Семейные ценности, или История одного интроверта

      Утро, как и ожидалось, началось со сборов. К нам заглянула староста, напомнила, какие предметы у нас будут, что взять с собой, и сказала спускаться через час. Я собралась за полчаса, успев умыться, одеться и заполнить сумку нужными учебными принадлежностями (привыкла за обе жизни собираться на учёбу, потратив рекордно малое количество времени, чтобы поспать утром на пару минут дольше). Из уроков у нас первой парой были заклинания со слизеринцами, а второй зельеварение с хаффлпаффцами. В принципе, первый день был лёгким, как и в обычных учебных заведениях. Когда все спустились в общую гостиную, Пенелопа отвела нас в Большой Зал, по пути рассказывая про все ориентиры, а уже после завтрака в кабинет заклинаний.       Надо сказать, карта Хогвартса с приметными ориентирами висела в общей гостиной, хотя, конечно, там были подписаны только те кабинеты, в которых проходили занятия, уборные и знаковые места вроде гостиных факультетов, кабинета директора, Большого Зала, Зала Славы и совятни. Естественно, никаких тайных проходов и движущихся по карте имён не было, этим добром могла похвастаться только карта Мародёров, которая являлась ну очень читерской и опасной вещью. Посудите сами: на ней изображены ВСЕ, кто находится в стенах Хогвартса, и над каждым подписано его НАСТОЯЩЕЕ имя. Мародёры хоть смогли осознать, что они создали? Достаточно иметь карту, чтобы определить личность любого человека, невзирая на оборотку, анимагию, все возможные чары и даже мантию-невидимку. Нет уж, я её точно заберу себе, этот самый недооценённый артефакт в мире.       Урок заклинаний прошёл, как в каноне: мы записали немного теории, поупражнялись в держании палочки и попытались заставить перья летать. И то ли я перебарщивала в силе, то ли мне по жизни не хватало лёгкости характера, но моё пёрышко взмывало аки ракета класса земля-воздух остриём вверх, стремясь пробить потолок, и почти не контролировалось с моей стороны. Поэтому большую часть урока я пыталась оооочень плавно и медленно его поднимать, водя палочкой и растягивая само заклинание.       После урока я подошла к Флитвику, и он мне объяснил, что резкость (не сила, а именно резкий импульс), скорее всего, зависит от душевных качеств самого человека. Причём, судя по его неуверенному виду, сказал он это, только чтобы успокоить меня, ибо сам точных причин не знал.       Подводя итог, Флитвик сказал, что такими путями мне придётся либо сразу учиться колдовать невербально (в этом случае заклинания срабатывают нормально), либо, как дебил, тянуть каждый слог вербальной формулы. Конечно, я утрирую, но именно в этом состояла суть его длинного монолога.       Когда я вышла из кабинета, то поняла, что однокурсники и Пенелопа забыли про меня, и теперь задача состоит в том, чтобы найти класс зелий до того, как прозвенит звонок.       Я отправилась в подземелья, правильно выбрав направление, но не учла, что они запутанные и кабинет находится далеко не за первым поворотом. Погуляв несколько минут по местному лабиринту, я огляделась: вокруг не было ни души, ни одного человека, кто смог бы мне помочь. Прислушалась. Вдалеке раздавался мерный звук удара капель о пол. Я пошла прямо по коридору и за одним из поворотов увидела призрака. Кровавый Барон пустым взглядом мёртвого человека смотрел на стену и периодически шевелил цепями, свисающими с его рук. Весь мундир был заляпан серебряными пятнами, а с находящегося в его руке длинного клинка капала призрачная кровь. В любой другой ситуации я бы пошла куда подальше, но на зелья опаздывать было никак нельзя, а сама найти кабинет я не смогу. Поэтому, глубоко вздохнув, я подошла к призраку, который явно меня не замечал.       — Сэр, простите… — Он успешно продолжал меня игнорировать. — Кровавый Барон, сэр... Я осмелилась прикоснуться к его руке, но пальцы прошли сквозь. Кровавый барон со звонким лязганьем обернулся, замахнулся, намереваясь меня проткнуть призрачным мечом. Ох, прощай, жизнь, здравствуй, Плакса Миртл. Я зажмурилась, и он… Остановился?       Я медленно открыла глаза. Барон всё так же стоял с занесённым мечом, но не двигался, он смотрел на меня. Да уж, не думала, что призраки подвисают, как древний пентиум.       — Сэр, скажите, пожалуйста, где находится кабинет зельеварения? — Голос чуть дрожал от страха, а от своей собственной наглости я была готова упасть в обморок. Но он же не может убивать учеников, да? Правда, это не мешает ему стоять с направленным на меня клинком.       Кап-кап.       Барон медленно опустил меч и так же медленно полетел в глубь коридора. Это он меня так проигнорировал? Пожав плечами, я пошла за ним, ибо смысла оставаться на месте я не видела, а Барон, если бы хотел избавиться от моей компании, ушёл бы в стену.       Спустя две минуты прогулки по мрачным подземельям с всё так же молчаливой компанией впереди послышались детские голоса. Очевидно, буквально за следующим поворотом находился кабинет, и успела я вовремя. Барон резко остановился и повернулся ко мне лицом. Может быть, его надо поблагодарить?       — Спасибо, сэр, — сказала я, сделав книксен. Ох, пригодились мне десять лет занятий бальными танцами в прошлой жизни!       Барон, однако, этот жест не оценил, всё так же продолжая смотреть на меня. Я аккуратно его обошла и направилась в кабинет. Обернувшись, я увидела, что Барон всё так же висит в воздухе, а на его спине видны серебряные пятна. Плюнув на самого неоднозначного школьного призрака, я всё-таки дошла до кабинета зелий.

***

      Оооох, канонный Снейп — это нечто.       Мужик просто бил своей мрачностью, резкостью, а его глубокий голос эхом отдавался в стенах кабинета. Я почти уверена, что в каждом эссе пятикурсницы и выше нарисовано сердечко или зашифровано тайное послание, ибо в ситуации, когда на всю школу Снейп — единственный молодой учитель мужского пола, да ещё и с такой аурой весёлого гробовщика, помноженной на романтичную натуру некромага, да с амплуа загадошшшшного и всеми непонятого, которого обязательно нужно разгадать, понять да пригреть на груди, я почти уверена, что он реально всю еду проверяет на любовные зелья. Но остальные детишки моего восторга не разделяли, хоть и прошёл урок сносно — хаффлпаффец Поттер смог ответить на два из трёх вопросов, а своего Невилла, чтоб взрывать котлы, на других факультетах не было.       Короче, день прошёл плодотворно, и уже вечером, когда я сделала задание по зельям (Флитвик задал только практику) и отправилась в кровать, я вспомнила поведение Барона.       Дело в том, что, опять умудрившись выйти из кабинета последней, за дверью я увидела не однокурсников, а мёртвого мужика.       Немало удивившись (хотя тут скорее подойдёт выражение «наложив кирпичей»), я чуть было не пошла обратно к Снейпу, но дверь была предательски заперта. Барон же медленно полетел по коридору, никак не отреагировав на моё поведение. Решив, что ему от меня что-то нужно, я отправилась следом. Слабоумие и отвага, спросите вы? Я с вами полностью согласна, но ничего поделать с любопытством я не могла (хотя своё собственное поведение напоминало мне поведение героини какого-нибудь американского ужастика).       А привёл меня Барон к выходу из подземелий и, улетев в стену, был таков. Я вспомнила канон и историю его отношений с Серой дамой, а также то, откуда у него прекрасные дизайнерские пятна крови на мундире. И вот теперь, пожалуй, пора задаться вопросом: моя похожесть на дочку Ровены — есть плюс али минус? И насколько такая реакция обычно агрессивного даже к слизеринцам Барона может быть опасна? В итоге, плюнув на всё с высокой колокольни, я просто заснула.

***

      — Каждому из вас раздали по спичке, до конца урока вы должны превратить её в иголку, выполнять! — дала задание Макгонагалл и стала ходить по классу.       День начался интересно, Пенелопа вежливо попросила меня собираться быстрее и ходить со всеми первокурсниками, дабы не теряться в школе. Я в ответ на это вежливо кивнула и поставила в мыслях новый пунктик — сходить в библиотеку и найти заклинание копирования, чтобы у меня было хоть какое-то подобие карты, ибо сейчас перерывы между уроками проходили гораздо интереснее, чем если бы я ходила вместе с группой человек (мне в принципе в одиночку всё интересней было, стоит вспомнить мои утренние походы в кино, когда в пустом зале только я и сам фильм).       Первым же уроком у нас была трансфигурация, где мы должны были превратить спички в иголки. И с той секунды, как мне в руки попала спичка, я поняла, что умение трансфигурировать вещи мне придётся зарабатывать потом и кровью. Проблема была банальная — я не могла себе представить, как из деревянной палочки с серой на конце можно сделать металлическую тонкую иголку, поэтому всё, что я сделала, сложно назвать трансфигурацией, скорее магической наждачкой. Так как обработку спички в мыслях я представить могла, то с этим проблем не возникло. Я аккуратно отделила головку из серы и просто «обработала» спичку, сделав один конец острым, а другой закруглив. Таким же образом я аккуратно сделала игольное ушко. По итогам событий, на моей парте лежала ровненькая деревянная иголочка, напоминавшая зубочистку. Думаю, если её залакировать, то шить ей можно, уж продырявить ткань точно.       Макгонагалл моё прикладное творчество не оценила, поэтому по баллам я пролетела. Ну ничего, зато я зелья варить смогу и на других предметах нормально успевать. Ага, особенно если заклинания отработаю.       Следующим уроком были полёты с Хаффлпаффом. Когда нам сказали подойти к мётлам, выставить руку и сказать «вверх», я ожидала результата примерно никакого. Но, видимо, метла и перо с урока заклинаний сговорились, и веник бодро рванул в стратосферу. Когда сила импульса закончилась, метла, словно кара небесная, решила пасть наземь, убив кого-нибудь, но свезло — она штопором вошла в землю.       Я лишь философски пожала плечами — ну не быть мне лучшим игроком в квиддич, расстраиваться нечего, да и метла не слишком удобное средство передвижения, то ли дело полёт на фестрале.       Так я потихоньку влилась в ритм. Уже стали привычны поджатые губы Макгонагалл, шуточки декана, я спокойно научилась читать мелкий почерк Снейпа (а также за пятнадцать минут писать ему эссе по зельям на две страницы). Замок стал привычным, а письма от мамы по толщине обгоняли какой-нибудь лёгкий бульварной романчик, которые так любила читать Лайза.       С соседками мы так и не сошлись: как я и предрекала, Патил каждую перемену виделась со своей сестрой, а Лайза и Мэнди успели тысячу раз поссориться и помириться, став лучшими подругами. Я же, вместо того чтобы налаживать контакт с окружающими меня людьми, разучивала заклинания. К сожалению, всемогущей попаданки из меня не получилось, и невербальная «левиоса» мне так и не поддалась, поэтому я решила зайти с другого конца и учиться быть максимально сдержанной и сосредоточенной, чтобы привести свою магическую силу в состояние равновесия. Может, Флитвик был и прав, когда говорил, что импульс — свойство характера, но я всё больше склоняюсь к мысли, что причина кроется в моём попаданстве. Достаточно вспомнить, что единственный стихийный выброс у меня был только из-за, фактически, вмешательства Макгонагалл. Вот магия за все прошлые годы и отыгрывается, пугая меня, а также Флитвика и сокурсников своей импульсивностью. Что уж говорить, раз нас на пару с юным террористом-Симусом опасался весь первый курс Хогвартса! В своём желании контролировать магию я уже думала подъехать к Снейпу, но здравая часть моего разума его пока что серьёзно опасается, вот и остаётся каждый вечер перед сном, сидя на моём широком подоконнике, очищать разум, вспоминать весь прошедший день и пытаться прочувствовать свою силу. А моим любимым заклинанием стало «Флиппендо», ибо пока что оно было единственным, которое я могла быстро проговаривать, так как импульс есть не что иное, как его суть.       Также я побывала в школьной библиотеке, которая действительно поражала воображение своим размахом. Конечно, на полках хватало всякой чуши (например, три стеллажа учебников и рекомендательной литературы по магловеденью или полное собрание сочинений Локхарта), но это была лишь капля в море, особенно если сравнивать с гигантским выбором магической и, как ни странно, классической магловской литературы.       Также я успела встретиться с фестралами, когда решила на одной из прогулок чуть углубиться в лес. Коняшек я прекрасно видела, всё-таки я успела прочувствовать смерть и в прошлой жизни, и в этой, когда перед нашим домом убили какого-то вора. Психическая травма была обеспечена всем деткам, что играли в этот момент на улице, ну а мы с мамой спокойно продолжали кушать мороженое.       Ею, кстати, я продолжаю восхищаться и пишу письма почти каждый день, рассказывая о каких-то новых открытиях в магическом мире. Я пока что искренне не понимаю, как в такой чопорной и скупой Британии прошлого века могла родиться столь чуднАя женщина, с характером, практически идентичным моему. Всё, вплоть до чёрного юмора и вкусовых предпочтений, у нас совпадало. Сначала я думала, что это приём из каких-нибудь книжек по психологии детей, мол, «покажите ребёнку, что вы интересуетесь его увлечениями» и всё в таком же духе. Но нет, мама — а я её действительно считаю своей мамой — абсолютно серьёзно увлекалась всеми современными веяниями, говорила, что ждёт не дождётся технического прогресса, как в научно-фантастических книжках, и бегала на рок-концерты, при этом оставаясь серьёзным микробиологом, работая в лаборатории со штатом подчинённых ей сотрудников.       Ну и конечно же, вещь, которая продолжала удивлять меня изо дня в день — моим спутником в подземельях стал Кровавый Барон. Он просто летал рядом со мной, когда я шла до класса зелий, причём только тогда, когда рядом со мной не было кого-либо из студентов. Его странное поведение я списала на свою внешнюю схожесть с Серой Дамой и успокоилась, мол, летает и летает — что с того?       Так длились будни вплоть до одного знакового дня — приближался Хэллоуин…