We can be Heroes.

      Говорят, что время лечит.       Говорят, что даже самые глубокие раны затягиваются.       Говорят, что расстояние убивает любовь.       Дэрилу Диксону было глубоко наплевать на то, что говорят люди. Было наплевать, когда он впервые загремел на трое суток за жестокую драку. Было наплевать, когда на пять лет посадили Мэрла. Было наплевать, когда на него смотрели до жути косо, ставя в пример мелким спиногрызам как «смотри, это тот, кем ты можешь стать, если не будешь слушаться маму».       Мир Дэрила Диксона был сломан.       Алкоголь стал его лучшим другом, а злость — великолепной любовницей. Одиночество стало верным сопровождающим, а воспоминания — мучительной пыткой.       По ночам он видел ее.       Видел ее нежные руки, дразнящую улыбку и тот самый взгляд, который раз за разом переворачивал в нем все. Вытаскивал внутренности наружу. Заставлял страдать.       Снова и снова.       Все чаще Дэрил стать пропадать в лесу, после принося домой разнообразную дичь, убитую охотничьим ножом отца. Покойного отца.       Как-то, на 15-тилетие, Кэрол подарила ему арбалет. Большой, черный, красивый. Такой, о котором Диксон всегда мечтал. И Дэрил, проработав на стройке все лето, заработал ей на подарок — маленькую капельку, из черт-его-знает-какого-там-камня ,на золотой цепочке и, еле дождавшись сентября, вручил его, сильно покрасневшей, Кэрол.       Она не снимала его никогда.       А сейчас арбалет, припадая пылью, лежал на чердаке. Ему не нужны ее подарки.       И только глубоко в душе тлела надежда, что она все так же, не снимая, носит его подарок. Что она еще помнит о нем.       С каждым годом образ Кэрол тускнел.       Из памяти пропадали ее светящиеся глаза, становясь обычными, голубыми. Исчезали веснушки, плавные движения рук. Но всегда оставалось одно — ее улыбка. Дразнящая и зазывающая. Это он не мог выдавить из себя никак. Тускнели ее волосы, смазывались воспоминания; а боль притуплялась.       Ему стало легче.       Однажды, вышедший из тюрьмы Мэрл решил, что «в их убогой хижине пора навести порядок».       И первым делом он полез на чердак, где, прокопошившись полдня, нашел что-то стоящее; а именно — новенький, давно забытый арбалет. Предприимчивый Мэрл тут же предложил продать его или, на худой конец, обменять в ломбарде на одно дивное ожерелье, которое уж больно сильно понравилось его новой подружке.       Именно тогда Дэрил поднялся на чердак и, впервые за многие годы, поднял крышку пыльной коробки, в которой хранился подарок. От нее.       Совсем невежливо вытолкнув Мэрла; справедливо решив, что компанию ему составит бутылка алкоголя, а не уж больно разговорившийся брат, Диксон закрыл дверь. Достать арбалет, который напоминал ему о Кэрол, было сложно. Но полбутылки виски и расслабившийся мозг стали хорошими помощниками в этом деле.       Он сделает это. Сейчас же.       Ну, вот, ничего не изменилось. Его сердце не разорвало на куски, а только слегка кольнуло.       Это уже хорошо.       Встав и, пошатываясь, силясь сделать шаг, Диксон заметил еще кое-что.       Небольшой квадратик, выпавший из коробки, лежал возле его ног.       Подозрительно сощурившись, Дэрил наклонился и, подняв карточку, замер. Казалось, что алкоголь в крови каким-то образом выветрился, а стены начали безжалостно давить.       Давно забытое, колючее, режущее воспоминание влезло в его голову, даже не спросив разрешения у владельца.       Пыльные шестеренки закрутились у него в голове.       - Дэрил! Дэрил, да стой же ты!       Девушка в легком голубом платье заливисто смеялась, пытаясь дотянуться губами до маленькой бородки, с таким энтузиазмом отрощенной Дэрилом.       - С ней я выгляжу более взрослым, - отпирался Дэрил, старательно пряча улыбку, приподнимая брови и делая умное лицо.       Еще сильнее рассмеявшись, Кэрол все-таки удается дотянуться губами до его щеки.       - Колючий, - тут же сообщает она.       А Диксон, возвращая поцелуй, припадает к ее шее, туда, где бьется голубая жилка.       - Мягкая, - шепчет он ей в шею.       Дэрил так увлекся процессом, что очнулся только тогда, когда услышал характерный звук старого фотоаппарата.       Повернувшись, он увидел маленький прибор у Кэрол в руках, из которого, дымясь и шипя, рвалась наружу маленькая карточка.       - Смотри, - шепнула девушка, поднося к его лицу проявившееся фото. - Это для тебя. Чтобы помнил.       И она целует его.       Мягко, нежно, заставляя сердце бешено стучать, а мозг — плавиться.       Тогда Диксон думает, что он всегда будет помнить.       Позже, вернувшись домой, из кармана его старой, потрепанной куртки, выпадет маленький квадратик, так заботливо положенный Кэрол. И он, подняв его, еще долго будет рассматривать совместное фото, глупо улыбаясь.       Сейчас же, даже не потускнев, этот квадратик, грея сердце и ладони, был у него в руке.       На Дэрила смотрела юная девушка, с широкой улыбкой и светящимися глазами. К ее шее примостилась черная макушка, владелец которой был явно чем-то увлечен.       На шее у девушки поблескивала капелька. Та самая.       А Диксон из настоящего только хмыкнет и, положив фото во внутренний карман любимой «крылатой» куртки, захватит арбалет и, развернувшись, спустится в низ, не расставаясь с этими вещами больше никогда.       Ведь, отправляясь на охоту в следующий раз, Диксон обнаружит это.       Мертвеца.       Ходячего мертвеца.