и взял ещё. Съев её и выпив ещё целый стакан воды, я обратил внимание, что Блюрайз ведётся себя уже чуть более свободно. Неизвестно, что повлияло на неё больше — алкоголь или мои слова о непостоянстве жизни? Вероятно, и то и другое, поскольку она прислонилась ко мне и обняла за переднюю ногу.       — Если бы не ты, кошмар бы не закончился так быстро... — сказала она приглушённым голосом из-за вялого от алкоголя языка и ещё крепче обняла меня.       Мы просидели в молчании, пока она не заговорила о моём устройстве, которое конденсирует влагу из воздуха. Она расспрашивала о нём, открыто удивлялась и восхищалась услышанным... во многом из-за своего пьяного состояния. Молчавший Расти изредка обращал на нас внимание, с небольшим интересом поглядывая на устройство.       После того, как я ответил на все вопросы фиолетовой торговки, она высказала своё окончательное мнение. Из её рта разило алкоголем.       — Восхитительная штука... Она стоит того, чтобы её украли... А стальномордые её, как обычно, воровать не будут... они просто отберут её...       Что за стальномордые? Однако намёк понят. Я забыл об осторожности. Такой технологической штукой лучше не светить перед публикой.

***

      Блюрайз всё плотнее прижималась ко мне, тёрлась носом об мою ногу, вызывая лёгкую щекотку. Я не знал, как такое... интимное социальное поведение расценивается среди пони, но что-то подсказывало, что лучше мне уйти по своим делам.       Что я и сделал, отправившись к Дитзи Ду.       Самая крупная торговка в городе. За двести лет она повидала много интересного, познакомилась с сотнями пони. Она обросла связями, в особенности с другими торговцами и караванщиками. Подобные связи позволил стать ей крайне эффективной в торговом деле. Она может достать практически что угодно.       Впрочем, такое положение дел наблюдается у многих городских торговцев.       Помимо торговли она занимается починкой вещей, что, в свою очередь, крайне полезно на Пустошах. Те, кто разбирается в технологиях или оружии, бедными не будут. Даже у раба с такими знаниями жизнь будет всё лучше, чем у необразованных вольных бродяг и жителей Пустоши. Я испытал это на собственной шкуре, в Столичной Пустоши, когда ещё толком не умел за себя постоять и мало что знал о жизни на поверхности. С тех пор попадания в рабство не было, не считая проникновения в Питт.       Со своими-то инженерными навыками я не пропаду.       Я добрался до магазина «Абсолютно всё». Этот внушительный магазин состоял из множества грузовых вагонов, которые надёжно соединены друг с другом. Входом служил центральный вагон, к его боковой выдвижной двери подведён металлический трап. Поблизости пустая телега. Неподалёку ходит земная пони в тёмно-зелёной боевой броне с тем самым приспособлением и огнестрельным оружием на спине, которое я увидел у одного из Дикобразов.       Я уже забыл, как его зовут... но я помню, что он страстно хотел развлечься с Блюрайз и сделать что-то с её лицом.       Из магазина вышла знакомая оранжевая земная пони и подошла к пустой телеге. Завидев меня, Джус со сдержанной улыбкой помахала мне.       — Дэниэл!       Я ответил приветливой улыбкой и подошёл к ней. Оранжевая пони в легком рабочем комбинезоне окинула меня оценивающим взглядом.       — Тебя уже так быстро выписали?       — Ага.       — Усохнуть мне в пустыне... — с придыханием проговорила Джус. — Я же видела тебя вчера.       — Я умею удивлять.       — Да уж... это точно.       — А ты здесь какими судьбами?       — Работа, — она бросила короткий взгляд на пустую телегу. — Доставляла заказанные товары Дитзи Ду, вроде книг заклинаний, редких инструментов и тому подобного.       Книги заклинания? Что это? Звучит интересно. Раз их заказывают и тратят на это много крышек, то должны считаться редкими и полезными. Необходимо узнать их предназначение. Пригодится для понимания места, в котором я оказался.       Я обнаружил, что на несколько секунд уставился на её комбинезон, пока раздумывал.       Насколько мне помнится, у неё была крепкая защитная броня. Куда она подевалась?       — Где твоя броня?       — А зачем она мне в защищённом городе, где оружие сдаётся ещё на входе? — Она бросила взгляд на патрулирующую пони в боевой броне. Я обратил внимание, что охранница не отходила далеко от магазина. В городах и поселениях кто-нибудь из охраны всегда суетится поблизости важных мест вроде магазинов. — Защита здесь надёжная, как по мне.       Мы рассматривали вооружённую охранницу.       — И правда...       — А в целом, лучше казаться безобидной. При попытке ограбления больше шансов, что оставят в живых, поскольку не будут считать угрозой. Если грабители увидят, что ты можешь дать отпор, то прирежут сразу.       — В этом есть смысл.       Оранжевая земная пони повернулась ко мне.       — Ладно. Не буду отвлекать. — Её сочувствующий взгляд прошёлся по моему снаряжению. — Я так понимаю, у тебя есть дела. Твоя броня нуждается в починке.       Джус зацепила за собой телегу и медленно пошла. Ось колеса протяжно застонала и заскрипела. Я услышал, как пони начала бормотать относительно этих приятных и ласкательных звуков.       — Как же ты меня заебала, Дискорд тебя дери...

***

      Я уставился на дощечку. На ней мелом написано «Добро пожаловать!». Мой удивлённый взгляд поднялся и вновь упёрся в жёлтые косые глаза пони, что держит её в зубах.       — Здрастье... — криво улыбнулся я. Меня ведь никто не предупредил, что это будет гуль! Я совсем не предполагал, что и среди пони есть гули или что-то похожее на них. — Я так понимаю... ты Дитзи Ду?       Она энергично закивала, а остатки жёлтой гривы колыхались в унисон. Улыбка с её обезображенного лица в дальнейшем ни разу не сползала, что вызывало во мне смешанные чувства. Я перенаправил свои мысли на то, что она общается именно подобным образом. Возможно, она немая?       — Надеюсь, это не прозвучит грубо. Но мне важно знать, чтобы не возникло неловких ситуаций в будущем... Ты умеешь говорить?       Пони с остатками серой шёрстки высвободила дощечку и положила на копыто, и без стеснения широко раскрыла свой рот. На моё удивление, знакомого неприятного запаха изо рта почти не было. Хотя остальное тело едва уловимо отдавало неприятным запахом.       Как она умудрилась стать успешной торговкой при наличии постоянного запаха гниения? По этой причине, и не только из-за разлагающейся внешности, гули редко становятся торговцами среди не-гулей.       Поразмышляв, я вернулся к тому, почему пони-гуль продемонстрировала мне свой рот. В нём отсутствует язык.       — У тебя...       Она стёрла надпись на дощечке, взяла в рот мел и написала следующее.       — «Рейдеры вырезали его».       — Ох, сочувствую...       Я подождал, пока она сотрёт предыдущую надпись и напишет новую.       — «В этом свой плюс, я научилась писать».       — Ого... — сказал я, почувствовав восхищение за её оптимистический подход. Вот кто по-настоящему не пал духом. — Это впечатляет. Ты молодец. Я редко встречал на Пустошах такой позитив, когда из очевидно дерьмовой ситуации выносят что-то положительное.       Улыбка серой пони стала ещё шире.       Вид улыбающегося гуля тоже редкое зрелище.       — Итак... — пробормотал я, скидывая со своих плеч броню, плащ и проколотый рюкзак. — Всё это нужно починить и зашить.       Она сощурила свои жёлтые косые глаза и внимательно разглядывала мои предметы в плачевном состоянии. Вернее, внимательно разглядывал только один её глаз, второй смотрел куда-то в сторону. В какой-то момент глаза широко распахнулись, а затем она подняла на меня голову. Один глаз с удивлением смотрел на меня. Мгновение, и она взяла дощечку, где написала:       — «Это тебя зовут Дэниэл?»       — Откуда ты меня знаешь?       — «Джус рассказала мне».       Я почувствовал неловкость. Повреждения моего снаряжения недвусмысленно отсылают меня к тому, что я приземлился на острые металлические шипы. С учётом последних событий неудивительно, что она догадалась, кто я. Вновь на мои поступки обратили внимание. Я лишь надеюсь, что к ощутимо плохим последствиям это не приведёт.       — Я просто проходил мимо и... В общем, да. Дикобразы доставляли вам много проблем?       Дитзи Ду приобрела печальный вид и кивнула. Оставшиеся локоны её жёлтой гривы легко качнулись вместе с головой.       — «Я починю твою броню бесплатно».       — Но...       Она приложила своё копыто к моим губам, вынудив замолчать. Мел приглушённо заскользил по дощечке.       — «Благодаря тебе жизни пони спасены. Заказы тоже».       Не все пони спасены... Однако я решил об этом не говорить. Я уже примерно знаю, что она скажет на мои сомнения. Не хочу спорить и портить нервы себе и другим.       — Ты правда пойдёшь на это?       Она энергично закивала, а затем вновь что-то написала на дощечке.       — «Ты напомнил мне одну пони. Ты сделал то, что она недавно сделала для меня».       — Хочешь сказать, что для тебя это важно?       Серая кобыла настолько уверенно и сильно кивнула, что могла бы пробить своим лбом деревянную стену.       — Большое спасибо. Ты щедрая.       — «Починка займёт весь оставшийся день. А, возможно, и завтра».       — Ну... тогда можно, я тут погуляю и осмотрюсь, а уже потом пойду?       Снова утвердительное кивание.       Магазин изнутри просторный. Думаю, он спаян как минимум из дюжины вагонов. По крайней мере, первый этаж. Их стены, оказавшиеся внутри спаянной конструкции, снесены и освобождены для пространства. На второй я не поднимался, но, сдаётся мне, он служит жилыми апартаментами Дитзи Ду.       Полки и стеллажи из металлолома забиты различным довоенным барахлом. Много вещей едва мне знакомы, а предназначение оставшейся части мне совершенно непонятно. Немалое количество устройств и изделий кустарного производства, сделанных из всякого хлама. Я с интересом осматривал их, пытаясь понять их предназначение. Это было даже немного весело.       — Я пришла... — раздался робкий молодой голос кобылы позади меня, — ...за Стелс-Баком. Его уже привезли? Я слышала, что недавно в город прибыл караван...       Это тот Стелс-Бак, которым воспользовался Шарп, чтобы застать нас всех врасплох. Я не мог не посмотреть на ту, кто его заказал.       Я без особого интереса взглянул на источник этого тихого голоса. Им являлась молодая, судя по размерам, земная пони с лавандовой шёрсткой. Она неуверенно стоит перед Дитзи Ду. Когда серая пони-гуль закивала, та смущённо улыбнулась.       Через несколько мгновений заказанный предмет оказался у неё перед глазами.        — Чудесно. Так... аванс я уже заплатила, теперь вот остаток.       Она повернулась к своей сумке и достала оттуда две коробочки. Они звякнули, когда она поставила их на пол.       — Здесь всё.       Исходя из размеров этих коробочек, там не меньше двух тысяч крышек. Серая пони схватила коробочки, поднесла их к весам, открыла и высыпала содержимое. Крышечки сладко зазвенели, падая на лоток. Стрелочка сдвинулась в сторону и остановилась на отметке, которую не смог разглядеть.       Вид кивающей головы Дитзи Ду говорит о её удовлетворённости суммой.       И здесь, среди пони, крупные суммы крышек взвешивают, а не пересчитывают. В итоге торговцы порой недосчитывают десять или двадцать крышек, но при больших сумах это допустимая погрешность. Однако обмен крышек в таких количествах само по себе редкое явление. Одни товары меняют на другие, а условные цены компенсируют крышками.       Внушительное количество крышек... Эта молодая кобыла явно из какой-то богатой семейки, раз меняет дорогой товар на одни лишь крышки.       Пони поблагодарила Дитзи Ду, забрала две опустошённые коробочки и покинула магазин, бросив на меня свой неуверенный взгляд. Владелица магазина вместе с крышками куда-то ушла, а вернулась уже с пустым лотком, который поставила обратно на весы. Она села за своё рабочее место с невероятно функциональными приспособлениями и продолжила возиться с бронёй.       Я по достоинству его оценил. С такими инструментами и возможностями можно чинить даже силовую броню. Серая пони поблагодарила меня за этот комплимент.       Мой осмотр продолжался. Немало довоенных часов, некоторые из них рабочие и показывают одно и то же время... Странность заключалась в том, что у них тринадцать чисел или делений вместо стандартных двенадцати. То есть здесь каким-то образом отсчитывают сутки не в двадцать четыре часа, а в... двадцать шесть? Я взглянул в свой ПипБой и он показывает время совершенно не то, что на часах.       — А... эти часы показывают правильное время? — громко спросил я.       Серая гуль-пони повернулась ко мне и, не вынимая швейный прибор из своего рта, уверенно кивнула.       Неужели хронометр моего ПипБоя сбился? Раньше связь со спутником была утеряна, а теперь он, оказывается, неправильно показывает время? Хотя... я же в другой точки планеты. Тут другой часовой пояс... Да... на удивление, я ещё помню этот нюанс. Тем не менее, это не объясняет наличие дополнительных двух часов. Во всех точках Земли время должно идти одинаково. Скорость вращения одна и та же.       Потрёпанный временем календарь... двенадцать месяцев и все по двадцать восемь дней. Триста тридцать шесть дней в году?..       Сначала часы... а теперь и календарь сбил меня с толку. Меня даже названия особо не удивили. Семь дней недели, названия которых соответствует семи цветам радуги: Рэддэй, Орэндждэй, Еллоудэй, Гриндэй, Саяндэй, Блюдэй, Вайолетдэй.       — Дитзи... а какое сегодня число и какой месяц? — поражённый спросил я. Раздался стук, который вывел из задумчивости. Я повернулся к нему и вспомнил, что ДитзиДу не умеет разговаривать. Она кивала на стену перед своим рабочим местом. Там висел более чистый календарь с перемещаемой закладкой, которая сейчас находится на отметке...       22 число, Рэддэй, Месяц Липы.       Каждый месяц идеальной с точки зрения количества дней недели. В каждом месяце ровно по четыре недели.       Месяц Липы... судя по стилистике букв это второй месяц лета. Первый — это Месяц Поля, а третий — Месяц Хлеба.       Мой Пип-Бой показывает, что сейчас четвёртое августа, восьмой месяц.       Я таращился на календарь, пытаясь понять местную систему летоисчисления. К зиме относится: Месяц Ветра, Месяц Дуба и Месяц Жемчужины. К весне — Месяц Земли, Месяц Цветов и Месяц Трав. А к осени — Месяц Вереска, Месяц Дождя и Месяц Листьев.       Что за ужас тут творится?!       Я как безумец принялся искать карту или глобус. Первой я нашёл карту. Она висела на стене за всяким барахлом, поэтому не смог её сразу увидеть. Я аккуратно отодвинул товары и посмотрел на доселе неизвестный мне континент.       «Карта Эквестрии».       Что ещё за Эквестрия? Она занимает довольно немалый объём... Более чем наполовину она напоминает Южную Америку — вытянутая, выпуклая в центре, в сторону юга постепенно сужается и вытягивается в хвост из островов. Центральная часть менее всего заселена, судя по наличию городов, она же и скалистая, с пустынями и прочим. Шокированный взгляд зацепился за название «Хуфлэнд», а затем за «Эпплуза»... просто Эпплуза, без «старая» или «новая». Рядом на продажу лежат послевоенные нарисованные карты Пустоши с караванными путями и поселениями, на некоторых отмечены опасные зоны.       Какого...       Мой мозг начал бурлить всеми возможным предположениями и гипотезами насчёт того, что я увидел. Тем не менее, ясно мыслить я не в состоянии, поэтому продолжил искать ещё... И нашёл глобус.       Всё стало на свои места. Континенты на глобусе мне совершенно не знакомы. Это точно не Земля... Какие-то два континента Эклипс и Солстис.       Я не на своей родной планете... Я... Я... понятия не имею...       Всевозможные эмоции нахлынули на меня огромными волнами, бьющимися о стенки моего сознания. Я шокировано пялился на глобус с незнакомыми мне двумя континентами. Моё потрясение достигло пика, встреченные странности пазлом сложились в единую картину. Новый и неизвестный вид существ, календарь, тринадцатичасовое деление на часах, мистические свойства единорогов, превращение в одного из них... Я всячески пытался избежать такого вывода, мой разум отчаянно искал адекватное обоснование происходящему. Но все они не продвигались выше гипотез и предположений. Лишь один вывод имел под собой наиболее правдоподобный исход.       Я в другом мире...       Около получаса, длившегося словно вечность, я в полнейшем потрясении глядел на глобус. Я пытался уцепиться за что-то утешающее и успокаивающее, но на ум ничего не приходило. Разум разрывался от бурлящих мыслей и эмоций. Мне необходимо прочистить голову... я не могу... это выше моего понимания.       Я с трудом поднялся на свои четыре ноги и вышел из магазина. Я отрешённо уставился в затянутое серыми облаками небо. Слышен нарастающий гром. Скоро может начаться дождь. Мой разум блуждал, терялся относительно того, что мне делать дальше. Рассеянный взгляд упал вниз. Снаружи становилось темнее, и фонари и лампочки начали включаться и освещать ряды из грузовых и пассажирских вагонов.       Мой бесцельно блуждающий взор зацепился за указатель с местными достопримечательностями, о наличии которых я уже знаю. Меня привлекло только одно название: бар «Шлагбаум».

***

      Любимое на все времена место всех путников и караванщиков. Бар украшала огромная подсвеченная прожекторами вывеска из металлического листа и краски: «Шлагбаум». По своей структуре оно напоминало магазин «Абсолютно Всё». С два десятка вагонов соединены вместе, стены, которые оказались внутри конструкции, снесены. Вся мебель представляла собой разобранные и вынесенные из пассажирских вагонов сиденья и столы. Пространство под завязку заполнено посетителями, коих набралось здесь как минимум сотня. Бар заполнен беззаботным смехом, непринуждёнными и лёгкими разговорами, цоканьем кружек и стаканов... среди всего этого едва слышалась музыка, льющаяся из старого музыкального автомата, динамики которого установлены по всему бару.       На Пустошах такие места казались самыми лучшими. От них несло атмосферой веселья и радости. Они притягивали жителей Пустоши, как дутней — дерьмо. Настоящая отдушина от вечных попыток выжить в этом суровом и беспощадном мире.       На моё пришествие никто не обратил внимание. А я был поглощён собственным потрясением, чтобы обращать внимание на то, о чём беседуют местные жители и путешественники. Все столы и сиденья заняты. Те, кому не хватило места, стояли возле столиков и непринуждённо хохотали.       Вот моё тело оказалось возле барной стойки. И здесь все места заняты, некоторые уже успели нажраться и вырубились прямиком за столом. Я стоял с равнодушным видом и вглядывался в то, как местный бармен... или барпони, что неважно... старался угодить всем посетителям своим ассортиментом выпивки. Молоденькие кобылы и жеребцы разносили выпивку посетителям. Те в свою очередь отпускали вызывающие комментарии.       Замените их людьми, и разницы в поведении не будет в принципе.       — Эй... дружо-о-ок... — послышался голос пьяной кобылы. Я медленно повернулся на звук, и увидел светло-серую земную пони со стальной гривой. — У меня крышки закончили-и-ись... Постави-ишь мне выпивку?       Мне не хотелось отвечать. Я был не в том настроении, чтобы вести себя дружелюбно. Из пьяных уст серой кобылы послышалось раздражение.       — Язык про-о-глотил чтоль?       — Нет... — отрешённо выдавил я.       — Ну?       — Что ну?       Я не смог вспомнить, что она просила десять секунд назад. Я совершенно рассеянный.       — Ох... — раздражённый и усталый вздох вырвался из её рта. Я стоял где-то в метре от неё, и уже тут чувствовал запах её перегара. — Какой же ты при-идурок... — Вдруг её раздражение улетучилось и она странно улыбнулась. — Слушай... как насчёт того, что я тебе отсосу за выпивку?       Её вызывающее и неконтролируемое поведение вовремя заметил барпони.       — На сегодня тебе хватит.       Серая земная пони его проигнорировала, как и сидящие по соседству посетители. Её голова пошатывалась, а язык заплетался.       — А за три-и бутылки сможешь меня трахнуть...       — Так, всё, — барпони тяжело вздохнул. Он громко крикнул, пытаясь перекричать окружавший шум веселья, указывая копытом на серую кобылу, которая хочет выторговать своими влажными местами в обмен на выпивку. — Охрана, выведите её отсюда!       Не прошло и минуты, как показался крупный земной пони с металлическими утяжелителями. Местный аналог кастетов, как я понял. Он ловко схватил её обеими передними ногами и закинул на спину.       — А-а ну... не трожь меня... су-у-ука, — негодовала она. — Дырка ты от задни-и-ицы!       Когда она оказалась на спине, негодование продолжало литься из её уст. Неуклюжими усилиями она пыталась выбраться — брыкалась и пыталась ударить нёсшего её охранника.       — Отпусти-и-и меня-а-а... Помогите-е-е... Насилуют!       Никто из посетителей не обращал на неё внимание. Я провёл взглядом уходящего охранника с пьяной брыкающейся кобылой на спине, пока они не растворились в толпе.       Я устало присел за стул перед барной стойкой. Барпони с извиняющим видом попытался заговорить со мной.       — Прошу прощения... за этот случай.       Мне было всё равно. Откровенно говоря, меня сейчас вообще ничего не волнует. Чувствую себя потерянным и невероятно одиноким в этом новом мире. Мне страшно.       Барпони истолковал моё состояние как неудовлетворительное.       — Хе... — он неловко усмехнулся. — Первая кружка отборного сидра за счёт заведения!       Несколько яблок в кружке в мгновение ока превратились в желтоватую жидкость.       Я уже не знаю, как реагировать на это непонятное уму событие. Мне хотелось забыться. Я хотел вообще не думать и ничего не чувствовать.       Я пригубил первую кружку... потом заказал уже выпивку покрепче... и стал налегать на неё всё сильнее и сильнее. В какой-то момент я потерял течение времени и осознанность происходящего.       В смутных образах было влажно... и холодно... дождь... мокрая фиолетовая кобыла... светло-розовая грива... вагон... влажно и тепло... приятные ощущения в области таза...

***

      Где я?       Похоже, я вновь во что-то вляпался.       Я чувствую, что животом лежу на кровати. Мои задние ноги свисают с неё. Неудобное положение для сна, что отражается на моём теле. Похоже, я вчера перебрал. Регенерирующий имплантат справляется с последствиями воздействия ядов и других токсинов, и алкоголь не исключение, поэтому благодаря ему похмелья мне не видать. Оно и к лучшему.       Вот только... в чьей я кровати?..       Смутные образы сильной и прохладной влаги, фиолетовая шёрстка и приятные ощущения... Чтобы они значили?       Я оглянулся и увидел справа пони с фиолетовой шёрсткой. Вид её светло-розовой гривы мигом взбодрил меня. Я соскочил с кровати и увидел, что она уснула в той же вызывающей позе, что и я.       Я поморгал от удивления, не веря своим глазам.       Ох, нет... неужели мы...       Спорить с оставшимися пятнами на кровати и на полу под задними ногами Блюрайз не имело смысла. Я... действительно переспал с ней, пока был пьян.       Каким образом меня угораздило переспать с представителем вида, которого я видел несколько дней?! Почему я так сильно набрался алкоголя вообще... я же обычно слежу за...       Ох.       Перед глазами возникли образы из магазина Дитзи Ду. Часы... календарь... карта... глобус...       Эти вещи сказались на моём вчерашнем настроении. Мне явно захотелось забыться вусмерть хотя бы на время, чтобы успокоить свой негодующий разум и бурлящие, как кипяток, эмоции. Они до сих пор эхом проносятся по моему телу. Сейчас мне проще смириться с этими осознанием, но по-прежнему страшно...       Размышления об этом отодвинули на второй план то, что я переспал с пони... ну, хорошо хоть с представителем женского пола, а не мужского. Тем не менее, мне по-прежнему дико думать о том, что я занялся сексом не с человеком!       Я обнаружил, что уставился на фиолетовую задницу Блюрайз и её промежность, прикрытую хвостом.       Что могло меня в ней настолько привлечь, что она смогла затащить меня в постель? Я не такой легкомысленный, чтобы совать свой член куда попало!       Я осмотрел помещение. Грузовой вагон, переоборудованный для жилья. На противоположном конце вагона находится шторка и ванная. Я подошёл к двери и попробовал её. Она оказалась незапертой. Неужели мы даже забыли запереться? Надеюсь, нас никто не видел и не слышал...       На тумбочке я увидел какую-то стеклянную бутылочку с белой жидкостью. Засохшие остатки этой белой жидкости находятся на промежности фиолетовой единорожки, под её задними ногами и... я взглянул в нижнюю часть живота...       Ох, чудесно. Я успел даже попробовать местные средства для любовных утех. Последние несколько дней... это какой-то театр абсурда. Хотелось бы верить, что я нахожусь в коме или симуляции, но эти гипотезы пока нельзя опровергнуть, а, следовательно, их лучше отбросить, пока не появятся хотя бы косвенные доказательства.       Я слышал о гипотезах существования мультивселенной... но лишь в научно-фантастических голофильмах. В другом виде, вроде бы, не встречал.       Раздался тяжёлый и усталый вздох. Я обернулся на него и увидел, что фиолетовая пони зашевелилась.       — Где я?.. Что случилось? Почему я так лежу...       Она поднялась с кровати, обернулась и... в страхе взвизгнула.       — Что ты здесь сделаешь?       — Я тоже хочу это знать...       Сонная пелена с её глаз рассеялась почти сразу, как только она меня увидела. Она с удивлением и беспокойством меня рассматривала, пока с интересом не ощутила что-то странное позади... в районе задницы, как я понял.       Её взгляд говорит о том, что она только что прозрела.       — Ох... — стыдливо вздохнула она. — Мы с тобой...       — Похоже на то... — я повернулся к тумбочке с белой жидкостью. Она проследила за моим взглядом и внезапно ей словно немного полегчало.       — О... Я использовала контрацептивное зелье...       Контрацептивное зелье? А вот это интересно! Звучит довольно удобно, если я понял его предназначение...       Её лицо повернулось обратно ко мне.       — Надеюсь, нас никто не слышал... как вообще так получилось?       — Последнее, что я помню... это то, как начал налегать на алкоголь в баре.       — Во время нашего разговора в столовой я начала забываться. Ты рассказывал мне о своём устройстве, собирающем воду из воздуха... Затем ты ушёл... потом пустился дождь и... я уже ничего не помню.       Меня словно облили холодной водой.       Дождь! Холодная влага... Так вот что это было! Блюрайз, видимо, полностью промокла под дождём. А моё влечение к... мокрым и влажным телам сыграло решающую роль.       — Блю... Похоже, моя тяга к мокрым телам было одной из причин, почему я оказался с тобой в постели.       — О... Я вспомнила, что когда ты меня спас, то засмотрелся на меня, ведь тогда я была мокрой. Хотела смыть с себя все последствия пребывания в плену рейдеров... Так значит, это ты виноват...       Последние слова прозвучали не столько с упрёком, столько с облегчением. Тем не менее, я почувствовал обиду.       — Эй! Я бы не стал заставлять кого-нибудь спать со мной, даже будучи пьяным. Так что... хоть ты меня и привлекла, но ты в итоге сама согласилась.       — Ладно... Давай лучше разберёмся... — Она вся покраснела. — Может, Джус или Дэш что-то знают о произошедшем.       — Ну... пойдём?       — Только давай я сначала приму душ... а уже потом ты.       — Хорошо, только я лучше подожду снаружи. На всякий случай.       Она кивнула с понимающим выражением лица.

***

      Снаружи действительно были признаки вчерашнего дождя. Лужи, слегка влажная земля...       Во время принятия душа я со скучающим видом разглядывал себя и заметил рисунок у себя на внешней части бедра. На противоположном бедре находится такой же в том же месте. Пиковый туз со скрещёнными гаечным ключом и отвёрткой в центре. Я без понятия, что это значит и для чего оно служит, но в данный момент у меня нет желания раздумывать над этим. Я попал в другой мир и успел переспать с пони... сначала нужно разобраться с этими моментами.       После душа мы принялись опрашивать подруг Блюрайз из её каравана. Они находились в соседнем пассажирском вагоне... Внутри каждого купе есть по два места. В тесноте, да не в обиде...       Мы постучались в нужное нам купе.       Дверь отворила оранжевая пони.       — О, привет, голубки, — усмехнулась Джус при виде нас. С верхней кровати показалась молодая светло-синяя земная пони.       — О, с добрым утречком, ребята! — радостно помахала она нам.       — Можно войти? — со смущением спросила Блюрайз.       — Конечно. — Джус отошла к окну. — Вы вдвоём ещё можете поместиться.       Блюрайз села поближе к ней, а я с краю возле дверей, которые я на всякий случай задвинул. Я чувствовал себя не в своей тарелке, поэтому казалось, что я вжался в стенку возле входа.       — Что вчера было? — тихим и неловким голосом спросила фиолетовая единорожка. Джус хотела ответить, но молодая и энергичная Дэш сверху её опередила.       — Вы потрахались!       Вот так сразу, да? Не завидую я Блюрайз, хоть и сам не чувствую себя лучшим образом. Заняться сексом не с человеком... это за гранью моего воображения. Хотя в Пустошах и встречались разные... личности, которые трахали не только людей, но и роботов... или роботы трахали их. В Нью-Вегасе так точно. Да и всегда найдётся кто-то, кто рискнул бы и засунул своего друга в какого-нибудь мутанта. От безысходности на что люди только не шли.       Блюрайз тактично замолчала.       Джус покачала головой, взглянув на Дэш, и продолжила, повернувшись к самой смутившейся пони в купе.       — Да... дорогая, ты без каких-либо сомнений бросилась навстречу Дэниэлу. Ты была под дождём... Ты промокла... и решила спрятаться под животом у Дэниэла.       Неловкая пауза затянулась. Я не выдержал такой концентрации неловкости.       — И что потом? — спросил я.       — Я слышала об этом от посетителей столовой. Они сказали, что Блю внезапно начала хихикать.       — В каком смысле? — я сгорал от нетерпения и смущения.       — Словно её что-то щекотало.       Учитывая, что она была мокрая, то мой интерес к ней резко возрос... и я уже догадываюсь, что её начало щекотать, пока она находилось у меня под животом. Нашла место, где спрятаться от дождя!       — И что дальше?       — Я дословно не помню, но мне передали, что она сказала что-то в духе «Пощекочешь им меня в моём вагоне?».       Дэш сверху расхохоталась.       — Жаль, что меня там не было! — огорчённо добавила Дэш.       — К-как много пони нас в-видели? — подала голос Блюрайз, желая вжаться в кровать вагона.       — Все посетители ресторана... А затем вас, несмотря на дождь, слышали в соседних вагонах... и...       —...даже я здесь услышала чей-то приглушённый крик удовольствия, — сказала Дэш. Каждое слово подкидывало дровишек в этот фиолетовый камин смущения.       Ещё бы... весь город узнал о её поведении... а другая часть даже услышала.       — Я-я-я... — начала заикаться она, и обняла себя, вжимаясь всё сильнее в кровать. — Давайте свалим из города... и не будем здесь больше появляться...       Джус сочувствующе улыбнулась и погладила её копытом по гриве.       — Я понимаю, что ты чувствуешь, Блю... но нам ещё нужно продать то, что мы раздобыли у Дикобразов. У нас только один брамин.       — Купите ещё, — пискнула она. — А я спрячусь в ящик и никогда не буду оттуда вылезать.       — Ну... — она обняла Блюрайз. — Не всё так плохо.       — Нет, плохо. Это позор...       Возникла очередная пауза.       Не ожидал, что она начнёт так реагировать по поводу этого случая. Она вчера переживала, что остаток жизни её будет состоять из удовлетворения других... и тут она сама фактически запрыгнула в постель к жеребцу. Выглядит... несколько лицемерно. По крайней мере, другие это так могут воспринять. Мне же такое поведение кажется непоследовательным, но кто знает, какой букет эмоций творится у Блюрайз от плена и что конкретно побудило её переспать со мной.       Возможно, вчера её алкогольное опьянение усилило какую-то связь со мной из-за того, что я спас её от кошмара... что со мной она чувствует себя в безопасности.       Джус прервала тишину.       — Слушай... посиди пока здесь... или в своём вагоне. Ты сейчас слишком волнуешься.       — Угу... хорошо. Лучше с тобой. — Она поудобней умостилась в объятиях оранжевой земной пони. Я нахожу это зрелище довольно милым.       — Ну... тогда я пойду?       — А можно я пойду с тобой? — раздался неуверенный голос сверху. Впервые чувствую в её тоне хоть какую-то неуверенность.       — Зачем?       — Ну... я... мне интересно расспросить, что вы вчера делали...       — Дэш! — с негодованием шикнула Джус.       — Что? Я надеялась, что и мне что-нибудь перепадёт...       — Я лучше пойду. Я не в том настроении, чтобы даже думать об этом. Так что, не надейся.

***

      Снаружи некоторые обращали на меня внимание. Большая часть из них при этом слегка улыбались, вынуждая меня испытывать ещё больше стыда.       Город небольшой, все друг о друге знают. Разумеется, они нередко слышат, как пони после посиделок в «Шлагбауме» отлично проводят время в постели или даже за углом. Нас же выделило поведение среди трезвой толпы столовой, в особенности поведение Блюрайз, вслед чего обсуждаемой темой стали именно мы, а не кто-либо ещё, кому удалось подцепить компанию в тот вечер.       Я обнаружил, что мой мешочек с крышками пропал. Там находилось около ста пятидесяти крышек. Либо я их пропил, либо посеял где-нибудь, либо у меня его украли... либо же я сам их отдал. Когда я пьян, то нередко могу взять и угостить всех посетителей в баре... Такое со мной уже не раз случалось. Щедрость доведёт меня до чего-нибудь плохого.       Первым делом я решил проверить своё снаряжение. Большая часть моих крышек осталась в магазине с Дитзи Ду. Надеюсь, она не стащила без спроса часть крышек, которые я там оставил... хотя это маловероятно, поскольку она бесплатно решила починить мою броню и зашить плащ и рюкзак.       В магазине «Абсолютно Всё» меня уже встречала владелица с радостной улыбкой.       — Доброе утро, Ди.       Она ещё шире улыбнулась. Один её глаз смотрит на меня.       Пожалуйста, только не спрашивай, что было вчера.       — «Я всё зашила и починила».       Она передним копытом указала, где находится всё моё добро. Блаженное облегчение – её не интересуют слухи о том, как Блюрайз и я привлекли внимание половины города.       — О, прекрасная работа! Ты молодец.       На её спине что-то радостно затрепетало, привлекая моё внимание... которое сменилось удивлением. Серые отростки. Мягкие на вид... отдалённо напоминают крылья, а если быть точнее, ощипанные крылья какой-нибудь птицы.       Как я, во имя всего святого, не заметил этого вчера?!       Я быстро спрятал свои вытаращившиеся глаза, отвернулся, сделав вид, что у меня возникли позывы кашля. Трюк не удался, Дитзи уже заметила мой взгляд до моего притворного покашливания, вежливо улыбнулась, и до моих ушей донеслось глухое шуршание мела по дощечке.       — Ты извини... — начал я, пока она что-то написала. — Не хотел показаться бестактным.       — «Я пегас. Я привыкла, что мы редки на Пустошах, и что новенькие на меня таращатся».       — Тебя не волновало, что я так открыто пялился на тебя?       — «Нисколько. По правде говоря, других больше интересует, что я гуль, чем это».       — Их можно понять. У гулей рано или поздно могут отказать тормоза, и они станут дикими, любителями живой плоти.       — «Обычно для этого нужен сильный стресс. Одичанию предвещают приступы. Но за 200 лет у меня не было ни одного заскока».       Я ощутил, как вновь уставился на эту серую пегаску. Лишь горстка гулей смогла прожить столько, сохранив стабильность своей крыши.       — Ого... впечатляет.       Она с благодарностью кивнула и дописала.       — «Я не позволяю себе унывать. Всегда есть чему радоваться. Особенно я радуюсь маффинам!».       Не успел я дочитать написанное, как она стёрла надпись и с горящим взглядом продемонстрировала мне следующую.       — «К слову, могу угостить ими. Хочешь?».       Такой воодушевлённый и энергичный взгляд. Ему трудно сопротивляться.       — А это не отвлечёт тебя от работы?       Она отрицательно покачала головой, и вновь что-то нацарапала мелом.       — «Я поставила их на готовку. Уже почти готовы. Пора закусить вкусненьким. А сладкое помогает лучше думать и работать».       С этим не поспоришь.       Серая кобыла с ощипанными крыльями угостила меня свежими маффинами и прихватила себе пару штук. Спустя пару минут к нам присоединилась ещё маленькая кобылка, наверное, учуяв запах свежих маффинов. Она радостно, не уступая Дитзи Ду, демонстрировала той свои рисунки. Для жителя Пустошей и для её возраста вполне себе хорошо рисует. Ощущается её тяга к этому. Жаль, что в Пустоши нет места для подобных творческих талантов. Разве что для рисовки карт и изображения всяких существ и растений в путеводителях для путешественников.       Особенностью этой кобылки также являлось отсутствие рога. Она не земная пони. Она единорожка, но... рог отпилен. Не отломлен. То есть, потеря рога не произошла случайно. Мне не хотелось расспрашивать об этом из-за опаски вызвать печальные и болезненные мысли у малютки.       Я отогнал эти размышления и сосредоточился на сладком и свежем маффине, на тяге серебристо-серой кобылки и на местах применения её способностей. И я вновь вспомнил о картах и путеводителях. Будет рисовать их для Дитзи Ду. Путеводители и карты всегда испещрены простыми и понятными иллюстрациями, и она сможет их дополнять или улучшать.       Поблагодарив за угощение, я забрал всё своё дозволенное в городе снаряжение. Перед уходом я спросил, кто здесь сможет помочь мне с владением магией, у кого я смогу провериться и убедиться, что с моим рогом всё в порядке.       Я вышел наружу и встретил там серый облачный день.       Неужели такая мрачность и облачность здесь есть всегда?       Я оглянулся и понял, что забыл кое-что. Включив записывающее устройство Пип-Боя, которое мгновенно переводит озвученные слова в текст, я проговорил:       — День моего прибытия — двадцатое число Месяца Липы, Блюдэй. Столкнулся с местной бандой рейдеров — Дикобразы. В ходе схватки с ними я был тяжело ранен, но спасён освобождёнными мною караванщиками во главе с Блюрайз. Судя по всему, пробыл без сознания двое местных суток. На четвёртый день пребывания, двадцать третьего числа Месяца Липы, Орэндждэй, очнулся в больнице Новой Эплузы, в этом городе металла, и осознал, что я... — Я осторожно оглянулся по сторонам, в надежде, что меня никто не подслушивает. — ...что я очень далеко от своего дома.       Конец записи. Пип-Бой преобразовал аудиозапись в текст. Я последнее время не делал такие записи, только если в моей жизни не происходило слишком много вещей одновременно. Вот как сейчас. Я бы ещё метку на карте поставил, но у меня нет глобальной карты. Лишь локальное сканирование местности с учётом окружающего рельефа.       Четвёртый день в новом мире, каждые сутки которого длятся на два часа дольше, чем на Земле. Будет любопытно посмотреть, как сильно это отразится на моём восприятии времени в дальнейшем.       Ох... я вспомнил ещё кое-что. Теперь я включил запись для напоминания.       — Приобрести путеводители и карты у Дитзи Ду и забрать своё оружие на посту охраны.       Приобретать карты и путеводители я буду в следующий раз. В ином случае непременно утону в них, я же себя знаю. Перед такой полезной для выживания информацией, не беря во внимание моё неуёмное любопытство, невозможно устоять.       На данный момент у меня одна главная цель, вызывающая во мне взволнованность — обучение магии!

***

      Станция Новой Эплузы. Восстановленные железнодорожные пути и отреставрированные платформы из бетона и металла, последние завалены бочками и ящиками. На одном из путей стоит состав из паровоза и двух десятков грузовых и пассажирских вагонов. Земные пони неторопливо загружали ящики в грузовые вагоны.       Я подошёл к одному из них.       — Прошу прощения, где я могу найти Подъёмника?       — Он в своём вагоне. Вон там.       — Благодарю.       По указанию рабочего земного пони я добрался к указанному им вагону. Боковая дверь открыта настежь. Я забрался по металлическим ступеням и увидел, как за столом обедает жёлтый единорог с оранжево-бежевой полосатой гривой. На его тарелке жареное мясо какого-то животного и парочка помидоров. Он сразу заметил моё появление, а моё внимание мгновенно сосредоточилось на том, как он телекинезом с невиданной ловкостью управляет столовыми приборами.       — Здравствуй.       — Ну здарова, коль не шутишь, — негромко сказал он и вкусил красный помидор. По его подбородку потёк прозрачно красный сок, который он подхватил без промедления. Ни капли не проронил. Бережный и нерасточительный. Хвалю.       — Я сильно не отвлекаю?       — Сильно? Нет, но у меня сейчас не так много времени на беседы. Чего хотел?       — Я тут... — Я не мог не смотреть на то, как он работает своим рогом. Вернее, магией. У меня всё ещё смешанные чувства относительно магии. Одна часть разума говорит, что это противоестественно, а вторая — что я должен узнать принцип её работы и немедленно ей обучиться. — Мне нужна помощь специалиста по магии. Недавно я сильно приложился своим рогом об твёрдую поверхность. С тех пор я боюсь использовать свою магию. Хочу сначала убедиться, что с ним всё в порядке, начать с самых безобидных манипуляций магией.       Он окинул меня оценивающим взглядом.       — Что за случай? — спросил он. Отрезав кусок мяса, он проглотил его и вновь закусил помидором. Нужно быстро придумать достойный ответ.       — Мне... несколько стыдно об этом говорить, — неуверенно протянул я, что можно интерпретировать как смущение. Я хотел выбить себе немного времени на выдумывание правдоподобной истории.       — Фа лафнотефе, — произнёс он с набитым ртом. И всё же ни крошки не потерял. — Кофись. Мне инферефно.       — Я... крепко ударился рогом об стену, когда увлёкся музыкой, попытался станцевать в душе и в итоге подскользнулся.       Он расхохотался, что едва не подавился. Крохи и капли еды упали на деревянный пол вагона.       — Вот сено... — откашлялся он. — В этом есть что-то постыдное... но не настолько, как твой дуэт с той фиолетовой единорожкой.       Твою мать, он в курсе!       Вот теперь мне взаправду стало стыдно.       — Хорошо... так уж и быть, помогу тебе, но не забесплатно.       — Сколько?       — Три сотни крышек.       — Может, сойдёмся на двух сотнях?       — С чего вдруг?       — Ты сказал, что у тебя не так много времени, поэтому давай я заплачу двести крышек и помогу тебе по работе.       Он задумался, посмотрев на свою еду. Остался последний кусочек мяса и немного помидора. Его голова с короткой бежево-оранжевой гривой качнулась, когда он поднял на меня свой взгляд, в нём чувствуется сомнение.       — У тебя есть знания в техническом обслуживании домов, водопроводов, электрических сетей и прочего?       В моей голове пронеслась перспективы из моей давней молодости, когда жил в Убежище Сто Один. Я был в шаге от того, чтобы стать главным инженером всего убежища. Будучи ещё моложе, я от скуки изучил весь бункер, все его коммуникации, включая тайные секции с запретными вещами... каждый угол, каждый болт и провод. Электрика, вентиляция, отопление, водопровод... Я едва сдержал улыбку.       — Да... приходилось читать книги и заниматься подобным, — ответил я со сдерживаемой гордостью. Мне не хотелось вызывать подозрения о происхождении моего опыта. В конце концов, я единорог, и, как я понял, должен в таком случае владеть своим набором магических фокусов. Глубоко сомневаюсь, что в этом мире магия вряд ли бы обошла стороной сферу технологий. В таком случае он мог бы запросить ещё большую помощь, а я ведь совершенно не знаю никаких трюков, связанных с применением магии в ремонте.       — Превосходно. Сойдёмся на двести. Крышки и лишний рог мне сейчас нужны, как кобыле жеребец в период течки.       — А в чём дело, если не секрет?       — Случился резкий приток новых ртов. Им нужно соорудить какое-то жильё, провести электричество, отопление и водопровод с канализацией.       — Это... щедро с вашей стороны.       — Ну, не оставлять же жеребят на улице, правда?       Он проглотил последний кусок мяса и слопал остатки помидора. Оранжевый цвет его магии слился с оранжевой каской, которую он надел на свою голову. Он встал и пошёл на выход. Я как собачка поплёлся за ним.       — А откуда эти жеребята?       В его голосе почувствовалась насторожённость.       — Что-то ты любопытный...       — Это моя натура... — Я решил ответить без обмана. — Из-за неё я впадал в различные передряги. Если это какой-то секрет, то можешь и не отвечать.       Он тяжело вздохнул.       — Слушай... ты кажешься мне неплохим малым. Всё из-за того, что кое-какая единорожка внесла коррективы в жизни Пустоши. Она умудрилась истребить всех в Старой Эплзуе и освободила рабов-жеребят, приведя их сюда. Нам ничего не оставалось, кроме как приютить этих сирот. Однако всё это повлекло за собой одно крайне неприятное обстоятельство...       — Непременно обязательно найдутся те, кто захотят отомстить или вернуть украденных у них рабов?       — Именно. Все жители Старой Эпплузы никогда не находятся одновременно в городе. Впрочем, как во многих поселениях и городах. Кто-то на разведке, кто-то охотится за мясом, кто-то — за новыми рабами. Вот они и захотят отомстить, ведь их рабы оказались у нас, а мы пытались поддерживать с ними нейтралитет... Пришлось усилить охрану. Часть моих рабочих забрали для охраны. В общем, кто угодно может вынюхивать о нашем положении дел, возможностях, вооружённость охраны и прочее...       Дикобразы, вероятно, не являлись жителями Старой Эплузы, но по их тону ясно, что они любили это место.       Подъёмник продолжал.       — Как у неё вообще получилось истребить жителей Старой Эплузы? — недоумевал я.       — Литлпип с Каламити случайно оказалась там, когда город был слабее всего. На момент их прихода там, в основном, остались торговцы, гости и лишь небольшая охрана.       — Но всё равно город ведь немаленький... несколько сотен пони... как минимум...       — Основную часть их охраны составляли турели... а Литлпип умела работать с такими штуками. Она незаметно проникла в город, взломала управляющий терминал и перепрограммировала турели. Началась бойня. Каламити, как превосходный стрелок, добивал остатки. А Литлпип без особых проблем убивала охрану, отвлечённую турелями.       — Вот оно как...       — Ага. Когда они ехали на поезде обратно, группа возвращавшихся в город работорговцев увидела весь устроенный хаос. Они погнались за ними... В ходе чего большинство моих ребят, работников поезда, погибло.       — Сожалею.       Он горько вздохнул.       — Спасибо...       — Значит, именно о Каламити и Литлпип говорили Дикобразы... — вслух задумался я, вспоминая их негодование.       Этим двум пони просто повезло, что они выбрали самое удачное время для атаки. Обычно информацию об охране города намеренно преувеличивают, чтобы отбить желание нападающих. Говорят о незадействованном резерве и прочее. Да и вообще, состояние охраны постоянно меняется. Пока узнаешь одно положение дел и спланируешь действия относительно него, как оно уже устаревает, а обстановка переворачивается с ног на голову.       — Дикобразы?.. — с удивлением осведомился Подъёмник, приостановившись. — Стоп, так это тебе мы обязаны за их истребление?       — Можно и так сказать... — Я повернулся к нему и пожал плечами. — Я там оказался случайно. Как видишь, моё любопытство привело меня к ним...       — Удачно оно тебя привело, — сказал он, с лёгкой улыбкой качая головой. — Одной группой мстителей меньше... Это не может не радовать.       Вот одна из причин, почему даже спасение рабов может привести к новым смертям и мучениям. Работорговцы этого так просто не оставят. Благое дело, но печальные последствия. Почти два года назад после встречи с Улиссом я прозрел, и моё желание вмешиваться в чьи-то дела резко отпало. Интересно, та пони, что их спасла, осознаёт все последствия своего поступка? Устроенный бардак приходится разгребать другим, пока она отправилась дальше по своим делам.       — Раз уж на то пошло... — продолжил он. — Снижу сумму на сто крышек. Ты способный и смышлёный пони, как я погляжу, если с ними справился. Ты полезен, и не особо хочется лишать тебя крышек.       — Большое спасибо... но вам сейчас они нужнее с учётом последних событий, а я уже как-нибудь перебьюсь.       — Не ожидал ещё и щедрости с твоей стороны, — он вновь остановился. И посмотрел мне в глаза. — Это достойно уважения. — Затем он невзначай оглянулся. — Вот мы пришли. Мастерская Новой Эплузы. Примемся же за работу.

***

      Изучать азы магии — невероятное наслаждение. Чем больше Подъёмник рассказывал мне, по каким принципам устроена магия, а именно заклинания, тем больше возможностей её использования возникали в моей голове. Было крайне трудно скрывать свой восторг от магии... и от того, что я могу ею манипулировать! Я чувствую всем своим телом, как она проходит сквозь него. Мне вспомнились странные потоки энергии, когда я вышел из дома, в котором очнулся уже в теле пони. Вот что это такое... Это магические потоки. Когда использую магию, то ощущаю их ещё сильнее. Как поток воды бегущей по коже, только проходит через всё тело, через каждую клетку моего тела.       Я могу практически мысленно управлять предметами на близком расстоянии. Чем дальше предмет, тем труднее на него воздействовать. Мастера телекинеза, коим является Подъёмник, могут манипулировать несколькими объектам на приличном расстоянии, в большинстве случаев не обращая внимания на вес.       Я умею делать магические фокусы! Как же это охуенно!       — Надеюсь, не забываешь хорошенько питаться? — спросил меня жёлтый единорог, мастер телекинеза. — От качества питания зависит эффективность и точность использования заклинаний.       До этих слов мне казалось, что единороги здесь подобны богам, способным на многое. Как оказалось, это не совсем так. В магии работают те же принципы, что и в обычном поддержании тела в хорошей физической форме. Все мы в разной степени можем быть умными, быстрыми, сильными и проворными... но не все являются таковыми. Всё зависит от тренировок, повторений и правильного питания. Для Пустоши последнее многим недоступно. Даже у меня порой с этим возникали проблемы, что отражалось на моём самочувствии и настроении.       Единорогов с их манипуляцией магией это касается не в меньшей степени. В большинстве своём они способны на телекинез и парочку слабеньких заклинаний... в зависимости от того, чем они занимаются. К примеру, медики знают несколько трюков, помогающих им лучше лечить, а ремонтники, соответственно, знают свои магические уловки для починки вещей.       Я скрыто радовался тому, что смог с закрытыми глазами телекинезом поднести стакан воды к своему рту... Да! Я это могу! Выкусите!       По ходу консультации и проведения коммуникаций в новые жилища Подъёмник поведал мне, что в технологиях применяется магия и заклинания. То есть он подтвердил мою догадку. Больше всего магия применяется в высокотехнологичных устройствах, вроде моего Пип-Бака, силовой брони и энергомагического оружия. В целом. Не считая применения магических заклинаний, местные технологии работают примерно по тем же принципам, что у меня на Земле.       При помощи своего телекинеза я смог, не глядя, достать завалявшуюся крышку на дне моего рюкзака! О да, детка!       Любопытным для меня было то, что моя магия имеет цвет моих глаз. Она голубого цвета. У Подъёмника оранжевые глаза... и магия тоже. Маловероятно, что цвет магии соотносится с качеством заклинаний, как, собственно, и цвет волос с умственными способностями.       Мой учитель магии узнал от меня, что я с Хуфлэнда, но особо не интересовался происходящими там делами. Меня такой расклад устраивал.       Я расспрашивал, насколько хорошо восстановлены железнодорожные пути и куда они ведут.       — Железнодорожных путей в округе много, — пояснил он, — но лишь несколько из них уцелели больше других, вот их мы слегка подлатали и теперь используем. Одна ведёт в Старую Эпплузу, вторая и третья на северо-восток и на восток, в другие поселения. Вдоль последних двух направлений относительно недавно развернулись фермы Новой Эплузы, более мелкие поселения и одинокие лачуги.       — Относительно недавно? Думаю, это как-то связано с тем, что неподалёку друг от друга находятся Старая и Новая Эплуза...       — Ты верно мыслишь. Раньше была просто Эплуза. Вокруг неё достаточно много плодородных земель, на них мы вели сельское хозяйство. Лакомый кусочек... Путём хитрых манипуляций и уловок к власти пришли сторонники работорговли. Они хотели использовать эти земли в полной мере...       — Полагаю, для этого не хватало только тех, кто согласится горбатиться на земле?       — Именно. Они хотели задействовать принудительную рабочую силу. То есть рабов, как во многих поселениях и городах на юге, за Великими Пустынями. Не знаю, как у вас в Хуфдэнде, но на Восточном Побережье рабство является редкостью и открыто порицается, в то время как, по слухам, в Южной части довоенной Эквестрии оно активно практикуется...       — Так что с Новой и Старой Эплузой?.. — напомнил я, чувствуя, что Подъёмник отвлёкся от темы. Мы занимались проводкой в одном из жилищ, и я с трепетом и восторгом наблюдал за тем, как моя голубая магия окутывает провода и инструменты и поднимает их воздух.       Как же это восхитительно, рыхлый болт мне в зад!       — В общем, такое положение дел жителей Эплузы и близлежащих ферм не устроило, вот они и ушли. Неподалёку обнаружилось железнодорожное депо, забитое вагонами. Их решили использовать как материал для строительства нового города. Фермеры отправились дальше на поиски плодородных земель. И они нашли. Мы вновь наладили отношения, починили пути, помогли оборудовать для них фермы и... назвали город Новая Эплуза.       — А что случилось с Эплузой? — Я, как ребёнок при виде новой игрушки, восторженно вертел в разные стороны отвёртку у себя перед глазами.       — Работорговля начала процветать... и пустующие плодородные земли заполнились рабами. Тягаться с ними мы бы не смогли... и мы наладили с ними взаимовыгодные отношения. В конце концов, большинство мастеров в различных сферах, вроде ремонтников и медиков, ушло с нами. Они нуждались в наших услугах... взамен не будут иметь к нам претензий.       — А как же Дикобразы и им подобные?       — Они просто гости... — Он затих, увидев, как играю с инструментами. — Больше похоже, что ты играешься, нежели работаешь и тренируешься...       — Извини... — я виновато сжал губы и вернулся к работе.       — Так... о чём это я?.. А, да. Бандиты и рейдеры приходят на наши фермы, поджидают, когда уйдёт один из наших патрулей, и атакуют. В лучшем случае забирают часть выращенных плодов и уходят. В худшем разграбляют ферму, насилуют фермеров и уводят их в рабство в Старую Эплузу.       — То есть ты не против, что Литлпип и Каламити освободили таким образом ваших же фермеров?       — Их там было совсем немного. Наших фермеров и жеребят мы выменивали в обмен на наши услуги. Большинство их рабов из западных и южных территорий... Я вообще удивлён, как ты умудрился пройти мимо Старой Эплузы, ведь все маршруты с запада проходят через неё.       — Я всегда остерегаюсь караванных маршрутов. — Я пожал плечами. — Мне проще избегать животных и мутантов, ведь они не сидят в засадах.       Власть Старой Эплузы неплохо устроилась... она доит жителей Новой Эплузы тем, что ворует их фермеров. Не своими силами, а вольными бандами и наёмниками. Возможно, Литлпип пришло в голову тоже самое, вот она и решила ещё и прекратить эту доильную схему.       — Как часто банды навещают фермеров?       — Зависит от удачи... в среднем раз в месяц. Некоторым фермерам везёт, и их не трогают годами.       — Так... почему же освобождение ваших фермеров... по крайней мере, их детей — такая проблема?       Жёлтый единорог с оранжевой каской на голове хотел ответить, но нам принесли ещё расходных материалов для установки электрической проводки. Когда этот пони ушёл, он заговорил.       — В освобождении есть смысл... но не в разгроме Старой Эплузы. Фермеров, которых в будущем уведут в рабство, мы уже не найдём. Их уведут в другое место...       Ого... я даже не подумал о подобных последствиях. Благородное дело обернулось бедой. Теперь понятно, почему в голосе Подъёмника чувствовалась горечь и страх. Он понимает, что в будущем город ждёт много проблем... возможно, они уже начались, но он тактично решил о них умолчать.

***

      Тренировка заняла у меня всё время до самого вечера, не считая небольшого перерыва.       Вечером я ушёл проветрить мозги в бар. Хотя можно было бы сходить в столовую «У Кэррот», однако я предпочёл бар с его атмосферой веселья. Ещё мне захотелось испробовать местный аналог виски. Крышек у меня пока ещё хватает.       В баре меня встретил тот же вчерашний шум веселья и стук кружек. Невольно появилась улыбка и спокойствие. Помимо него меня моментально встретила знакомая оранжевая пони. Завидев меня, она приветливо помахала мне и пригласила к себе за столик.       — Добрый вечер, Джус.       — И тебе доброго... как я погляжу, твоя броня и снаряжение теперь в полном порядке. — Она оглядела меня с хвоста до головы.       — Не то слово... Как там себя чувствует Блюрайз?       — Вы разминулись буквально несколько минут назад. Я попыталась её вытащить в толпу пони, дабы показать, что многим плевать на то, что случилось у тебя с ней.       Я для вида оглядел всех посетителей.       — Им было плевать, — сказал я то, что и так было понятно. — Поговорят пару дней, посмеются и забудут.       — Верно, местные жители и так напиваются, а потом остаются в постели на одну ночь.       — Никогда не знаешь, когда окажешься мёртвым где-нибудь в канаве, поэтому, если хочешь просто потрахаться, то бар самое место для начала поисков.       — Это верно... но по-прежнему это неприлично, — она изобразила передними ногами воздушные кавычки на последнем слове. — Поэтому им лишь бы поговорить о том, что сделали другие, а не они сами. Ну да ладно... что будешь пить?       — Самое лучшее... Только платить буду я.       Она усмехнулась.       — Извини, но в этот раз нет.       — Ох... мне и так делают подачки...       Оранжевая пони подняла копыто, вынуждая внимательно посмотреть на неё. Её жёлтые глаза серьёзные, в них ощущается грусть.       — Голд как-то сказал тебе, что поставит тебе выпивку в Новой Эплузе... Отдаю его долг.       Оу... Жёлтый земной пони... Мне стало немного не по себе. Он не пережил спасение. Он умер из-за того, что я не уследил за обстановкой вокруг.       — Но он...       — Да, он не выжил в итоге, но... благодаря тебе его страдания быстро закончились.       — Ты... ведь не просто так решила выплатить за него этот... долг?       — Я его хорошо знала. Он был неплохим и стойким жеребцом.       — Прости за то, что у меня не получилось его спасти.       — Тебе не нужно извиняться, ты сделал всё, что в твоих силах. И не нужно донимать себя мыслями о его смерти. В конце концов, все другие пленные выжили, и я в том числе.       Я осмотрел радостных и выпивших посетителей. Они смеются, судачат, шутят и хорошо проводят время.       — Будь я внимательней, Голд был бы среди них...       — Поэтому сделай это вместо него. Возьми выпивку – он был бы рад, что ты отметил освобождение за него.       Её слова... то, как она это сказала. Я выпал из реальности, но всё же сказал:       — Хорошо.       И рассеянно сел на часть пассажирского сиденья.       Оранжевая земная пони свистнула и позвала официантку, и заказала у той лучшую выпивку для меня.       Пока мы ожидали заказ, я понял, что мне нужно отвлечься и не думать о смерти Голда. Мой взгляд блуждал, пока меня не привлекли две кобылы. Они открыто и без какого-либо стеснения крепко обжимались и страстно целовали друг друга. Сидящий рядом молодой жеребец явно чувствовал себя белой вороной в их компании, зажатый и скромный на вид. Все трое сидели на пассажирских сидениях из вагонов за соседним столиком, поэтому я слышал их разговор, но прямо на них не смотрел.       — Весело только тебе... — буркнул он. Похоже, они вели какой-то разговор до этого.       — Да ладно, — отвлеклась пони с зелёными оттенками в её внешности. Вторая продолжала усыпать поцелуями её светло-зелёную шею. — О-ох... — блаженно протянула она. По виду они уже подвыпившие и готовые вылизать друг друга прямо на столике, за которым сидят.       — Это тебе легко даются такие знакомства... не мне. Я ведь не пью.       По своему цветовому набору он напоминает ту кобылу, что к нему обратилась. Это навело меня на мысли, что они являются роднёй, возможно, братом и сестрой.       — Тебе и не нужно пить... — продолжила зелёная кобыла, открыто наслаждаясь поцелуями светло-розовой пони. — Ты покупаешь выпивку и даёшь её понравившейся кобыле.       — А если откажет?..       — Ищи другую... Кто-нибудь да согласится. Расслабься. Сюда за этим и приходят. К тому же, тебе пора отвыкать от меня, достаточно взрослый для незнакомых кобыл, — сказала она и вернулась к светло-розовой кобыле, начав покусывать её за ушко.       Я вздрогнул, словно над моим ухом откупорили бутылку, и более пристально прислушался к их разговору. Мне ведь не послышалось?..       Жеребец покраснел и презрительно шикнул на неё.       Как я понял, не послышалось... их семейные узы крепче, чем обычно у большинства.       — Следи за языком... — добавил он.       Она с причмокиванием отлипла от губ светло-розовой земной пони и повернулась к жеребцу.       — А я чем, по-твоему, занимаюсь?       Жеребец покраснел ещё сильнее. Он сидел и молчал... Молчал... Явно сдерживается... Он оглядывался, как его сестра находится в объятиях светло-розовой кобылы. С завистью реагировал на влажные звуки её поцелуев, томные вздохи...       — Ты это специально, да? — возмутился он, и встал. — У меня на глазах? Да и ещё не делишься...       Послышался голос светло-розовой земной пони, всё ещё уткнувшись своим носом в шею зелёной.       — Будь ты кобылой, я бы поделилась с тобой своим язычком...       — Так что, братик, извини... Ох... — сказала зелёная пони и обратилась к светло-розовой. — Пойдём в более укромное место. Я хочу, чтобы ты засыпала меня такими же поцелуями между бёдер.       — Будь у нас Стелс-Баки, я бы сделала это прямо здесь...       Они захихикали и ушли, помогая друг другу идти ровно, ни в кого не врезаясь. Брат с обидчивым видом привёл их взглядом и раздражённо ушёл куда-то вглубь бара. Джус заметила, как я за ними наблюдал, и прокомментировала это.       — Брат и сестра... — хмыкнула она с отвращением. — Никогда не понимала, как родня может...       — И не нужно, — сказал я. — Ты всё равно не поймёшь. Ровно как и всё, что тебе чуждо.       — Возможно, но, как по мне, это противно и неестественно.       Для меня без разницы, кто с кем спит, лишь бы по взаимному согласию. В мире и так предостаточно всякого дерьма, чтобы думать о том, что получение искреннего удовольствия между двумя несоответствующими друг другу индивидуумами является чем-то противным и неправильным.       Я уже собрался ответить, но в этот момент нам принесли выпивку. У меня пропало всякое желание вступать в беседу на эту тему. Не теряя времени, оранжевая кобыла откупорила бутылку и налила полупрозрачной жёлтой жидкости нам в стаканы.       — За тебя, — сказала Джус.       — За Голда, — сказал я, подняв стакан при помощи своего телекинеза. Виски оказался превосходным и богатым на вкус. Приятное и нежное послевкусие. Я не выдержал и глотнул ещё. Неудивительно, что он столько стоит.       Мы просидели в молчании. Глядели в свои стаканы, высматривая там... что-то.       Я увидел того самого зелёного жеребца со знакомой пони.       — Быстро же он нашёл... — сказала Джус, заметив его вместе со мной. — Она ещё старше него чуть ли не в два раза. В матери годится.       Получается, что она и старше меня была.       — Зато у неё есть... опыт. Этим они привлекательны. Хотя я сомневаюсь, что именно он ей предложил пойти в укромное место...       — Почему?       — Эта же кобыла вчера предлагала поставить мне выпивку в обмен на то, что я смогу с ней переспать. Я всего лишь встал рядом.       — А... — фыркнула Джус. — Тогда это лёгкая добыча.       — А ты как относишься к молоденьким жеребцам? — улыбнулся я.       — Никогда ими не интересовалась. Я больше предпочитаю жеребцов своего возраста. Они тоже... с опытом. Я тоже хочу получать удовольствие, а не учить молодого и юного... жеребчика. Для меня ты тоже жеребчик.       Я в анатомии пони полный новичок, ничего толком не знаю, но увиденных эмоций на лицах пони достаточно, чтобы предположить, что Джус говорит правду. Ничего не выдавало в ней ложь.       — Жаль, — сказал я. — Ты мне понравилась.       Она демонстративно закатила глаза и слегка улыбнулась.       — Твоё поведение после одного события, отказ молодой Дэш, проявившей к тебе интерес... Ты явно шутишь.       Оранжевая пони недвусмысленно отсылает меня к Блюрайз. Она лучше осознала, что вспомнили о ней, и улыбка пропала с её уст, подобно задутой свечке.       Мы вновь замолчали. Джус провела копытом по краю стакана.       — И всё же, — сказала она, — Блюрайз тебе благодарна. Она не такая легкомысленная, и не легла бы с тобой в постель просто так. Она ценит знакомство с тобой, хоть и непродолжительное. Ты избавил её от унижения, она уже не может остаться к тебе равнодушной. Она... доверяет тебе больше, чем кому-либо ещё в этом городе.       — Не считая тебя и Дэш.       — Мы лишь работники по контракту, — оправдалась она. — Мы с ней недавно. Ты спас её от беды... когда мы не смогли её уберечь.       — Я удивлён, что Дикобразы тебя с Дэш не тронули.       — Блю... была намного привлекательней на фоне меня и Дэш, что к нам пропал всякий интерес... Я бы сказала, что мне повезло, только ей это не говори. Она неправильно это воспримет.       Я понимающе кивнул. Она может возненавидеть себя или Джус... не знаю.       За спиной раздался громкий смех. Ушки Джус навострились на его источник, мои тоже.       — Погоди-погоди... — донёсся прерывистый после смеха голос кобылы. — Потом Санни наклонилась и начала блевать, а ты приподняла её длинную оранжевую гриву вверх, чтобы она не испачкала её.       Разразилась очередная порция смеха. Джус сдержанно хихикнула.       — Какая забота... — добавила она, задумчиво уставившись в стакан.       — Долго ли вы будете здесь?       — Пока не распродадим всё лишнее или пока интерес клиентов не пропадёт. Завтра Блюрайз возьмётся за дело и начнёт продавать трофеи, которые мы приобрели у рейдеров. Только она в силах выторговать за них достойную цену.       — А в её адрес не будут отпускать шуточки по поводу того, что произошло вчера со мной?       — В ответ они получат от меня удар по морде.       Я не смог сдержать улыбки.       — Не завидую им. В общем, я рад, что она возвращается в строй. За Блюрайз, — сказал я и поднял стакан.       — За Блю, — поддержала Джус, подняв свой. И мы сделали по глотку.       — Хороший виски этот... Как он называется?       — «Солнечный удар».       — Интересное название... Ох... Я совсем забыл о Расти. Как он там поживает?       — Ну такое... Целыми днями сидит на крыше какого-нибудь вагона возле крупных скоплений пони и смотрит на них.       — Он пытался разговаривать с другими жеребятами?       — Боится. Лишь к нам он более-менее привык, особенно к Блюрайз, но всё равно вздрагивает, когда мы притрагиваемся к нему. Пускай хотя бы так привыкнет к обществу.       — Его нужно куда-то пристроить. — Я осушил стакан. — Если у него не окажется знакомых, то... возможно... попытаюсь уговорить Подъёмника его взять. Он обустраивает жеребятам жильё, и должен знать, кто за ними будет приглядывать.       Джус схватила зубами бутылку и уже наклонила её над моим пустым стаканом, как я жестом копыта остановил её.       — С меня хватит. Не хочу рисковать и вновь напиваться после вчерашнего. Вдруг ещё проснусь с тобой в обнимку, — пошутил я. — Я лучше пойду... Приму горячую ванну... если крышек хватит.       — Спасибо, что составил компанию. Ну а если возникнет нужда в крышах, то сможем помочь.       — И тебе, было приятно поболтать... Спасибо за выпивку и за предложение. Буду иметь в виду.       Я сходил в столовую «У Кэррот». После ужина направился в отель, занял горячую ванную на полчаса, проследовал в купе, за которое я заплатил сразу за два места, так как хотел побыть один. Я дополнил свою запись о событиях двадцать третьего числа и моментально провалился в сон.       Магия вымотала меня; казалось, что я весь день разгружал бочки с грузовых вагонов на станции.

***

      24 число, Месяц Липы, Еллоудэй. Пятый день.       Завтрак я провёл в столовой, размышляя. Утром, на свежую голову, думается лучше. Всё ещё не веря своим глазам, я вертел столовыми приборами при помощи своей голубой магии и размышлял о своём положении в этом новом и... пугающее знакомом мире. Вся та же Пустошь, те же принципы её жизни...       Эти мысли... вызывают ощущение безумия, а тело бросает в дрожь. Пробирающий до костей ужас из-за неизвестности... вместе с неуёмным любопытством и дивным волнением относительно того, что меня ожидает. Мне необходимо узнать больше о мире, что меня окружает. После завтрака я немедленно отправился к Дитзи Ду. Пора уже купить и карты и путеводители. Не могу ждать!       Мой картограф не работает из-за отсутствия связи со спутником. Эту проблему, как я понял, смогу решить, если найду какой-нибудь Пип-Бак с соответствующим рабочим модулем, который позволит мне установить связь с местной системой спутников. Если они есть... должны быть, а пока... буду ориентироваться на местности старым методом.       Помимо картографа не работает и модуль по приёму радиосигналов. Ещё одно подтверждение, что нахожусь как минимум на другой планете, так как мой Пип-Бой не может установить соединение ни с одним из спутников. Он также не может настроиться на местные радиостанции... Всё-таки я в другой вселенной. Сомневаюсь, что на другой планете есть особый вид энергии, которой бы не было у нас на Земле.       В магазине я увидел, как Дитзи обслуживала нескольких клиентов. Будучи вежливым пони, я решил не вмешиваться. Терпеливо подожду своей очереди. Я без особого интереса наблюдал за тем, как другие выбирали себе товар и упорно торговались за него. Дитзи обаятельно, насколько гулю это доступно, улыбалась, отказываясь принимать их цену. Она выискивала другой компромисс.       Она щедра только с теми, кого уважает. Радует, что она не такая простодушная и наивная пони. В ином случае она бы не прожила двести лет на Пустошах.       Пришёл мой черёд.       — Доброе утро, Ди.       — «Доброе утро, Дэн», — усмехнулась она, продемонстрировав мне дощечку с надписью.       — Мне нужна карта... А также что-то вроде путеводителя по окружающей флоре и фауне.       Она мигом преподнесла мне вручную — если такое определение уместно в случае пони — нарисованные карты с разной степенью точности и проработки. Я выбрал карту северо-восточной части Эквестрийской Пустоши, составленную профессионалами, а не любителями. Однако такая и стоит дороже. На ней изображены ключевые поселения и города, которые соединены караванными путями. Здесь же изображены и места обитания различных мутантов, которых больше всего обнаружено в том или ином районе.       Полезно для различных охотников за мясом и шкурами.       Я выбрал северо-восток по нескольким причинам. На севере ничего особо интересного, там почти нет поселений и городов, слишком дикие места. Запад тонет в фанатичных группах, поэтому мне не особо хочется идти в этом направлении. На юге Великие Пустыни, их невероятно трудно пересечь, там ходит уж слишком много мифов, что говорит об огромном количестве опасностей. С учётом моих нынешних навыков в новом теле я там не выживу. Остаются только Мэйнхэттен, Филлидельфия и Троттингхем.       Определившись с картой, Дитзи Ду в качестве путеводителя предложила мне одну книгу. Обложка и название книги... утопили меня в ностальгических воспоминаниях. Впервые попав на Пустошь, мы с моей любимой ничего толком не знали о Пустошах. А Мойра Браун из Мегатонны возжелала собрать как можно больше полезной информации о выживании в одной книге. Я искал своего отца, но для этого нужно было научиться выживать... В общем, наши взгляды совпадали. С каким усердием, хитростью и упорством я и Брис по крупицам собирали всю полезную информацию от других. Мойра ещё раздавала нам поручения для усвоения и проверки информации на практике.       Здесь ситуация похожая... Только для ключевых знаний о выживании мне не нужно вновь тратить целые месяцы на проведение полевых работ и экспериментов. «Копытоводство по выживанию в Пустоши» уже давно написано.       Умопомрачительное совпадение на несколько минут выкинуло меня из реальности. Дитзи Ду с недоумением, но терпеливо ожидала и изучала мою реакцию.       — Ты... ты сама её написала?       Она засияла улыбкой и радостно закивала.       Это... не может не восхищать.       — С учётом того, как много ты прожила и повидала... В общем, это очень круто, что ты решила сохранить свой опыт и приобретённые знания о Пустоши в такой форме. Молодец! Хоть не все умеют читать в Пустошах...       Эта одна из проблем, почему в Столичной Пустоши оно не принесло ожидаемого эффекта. Те, кто умели читать, научились лучше выживать... Для тех, кто не умел, коих было большинство, эта книга оказалась бесполезной, пока они не обратились за помощью к другим.       Дитзи Ду продемонстрировала содержание увесистой книги. Она испещрена простыми и интуитивными изображениями, вроде рожиц и карикатурных рисунков пони. Далеко не шедевр искусства, но, тем не менее, неплохой способ дополнить и разнообразить текст. Оно же будет интересно и самым меньшим. Та маленькая кобылка, что живёт с Дитзи... забыл её имя. Помню, что она художница, со страстью занимающаяся своим ремеслом. Ей будет чем заняться... к примеру, дополнять и улучшать простые и понятные иллюстрации этой книги. Дитзи найдёт ей занятие.       — Хм... Оригинальный ход. Ты и продумала и этот недостаток.       Очередной радостный кивок. Столько радости и позитива веет от этой пони, что оно практически заглушает запах гниющей плоти. Теперь понятно, как она стала успешной торговкой. Задорные и позитивные личности как магнит притягивают к себе других.       Если бы рейдеры не вырезали ей язык, вряд ли бы она научилась писать и впоследствии создала большую и объёмную книгу о выживании. Её книга спасла многие жизни, так как стоила практически по себестоимости. Для торговца такая щедрость является хорошим пиаром... Неудивительно, как гуль вроде неё смог стать успешным и популярным торговцем, не говоря уже о том, что её писательская работа изменила Пустошь к лучшему. Воистину последствия в жизни поражают.       — Ты просто чудесна... Самая лучшая пони, которую я когда-либо встречал.       Она счастливо запрыгала на месте, выронила дощечку и бросилась меня крепко обнимать.       Это было... неожиданно. Я испытываю весьма смешанные чувства, но её энтузиазм подавил мои неприятные ощущение, позволив мне насладиться объятиями. Это приятно.       — «Ты такой классный пони. Забирай карту и книгу бесплатно».       — Что?.. — недоумевал я. — Это уже слишком с твоей стороны.       — «Ты сделал мой день. Этого за крышки не купишь».       — Да я тоже почувствовал прилив сил... — Я действительно чувствую улыбку на устах. Заряжён позитивом, как светящийся гуль — радиацией. — Поэтому этот долг уплачен.       Она засмеялась.       — «Бери. Ты заслуживаешь этого».       — Ну... такой улыбке я уже не могу отказать. Огромное спасибо.       Я покинул магазин с самым позитивным настроением, если не брать во внимание взволнованность и восторг от освоения магии. У меня его не было с незапамятных времён. Спасибо тебе, Дитзи Ду. Надеюсь, у тебя всё будет хорошо, и ты ещё успеешь порадовать многих пони.       Я обновил свои напоминания в Пип-Бое, удалив упоминание о картах и путеводителях.

***

      Так непривычно от использования телекинеза. Я иду на четырёх ногах, и синей магией удерживаю новую и в тоже время знакомую книгу. Я бегло перелистывал страницы и наслаждался милыми и по-детски наивными художествами Дитзи Ду. И всё же они давали мне более ясное представление о том, что меня ожидает в будущем. Куча названий, которые ни о чём мне не говорят. Пока что. Надеюсь, что разберусь в действительно важных вещах, пока буду искать путь домой...       Это моя первостепенная цель. Путь домой. Нет нужды её даже записывать.       Я решил прогуляться к главным воротам города и проверить своё огнестрельное оружие. Я же был без сознания, когда его у меня отобрали – хотелось убедиться в его сохранности. Ещё захотелось осмотреться и посмотреть на местную оборону городов. В этом мире присутствует магия, и мне интересно, используется ли она для обороны особым образом помимо того, что просто присутствует в технологиях.       Стена, защищающая покой жителей, состояла из выставленных в ряд вагонов с надстройками и небольшими укреплениями, из которых безопасно вести огонь. По стене прогуливались охранники. Главные ворота возле железнодорожных путей, они подвесные: огромная и массивная железная пластина, спаянная из стенок грузовых вагонов, удерживается невысоким грузовым краном. На верхушке крана скромная надстройка в виде башенки, в ней гнездится пони со снайперской винтовкой. Он пристально бдит за обстановкой внизу.       Возле ворот есть что-то вроде загона, где пасутся брамины. Рядом стоянка для различных повозок и транспорта. Разумеется, всё это охраняют... не забесплатно. Работоспособный транспорт всегда и везде высоко ценится, поэтому всегда найдутся желающие его присвоить и угнать. За их охрану платят приличную сумму крышек. Среди повозок и работающего транспорта я заприметил знакомый шипастый прицеп Дикобразов.       Пройдя мимо них, я подошёл прямиком к воротам. Вблизи я увидел, что в нём есть одна выдвижная дверь. Этот вход предназначен для прохода пони и небольшого транспорта. Поблизости примерно с десяток охранников. По бокам от ворот ещё по две турели, вероятно, стреляющие крупным калибром. Среди охранников две единорожки, но без тяжёлого вооружения, у одной я разглядел какое-то чудаковатое оружие... наверняка энергомагическое.       Я так понимаю, эти две единорожки используют защитные или атакующие заклинания во время боя. Я бы расспросил, что входит в их обязанности охранника-единорога, но, вспоминая подозрительность Подъёмника, сомневаюсь, что мне ответят. Все они сейчас предельно подозрительны. Я простоял лишь несколько минут, разглядывая защиту на главных воротах, как охранники успели забросать меня косыми взглядами. Лучше подобру-поздорову двинусь дальше вдоль стены, пока на меня не обратили внимание. Я отправился к воротам, что на железнодорожных путях.       Они такие же подвесные, внизу специальные углубления, чтобы они смогли лечь на рельсы без их повреждения. Также есть охрана и турели.       Сзади раздался едва слышный щелчок, а за ним равномерное характерное гудение сложной... технологии.       — Добрый день, — следом возник женский голос. Как-то незаметно она ко мне подобралась.       Я обернулся и увидел ту самую светло-серую единорожку с энергомагическим оружием, которое в данный момент угрожающее направлено на меня, оно-то и издаёт гудение. Её рог светился фиолетовым светом, как и левитирующее оружие возле неё.       — Не делай резких движений. Увижу мерцание твоего рога — превратишься в кучку пепла.       Мне угрожают далеко не в первый раз, поэтому сохранить самообладание для меня оказалось несложным. К тому же мне и в самом деле лучше вести себя спокойно и без лишних движений, если хочу остаться целым и невредимым. Перспектива стать кучкой пепла, который ветер растащит по округе, меня совсем не привлекала.       — Добрый, — приветливо улыбнулся я.       — Что ты высматривал у ворот? — её требовательный голос и строгие глаза заставили меня поёжиться.       — Просто любопытство.       — Любопытство... с какой целью?       — Ну... Я здесь новенький.       — Я это заметила.       Охранники ворот железнодорожного пути изредка поглядывали на нас. Один из них приготовился прикрывать единорожку. Остальные следили за происходящим по ту сторону ворот.       — Так и с какой целью ты интересуешься обороной города?       — Хочу узнать, насколько сильно отличается оборона здешних городов от тех, что находятся на западе в окрестностях Хуфлэнда.       Её взгляд заметно смягчился.       — Ого... ты из столь далёких краёв? — приятно удивилась она, откинув фиолетовым телекинезом прядь бирюзовых волос со своего лица.       — Да... я попал в этот город тяжело раненым. Мне интересно, куда я попал... и к кому.       — Вот оно что... стоп. Ты сказал, что был тяжело ранен?       — Да. Три дня назад меня привёз сюда один караван. У них ещё был шипастый прицеп Дикобразов.       Её фиолетовые глаза расширились от осознания.       — Так это тебе мы обязаны за истребление Дикобразов?       — Ну... ты лично мне ничем не обязана, — слегка улыбнулся я.       Она хмыкнула с улыбкой и убрала своё энергомагическое оружие, повесив на спину. Серой передней ногой она сделала два круговых движения. Охранники вокруг окончательно потеряли интерес к нам, включая и того, что прикрывал единорожку. Я так понял, она дала отбой тревоге.       — Я тебя не узнала. В повозке ты выглядел ужасно.       — А теперь я симпатяга?       Серая единорожка усмехнулась.       — Твоя причёска совсем не в моём вкусе, но улыбка мне пришлась по душе. Давай пройдёмся.       — Зачем?       — Ты заставил наших охранников охуенно перенервничать. Ходишь, рассматриваешь, изучаешь... Пусть увидят, что с тобой относительный порядок.       — Ну... тогда веди.       — Вернёмся к главным воротам, а там видно будет.       Мы зашагали в сторону главных ворот. Всё равно мне туда и нужно. Там где-то должна быть оружейная с моим вооружением.       — Так ты из Хуфлэнда?       — Колоритное местечко, — я решил развить всю ту информацию, что я успел услышать от других, в особенности от Блюрайз. — Но мне там не нравилось, ещё надоело, что в каждом поселении и городе находятся принципиальные фанатики и сектанты, которые собачатся друг с другом. Одно неправильное слово или движение, и ты рискуешь лишиться жизни.       — Ты был одним из них?       — Не, мне повезло родиться в адекватном месте.       — В Стойле? — Она многозначительно посмотрела на мой Пип-Бой... или Пип-Бак.       — В яблочко. Стойло контактировало с ними. Спустя время корни их безумных идей пустились в самом Стойле... находиться там было опасно, особенно когда сторонники разных идей конфликтуют между собой, вот я и свалил.       — Кем ты был в Стойле?       — Охранником.       — Как я сейчас... Теперь понятно, почему ты так спокойно отреагировал на наши подозрения. Ты понимаешь.       Я кивнул. Мы добрались к главным воротам, и серая единорожка подошла к загону с браминами. В нём их было с два десятка. Примерно такие же, как в моём мире, но некоторые отличались по оттенку, другие и вовсе были другого цвета. Мы бесцельно наблюдали за тем, как они неторопливо пережёвывают жёлтую траву, пьют воду и едят корм из корыта.       Охранница вздохнула. Она встала таким образом, что её бирюзовая грива скрывала эмоции на лице.       — Из-за предстоящего нападения и возможной осады нам приходится запасаться продуктами и едой из местных ферм.       — Ты уверена, что будет осада?       — Честно? Я не знаю... Знаю только то, что работорговцы так просто не оставят нас. Мы сохраняли нейтралитет, но одной единорожке приспичило ввязать нас в этот конфликт.       — С кем?       — С Красным Глазом.       Это было неожиданно. Подъёмник рассказывал, что они находятся в конфликте со Старой Эплузой. Или, быть может, он мэр города?       — Кем?       — Он... Как бы попроще сказать... В двух словах, он объединил разрозненные группировки работорговцев возле Филлидельфии в одну армию. — Филлидельфия... помню это названия по карте. Оно на востоке отсюда, близ Солнечного залива, что является частью Сапфирового моря. — Он постепенно расширяет своё влияние на север, восток и юг, активно использует рабов и пропагандирует социальное равенство... Забавно получается, ты валишь с Запада от фанатиков, а некоторые бегут от Красного Глаза с Востока. Ты уверен, что здесь тебе будет лучше? С какой целью ты путешествуешь?       Неожиданный вопрос... Мне очень сильно хотелось найти возможность возвращения домой, а ещё разобраться, каким хреном я здесь оказался.       — На него трудно ответить... Если вкратце... Хочу найти своё спокойное место в жизни.       — Здесь спокойствия не ищи. Если Хуфлэнд переполнен религиозными фанатиками, то восточное побережье скоро станет практически государством с централизованной работорговлей. Такого в Пустоши ещё не бывало. Вроде. Я не особо знаю, что творится на юге, за Великими Пустынями, но сомневаюсь, что там есть что-то подобное... или было. Тебе следовало идти сразу на юг, вдоль Западного побережья, а не на восток. Великие Пустыни можно обойти только вдоль Западного и Восточного побережья. Поэтому... раз ты так далеко забрался на восток, можешь попытать удачу и отправиться на юг вдоль Восточного побережья.       Полезная информация.       Великие Пустыни... помню, что на глобусе они пересекают страну с запада на восток в самой широкой части страны. А ещё там слишком опасно даже по меркам Пустоши.       Интересно, что за идеи пропагандирует этот Красный Глаз? Единорожка упомянула о каком-то социальном равенстве, что тут же напомнило мне об идеологии стран, воевавших до войны с США. СССР как крупная страна сдулась в двадцатом веке, и похожую идеологию понесли уже китайцы. Но каким образом Красный Глаз имеет отношение к Старой Эплузе? Они же считались вольными работорговцами, поскольку Подъёмник ничего не говорил об их связи с чем-то большим...       Один из браминов протяжно замычал.       — А почему тогда город ввязался в конфликт с Красным Глазом? Старая Эплуза далеко от Филлидельфии.       — Красный Глаз расширяется. Он посылает своих представителей к другим группировкам работорговцев и целым городам с разрешённой работорговлей, предлагает им сразу присоединиться или, по крайней мере, торговать с ним. Многие соглашаются, так как это выгодно. Он хорошо платит, доступ к ресурсам и огромным возможностям. Я более чем уверена, что он пустил свои щупальца в лоно Старой Эплузы, один из крупных центров работорговли в округе всё-таки. Раз мы в конфликте со Старой Эплузой... то, вероятней всего, и с Красным Глазом.       У меня возникли некоторые сомнения относительно неё. Откуда ей столько известно? Обычный житель Пустоши не особо знает, что происходит в соседнем городе, его лишь волнует, как бы прожить ещё один день в этом суровом мире.       — Ты много знаешь о его планах, как я погляжу...       — Я была в Филлидельфии. Я бегу оттуда, а она... будто тянется за мной.       — Почему?       — Мой жеребец... мой особенный пони... — горько вздохнула она, — ...вёл успешный бизнес. Когда объявился Красный Глаз со своими идеями и охуенными предложениями, тот к нему присоединился. Мне не нравилось, что он участвовал в подобных... делах работорговцев. Вскоре он сам начал пользоваться рабами в различных целях... Это было последней каплей. Я не выдержала, взяла крышки, прикупила себе снаряжения... — она бросила взгляд на своё энергомагическое оружие, — ...забрала свою трёхлетнюю дочь и свалила. В итоге добралась сюда... и нормально прожила здесь два года, но, похоже, придётся идти дальше.       — Из-за расширения Красного Глаза?       — И из-за него в том числе... — Она понизила голос, едва заметно оглянувшись. — Но в какой-то момент я разузнала, что этот город вёл торговые отношения со Старой Эплузой. То есть они были причастны к тому, что потакали работорговле, предлагая свои услуги. Этим они по факту помогали заниматься своим ремеслом. И я поняла, что мне следует двигаться дальше...       — Понимаю... И что мне теперь делать? Куда идти?       — Мой совет... либо возвращайся на Запад и оттуда иди на юг, либо продолжай идти к Восточному побережью, чтобы обойти Великие Пустыни там. Здесь тебя, помимо процветающей работорговли, ничего не ждёт.       — Буду иметь ввиду.       Мы замолчали. Это дало мне возможность переосмыслить сказанные ею слова. И я вспомнил, по какой изначальной причине пришёл сюда. Мой рог замерцал голубым цветом, и из своего кармана я извлёк кусок металла с выцарапанным числом.       Серая единорожка повернулась и устремила взгляд фиолетовых глаз на извлечённый предмет.       — Ты уже собираешься уходить из города? — спросила она, приподняв бровь.       — Пока нет; хочу проверить, в порядке ли моё снаряжение.       — Зуб даю – все твои детки, плюющиеся свинцом, в надёжных копытах.       — И всё же хочу хотя бы знать, где они отдыхают.       Охранница поняла намёк и провела меня к оружейной.       Там... не было ничего интересного. Вот буквально. Они оружие на показ не выставляют. Оно спрятано под семью замками и семью защитными заклинаниями. Никакой вор к ним не доберётся. Оружейная находилась вблизи бараков охранников. Всё сделано по тому же принципу, что я встречал ранее — спаянные вагоны, расставленные друг над другом.       Чтобы забрать своё оружие, нужно обратиться к дежурному в одном из вагонов и показать кусочек металла с номером.       — Имя? — спросил он.       — Дэниэл... — слегка неуверенно ответил я. Спустя некоторое время до меня дошло, что помимо номерка они записывают имя, на кого они выдали. Не слишком сильно помогает от кражи.       Меня провели к вагону, где хранится оружие на сбережении. Внутри красный грузовой вагон заставлен шкафчиками и ящичками. Подойдя к одному из них, дежурный открыл металлический шкафчик, предоставив доступ к своему оружию.       При виде их мне стало ощутимо легче.       — Будем забирать? В таком случае кто-то должен быть сопроводить тебя до выхода.       — Нет нужды, просто хотел убедиться, что всё на месте.       Дежурный запер шкафчик и негодующее пробормотал что-то под нос. Мы вышли из вагона, и он задвинул дверь и запер на надёжный замок. Я взламывал достаточно замков, чтобы с виду оценить их степень защиты. Серая единорожка всё это время сопровождала меня, поэтому дежурный не увидел нужды оставаться, чтобы приглядеть за мной. Да и зачем? Тут и так турели с камерами следят за сохранностью вещей.       — Ты попросту потратил его время, — упрекнула меня серая единорожка. — Ответь, пожалуйста, на один нескромный вопрос.       — Какой? — я повернулся к ней.       — Я и раньше обратила на это внимание... когда складывали твоих малышек в тот шкафчик, и лишь сейчас, после второго взгляда, вспомнила об этом. Меня удивило, что форма совсем не подходит под пони.       Оу... Её наблюдательность застигла меня врасплох. Я и подумать не мог, что моё оружие покажется совершенно незнакомым для местных обитателей. В голову ничего не приходит, никакого достойного ответа. Я зашёл в тупик.       — Скажем так, — я улыбнулся, обратившись к ней низким голосом, — тебе не захочется знать происхождение этого оружия.       — Почему? — спросила она. Впервые я увидел в её глазах недоумение с тонким слоем страха.       — На то есть свои причины. Тебе это знание всё равно ничего не принесёт.       Она напряжённо вглядывалась в мои глаза, размышляя над тем, стоит ли ей проявить настойчивость или же проявить благоразумие и отступить.       — В любом случае, — вздохнула она, — мне следует возвращаться к обязанностям. Пойдём отсюда.       Серая единорожка прошла мимо меня. Я тихонько вздохнул, ощутив облегчение. Пронесло.       Мне не хочется раскрывать то, кем я являюсь на самом деле, по многим причинам. Среди них вопросы и повышенный интерес к моей персоне, чего я предпочёл бы избежать. Пусть воспринимают меня как представителя своего вида... коим я физически считаюсь, ведь смог управлять магией, как единорог.       Мы разминулись, и я остался один неподалёку от Главных Ворот.       Только сейчас я осознал, что за всё время беседы не узнал её имени. Да и это не имеет значения. Она бы мне всё равно его не сказала с учётом того, что она бежит от Красного Глаза, и после того, как я умолчал о происхождении своего оружия.       Легенда о том, что я охранник из Стойла, желающий избежать религиозных фанатиков, как я погляжу, прошла неплохо... хоть я и выдумал её на ходу. Пригодится в будущем.

***

      Я прогуливался и переваривал полученную от охранницы информацию.       В определённый момент размышлений я ощутил нужду в отдыхе и присел на первую попавшуюся металлическую лавочку. На ней сидела лавандовая земная пони, увлечённо читавшая какую-то довоенную книгу. Такая молодая и уже образованная, использует своё умение к чтению на полную. Хвалю.       Я, облегчённо вздохнув, сел на лавочку рядом с ней. Было интересно поглазеть на то, что читает.       Она безразлично на меня посмотрела, и, как только лучше разглядела, резко подскочила, как подстреленная, и быстрыми шагами удалилась, не услышав, как из её сумки вывалился Стелс-Бак. От неожиданности я на несколько секунд уставился на него тупым взглядом. В голове всё будто встряхнулось. Я вспомнил эту пони... я видел её позавчера в магазине. Она была застенчивой пони. Откуда у такой молодой кобылы крышки на столь дорогое удовольствие?       Придя в себя, я магией схватил Стелс-Бак и побежал за земной пони, его потерявшей.       — Эй, ты уронила кое-что!       Она остановилась и бегло оглянулась, и вознамерилась бежать дальше. Увиденное заставило её полностью развернуться, и она подбежала, чтобы быстро его схватить.       Жутко стеснительна и робкая, настойчиво избегает зрительного контакта, ничего не говорит. Неужели я ей настолько неприятен? Хотя она почему-то никого не зовёт на помощь из-за того, что незнакомец отобрал её драгоценную вещь.       Я решил повременить и не отдавать ей Стелс-Бак сразу.       — Да что с тобой? — приподнял его достаточно высоко, чтобы она не смогла до него достать. — Да успокойся же ты. Я отдам его тебе. Только угомонись.       Несколько неудачных попыток, видимо, вынудили её осознать свою беспомощность перед единорогом. Лавандовая пони остановилась и уставилась в землю под своими копытами.       — Молодец. Это же было не сложно, правда?       Гробовое молчание. Ни звука. Казалось, что она даже не дышит.       — Что такое? Со мной что-то не так?       Она отрицательно покачала головой.       — Так почему же ты стесняешься меня?       Тело напряглось.       — Расскажи же мне, почему ты избегаешь меня? Что я тебе сделал?       Она медленно подняла взгляд и в следующую же секунду его опустила. За то мгновение я успел разглядеть её лицо: она выглядела крайне пристыженной и... виноватой?       Что же она такого обо мне узнала, что так реагирует на меня? В самом деле, не узнала ли она про мой инцидент с Блюрайз...       Это... объяснило бы её поведение. И всё же каким образом слухи о том, в чём я участвовал, вызывает у других такую неловкость? Разве что...       Мой взгляд медленно сосредоточился на Стелс-Баке. В голове возник подслушанный разговор в баре между двумя кобылами...       —...Я хочу, чтобы ты засыпала меня такими же поцелуями между бёдер.       — Будь у нас Стелс-Баки, я бы сделала это прямо здесь...       Интересный способ использования подобного устройства. В прошлом до моего сведенья неоднократно доходили случаи применения Стелс-Боев с целью подглядывания...       Пазл сложился.       Осознание этого вопиющего события побудило во мне желание провалиться сквозь землю, что у меня под копытами.       Неужели она...       Я сделал волевое усилие, чтобы сохранить самообладание и не делать преждевременного вывода.       Нет, это слишком притянуто за уши. Этого не может быть. Этого просто не может быть. Не должно. Мне необходимо убедиться в этом!       — Я тебе ничего не сделаю... — мягко сказал я и решил перевести всё это в шутку. Мне нужно увидеть её реакцию на мою гипотезу. — ...даже если ты подглядывала за мной.       Её тело словно пронзило разрядом. Она испуганно дёрнулась и выглядела окаменевшим изваянием.       Ох... пугал я жопой кактусы... Она видела это!       — Я ведь прав?       Её смущённое лицо поднялось на меня. Взгляд по-прежнему избегал прямого контакта.       — Похоже, я случайно угодил в яблочко...       Я обречённо поднял взгляд к небу и вымучено вздохнул.       — Слушай... Я действительно ничего тебе не сделаю за то, что ты видела. Более того, я обещаю никому не рассказывать. — Даже Блюрайз: она не выдержит, если узнает, что кто-то видел нас вместе в постели. Особенно столь молодая особа. — Если ты расскажешь о том, что произошло тогда... Когда была дождливая ночь.       Она впервые заглянула мне в глаза. Я пытался выглядеть максимально дружелюбным и приветливым. Однако она всё равно спрятала свой виноватый и стыдливый взор. Она с таким сосредоточением водила копытом по твёрдой земле, будто выводит какую-то новую математическую формулу, сулящую огромный прорыв в науке.       — Соглашусь, произошедшая ситуация неловкая, но в ней нет ничего смертельного или катастрофического. Как так вообще получилось?..       — Я... я... — тихим и испуганным голосом начала она. — И-и-искала в-взрослые журналы...       О... теперь понятно, каким образом её могло занести в вагон-номер Блюрайз. Неужели ради этого она заказывала Стелс-Бак?       — И ради этого тебе нужен Стелс-Бак?       — Н-нет, я... в-всего лишь хотела хоть изредка избегать постоянного н-надзора своей охранницы. Всё время возле меня...       — Личная охрана... ты из богатой семьи?       В её глазах пробежался страх иного рода. За свою жизнь. Лишь в этой ситуации, когда одна, она осознала всю полезность наличия охраны. Её могут похитить и потребовать выкуп или шантажировать её родителей.       — Просто интерес: откуда у тебя крышки на это удовольствие?       Её голос дрожал, она заикается от беспокойства. Мне стало её жалко.       — Мои... р-родители возглавляют Альянс Фермеров Новой Эплузы. АФНЭ... Они д-давали мне крышки на мелкие расходы... а я копила их на то, чтобы заказать Стелс-Бак.       Шанс плюнуть в небо и случайно угодить в птицу и то выше, чем встреча со столь важной для города персоной, одной, без охраны. Её охране стоит лучше за ней присматривать. Юный ум ещё не до конца понимает, что в городе, с которым сотрудничают её родители, на самом деле скрывается много угроз. До чего же её довели столь строгим надзором... Полагаю, что за ней чуть ли не в туалет ходят. Я бы тоже с ума сходил в таком случае.       Будет нелишним, если я попытаюсь снизить напряжённую атмосферу столь... неловкого и необычного знакомства простым вопросом.       — Чем АФНЭ занимается?       Однако я уже догадывался, какой примерно будет ответ. В Пустоши фермеры объединяются и снабжают ближайший город, а город в ответ даёт им то, чем они обеспечить сами себя не в состоянии. Условный договор заключается не в обмене крышками, а в обмене услугами или ресурсами.       Пони действительно почувствовала себя лучше и спокойнее, что чувствуется в её голосе.       — Распределяет еду ферм для нужд города. В обмен они получают базовые медицинские услуги и техническое обслуживание, защиту, некоторые материалы, а также снабжают другими жизненно необходимыми вещами вроде одежды и воды.       — Хм... Ожидаемо. Так... и почему же ты осталась в вагоне, когда я и та пони завалились туда пьяными?       — Вы преградили мне путь... А я боялась открыть двери, думала, что заметите.       — А, вот почему дверь осталась незапертой... — Мне казалось, что Блюрайз забыла её запереть. — То есть, ты всё видела?       Она испуганно молчала. Я мягко и ободряющее положил копыто ей на плечо, она нервно сглотнула.       — Д-да...       — И что мы делали?       — Ну... эм... Сначала та кобыла приняла ванную. Ты ей помог потереть спинку... потом у тебя под животом... — на этих словах она притихла.       — ...оно стало твёрдым, и кобыла ртом вновь сделала его вновь мягким? — предложил я. Приняла ванную... потёр ей спинку... Естественно, я не мог остаться равнодушным к влажному телу. До сих пор удивляюсь, как моя тяга к влажным женским телам перекочевала в тягу к мокрым телам кобыл...       Я резко оборвал себя от неуместных и грязных образов. Сейчас они совсем не к месту.       — Да... — ответила она, не зная, как реагировать на мою интерпретацию действий Блюрайз.       — А потом? — спросил я.       Не думать о мокрых телах... Не думать о мокрых телах...       — Потом ты сам принял ванную... и вы пошли к постели... Там ты своим лицом притулился к её...       Не думать о влажных промежностях... Не думать о влажных промежностях...       — Я понял куда, — я почувствовал, что моя натянутая улыбка совсем неправильная, кривая, как извилина мозга. Блюрайз в этой ситуации испытала бы куда более яркие переживания от слов молодой кобылы, нежели я. — Идём дальше.       — И... затем ты... пристроился сзади... Но перед этим она воспользовалась какой-то мазью.       — Контрацептивной, — пояснил я. Блюрайз недвусмысленно дала понять, для чего оно предназначалось.       — Ага...       — Ты ушла после того, как мы уснули?       — Да...       Представляю её в этой ситуации... пикантное и возбуждающее зрелище, стоны удовольствия и влажные звучания... Жеребец и кобыла удовлетворяют друг друга... Молодая и юная пони, гормоны бурлят... Она не могла остаться равнодушной ко всему этому. Я не смог удержаться и задал провокационный вопрос, от которого и сам мог задохнуться от стыда.       — И ты наслаждалась тем, что видела?..       Её эмоции столь быстро сменяют друг друга, что трудно определить, что именно она чувствует.       — Д... Нет! То есть... Я всего лишь...       — Да расслабься, — добродушно хохотнул я. Сейчас ей тяжелее, чем мне. Хватит над ней издеваться. — Будь я на твоём месте и в твоём возрасте, я бы тоже не смог сопротивляться такому соблазну. Скажу откровенно, мне не особо нравится, когда за мной подглядывают, но сейчас мы смотрим на это уже постфактум, поэтому я не злюсь на тебя. Так получилось... но ты же ничего из того вагона не взяла?       — Нет! — ответила она без промедления.       — Умничка. Знаешь, я и сам довольно любопытным был. Да и сейчас таким же остался. Твоё внимание к этому естественно, особенно в таком возрасте. Если и будешь дальше подглядывать, то делай это осторожно. Почти всем пони всё-таки не нравится, когда кто-то вмешивается в их личную жизнь. Ты же не хотела, чтобы кто-то подглядывал за тобой?       Она понимающе кивнула.       — Ты хорошая пони. Произошедшее — всего лишь случай. Не вини себя. Только не воруй чужие вещи и... — я опустил её Стелс-Бак ниже, — ...внимательно следи за своими.       — Хорошо... — Она нерешительно схватила его передними ногами, и растерянно засунула в свою сумку.       — Если кто будет спрашивать, о чём я с тобой разговаривал, то скажешь, что я интересовался, чем занимается АФНЭ. Я ведь с далёких краёв.       Она вновь кивнула. Её не интересовало, откуда я. Сейчас её интересует лишь то, чтобы этот разговор поскорее закончился.       — И больше не убегай от своей охраны, или кто там за тобой приглядывает? Ты стоишь намного дороже, чем этот Стелс-Бак, поняла?       Лавандовая пони слегка испуганно закивала.       — А теперь иди. Не заставляй других волноваться.       Следующий час я с титаническими усилиями пытался принять тот факт, что за мной и Блюрайз волей случая подглядывала юная особа. И она ещё и наслаждалась...       Ёб вашу мать, блять!

***

      Оставшийся день я лежал у себя в купе и читал «Копытоводство по выживанию в Пустошах», любуясь забавными и порой уморительными иллюстрационными пояснениями. Там даже были «чертежи»... или вернее сказать, инструкции по созданию примитивного оружия. Это далеко не Шиш-кебаб и не Железнодорожная винтовка, но хоть какое-то средство самообороны эта книга предлагает, что уже хорошо.       25 число Месяца Липы, Гриндэй. Шестой день пребывания.       На следующий день я отправился искать Расти, так как совершенно про него забыл. Ему же нужно найти достойное пристанище, где о нём хорошо позаботятся и помогут с проблемами. Я отправился на поиски Блюрайз или двух других караванщиц. Со слов других жителей я узнал, что они расположились у входа в город, выставив трофеи Дикобразов и другие свои товары на продажу.       Блюрайз вся занята и торгует товарами. Собралось множество народу, некоторые пришли с ферм за новыми инструментами и прочими полезными вещами, если такое найдётся. Джус была занята, и только у Дэш нашлось свободное время перекинуться со мной словцом.       — Доброго утречка, — улыбнулась она мне. Пришлось стоять в упор к ней, чтобы слышать её голос из-за шума пони вокруг. Среди этих пони я даже заприметил Подъёмника, который высматривал интересные для себя штуки.       — Привет... Как идёт торговля?       — Потрясно.       — Отрадно слышать... — Я вновь окинул взглядом выставленные на повозках товары. Шипастый прицеп из половины автомобиля также выставлен на продажу. — Как долго вы будете здесь находиться?       — Пока всё не распродадим... Мы поднимем крышки и купим себе снаряжение получше.       — Звучит классно.       — Ещё бы!       — Я чего пришёл... ты не знаешь, где Расти? Мне нужно с ним переговорить.       — Я его видела примерно час назад вон на том вагоне. — Я проследил взглядом туда, куда она указывала. На крыше вагона никого не было. — А сейчас он, как видишь, вновь где-то затерялся.       — Ну... я поверчусь здесь некоторое время, вдруг вернётся. Если же нет, я пойду его искать. Если он явится, скажешь ему, чтобы отправился к моему купе.       — Говно вопрос.       — Ну... успехов вам.       — Ага, давай.       Постояв где-то минут двадцать и понаблюдав за поведением спорящих пони, я отправился на поиски Расти.

***

       —...неудивительно, почему ты ушла от него, — сказала одна кобыла с зелёными оттенками во внешности. Она поразительно похожу на ту кобылу, чей брат в баре пытался найти себе компанию на вечер. Но это точно не она.       — Жеребцы не умеют обращаться с кобылами в постели, — продолжала вторая пони салатового цвета. — Только кобылы понимают друг друга... и знают, что нужно делать... В особенности ты.       Они захихикали и любовно потёрлись носиками. Почти сразу она из них обратила на меня внимание.       — Эй... Ты что, нас подслушиваешь?       — Да я просто мимо проходил... — сказал я двум пони, сидящим на потрёпанных пассажирских сидениях, которые служат чем-то вроде лавочки. — Ищу одного коричневого жеребёнка с соломенной гривой. Не видели такого?       — Неа.       — Нет, не видели.       — Извините за беспокойство.       Они не продолжали разговор, пока я не удалился на длительное расстояние, на котором я уже не мог их слышать.       Разговор этих двух пони навёл меня на некоторые мысли. Жеребцов я встречаю заметно реже, чем кобыл. Зелёная пони из бара, которая ложилась вместе со своим братом, а затем и со случайной кобылой... Эти двое пони жалуются на неумелых жеребцов по части постельных утех... Всё сводится к тому, как я понял, что большинство кобыл бисексуальны.       У жеребцов больший выбор потенциальных партнёрш... но в тоже время и конкуренция ощутимо серьёзнее — не только другие жеребцы, но и кобылы. Они лучше понимают желания другой кобылы, чем жеребцы.       Как хорошо, что я не из этого мира... Ещё один повод не оставаться здесь.

***

      Я проходил мимо барака охранников, представлявшего собой пассажирский вагон. У одного из его входов, за столиком с выпивкой и дымящимися сигаретами сидели двое жеребцов. Один моложе, а другой постарше.       — Тебе не надоело таскаться из одного города в другой? — спросил жеребец постарше.       — Неа. Я хочу видеть как можно больше кобыл. Познать как можно больше.       — Зачем?       — Потому что это круто и приятно, яркие впечатления. Каждая кобыла предлагает что-то уникальное. У каждой есть свои трюки.       — Разве ты хочешь остаться в одиночестве на старости лет?       — Мне бы хотя бы дожить до этого времени. — Он отхлебнул пива из кружки. — Каждый день может стать последним. Длительные отношения отнимают много времени, поэтому они не выгодны. Это как годами копить крышки на что-то. За эти годы тебя могут десять раз обворовать, продать в рабство, убить... Слишком много угроз, мешающих спокойной жизни. Необходимо наслаждаться жизнью, пока могу. Брать из неё всё. Жить сегодняшним днём, ибо завтра может не настать.       — В твоих словах есть смысл... но рано или поздно ты осядешь где-нибудь. Какая-нибудь кобыла точно тебя захомутает. Заставит думать о себе.       Молодой выдержал небольшую паузу.       — Такое вряд ли случится. Я вкусил много яблок от разных яблонь... сомневаюсь, что после этого мне захочется остаться возле одной яблони до конца жизни.       Старший жеребец покачал головой.       — Слова молодого, полного семени, жеребца. Подрастёшь – оно выветрится из твоих мозгов, и ты поменяешь своё мнение.       — Слушай, старик, — улыбнулся он, — я буду только рад прожить много лет и дожить до твоего возраста, когда моё мнение изменится. Сейчас опасные времена... — в его голосе почувствовалась тревога. — Слухи о Красном Глазе и его стремительно расползающейся империи... Бежать нужно далеко.       — Обычно работорговцы делают с рабами всё, что хотят... если ты понял, что я имею ввиду. Мне казалось, что тебя наоборот такое заинтересует.       — Ты плохого обо мне мнения. От жертвы принуждения не добиться креативного подхода. Я сторонник добровольного обмена опытом...       Дальше я их уже не слышал, так как свернул за угол.       Где же этот Расти подевался? Город большой, его днём с огнём не сыщешь.       Я решил взобраться на стену и прогуляться по ней. За стеной по обратную сторону города находилась безликая и унылая равнина. Пустырь, сухая трава, отдельно выступающие скалы и камни. Удручающий вид.       Во время прогулки я увидел впереди себя беседующего жеребца с единорожкой. Я сбавил ход.       —...почему ты думаешь, что в этот раз я изменю своё мнение? Я же сказала, что нет.       — Ну дай же мне шанс.       — Я тебе объяснила, что у меня нет на это времени.       — Да брось... — небрежно бросил он.       — Нет, — категорично сказала она.       — Знаешь, как больно жеребцу, когда его отшивают? — пожаловался он.       — Равносильно, как и кобыле... Слушай, я же сказала тебе, что не могу. Всё моё свободное время сейчас уделено изучению книги заклинания, которую я недавно получила.       Недавно?..       — Я могу тебе помочь, — воодушевлённо предложил жеребец, словно он ухватился за соломинку.       Неужели Джус говорила мне об этой книге заклинаний, когда уходила от Дизти Ду?       — Ты же не единорог.       — Я... это... — растерялся он, — буду поддерживать тебя и подбадривать.       — Ты будешь только мешать.       — Не буду.       — Ты уже мешаешь мне патрулировать.       — Извини... — с виноватым видом сказал он и замолчал.       Возникла небольшая пауза. Кобыла обречённо вздохнула.       — Ты неплохой жеребец, но у меня правда нет на это времени.       — Да все вы так говорите, когда отказываете, — буркнул он.       — Если же ты хочешь переспать с кем-то, то иди лучше в бар и ищи там.       — Я же сказал, я хочу большего, чем это... Мы ведь столько времени знакомы.       — Красный Глаз дышит нам в затылок. Рискованно думать о спокойной семейной жизни. Я не могу тратить своё время на отношения, извини. Мне... лучше заняться обучением...       Она быстро зашагала в мою сторону и прошла мимо, не заметив меня, словно я нахожусь под стелс-полем.       Я пошёл в сторону жеребца.       — Что, не получается пригласить её на свидание?       Он обратил на меня внимание, но промолчал.       — Не стоит зацикливаться на одной...       — Мне не нужно твоё сочувствие, — процедил он сквозь зубы, перебив меня. Его голос сочился раздражением, он направил на меня свой пронзительный и угрюмый взгляд. — И твои советы. Задрали уже. Советовать умеют все. Я тоже умею. Оставь меня в покое!       Я беспокойно пожевал свои губы и решил, что всё-таки не стоит вмешиваться. Сейчас он явно не в духе. Либо он не хочет думать об этом, чему мои ободряющие слова будут только мешать.       Интересно... если бы я не вмешался и не спас Блюрайз и остальных, эта охранница не смогла бы получить свою книгу заклинаний и обучаться чему-то в своё свободное время... согласилась бы она тогда на развитие отношений с этим жеребцом? Общий вывод одного из последствий своего вмешательства звучит... двояко: я спас нескольких караванщиков ценой потенциальных отношений между этим жеребцом и только что ушедшей охранницей. Лучше ему не говорить, что я косвенно посодействовал её отказу.       — И вообще, — добавил он, — это не прогулочная зона. Лучше покинь стену.

***

      Безуспешные поиски Расти истощили меня, я уже валился с ног. Я отправился в столовую. Там плотно пообедал и выпил приличное количество воды из конденсирующего устройства.       Музыка из включённого радио сменилась невероятно знакомым говором местного диджея... Пон3. И ностальгические воспоминания о первом пребывании на Пустошах, в Мегатонне, и о Тридогнайте захлестнули меня с головой, что я даже пропустил большую часть его речи. Возникло некое ощущение дежавю: тогда я чувствовал страх перед Пустошью, сейчас испытываю нечто похожее, но в адрес нового мира. Правда, тогда я был с Брис, что смягчало мои пугающие переживания.       Когда я был погружён в свои ностальгические воспоминания, до моих ушей без контекста доходили отдельные фразы, вроде «Выходец из Стойла»... «Дикобразы», «Новая Эплуза» и «пони со светящимися красными глазами». Последнее вырвало меня из пучин задумчивости.       «...забавно звучит. Красные Глаза. Да, так я и буду его называть. Пусть Красный Глаз почувствует зависть, ведь у этого пони целых два красных глаза. Красные Глаза, составь ему достойную конкуренцию. На этом интересные новости закончились. С вами был диджей Пон3».       Красные визоры моего шлема послужили основной для подколки местной знаменитости, главы зарождающейся империи. Я не мог не улыбнуться... Но следом ощутил страх: я привлёк внимание.       Этого ещё не хватало!       Теперь у меня могут возникнуть проблемы. Возможно, в попытке отомстить за Дикобразов на меня объявят охоту. Или пони Красного Глаза будут искать меня... чтобы получить расположение своего лидера за устранение пони с похожим прозвищем.       Будь проклят этот диджей... Теперь меня публично притянули к тому, что произошло в Старой Эплузе. Охуительно. Мне нечего добавить. Радует, что диджей хотя бы не разлился подробностями о моей внешности. Шлем с характерными красными визорами... Его нужно носить с предельной осторожностью, за что спасибо этому диджею.       Следующее осознание, как пощёчина, направило ход моих мыслей в другое русло.       Выходец из Стойла... Неужели это местный герой или героиня? Схожесть со мной и с Выходцем из Убежища Тринадцать вынудила меня расхохотаться, чем обратил на себя внимание. Заметив это, я сдержал остатки своего смеха и удалился прочь в своё купе. Для меня это уже слишком. Мне кажется... я просто в коме, а все мои воспоминания подверглись воздействию той странной сферы, всё перемешалось.       Я возвратился в своё купе, поскольку понял, что мне необходимо отвлечься. Не думать о таких гипотезах, поскольку это гарантированный путь к одержимости, а уже затем — к безумию. Лучше всего отвлечься за чтением «Копытоводства по выживанию в Пустоши».       — Ты искал меня? — раздался позади меня детский голос, как только я подошёл к двери своего купе.       Я обернулся и увидел знакомого коричневого жеребёнка с соломенной гривой, которого я искал половину дня. Об этом я забыл после той сокрушительной радиопередачи, поэтому мой ответ был простым и недвусмысленным.       — Да.       Жеребёнок отвечал не сразу, лишь спустя пару секунд, что заставило меня полностью сосредоточиться на нём. Он выдерживал паузы, по мере возникновения которых моё сожаление к нему росло. Я вспоминал, какие ужасы он пережил, из-за чего он ведёт себя так... отчуждённо, словно жизнь его не касается.       — Зачем?       — Хотел поговорить.       Пауза.       — О чём?       — Давай... пройдём ко мне в купе и там всё обсудим.       Я открыл дверь и подождал, пока жеребёнок пройдёт первым. Он неторопливо сел возле окна и задумчиво уставился в него, словно возле него никого нет.       — Я хотел поговорить о том, куда тебя пристроить. У тебя есть знакомые?       Его молчание затянулось, побудив меня окликнуть его.       — Расти?       — А? — он отрешённо на меня посмотрел.       — У тебя есть знакомые, кто мог бы взять опеку над тобой?       Взгляд опустился вниз, вновь пауза.       — У меня их нет.       — А у твоих... — я от нерешительности сжал губы. Мне не очень хотелось вспоминать их, но другого выбора нет. — У твоих... родителей они были?       Молчание в очередной раз затянулось, но видно, что он сосредоточился на нашем разговоре. В тоже время ему трудно вспоминать родителей без мучительной тоски и ноющей боли.       — У отца кто-то был. Башня Тенпони.       Знакомое название... его же я видел на нарисованной карте. Как же забавно оно звучит. Почти как Башня Тенпенни. Высококлассное место. Думаю, там даже есть детские психологи, которые смогут ему помочь. Надеюсь, у этого знакомого есть крышки на оплату сеансов. Лучше, чем здесь... Ещё Красный Глаз близко. В той башне должно быть безопасно.       — Как его звали?       — Лаки... или как-то так.       — Непривычное имя.       Жеребёнок молчал и ничего не говорил. В башне должно быть много интересной информации о мире... книг... если это богатое и роскошное место. Это следующее место, куда мне следует отправиться после Новой Эплузы.       — Хочешь, я отведу тебя туда? — спросил я.       Из-за пауз разговор ощущается таким медленным и тягучим. Кажется, что и течение времени замедлилось.       — Мне всё равно.       — Я понимаю, что тебе нелегко... Тебе нужно время, чтобы прийти в себя. Тебе нравится здесь?       — Не знаю.       — А Башня Тенпенни?       Спустя пару секунд он произнёс:       — Тенпони.       — Оговорился... Да, Башня Тенпони. Там ты будешь в большей безопасности, чем здесь, и больше шансов, что помогут.       — А зачем?       — У тебя ещё вся жизнь впереди, чтобы найти свой ответ. Знакомый твоих родителей живёт в таком роскошном месте, не упускать же его. Там ещё больше вариантов, чем можно себя занять... в отличие от этих ржавых вагонов. — И, чтобы подчеркнуть свои слова, я окинул взглядом своё купе.       — Я подумаю.       — Хорошо. Ты... не хочешь пообедать?       — Я не голоден.       — Ну... тогда я тут почитаю. Можешь оставаться, если хочешь.       Я столь страстно погрузился в чтение, что позабывал о существовании Расти. В который раз за день. Как же он незаметно дышал...       — Ну что? — спросил я, сделав перерыв в чтении. Глаза болят, им нужен отдых. Я тряхнул головой и хорошенько проморгался.       — Да... я пойду.       Я с удовольствием размял замлевшую шею и ноги. Сразу полегчало.       — Отлично! — радостным тоном воскликнул я. Дело сдвинулось с мёртвой точки. — Тогда выдвигаемся сегодня ночью. Меньше шанс, что нас заметят. А для ночных путешествий у нас есть преимущество. — Я постукал по своему Пип-Бою, намекая на систему обнаружения врагов, и по шлему с красными визорами.