Север помнит / The North Remembers

Трупы начали всплывать на поверхность еще до того, как сокрушительная приливная волна схлынула, оставив на песке груды деревянных обломков и прочего мусора. Многие тела были далеко не свежи; в воде можно было различить волантийцев с разрисованными лицами, распухших и бледных, словно гигантские личинки. Они ушли на дно, запертые в трюмах кораблей, потопленных Грейджоями, а теперь волна мощным ударом освободила их, подняв на поверхность, и теперь они плавают рядом со своими убийцами. Некоторые трупы вообще уже не были похожи на людей, и только по обрывкам токаров, покачивающихся на водной глади, словно водоросли, можно было догадаться, что это юнкайцы. Вряд ли железнорожденные ожидали от своего бога подобной напасти, но, видно, у их утопшего ублюдка чудовищное чувство юмора. А может, ему просто не нравится, что его силой затаскивают в постель к красному богу. Боги ревнивы, еще хуже, чем любовники. Тирион Ланнистер за свою жизнь видел много странных вещей, включая самого себя, но он никак не мог взять в толк, зачем этот долбаный Виктарион Грейджой связался с Рглором. Как можно молиться огненному богу, когда призвание другого твоего бога - гасить огонь? Конечно, никто не приглашал Тириона на богословский спор с Верховным Септоном или еще каким-нибудь светилом, разбирающимся в подобных вопросах, но все-таки даже столь недалекий человек, как железный капитан, должен бы догадаться, что такое ему не сойдет с рук. В любом случае, теперь Виктариону предоставилась возможность разбираться со своими богами, а Тирион с королевой остались на спинах своих драконов, парящих над полузатопленной мышеловкой, в которую превратился Миэрин. Посмотрим, что за крысы полезут оттуда. Тирион бросил взгляд на Дейенерис. Он отлично понимал, что королева ему ни капельки не доверяет. Да, она позволила ему летать на Визерионе, но Визерион, благодаря самопожертвованию Мормонта, вновь в ее власти, а это означает, что даже если Тирион и замыслит что-то недоброе, то не сможет направить дракона против его повелительницы. И королева явно не считала полуобожженного карлика угрозой. Хотя я прикончил грейджойского ублюдка. Правда, он и без того обеими ногами стоял в могиле, но это не считается. Убив его, Тирион тем самым помог Джораху подуть в рог, а значит, убил и его тоже. Надеюсь, ты найдешь свой путь домой, сир. Приехать на Медвежий остров, чтобы развеять прах рыцаря-изгнанника среди высоких сосен и елей его родины, - звучит как смехотворные сентиментальные бредни, но, к своему удивлению, Тирион понял, что ему бы этого хотелось. Мы с Мормонтом оба потеряли женщин, которых предали, мы блуждали по свету, как пара пьяных идиотов, разрушая все на своем пути, нас обоих смешали с грязью, но, по крайней мере, он вернулся к своей возлюбленной. По крайней мере, ему удалось оправдать себя в ее глазах, встретить достойную смерть в ее объятиях, и теперь он навеки останется в ее воспоминаниях. Тирион с грустью подумал, что это лучшее, на что он мог бы надеяться, если когда-нибудь ему доведется встретиться с Тишей. Дать ей нож, встать на колени и подставить горло? Даже стоя, он невысок. Если я расскажу ей о Пенни, может быть, она сжалится надо мной? Что за дурацкая мысль. Тупой ты болван, конечно, она знает о Пенни. Как только она родила девочку и ее брата, то сразу же поняла, что из всех мужчин, которые ее насиловали, именно я оставил в ней свое семя. Тирион сжал короткие пальцы в кулак так сильно, что ногти впились в кожу. Внизу колыхались волны; прохладные брызги, соленые, словно слезы, орошали его разгоряченное лицо. Тирион отвернулся, неуклюже схватил Визериона за шею – ему еще многое предстоит узнать о том, как управлять драконом, хотя, по-видимому, лучшее обучение – это практика, - и направил его к Дейенерис. - И что теперь, ваше величество? – крикнул он. Она взглянула на него и покачала головой. - Что такое вы говорили про силы льда… про то, что в Асшае я выпустила на волю силы огня… - Это просто мое предположение, основанное на том, что я услышал от Мормонта… а что касается льда, то да… - Тирион помолчал, подбирая слова. – Это тоже мое предположение, знаете ли, но я уверен, вы слышали рассуждения о том, что лед и пламя должны оставаться в равновесии. Так вот, миледи, равновесие нарушилось. И в ответ на хаос, который вы двое учинили в Асшае… опять же, подчеркиваю, у меня нет доказательств, но чтобы вызвать приливную волну такого размера и так далеко от Вестероса… это лишь догадка… на первый взгляд выглядит, как полный бред, но, похоже, Стена на Севере пала. Ее лицо побледнело, несмотря на загар. - Стена? Визерис рассказывал мне о ней. Он говорил, что Стена якобы защищает государство от чудовищ, но это всего лишь россказни, которыми пугают детей. Он в это не верил. «Она и есть дитя, - подумал Тирион. – Вот на кого я возлагаю свои надежды, на сильную храбрую девочку. У нее есть драконы, пламя и кровь, но, тем не менее, она сущий ребенок». - О нет, - мягко ответил он. – Чудовища действительно существуют. Лорд-отец вашего медвежьего рыцаря мог бы кое-что о них рассказать, жаль только, что он тоже мертв. Лорд-командующий Джиор Мормонт был предательски убит где-то за Стеной, когда с остатками войска Ночного Дозора спасался от жутких тварей, настигших их в лесах. Тирион сказал это нарочно, чтобы напугать королеву, и по ее глазам понял, что его стрела попала в цель. Но Дейенерис Бурерожденную оказалось не так просто устрашить, и когда она заговорила, ее голос был спокоен: - Так, значит, это зло приходит с севера. Порождение холода и льда. - Да. - Иные. – Дейенерис улыбнулась. – Одни из пламени, другие изо льда. Они постоянно сражаются, давая тем самым друг другу жизнь. Их битва не закончится, пока и те и другие не будут уничтожены. - Да, - повторил ошеломленный Тирион. Похоже, он недооценил Дейенерис. Она, по-видимому, многое уже знает, а ее загадочные слова об Иных из пламени разожгли в нем любопытство. Тириону страстно захотелось узнать, что же произошло в Асшае, но Дени уже повернулась к Дрогону, и ему, как верному слуге, ничего не оставалось, как последовать за ней. Два дракона и их всадники бок о бок летели над затопленными улицами Миэрина. Тирион огляделся, пытаясь понять, что именно королева хочет найти в этом могильнике. Одно хорошо – пожары потухли, залитые сокрушительным мутным потоком. Вода зловеще плескала в двери и окна глиняных мазанок и кирпичных дворцов, стоящих на подступах к Великой Пирамиде. Обычному человеку воды было по пояс, а Тириону – выше головы. Вряд ли удастся найти здесь войско. Разве что у них выросли жабры. Однако Дейенерис Таргариен была не из тех, кого отпугивают подобные пустяки. Она направила дракона в северо-восточную часть города, которая меньше всего пострадала от волны. На бесплодных солончаках, плавно переходящих в пустыню, обнаружилось целое скопище незамысловатых самодельных палаток и шатров. Тирион окинул открывшееся зрелище взглядом знатока и решил, что эти трущобы с виду выглядят получше, чем юнкайский лагерь, но не сильно. Приглядевшись, он понял, кому могут принадлежать эти шатры, и только открыл рот, чтобы спросить, какую помощь королева ожидает получить от дотракийцев, как Дени остановила Дрогона, встала во весь рост на чешуйчатой спине черного чудовища и громко, повелительно прокричала что-то на грубом, скрипучем наречии табунщиков. Последовала длительная тишина, и Тирион уже решил, что там тоже все погибли, но наконец внизу раздался робкий шорох, и из палаток с опаской выглянули оборванные люди – жалкие остатки некогда могучего кхаласара. Большинство из них, увидев двух огромных драконов, тут же снова попрятались обратно, проявив каплю разума, за что карлик никак не мог их винить. Но другие, яростно осеняя себя знаком рогов и делая прочие жесты, призванные уберечь от зла (поздно вы спохватились, подумал Тирион), вышли наружу, в страхе разглядывая чудовищ. Если это орда кхала Маго, некоторые наверняка помнят Дейенерис; Маго был ко у ее покойного лорда-мужа Дрого. Но тогда они должны были запомнить ее всего лишь как напуганную девочку, а не как повелительницу драконов. Несколько дотракийцев обратились к Дени, то ли спрашивая, то ли умоляя о чем-то, но она, взмахнув изящной рукой, заставила их замолчать. - Маго, - твердо повторила она. Это слово смог распознать даже Тирион с его ничтожным знанием дотракийского. – Маго! После короткой заминки появился воин, которого, по-видимому, и хотела видеть королева. Это был здоровенный амбал со средних размеров косой, в которой звенело два или три колокольчика. Его плечи были покрыты замысловатыми татуировками, а жесткий взгляд недвусмысленно говорил о том, что этот человек отправит тебя прямиком в седьмое пекло, если ты окажешься у него на пути. Одним словом, этот союзник ничуть не лучше Виктариона Грейджоя. Если, конечно, королева намеревается заключить с ним союз. А может, она собралась поджарить его до хрустящей корочки, как праздничного поросенка. При виде двух огромных драконов конь Маго заржал и попятился. Кхал гневным жестом удержал его на месте и выкрикнул нечто непочтительное в адрес Дейенерис. Она холодно ответила, и по удачному совпадению, Дрогон фыркнул, рассыпав по иссохшей земле дорожку искр. К счастью, здесь нет кустов, которые могли бы загореться, иначе бедный Миэрин к списку перенесенных испытаний мог бы добавить еще и пожар. В любом случае, этого было достаточно, чтобы дотракиец несколько охолонул и взглянул на королеву с выражением бешенства, смешанного с некоторым невольным уважением. Он хотел было что-то сказать, но Дейенерис прервала его и спокойно, уверенно заговорила. Тирион внимательно слушал, хотя, конечно, ничего не понял. Он настороженно оглядывал окрестности, беспокойно ерзая на горячей, жесткой чешуе Визериона, которая глубоко врезалась в его сведенные судорогой ноги. К своему удивлению, он понял, что хочет поскорее вернуться в Великую Пирамиду и убедиться, что с Пенни все в порядке. Скорее всего, пирамида устояла, но там все еще кишат злодеи и преступники. Разговор между Дейенерис и Маго завершился тем, что табунщик сплюнул, описал круг и яростно зажестикулировал, но не осмелился повернуться и ускакать прочь. Наконец, по-видимому, признав свое поражение, Маго злобно произнес что-то, и королева триумфально улыбнулась. Она спустилась вниз – весьма рискованный шаг, подумал Тирион, ведь этот урод способен своим аракхом отрубить ей руку по локоть, - и пожала ему руку, отчего кхал ошарашенно застыл на месте. Не дожидаясь, пока он придет в себя, Дени отпустила его, кивнула Тириону, и Дрогон несколькими мощными взмахами крыльев поднялся в воздух. Снедаемый любопытством, Тирион направил своего дракона за ней. - Что вы ему сказали? - Я предоставила ему выбор. – Волосы Дени развевались на ветру, словно знамя. – Я сказала ему, что покойный кхал Чхако хотел отправиться в Асшай и увидеть саму Тень, и спросила, желает ли он, чтобы его запомнили как менее доблестного воина. Я сказала ему, что Чхако мертв, убит вот этим самым чудовищем, и что у него есть возможность, если он не испугается, вписать свое имя в историю и стать величайшим кхалом всех времен. Если он вместе со всеми своими людьми и лошадьми пересечет отравленную воду и последует за мной в Вестерос, его деяния – и его коса – останутся непревзойденными на многие века. Тирион несколько мгновений размышлял. Честно говоря, он не ожидал, что королева проявит такое политическое чутье и сыграет на тщеславии дотракийского кхала, его жажде славы и духе соперничества. Но что-то в ее лице подсказало ему, что все не так просто. - А каков был второй выбор, осмелюсь спросить? - Я сказала ему, что не забыла его преступления против ягнячьей девушки Ероих, за которые Чхако уже заплатил. Я сказала, что он может последовать за мной, сражаться за меня и подчиняться моим приказам, или он умрет здесь, как пес, и его ждет та же участь, которую он уготовал Ероих. Карлик присвистнул с восхищением и пониманием. Воистину, она Таргариен до мозга костей. По складу характера больше похожа на Рейегара, чем на Эйериса, но все равно Дейенерис - не тот человек, с которым стоит шутить или которому стоит бросать вызов. Но поскольку он теперь ее Десница, ему следует затронуть вопрос о трудностях переброски войск. - Отличный ход, ваше величество, но какой вам толк в армии, если у вас нет кораблей? От флота Грейджоев осталась на плаву лишь дюжина или около того, но… - Если потребуется, сгодится и дюжина, - спокойно ответила королева. – У меня есть драконы. Украдкой взглянув на ее лицо, Тирион решил не спорить. Он летел за ней над разрушенными, обгоревшими крышами Миэрина, стараясь следить за направлением ее взгляда. Наконец Дейенерис, кажется, нашла то, что искала. Тирион заставил Визериона резко нырнуть вниз. Дрогон, петляя, несся над улицами, и в конце концов Дени остановилась над полуразрушенной пирамидой Хазкаров, которая еще недавно служила тюрьмой для ее детей. Завидев ее, Визерион сердито фыркнул, и Тирион нервно сжал шею дракона, надеясь, что тот не станет противиться. Но Дени, повернувшись, одним взглядом заставила Визериона успокоиться, и карлик спросил себя, что за колдовство укрепило ее связь с драконами. Конечно, она их законная хозяйка, и жертва, которую принес Мормонт, сработала так, как надо, но этот рог происходил из старой Валирии, это не игрушка. Он будет служить ее воле, но им, как и любой магией, невозможно обладать, не отдавая ничего взамен. Рог получит свою плату. Дени уже исследовала развалины. Башни из обожженного кирпича опасно кренились, словно Роберт Баратеон после ночной пьянки. Тирион не знал, что именно ищет королева, но он решительно последовал за ней. Впрочем, ему не удалось заставить Визериона приблизиться к пирамиде ближе чем на тысячу ярдов, а значит, пользы от него никакой. Но пока он размышлял, сколько времени им придется потратить на то, чтобы перерыть эту кучу мусора, в глубоких черных трещинах что-то зашевелилось, и наружу вылезли десять или пятнадцать мужчин – нет не мужчин. Судя по остроконечным бронзовым шлемам, это Безупречные. Все, как один, они склонили головы и протянули свои мечи рукоятью вперед. - Ваше величество, - заговорил их командир, коренастый загорелый парень лет двадцати двух (впрочем, у евнухов очень трудно определить возраст, особенно у тех, кого оскопили еще в детстве). Он был мрачен, и его лицо казалось еще мрачнее от пыли, грязи и отчаяния. – Убейте ваших слуг, если вам угодно. Мы подвели вас. - Каким образом? – удивленно спросила Дени. - Ваши слуги освободили драконов, как приказал сир Барристан, но не смогли защитить город от вестеросских кракенов и дотракийского кхаласара. Ваши слуги сражались изо всех сил, и многие погибли, но лучше бы они все пали в бою, подобно Трем Тысячам из Квохора, чем впустили в город врагов вашего величества. – Евнух преклонил колено. – Смерть вашего слуги в ваших руках. - Нет, - ответила королева. – Встань, Серый Червь. Помнишь, что я сказала тебе, когда мы впервые пришли сюда? Что ты должен показать не только доблесть, но и мудрость. Мне нужно, чтобы ты жил и берег силы для битв, а не отдал свою жизнь впустую. Сколько вас осталось? Серый Червь – необычное имя, имя раба. Тириону казалось, что Дейенерис освободила своих евнухов, но, видимо, старые привычки не так просто искоренить. Безупречный поколебался. - Около пяти тысяч, ваше величество. Если не считать раненых, то меньше. Ваши слуги перевяжут раны и снова вступят в бой, если вы прикажете. Мы готовы любыми способами загладить свою вину, но… - Пяти тысяч вполне достаточно, - сказала Дейенерис. – Приготовь войска. Серый Червь склонил голову. - Ваше величество приказывает, ваши слуги подчиняются. – И все же он смотрел на нее с сомнением. Тирион подумал, что если рассказы о том, как обучают Безупречных, правдивы, – их кастрируют, заставляют задушить щенка, убить новорожденного младенца, подвергают другим чудовищным унижениям, - тогда эти люди привычны скорее к плетям, жестокости и ругани, чем к милосердию. Карлик вдруг почувствовал неожиданное, непрошеное родство душ с евнухом. Он хорошо понимал, каково это – когда на тебя смотрят с плохо скрываемым отвращением как на неполноценного человека. По крайней мере, мои причиндалы при мне, но, честно говоря, толку от них немного. - Ваше величество, вы уверены, что не хотите наказать нас? – вновь спросил Серый Червь. – Ваши слуги высекут сами себя, если нужно, так что вам не понадобится приказывать кому-то другому… - Я уверена, - сказала ему Дени. – Ступай и сделай, как я приказала. Евнух коснулся двумя пальцами лба, свистнул своим товарищам, и они исчезли среди развалин пирамиды Хазкаров, словно муравьи в гигантском муравейнике. Дени проводила их взглядом, а потом махнула Тириону. Еще миг, и драконы поднялись в воздух, вздымая кожистыми крыльями волны горячего, сухого воздуха. Тирион внезапно почувствовал, что все бы отдал за глоток чего-нибудь покрепче. - Куда теперь? Лицо королевы было словно высечено из камня. - Разыщем Даарио Нахариса. Это имя было смутно знакомо Тириону, – юнкайцы часто упоминали его, рассказывая непристойные сплетни, - и он снова воздержался от расспросов. Но на этот раз поиск не принес результатов. В затопленных улицах все еще стояла соленая зловонная вода, медленными ручьями протекающая через бесплодную равнину. От бедных кварталов, расположенных в низине, почти ничего не осталось, и даже там, где жили богачи, многоцветные кирпичи окрасились в однообразный грязно-коричневый и могильно-черный цвет. - Ваше величество, - крикнул Тирион, - может, этот человек уже давно мертв. - Вряд ли. Младший Сын и наемник не может просто так погибнуть. Особенно этот наемник. Живучесть – их истинная суть. - Осмелюсь спросить, кто он вам? - Как ни стыдно признать, мой бывший любовник. А также убийца сира Джораха Мормонта. Я призову его к ответу за преступления, прежде чем мы покинем Миэрин. Тириону следовало бы этого ожидать, ведь он видел, как она только что пыталась собрать воедино остатки своего войска, но тем не менее ее слова застали его врасплох. - Покинем Миэрин? Мы отправимся в Вестерос? - Именно так. – Дени заставила черного дракона лететь совсем рядом с кремовым, так что они парили почти на одном уровне. – Я слишком здесь задержалась. - Прекрасный план, но, может быть, нам стоит прояснить, как обстоят дела с кораблями? – У Тириона заныло в животе при мысли, что ему предстоит вернуться в страну, которую он покинул, кажется, совсем недавно. Я вернусь, принеся с собой пламя. Некоторые счета давно просрочены, и чем скорее он вернется в Вестерос, тем скорее разделается с Джейме. Тирион вспомнил свою обжигающую ярость, последние слова, которые он сказал брату, - да, это я убил твоего мерзкого сына, - но мысль о том, что скоро он прикончит Джейме, не принесла ему ожидаемой радости. Когда я сдавлю его горло, все будет по-другому. Вот бы Тиша увидела, тогда бы она поняла, что он наконец отомстил за нее, - но слишком поздно и слишком мелко. Он уже убил главного виновника их несчастья - лорда Тайвина и нашел их дочь, а потом он покончит с Джейме и похоронит своих призраков, и тогда… Он не смог вспомнить ее лицо. Если бы можно было заставить дракона замереть в воздухе, если бы можно было замерзнуть посреди удушающей жары, Тирион так бы и сделал. У него в голове не укладывалось. Разве каждый день его не преследовал призрак Тиши, разве каждую ночь он не слышал ее пение? Она была с ним неотлучно все долгие годы их разлуки. Как же он мог забыть? Ведь он лелеял воспоминания, как скряга свое золото. Но как он ни старался сохранить их, постепенно они блекли и стирались, и наконец от Тиши осталась лишь безликая темноволосая фигура и полузабытая улыбка. Я был слишком молод. Очень, очень молод. Калечный уродливый нежеланный ребенок, которого впервые в жизни кто-то полюбил, а он не смог понять, что это любовь, оказался не готов к ней, просто схватил ее, словно конфету. Это я так поступил с ней. Я всегда говорил себе, что во всем виноват отец, но не он заставил меня подползти к ней и взять ее в последний раз. Это сделал я сам. Я. Я. В этот миг Тириону стало так плохо, что ему показалось, будто он может нырнуть в свою скорбь и исчезнуть в ней навсегда, погрузиться туда с головой, словно в неподвижный черный омут. Но в то же самое время он понял, что впервые в жизни вытащил свои истинные мысли и чувства на свет из темного шкафа, где прятал их, как и многое другое, в надежде, что они исчезнут сами собой. В надежде, что люди забудут, что он карлик, совершивший больше преступлений, чем все члены его семьи. В надежде, что люди перестанут обвинять его, хотя он сам никак не может себя простить. Тирион издал долгий, исполненный страдания вздох. Он чувствовал себя так, словно в грудь медленно вонзался тупой нож. Как будто он, словно новорожденный котенок, открыл глаза и впервые в жизни увидел свет, не понимая, как он здесь оказался. Все, что с ним было раньше, казалось дурным сном, который развеялся при пробуждении. Он будто протер глаза и заново увидел мир, такой же уродливый и жалкий, как он сам. Слабый, напуганный и уязвимый. Упрямый, как вол, и такой же глупый, никогда не знает, когда нужно сбросить карты и умереть. Что один, что другой – оба выживают из последних сил, не зная, как жить по-настоящему. - Ваше величество, - горло у Тириона саднило, будто туда насыпали песка. Он встряхнулся и пришпорил Визериона, заставив его лететь рядом с Дрогоном. Королева с недоумением взглянула на него, как будто решила, что он уже свалился с дракона. – Может, я спрошу несколько невпопад, прошу меня простить… но когда мы вернемся в Вестерос, если, конечно, все пройдет успешно… что станет с моими братом и сестрой? Дейенерис настороженно взглянула на него, и по ее взгляду Тирион понял, что она видит в нем не товарища, не драконьего всадника, а Ланнистера, причем худшего из худших. Более того, раньше он ясно дал ей понять, что был бы рад увидеть, как их сжигают заживо, так что нынешняя перемена в его отношении выглядит подозрительно. - Что вам до этого? Тирион пожал плечами. - Они, конечно, оба негодяи, но и я не лучше. Меня больше интересует судьба моего брата. Хотя, понимаю, это весьма непростой вопрос. Королева не торопилась с ответом. Тирион подумал, что если она снизойдет ответить ему, это будет большая милость с ее стороны, ведь он своим вопросом, можно сказать, выплеснул ей в лицо кувшин дикого огня (весьма подходящая метафора, учитывая тему разговора). Наконец Дейенерис произнесла: - Я не буду наказывать людей за давние преступления. К тому же я узнала о своем лорде-отце гораздо больше, чем мне самой хотелось. В Асшае, в видениях красных жрецов, я видела… Тирион подождал, но эта весьма интересная мысль осталась незаконченной. - Вы видели?.. – переспросил он. - Я видела… - Дени плотно сжала губы. – Убийство. Как ваш брат перерезал золотым мечом горло моему отцу. А кто такой Россарт? Карлик почувствовал себя неуютно. Будь я проклят, как она узнала? - Последний набор пальцев вашего царственного отца. Все Десницы, занимавшие этот пост после моего папаши, танцевали на лезвии ножа, а Россарт был льстивее и глупее многих других. Когда Королевская Гавань пала, я был уродливым мальчишкой и жил в Бобровом Утесе, но… если я правильно помню, Россарт был пиромантом. Такой же ненормальный, как и все они. Эйерис разводил их, как домашних зверюшек. - И ваш брат убил его? - Никто не знает, кто его убил. – Почему она спрашивает об этом придурке? – Если и так, Джейме никогда об этом не упоминал. Зачем ему убивать Россарта? - Я просто хочу понять, что произошло, - тихо сказала Дейенерис. – Что может заставить человека нарушить священный обет и убить своего короля, не важно, насколько тот безумен, глуп или бездарен. Если ваш брат жив, я дам ему возможность объясниться, и он получит то, чего заслуживает. Я хотела предложить ему надеть черное, но если то, что вы сказали, правда и Стена пала… - Джейме никогда не наденет черное, - решительно заявил Тирион. – Даже если Стена стоит на своем месте, скорее уж я вырасту, чем он снимет белый плащ. Он считает себя героем, если судить по его дурацкому решению выпустить меня из камеры и радостно позволить мне совершить отцеубийство. А мужи Ночного Дозора – не герои. К тому же эти бедняги, скорее всего, мертвы. – А если так, то и мы тоже. От этой мысли Тириона пробрала дрожь. Провести несколько лет в Миэрине, может, не так уж и плохо, но если, как намекнула Дени, Иные уже пришли вместе с этой приливной волной… Королева как будто собралась спросить еще о чем-то, - боги милостивые, только не о Серсее, - но что-то внизу отвлекло ее. Они пролетали над берегом, и Тирион разглядел, что после ухода волны на плаву действительно осталось около дюжины кораблей Грейджоев. Учитывая, что у Железного Флота изначально было около сотни кораблей, его здорово потрепало. Набьемся туда, как сельди в бочки. Безупречные вряд ли станут возражать, а вот кхаласар и их лошади – это будет сущий кошмар. Тирион прикидывал так и эдак, но у него выходило, что больше двух тысяч человек никак не поместится. Таким манером пресловутое вторжение Дейенерис Таргариен в Вестерос обернется сокрушительным поражением. Половина евнухи, половина дикари? Чтобы всех разместить, нужен талант стюарда. Или мастера над монетой? Тирион невольно оглянулся в поисках Мизинца, но, хвала небесам, этот тип где-то далеко, водит за нос какого-нибудь дуралея. Кстати, где именно? Да не важно. Сейчас на повестке дня – поиск этого Даарио Нахариса. А потом нужно будет разобраться, кто здесь еще остался. Драконы парили вдоль разоренного берега в десяти или двенадцати футах над землей. Завидев распухшие от воды трупы, Дрогон приземлился; он выдохнул несколько пробных искр, словно прикидывая, удастся ли поджарить мертвецов как следует. Такое величественное создание - и все же питается человечиной. Этот урок следует накрепко запомнить тому, кто собирается… Краем глаза Тирион заметил движение. Он был совершенно не готов к тому, что здесь есть еще кто-то живой помимо него, королевы и драконов, так что миновало несколько мгновений, прежде чем до него дошло. А потом его мозг замкнуло – он видел перед собой лишь пекло, в которое превратилась Черноводная, столбы зеленого пламени, безликого белого рыцаря, занесшего меч, чтобы воткнуть ему прямо в лицо, - Мендона Мура. Его захлестнули воспоминания о битве, о страшной ране, о смерти и медленном выздоровлении… - Ваше Величество! ОСТОРОЖНО! Удивленная и испуганная, Дени неуклюже пригнулась – и как раз вовремя. Над ней черной кровожадной тенью навис призрак в опутанных водорослями доспехах: глубоко посаженные глаза огнем горели на мертвенно-бледном лице. Он взмахнул боевым топором и срезал клок чешуйчатой шкуры Дрогона. Дракон издал изумленный и яростный вопль и изрыгнул струю пламени, но его противник, бросившись на землю, уклонился от огня. Сознание Тириона все еще противилось тому, что видит, в то время как реальность заставляла его принять очевидное: Виктарион Грейджой, восставший из мертвых, нападает на здоровенного дракона, размахивая топором, как вконец сбрендивший долбаный придурок. Ах ты ублюдок! Тирион вовсе не жалел о том, что больше не увидит железного капитана. На тебе же доспехи, ты должен был утонуть! Но если правду говорят, что тот, кто уже однажды утонул, служа гнусному богу железнорожденных, которого Тирион считал непредсказуемым и просто смешным, никогда больше не утонет… Сам Виктарион никак не пояснил свое воскрешение. Его длинные черные волосы мокрыми прядями падали на лицо. Дрогон встал на дыбы и расправил крылья, Дени что-то закричала, но Виктарион, взмахнув топором, подбежал к дракону и потянулся к ней, намереваясь стащить ее на землю. Тирион не мог предположить, что будет дальше, но раз речь идет о Грейджое, тем более об этом Грейджое, вряд ли он споет ей серенаду и предложит кубок нектара. Дейенерис Бурерожденная – не Тиша, она не нищая шлюха, у которой нет ни денег, ни чувства собственного достоинства, ни возможности постоять за себя. Но все равно – она лишь девушка, едва старше, чем тогда была Тиша. И в этот миг Тирион Ланнистер вспомнил, очнулся и наконец начал действовать. Пнув Визериона, он послал его вперед. У него не было оружия, но это и не важно, ведь он сидит верхом на покрытом чешуей сгустке пламени, у которого к тому же есть клыки и когти. Тирион рывком заставил дракона наброситься на его бывшего хозяина (или подставного хозяина), выпустив на волю дотоле сдерживаемую ярость. Внутренним взором он увидел, как Виктарион вонзил меч сиру Барристану Селми в грудь и кровь рыцаря брызнула на камни, и вновь услышал жуткий вой рога. Этот рог никогда не был твоим. Он всегда принадлежал Эурону. Но это не важно. Не важно. Все уже кончено. Виктарион замахнулся топором на драконов, а те кружили над ним, выгибая длинные шеи, издавая чудовищные вопли и изрыгая пламя. Один из огненных шаров попал Грейджою прямо в лицо, но, по-видимому, тот слишком промок, чтобы загореться. Бог воды и бог огня в одном лице. Похоже, несмотря на богословские возражения, поклонение сразу двум богам имеет свои преимущества. Визерион прыгнул, пытаясь укусить железного капитана, но Виктарион нанес удар. Раздалось шипение и брызнула кипящая черная кровь – топор вонзился в драконью плоть. Адское пекло, может, его вообще нельзя убить. Тирион решил, что такой расклад по меньшей мере нежелателен. Он попытался придумать что-нибудь умное, как бы справиться с Грейжоем, но в голову ничего не приходило. Дрогон отступил и встал на дыбы; вцепившаяся в его шею Дени казалась не больше куклы. Издав низкий, рокочущий, пробирающий до костей рев, какого Тирион никогда не слышал, черный дракон бросился вперед и нанес удар венчающим голову шипастым гребнем прямо в грудь Виктариона. Живой или восставший из мертвых, такого удара никто не выдержит. Железный капитан покачнулся и упал. Прежде чем Виктарион смог прийти в себя, Дрогон с воплем встал над ним, поднимая крыльями песчаную бурю, отчего обломки кораблекрушения разлетелись в стороны. Дракон уже приготовился отведать жареного кальмара, но Дени удержала его. Дрогон придавил распростертое тело железного капитана огромным когтем, и королева заговорила решительным голосом, чистым и звонким, словно колокол Великой Септы Бейелора: - Не двигайтесь, милорд. Если шевельнетесь – вам конец. Виктарион Грейджой издал мрачный, булькающий смешок. - Я не боюсь смерти, - прохрипел он, немигающим взором глядя на нее. – Я говорил, что не тону и не горю. Теперь ты веришь мне, маленькая королева? - Называйте меня «ваше величество». – Голос Дени был похож на хруст льда. - Я не склоню колено перед женщиной. Несмотря на неприязнь к Виктариону, карлик невольно восхитился храбростью этого ублюдка. Ну, если он и правда бессмертный, ему ничего не стоит произносить напыщенные речи. Впрочем, если так, положение станет чрезвычайно неприятным для всех. - Делай, как она говорит, Грейджой. Виктарион обернулся на голос. По выражению его лица Тирион понял, что Виктарион точно так же не ожидал и не желал этой встречи, как и он сам. - Карлик. Я-то думал, уже больше тебя не увижу. - Ты имеешь в виду, после того как ты посадил меня на дракона и велел слетать разведать, как там кхаласар? Что ж, дракон мой, кхаласар – ее, а ты, мой мокрый друг, лежишь на жопе ровно между нами. Подозреваю, тебе не помешает проявить немного уважения. Виктарион снова засмеялся, но смех тут же перешел в стон. - Уважение? Да что ты знаешь об уважении? - Ровным счетом ничего, но я всегда считал, что нужно проявлять гибкость и учиться новому, если того требует ситуация. На твоем месте я бы прислушался к моему совету. Железный капитан лишь тихо зарычал в ответ, извиваясь под когтем Дрогона. Тишина стояла просто убийственная. Наконец он произнес таким голосом, будто жевал камни: - Ладно. Ты победила. А теперь или убей меня достойно или будем сражаться до смерти. - Он не трус, этого не отнять, - с усмешкой заметил Тирион. – Жаль только, мыслит весьма однобоко. Ваше величество? Дейенерис молча смотрела на него, а потом внезапно сказала: - А что если я найду для вас лучшее применение, чем смерть? - Какое еще применение? – удивился Виктарион. - Я позволю вам сражаться. – Дени тронула Дрогона за шею, и дракон отпустил Грейджоя. – Сражаться за меня. - Ну нет. Это уж слишком, - вмешался Тирион. - Не прошло и двух недель, как Грейджои и дотракийцы рвали друг друга в клочья на костях этого города, а теперь вы хотите, чтобы они… Королева глянула на него так же жестко, как на Виктариона, и Тирион, как ни странно, настолько удивился, что замолчал. - Мне нужны ваши корабли и ваш топор, - продолжила Дени, не обращая на карлика внимания. – И ваши люди, кто остался в живых. Как знать, может быть, если вы поможете мне, я, в свою очередь, окажу вам услугу. Я помогу огнем и сталью сокрушить вашего брата Эурона в отмщение за все несправедливости, которые вам пришлось вынести по его вине. Тирион присвистнул. Отличный ход, и прямо в яблочко. Конечно, у Виктариона на уме совсем другие услуги, ведь он ясно выразил желание жениться на Дейенерис и сделать ее своей каменной женой. Впрочем, Тирион сам был не лучше. Кажется, мы оба получили жестокий урок. Невеста, которую каждый из нас хотел затащить себе в постель, не так уж проста. Тирион вспомнил Зеленую Благодать, Гарпию. Та заявила ему, что женщины для него либо девственницы, либо шлюхи, но не более того, что он никогда не понимал их и оттого боялся. Боги милостивые, как же быть с Серсеей? Тирион по-прежнему хотел заставить ее заплатить за все зло, которое она ему причинила, но теперь это желание уже не казалось таким острым, таким первостепенным. Он хорошо помнил ее зеленые глаза, горящие, словно у выслеживающей добычу львицы. Он помнил, как пообещал уничтожить все, что ей дорого, но если он питает глупую надежду спасти Джейме… ведь Серсея, несмотря ни на что, тоже его родная кровь… Нет. Нет. Нужно убить их обоих, и дело с концом. Его имя будет проклято от красных гор Дорна до белых снегов Севера, но то, что они сделали… Мирцелла… Томмен… О боги, Серсея, клянусь, у меня и в мыслях не было причинить вред мальчику, никогда… Виктарион, похоже, обдумывал предложение королевы. Он все молчал и молчал, а потом наконец спросил: - Куда плывем? - В Вестерос. Как только все будет готово. Времени мало. – Тирион взглянул на Дени, на ее застывшее лицо и плотно сжатые губы, и королева показалась ему свирепой и ужасной. – Железный флот снова восстанет. В последний раз. Ее слова явно произвели на Виктариона должное впечатление, но он все еще стоял на своем. - Мы не рабы. - Нет, - резко ответила королева, удивив обоих мужчин своей горячностью. – Нет, вы не рабы. А как вы думали, зачем я задержалась здесь так надолго и так безрассудно? Меня по-разному можно назвать, но я не торгую рабами. Я не заковываю мужчин и женщин в цепи ради забавы. И я считаю, что ни у кого, ни у королей и королев, ни у простых крестьян нет такого права. Однако мир меняется. Железнорожденные больше не могут убивать, насиловать и грабить ради своего удовольствия. Новый порядок начнется с вас. Склоните колено, или я вас уничтожу. Виктарион моргнул. - Вы же сказали, что… - Я сказала, что не торгую рабами. Но я не говорила, что буду проявлять женское мягкосердечие. – Дени ткнула пяткой Дрогона в бок, и дракон взвился в воздух, словно огромная черная тень. – Милорд, я не собираюсь никому греть постель. Я не игрушка для мужчины. Я – Таргариен. Запомните это хорошенько. Тирион испытывал соблазн вставить, что он уже предупреждал Виктариона сначала как следует изучить нрав своей будущей невесты, а потом уж строить далеко идущие брачные планы, но в кои-то веки придержал язык. Он ударил пяткой Визериона и присоединился к Дени, чувствуя, что следует продемонстрировать единство, пусть даже его роль и незначительна. Четыре пары глаз, две человеческих, две драконьих, сверлили взглядом перепачканного грязью железного капитана, а тот злобно глядел на них в ответ. Атмосфера накалялась. Наконец Виктарион издал резкий, грубый лай, который звучал слишком жутко, чтобы быть смехом. - Что ж, у самой прекрасной женщины на свете есть клыки, - сказал он, и в его голосе сквозило невольное восхищение. – Пусть будет так. – Он ударил себя кулаком в грудь. – Плывем! Дейенерис Таргариен чуть изогнула губы, но выражение ее лица было слишком печальным, слишком суровым, чтобы назвать это улыбкой. - Да, - согласилась она. – Плывем.