или Падали, но поднимались*
Утро началось с падения с чужой кровати: не больно, но неожиданно. За круглым окном, напоминающим иллюминатор, ярко светило солнце, намекая, что уже нифига не утро, а очень даже день; радостно голосили птицы; что-то весьма экспрессивно орали люди… На полу рядом с местом моего приземления громоздились пакеты со вчерашними покупками, которые я полагала окончательно сгинувшими из-за этой эпопеи с пленом. На самом видном месте лежала сумка, скрывавшая в своих недрах «мою прелесть» — блокнот с автографами, пополнившийся росписью Дофламинго. Ванна обнаружилась тут же, за неприметной дверью с каким-то растительным узором. Из зеркала, висящего над белоснежной раковиной, на меня глядело какое-то страшилище: лицо опухшее, на скуле — синяк, невнятно-серые волосы спутаны так, что их проще обрезать, чем расчесать… Как меня, такую «красивую», Джокер вообще купить отважился?.. Горячая вода сотворила если не чудо, то что-то очень близкое к нему, а запас косметики, обнаруженной в одном из шкафчиков, довершил возвращение к человеческому облику. Так что вниз я спускалась в хорошем расположении духа, постаравшись забыть вчерашний день как дурной сон, но желая еще раз поблагодарить своих спасителей. Кои (все четверо!) обнаружились вповалку спящими на полу первого этажа. Хорошо хоть, что они не на голых досках прилегли, а додумались накидать каких-то покрывал, иначе меня совсем бы совесть замучила. Витающий в помещении алкогольный дух подсказывал, что кому-то вчера вечером было очень хорошо, а вот после пробуждения станет весьма хреново. Будить я их и не подумала — к чему? — вместо этого решив приготовить завтрак. Холодильник располагался прямиком за барной стойкой, а вот плита обнаружилась на маленькой кухоньке неподалеку. Мудрить не стала: яичница с беконом и черный-черный кофе — самое то для завтрака. Что и подтвердили двое зеленоватых зомби, медленно заползших на кухню. Старшие пираты, закаленные, очевидно, действительно крутыми попойками, вполне бодренько зашли за ними следом. — Утра, — поздоровалась я, отсалютовав им чашкой с настоящим зеленым чаем. Эйс угукнул, Бэзил величественно кивнул, одной рукой придерживая собственную голову, Рэйли улыбнулся, но только Шакки полноценно поздоровалась в ответ: — Доброе утро. Как спалось? — На удивление без кошмаров. Вы вчера праздновали?.. — Освобождение прекрасных дам и интересное знакомство, — подтвердил Темный король, водружая массивную сковородку на середину стола. Кружками всех снабдила Шакки, сумевшая не столкнуться с ним в довольно тесной комнатушке. — Кааааайф! — протянули парни хором, пригубив кофе и на глазах возвращаясь к жизни. Было что-то уютное и даже домашнее в том, чтобы сидеть в такой странной компании и просто завтракать вместе. — Ну что, обсудим ваше приключение? — спросил лучший смоляной мастер на Архипелаге, когда с едой было покончено. — Мне интересно, как вы узнали о возникших у нас проблемах, — положив подбородок на сцепленные пальцы, отозвалась я. — Благодари Фокусника: именно он ворвался в кафе с криками о том, что вас похитили, — перевел стрелки Эйс. — Пока мы поняли, что он от нас хочет, пока свистнули команде, чтобы они поискали по рынкам рабов, пока добрались до первой рощи… В общем, на начало аукциона мы опоздали. Попытка представить кричащего Хокинса закончилась полным провалом. Ну не вязался этот спокойный и непрошибаемый тип с криками, суетой и беготней. Рассказ продолжил будущий Сверхновый. — Я слишком хорошо знаю Стара, капитан не мог не отомстить. Со мной связываться не стал, а вот с тобой… Карты подсказали мне, что вы в беде, а дальше — дело техники. Я довольно быстро узнал, кем являлась твоя спутница, поэтому поспешил в ее бар. Рэйли-сан и Эйс доверились мне далеко не сразу, но каким-то чудом мне удалось их убедить. — А ты сам поверил бы странному типу, который, потрясая картами, вещает о похищении? Предположение о ловушке выглядело куда как логичнее! — возмутился Портгас, одним глотком допивая кофе. — Ну, может быть, — самую малость смутился Бэзил. — Со взаимным недоверием мы, более-менее, разобрались, нужное место, с помощью Пиковых пиратов, отыскали, а вот дальше начался кошмар. — Дай угадаю: мой брат рвался в бой? — Именно! Он хотел ворваться внутрь, поджечь все и всех и вытащить вас оттуда, — легко сдал подельника Хокинс. То есть, Эйс намеревался повторить подвиг Луффи, который тот совершит здесь три года тому вперед? Хорошо, что его от этого удержали!.. — А Рэйли-сан? — уточнила я, поймав лукавый взгляд Шакки. — Не помогал, но и не мешал. Мастер, это была проверка? — обдумав что-то, поинтересовался Хокинс. — Смотри-ка, сообразил, — добродушно улыбнулся мужчина, откидываясь на спинку стула. — Впереди вас ждет множество опасностей, и мне было интересно посмотреть, как вы справитесь с подобной ситуацией. Но продолжай, нашим дамам гораздо интереснее узнать, что было дальше. — Я, как мог, остужал пыл этого горячего парня, и в итоге мне удалось уговорить его действовать… более тонко. Мы дождались, пока вас продадут, а потом просто последовали за покупателями. Нам достался этот, в перьях, а Рэйли-сану — какой-то дворянчик. — Рэйли очень быстро доказал моему так называемому хозяину, что лучше потерять деньги, чем жизнь, — улыбнулась бывшая пиратка. — Нож у горла кого угодно убедит быть благоразумным. — Нам досталась не такая легкая цель, — пожал плечами Хокинс. — Следить за ним было сложно: у него умелые охранники, да и сам он не промах — несколько раз мне казалось, что он чувствовал слежку и знал, где примерно мы скрывались. Нам повезло, что раздался тот звонок, и что количество твоих провожатых сократилось — в противном случае мы могли поднять ненужный шум и привлечь лишнее внимание. Ты сама видела, чем все закончилось. — Да уж, — чуть поежилась я. — Как думаете, Дофламинго убьет того парня?.. — Если этот телохранитель не дурак, он сбежал на край света и забился в самую темную дыру, спасаясь от гнева своего босса. Если дурак… ну, тут уж ничего не поделаешь, — заметила Шакки. — На самом деле, тот парень волнует меня гораздо меньше, чем ты, девчушка. Я кое-что слышал о Дофламинго, и могу сказать, что в покое он тебя не оставит, — ну да, особенно если учитывать, что его заинтересовали мои вчерашние слова. Черт, неужели он будет меня искать? Только этого мне не хватало!.. — На всякий случай вам обеим сегодня лучше не выходить из бара, — добавил первый помощник Роджера. — Отбить мы вас отобьем, но зачем нам лишние проблемы? — Хорошо, мы закроем бар и будем отдыхать, — послала ему улыбку женщина. — А чем займетесь вы? — Помнится, Эйсу требовалось засмолить корабль, а Бэзилу — найти посудину до Ватер7? Этим и займемся, — пожал могучими плечами мужчина и добавил, вставая: — Захвачу инструменты, и можем идти. Мужчина вышел из кухни, и его тяжелые шаги прогрохотали по лестнице. — Бэзил, можно тебя на минуточку? — спросила я, когда друг вышел из-за стола, и, не дожидаясь ответа, затащила не ожидающего подобного Хокинса в небольшую комнатушку, оказавшуюся самой настоящей кладовкой. — Что слу… — Спасибо! — крепко-крепко обняв его, пробормотала я, и не думая выпускать свою невольную жертву. — За что? — полузадушено прохрипел молодой человек. Хм, не подозревала в себе такой силы… — За то, что побеспокоился. За то, что нашел и спас. За то, что не позволил Эйсу наломать дров. За последнее — особенно. — Не за что, — растрепав мне волосы, произнес тот. — А теперь предлагаю выйти отсюда, пока твой брат или Шакки-сан не подумали, что мы занимаемся здесь какими-нибудь непотребствами… Я фыркнула и расцепила руки, давая пирату доступ к кислороду. — Ну пошли тогда… — Как думаешь, мы еще увидимся? — задал внезапный вопрос Хокинс. — То есть, ты ведь наверняка отправишься дальше с Огненным кулаком, верно? И тебе не зачем будет возвращаться назад… — Приложу все усилия к тому, чтобы вновь встретиться с тобой здесь, на Архипелаге, через 2 года, — совершенно серьезно пообещала я. — Я запомню, — кивнул головой он, открывая передо мной дверь. Обнаружившийся прямиком за ней Эйс подтвердил, что опасения Бэзила были не напрасны. — И что это вы там делали? — подозрительно прищурился он. — Ничего такого! — хором заверили его мы. — Ну-ну, — покивал Портгас, а потом строго добавил, обращаясь к блондину: — Но если обидишь мою сестру — убью. Хокинс кивнул, признавая за Эйсом подобное право, а я впервые задалась вопросом, кто из нас старше: капитан Пиковых пиратов или все-таки я. От возникновения неловкого момента нас спасло появление Рэйли, спустившегося со второго этажа с инструментами в руках. Он, как ни в чем не бывало, поцеловал свою женщину в подставленную щеку, улыбнулся мне и отдал парням команду на выход. Мы с Шакки остались наедине. — Ну и как тебе понравилось на Сабаоди? — улыбнулась она, наливая нам еще по кружке чая. — Красивая природа, «дружелюбные» люди, экстремальные развлечения — все, как я люблю! А если серьезно, в этом мире вряд ли найдется место, где было бы абсолютно безопасно. Моя собеседница кивнула. — Мне кажется, или тебя тревожит что-то еще? — Помимо Тенрьюбито и Дофламинго, находящихся на этом острове? — уточнила я. — Не тревожит, а, скажем так, интересует… Скажи, ты, случайно, не поддерживаешь связь с Революционной Армией? — Случайно поддерживаю, — легко призналась хозяйка бара, зажигая сигарету. По кухне почему-то поплыл аромат цветов. — Круто! А можно через тебя передать письмо? — Конечно. Одолжить тебе бумагу?.. Письмо я писала долго: до самого возвращения Рэйли и Эйса, потерявших Хокинса где-то по дороге. По их словам, тот нашел подходящий корабль, на котором незамедлительно и отбыл с острова. С одной стороны, обидно, что не зашел нормально попрощаться. С другой — мы, вроде как, успели договориться о новой встрече, так что ничего страшного не произошло. Возвращаясь к письму: оно не отличалось особым смыслом и состояло, по большей части, из рассказов о жизни неугомонных братцев. Приключения Луффи я описывала со слов Эйса, приключения самого Эйса — со слов Пиковых пиратов. О своих упомянула буквально в двух словах, не уверенная, что они будут интересны Сабо. Между этими рассказами проскакивали и вопросы к блондину-аристократу: о его жизни, здоровье, приключениях и окружении. В самом конце, в постскриптуме, призналась, что Портгас нарек меня сестрой, и осторожно уточнила, не будет ли он против этого. Чуть подумав, добавила несколько своих рисунков и листовку с наградой за голову Портгаса: а вдруг он ее еще не видел? Шакки, принявшая у меня пухлый конверт, заверила, что письмо обязательно дойдет до адресата. И, что меня особенно порадовало, не стала задавать никаких вопросов. Эйс, столкнувшийся с женщиной на выходе из комнаты, подобным тактом похвастаться не мог. — Сестренка, ты ничего не хочешь мне рассказать? — поинтересовался он, скрестив руки на груди. — Да нет… — А я думаю, что все-таки хочешь. Про Тенрьюбито, тебя и Сабо, — напомнил брат. — Я жажду услышать эту историю. — Ой, прости, мне пора бежать! — меня захлестнула паника и огромное, прямо-таки огромное-преогромное желание исчезнуть отсюда как можно скорее. Сила, теплым клубком свернувшаяся возле сердца, откликнулась радостной пульсацией, и в следующее мгновение я оказалась дома. Родные стены и Шибзик, серой молнией метнувшийся из-под дивана, заставили меня облегченно выдохнуть. Прости, Эйс, но твоя сестра — настоящая трусиха. Не могу, не могу заставить себя рассказать правду, хотя и знаю, как сильно она его обрадует! Боюсь, едва он узнает о Сабо, перестанет верить, разочаруется, откажется от меня… В окнах соседнего дома ярко-алым (кроваво-красным) отразился последний луч заходящего солнца, и я вздрогнула от неожиданности. А потом, обхватив себя за плечи, затряслась от осознания, медленно опустившись на пол. События последних дней навалились разом, скопом, грозясь поглотить, похоронить меня под собой. Начиналась истерика. Слезы катились из глаз и не желали останавливаться. Я оплакивала и плен, который едва не закончился чем-то по-настоящему жутким; и Дофламинго, оказавшегося все-таки безжалостным убийцей (хотя его забота о членах семьи до сих пор вызывала невольное уважение); и бессмысленную смерть безымянного охранника; и закончившуюся сказку, оказавшуюся на деле такой страшной… Что ж, пусть сказка оказалась страшной, я не собиралась так просто, так легко, без борьбы отказываться от нее. И, знаете, после приятия этого решения мне полегчало. Впервые за очень долгое время (как бы не с начала всей этой эпопеи с перемещениями) я ложилась спать умиротворенной, в полной гармонии с собой и миром.***
По сравнению с длинным понедельником, вторник промчался со скоростью самого быстрого из экспрессов. Мелькали лица людей, вокруг происходили какие-то события, звучали разговоры, раздавались телефонные звонки. Работа спорилась в руках, и мне показалось, что конец трудового дня наступил как-то слишком быстро, хотя из офиса я уходила самой последней. — Ты, никак, на моря летала? — ревниво поинтересовалась Наташка из бухгалтерии, когда мы вместе зашли в лифт. — С чего ты взяла? — вполне искренне удивилась я. Зарплата была не настолько большой, чтобы тратить ее на полеты туда-обратно и суточное проживание в гостинице, а нормальный отпуск светил мне не раньше декабря, о чем девушка не могла не знать. Бросив мимолетный взгляд в зеркало, так и застыла, пораженная. Синяка на скуле не было, хотя в гостях у Шакки мне понадобилось извести приличное количество пудры, чтобы его замаскировать. Интересно, за его быстрое исчезновение нужно поблагодарить перемещения между мирами, регенерацию фруктовика или, чем черт не шутит, влияние гормонов Иванкова?.. — Загар, — коротко отозвалась та, демонстрируя, для сравнения, свою руку. Я светлокожая, и летом обычно очень быстро сгораю, но под ласковым солнцем несуществующего мира у меня впервые в жизни получилось нормально загореть, не приложив к этому абсолютно никаких усилий. — Это все солярий, — поспешила усыпить ее подозрения я. — Для Женьки стараешься? — продолжила разговор знакомая, а мне с трудом удалось удержаться от вопроса, кто такой Женька. — В последнее время ты вся светишься! Это хорошо, это правильно даже! Впрочем, тебе вряд ли нужны мои советы… Каюсь, но в этот момент слова коллеги волновали меня меньше всего. Сердце пропустило удар, а в горле пересохло от волнения, потому что я действительно почти забыла имя собственного парня. Ссора с ним произошла каких-то десять дней назад, но мне казалось, что это было в прошлой жизни или случилось с кем-то другим, не со мной. Реальность как будто потускнела. Лишилась ярких красок. Выцвела, как множество раз постиранная вещь. Летнее небо стало блеклым и серым, молодая трава и свежая листва — грязно-зелеными, а солнце — потухшим. Это мелочи, которые я замечала краем глаза, буквально на бегу, и которым не придавала особого значения. Подумаешь! До мелочей ли, когда в жизнь врывается сказка? Но… Стоило ли мне отказываться от всего мира ради этой сказки? Я думала об этом по дороге с работы, думала, расплачиваясь в маршрутке, думала, поворачивая ключ в замке. Перестала думать об этом, зайдя в собственную квартиру и замерев на пороге. Раньше это место было моим домом: крепостью, убежищем, тихой гаванью, если хотите. Ключевое слово здесь — «было», потому что больше я так не считала, просто не могла. Я пока не знала, где он теперь — мой новый дом, но собиралась выяснить это в самое ближайшее время. Не знаю, у кого как, но мне, если требовалось серьезно о чем-либо поразмыслить, помогала готовка. Не скажу, что я прямо-таки крутой повар, но человек, живущий один, или научится готовить, или разорится на кафешках, или умрет с голоду. Мной был выбран первый вариант, вот только сейчас даже проверенный способ не срабатывал: овощи, как живые, выскакивали из рук, нож норовил оттяпать палец, а плита в который раз отказывалась работать. Нет, кастрюлю борща мне все-таки удалось сварить, обеспечив себя ужином где-то на неделю, вот только привычного успокоения это не принесло, так что я решила немного порисовать. Через несколько часов, когда город утонул в бархатных объятиях летней ночи, я отложила в сторону карандаш и хорошенько потянулась. Теперь на каждой странице, где был оставлен автограф, красовался черно-белый портрет расписавшегося. Кто-то — как Эйс, Хокинс и Шакки — получился сразу; некоторые — как Дофламинго, Шанкс и Рэйли — после многочисленных переделок, но мне до сих пор казалось, что им чего-то не хватает: не то ауры власти вокруг, не то Воли во взгляде. На последней странице я, решив немного похулиганить, нарисовала свой автопортрет. Ну, а что? Имею же право!.. Я так и заснула на кресле, вцепившись в блокнот, как утопающий — в спасательный круг. Так что не было ничего удивительного в том, что утром мне с огромным трудом удалось подняться. За окном только-только начинался рассвет, раскрашивая небо на востоке желто-оранжевыми красками, но меня не волновали красоты пробуждающейся природы. Мне было плохо: болели затекшая спина и шея, болела рука, в которую полночи впивался острый угол тоненькой, вообще-то книжицы, болели мышцы, о существовании которых я даже не подозревала. Зато прошедшая ночь помогла осознать, что, несмотря на все смертельные опасности, мне до сих пор хочется быть в том мире, где у меня появилась очень странная, но все-таки семья. На часах издевательски светились цифры 4.20, но я знала, что больше не смогу заснуть. А раз так, то почему бы не навестить Эйса снова? Обещаю, что если он спросит — я честно расскажу все, что мне известно о Сабо, включая тот немаловажный факт, что блондин жив!.. Только представьте: величественные горы в легкой дымке тумана, вековые ели, своими макушками подпирающие небосклон, песчаный берег, на который набегают пенные барашки волн… И на фоне всего этого великолепия — бой не на жизнь, а на смерть, портящий всю эту идиллическую картину. В одном из бойцов я без особого труда узнала собственного брата, а в другом… Темное кимоно с узором в виде рыбок. Очень высокий рост и мощное телосложение. Треугольные клыки, черные волосы и белые бакенбарды. Голубая, как небо, кожа. Ба, да это же Рыцарь Моря Джимбей собственной пока еще шичибукайской персоной! Будь рядом стена — побилась бы об нее головой, но стены не было. Не сдержавшись, я застонала. — О, Рина! — обрадовался моему появлению Джесси. — Может хоть у тебя получится образумить капитана? — Привет. И давно они так дерутся? — Пятый день, — отозвался Линк, накидывая мне на плечи свой плащ. Ну да, снова перемещаться в одной длинной футболке и нижнем белье было не самой лучшей идеей, признаю! Благодарно кивнув, уточнила: — А началось все с того, что?.. — Эйс захотел победить Белоуса, о чем и кричал буквально на каждом острове, — ответил Балфри, поправляя сомбреро. — Но вместо Белоуса капитан сцепился с рыбочеловеком, потому что тот захотел его остановить, — добавил Ромеро. — Чертовы пять дней они выясняют, кто из них сильнее. Пока, как видишь, у них ничья, — махнул рукой Джулс. — А мы вынуждены стоять в стороне и наблюдать за ходом поединка, потому что вмешательства Эйс нам не простит, — грустно заметил Пайк, и остальные поддержали его согласным ропотом. В противостоянии между тем наметился хоть какой-то сдвиг: тяжело дышащий Джимбей, покачнувшись, упал на землю. Шатающийся Эйс, продержавшись на ногах на несколько секунд дольше, свалился следом. А до меня, наконец, дошло, что именно эта сцена в аниме предваряла появление старого Йонко. — Эйс! — практически хором проорали пираты, взволнованные состоянием своего предводителя. — Ой! — воскликнула я, повернувшись к морю и наблюдая за появлением соткавшегося из тумана исполинского корабля. — Ой? — недоуменно уточнил Рошше, а потом, заметив Моби Дик, воскликнул, привлекая внимание всех остальных: — Это не «Ой!», это какой-то «Ого-гой!» — Что это? — побледнел Джесси, до рези в глазах вглядываясь в приближающееся судно. Размытые силуэты, стоящие на носу корабля, постепенно обрели «плоть и плотность», превращаясь в одну из самых знаменитых пиратских команд этого мира. — Это пираты Белоуса! — наконец-то узнали Пики своих будущих противников. — Кто из вас хотел убить меня? Я сражусь с тобой, раз ты так этого хочешь! Я буду драться с твоими людьми в одиночку, — гулким басом пророкотал Ньюгейт, спускаясь вниз. Эйс, разозленный последними словами, сделал попытку подняться, но… Черт возьми, до этого он без перерыва сражался с Джимбеем! Настоящим чудом было то, что он до сих пор оставался в сознании!.. Я говорила, что Дофламинго подавлял своими размерами? Забудьте! По сравнению с Белоусом он казался всего лишь невысоким мальчишкой, с какой-то стати возомнившим себя гигантом. Он приближался: медленно, размеренно, отбивая такт своим бисэнто, с белым плащом с красным подбоем, развевающимся за его спиной… Это зрелище завораживало. Его молниеносной атаки, несколько неожиданной от мужчины столь преклонных лет, я даже не заметила, пребывая где-то в далеких далях, и если бы не Линк… Нас с огромной силой откинуло от лежащего на земле Эйса, и отправило в полет куда-то за его спину. От удара из легких вышибло весь воздух, но брату, отчаянно воскликнувшему: «Ребята!», было гораздо больнее, чем нам. Миг — и двух капитанов отделила от нас высоченная стена огня. — Бегите, парни! — приказал Портгас, поворачиваясь лицом к Йонко. — В чем дело? Пошел на попятную? — насмешливо поинтересовался Белоус, разглядывая его с высоты своего роста. Стоило отдать ему должное: эйсов огонь он гасить не стал, хотя (и я в этом уверена) с легкостью мог это сделать. — Позволь моей команде уйти! — предельно вежливо попросил брат, под конец срываясь на крик: — Взамен останусь я! — Только посмотрите, какой дерзкий сопляк! — хмыкнул мужчина, и Портгас, не выдержав новой издевки, атаковал. Белоус взмахнул рукой, словно отгоняя назойливую муху, и Ди вновь оказался на земле. Пламя, не дающее нам приблизиться, дрогнуло, но не исчезло окончательно. Разумеется, никто и не подумал сбежать, следуя отданному приказу… Больше всего на свете мне хотелось очутиться возле Эйса, помочь ему, хотя бы поддержать, но в мои руки с двух сторон вцепились Пиковые пираты, уговаривая не совершать глупостей и не рисковать своей жизнью понапрасну. Поэтому все, что мне оставалось, — смотреть, как брат, раз за разом оказывается на земле, даже не думая сдаваться, как он получает удары (способные вырубить любого другого — нормального — человека), падает, поднимается и падает снова. Это избиение, игра в одни ворота, если угодно, продолжалась до тех пор, пока на небе не появились первые звезды, а Портгасу стало требоваться все больше и больше времени, чтобы вновь кинуться в бой. — Значит это и есть сильнейший человек в мире? — практически прошептал Эйс, тяжело дыша, но его слова услышал не только Белоус, но и мы все. — Я не… — Все еще хочешь сражаться? — задал вопрос Ньюгейт, и в его громовом голосе мне послышался легчайший намек на уважение. — Ты слишком ценен, чтобы просто так умереть здесь, парень. Если ты по-прежнему хочешь пиратствовать, делай это под моим именем. Будь моим сыном! — предложил Белоус, опустившись на одно колено и протягивая Эйсу свою руку. — Да пошел ты! — прорычал брат, атакуя его в очередной раз. А потом огонь окончательно потух, и перед нашими глазами предстал поверженный Эйс, лежащий на земле без единого движения, не подающий признаков жизни. Я дернулась, желая вырваться из плена чужих рук и удостовериться, что с ним все в порядке, но… — Уймись, Рина! — шепотом успокаивал меня Линк, вцепившись до синяков. — Белоус же сказал, что не собирается убивать Эйса! Угомонись, он жив! Слышишь, жив! — Да, но… — беспомощно пробормотала я. — Он же… — Успокойся, наш капитан крепче, чем кажется, — в другое ухо зашептал первый помощник. Дальнейшие события развивались стремительно: с корабля Йонко на землю спрыгнули какие-то люди, подбежали к Белоусу, выслушали его тихие приказы и так же быстро вернулись на корабль, унося с собой бессознательных Джимбея и Эйса. Белоус, поглядев на Пик, сбившихся в одну кучу, шагнул в нашу сторону. — Кто тут первый помощник? — зычно поинтересовался он. Джесси, беззвучно выругавшись, вышел вперед. — Я, сэр. — Ваш капитан проиграл. — Мы видели, сэр, — поправив свою шляпу, заметил заместитель Эйса. — Вы можете плыть на все четыре стороны, — практически любезно предложил Ньюгейт. — А наш капитан? — Он побудет на моем корабле, пока не очнется. — Значит, мы поплывем за вашим кораблем, сэр, — пожал плечами Джесси, как будто это было само собой разумеющимся. — Кто-нибудь из моих сыновей поплывет с вами, поглядит, что и как, — поставил его в известность Белоус и, не прощаясь, вернулся на свой корабль. — Рина, ты отправишься с нами? — уточнил Линк, напряженно что-то обдумывая. — Конечно! Какие могут быть сомнения? — удивилась я. — Тогда накинь капюшон: не стоит никому знать, что ты девушка. — Э? — Понимаешь, Рин, — голосом выделил новое обращение Балфри. — Нам капитан сразу сказал, чтобы мы даже не смотрели в твою сторону, а иначе… Характерный жест, означающий перерезанное горло, не нуждался в пояснениях. — Эйс? Угрожал вам? Правда, что ли? — не поверила я. — Рин, ты прям как маленький! — усмехнулся Джесси, услышав наш разговор. — Команда, состоящая из одних только мужчин, открытое море, отсутствие женщин… Сам предположи, что могло бы случиться, не поставь Эйс жесткие рамки. Парни правильно говорят: не стоит искушать судьбу. Кто их знает, этих белоусовцев… До «Темной лошадки» (такое имя, оказывается, носил корабль Пиковых пиратов, что было довольно символичным) я шла молча, впечатленная свалившейся мне на голову информацией по самое «не могу». Остальные молчали тоже, но я не знала, какие причины сохранять тишину были у них. Впереди нас ждало очень долгое плавание…