(Не)случайные встречи

Джен
R
Заморожен
1415
автор
mr.scurra соавтор
Размер:
414 страниц, 50 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
1415 Нравится 566 Отзывы 719 В сборник Скачать

Встреча двадцатая

Настройки текста

или Будь ангелом, юный моряк*

      Похоже, просыпаться дома с похмельем стало моей привычкой. Между нами — плохой привычкой, так что с этим нужно будет что-нибудь сделать. Например, перестать пить все, что крепче сока, а еще лучше — ограничиться простой водой. Голова почти не болела, а вот правая лопатка странно саднила и, словно этого было мало, зверски чесалась, добавляя неприятных ощущений. Заинтригованная, я направилась к зеркалу, где попыталась выяснить, что же с ней произошло.       Увиденное повергло меня в шок: на покрасневшей коже вызывающе ухмылялась татуировка — уменьшенная копия той, что сейчас украшала спину моего брата.       Что. За. Черт?!       Лениво шествовавший по своим кошачьим делам Шибзик был схвачен и затискан до полного замурлыкивания, потому что полученная информация никак не хотела укладываться в голове. Я же отказалась вступать в команду Белоуса, так почему его знак оказался на моем теле?..       Впрочем, гадать можно было сколько угодно, вот только намного проще лично спросить у того, кто в этом виноват. Под это определение попадали двое: Ньюгейт, как капитан, и Инки Нидору, как мастер, сделавший «наколку». Вот с ними мне и нужно будет пообщаться, но несколько позже: сначала следовало заняться обработкой татуировки. Пришлось, конечно, ознакомиться с парой-тройкой статей в Интернете, но, к моему счастью, инструкции были довольно подробны и не слишком сложны, а тюбик нужной мази по чистой случайности завалялся в домашней аптечке среди прочих лекарств.       Настроение изрядно скакнуло вверх после того, как бело-фиолетовый рисунок перестало щипать и саднить. Оно совсем улучшилось, когда я скрыла его за непрозрачной тканью свободной летней рубашки, решив как можно дольше прятать его не только от друзей в этом мире, но и от толпы новых «братьев» в том. Не хотелось, знаете ли, слушать повторение лекции о том, что я совсем помешалась на аниме, или рассуждения о том, какая корысть привела меня в команду Йонко.       «Моби Дик» мерно покачивался на волнах. Полуденная жара и полный штиль прогнали с палубы всех, кроме рулевого, который спасался от солнца за широкополой шляпой, а на мое появление отреагировал лишь вялым приветственным жестом.       Я не представляла, где искать мастера Нидору: корабль большой, и это значило, что на нем наверняка есть куча укромных уголков, о которых известно только старожилам; зато мне было известно, где находится каюта Белоуса, так почему бы не начать задавать вопросы именно оттуда?       Разрешение войти послышалось сразу же, едва я постучала в дверь. Или, вернее, в дверище. И вообще, вы когда-нибудь пробовали толкнуть деревянное полотно где-то трех метров в ширину и всех шести — в высоту? Это, скажу я вам, не самая простая задача для девушки… Так что, подергав ручку, располагавшуюся на уровне моего роста и не добившись никакого результата, постучала еще раз.       Дверь мне открыл Инки Нидору, и до меня как-то сразу дошло, что сэр Эдвард в курсе самовольства своего подчиненного (друга? Родича?), если не сам его об этом попросил. — Добрый день, — поздоровалась я, переступив порог.       Каюта сильнейшего человека в мире и все в ней подавляли своими размерами: мебель (кровать, на которой расположился Йонко, массивный стол, заваленный картами, письмами и другими бумагами, стул с высокой спинкой, на котором висел его плащ, сундук, окованный стальными полосами) была воистину исполинской. — Добрый, — согласился Белоус и замолчал, предоставляя мне право первой начать серьезный разговор. — У меня на лопатке красуется ваш знак. Не объясните, почему и как он там оказался? — спросила я, дождавшись, пока мастер Нидору опустится на стул. — Все пираты — эгоисты, девочка. И самые жадные люди во всех морях. Жадные до богатств, славы, власти или людей. А я — очень старый пират. — Не забудь добавить, усатый ты черт, — вмешался татуировщик, — что от твоих предложений отказались всего несколько человек. И все они достаточно сильны, чтобы постоять за себя. Ты, Рина, явно не входишь в их число. — И вы всерьез полагаете, что какая-то татуировка сможет меня защитить? — задумалась я. — Не от всех, — легко признал сэр Эдвард. — Но многие не захотят связываться со мной и моими сыновьями из-за одной девушки.       Остатки злости испарились без следа: трудно по-настоящему обижаться, когда о тебе заботятся, пусть и не интересуясь твоим мнением на этот счет. — И что теперь? — мысленно я уже смирилась с тем, что перед Луффи мне придется долго и упорно извиняться, возможно даже, что с привлечением крайних средств, т.е. мяса, мяса и еще раз мяса. — Да ничего. Появляйся и исчезай, как и прежде, я не стану тебя неволить. — Тогда спасибо вам обоим: и за то, что татуировка такая маленькая, и за относительную свободу. Только вот… Кто в курсе, что у меня появилось это украшение? — Лишь те, кто присутствуют в этой каюте, — чуть подумав, отозвался мастер Нидору. — Тогда можно сохранить это в секрете? Мне… нужно привыкнуть. — Пусть будет так, — согласились мужчины. — Еще раз спасибо! Но отцом я вас все равно называть не буду, — направляясь на выход, пробормотала я, но недостаточно тихо. — А как будешь? — заинтересовался Белоус. — Дедушкой! — проказливо улыбнулась я, скрываясь в коридоре. Громогласный смех, едва-едва приглушенный закрывшейся дверью, был мне ответом.       Ну а что? Они с Гарпом — ровесники, а у меня всегда наблюдался недобор дедушек: оба были военными и погибли в горячих точках, когда мне не было и пяти.       На палубе прибавилось народу: с десяток человек, вооруженные ведрами и швабрами, собирались приступить к уборке. Эйс был в их числе. — Привет! — поздоровалась я со всеми присутствующими, после чего сжала брата в объятиях. Хорошее настроение, установившееся после разговора, требовало выхода, пусть даже в виде тактильного контакта. — Поздравляю с обретением новой семьи! — Спасибо, — буркнул брат совершенно нерадостно. — Только представь: я теперь юнга! За мою голову назначена награда в пятьсот пятьдесят миллионов белли, а меня заставляют драить палубу… — Терпи, пират, командиром станешь, — сочувственно покивала я. — Сам ведь понимаешь, что это для Пик ты был капитаном и сильнейшим воином, а здесь, подозреваю, все совершенно иначе. Силу свою, ты, конечно, не потерял, но весь путь придется пройти с самого начала. — Да знаю я, — погрустнел Портгас. — Но это все равно несправедливо! Я последний раз мыл пол еще на острове Рассвета и думал, что больше никогда не стану этим заниматься… — Бывает. — Рина, — задумчиво протянул Эйс, опираясь на швабру, — а ты не хочешь нам помочь? Ведь наведение чистоты и порядка — это святая обязанность любой женщины. — Шовинист! — фыркнула я, сама не слишком-то жалующая уборку. Но этого было недостаточно, чтобы выразить всю глубину охватившего меня негодования, поэтому, не найдя подходящих приличных слов, я брызнула на брата водой из принесенного им же ведра.       Судя по возмущенному воплю, который издал парень, ледяной душ почему-то не пришелся ему по душе. Эйс, не будь дурак, повторил мой маневр, так что от холодной воды в этот раз пришлось отплевываться мне. Если бы он не засмеялся — клянусь, я смогла бы удержаться от мести, но его жизнерадостный хохот заставил меня позабыть о мире.       То ли я неудачно прицелилась (если так можно выразиться), то ли Портгас не вовремя повернулся, но половина капель, отправленных в полет моей рукой, намочила совершенно постороннего человека. Тот, усмехнувшись, брызнул на меня в ответ, попав в кого-то еще, что не понравилось не только этому самому «кому-то еще», мирно стоявшему за моей спиной, но и бывшему капитану «Пиковых пиратов».       Надо ли говорить, что вскоре палуба превратилась в этакое поле боя, где оружием выступала вода, предназначенная для уборки? А уж когда разгоряченные «схваткой» пираты пустили в дело мокрые тряпки, стало вообще весело…       Марко, появившегося в дверях, я заметила краем глаза, пытаясь увернуться от очередной порции воды и не намочить спину. Мужчина увидел творящийся беспредел, нахмурился, открыл рот, явно собираясь высказать своим братьям все, что он о них думает, и шагнул вперед. Лучше бы он этого не делал!..       Нашими стараниями палуба была основательно залита водой, и посреди этой «лужи» лежал одинокий и неприкаянный кусок мыла, который следовало использовать для уборки. И, разумеется, именно на него гордый птЫц и наступил. Феникс неловко взмахнул руками, но не упал, как я опасалась (и на что втайне надеялась), а, частично трансформировавшись, сумел удержаться на ногах. — Что здесь происходит, йои? — и столько в его голосе было недоумения, что я не удержалась и рассмеялась, попытавшись, правда, замаскировать смех кашлем. Такое чувство, что он в первый раз видит, как белоусовцы дурачатся, вместо того, чтобы добросовестно выполнять распоряжения!..       Пираты смущенно переглядывались и чесали в затылках, но отвечать начальству, принимая огонь на себя, не торопились. Все взгляды, впрочем, поровну устремлены были на мокрую меня и не менее мокрого Эйса, стоявшего рядом, так что виноватых командир определил быстро. Вычислил, глубоко вздохнул, потер переносицу и тихо-тихо, практически ласково произнес: — Парни, займитесь, наконец, делом. Рина — за мной!       Мужчина ушел с палубы быстро и не оглядываясь, словно совсем не интересуясь, последую ли я за ним или останусь на свежем воздухе. Я следовала, конечно, но за широкими шагами комдива поспевала с трудом. А еще он молчал и, серьезно, лучше бы кричал, ругался или взывал к моей совести, потому как это его полное и отчасти демонстративное игнорирование действовало на меня угнетающе. Ну да, виновата: появилась, отвлекла занятых людей, устроила хаос, но это ведь не так уж и страшно, верно?.. — Марко, извини. Мы… — Не интересует, — прервал мою попытку оправдаться он. Стало обидно. До слез, которые я сумела удержать чудом, не иначе. — Хорошо. Хорошо, ладно! Скажи хотя бы, куда мы идем? — На камбуз. Ты ведь не откажешься помочь Сатчу? — и взгляд у него был такой убедительный (скорее, обещающий все муки ада, если посмею возмутиться), что мне не оставалось ничего иного, кроме как согласиться.       На камбузе дым стоял коромыслом: туда-сюда сновали взмыленные пираты-поварята, а вокруг что-то кипело, булькало, шипело и шкворчало. Самый главный кок, не отвлекаясь от быстрого, практически молниеносного шинкования каких-то овощей, выразил радость от встречи и полюбопытствовал, зачем мы явились в святая святых, когда до обеда еще куча времени. — Ну, ты же просил кого-нибудь в помощь, йои? Рина сама вызвалась, — пожал плечами Феникс. — Представляешь, остальные ведут себя как паиньки и не нарываются. — Это правда? — расцвел улыбкой четвертый комдив, приступая к нарезке лука. — Ага, — только и оставалось кивнуть мне, провожая взглядом уходящего Марко. — Займешься посудой или картофелем? — уточнил Сатч, тронутый «моим» желанием помочь до глубины души. Горы посуды, которые следовало сначала перемыть, потом ополоснуть в большом тазу, а затем еще и высушить, откровенно говоря, совсем не вдохновляли. Как, впрочем, и несколько внушительных мешков с корнеплодами, но… не отказываться же от собственных слов, когда парням здесь и вправду требовалась помощь? — Картошкой, — выбрала меньшее из зол я. — Отлично! — просиял мужчина. — Выбери тогда себе нож по руке, — и указал на внушительную коллекцию, висящую на специальных магнитных лентах.       Вот только… этим столовым приборам больше подошло бы определение «мясницкие тесаки»: такими инструментами я себе скорее полруки оттяпаю, чем шкурку с несчастного овоща сниму… — Сейчас вернусь! — пообещала я, торопясь домой.       Насколько помнила, в одном из ящиков пылилась новенькая картофелечистка, которую мне презентовали на восьмое марта вместе со стандартным набором из шоколадок, кремов, гелей для душа и маленьких полотенец. Память не подвела, и, вооружившись кислотно-розовой штучкой, я поспешила обратно на «Моби Дик». Мое возвращение не привлекло ничьего внимания (как, подозреваю, и отсутствие), так что я мышкой шмыгнула в угол к мешкам с овощами и приступила к работе. Мешки эти, к слову, были настолько высокими, что мне легко было спрятаться за ними, стоя в полный рост, а не только сидя.       На одного человека, если судить по моему опыту, необходимо четыре-шесть картошек. Чтобы накормить сто человек, необходимо, в среднем, пятьсот клубней. Но ведь на корабле Йонко народу явно больше, чем жалкая сотня, верно? Так что чистить мне ее как в том анекдоте: «Отсюда и до обеда!»       На камбузе, между тем, ни на минуту не смолкали разговоры. Можете смело стукнуть того, кто утверждает, что сплетничают только и исключительно представительницы слабого пола — парни легко могли бы дать им фору. Особо не прислушивалась, но за пару часов однотипного труда столько всего узнала!.. Информацию о «технических характеристиках» медсестричек, к моему удивлению, практически не обсуждали, а если и упоминали — то лишь мельком: то ли среди говорунов не было счастливых избранников, то ли совесть не позволяла им говорить о любовных победах над красавицами из медблока. При этом обычных девушек, ждавших бравых моряков в портах по всему миру, сравнивали только так, от особо откровенных высказываний у меня даже уши начинали пылать.       Появление на камбузе всех комдивов я пропустила (из-за чертовых мешков мне не было видно, что творится вокруг), посчитав смолкнувшие разговоры знаком того, что темы для обсуждения временно исчерпали себя. Так что голос Харуты, начавшего импровизированное совещание, стал для меня полной неожиданностью, что не помешало мне обратиться в слух, не забывая, впрочем, о картошке. — Эльдорра, как вы помните, находится под покровительством Отца. Остров этот труднодоступен не только с моря, но и с воздуха, так что почта доходит с изрядной задержкой. Один из моих подчиненных, Тэш, в своем отчете писал, что вокруг творится что-то странное и он собирается выяснить, что именно. Но следующее сообщение от него так и не пришло. Сам понимаю, что информации у нас самый минимум, и ее недостаточно для планирования, но я желаю знать, что произошло с одним из наших братьев. — Высадимся всей толпой, вытрясем души из шахтеров, если понадобится — разберем остров по камешку, но найдем его! — воодушевленно предложил Виста.       Серьезно? Действовать вот так вот открыто, в лоб, в стиле Луффи? От командиров Белоуса я ожидала чего-то большего. Хотя… Они ведь действительно сильны, мои новые почти что братья, а это значит, что у них нет причин хитрить или придумывать сложные многоходовые комбинации. С другой стороны, жизнь незнакомого мне Тэша, подрабатывающего не то шпионом, не то проверяющим, могла находиться в опасности, особенно если он стал случайным свидетелем преступления, так что подобная лобовая атака вполне могла привести к его смерти… — Под покровом ночи? — уточнил Бламенко. — Да зачем? — не согласился с ним Фосса. — Пусть прячутся те, кто навредили одному из наших!..       Дальше, как полагается, началось обсуждение-перепалка. Голоса мужчины не повышали, на личности не переходили, но яда в их словах хватило бы на сотню-другую змей. Большая часть комдивов была за план, включающий драки и приключения на самое мягкое место, меньшая (но более благоразумная и осторожная) пыталась наставить на путь истинный своих разгорячившихся товарищей и решить проблемы тихо-мирно.       Но оба варианта, если разобраться, предполагали, что белоусовцы пойдут в бой с открытым забралом, как настоящие рыцари из исторических романов. Только они не простые рыцари, а морские: спасают юных русалок и других красоток от мерзких Тенрьюбито, помогают другим пиратам, купцам и всем остальным в хранении и перевозке сокровищ, защищают несчастных морских королей от людей типа Луффи, что с удовольствием употребляют беззащитных обитателей моря в пищу…       Я настолько задумалась-замечталась, представляя всех офицеров в доспехах и на конях (обязательно белоснежных, да), что совершенно забыла о корнеплоде в своих руках, но стоило только едва-едва пошевелить пальцами, как этот вредный овощ весело покатился по деревянным доскам, полностью демаскируя мое убежище.       Упс!..       На камбузе воцарилась абсолютная тишина, а в следующее мгновение чья-то рука с легкостью вытащила меня из «картофельного» убежища. Неизвестным силачом оказался Атмос, почему-то не торопящийся опускать меня на пол. Висеть в воздухе под внимательно-изучающими взглядами — удовольствие сильно ниже среднего, особенно если на чужих лицах написано недоверие и подозрение. — И что ты тут делаешь, йои? — на секунду сжав переносицу, спросил Марко.       С языка рвалась фраза про прогрессирующий склероз или даже старческий маразм некоторых представителей класса птичьих, которые сначала сами отправляют мирных попаданок на трудотерапию, а потом задают дурацкие вопросы, но ругаться не хотелось, так что я ограничилась жалобным: — Картошку чищу… — и даже орудие труда предъявила, чтобы никто не усомнился. — Полагаю, бесполезно надеяться, что ты ничего не слышала? — задал риторический вопрос Феникс, но я все равно кивнула. — Атмос, да поставь ты ее уже куда-нибудь…       На землю меня опустили бережно, словно я — одна из тех хрупких фарфоровых статуэток, что так любят коллекционировать милые девочки-припевочки. И даже какой-то ящик пододвинули, чтобы мне было на чем сидеть. Дождавшись, пока я устроюсь, Харута поинтересовался: — И что ты об этом думаешь?       И вот тут я растерялась по-настоящему. Ни тактика, ни стратегия никогда не входили в область моих интересов, а знания о «коварных» планах и вовсе были почерпнуты из авантюрно-криминальных сериалов и, в меньшей степени, из приключенческих книг, о чем и было сказано высокому собранию. — Да мы и не ждем от тебя ничего гениального, — улыбнулся Сатч. — Но ты, скорее всего, видишь ситуацию по-иному, и нам будет интересно послушать твое мнение.       Ну ладно, сами напросились!..
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.