Север помнит / The North Remembers

После туманных болот Сероводья, где в воздухе витает холодная сырость, над головой свисают согбенные черные ветви, а блуждающие огоньки - единственный источник света в хмурой мгле, даже слабый свет зимнего солнца резал глаза. Как только челнок выплыл из камышей на открытое место, Жиенна с непривычки заморгала, словно сова. Сир Эдмар выпрыгнул из лодки и оказался по колено в торфяной воде; вспомнив ужасную смерть Черной Рыбы, Жиенна отвела взгляд, не в силах смотреть. Но, к счастью, рядом не оказалось ни одной гадюки, и Эдмар успешно вытащил челнок на относительно твердую землю. Лорд Хоуленд подал ей руку, и она неуклюже ступила на берег, прижимая к себе Робби, мирно спящего в перевязи у ее груди. Жиенна вся дрожала под плащом, вытирая слезящиеся глаза, а лорд Хоуленд в очередной раз расспрашивал Эдмара о выбранном им пути. В последнее время я только и делаю, что убегаю вместе с Талли. Жиенна надеялась, что теперь все будет не так, как в прошлый раз. Когда Эдмар пообещал отвезти ее домой, Жиенна наивно подумала, что он имеет в виду Крэг. Она сомневалась, что ей хочется вернуться туда, ведь теперь в замке обитают призраки ее родных, но на земле больше не было места, которое она могла назвать домом. Вряд ли Эдмар говорил о Риверране, захваченном Эммоном Фреем с его вездесущим пергаментом, а Винтерфелл… в руинах, среди его стен бродят мертвецы… - В Белую Гавань, - сказал сир Эдмар. – Доверьтесь мне. Сир… лорд Вилис Мандерли поклялся защищать королеву и ее дитя до последнего вздоха. Я видел, что он сделал с флотом Ланнистеров, так что ни в коей мере не сомневаюсь в его способности сдержать свое слово. Лорд Хоуленд нахмурился. - Вы раньше не упоминали ни о каком флоте Ланнистеров. Какое они имеют отношение к этому делу? Эдмар смущенно поежился. - Никакого, - заявил он. – Я дядя Молодого Волка, знаете ли, и никогда не подвергну опасности его вдову и сына. Если бы Хоуленд Рид был более жестоким человеком, он мог бы припомнить Эдмару, что тот подверг опасности самого Робба, но лорд Сероводья был не из тех, кто растравляет старые раны ради удовольствия. Тем не менее, как преданный и добросовестный вассал, он еще раз задал вопрос: - Так, значит, в Белой Гавани стоят корабли Ланнистеров? - Стояли, - угрюмо ответил Эдмар, - но лорд Вилис уничтожил их и послал меня сюда, чтобы я привез к нему королеву Жиенну. - И все же вы так и не рассказали, как же вам удалось оказаться на Перешейке, ведь вы были в плену в Бобровом Утесе, - настойчиво продолжал расспросы лорд Хоуленд. По-видимому, заметив, что шея Эдмара стала того же цвета, что и борода, он поспешно добавил: - Ни в коем случае не хочу задеть вашу честь, сир. Королева Жиенна должна покинуть Сероводье; здешний климат не подходит для маленького Робба. Но по той же причине я не могу позволить, чтобы она отправилась неизвестно куда. - Я не собираюсь везти ее неизвестно куда, - убежденно ответил Эдмар. – В нескольких лигах отсюда, на побережье, нас ждут люди Мандерли. К тому времени, как стемнеет, мы уже сядем на корабль и поплывем в Белую Гавань. - Нынче темнеет рано, - предупредил лорд Хоуленд, - а вы не сможете ехать быстро с ее величеством и ребенком. Но если вы поклянетесь… - Клянусь, - сухо сказал Эдмар. – Не нужно напоминать мне о моих ошибках, милорд. Мне они хорошо известны. - Полагаю, это так, - со вздохом согласился Хоуленд. – Если вы действительно сможете отвезти леди Жиенну в безопасное место… лорд Галбарт Гловер и леди Мейдж Мормонт уехали на Север. Возможно, это неразумный поступок, так же как и ваш, но кто из нас может считать себя мудрецом? Они собираются поднять свои земли и своих людей под знаменем Сансы Старк, ныне законной королевой Севера, последней оставшейся в живых дочери лорда Эддарда. При этих словах Эдмар встрепенулся, как будто хотел что-то сказать, но сдержался. - Если они смогут откопать свои земли из-под снега, - заметил он. – Я уверен, их люди будут им благодарны. Впрочем, вы правы, милорд, дни нынче коротки. Нам пора. - Да. – Плечи лорда Хоуленда согнулись, словно от тяжкого груза, и Жиенна вспомнила, что он, как и они с Эдмаром, только что потерял близких, дочь и сына. Эту весть в Сероводье принесли вороны. Жена сира Эдмара, мои родители, брат и сестра… Она снова содрогнулась, боясь, что из болот поднимутся их призраки и с молчаливым укором станут следить за ними. Сможем ли мы когда-нибудь забыть о них? В зарослях были привязаны две выносливые низкорослые лошадки. Эдмар вывел их из кустов, с проклятиями высвободив рукав из колючек можжевельника. - Вы можете сидеть в седле, миледи? - Да. – Жиенна еще не вполне оправилась от родов и последующей лихорадки, но ей не хотелось быть обузой. Тем не менее, когда она с помощью лорда Хоуленда и Эдмара поднялась в седло, боль пронзила ее истерзанное тело. Она скривилась, подвернула подол юбки и взяла Робби из рук лорда Хоуленда. Малыш был лишен зрения и правой руки, но он сосал грудь, спал и пачкал пеленки не хуже любого другого ребенка. «Он будет жить, - пообещала Жиенна Вестерлинг-Старк себе и богам, если они слышали ее. – Я не дам ему умереть. Ни за что». Попрощавшись с лордом Хоулендом, Эдмар тронул свою лошадь, и они пустились в путь. Лорд Сероводья неподвижно стоял у края болота и наблюдал, как они уезжают. Жиенна все оглядывалась через плечо, пока невысокий болотный житель не скрылся из виду. Жаль, что ей не удалось более сердечно поблагодарить его, как-то загладить вину за беды, которые она навлекла на его дом. Однажды, когда леди Санса станет королевой, я попрошу ее вознаградить Ридов сторицей. Если к тому времени останется хоть кто-нибудь из Ридов. Если Хоуленд и Жиана смогут родить еще детей, чтобы заменить погибших. Если они переживут эту зиму. От этой мысли Жиенне стало горько. Они с Эдмаром ехали несколько часов и наконец пересекли Королевский тракт, который в этих местах представлял собой лишь извилистую топкую тропу, но Жиенне стало гораздо легче, когда они отъехали подальше от дороги. Они почти не разговаривали. Жиенна была вынуждена все время стискивать зубы от боли, так что ей было не до разговоров; даже относительно небыстрая езда стала для нее мучением. Она не жаловалась, но Эдмар заметил ее страдания и около полудня сделал привал. - Я мог бы поехать вперед и привести людей Мандерли, миледи, но мне не хочется оставлять вас в одиночестве. Жиенне тоже этого не хотелось. Робби проснулся и начал хныкать, и с помощью Эдмара она спешилась и расположилась на плоском валуне. Нянчить малыша оказалось не так просто. В обычных обстоятельствах молодая леди вроде нее не утруждала бы себя хлопотами – этим занимались бы няньки, но нынешние обстоятельства были далеки от обычных. После нескольких неудачных попыток Жиенна наконец пристроила Робби к груди. Эдмар смущенно смотрел в сторону, даже несмотря на то, что она чуть не с головой закрылась плащом. Когда прибыло молоко, грудь защипало и закололо, но по сравнению с муками верховой езды это были сущие пустяки. Робби прилежно засопел, и Жиенна, повернувшись к Эдмару, тихо спросила: - Так как же вы здесь оказались, сир? И снова Эдмар уклонился от прямого ответа. - Это не имеет значения, - сказал он. – С помощью Семерых я доставлю вас в Белую Гавань, и лорд Вилис укроет вас. Но я… я не все вам рассказал. Младший брат Робба жив, он тоже в Белой Гавани. Вместе со своим лютоволком. По крайней мере, так говорит лорд Вилис. У меня не было возможности увидеться с ним. - Младший брат Робба… - Жиенна потрясенно воззрилась на него. – Но у него ведь не осталось живых… - Но леди Жиана говорила о существе, которое когда-то было Браном Старком. Это он прислал воронов, чтобы рассказать ей о гибели Жойена и Миры. Леди Жиана сказала, что он жив, но навсегда останется с деревьями. Так это он? Это чудовище? - Да. Рикон Старк. – Эдмар пожал плечами. – Я не стал рассказывать лорду Хоуленду, у него и без того достаточно сложностей. К тому же он уже отправил Гловера и леди Мормонт на Север поднимать войско от имени Сансы Старк. Он полностью уверен, что она жива. Вообще-то, законный наследник теперь Рикон, но… - Эдмар снова пожал плечами, покосившись на Робби. – Мы уже решили, что в дни зимы не следует связываться с детьми. А судя по тому, что говорила Кэт, Рикон всегда был слишком беспечным, слишком диким и неугомонным даже для пятилетнего мальчика. Допустим, он поймет, что это такое – быть Королем Севера, и захочет взять на себя это бремя, но Сансе все равно придется править за него. Кроме того, если верить слухам, он якшался с дикарями и людоедами, и это, конечно, сказалось на его характере. Понимаю, что это для вас тяжело, но не согласитесь ли вы взять его под свое крыло? Подозреваю, мальчишка сущий звереныш, вам придется быть с ним построже, но это сослужит нам хорошую службу в будущем. Жиенна была ошеломлена уверенностью Эдмара, что раз она теперь мать, то ей сразу же должно быть известно, как обращаться с упрямым, избалованным, неуправляемым ребенком. В ней осталось достаточно гордости, чтобы с гневом встретить мысль о том, что, поскольку ее сына отвергли, теперь ей волей-неволей придется воспитывать его замену. Но если она не собирается надеть вуаль и отправиться в дом Матери, - а Жиенна уже решила, что этого не будет, - видимо, придется ей покориться. Север сплотится в поддержку Сансы, – будь она законной королевой или опекуншей и регентшей, - и Жиенна поймала себя на том, что испытывает расположение к своей золовке. Против всех разумных доводов, она никак не могла принять тот факт, что Рикон Старк восстал из могилы, ведь именно из-за вести о его гибели Робб и оказался в ее постели. Если Рикон жив, значит, все, что произошло, было напрасным. Эдмар заметил выражение ее лица. - Простите меня, миледи, - кротко сказал он. – Я просто хотел спросить… Он осекся, вскинул голову и нахмурился. - Что? – встревоженно спросила Жиенна. – Что такое? - Кажется, я слышал… - Эдмар обернулся кругом, положив ладонь на рукоять меча. – Но я не… я был уверен… - Что? – Сердце Жиенны заколотилось. Она отняла Робби от груди, к великому неудовольствию малыша, быстро прикрылась и сунула палец ему в ротик, чтобы заглушить его плач. – Мы в опасности? – Окружающая их пустошь, замерзшая и безмолвная, казалась безмятежной на фоне серого неба, но Жиенна услышала приближающийся гул. – Кто это едет? Вместо ответа Эдмар выругался, сначала вполголоса, потом громче и гораздо более цветисто. Он метнулся к лошадям, явно намереваясь сесть в седло и тут же ускакать прочь, - и это, конечно, только усилило страх Жиенны. Она вскочила на ноги, повернулась к нему и увидела, как из-за вершины холма показался шлем. За шлемом появился и всадник, а за ним – еще дюжина или две дюжины воинов. Жиенна разглядела алые плащи и золотых львов. Может быть, там были и другие гербы, но этот огнем горел перед ее глазами. Ловушка. Он заманил меня в ловушку. Они отдадут меня и Робби Ланнистерам, это конец… Жиенна вскрикнула, повернулась и бросилась прочь. Земля была неровная и сырая, ноги словно налились свинцом, а малыш оттягивал руки. Конечно же, она не сможет обогнать всадников, но ей было все равно. Как он мог… как он мог… Ее окликнули, но она не слышала. Невдалеке раздался звук копыт. Жиенна споткнулась, едва успела выставить руку, чтобы не упасть лицом в грязь, и снова вскрикнула. Рядом с ней остановился боевой конь, и всадник крикнул ей: - Миледи! Миледи, стойте! Я вас не трону! Стойте! Жиенну сковал ужас. Всадник склонился в седле, подхватил ее под мышки и усадил перед собой в седло, крепко прижав к себе. Девушка боролась, кричала, колотя кулачками в его грудь, но мужчина был намного сильнее. Мертвой хваткой держа ее за плечи и ловко уклоняясь от ударов, он заставил ее взглянуть себе в лицо. - Миледи, я вас не обижу. Леди Жиенна, перестаньте. Это же я, это я. Запыхавшаяся, перепуганная, сбитая с толку Жиенна поняла, что знает этого человека. Ее семья часто гостила в Эшмарке под кровом лорда Дамона Марбранда, и в детстве они с его дочерью Дженной прислуживали юной Серсее Ланнистер в Бобровом Утесе. Но что здесь делает медноволосый старший брат Дженны, что же он… как же Эдмар… - Успокойтесь, миледи, - сказал сир Аддам. Он тоже запыхался от скачки и борьбы. – Вам ничего не угрожает. Ни вам, ни ребенку, - добавил он, хоть и не видя, зато отлично слыша Робби, который верещал в своей перевязи, словно ошпаренный кот. – Седьмое пекло, что вам взбрело в голову, хотел бы я знать? Последнее замечание предназначалось Эдмару Талли, который стоял как столб с таким видом, будто с радостью провалился бы сквозь землю, лишь бы не находиться здесь. Жиенна слегка успокоилась, хотя страх никуда не делся. Она огляделась и обнаружила, что всего шесть человек носили цвета Ланнистеров, на остальных был серо-голубой водяной дома Мандерли, и все как один злобно смотрели на Эдмара. Она хотела попросить их, чтобы они не причинили ему вреда, но он заманил ее в западню, он… - Милорд Талли, - произнес сир Аддам, и его голосом можно было резать сталь. – Надеюсь, вы поведаете нам, что это было? - Милорд Талли? – эхом пронесся недоуменный шепот среди Ланнистеров и Мандерли. Они явно принимали Эдмара за кого-то другого, и Жиенне оставалось только гадать, в чем заключался тайный сговор и кто был в него посвящен. – Лорд Эдмар? Но как же вы… - Я собирался отвезти ее в Белую Гавань! – выпалил Эдмар, окруженный недружелюбными лицами. – Как и было приказано! - И тем не менее, - сказал сир Аддам, - вы пытались обойти нас. Почему? Эдмар гневно взглянул на него. - Если бы вы вернули ее, лорду Вилису пришлось бы сдержать свое слово и позволить этим… этим… - он сделал язвительный жест в сторону присутствующих Ланнистеров, очевидно, не в силах подобрать достаточно уничижительный эпитет, - возвратиться в Королевскую Гавань! И защищать вашего любимого Томмена и его корону! Думаете, я позволю, чтобы это случилось? Я вам не ручная собачонка, Марбранд! Сир Аддам потрясенно смотрел на него, очевидно, лишившись дара речи. Наконец он покачал головой и тяжело вздохнул. - Значит, вместо этого вы решили путешествовать в одиночку с молодой женщиной, которая только что родила, и новорожденным младенцем? Таков был ваш план? - Я сказал, я вез ее в Белую Гавань. Я не собирался позволить вам поставить себе это в заслугу. - Так вот почему вы заявили, что лорд Хоуленд позволит лишь одному человеку посетить Сероводье, и поехали туда сами. Теперь все ясно. - А вы думали, он пропустит вас, ближайшего друга Джейме Ланнистера? – Лицо Эдмара стало такого же цвета, что и волосы. – А теперь вы собираетесь доставить ее лорду Вилису, забрать свою награду и швырнуть меня обратно в темницу! Это вы отправили ворона и донесли Малому совету о том, что в Крэге содержится не настоящая Жиенна! Я вам говорил! Вы один виноваты в том, что ее семья и моя жена мертвы! Жиенна вздрогнула. Она повернулась к сиру Аддаму, надеясь, что тот опровергнет эти слова. Но он всецело предан Ланнистерам, он мой враг… если это он рассказал Серсее о том, что она сбежала из Риверрана… он как-то узнал об этом, потом поехал к ее семье в Крэг и понял, что за нее выдают Элению… моя семья… по отцу и матери она не сильно горевала, но сестра и Роллам… - Сир Эдмар, - наконец произнес Марбранд с искренней печалью в голосе, - я знаю, что никакими словами или поступками не смогу исправить то, что натворил. И у вас есть полное право ненавидеть меня. Но помните ли вы, что я сказал, прежде чем мы отплыли с Сестер? Вы были там, вы все слышали. Я не хочу больше служить королеве Серсее, потому что эти казни были чудовищны и беззаконны. Вы видите этих людей? Ланнистеры стоят рядом с Мандерли. А ведь именно Мандерли дотла сжег наши корабли. Вы помните, что говорилось на приеме у лорда Вилиса? - Я отлично все помню, - огрызнулся Эдмар. – Что ж, поезжайте. Вы выиграли. Она теперь в ваших руках. Но вот что я вам скажу, милорд Марбранд. Ее ребенок для вас бесполезен. Он родился слепым и искалеченным, и все из-за зелья, которое проклятая леди Сибелла заставляла пить Жиенну, чтобы та не забеременела. Он не унаследует трон Робба, так что вы не сможете помешать лорду Вилису принести клятву верности Станнису. Может, у меня и нет козырей, но и у вас их тоже нет. Вам конец. - Так и было бы, - невозмутимо ответил сир Аддам, - если бы я добивался, чтобы лорд Вилис принес клятву верности Томмену. Да, я все еще считаю его королем Вестероса, но с севера на нас наступает страшная угроза. Когда я сказал, что не собираюсь подчиняться приказам Серсеи по причине ее безумия, я говорил правду. Эти люди, стоящие здесь, - он указал на шестерых капитанов Ланнистеров, - согласны со мной. В обмен на нашу свободу и три новых корабля мы поступили под командование лорда Вилиса, чтобы сражаться с Болтонами, Фреями или… чем похуже. Поэтому мы доставим леди Жиенну в Белую Гавань и будем надеяться, что нам удастся наверстать упущенное время. Что вы на это скажете, сир Эдмар? Пунцовые щеки бывшего лорда Риверрана стали еще пунцовее. - Вы не говорили мне об этом. - Вы не предоставили нам такой возможности. Вы хотели перехитрить нас и самостоятельно поехать в Сероводье и обратно. И, как обычно, не преуспели. – Сир Аддам подобрал поводья. – Совершите еще какой-нибудь глупый поступок, милорд, или на сегодня достаточно? Эдмар стоял с таким видом, как будто скорее откусит себе язык и выплюнет Марбранду под ноги, чем ответит. Наконец, поняв, что проиграл, он резко повернулся, отвязал лошадей, сел на своего коня, а коня Жиенны повел в поводу. Жиенна совсем растерялась. Она не понимала, кому из них можно доверять, но ей было совершенно ясно – она попала в ловушку, из которой не выбраться. Отряд двинулся в путь. Жиенна крепко прижимала к себе Робби, единственного человека, в ком она была уверена. К тому времени как всадники перевалили через последний холм и пустились рысью по мрачному каменистому берегу, день уже клонился к закату. Тут и там попадались замерзшие соленые лужи и обледеневшие кучи водорослей. На прибрежном песке виднелся глубокий след от корпуса шлюпки. В нескольких сотнях ярдов в море их ожидал корабль, покачивающийся на беспокойной зыби. Паруса были убраны, но на северо-восточному ветру реяло знамя дома Мандерли. При виде приближающихся всадников на носу подняли флаг, и один из воинов махнул в ответ. Сир Аддам осадил коня, спешился, с хлюпаньем ступив на мокрый песок, и предложил Жиенне руку. Чуть помедлив, она приняла ее и позволила спустить себя на землю. Жиенна ожидала, что сир Аддам просто проводит ее к лодке и зашвырнет туда, словно тюк сена, но неожиданно для нее он смущенно спросил: - Как зовут мальчика? Зачем ему знать? Он хочет заставить меня признаться в измене? Она не могла заставить себя смотреть ему в глаза. - Р-робб. - В честь Молодого Волка, конечно. – Голос сира Аддама был мягок. – Он здоров? После того как Эдмар не церемонясь заявил о том, что ребенок – калека, Жиенна готова была принять слова Марбранда за издевку, но он, кажется, говорил вполне искренне. - Он маленький, но… достаточно сильный. К-кушает он хорошо. Я думаю, он выживет. - Конечно же, для вас это будет утешением. – Он говорил так ласково, что у Жиенны на глаза навернулись слезы. Должно быть, это какая-то изощренная уловка; сир Аддам наверняка собирается отвезти ее в Королевскую Гавань на суд короля Томмена, и, возможно, всех ее родных казнили именно по его вине. Жиенна не знала, что ее ожидает, - может быть, ей стоит попытаться сбежать, а может, для нее будет лучше отправиться в Белую Гавань. Ей не нужна была его жалость; ей хотелось ударить его, броситься в его объятия и расплакаться. Но она не осмелилась даже двинуться с места. - Идемте, - сказал Марбранд, заметив выражение ее лица. – Давайте поднимемся на борт. Вам предоставят отдельную каюту, и если ветер будет благоприятным, через пару дней мы доберемся до Белой Гавани. Там вы будете в безопасности. Доверьтесь мне. Я никому не доверяю. Но Жиенна знала сира Аддама с детства, к тому же она безмерно устала. Сейчас она готова была хоть на пожизненное заключение, лишь бы немного поспать. Она скованно приняла его руку и позволила сопроводить себя к шлюпке. Как только они поднялись на корабль, спустилась ночь. Усилившийся ветер завывал среди снастей и вздымал волны, увенчанные белоснежной пеной. И это была не единственная причина, по которой Жиенна была рада спуститься в крошечную каюту. Люди Мандерли подчеркнуто величали ее «Ваша милость» и вежливо поздравляли с рождением сына, но Жиенна видела, как они исподтишка изучают ее, словно прикидывая, стоило ли ради ее лица и фигуры разорвать помолвку и лишиться королевства. Они обращались с ней со смесью жалости и холодной, выверенной учтивости, а один из молодых воинов довольно громко заявил, что ей хватило наглости притащить на борт своего уродца. Жиенна понимала, что самим своим присутствием напоминает им о том, чего они лишились по ее вине, и в довершение всего она даже не смогла родить здорового наследника. Жиенна, скорчившись, сидела во тьме на своей койке, качая Робби и пытаясь успокоить его песней. Ей пришлось переменить ему пеленки, и в тесной каюте стоял зловонный запах детских испражнений. Судя по сильной качке, корабль был уже далеко в море, на всех парусах рассекая черные воды Пасти. Ее голос пресекся. Она не могла вспомнить слова колыбельной. Наконец Жиенна улеглась на койку, прижав к груди своего маленького хныкающего уродца. Ей подумалось, что он никогда не увидит ее лицо, не поймет, что она его мама и любит его. Это было последней каплей. Она закрыла глаза и разрыдалась. Жиенна была так измучена и душой и телом, что провалилась в глубокий сон, похожий на смерть. Когда она пришла в себя, сквозь словно налитые свинцом веки пробивался свет, а воздух казался свежее. Она удобно лежала на койке, сверху на нее было наброшено одеяло. Дышать стало заметно легче, и когда Жиенна сонно провела рукой по груди, то обнаружила, что Робби с ней нет. Жиенна в панике раскрыла глаза и резко села, едва не ударившись головой о низкую балку. Она поискала плащ и сапоги, но их тоже не оказалось. Тогда она встала и, борясь с приступами тошноты и ужаса, побрела прочь из каюты. Что если люди Мандерли забрали его и вышвырнули за борт, пока она… Жиенна толчком распахнула дверь и поднялась по лестнице. Когда она выбралась на палубу, ветер едва не сбил ее с ног, она покачнулась и схватилась за ванту, чтобы не растянуться во весь рост на гладких досках. Ей не удалось определить, какое сейчас время суток, - скорее утро, чем вечер. Мимо нее пробегали моряки и воины, слышался треск дерева и парусины. Вдалеке виднелась извилистая лента береговой линии, то появляющаяся, то исчезающая среди низких облаков. Но Жиенна едва замечала все это. Единственное, что ее интересовало, - это Робби. Если с ним что-то случилось, она тоже прыгнет за борт. - Миледи! – Кто-то из моряков подхватил ее под руку. – Прошу прощения, но вам не следует быть здесь. - Мой сын! – Жиенна в отчаянии вцепилась в его одежду. – Где он? Мужчина с удивлением указал рукой. - Он там. Марбранд забрал его. Если нам повезет и ветер не переменится, к вечеру мы будем в Белой Гавани, так что возвращайтесь вниз и… Жиенна не дослушала его. Она повернулась и, расталкивая всех, кто оказывался у нее на пути, побежала на корму. Марбранд сидел, вытянув длинные ноги, держа в одной руке сверток одеял. Эдмар стоял неподалеку и сверлил сира Аддама взглядом, полным яда, но, по-видимому, не решался помешать ему. - Ми… милорды. – Как только Жиенна подошла к ним, корабль резко качнулся вниз. Она вскрикнула, потеряла равновесие и упала бы, если бы не сир Аддам, который протянул свободную руку и ухитрился поддержать ее под локоть. – Я подумала… вы меня до смерти напугали… - Я ведь предупреждал, - тихо пробормотал Эдмар. - Простите меня, миледи. – Сир Аддам жестом предложил ей сесть. – Вы умирали от усталости, и я решил, что не будет ничего дурного в том, чтобы дать вам немножко поспать. Ваш малыш не возражал. Он красивый и жизнерадостный мальчик. Вам есть чем гордиться. Он что, опять смеется надо мной? Но, как и в прошлый раз, эти слова звучали по-доброму. Марбранд протянул Жиенне ребенка, их взгляды встретились, и она вдруг почувствовала жар, причиной которому было совсем не низкое, негорячее солнце. Марбранд был высок, красив, одарен, галантен, он издавна дружил с ее семьей, - и всех их убил, язвительно крикнул внутренний голос, - и он проявил истинно рыцарскую учтивость и доброту к ней и к ее сыну именно тогда, когда Жиенна отчаянно нуждалась в доброте и участии. Она молодая женщина, вдова, а не непорочная девица, и ей было хорошо известно, отчего у нее перехватило дыхание и подкосились ноги. Как ты можешь? Твой возлюбленный, твой король мертв. Жиенна пришла в ужас. Заставив себя вспомнить окаменевшее, потрясенное, убитое выражение лица слуги из Риверрана, который принес ей вести о Красной Свадьбе, она схватила Робби и убежала в свою каюту. Весь остаток дня она старательно избегала Марбранда, и лишь к вечеру резкий стук в дверь заставил ее покинуть убежище. - М’леди, мы будем в Белой Гавани через час. Приготовьтесь. «К чему? – безрадостно подумала Жиенна. – Кого ожидает увидеть лорд Мандерли? Королеву, вдову, заложницу?» Она терялась в догадках. Медленно и неловко девушка начала одеваться. Что бы ни сулило ей будущее, она не чувствовала себя готовой. Когда Жиенна вышла на палубу, на землю уже спустились бледно-лиловые сумерки. Было очень холодно, и невольно она еще раз проверила, хорошо ли запеленат Робби, хотя только что сама закутала его во все одеяла, которые смогла найти. Корабль разрезал стеклянную гладь воды, на небе показались звезды. Впереди слева поднимались покрытые снегом горы, а на предгорьях раскинулась Белая Гавань. На извилистых крепостных стенах и в крепости на вершине Тюленьей скалы мерцали огни факелов. В воздухе пахло рыбой и солью. Жиенна выдохнула клуб серебристого пара и плотно запахнула тяжелый плащ. Корабль шел быстро, и морозный воздух щипал щеки. К тому времени, как они вошли во внутреннюю гавань и пришвартовались в конце неустойчивой на вид длинной пристани, Жиенна уже вовсю стучала зубами от холода. Она заметила черные обгорелые остовы кораблей, виднеющиеся среди волн, но не осмелилась спросить о том, что произошло. Сир Эдмар сказал, что здесь был уничтожен флот Ланнистеров по приказу лорда Вилиса. Жиенна не могла решить, следует ей этому радоваться или нет. Ее снова посадили в шлюпку. «Поднимите капюшон», - приказал ей кто-то, и Жиенна покорно подчинилась, гадая, кто здесь может ее узнать. Но потом она, похолодев, вспомнила, что, по слухам, Белая Гавань кишит Фреями, словно труп червями. Но раз лорд Вилис приказал доставить ее сюда, он наверняка что-то предпринял… Страшно представить, что с ней будет, если это не так. Они высадились на берег и двинулись вверх на холм по крутым и извилистым мощеным улочкам, освещенным светильниками в руках мраморных русалок, мимо чисто выбеленных каменных домов, крытых серой черепицей, через пустынный рыбный рынок, минуя величественную Снежную Септу. Робб немного рассказывал о Белой Гавани, и Жиенна припомнила кое-какие сведения об этом городе, почерпнутые ею из карт, висевших в кабинете отца. В детстве она очень любила их разглядывать. Это было тысячу лет назад. Наконец улица уперлась в тяжелые ворота из железоствола. Люди Мандерли окликнули часовых на стене, загрохотали массивные цепи, и ворота Нового Замка отворились. Жиенна проголодалась и замерзла, ноги у нее свело судорогой, и она едва не падала с лошади от усталости. Между Эдмаром и сиром Аддамом произошла краткая и тихая, но яростная перепалка по поводу того, кто поможет ей спешиться, и Жиенна приняла руку Эдмара, несмотря на холодную неприязнь, которую испытывала к нему за все те неприятности, в которые он ее втянул. Вы снова подвели Робба, милорд. К ее облегчению, Эдмара тут же сменил один из воинов Мандерли, который сопроводил ее в замок и повел по лабиринту полутемных коридоров. Наконец отворилась еще одна дверь, и они вошли в Великий чертог. Там было не намного светлее, и Жиенне пришлось прищуриться, чтобы разглядеть убранство чертога. Она увидела свисающие с потолка рыболовные сети, изображенные на стенах сцены из подводной жизни, и пришла к выводу, что, должно быть, это и есть прославленный Чертог Водяного. В огромном зале, предназначенном для сотен человек, никого не было, за исключением крупного мужчины, в одиночестве восседающего на высоком троне в темном дальнем конце зала. Жиенна не была знакома с Вилисом Мандерли, его взяли в плен в битве на Зеленом Зубце еще до того, как она повстречала Робба, но она немного знала его младшего брата, и ей было известно, что Вендел Мандерли погиб на Красной Свадьбе, погиб из-за нее. Что лорд Вилис думает обо мне? Жиенна шла через просторный зал, борясь с дрожью в коленях. Она не знала, чувствует ли Робби ее страх, но он вел себя тихо, как мышонок, - настолько тихо, что Жиенна даже тревожно заглянула под одеяло, чтобы проверить, дышит ли он. - Миледи, - лорд Вилис грузно поднялся, когда они остановились перед его троном. Он был необозримо толст и лыс, как яйцо. У него были такие же пышные усы, как и у его брата, но в отличие от шумного и веселого Вендела, лорд Вилис держался серьезно и сдержанно. – Добро пожаловать в Белую Гавань. Жиенна присела в робком реверансе, изо всех сил стараясь не опозориться. - Вы очень добры, м-милорд. – Можно подумать, у нее был выбор, куда идти. - Похоже, вы едва не замерзли насмерть. Вам принесут теплого сидра. – Лорд Вилис хлопнул в ладоши, откуда-то появился слуга, поклонился и тут же исчез. – Вы хорошо справились с заданием, - обратился лорд Вилис к своим людям. - А теперь прошу оставить меня наедине с леди Жиенной, сиром Аддамом и сиром… Кристофером. Воины с поклоном удалились, и Жиенна оказалась в полутемном чертоге в обществе лорда Вилиса, сира Аддама и Эдмара, которого, по-видимому, здесь знали как сира Кристофера. Непонятно, известно ли лорду Вилису о том, кто такой Эдмар на самом деле; судя по многозначительной паузе, видимо, известно. Так или иначе, лорд Белой Гавани дождался, когда Жиенне принесли сидр и слуга снова ушел. После этого без лишних предисловий он спросил: - Как ребенок? Жиенна отхлебнула сидра, но не смогла как следует смочить пересохшее горло. - Он… он для вас бесполезен, милорд. Он… слепой или почти слепой. У него… нет правой руки. Лорд Галбарт Гловер уже объявил, что он не может унаследовать Север. Лицо лорда Вилиса осталось бесстрастным. - Это правда? Конечно, не эти слова я хотел услышать после того, как предпринял столько усилий, чтобы привезти вас сюда. Что еще вы можете предложить мне? Сир Аддам встрепенулся. - Милорд Мандерли, будьте помягче, - попросил он. – Она юна, убита горем и напугана, к тому же ей пришлось пройти через суровые испытания. - Суровые испытания? – Рот лорда Вилиса перекосился. – Пока вы отсутствовали, я получил странные вести от одного из храбрых воинов, которых я отправил на Север с сиром Давосом Сивортом. Он вернулся к моим воротам полумертвый и наполовину обезумевший от страха. Он бежал три дня без передышки. По его словам, когда мои люди укрылись на ночлег в башне в нескольких лигах к югу от Дредфорта, из снега появились упыри и напали на них. Мертвецы подошли в темноте, застав моих воинов врасплох, штурмовали башню и разорвали на куски и людей, и лошадей. Это была настоящая бойня. – Лорд Вилис снова дернул ртом. – Он умер вскоре после того, как рассказал мне об этом. В живых никого не осталось. Жиенна, сир Аддам и Эдмар одновременно попытались что-то сказать. Наконец Эдмар заговорил: - Упыри? Но… это детские сказки… про чудовищ и Долгую Ночь… Стена… - Те, кто погиб, были бы счастливы узнать, что это детские сказки, - холодно ответил лорд Вилис. – Что касается Стены… Мне страшно говорить об этом, но раз упыри здесь, на Севере, это лишь подтверждает жуткие слухи о том, что Стена пала. Пала. Жиенна вздрогнула, вспомнив зловещие пророчества леди Жианы Рид. Винтерфелл в руинах, среди его стен бродят мертвецы… а на Север всеми силами идет враг. Боги милостивые, самое страшное только начинается. Сир Аддам мельком взглянул на нее, словно почувствовав ее беспокойство. - А что с Давосом Сивортом? – спросил он лорда Вилиса. Мандерли, сощурившись, пристально посмотрел на Марбранда. - Ах, да. Это теперь вас тоже касается, ведь вы предложили мне свою службу. Что ж, я вам отвечу. Мой человек не назвал Лукового рыцаря среди жертв бойни. Он не мог сказать точно, но похоже, Сиворт сбежал. Нельзя поручиться за то, что сир Давос еще жив, но нельзя поручиться и за то, что он мертв. Поэтому… - лорд Вилис в упор посмотрел на Эдмара, - вы поможете мне разобраться с этим. Милорд Талли. Эдмар, видимо, был потрясен тем, что к нему обратились по имени. Но еще более он был потрясен предложением лорда Мандерли. - Что вы… я не… - Как я понял, - продолжал лорд Вилис, и его голос стал еще холоднее, чем прежде, - вы решили сбежать с королевой, чтобы вся слава не досталась Ланнистерам, и тем самым потратили драгоценное время. Что ж, пора убедиться, чего вы стоите на самом деле. Вы – Талли из Риверрана, так что, я полагаю, вам хорошо известно, как управляться с лодкой. Я дам вам отряд из верных людей, вы поплывете как можно дальше на север и найдете Давоса Сиворта – живого, мертвого или еще какого. А также выясните правду об этом нападении. Эдмару явно стало нехорошо. - Милорд… это же самоубийство, вы не можете… - Мой лорд-отец рисковал своей шкурой, чтобы спасти жизнь Давосу Сиворту. Мой лорд-отец жив, - по крайней мере, был жив, когда послал мне ворона, - но тяжело ранен. Он сейчас с войском Станниса Баратеона. Найдите Давоса Сиворта, и вы найдете Станниса Баратеона, а значит, и моего лорда-отца. За это вы обретете мою личную благодарность и будете прославлены по всему королевству как герой. – Лорд Вилис, не моргая, смотрел на Эдмара. – Кроме того, с вашей помощью мы узнаем, где и как нам следует приготовиться к решающему сражению с Болтонами. Это если вы преуспеете. А если погибнете… - Он пожал плечами. – О вас сложат песни, но вряд ли мы доживем до того, чтобы их услышать. Если упыри идут на юг, они доберутся до Белой Гавани за считанные дни. Эдмар, конечно, вспомнил, как недавно предупреждал Хоуленда Рида о том, что не стоит недооценивать Вилиса Мандерли. Он сидел, открывая и закрывая рот, словно рыба (весьма подходящее сравнение). Насладившись произведенным эффектом, лорд Вилис повернулся к сиру Аддаму. - Вы мне не нравитесь, Марбранд, но вы честный и верный человек, а поскольку к нам идут мертвецы, мне нужны все живые люди, кого я смогу найти. Вы сказали, что будете служить мне. Настало время доказать, так ли это. Плывите на юг и приведите ко мне – приведите на Север – всех воинов, каких сможете собрать. По пути заедьте в Долину. Оттуда доходят странные слухи, и я хочу знать, правда это или ложь. Сир Аддам был почти так же ошарашен, как и Эдмар, но все же кивнул. - Как пожелаете, милорд, - почтительно произнес он. – В Долину, а потом… куда? В Королевскую Гавань? Оттуда тоже доносятся странные слухи. Если вы хотите, чтобы я отправился в земли моей семьи на западе, к тому времени, как я вернусь сюда, будет слишком поздно… - Тогда приведите людей из Долины, - велел ему лорд Вилис. – Узы дружбы между Арренами и Старками еще сильны. Вам я тоже дам отряд, иначе будет выглядеть весьма странно, что самый прославленный командир Тайвина Ланнистера ходит с протянутой рукой и просит войско для Севера. Не обращайте внимания на отговорки этого хитрого развратника Бейлиша и… что еще? Жиенна, сир Аддам и Эдмар недоуменно переглянулись, решив, что лорд Вилис обращается к ним, но оказалось, что он говорит со слугой, который с великим трепетом подошел к широкому помосту. - Милорд… - Чего тебе? – грубо спросил лорд Вилис. – Убирайся. - Я… - Слуга глубоко, прерывисто вздохнул, осенил себя знаком звезды и выпалил: - Рикон Старк, милорд. Мальчик пропал вместе с лютоволком.