Север помнит / The North Remembers

Будто во сне, все еще стоя на коленях, Санса услышала крики. Серый снег глазурью покрывал накидку на ее плечах, подол платья был заляпан холодной грязью. Она пыталась подняться, но пальцы скользили по липкой жиже. Мизинца нигде не было видно, других участников так называемого суда – тоже; будет чудом, если они не поубивают друг друга в Большом Чертоге. Но кто мог приехать сюда с таким шумом… ведь не может это быть… В любом случае, необходимо выяснить, кто приехал. Сансе наконец удалось распутать юбки и подняться на ноги. Подвернутую лодыжку дергало от боли, но Санса поспешно похромала через двор к открытым воротам, где толпились и кричали люди. Она все еще была напугана, но с ней уже не может случиться ничего хуже того, что ей недавно пришлось испытать, - самое большее, ее ославят шлюхой и убийцей на всю Долину. А если ей повезет… Я слишком долго была лишена клыков и когтей. Пора найти себе нового волка. Подойдя ближе, изнемогая от тревожных предчувствий, Санса поняла, что это не Обгорелые и не Братство. Это оказался отряд воинов Аррена, и Санса сразу узнала их командира – сира Доннела Уэйнвуда, молодого, но честного и серьезного Рыцаря Ворот. Между двумя лошадьми висело нечто вроде гамака, и судя по удивленным и испуганным возгласам слуг лорда Нестора, тот, кто лежал в нем, был тяжело ранен и всем известен. Не успев сделать и шага, Санса уже поняла, кто это. Она вспомнила, как Мизинец небрежным тоном поведал ей, что она не сможет увидеться со своим женихом, потому что тот уехал сражаться с большим отрядом Обгорелых. Она еще раньше догадалась, что Мизинец решил втихомолку устранить Гаррольда Хардинга. Ну еще бы. Если он все это время хотел жениться на мне, Гарри ему только мешал. Санса все еще не в состоянии была обдумать все то, что ей стало известно в подземелье, в камере инквизитора. Сейчас нет времени на размышления. Она сделала глубокий вдох, собравшись с силами, отбросила страх, расправила плечи и, как ни в чем не бывало, вошла в толпу. - Прошу прощения, я хочу увидеть лорда Гаррольда. - Ему не до вас, м’леди. - Высокомерный стюард лорда Нестора попытался оттолкнуть ее в сторону. – Ему нужен мейстер, а потом нам всем будет любопытно услышать, что он нам… Санса стряхнула его руку и изобразила холодный, надменный взгляд Серсеи Ланнистер. - Как вы смеете прикасаться ко мне? Я леди Санса из дома Старков, и мое доброе имя было бездоказательно опорочено человеком, который убил лорда Джона Аррена. Пока надо мной не свершится справедливый суд, я не признана виновной. А теперь дайте мне пройти. К ее удивлению, это возымело действие. Со стюарда тут же слетела спесь, и он пропустил ее. Санса подбежала к гамаку и вгляделась в окровавленное, разбитое лицо Гаррольда Хардинга. Куда бы он ни был ранен, ранение было тяжелым и, Санса не сомневалась, рана должна была оказаться смертельной, но что-то пошло не так. - Гарри, - прошептала она. Кругом толпились люди, и о том, чтобы поговорить наедине, не могло быть и речи, поэтому Санса наклонилась к нему как можно ближе. – Кто это сделал? – Если это действительно Обгорелые… Гарри судорожно вздохнул. Корка засохшей крови на его губах треснула; он попытался что-то сказать, но с его губ слетел лишь придушенный шепот: - Харлан. Харлан Хантер, младший брат сира Гилвуда, подозреваемый в убийстве своих родичей. Догадка Сансы подтвердилась. Она узнала все, что хотела, и даже не сопротивлялась, когда кто-то грубо схватил ее за плечи и оттащил прочь. Гарри понесли в замок. Санса смотрела, как его уносят. Кто будет лечить его раны? Мейстер Колемон уехал в Длинный Лук, но если Мизинец подкупил его, он сделает все, чтобы Молодой Сокол больше не взлетел. Иначе… Однако ответ на ее вопрос пришел сам собой. В поле ее зрения оказался носатый человечек в серых одеждах. Он слез с осла, представился стюарду мейстером Кельвином из Кровавых Ворот и поспешил за носилками, на которых лежал Гарри. Значит, если Мизинец доберется до них… он затаился, словно крыса в норе, но он где-то рядом… Санса стояла в нерешительности, не зная, что делать и куда идти. По очевидным причинам ей не стоило возвращаться в Большой Чертог, но покинуть замок в одиночку тоже нельзя; Мизинец только и ждет, когда толпа разойдется, чтобы продолжить свои брачные притязания. По крайней мере, пока ее не собираются схватить и повесить, но вопрос о ее невиновности далек от разрешения. Может быть, ее запрут в башню, или еще хуже – бросят в подземелье, к пленному инквизитору, и она так и не узнает, где ее мать, Братство и дикари. Тогда ей конец. Вдруг взгляд Сансы упал на трех всадников, держащихся в хвосте отряда сира Доннела. Двое мужчин и мальчик, все потрепанные непогодой и утомленные тяжелой дорогой, измученные, бледные и замерзшие. Она уже была готова отвернуться, но что-то привлекло ее внимание, и она вгляделась пристальнее. Санса узнала их. Ее пробрала дрожь, словно на нее обрушилась груда сосулек. Один из мужчин был тот самый странствующий рыцарь, которого они с Братством повстречали в зимнем лесу. Разбойники украли его жеребца, и он следовал за ними, чтобы потребовать его обратно. Сир Хиль Хант. Значит, второй - это… Под. Санса никогда в жизни так не радовалась при виде знакомого лица, пусть даже такого прыщавого и обветренного. Но сир Хиль и Под поклялись, что приведут к ней леди Бриенну, которая, возможно, предала ее мать и стала шлюхой Цареубийцы. Но как же, во имя Семерых, во имя кости и крови Севера, как же они здесь оказались вместе с… с… Санса поняла, что их спутник, которого она поначалу приняла за мужчину, вовсе не мужчина. Женщина была на полторы ладони выше многих рыцарей, у нее были спутанные соломенные волосы, широкий нос и россыпь веснушек на испещренных шрамами щеках. На плечах у нее бугрились мускулы, на поясе висел меч, а вокруг талии была обмотана рваная тряпка, очень похожая на плащ Мандерли. Значит, она была в Белой Гавани? Но с какой целью и вместе с кем? Разбойники заставили сира Хиля и Пода поклясться, что они расскажут о местонахождении Сансы только Бриенне, а теперь – к добру это или к худу - им удалось найти ее. Санса поколебалась, испытывая искушение отвернуться. Но было поздно – воительница ее заметила; Санса чувствовала, как ее пристальный взгляд жжет ей спину. Девушка понимала, что она не в том положении, чтобы разбрасываться союзниками, даже ненадежными. Ей очень хотелось верить, что она может доверять клятвам Подрика и сира Хиля. С другой стороны, она не может позволить себе заводить новых врагов, и к тому же нужно что-то делать. Леди Бриенна по-прежнему сверлила ее взглядом, а Подрик так широко открыл рот от изумления, что туда вполне мог залезть хорек. Если они и вправду приехали сюда, чтобы помочь Сансе, им наверняка пришлось назваться чужими именами. Однако если кто-нибудь увидит, как они пялятся на нее, и заметит, что она тоже их узнала, а потом сложит два и два… Раздумывая на ходу, Санса повернулась к ним, царственно и приветливо, словно королева в грязном белом платье. - Мне кажется, мы не знакомы, сир, - сказала она, подав руку Хилю Ханту и, прищурившись, со значением посмотрела ему в глаза. – Что за дело привело вас в Долину? К счастью, сир Хиль понял намек. Словно заправский актер, он церемонно поцеловал ее пальцы. - Сир Бенфри Пуль к вашим услугам. Это мой сын, Джон. Вы уж простите, что он так таращится, ему еще не доводилось встречать благородных дам. – Подрик дернулся, чтобы что-то сказать, но сир Хиль вовремя наступил ему на ногу. – А это моя жена Алис, - он указал на высокую светловолосую женщину, но смотрел прямо на Сансу, ожидая знака в подтверждение, что она все поняла. Санса слегка кивнула, показывая, что ей все ясно, и перевела взгляд на леди Бриенну. Было видно, что лгунья из нее никудышная; воительница старалась придать своему некрасивому веснушчатому лицу благопристойно вежливое выражение, но ее большие голубые глаза были прикованы к Сансе, губы дрожали, а на бледных щеках выступил холодный пот. Похоже, ей дурно, и вовсе не от того, что она наконец нашла Сансу. Ей нужно лежать в постели под присмотром мейстера, а не разъезжать зимой по Долине. Санса невольно оглянулась, ища взглядом мейстера Кельвина, но он ушел, чтобы лечить Гарри. Возможно. - Миледи! – Пока Санса лихорадочно придумывала запасной план, к ней подошел какой-то самодовольный гвардеец лорда Нестора. – Прошу меня простить, но, поскольку судебное разбирательство еще не завершено, будет насмешкой над правосудием позволить вам разгуливать на свободе, ведь вас обвиняют в убийстве. Прошу вас следовать за мной. – Он двинулся к ней, намереваясь схватить ее за руку. Санса наградила его холодным взглядом, надеясь остудить его пыл, пока она сочинит какую-нибудь правдоподобную отговорку. Она заметила, как Бриенна потянулась к мечу, и ей стало ясно, что еще миг – и прольется кровь, и все надежды на то, что ее новым друзьям удастся сохранить в тайне цель своего прибытия, с треском рухнут. Как назло, ей не удалось придумать ничего дельного. К счастью, Сансе не пришлось ничего предпринимать. Двери Большого Чертога с треском распахнулись, и оттуда выбежали разгневанные люди Корбреев. Вслед за ними появились люди Белмора, которые тоже не скрывали своего недовольства. Посреди толпы стояли лорд Лионель и лорд Бенедар, ругающиеся на чем свет стоит, а их сторонники толкали, пинали и бранили друг друга. Было видно – накал страстей столь высок, что вот-вот обнажится сталь. Сира Лина нигде не было видно – значит, он либо заточен в темницу, либо уже убит; нет другой причины, по которой младший Корбрей пропустил бы драку, - он влез бы в потасовку, даже если бы ему отрубили ногу или обе. Мизинец заронил искру, и теперь они сами раздувают пламя. Гвардеец, который собирался взять ее под стражу, немедленно устремился к толпе, чтобы не допустить кровопролития. Санса поняла – это ее шанс. Решив в суматохе ускользнуть, воспользовавшись приемом, который совсем недавно применил Мизинец, она кивнула Бриенне, потихоньку обошла сторожевую башню и свернула в узкий боковой проход. Бриенна последовала за ней, а сир Хиль достал меч и встал у входа. Во дворе продолжалась яростная перепалка. Как только они оказались одни, Бриенна опустилась на колени в грязь, схватила руки Сансы и прижала их к лицу. - Миледи, миледи, это вы. Наконец-то я вас нашла. Хвала богам, мы вовремя. Мы все-таки успели. – Могучая воительница плакала, ее плечи дрожали. – Вы даже не представляете, как долго я вас искала, - произнесла она, стараясь взять себя в руки. – Теперь я не покину вас, только если вы прикажете мне уйти. Клянусь. Клянусь. Клянусь. Санса была одновременно и напугана, и растрогана. Она в изумлении смотрела на склонившуюся перед ней Бриенну. Воительница была почти вдвое выше Сансы, но стоя на коленях, она казалась меньше, уязвимей. Если она лжет, то поразительно ловко. Но судя по виду Бриенны, та едва ли способна на обман. Приняв решение, Санса сжала пальцы Бриенны. - Тогда, - тихо сказала она незнакомым, севшим голосом, - принесите мне присягу. Бриенна подняла голову и ее голубые глаза встретились с голубыми глазами Сансы. По ее щекам все еще текли слезы, но при этих словах она словно вновь обрела достоинство и уверенность в себе. Расправив плечи, Бриенна торжественно произнесла: - Я, Бриенна, дочь Сельвина, пред лицом Семерых и всех присутствующих, клянусь служить Сансе, дочери Эддарда и Кейтилин, по милости богов леди Винтерфелла и Королеве Севера, своими помыслами, словами и делами, днем и ночью, будучи рядом и вдали от нее, пока моя леди не освободит меня от клятвы либо до самой моей смерти. Вам я предаю свое тело и все, чем владею, лишь о вас будут мои помыслы, лишь вам я буду хранить верность. От всей души приношу я эту клятву, и буду вечно проклята, если ее нарушу. Клянусь землей и железом. Клянусь льдом и пламенем. У Сансы по спине прошел холодок. Она принесла присягу. Глядя в лицо Бриенне, она услышала эхо тысячи голосов, что слышала в детстве, увидела отца, принимающего присягу у северян в Большом Чертоге Винтерфелла. Перед ее внутренним взором предстало знамя с лютоволком и братья, с торжественным видом стоящие за спиной у лорда Эддарда. «Я обещаю вам, как моему вассалу и знаменосцу, что я и мои наследники воздадим вам и вашим наследникам почет среди всех прочих, чтобы вы могли жить в мире. Восстаньте». Бриенна не «сир», не истинный рыцарь – но она посвятила себя Сансе. Теперь, что бы ни случилось, я не одинока. Медленно, словно не веря себе, Бриенна поднялась на ноги. - Каков будет ваш приказ, миледи? Санса через плечо оглянулась на двор. Сир Хиль стоял на страже, но шумящая толпа направлялась в их сторону, так что, скорее всего, им недолго удастся оставаться незамеченными. Она повернулась к Бриенне и быстро заговорила: - В подземелье заточен инквизитор Веры. Туда ведет лестница, вход с другой стороны двора. – Санса указала направление. – У него есть доказательства, которые важны для моего дела. Он расскажет об истинных планах Мизинца и подтвердит, что Бейлиш причастен к смуте, разразившейся в Долине. Освободите этого инквизитора как можно скорее и приведите в Большой Чертог. Бриенна с тревогой взглянула на нее. - А кто станет его слушать, миледи? Хороший вопрос. - Это моя задача. Я постараюсь найти способ притушить пламя, прежде чем все эти лорды разъедутся отсюда и созовут знамена. – Бриенна хотела было что-то возразить, но Санса предостерегающе подняла руку. – Простите, но я должна сделать это сама. Я возьму с собой сира Хиля, он защитит меня. Бриенна упрямо стиснула зубы. - Нет. Вам нельзя доверять свою жизнь этому человеку. Раньше он служил лорду Рендиллу Тарли. Он знает, что за вас дадут хороший выкуп. Пошлите его освободить инквизитора, а я останусь с вами. Не просите меня покидать вас так скоро. Видя огорчение Бриенны, Санса как можно мягче обратилась к ней: - Я понимаю вашу боль, миледи. Но вы, наверное, и сами знаете, у вас слишком приметная внешность. Люди увидят нас с вами, кто-нибудь вас вспомнит, все начнут смотреть на вас. Это только помешает мне. Сир Хиль более неприметный, как раз такой защитник мне сейчас и нужен. Спуститесь в подземелье, освободите инквизитора и возвращайтесь. Я рассказала судьям все, что мне известно о планах Мизинца, но мои слова для них не имеют веса. А вот если они услышат ужасные подробности от человека, говорящего устами Веры… Бриенна тут же все поняла. - Ясно, - ответила она, хотя по ее лицу было видно, что этот приказ ей не по душе. – Могу ли я спросить, миледи, куда вы собираетесь уехать, когда закончите свои дела здесь? Санса поколебалась, но решила сказать правду. - В Королевскую Гавань. Она ожидала, что Бриенна станет возражать, но, к ее удивлению, на лице воительницы отразилась целая гамма чувств – недоверие, скорбь, облегчение и боль одновременно. Ее смятение было столь сильным, идущим из глубины души, что Санса невольно шагнула к Бриенне и положила ладонь на ее мускулистую руку, обмотанную тряпицей. - Что такое? Что с вами? Бриенна сглотнула. - Ничего, - сипло произнесла она, и на ее ресницах блеснули слезы. – Просто… я бы тоже отправилась в Королевскую Гавань, если бы это было возможно, но как? В Чаячий город заходят корабли только из Белой Гавани. Но когда я была там, лорд Мандерли… - Вы были в Белой Гавани? – Санса понимала, что у них мало времени, но ей нужно было знать. Это объясняет разорванный плащ. – Лорд Виман все еще хранит верность моей семье? - Как никто другой. – Бриенна дернула углом рта. Должно быть, это обозначало улыбку. – Правда, мне довелось повстречать только его сына, сира Вилиса. Он сжег флот Ланнистеров, который те отправили на Север… и, миледи, у него ваш младший брат. Санса удивленно взглянула на нее. - Мой младший… но у меня не осталось живых… - Рикон, - тихо и быстро произнесла Бриенна. – Рикон и его волк. - Лохматик. – Санса оцепенела. – Его звали Лохматик. Вы видели их? - Нет, - призналась Бриенна, - но я не думаю, что лорд Вилис лжет. Если вы приедете к нему и заявите о себе, он, конечно, пожелает помочь вам. Он посадил меня под стражу, потому что боялся, что я задумала против вас дурное. Будет… - Она замолчала, подбирая слова. – Будет лучше отправиться на север, в Белую Гавань к Мандерли, но зима крепчает, да еще ходят слухи о том, что зло подбирается с каждым днем все ближе… конечно, воля ваша… - Мы примем решение, когда выберемся отсюда, - ответила Санса. Ей отчаянно хотелось вернуться на юг, в Королевскую Гавань, найти Сандора… но теперь она больше, чем просто напуганная девочка, а он – всего лишь мужчина, один из многих. Бриенна принесла ей присягу, теперь она леди, королева. Хотя, если Рикон жив… Но об этом позже. Санса крепче сжала руку Бриенны. - Что ж, хорошо, - сказала она. – Поспешите к инквизитору. Возьмите с собой Пода, он вас прикроет. Бриенна вгляделась в ее лицо, словно вбирая в себя каждую деталь. Наконец могучая воительница кивнула, надела капюшон и выбежала во двор. Санса вышла вслед за ней и взяла чрезвычайно удивленного сира Хиля под руку. - Она ушла по моему приказу, - тихо сказала она. – Идемте со мной. Сир Хиль был ошеломлен, но не стал тратить время на расспросы. Он пошел рядом, отпихивая в сторону и расталкивая локтями особо увлеченных перепалкой, чтобы расчистить Сансе дорогу. С его помощью им удалось добраться до входа в Большой Чертог. Белморы и Корбреи все еще выясняли отношения, а судя по шуму, доносящемуся из чертога, все прочие - Темплтоны, Уэйнвуды и Ройсы - вот-вот присоединятся к ссоре. Санса бросила быстрый взгляд на сира Хиля, и рыцарь вновь с поразительной чуткостью уловил ее немую просьбу. Он набрал воздуха в легкие и крикнул: - ЭЙ, ВЫ! Медленно, постепенно, установилась хрупкая, ненадежная тишина. Враждующие стороны в изумлении смотрели на Сансу Старк, стоящую на верхней ступеньке рядом с рыцарем. Удивительно, но первыми к ней повернулись Корбреи. А может, не так уж и удивительно. В конце концов, всю эту свару затеял Мизинец, обвинив сира Лина в убийстве. Понятно, что семейство, известное своей вспыльчивостью, затаило обиду. - Лорды Долины, - Сансе приходилось почти кричать, чтобы быть услышанной. – Вам известно, кто я, - дочь лорда Эддарда Старка, ближайшего друга и воспитанника вашего покойного лорда Джона Аррена. Я сожалею, что мне пришлось притворяться Алейной Стоун, но это было необходимо ради моей безопасности, ведь я покинула Королевскую Гавань, находясь под подозрением в убийстве Джоффри Баратеона. Петир Бейлиш спас мне жизнь и привез сюда, но у него были на то свои причины. Все, что я говорила на суде, - чистая правда. Именно он сплел заговор, в результате которого лорд Джон был отравлен. Именно он, а не певец Мариллион, убил леди Лизу. И, скорее всего, именно он подстроил смерть лорда Роберта, так же, как и устранение Гаррольда Хардинга. Милорды, откройте глаза. Ради чего он затеял сегодняшнее представление? Он решил стравить вас между собой, чтобы его злодеяния ускользнули от вашего взора. Вы все, так же, как и я, - просто пешки в его игре. И я не единственная, кто может подтвердить это. Ответом ей было настороженное молчание. Санса знала, как трудно заподозрить в дурных намерениях обаятельного, безобидного с виду Мизинца, как искусно он играет роль единственного защитника Долины в дни зимы, смуты и бедствий. Он всегда старался представить ее слабой, наивной юной девушкой, находящейся под влиянием более сильных людей. Зато он нажил себе заклятых врагов в лице Корбреев. Бриенна и сир Хиль – ее союзники, но их явно недостаточно. Ей нужны Корбреи. Наконец лорд Лионель вышел вперед. - Откуда тебе все это известно, девочка? – требовательно спросил он. Санса решила, что на этот раз пропустит мимо ушей неуважительное обращение. Стараясь говорить как можно более сжато, она рассказала все, что знала о планах Мизинца за последние несколько месяцев, о том, что ей стало известно в подземелье, где сидит инквизитор, и о брачных договорах. Затем последовали вопросы и громкие возражения, а также короткий обмен тычками между горячими головами, которым было наплевать на политические интриги и хотелось продолжить прерванную драку. Санса уже почти охрипла, как вдруг заметила в углу двора тревожные сигналы, – ей лихорадочно махал Подрик. Он был весь в крови. У Сансы сердце ушло в пятки. Она спустилась по лестнице и двинулась к Подрику. Ее сопровождал сир Хиль, заботливо ограждая от толпы. Однако чары, которые охватили двор при появлении Сансы, начали таять. Лорд Белмор, приспешник Мизинца, осмеял все, что сказала Санса, а Корбреи, в свою очередь, стали высмеивать его. Спор становился все жарче и, скорее всего, должен был закончиться новой дракой. А я так и не знаю, куда делся Мизинец. Санса не была уверена, что Мизинец решится на побег, ведь скрыться – это все равно что полностью признать свою вину, тем более что в холодной, заснеженной Долине ему некуда идти. Даже он не настолько безумен, чтобы попытаться вернуться в заброшенное Орлиное Гнездо. Хотя вряд ли кто-то осмелится преследовать его там. Эта мысль тревожно кольнула Сансу, но сейчас у нее были другие заботы. Она подошла к Поду и едва удержалась, чтобы не тряхнуть его за плечи. - Что? Что случилась? Где Бриенна? - Мертв. – От этого слова у Сансы замерло сердце, и она едва не лишилась чувств, но оруженосец тут же выпалил: - Инквизитор. Не миледи. Не леди Бриенна. Мы спустились туда. И нашли его. У него горло перерезано. А печать и кольцо. Украдены. Мертв. Сансе потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать это. По крайней мере, вот ответ на вопрос, каков следующий шаг Мизинца. Санса сбежала, к тому же прибыли нежданные и нежеланные свидетели, поэтому Бейлиш догадался, что она попытается использовать инквизитора в качестве козыря. Так что он вернулся в темницу и прикончил беднягу, а потом забрал его печать, кольцо и все прочие вещи, по которым можно определить, что это высокий посланник Веры. А теперь, даже если они спустятся вниз и вытащат на свет обескровленный труп, невозможно будет доказать, что это именно тот, о ком она говорила. Как и в случае с Лином Корбреем, Мизинец готов скорее сам упасть на меч, чем позволить кому-то обратить его против него. Значит, он где-то здесь. Скорее всего, заперся в башне, в надежде, что лорды Долины погрязнут в распрях (и что Гарри умрет, не успев ничего рассказать), а потом он вновь явит себя людям и очистит свое доброе имя. Я этого не допущу. Санса не могла определиться со своими чувствами по отношению к Мизинцу. Нет сомнений, что его правление, основанное на обмане и убийстве, нужно прекратить, - и конечно, ей больше не хотелось терпеть его ласки, поцелуи и хитрые речи. Но стоит ли лишать его жизни? Сансе ни разу не приходилось выносить смертный приговор, и у нее никогда не было ни власти, ни желания вершить хладнокровные убийства. И все же нужно его найти. Это решит множество вопросов, к тому же у него брачные бумаги. Конечно, Санса не собиралась сочетаться унизительным браком с Мизинцем, но указ о расторжении ее предыдущего брачного союза уже засвидетельствован Верой, и если она поставит свою подпись, - он будет действителен. Санса не могла подписать его при Бейлише, в темнице, ведь тогда ей пришлось бы сразу подписать и брачный договор, но теперь ей стало ясно, что это означает. Наконец-то она освободится от брака с Тирионом и больше не будет бояться, что ей придется отдать ему свою девственность, что в один прекрасный день он вернется из изгнания и предъявит на нее свои права. Я буду в безопасности. При условии, что Мизинец не разорвал оба пергамента. Однако Санса достаточно хорошо изучила Петира Бейлиша – его слабой стороной было тщеславие, а еще нерушимая уверенность, что она принадлежит ему, как замена ее леди-матери. Он не сможет столь быстро отказаться от попыток присвоить ее себе. А это означает, что он не уничтожит указ о расторжении брака с Тирионом. Если так, нужно подумать о том, за кого ей следует выйти замуж потом. Санса понимала, что рано или поздно это придется сделать, особенно если она хочет не только вернуть себе Север, но и удержать его. «Уиллас Тирелл», - пусть и с неохотой, но Санса сделала свой выбор. Если у лордов Хайгардена после суда над Маргери останутся головы на плечах и хоть какая-то власть, самым верным решением будет объединить север и юг Семи Королевств. Союз Старков и Тиреллов настолько значителен, что лорд Тайвин поспешно выдал Сансу за Тириона, лишь бы не допустить этого. Уиллас добрый, обаятельный, благородный и уж точно не страшилище, - ведь он приходится братом сиру Лорасу. Если мы оба останемся в живых, я отправлю к нему послов с брачным предложением. При этой мысли сердце неприятно кольнуло. Но Санса уже поняла, что ей не суждено выйти замуж по любви, и она даже не была уверена, что ее чувства можно назвать любовью. Мужчина, по которому она так тоскует, никак не годится в мужья королеве. Санса невольно взглянула на обожженную руку. Кожа оставалась все такой же черной и потрескавшейся, ожог все еще сильно болел, но в суматохе Санса почти не обращала на это внимания. Наконец она встряхнулась и переключила свое внимание на сира Хиля и Пода, которые с беспокойством ожидали ее приказов. - Заберите оттуда Бриенну. – Санса не сомневалась, что воительница сможет одолеть Мизинца в открытом поединке, но если он все еще внизу, ждет, когда кто-нибудь придет за инквизитором… - А потом возвращайтесь ко мне как можно быстрее. В замке все ополчились друг против друга. Будет чудом, если до ночи не начнется война. – Ждать осталось недолго. Хмурое холодное небо окрасилось в серо-голубой цвет, мороз усилился. - Вам не надо, - вмешался Под, - оставаться одной, миледи. Только не здесь. Я буду с вами, а сир Хиль пойдет за миледи. За леди Бриенной. С этим не поспоришь. Однако Санса сомневалась в том, что тощий мальчишка-оруженосец сможет ее защитить. Она хотела было обратиться к сиру Хилю за советом, но рыцарь опередил ее: - Знаю, в это невозможно поверить, миледи, - криво улыбнувшись, произнес он, - но юный Подрик в дерьмовых ситуациях обнаруживает неожиданную ловкость. Дайте ему кинжал, и он вас не подведет. - Только у меня его нету, - сказал Под, - В смысле, кинжала, а не дерьма. - К счастью для всех нас, у меня есть. – Сир Хиль снял с пояса кинжал и вручил Подрику. – Постарайся сам себя не заколоть. - Когда я должен пустить его в ход? – Подрик трясущимися руками принял клинок, еще больше усилив сомнения Сансы в его способности защитить ее. - Ты сам это поймешь, - ухмыльнувшись, ответил сир Хиль, - поверь мне. А теперь прошу прощения, я вас оставлю. Пойду вызволять прекрасную деву из неприятностей, которые она сама на себя навлекла. Увы, от этого я не сильно выиграю в ее глазах. Подозреваю, скоро здесь опять станет весьма оживленно. – С этими словами он поклонился и поспешно скрылся в сумерках. Подрик и Санса остались во дворе. Сансу пробрала дрожь; на ней было разорванное платье с накидкой, мокрое и грязное. Подрик был одет в рваные обноски, которые явно видали лучшие времена. Мальчик робко предложил ей руку, и Санса позволила ему обнять себя за плечи, с удивлением обнаружив, что ей хотелось бы, чтобы он ее утешил, - она уже очень долго не осмеливалась хотя бы немного расслабиться. Но нужно еще столько всего сделать, и ей нельзя показывать слабость. В другой день, может быть, завтра, она позволит себе поплакать и вновь почувствовать себя девушкой, которой нет еще и пятнадцати лет, но не сегодня. Не сегодня. На парапетах Ворот Луны зажглись факелы. Из переходов, с амбразур и укреплений доносились разгневанные голоса. Подсыхающая кровь на лице Пода казалась зловеще черной. Санса позволила себе еще несколько мгновений помедлить в его неуклюжих объятиях, а потом отстранилась. Нужно войти внутрь. - Идем. Послушно, словно верный пес, Подрик потрусил за ней по обледеневшим ступеням, ведущим в Большой Чертог. Внутри было еще темнее и холоднее. Санса остановилась, тревожно вглядываясь в тени; на нее нахлынули воспоминания о том, как ее захватил сир Шадрик. Подрик кружил рядом, всем видом демонстрируя храбрость. - Миледи? – прошептал он, и его шепот прозвучал неестественно громко. – Куда теперь? - Не знаю. – Замок разделен враждующими сторонами, осажден снаружи и изнутри. Тревожная тишина не предвещала ничего хорошего. Где же Обгорелые? Придут ли они, или вылазка Гарри увенчалась успехом и они все мертвы? Если так… значит, опасный переход через Лунные Горы сквозь метель, ее обожженная рука, Братство, леди Бессердечная, все это… С этими мыслями Санса шагнула назад… и наткнулась на человека, стоящего в темноте прямо позади нее. Тот обхватил ее за талию и прижал нож к горлу. - Осторожнее, дорогая, - раздался знакомый, слишком знакомый голос. – Бродить здесь по ночам небезопасно. Инстинктивно, не успев даже подумать, Санса сделала то, что ей следовало сделать, когда на нее напал сир Шадрик. Она качнулась на каблуках и неловко ударила его локтем в лицо, чувствуя, как нож оставляет длинный болезненный порез на ключице, - к счастью, лезвие прошло вскользь и неглубоко. Вдруг из темноты появился Под. Рыча, словно раненый медведь, мальчик прыгнул на Мизинца, не позволяя тому подняться. В яростном смешении кинжалов, сапог, ударов, юбок, плащей, пинков и проклятий они покатились по полу, сцепившись друг с другом, словно уличные попрошайки. Они вышибли дверь и покатились вниз по ступеням, обратно в морозную ночь. Мизинец с бранью пытался оторвать от себя Пода; оруженосец мертвой хваткой вцепился в него, молотя кулаками, словно пьянчуга, припоздавший к драке. От головокружительного спуска по лестнице у Сансы отшибло дух, и она просто лежала на земле, глядя на кружащиеся перед глазами звезды. Мизинец и Подрик боролись рядом с ней. Санса, кашляя, попыталась отползти в сторону, но ее накидка оказалась зажата под дерущимися. С трудом расстегнув застежку обожженными пальцами, она высвободилась и вскочила на ноги, но тут же вновь упала на колени – у нее закружилась голова, перед глазами поплыли красные пятна. Сира Хиля и Бриенны нигде не было видно. Зато стало совершенно ясно, что шумная свара, которую она так старалась предотвратить, разгорелась с новой силой. Внизу лежит мертвый инквизитор, и теперь никто не может подтвердить ее слова. Один раз ей удалось спастись, но на второй у нее не хватит везения, ведь… И тут Санса увидела, как через крепкую стену Ворот Луны перелетел абордажный крюк. Перед ней забрезжил луч надежды. Она вгляделась в ночное небо, и увидела еще один крюк, и еще, и еще. Сверху во двор опустились веревки, а через мгновение, вопя во всю мочь, по ним спустились Обгорелые, с ног до головы закутанные в меха и шкуры, делающие их похожими на диких зверей. Свет факела отразился в молочно-белом глазу Тиметта Красной Руки. Сансе захотелось запрокинуть голову и расхохотаться. Но ей нужны были не только Обгорелые. И боги наконец смилостивились. Санса увидела потрепанную рясу Тороса из Мира, зеленый плащ Джека-Счастливчика, рядом блеснул шлем с бычьими рогами… …а потом… Леди Бессердечная, закутанная в плащ с капюшоном, величественно поднялась над стеной. Ее бледные руки от холода стали еще белее, она двигалась медленно, как будто во время падения, от которого Санса пыталась спасти ее во время снежной бури, все ее мышцы порвались. В ней почти не осталось жизни. Санса взмолилась, чтобы ее леди-мать продержалась еще немного. Совсем немного. Торос и Джендри помогли своей госпоже выбраться из веревок. Повсюду раздавался звон и скрежет стали – противоборствующие лорды Долины обнаружили, что на них напали их извечные враги – дикари. Вот самый быстрый способ вновь объединить их. Но если они узнают, что Обгорелые пришли сюда, чтобы грабить и насиловать, по приказу Сансы… Нужно остановить их. Я тоже Красная Рука, они послушают меня. Не зря ведь она сожгла себе руку. Но прежде чем броситься наперерез кровожадным дикарям, Санса повернулась к матери. Леди Бессердечная медленно, шаг за шагом, шла по двору, приближаясь к Мизинцу, который почти уже одолел Подрика. Лорд-протектор Долины с проклятием оттолкнул от себя оруженосца и поднялся на ноги. Его щегольская одежда была разорвана и растрепана, а от самодовольного выражения на лице не осталось и следа. Подрик все еще отбивался, но судя по тому, как он держался за плечо, Мизинец все-таки достал его ножом, – а может, и не один раз. - Ах ты, блядский сукин сын, - тяжело дыша, прошипел Петир Бейлиш. Очевидно, все пошло не так, как он задумал. Мизинец уже повернулся, чтобы сбежать, но тут же застыл, словно громом пораженный. Леди Бессердечная долго-долго, не отрываясь, смотрела на него, ее красные глаза злобно горели в зимней ночи. А потом она обеими руками опустила капюшон.