Север помнит / The North Remembers

В голове все звучал бой барабанов, похожий на раскаты грома. С трепетом проходя сквозь ворота в толстых каменных стенах, направляясь вниз, в угрожающую тьму, он еще слышал этот мерный призыв к оружию. Барабанный бой то вселял в него уверенность, то пугал. Значит, Станнис все еще здесь, в снегах. Он, словно хищный зверь, сомкнул челюсти вокруг Дредфорта. А еще это означает, что в любой момент он может начать штурм, - и тогда им конец. «Не стоит этого бояться», - напомнил себе Теон. Все, что нужно сделать, – взять в руки меч и умереть достаточно близко к воротам, чтобы люди Баратеона, ворвавшись внутрь, нашли его тело. «Я могу. Я справлюсь», - в отчаянии думал он, сжимая руку Аши и с каждым шагом продвигаясь все глубже и глубже, в самое сердце преисподней. Мощные стены, переходящие в высокие своды, были покрыты пятнами и царапинами, оставленными бесчисленными несчастными узниками, томившимися здесь в течение многих веков. Дружинник Болтонов привел их сюда, чтобы они дожидались триумфального появления лорда Рамси, а может, чтобы они просто умерли с голоду. Если так, тогда нам крупно повезло. По меркам Бастарда, такую смерть можно считать вполне милосердной. Теон не знал, сколько времени они уже здесь, но вряд ли больше двенадцати часов. Нам придется ловить крыс. У него это хорошо получалось. Он и для Аши тоже поймает. Она пришла сюда вместе с ним, поэтому он должен позаботиться о ней. Здесь есть солома. Я устрою место, чтобы поспать. Вместе им будет теплее. Может, она даже споет ему песню. Однако его сестра восприняла их заточение не столь оптимистично. Она уже трижды обследовала комнату в поисках слабых мест, напрягаясь при каждом звуке, доносящемся снаружи, словно готовясь тут же броситься на врага. Наконец Теон уговорил ее сесть и поберечь силы. Это зловещее ожидание – излюбленный прием Рамси. Его оружием были не только пытки, но и ожидание пыток, и в конце концов жертвы доводили себя до исступления, боясь любого проявления доброты, желая лишь одного - избежать новых мучений. Вонючка. Вонючка-канючка. Неожиданно для себя Теон задремал. Он уже спал здесь множество ночей, среди грязи и крыс; по сравнению с его прежней камерой этот пустынный темный зал казался дворцом. Изнурительный переход из Винтерфелла лишил его последних сил; Станнис не давал много времени на отдых, а всякий раз, когда они останавливались, приходилось остерегаться упырей, поджидающих во тьме. Теон погрузился в мучительный, сводящий с ума, все время повторяющийся сон, но вскоре проснулся от звуков яростной потасовки. Сам не свой от страха, он пополз на четвереньках. Его первым побуждением было съежиться и закрыть голову; Рамси любил будить его, пиная куда ни попадя, или переворачивая на него ведро ледяной воды, или натравливая некормленых сучек. Но на этот раз никто не пытался напасть на него. Теон смутно различил Ашу, борющуюся с кем-то в углу. О боги. Он вновь увидел перед собой Рамси и Манса, схватившихся в снегу, и кровавую развязку. Все из-за того, что он струсил и не вмешался. Надо забрать у него меч. Забрать меч. В приступе порожденной ужасом храбрости Теон двинулся вперед, но понял, что противник Аши – не Рамси, а дружинник, который привел их сюда. И кажется, Аша только что заставила его выпустить из рук тяжелый котел со снегом и льдом, предназначенный для Теона. Аша держала дружинника за горло с явным намерением удавить его; лицо мужчины посинело, он тщетно пытался вдохнуть. Конечно, этот говнюк заслужил такой конец, но Теон знал, что будет дальше и кто все это подстроил, поэтому он подбежал к сестре и отчаянно вцепился в ее напряженную руку. - Нет… Аша, подожди, не надо… это ловушка, ловушка, он хочет… - Нет-нет, - раздался томный голос. – Не останавливай ее. У меня прямо колом стоит, когда я вижу, как сучка убивает кого-нибудь. Теон похолодел, словно на него все-таки вытряхнули содержимое котла. Одеревенев от ужаса, он отступил от Аши и попытался отодвинуть ее себе за спину, а та отпустила дергающегося стражника и резко обернулась, словно взбешенная кошка. Рамси с наслаждением наблюдал за ними, картинно аплодируя. Его бледные глаза горели. Он облизнул толстые губы, предвкушая забаву. - По-моему, весьма возбуждающее зрелище. Как думаешь, Вонючка? Впрочем, если я не ошибаюсь, тебе ведь нечем хотеть. Или мне снова кастрировать тебя? Теон вздрогнул. - Меня зовут не Вонючка, - пролепетал он. - И это меня обвиняют в том, что я ничему не учусь. – Рамси усмехнулся. – Очень мило с твоей стороны привести еще один экземпляр для моей коллекции. Если она даст хороший бой, я назову несколько сучек в ее честь. Весьма трогательно. И где же она была раньше, когда ты страдал? Она бросила тебя. Ей на тебя плевать. Помнишь, какие песенки ты мне напевал? Как она играла с тобой, как ты облапал ее везде, где только можно, когда думал, что она – похотливая шлюшка Эсгред? Давай, сделай это снова. Я хочу посмотреть. - Н-нет. Рамси поднял бровь. - Ты стал еще тупее. Я-то думал, это невозможно, но надо сказать, у тебя получилось. - Эй, бастард, - заговорила Аша, выйдя вперед и окинув хозяина Дредфорта убийственным взглядом. – Если тебе нужен кто-то из нас, иди сюда и сразись. Рамси коснулся меча, висящего у него на поясе, вытащил его на дюйм, и подземелье осветилось красно-золотым светом. - Я уж думал, ты не попросишь. - Нет! – выпалил Теон. Невозможно выстоять против Светозарного, он знал это наверняка. Это же проклятый легендарный меч, оружие героев. Может, и есть способ, как заполучить его, но схватка с Рамси лицом к лицу точно не поможет. – Подождите! - Собрался трахнуть свою сестрицу, Вонючка? И чем же? Я назову тебя Джейме Ланнистером, отрежу тебе правую руку и заставлю сунуть твои гниющие пальцы в ее щель. Хочешь этого, а? - Нет, - повторил Теон. – Вам нравится заставлять людей делать выбор, милорд. Вы любите игры. Давайте… давайте поиграем во что-нибудь другое. – Его голос дрожал, но он заставил себя выдержать леденящий взгляд своего мучителя. – Придумайте какую-нибудь новую игру. Рамси подумал немного, затем хлопнул в ладоши. - Придумал! Одному из вас дадут поесть. А другому – нет. Аша и Теон переглянулись. - И? - И, - продолжил Рамси, - тот, кто будет есть, идет со мной. А другой остается здесь. Брат и сестра одновременно скривились. Они понимали, что нет смысла пытаться предугадать развитие событий; им не переиграть извращенное воображение Рамси. После напряженного раздумья Аша наконец выдавила: - Я пойду. Рамси покачал головой. - Лишаешь своего несчастного брата еды? – Он взглянул на Теона. – Видишь, как она о тебе заботится. - Нет, я… - Нет, нет, не надо, так нельзя. Теону хотелось плакать, упасть на колени, взмолиться о пощаде, но это лишь пустая трата времени. – Аша, нет, - лихорадочно затараторил он, - ты еще целая и невредимая. Нельзя, чтобы он и тебя покалечил. Если меня… это не так страшно. Я же перевертыш. Я знаю, знаю. Я много чего знаю. Видите? Вонючка. Я и это знаю. Рифмуется с «подлючка». – Покачнувшись на изувеченных ногах, он шагнул вперед. Аша сильнее, надо отпустить ее… но он слишком хорошо знал, что Рамси делает с женщинами, и не мог отправить на казнь вместо себя кого-то другого. – Меня зовут Вонючка, - хрипло прошептал он. – Я ваш, лорд Рамси. Рамси широко улыбнулся. - Ну наконец-то. И за то, что ты такой хороший Вонючка, ты получишь ужин. Уверен, ты помнишь своих крыс. У меня есть одна, зажаренная до хрустящей корочки. Тебе понравится. Ты ведь ел их сырыми, не так ли? Пальцы Аши, словно тиски, сжали руку Теона. - Нет. Теон беспомощно смотрел на нее. Она такая храбрая, но она даже не представляет, с чем они столкнулись, что им придется вынести, чтобы пережить хотя бы одну ночь. - Да. Рамси захлопал в ладоши. - И вот мы выучили важный урок – нужно просить вежливо. Идемте, детишки. Мы ведь не можем провести здесь весь день. С этими словами он схватил Теона за плечо и потянул за собой. Они сделали несколько шагов – и остановились. И не потому что Рамси внезапно передумал или ему пришла в голову еще какая-нибудь жуткая забава. На его пути стояла Аша. - Ты выйдешь из этой комнаты, - еле слышно произнесла она, - только через мой труп. - Правда? – Рамси облизнул губы. – Эта мысль мне нравится. - Сомневаюсь. Рамси отпустил Теона и обнажил Светозарный. - Еще как нравится, и вот что… Впрочем, что он хотел сказать, осталось неизвестным, потому что Аша, собравшись с силами, набросилась на него. Оскалив зубы, она уклонилась от его первого удара. Дикая и жестокая, настоящая железнорожденная, морская разбойница, которая командовала на своем корабле не хуже любого мужчины. Теперь Теон понял, почему их отец так сильно полагался на Ашу и доверял ей самые важные задания, закрывая глаза на то, что на Железных островах женщин не считали равными мужчинам. Но ты упал. Упал. Теон мог вспоминать лорда Бейлона Грейджоя лишь со страхом. Ты упал с моста на Пайке, вороны выклевали тебе глаза. Слишком далеко от водных чертогов, слишком далеко от костей кракена. Ты был всего лишь напыщенным старым дураком, мечтающим о славе. Как и я. Как и я. Если Теон когда-нибудь и был молодым, это было тысячу тысяч лет назад. Светозарный разрезал воздух у Аши над головой, но она вовремя успела пригнуться. И в этот миг Теон шагнул вперед. Если бы он знал, каким богам следует молиться, или хотя бы подумал о них, то, может, и произнес бы молитву. Но вместо этого, снова вспомнив о Мансе, о собственной трусости, помешавшей ему вовремя вмешаться, Теон, словно дикий зверь, напал на Рамси сзади, кусая его сломанными зубами. Ему удалось зажать между зубами кусок кожи, и он рванул что было сил. Рамси с проклятьями покачнулся и попытался отшвырнуть его прочь, ударив об стену. У Теона поплыли круги перед глазами, но он не мог отпустить своего врага. Он бил, кусал, рвал зубами шею Рамси, как одна из его сучек. Ему почудился вкус крови, но он понимал, что этого недостаточно, недостаточно… Рамси снова покачнулся, толкнув Теона прямо на горящий факел. Теон вскрикнул, чувствуя, как огонь охватывает волосы, обжигает кожу, и яростно замахал руками, пытаясь сбить пламя. Он отпустил Рамси и, подвернув лодыжку, тяжело рухнул на пол. Рамси навис над ним, занеся над головой пылающий Светозарный. Это последнее, что я увижу в своей жизни… Но вдруг кто-то встал у него на пути, раздалось шипение, запахло паленым, затем последовала какая-то возня… А потом, не сводя с Бастарда немигающего злобного взгляда, будто не обращая внимания на Светозарный, вонзившийся в ее тело, Аша Грейджой усмехнулась. Крик замер у Теона в горле. Он видел, что его сестра горит, он чувствовал запах, но струя темной крови залила пламя, и оно постепенно угасло. У Аши подогнулись колени, но она все еще улыбалась. Сталь стала серой и тусклой; Рамси попытался вонзить меч глубже, но не смог – раскаленный клинок прижег рану. Тогда Аша, собрав последние силы, толкнула его к котлу со снегом, выдернула лезвие меча из своего тела и воткнула дымящийся, шипящий и исходящий паром меч в лед по самую рукоять. Светозарный издал зловещий звук, похожий на человеческий крик. Волшебная сталь остывала. Клинок еще светился красным, но Аша держала его в снегу, пока алые сплохи не погасли. Теон ничего не видел из-за клубов пара, и едва успел прикрыться руками, как котел взорвался. Обломки раскаленного докрасна металла разлетелись в разные стороны. Один воткнулся Теону в ногу, другой в плечо; он всхлипнул и прикрыл голову. Туча железных осколков ударила в каменные стены, скрыв из виду фигуры Рамси и Аши. Наконец противники разошлись в разные стороны, и Аша упала на колени. Ее губы окрасились кровью, обугленная резаная рана от плеча до ребра дымилась. Все еще сжимая меч, Аша медленно упала вперед и больше не шевелилась. Рамси встал рядом с ней, отплевываясь кровью. Он уже не выглядел таким веселым, как раньше, когда наблюдал, как она душит его дружинника. Теперь он смотрел на Ашу со смесью недоумения и ярости. Теон не мог определить, дышит ли она; кажется, рана неглубокая, но после того, что произошло… здесь так тихо… о боги, эта тишина, кажется, никогда не кончится… даже барабаны стихли, будто все вокруг погрузилось в зловещее молчание, будто само время состарилось и умерло, осталось лишь воспоминание… нет ничего, кроме… Наконец Рамси поднял голову. - Вонючка, - выдохнул он. – Иди сюда, будь хорошим мальчиком. Теон изо всех сил старался сопротивляться, быть храбрым, но воспоминания были слишком живыми, а страх слишком сильным. Он сделал шаг. Он собирается заставить меня убить ее. Вынуть клинок из ее руки – теперь это обычная сталь, не волшебная, - и вонзить ей в сердце, чтобы уж наверняка. Но если я возьму его в руки… я мог бы напасть на него… я мог бы… - Ближе. – Рамси поманил его пальцем. – Ближе. Теон подошел ближе. - Что ж, Вонючка. – Рамси нагнулся, вынул меч из безжизненных пальцев Аши и засунул его в ножны. – Я хотел бы посмотреть, как ты трахаешь ее труп, пальцами или языком, но жаль, на это нет времени. Идем со мной. Теону отчаянно хотелось наклониться, дотронуться до нее, проверить - может быть, она еще жива. Он чувствовал себя оцепеневшим, неуклюжим, глупым, беспомощным. Спотыкаясь, он пошел за Рамси. Рамси вышел из комнаты и принялся подниматься по крутой винтовой лестнице. Теон чувствовал ледяное дыхание ветра, задувающего сквозь бойницы. Искалеченные ноги скользили по снегу, запорошившему каменные ступени. Я мог бы схватить его. Я мог бы напасть сзади. Сбросить его с лестницы. Мы упали бы вместе. И сломали бы шею – или один из них, или сразу оба. Теон все еще чувствовал на языке вкус крови Рамси. У него на уме что-то ужасное. Я напал на него. О боги, я напал на него. Он подавил лихорадочный, безумный смешок. Чего мне бояться? Поднявшись на самый верх, в башню, Рамси открыл дверь и вошел в мрачную комнату, которую Теон не помнил. В Дредфорте он бывал только в подземельях, на псарне и еще где похуже. Теон стоял столбом, пока Рамси зажигал тонкие восковые свечи неприятного вида – может, они сделаны из жира мертвецов. Наконец, Бастард повернулся к Теону и улыбнулся, но в его улыбке было что-то хищное. - Принеси мне выпить, Вонючка. Выпить? Что выпить? Теон не знал, не знал. Его охватила паника. Меня зовут Теон. Аша осталась в подземелье, может быть, она мертва. Она погасила пламя Светозарного, но меч все еще у Рамси. Напади на него. Набросься, как она. Но он уже попробовал один раз, он слишком слаб, слишком… - Выпить. – Рамси указал на кувшин и кубок, стоящие на столе. – Налей мне. Борясь с дурнотой, Теон медленно подошел к столу. Он взял кувшин, поднял его, наклонил… жидкость хлынула в чашу, и Теон отшатнулся. В тусклом, мерцающем свете факелов он разглядел, что из кувшина льется нечто темно-алое. Кровь. Ему страшно было подумать, чья. - Подай мне. – Рамси протянул руку. Когда Теон вложил в нее кубок, он лихо отсалютовал им и усмехнулся. – Ты станешь свидетелем великого события, мой Вонючка. Я нашел способ, как обрести вечную жизнь. Теон застыл. Что это? О чем он? Нужно подбежать к Рамси, сбить его с ног, разбить чашу. Он неуклюже повернулся с полуосознанным намерением напасть, но Рамси выхватил меч из ножен. Даже без волшебного пламени он все равно был длинным и смертельно острым. Его кончик ткнулся Теону в грудь, прямо напротив сердца. Рамси провернул клинок, и Теон почувствовал укол стали. - Хочешь узнать, какой? Спроси меня. Спроси, или я выпущу тебе кишки. Теон стоял, дрожа с головы до ног. По ноге медленно стекала струя мочи, но он все-таки умудрился прошамкать непослушными губами: - Какой? - Кровь Лукового рыцаря. – Рамси поднял кубок и сделал большой глоток. – Он спел мне много песен, как и ты. О ране у него на спине и о тех, кто ее нанес. Ты знаешь, кто это сделал, Вонючка? Теон оцепенело покачал головой. - Иные. – Рамси сделал еще глоток. – Он сказал, они напали на него на Скагосе. Рана была мерзкая. Большая, с кулак, вся черная. Он готов был болтать всю ночь, лишь бы я вынул из нее раскаленный нож. Он сказал, что чувствует в себе их отраву, что она меняет его… что он теперь такой, как они. Что он становится Иным. Где-то на краю сознания забрезжила ужасная догадка, но Теон никак не мог собраться с мыслями. Убей его. Прямо сейчас. Давай. Ты трус, сломленный бесполезный трус, сделай это. Острие меча все еще касалось его груди, но не сильно, почти неощутимо, словно Рамси почти не обращал на него внимания. Его окровавленная улыбка стала шире, превратившись в кошмарный оскал, и это стало последней каплей. Думая об Аше, о себе, о Кире, о содранной коже, о всех ужасах и зверствах, которые ему пришлось пережить, Теон собрал все свои силы и набросился на Рамси. Он вышиб кубок с кровью из руки Бастарда. По полу расплылось алое пятно. Он почувствовал, как меч вонзился ему в плечо, но это не остановило его. Сжав кулак, - впервые с тех пор, как ему отрезали пальцы, - он ударил Рамси по зубам, и еще раз, и еще, не обращая внимания на острую боль, пронзающую руку. Другой рукой он схватил Рамси за запястье и вывернул его, заставив выпустить Светозарный. Меч больше не пылал, запекшаяся кровь Аши пятнала клинок. В ходе борьбы Теону удалось схватить меч первым. Светозарный обжег его своим жаром, оставшимся где-то в глубине, но ничто на свете не могло заставить Теона выпустить его из рук. Задыхаясь, плача, проклиная все на свете, он поднял меч и вонзил его в грудь Рамси. Болтонский Бастард дернулся и застонал. Теон резко повернул клинок, вгоняя его глубже. Задыхаясь от слез, он всем своим весом обрушился на Рамси и ударил его снова. - Врешь! – заорал он. – Ты не можешь! Ты не будешь! Ты не будешь жить вечно! Ты сдохнешь, сдохнешь! Тебя зовут Бастард! Бастард! Бастард! Рамси все еще дергался под ним, но это были последние судороги. Охваченный безумием, Теон все рубил и рубил его мечом. Его руки были скользкими от крови и внутренностей. Меч с противным скрежетом вонзался в тело. Теон чувствовал, что улыбается, как безумец, но все рубил, рубил и рубил. Ободранный человек. Ободранный человек Болтонов. Этого мало, мало. Сдохни. Сдохни. Сдохни. Рамси уже давно перестал шевелиться, и наконец Теон понял, что тот мертв. Он неподвижно лежал, навалившись на труп, все еще сжимая Светозарный в искалеченных пальцах. Вдруг он дернулся, и его бурно вырвало, но он так давно ничего не ел, что из него вышла лишь зловонная бурая желчь. Дрожа всем телом, Теон вытер рот тыльной стороной руки. Скорчившись на полу, он смотрел на труп Рамси с ужасом и восхищением, не в силах встать; он знал, что даже если и попытается, ноги его не удержат. Я прикончил его. Он ошибался. Он не нашел способа жить вечно. Не нашел. Даже кровь… чья бы она ни была… И вдруг факел погас. Что это? Теон обернулся, чтобы посмотреть, что случилось, но кругом было темным-темно и не чувствовалось ни малейшего дуновения ветра. Резко похолодало, под пальцами захрустел лед. Теон пополз на четвереньках, но силы подвели его, и он упал. И во тьме, близко, кошмарно близко, что-то зашевелилось. Нет. Нет. Нет. Страх сковал мысли Теона, сделал его тупым, неуклюжим и медлительным. Здесь только он один, больше некому двигаться. Но он услышал шорох, звук удара, отдаленный крик. А потом он повернулся и увидел прямо перед собой ярко-голубые глаза, сияющие в темноте, словно алмазы. Медленно, ужасно медленно Рамси поднялся на ноги и встал над Теоном. Его тело уже побелело, словно лед, глаза сверкали голубым светом. Он не стал Иным, но и не стал упырем – ни живой, ни мертвый, какая-то чудовищная помесь, и в этот миг Теон с замиранием сердца понял, что сделал именно то, чего Рамси от него и хотел. Ему слишком легко удалось убить его – и все потому, что Рамси так это и задумал. Кровь Давоса Сиворта была отравлена Иными… Я нашел способ, как обрести вечную жизнь… Но меч погас, его пламя потухло, а в этом замке еще множество мертвых тел, страшные следы правления дома Болтонов… - Неееет! – Теон издал дикий, захлебывающийся вопль, схватил Светозарный и поднял его вверх. Но Бастард, точнее, тварь, которая когда-то была Бастардом, не проявив ни малейшего беспокойства, небрежно протянула руку, чтобы схватить и сломать меч. Огонь. Я должен воспламенить его снова. Огонь – наша последняя надежда… но факел погас, и Теон понял, что прежде, чем ему удастся зажечь его, это жуткое чудовище убьет его. Размахивая мечом направо и налево, Теон выскочил из комнаты, поспешно запер дверь на засов и кубарем слетел вниз по лестнице. От головокружительного спуска у него перехватило дух, но, к счастью, он умудрился не напороться на меч, который по-прежнему держал в руке. Теон слышал, как ужасная тварь с тяжелым топотом спускается по лестнице, видел горящие голубые глаза. Никогда в жизни смерть не была так близко. Обмочившись и обмаравшись, чувствуя собственную вонь, он побежал со всех ног. Аша. Он не мог бросить ее здесь, живую или мертвую. Он не мог позволить ей восстать и подчиниться воле чудовища. Запутавшись в собственных ногах, Теон чуть не упал. Ему смутно помнились переходы и залы Дредфорта, и он изо всех сил пытался восстановить их в памяти. Он все бежал и бежал, вопя от страха. Теон слышал собственный крик, но он кричал не вслух, а про себя, где-то глубоко внутри. Отчаянный вопль звенел внутри черепа, от него закладывало уши, он все не кончался, сводя с ума, уничтожая последнюю надежду. Нет. Нет. Нет. Он миновал последний поворот, узнал очертания комнаты, затравленно обернулся, вглядываясь в темный коридор. Никого. Наверное, оно поджидает его. Неужели ему удалось убежать? Нет, оно здесь, ждет. Оно набросится на него. Нет, здесь никого нет. Оно идет. Оно уже близко. - Аша! – Теон ворвался в комнату. – Аша! Аша! Скорее! Беги! Нужно бежать! Прямо перед ним на полу лежало тело его сестры. Теон рухнул на колени и отчаянно принялся трясти ее, словно ребенок, пытающийся поднять убитую мать, не понимающий, что такое смерть. - Аша, очнись. Очнись. Пожалуйста, прошу тебя. Не надо. Не покидай меня. Я здесь. Я вернулся. Я вернулся. Прошу тебя. До него донесся звук тяжелых шагов. Не помня себя от страха, Теон засунул меч за пояс и положил руку Аши себе на плечи. Она слегка шевельнулась, закрытые веки дрогнули. С ее губ слетел еле заметный вздох, но она все еще была без сознания. Теон с трудом поднялся на ноги. Волоча Ашу на себе, слыша, как ее сапоги скребут по полу, он из последних сил поковылял по коридору, понимая, что в самом конце есть задняя дверь, что меч больше не горит, что чудовище идет по пятам. С каждым выдохом его тело сотрясали рыдания. Ему уже нечего бояться, но он боялся, еще как боялся. И все же страх, текущий по его жилам, придал ему небывалую силу, тот самый страх, который дает силы матери поднять телегу, упавшую на ребенка, который помогает сражаться с бесчисленными врагами, который позволяет делать то, что в обычной жизни сделать просто невозможно. Вонючка, Вонючка-канючка. Несмотря ни на что, Теон побежал. Впереди он увидел слабый отбеск. Это не железо, не камень, не тьма. Выход. Выход наружу. Дошли. Почти дошли. И вдруг холодные руки схватили его сзади. Теон придушенно вскрикнул и упал. Аша безжизненно рухнула на землю рядом с ним. Он отчаянно замахал руками и ногами, отбиваясь от чудовища, стоящего прямо над ним. Он преследовал нас, выслеживал в темноте, я даже не слышал, как он подкрался. Теон вытащил меч из-за пояса, взмахнул им, на четвереньках отползая назад. Снова послышался барабанный бой, все ближе. Теон отчаянно прислушался, понимая, что эти барабаны – их единственный шанс на спасение. - Аша, - прохрипел он. – Аша. Его сестра слабо пошевелилась, но у нее не было сил даже встать, не то что бежать. Но все равно Аша не сдавалась; прерывисто дыша, она протянула к нему руку. - Теон… - Ее шепот был похож на дуновение зимнего ветра. – Кровь… легенда об Азоре Ахаи… вонзи его в меня… зажги меч… живи… - Нет, - плача, произнес Теон. – Нет. Нет, не могу. Не буду. Не буду. Не буду. Аша с мучительным стоном попыталась подползти ближе, но не смогла. Барабаны уже не просто били, а грохотали, и Теон услышал звон стали и крики людей. Станнис атакует. Он уже близко. Но не вовремя. Не вовремя. Весь мир словно сжался – остался лишь он сам, Аша и жуткий призрак Рамси, нависающий над ними. Глаза Бастарда были голубыми, как летнее небо. Теон уже и не помнил, что такое лето, и вряд ли оно снова наступит. Но в его руке все еще был меч. Кровь. Чаша крови отравила Рамси, превратив его в демона. В ней есть сила. Во мне тоже есть сила. Несмотря ни на что. Теон покрепче перехватил Светозарный и прижал к своей тощей груди, но не смог проткнуть кожу. Холодные руки потянули его назад. Сейчас или никогда. Теон ткнул сильнее, ахнул и дернулся, почувствовав укол стали. Он вытащил меч, темный от крови, - его крови и крови Аши, - и пробормотал жалкие обрывки молитвы. И наконец вспыхнуло пламя. Светозарный ожил в его руке, красно-золотые языки пламени взметнулись, словно знамена. Теон закричал от боли, прожигающей руку, вгрызающейся в измученное и истощенное тело. Жар ошеломил и ослепил его, но он горел в нем, прижигая, запечатывая рану, придавая ему сил, заставляя идти вперед, несмотря на страдания, несмотря на грядущий конец света. Теон, шатаясь, взмахнул мечом, еще и еще, зная только, что перед ним Рамси и что он не остановится, пока не перестанет дышать. Пламя и безумие. Он слышал, как позади него Аша пытается встать. Будь я проклят, если знаю – жив я или мертв. Шатаясь, он отступал назад, все еще рубя пылающим мечом. В спину ударила волна холодного воздуха, и от этого ему захотелось упасть, улететь. Барабаны. Барабаны. Барабаны. Сталь звенела, скрежетала, плакала, пела. Совсем рядом раздался взрыв, и древние стены Дредфорта затряслись, словно корабль, попавший в сильную бурю. Люди Станниса выломали крепостную решетку и боковые ворота, но внутри наверняка полно мертвецов. Однако живых становилось все больше, с мечами в руках и безумной надеждой в сердце. Как и я. Как и я. Может быть, несмотря ни на что, он все еще мужчина, пусть даже искалеченный, сломленный и уничтоженный. Ноги отказались служить Теону, и последние несколько футов до ворот он преодолел ползком. Он не смел оглянуться, чтобы проверить, идет ли за ним тварь, которая раньше была Рамси Болтоном, или он все-таки ее зарубил. Я убил его один раз, я убил его второй раз, неужели мне придется убить его и в третий? Из его горла вырвался безумный смешок. Аша где-то впереди, в ночи, среди войска. Интересно, что скажет Станнис? Я вернулся, ваше величество. Я, перевертыш, вернулся. Вы бы не выдали меня Рамси, я выдал себя сам. Сделав нечеловеческое усилие, Теон поднялся на ноги, все еще сжимая Светозарный в обожженных пальцах. Он думал, что должно болеть сильнее, но все равно боль была ужасной. Шатаясь, он побрел прочь из охваченного хаосом Дредфорта. Впереди была беззвездная ночь, песнь снега и стали. Сверху на него падал пепел. Кругом разверзлась огненная преисподняя, но он продожал идти, словно во сне. Голубые. Голубые. Голубые. Как лето. Как лето. Как лето. Какая странная, невероятная мысль. Какая непреложная, неоспоримая истина. Мир трещал и расползался по швам. Дредфорт содрогнулся до самого основания, но Теон Грейджой даже не оглянулся. Рядом пролетали горящие камни, метательные снаряды и обломки, пылая и взрываясь, но он даже не дрогнул. Его руки почернели и обуглились, но он все еще держал Светозарный. И продолжал идти, пока, наконец, не выбился из сил. Его колени подогнулись, пылающий меч, воткнувшись в снег, зашипел и испустил клубы пара. И среди ночи, ясной, словно день, словно небеса, словно падающие звезды, словно конец света, Теон упал навзничь и заплакал.