Почему не стоит красть детей, находящихся в пубертатном возрасте

Саша был уверен процентов на девяносто пять, что Максим откажет ему и оставит дальше тухнуть в подвале. Может, посочувствует, может, посмеется, но откажет, и это, конечно, печально, но вовсе не конец света и не занавес едва начавшегося представления. Но в своих ожиданиях подросток неожиданно для самого себя ошибся: Максим недолго молчал, глядя на него сверху-вниз, явно взвешивая все за и против, и кивнул. - Хорошо, - ответил он немного растерявшемуся от привалившей удачи Алу, и наклоном головы указал на тяжелую подвальную дверь. - Давай, вперед. Сашка, не будь дурак отказываться от такого счастья, все еще не веря происходящему, подскочил со своего матраса и быстро пересек комнату, всем телом налег на тяжеленную металлическую дверь. Максим покровительственно помог ему рукой, дверь поддалась, и вот Саша уже поднимается по голой бетонной лестнице, подозрительно косится на торчащую из потолка лампочку и вглядывается в сумрак коридора впереди. Дом, судя по свежим запахом цемента, краски и строительной пыли, был нежилой, и их шаги легким эхом отражались от стен. - А если я сейчас побегу на улицу и начну орать на всю округу? – чисто из любопытства поинтересовался Ал. Где-то в доме, кроме них, была еще охрана, но явно не в ближайших комнатах. Чем черт не шутит? Вдруг, правда успеет добежать до выхода и поднять шум, разбудить соседей? - Получишь по жопе, - мрачно хмыкнули за спиной размечтавшегося подростка. – И будешь дальше сидеть в подвале, прикованный к батарее наручниками. - Да, не вариант, - согласился Саша, печально вздыхая, и остановился на пороге темной кухни. – Так куда?.. Максим повел его по уже деревянной уютной лестнице на второй этаж, по другому темному коридору, в большую, пустынную спальню. На голых стенах не было ни светильников, ни какой-нибудь картины, на выложенном настоящим деревом полу стояла только большая добротная кровать и одинокий прикроватный столик с лампой, ноутбуком и телефоном (глаза Сашки воодушевленно загорелись, но он тут же сделал вид, что в полумраке комнаты не заметил бесценных предметов связи), встроенный шкаф-купе с приоткрытой дверцей и неприметная дверь в цвет стен, ведущая в ванную комнату. Мужчина зажег в ней свет и быстро показал, где что лежит и что к чему и оставил Сашу полоскаться в душевой кабинке, повелев сдать одежду для стирки, пока он подыщет что-нибудь сменное. Когда дверь за ним закрылась, Саша первым делом проверил замок на ручке – тот не работал, не запрешься. Это, наверное, даже к лучшему, учитывая, что задумал Ал. Затем он подошел к раковине и, опершись о холодные края руками, взглянул на свое отражение в зеркале. Сутки или чуть больше волнений сделали свое поганое дело: яркие глаза чуть потускнели, под ними залегли тени, кожа побледнела, волосам явно нужна расческа. Да и вообще вид у него был усталый, если не болезненный. Потрепанный жизнью воробушек, ей богу! «Да, - усмехнулся сам себе Ал, - с такой рожей только и соблазнять половозрелых самоубежденных натуралов». Тем не менее, Сашка сбросил с себя надоевшую школьную форму и забрался в душ. Стоя под горячими струями, он наконец почувствовал себя человеком. Живым и живущим человеком! Напенил волосы чужим шампунем, намылился чужим гелем для душа с непривычным, свежим, откровенно мужским ароматом. Сам Саша предпочитал сладкие съедобные запахи – ванили там всякой, дыни, шоколада... А этот терпкий травянисто-мятный аромат с нотками парфюма очень подходил такому мужчине, как Максим. Взрослому, успешному, уверенному в себе, сильному... Ал на мгновение закрыл глаза и представил, что Максим стоит совсем рядом и он может вдыхать этот аромат, ненавязчивый после душа, с чужой кожи. Бурное подростковое воображение тут же разыграло все в красках, Саша даже ощутил прохладное покрытие пола под ногами и мягкую ткань рубашки, которой касался кончиком носа. Они стояли в той пустынной спальне, в том полумраке, и Максим молчал и смотрел на него так пронзительно, словно вот-вот решится... Дальше сознание Сашки забуксовало и он встряхнулся, сбрасывая с себя наваждение. Только мечтать о страстном совокуплении со своим похитителем не хватало! Но запретные фантазии, стоило поддаться им на минуту, легко возбудили подростка. Саша слегка подрагивал под потоком горячей воды, глядя на полувозбужденный приподнятый член, и чуть не заржал. Он, конечно, рассчитывал на то, что Максим на правах хозяина дома зайдет в ванную, пока он тут моется, и увидит его обнаженного через мутное запотевшее стекло душевой кабинки... а если Макс застанет его там дрочущего? Нет, Саша потом со стыда сгорит, так и будет до конца своего заключения сидеть в душе и откажется выходить. Ал постоял еще, подставив лицо под струи, дожидаясь, пока тело успокоится. Головой он был спокоен – прекрасно знал, что, как и когда делать. В стрессовых ситуациях он всегда собран, зато потом может случиться нехилый откат. Но так это потом! И волноваться об этом Ал будет позже... Саша вышел в спальню в одном полотенце, повязанном вокруг бедер. Прохладный вечерний воздух из распахнутых дверей балкона холодил влажную кожу. Максим как раз стоял в дверном проеме, вглядываясь в ночную темноту. «Интересно, он заходил или нет? Пялился на мою голую задницу?» - гадал подросток, а сам сканировал взглядом прикроватную тумбочку и саму кровать. Телефон и ноутбук исчезли, разумеется, Макс не был дураком и убрал все опасные предметы из досягаемости своего подопечного. - На кровати майка и чистое белье, - проговорил мужчина, не поворачиваясь. Ал послушно подошел к кровати и взял в руки вещи. – Великовато, конечно, но одну ночь, думаю, переживешь. Саша скосил на Макса глаза – тот все еще деликатно стоял к нему спиной и поворачиваться не собирался, - и быстро натянул майку размера на два или три больше, что спокойно прикрывала его бедра, скинул полотенце и натянул такие же белые боксеры. Трусы Максима худенькому Сашке были как свободные шорты и внушительно топорщились спереди – яйца с хреном у Максима были пропорциональны всему внушительному телосложению, и Сашкино хозяйство терялось в растянутой чужим достоинством ткани. - Мда, - тихо вздохнул парень, заставив мужчину с любопытством обернуться. Максим окинул фигурку подростка неопределенным взглядом и язвительно хмыкнул. - Есть предложение. - Слушаю, - Саша кивнул и присел на край кровати, а то стоя приходилось придерживать сползающие трусы. - Этой ночью можешь спать здесь, - Максим кивнул на огромную расправленную постель. – Но пристегнутый к спинке. Или на своем матрасе внизу, но со свободными руками. Саша обернулся через плечо и обласкал мягкую постель голодным взглядом – тут и нежные сатиновые простыни, и нормальный матрас, и настоящее пуховое одеяло, а не какой-то жалкий плед, ворох подушек разных форм и размеров... а главное – распахнутые окна и свежий воздух. Пожалуй, такое богатство стоило легкого дискомфорта и ограниченного выбора поз для сна. - Я тут лягу, - решил, наконец, парень. – А ты?.. Это же твоя спальня? - Не ты, а вы, - резко поправил мужчина, - не зарывайся. То, что я делаю тебе такое одолжение, не значит, что мы закорефанились и стали лучшими друзьями на века. - Извините, - тут же пробормотал Саша и, скромно опустив голову, поспешил забраться под одеяло, попутно демонстрируя свое тщедушное тельце в самых ненавязчивых эротичных позах и движениях. - Одного я тебя тут не оставлю, несмотря на все меры предосторожности, - Максим шагнул в комнату и звякнул железом, доставая из кармана брюк наручники. – Так что ляжем вместе. Последняя фраза прозвучала с нажимом, как будто Максим проверял, провоцировал заключенного, угрожая. Ал это понял по самодовольному тону и тени улыбки на губах мужчины, и мгновенно сделал ответный выпад, глядя прямо в темные глаза: - А не боитесь? - Чего это? – усмехнулся Максим. Он обошел кровать и наклонился, хватая подростка за руку. На запястье щелкнул холодный металл, секунда – второй щелчок и Саша оказывается прикованным к кровати. К кровати чужого, взрослого, сильного мужчины... который собирался спать рядом. По телу прошла предательская дрожь нервного и сексуального возбуждения, Саша чувствовал тепло чужого тела и легкие отголоски дорогого парфюма, и порадовался, что нижняя часть его тела находится под одеялом. Дерзкий-то он только на словах, если Макс увидит его приподнявшийся заинтересованно член, парень не выдержит позора. - Ну, я же гей... меня сексуально привлекают мужчины! – напомнил Ал. - И что, собираешься меня завалить? – Максим оскалился в задорной улыбке, все еще склоняясь над подростком. – Я бы на это посмотрел! А теперь закрыл глазки, ротик и на бочок. Будешь мне мешать – пинками сгоню вниз по лестнице обратно в подвал. Все понятно? - Бу-бу-бу, какие мы страшные, - неразборчиво прогундел Саша, сползая вниз по кровати и натягивая повыше одеяло. Максим пропустил его реплику мимо ушей и отошел, прикрыл балконные створки, оставив только небольшую щель, задернул шторы и вскоре скрылся в ванне. Зашумела вода. Саша тут же волчком извернулся, подполз к другому краю кровати, где должен был спать мужчина, насколько позволяла вытянутая до боли прикованная рука. Обшарил кончиками пальцев тумбочку, выдвинул ящик – в нем только какой-то крем и наручные часы. Открыл дверцу снизу – пусто, пошарил под кроватью – ногтями задел что-то, скорее всего, ноутбук, но дотянуться до него все равно не смог. - Сука... – проругался сдавленно подросток. Орать на всю округу бесполезно, Макс за дверью - услышит, да и охраны в доме полно, тут же отправят обратно в подвал. Призрачная надежда привлечь внимание соседей не стоила такого риска. Тем более, могло статься, что весь дачный поселок – одна сплошная новостройка, и жильцов тут вообще пока нет, только редкие рабочие заканчивают какой-нибудь фасад или внутреннее обустройство новеньких коттеджей. – Сука... Саша разочарованно укатился обратно на свой край и уставился невидящим взглядом в стену. Ну, не так уж все и плохо, в принципе... обращаются с ним практически как с гостем, жаловаться особо не на что. Даже в кровать пустили! Саша о таком везении и не мечтал, все шло по его плану и даже лучше. В ванной все еще шумела вода, и стоило Саше об этом подумать, как фантазия тут же подбросила умопомрачительные картинки: вот Максим небрежно раздевается, вот стоит под упругими струями воды, запрокинув голову, водит по мыльному телу руками. В своем воображении Саша видел его со спины, дорисовывая через мутное стекло крупные поджарые ягодицы в завитках темных волосков. Ух!.. Шум воды резко оборвался и через минуту дверь ванной распахнулась, выпуская облачко горячего пара вслед за высокой фигурой. Максим пошуршал немного возле кровати, и вот Саша почувствовал, как матрас продавился под весом чужого тела. Еще несколько мгновений возни и слышится усердный шорох кулера в ноуте, комната озаряется матовым молочно-белым светом от монитора, слышится короткое и редкое «клик-тап-тап». Максим долго ковырялся в компьютере, Саша старался не привлекать его внимания, дышал ровно и притворялся спящим, эротично оголив одно плечо. Иногда, в минуты долгого затишья, ему казалось, что он чувствует на себе обжигающий взгляд чужих глаз. А может, ему просто казалось. Ал всеми силами старался ни о чем не думать, но мысли о том, что мужчина его мечты сейчас лежит с ним рядом в одной постели, на расстоянии вытянутой руки, полуголый, разгоряченный и распаренный после душа, не давали ему покоя. И даже укоризненное «стоп, мы вроде решили, что он нифига не мужчина мечты, а коварный лицемер, хоть и с внешностью Аполлона, обаянием Казановы и интеллектом Грегори Смита» не помогало, хотя сравнение местного криминального авторитета с многогранным американским гением было откровенным и грубым преувеличением. И, тем не менее, Саша рисовал перед внутренним взором его длинные вытянутые под одеялом ноги, крепкие, с заметными объемами икр и валиками квадрицепсов, покрытые курчавой порослью (и непонятно, с чего волосатость возможного партнера оказалась таким важным фактором в эротических мечтах, не иначе, это возбуждало несозревшего еще подростка как очередной символ столь желанной мужественности). Спустя полчаса, не меньше, Максим все же убрал ноут обратно под кровать, выключил лампу на тумбочке и повернулся к подростку, устраиваясь поудобней. Спину Саши обдало прохладным воздухом, когда Макс приподнял одеяло, и... и прохлада не исчезла. Ал расплылся в торжествующей улыбке. Улыбка стала еще шире, когда мужчина позади закопошился и посветил под откинутое одеяло телефоном. Сашка старался дышать ровно и не подавать признаков бодрствования, наслаждаясь своим триумфом. Там, под одеялом, от того, что он ворочался «во сне», майка задралась, а трусы наоборот сползли неприлично низко, оголяя круглые аппетитные ягодицы. На них-то Максим и залип, подсвечивая телефоном... Теперь у Саши не осталось никаких сомнений в том, что они с похитителем одного «голубого» поля ягоды. Вот бы увидеть сейчас его лицо, посмотреть в глаза! Но нельзя, надо тщательно отыгрывать выбранную роль, притворяться спящим. Представление еще даже не в самом разгаре! Одеяло резко опустилось, матрас снова резко прогнулся в середине – Максим сел. Секунда – что-то со стуком опустилось на стол, матрас вздохнул, избавляясь от тяжести, послышались шаги и скрип балконных створок. Саша опасливо оглянулся через плечо – Максим вышел на балкон, через задернутые шторы его не было видно. А на тумбочке... Сердце Ала взволнованно дрогнуло. На тумбочке лежал забытый по неосторожности телефон. Саша кинул еще один опасливый взгляд на шторы и резко перекатился, потянулся к тумбочке свободной рукой, выворачивая прикованное запястье. На ощупь, где же она, единственная кнопка внизу тач-скрина?.. Конечно же, экран запаролен. Но есть поле экстренного вызова! Саша коснулся его дрожащим пальцем, через каждую секунду кидая взгляды на балкон. Надо только набрать один номер – и их выследят, через двадцать минут отряд боевиков будет здесь, под окнами... ...8... ...как хорошо, что отец заставил его выучить этот номер... ...9...2...6... ...занавески шуршат от ночного ветра... ...7...4...1... ...Максим громко вздыхает на балконе... ...1..1..1... ...скрипит неплотно уложенная половица... ...8... Сердце обливается кровью, палец дергается, когда на пороге возникает темная высокая фигура, и Саша не успевает нажать «вызов».

***

На улице уже давно стемнело, погасли в соседних частных домах огни, Луна стояла высоко в безоблачном небе, а в кабинете Макара Остаповича Осипенко все еще горел свет и слышались приглушенные голоса. Светлана отправилась спать, наглотавшись снотворного, убежденная пиявкой Эдуардом, что до следующего утра похитители не будут совершать никаких телодвижений. Двадцать четыре часа – ровно столько дали Осипенко на то, чтобы в темпе вальса завершить все незаконченные дела, собрать все нужные документы и подписать бесценные бумаги об отказе от должности, от ответственности, от доли, от участия там-то, здесь-то и вот тут-то. Именно подписыванием оставшихся бумаг мужчина и занимался в половине первого ночи. И телефон, несмотря ни на что, лежал у него под рукой, и Макар то и дело бросал на него тревожные, полные слабой надежды взгляды. Юрий дожидался хозяина в кресле для посетителей, подперев тяжелую от недосыпа и усталости голову рукой, и клевал носом. Прислуга и охрана вроде разошлась, только Сергей где-то еще блуждал, проверял какие-то свои смутные догадки. Хотя какие там догадки могут быть? И так уже все ясно, осталось только дождаться счастливой развязки сего драматического сюжета. Макар с тяжелым вздохом поставил размашистую подпись на последнем листке бумаги, отложил ручку и закрыл тонкую кожаную папку. В ней – вся его власть, вся его прошлая жизнь, и расставался он с ними со странными и смешанными чувствами. Легкого горького сожаления, раздражения, надежды и облегчения. Юрий встрепенулся от его движений за столом, потер глаза и протянул за папкой руку. - Все?.. - Все, - сказал Макар и передал ему папку. В ту же минуту дверь кабинета распахнулась без стука (неслыханная дерзость, прежде Макар разорался бы еще до того, как нерадивый визитер просунет голову в проход, но сейчас это было так неважно). В комнату вошел Сергей, закрыл за собой дверь и молча двинулся прямо к столу своего нанимателя. Макар внутренне подобрался, ожидая дурных новостей – не нравилось ему угрюмое молчание охранника. - Макар Остапович, мне вот что странным кажется... – Сергей оперся руками о край стола, так как кресло посетителя было занято Юрой. - Слава ведь сказал, что пошел открывать ворота, и там они его и скрутили... но если просмотреть все записи с авторегистратора, то видно, что Слава всегда сначала машину заводил, камера автоматически включалась и снимала, как он идет ворота открывать. А тут запись начинается, когда он, вернее похитители, в ворота уже выезжают. И он многозначительно посмотрел в глаза начальника. - Странно, конечно, - легко согласился мужчина. – Но это еще не повод его в чем-то обвинять... - Но заподозрить можно, - Сергей поучительно приподнял указательный палец. Похоже, что это и была та самая «догадка», что мучила его всю вторую половину дня. - Согласитесь, если человек неизменно повторяет одну и ту же процедуру на протяжении нескольких месяцев, а потом вдруг внезапно изменяет своей привычке, есть в этом что-то... дающее пищу для размышлений. Макар откинулся на спинку кресла, обдумывая новую информацию. Сергей взглянул на Юру в поисках поддержки, и тот с готовностью кивнул – мол, да, согласен, есть тут что-то подозрительное. - Надо расспросить его об этом еще раз, - кивнул Макар, что-то прикидывая в уме. – Только аккуратно, Сережа, чтобы он не напрягся. Если в его словах будут какие-то несостыковки, тогда уже можно взять за яйца. Но хочется верить, что это просто ничего не значащее совпадение. Воодушевленный разрешением действовать, Сергей принял указания и покинул хозяина, спеша как можно быстрее проработать новую зацепку. И плевать, что на часах почти час ночи, и в больнице даже персонал на дежурстве спит! Уж он-то был уверен, что совпадение это далеко не «незначительное», и что-то за выявленной им странностью стоит. Например, разгадка к недавнему происшествию. Не всех они отрыли еще собак!