История, рассказанная драконом

Меч приятной тяжестью оттягивает ее пояс и непривычно задевает бедро при ходьбе. Но эти новые ощущения крайне приятны. Как и вид из окон галереи, где уже светлеет край неба. Клинок, точно почуяв, что вот, совсем скоро, ему предстоит стать оружием, откликается бурным потоком. Эль, столкнись она с чем-то похожим у человека, назвала бы это радостным предвкушением, а может – и эйфорией. Но с мечом это ей в новость, и подобранные слова она пока не спешит применить. Одежда не жмет, да и вообще никак не мешает, не стесняет движений, Эль даже прикидывает, что не прочь и без тренировок носить нечто подобное. Разве только поменьше железок оставить бы на нагруднике, но тяжесть – единственный минус, на вид это даже красиво, как на ее не слишком избалованный вкус. Комната, отведенная для тренировок, оказывается неподалеку, даже не надо покидать галерею, из которой двери ведут в покои хозяев замка. Неприметная дверь отпирается тем самым ключом, висящим на поясе, и, вопреки ожиданиям, никакого скрежета массивные петли двери не издают. Дверь тяжело, не без усилий, но плавно и совершенно бесшумно распахивается, открывая вход в коридор, узкий настолько, что и двоим разминуться в нем было бы трудно. Еще с десяток шагов - и вот оно! Зал, огромен – что по размерам площади, что по высоте потолков, что по оконным проемам. Возможно, в этом доля иллюзии: ни единого предмета мебели, ни гобеленов, ни занавесей, ни ковров… Только стены увешаны оружием настолько разнообразным, что самое время локти кусать от досады: принесенная Брайсом «История» прочитана едва ли до середины… Немая сцена «мастер смотрит на оружие, оружие смотрит на мастера» длится какое-то время при полном молчании с обеих сторон. Но постепенно от стен подымается едва уловимый шумок, больше похожий на узнавание, а если прислушаться лучше, то можно даже различить отдельные голоса. Не они ли галдели ночь напролет через стены? Очень похоже на то. Волна, точно ветер, легко пронеслась по верхам, зацепила ее немного, обдав приятным теплом и смутно знакомым зовом… Бывало и раньше нечто похожее, кажется, разве нет? Оружейная мастерская… Стойки с мечами... Арбалеты, луки, стрелы к ним… Дальше ножи, тесаки, кинжалы… Сабли, изогнутые дугой… Палаши, эспадроны… и даже несколько из моды вышедших алебард… и шепот теплой волной, как приветствие. Знать бы раньше… Что тогда, в жизни другой. Что сейчас… Какие книги, вы что! Какие прогулки! Да она бы отсюда и не выходила! Разве что поесть да поспать. Ну, может, чуточку погорячилась она, есть, предположим, здесь тоже можно вполне. Марк не торопит, дает время ей как следует осмотреться по сторонам. Наставник спокоен и, кажется, нисколько всей этой ситуацией не смущен. Но сам по себе он таков, или то уже Редвин заранее расстарался и подготовил его – непонятно. - Леди, - Марк наконец окликает ее. Дождавшись, когда Эль обернется, он продолжает: - Тренироваться в ближайшее время вы будете здесь. Я сейчас расскажу, что знаю о цели ваших занятий и как понимаю дальнейшее, а вы, если найдете ошибку, подскажете, в чем я неправ. - Хорошо, - соглашается Эль и принуждает себя наконец-то отвлечься от стен и оружия, сосредоточиться на словах, хоть это и непростой задачей ей кажется. Перешептывание тем временем само собою стихает. В тишине, прозрачной, звенящей, играющей эхом от каменных стен, все слышится громче и гораздо значительнее, даже при том, что Марк по-прежнему вполголоса говорит. - Вы не знакомы с оружием близко, никогда не учились ни бою с мечом, ни без него. Драться, думаю, тоже не пробовали, - у Эль имеется на этот счет замечание, но что подразумевалось под словом «драться» у Марка? Проще с ним согласиться. – Цель, поставленная передо мной, - обучить вас обращаться с вашим мечом и простыми ножами, и еще со всем тем, что вас заинтересует сейчас или впредь. По моему предположению – а его признали резонным – вам следует научиться также и безоружному бою. Что скажете? - Скажу, что мне интересно лично ваше мнение, Марк. Считаете, все это возможно? Не вообще. В моем случае – как? - Я полагал, это ваше желание. - Неважно. Мне надо знать. - Думаю, мечником вы, леди, не станете, - помолчав и взвесив ответ, Марк отвечает уклончиво. – Воином, который способен голыми руками вооруженного до зубов противника победить, - тоже. Но вряд ли вы ставили перед собой такую задачу, верно? - Так и есть, - подтверждает она. – Но если не воин, не мечник, не лучник, то кто? - С большей уверенностью я отвечу после того, как увижу вас в деле, хотя бы после этой, первой и самой простой, тренировки... В худшем случае – вы сможете управляться с оружием достаточно сносно. Не настолько, чтоб победить средней руки соперника. Но… но достаточно хорошо, чтоб при необходимости постоять за себя. - А в лучшем? - В лучшем… в самом лучшем – вы сможете одолеть почти любого, с кем доведется столкнуться. Я говорю «почти», исключительные вещи сплошь и рядом случаются, и особенно – когда их не ждут… Я не стану давать вам основы, по которым учат обычных бойцов и гвардейцев. Вы – женщина, леди. И сколько бы ни старались, силой в бою не сможете продавить. Приемы и правила обычного боя – они не для вас. Забудьте о чести, доблести, благородстве и чепухе, пригодной разве что для турниров. - Бесчестность, подлость, низость? – переспрашивает Эль у Марка. – Это и есть оружие женщины? Слова, прозвучавшие в тишине серого утра, отчетливо отдают неприятным душком. Тухленько так… - Хитрость и скорость, - рубит в ответ наставник. – Ловкость и беспринципность. Драться надо по собственным правилам, и только тем оружием, которым владеешь лучше всего. Можно было обижаться на Марка сколько угодно. На него, на слова, на тухлятину эту меж строк… Хоть его правота и несомненна. И с чем-то подобным она ожидала столкнуться… Чего она никак не ждала, так это того, что отныне словечки те наставник повадится сплошь и рядом вворачивать. Обидчивость Марка давно уже переросла из разряда сплетен в легенды. Жаль, что книге с преданиями об это не было сказано ничего. О самой тренировке Эль старалась заранее не загадывать. Ей, конечно, уже приходилось видеть, как это происходит в обычных условиях, у самых обычных воинов, когда те по утрам собирались, чтоб отточить те или иные навыки боя, а то и просто размяться. Но себя на их месте – да еще в паре с Марком – представить не удавалось. Сразу становилось смешно. Да и вот еще, порой кто-то из воинов, разгоряченный схваткой, сдергивал с плеч и кольчугу свою, и рубашку, оставался голым по пояс и уже в таком, полуголом виде ввязывался в тренировочную потасовку. Нет, тут явно не стоило примерять на себя. Перед тем, как все-таки начать, Марк, смутясь, просит принять условия. Выслушав, Эль подтверждает согласие, ничего такого из ряда вон в тех условиях она не нашла: в обязанности ученика во всем, что касается обучения – как сами тренировки, так и задания, выдаваемые после них – входит безусловное подчинение. Сказано – делай. Напоследок наставник предупреждает ее и о том, что не готов гарантировать соблюдение этикета во время занятий. Отличная новость, она и сама не готова. - Хорошо. Отложите оружие в сторону. Меч пока лишний. Я хочу посмотреть, как вы двигаетесь. Просто сделайте круг, не спеша. Лицом ко мне. Представьте, что вам нужно подобраться ко мне и напасть. Круг был сделан, и не один. И в одну сторону, и в другую. И без меча в руке, и с мечом. То боком, переставляя ноги и повернувшись так, чтоб не показывать спину и не терять из виду противника. То лицом, выставив меч вперед и подобравшись как для прыжка. Сам наставник стоял безоружный, команды давал отстраненно, только смотрел неотрывно, выискивая нечто среди заданных им движений. Просил то замедлиться, то наоборот, двигаться побыстрее. Под конец – руку, в которой Эль держала клинок, уже ощутимо вело от усталости, протестовали запястье, предплечье, плечо и даже спина, невыразимо хотелось, чтоб все наконец-то закончилось. - То же самое, только меч в левую руку, - слышится голос Марка. - Зачем? – удивляется Эль. – Я не левша. - Затем, что у вас две руки, а не одна, - кривится Марк. – А главное – затем, что я так сказал. Резонность его замечания спорна. Но Эль вспоминает первоначальный их уговор, намек на который прозвучал весьма однозначно, и – выполняет. Бесцельное кружение уже и без того порядочно надоело, а левая рука устает гораздо быстрее. В какой-то момент – в теле устанавливается полное равновесие: теперь уже не только правая, обе стороны возмущенно требуют передышки. - Правая! – требует Марк. -Угу, - перехватив клинок в правую руку, Эль балансирует на грани открытой враждебности. - Атакуй. Секундное замешательство. Перед ней безоружный. Он ведь не шутит? - Я сказал – атакуй! – чуть жестче требует он. Меч разрезает воздух, а сама она едва на падает, потеряв равновесие при рывке. Марку, похоже, достаточно было лишь отступить на шаг в сторону. - Видишь ошибку? Нет? Тогда атакуй! И опять все то же самое. Промах, падение, злость. И вопрос: «видишь свою ошибку?» - Ты отошел в сторону. - Это не ошибка, - парирует Марк. – Нападай! Атака. Промах. Падение. Злость. Ты видишь ошибку? Атака. Промах. Падение. И еще. И еще. И еще… - Я слишком медленно двигаюсь. Не успеваю, - не то. - Я упускаю из виду тебя, - нет. - Я не могу больше так, - в последний раз уже нет даже сил подняться. Если б не сапоги, то колени были бы сбиты в кровь. Но там и без того места живого нет, ей так кажется. Самое время сдаться. Пусть, ей не зазорно принять поражение. Наставник смотрит внимательно, испытующе, без примеси жалости. Но и торжества, насмешки в нем нет. Протягивает руку, сняв перед этим перчатку, помогает подняться. - Ошибка – главная, я это имею в виду, - только в том, что вы понятия не имеете, куда собираетесь ткнуть этим оружием. И совершенно не верите в то, что можно безоружного человека просто так, взять и убить. Если вдруг вы поверите, что перед вами действительно враг… И точно решите, куда направить удар… То падать будете реже гораздо. - Это все? – похоже, ей есть кого представить на месте врага... Убить? А что, они заслужили. - Не так уж мало, - усмехается Марк. – Если до завтра получится отыскать и другие ошибки, самостоятельно, то можно считать, что урок был усвоен. Если нет – продолжим искать.