История, рассказанная драконом

Что с Седьмым она уже знакома и довольно давно – это выяснилось почти сразу. Как только дракон с чешуей, текучей как ртуть – или вода – принял человеческий вид. Волосы, сплетенные в длинную косу, белые до того – что кажутся старческой сединой. Лицо без возраста, точно высеченное на камне, прямые, сильные, четкие линии. Суровый, холодный облик, словно он сам тот камень. Гранит, не мрамор. И простая одежда – странного, как для земель Империи кроя. Без единого украшения или знака. Белое полотно, такое же белое, как и коса Седьмого. И пояс. Сплетенный из кожи змеи, выползка – или чего-то похожего очень. Только пояс этот без пряжки, без видимых глазу узлов, не пойми чем и как закреплен, цельный, сплошной, словно обвивший Седьмого и сомкнувшийся мертвой хваткой на нем.* Вот пояса – она в прошлый раз и не заметила. Если он был, конечно. А в остальном – сомнений нет никаких. Тот самый, безымянный, не пойми откуда явившийся в ее сон проводник. Давший ей ключ. Подтолкнувший к разгадке. - Ну вот, - озадачился он, заметив ее замешательство. – Даже не знаю, как теперь быть. Может, опять обернуться драконом? Седьмой критически огляделся, но, не найдя ничего другого, предложил Эль самой выбрать место, чтобы присесть. И сам примостился напротив, прямо на камни, как только гостья определилась. Но, правду сказать, она не особенно и искала. Черная башня, мертвец, пронзенный мечом, и кровь… везде эта кровь… они просто так не собирались сдаваться. Память подбрасывала еще подробностей, острых, жалящих,– уже других, не о башне… ее как-то можно было перетерпеть еще. Продышаться, сглотнуть вязкий ком в горле, убаюкать себя, отвлечь. Но то, что стояло за этим всем – с этим жить невозможно. Хоть триста раз попрощайся и поклянись, что больше не вспомнишь. Больно дышать. А перед глазами тьма. Беспросветная. Но лучше тьма, чем багровые пятна, кружащие хороводом. Седьмой своим обращением – случайно или нарочно – тронул больное, запретное… Откуда оно опять?.. Сколько еще эта пытка продлится?.. Дракон незаметно вздохнул. Потом посчитал до десяти. Потом сорвался с места, растеряв по пути изрядную долю прежней невозмутимости, и куда-то пропал. Наверное, продолжая считать. До ста. Или до тысячи. Вернулся Седьмой с каким-то мудреным приспособлением. Выглядело оно почти как переносная жаровня. Только маленькая совсем. Угли в ней размещались в железной чаше вверху, снизу крепился прозрачный сосуд с водой. От крепежей, которыми соединялись жаровня с сосудом, тянулись две гибкие трубки. С этой странной на вид штуковиной Седьмой тут же затеял возню: снял железку, в чашу под ней закинул полгорсти сушеной травы из мешочка, сложил все и принялся колдовать над огнем. Деловитая суета вокруг отвлекала. Врывалась в давний кошмар, дергала и цепляла - и за нее можно было схватиться, чтоб не утонуть. Пока просто вцепиться вниманием и держаться… крепко-крепко, пока не отступит тьма. Дракон, убедившись, что Эль за ним наблюдает, принялся наглядно показывать, как всем этим пользоваться: сперва глубокий вдох через трубку – сосуд тут же радостно заурчал – и пару секунд спустя расслабленный выдох. Естественно, дымом. Мягким, легким на вкус и приятным дымком. - Справишься? Вопрос Седьмого вызвал вымученную улыбку. - Не такая уж и я дикая. Встречала что-то похожее. В Арденгате. Хотя – только в храмах. И не такое мудреное. Тьма отступала. Еще сопротивлялась – но уже понемногу гасла. - Раз встречала – тем более, - пожал плечами Седьмой. - А что тут? – в дыме было что-то смутно знакомое. Что напоминало о доме. О чем-то родном и близком. - Разное… Чуток можжевельника, самую малость, он сильно горчит, если много добавить… Чабрец… Мята... Душица… из того, что ты можешь знать,** - размеренно прошелестел дракон. Седьмой усиленно не замечал перемен. Не видеть не мог – и все-таки виду не подавал. - А из того, что не знаю? – вопреки любым подозрениям, ничего крамольного в запахе дыма она не нашла. От него не вело, не туманилось в голове, даже как-то наоборот. Тьма источалась и меркла, и даже хватка невидимых рук, перехвативших горло, постепенно слабела. - Ничего, что могло бы тебе навредить, - отмахнулся дракон. - Ладно, - вздохнула Эль. – Если что – постарайтесь вернуть Эверсли его меч. - Обещаю, - заверил ее Седьмой и поднял руку перед собой ладонью вперед. И даже на всякий случай переспросил: – Я все правильно сделал? - Угу, только руку поближе к себе прижми, в локте согни сильнее. А правую положи на сердце. Что Седьмой ее буквально дурачит, Эль поняла с опозданием. Да и розыгрыш сам по себе не был таким уж обидным. Особенно в свете того, что багрово-черные наваждения действительно отступали. - Не отвлекайся, - одернул ее дракон и вернул себе свой обычный, самый, что ни на есть, отрешенный вид. Дым подымался под самые своды и плыл там, переплетаясь тончайшими кружевами. Терпкий – и все-таки мягкий на вкус, невесомый, почти различимый, он каким-то немыслимым образом сглаживал, туманил и отдалял пережитое от ощущения настоящего, до невозможности ясного и пронзительного. От солнечного луча, струившегося сверху. От камня, на котором пристроилась Эль, вполне теплого и удобного камня. От ястреба, впившегося лапами в защищенное кожаным нарукавником и наручами запястье. От дракона, который, найдя момент подходящим, решил занять ее пояснениями драконьего мироустройства. Что Седьмой – не кто-нибудь, а хранитель времени… времени! только вдуматься! – может тратить это самое время на подобную ерунду, ей никогда бы и в голову не пришло. Однако дракон, видящий будущее, ерундой не считал затею. Того более – почему-то решил, что знание это крайне необходимо Эль. - У нас тут, кого в Совете ни пни, - сплошные хранители, - неспешно вещал Седьмой. – Вот Наггари, ты ее видела. - Я их всех видела, - заметила Эль. Но дракон лишь отмахнулся. - Не сбивай… Так вот Наггари … - Хранительница печатей. Не отвлекайся, - Эль вернула Седьмому его же слова, когда он воззрился с упреком. – Хранительница печатей, да… Законы, договора… Суд еще, наверное? Если даже Седьмой и хотел возмутиться, то передумал. Отпустило – и ладно. С легкой его руки все пошло наперекосяк, прямо с порога. Теперь же гостью несло – но и это, с какой стороны ни глянь, все ж к лучшему, всяко лучше, чем… - и он не стал завершать свою мысль. - Все, что имеет силу закона. И от начала времен… Мне продолжать? Или сама? - Могу попытаться. Сибил… она из меня всю подноготную выудила. Я и половины не помнила из того, что она насмотрела. Она у вас кто? Допросы-дознания? И хранитель чего, если хранитель? - Она у нас видящая. Все мы – так или иначе – без особых усилий разбираемся в сути… всего. Но Сибил способна смотреть, не вовлекаясь, не перенимая чувств, беспристрастно. И беспристрастно, не соглашаясь и не осуждая, воспринимать что угодно. Чистый разум. Такой - ни обмануть, ни смутить… От него ничего не укроется… Что ж за причина такая была, что Сибил – если верить Седьмому, ничем непоколебимый, свободный от чувств, чистый разум, - рыдала на спорном Совете, не помня себя? Эх, и как бы пришлась Сибил кстати… окажись именно Сибил – или такая, как Сибил, - на ее месте, в славном городе Эверсли… - У каждого свое место, - в тон ее мыслям заметил Седьмой. То ли подслушал ее, то ли о чем-то своем, драконьем, завел... Или все вместе, что, должно быть, верней. Очень уж лукаво блеснули глаза дракона при этих словах. - Дальше идем? Гейрс? – предложила Эль, стряхивая с себя образ видящей. В воображении - Сибил мастерски справлялась и с заговорщиками, и с Эгбертом, и даже с Исабель, одним махом. Чистое наваждение. И смотрелась там Сибил крайне уместно. - Пусть будет Гейрс. Что скажешь о нем? - Сложно судить. Он по большей части молчит. Слушает. Смотрит. Запоминает. - А еще – он отличный разведчик, - бросил подсказку Седьмой. - И мне, вот так, запросто, ты говоришь об этом? – Эль даже закашлялась дымом. - Мы заключили союз, - напомнил дракон. – Бессрочный причем. Так что тебе лучше знать. ….Болтать на каждом углу не стоит. А вот знать и помнить об этом – всенепременно. - Попробую угадать… он хранитель истории? Знаний? - Мудрости. Боги! Хранитель мудрости – и разведчик! Можно сказать – шпион! Гейрс в невзрачном плаще, пытающийся затеряться в толпе, слиться с ней – с его-то приметной внешностью… а после тайком подслушивающий разговоры в какой-то таверне… это уже перебор. - Мудрость бывает разная, - философски заметил Седьмой. – Иную – приходится добывать с великим трудом. Иную – сохранить намного сложней, чем добыть. И любой опыт ценен, что свой – что чужой… Вижу, тебя впечатлило. Разве могло быть иначе? - Дальше давай. Айтен. Тот самый, с вилкой в руке. Кто он таков? - Вилка? – поразилась Эль. – Я по душевной своей простоте решила, что это трезубец. - Без разницы, - согласился дракон. – Пусть будет трезубец. Как по мне – то обыкновенная вилка. - Шутишь? - Шучу. Но ты бы меня поняла, если б увидела Айтена в истинном облике, вместе с этой дурацкой вилкой… - Символ верховной власти… Я даже решила сперва, что он у вас главный. - Почему бы этому не оказаться правдой? - Седьмой изобразил на лице, так мало теперь похожем на каменный лик, искренний интерес. - У вас тут все главные. А ты меня путаешь, - хмуро заметила Эль. - Все зависит от точки зрения. Что именно главным считать. Если оружие – или, положим, главенство в делах приземленных – то главнее Айтена ты никого не найдешь. - Он и есть хранитель оружия, так? Это он учил мастеров, людей-мастеров? - Он, конечно, хранитель, ты в этом права… Но - удивлю, учила всех Иннис. - От этой головоломки впору свихнуться… - Ты уж как-нибудь постарайся с ума не сойти. Он тебе еще пригодится… Так вот… Спорим, не догадаешься, чем занята она? - Ну, если судить по тому, как ее слушаются остальные… У нас только к жрецам так уважительно… Подожди… - просияла догадкой Эль. - Если Иннис учила всех мастеров – то откуда взялось это правило, что только мужчины… - Я могу, конечно, достать свой хрустальный шар и пролить свет на это событие в прошлом… Но лучше спросить Наггари, законы и правила – как раз по ее части. И между прочим, ты упустила возможность выиграть спор. Иннис – действительно жрица. Хранительница огня. Не обращай внимания, огня у нас сколько угодно и «хранить» его нет ни малейшей причины. Просто символ, такой же, как вилка у Айтена. Не обращать внимания? Поздно. Иннис навеки запечатлена в памяти Эль бессменным трудягою-кочегаром, без устали подбрасывающим поленья в огромную печь… Как и Айтен с огромной вилкой наперевес. К этой вилке должна прилагаться приличных размеров котлета. Или – наоборот, как раз неприличных… - Огонь – как символ того, что извечно принадлежит драконам? – отгоняя два новых красочных образа, Эль пытается настроить себя на серьезный – нормальный! – взвешенный лад. Удается с переменным успехом. - Можешь спросить у Гейрса. Я как-то этим вопросом не задавался всерьез. - Вот тебе и тысячелетняя мудрость драконов… - Мне показалось, или только что одна леди обозвала меня невеждой? - Показалось. Она не посмела бы. - Ладно… Кто там у нас на закуску? - Нэш. - Воистину, Нэш – достойный десерт, - одобрил Седьмой. Нэш в виде торта со взбитыми сливками. С вишенкой на макушке. Или нет, весь в глазированных дольках яблок, посыпанный сверху корицей... Улыбающийся и язвительный Нэш, благоухая корицей, придирчиво осмотрелся – и выразил мнение: вишенка лучше… Поразительно, сколько глупостей лезет в голову в самый неподходящий момент… - Мне сложно представить его как хранителя. Хотя бы чего-нибудь, - Эль даже руками развела. – Тут я сдаюсь. Воображаемый Нэш красноречиво обиделся. - У хаоса не бывает хранителей, - с улыбкой заметил Седьмой. – Новое, которое только придет, – заранее сохранить не получится. А старое вечно держать неизменным как данность и правило – невозможно. Должен быть тот, кто рушит основы. Кто проверяет на прочность. Кому по силам открыть новый путь. И кто достаточно смел, чтоб испробовать неизвестное. Придется ли новое кстати – тоже важный момент. Да на то и хранители есть. - Удивительно. - Что? - У нас люди такого сорта чаще всего затевают бунт и возглавляют его. А у вас тут главный бунтарь восседает в Совете. - Тысячелетняя мудрость драконов, - развел руками Седьмой. - Однажды драконы решили, что неизменность губительна. И место хранителя сокровищ в Совете занял врата открывающий. Хоть Нэш и не упустит возможности напомнить об этом. Если ты успела заметить. Вот вам и шуточки о ценах, свечах, серебре и сокровищах... В новом свете все представало иным. И вовсе не о свечах и фамильном серебре на продажу Нэш говорил недавно. Хоть и тогда все буквально вопило о том, что в словах есть какой-то другой, более важный смысл. Чтоб весь Совет, без исключения, впал в уныние и загрустил, лишь только речь зашла о фигуральном банкротстве? А единогласно принятое решение, о котором до этого и речи не шло… Сибил, Иннис, кто еще? Гейрс? Первые две точно были категорически против. А Гейрс – сомневался, какую сторону принять. Даже Айтен, скорее всего, возражал бы против вмешательства. - Если бы Совет разделился, то какое решение принял бы ты? Седьмой ответил не сразу. Он медлил. Склонив голову набок, дракон сперва долго-долго смотрел на Эль. Изучающе. Испытующе. А потом – даже как будто сквозь нее, как если б она был местом пустым. Ни следа оживления на лице, всё развеялось дымом, и - словно сон тот памятный снова вернулся, то ли старец глубокий сейчас перед ней, то ли юноша, не поймешь. Каменный лик, холодный и древний. Древнее, чем скалы, в которых вытесан город драконов. И холодней ледников на белых вершинах гор. - Я бы тебе отказал… - наконец, сказал свое слово Седьмой. - Отправил бы разбираться с мечом без подсказок… Знаешь, ничто так не ценится, как опыт, добытый самостоятельно. И ничто так сильно не помогает в достижении цели, как острая необходимость… Ты не поверишь, каких высот достигали в прежние времена оружейники, которым наутро предстояло опробовать в деле защиту против огня… - Вот она, мудрость драконов… - Заметь, тысячелетняя!