Север помнит / The North Remembers

Из свинцово-серых облаков непрерывно падал снег, превращая деревья в призраки, а все вокруг – в тени. Снег, словно песок, набивался в рот с каждым вдохом, морозно хрустел под прохудившимися сапогами. Аша Грейджой не привыкла к снегу; ее мир был наполнен солью, камнем и сталью. Снег – это удел Теона, который был игрушкой сперва в руках Старков, а теперь Болтонов. Не нужно быть мейстером или северянином, чтобы сказать: зима не то что близко, она уже здесь и, похоже, никогда не закончится. Аша уже насытилась зимой по горло еще во время ужасного похода с войском Баратеона, хотя, как более или менее ценная заложница, избежала многих лишений. А теперь этот холод, похоже, убьет ее, просочится сквозь кожу и заморозит сердце. Зима будет все время бежать по пятам и в конце концов доконает – если Рамси Болтон или кто другой не опередит ее. Они бежали так долго, что она уже потеряла счет времени. Тормунд не позволял им остановиться или даже просто замедлить ход. Он прокладывал путь среди огромных сугробов и все время, нервируя ее, оглядывался через плечо, даже после того как лай собак, крики людей и звон оружия давно стихли. Им нужно было убежать как можно дальше и как можно быстрее. Аша не могла ни о чем думать, все ее мысли были заняты бегом. Ей трудно было даже вспомнить, как все произошло, настолько быстро это случилось. Она ждала внизу, спрятавшись среди деревьев и наблюдая, как Теон карабкается по высокой каменной стене к клетке, в которой сидел Манс-налетчик. У нее замирало сердце, как будто это она сама лезет на стену, и когда ветер чуть не сдул Теона на землю, она едва сдержала крик. Тормунд, Сорен Щитолом и Харль Охотник уже ушли, чтобы организовать отвлекающий маневр у восточных ворот, и когда две крошечные фигурки перелезли через наружную стену замка и скрылись из виду, это был знак остальным, чтобы они продвигались к главным воротам. Торегг Высокий стоял у подножия стены с веревочной лестницей, запрокинув голову и высматривая беглецов, и внутренний голос шепнул Аше: «Что-то не так. Слишком просто». Поэтому, когда одичалые затрубили в рога, выбежали из укрытия и помчались к воротам, Аша со всех ног побежала в противоположном направлении. Прочь, вокруг Сломанной Башни, к опушке Волчьего леса. Конечно, это была трусость, но Аша всегда считала, что восхвалять доблестную героическую смерть пристало разве что какому-нибудь мягкотелому южному певцу, просиживающему пухлую задницу в теплом безопасном замке. Железнорожденные всегда более жестко и прагматично смотрели на жизненные потребности и на вопросы выживания. Аша могла четко определить тот момент, когда стало окончательно ясно, что ловушка захлопнулась. Страшный грохот, который устроили одичалые, внезапно стих, и Аша обернулась как раз в тот момент, когда Торегг Высокий упал, сраженный шквалом стрел, выпущенных с крепостной стены. Она взглянула вверх, увидела розовые знамена с ободранным человеком, реющие над крепостными зубцами, и все поняла. А потом начался рукопашный бой. Внезапно Аша ощутила такой же ужас, какой испытывал Теон. Словно услышав его надломленный голос, шепчущий о том, что Рамси Болтон с наступлением темноты выйдет на охоту, она начала пробиваться сквозь хрустящие переплетенные ветви деревьев. Она подвернула лодыжку, но даже не обратила внимания, главное – убежать. Аша была одна, совсем одна, ей придется умереть здесь, и что еще хуже, она потеряла Теона. Она нарушила обещание, которое дала ему, себе и матери. На мгновение скорбь и вина так ошеломили ее, что она резко остановилась, обдумывая, не стоит ли выкопать в земле нору, лечь и просто ждать конца. Говорят, смерть от холода легка; уж точно легче, чем от огня, и намного легче, чем от рук Рамси Болтона. Пожалуй, это лучший из возможных вариантов, по крайней мере, она сама выбрала такой конец. Но потом, словно получив хороший хлесткий удар по лицу, Аша вновь овладела собой. Разве не она только что высмеивала бардов за их дурацкие гимны героической гибели? Может, эти песни и плохи, но трусливую смерть не воспоет ни один певец, ни с зеленых земель, ни тем более железнорожденный. А она - из Грейджоев, кровь и семя лорда Бейлона, законная наследница Морского трона. Я не могу умереть и позволить Вороньему Глазу победить. Ни ему, ни его шутовской шайке немтырей и чудовищ, которая расползлась по ее родной земле и высасывает из нее соки. Они удушат любого, кто пойдет против них, пока тот не посинеет, словно губы ее дражайшего дядюшки. И его глаз. Вечно улыбающийся, полный безумия и голубой-голубой… есть истории о других тварях с такими глазами, а он, по слухам, познал такое, чего не осмеливался коснуться ни один смертный… И ровно в этот момент, как будто прочитав ее мысли, кто-то схватил ее за плечо. Едва удержавшись, чтобы не вскрикнуть, Аша рывком обернулась, схватившись за кинжал. В это мгновение она о чем только не подумала, и ей понадобилось некоторое время на то, чтобы немного прийти в себя. Только тогда она поняла, что это Тормунд Великанья Смерть. Они оба в оцепенении смотрели друг на друга, а потом Тормунд схватил ее за руку своей огромной лапищей и поволок в лес. С тех пор прошло много часов. Поначалу Аша надеялась, что есть еще выжившие, просто они отстали. Но теперь ее надежда иссякла. К тому времени, как они окончательно выдохлись и были вынуждены остановиться, сумерки покрыли лес лиловой пеленой. Лодыжка перестала служить Аше несколько миль назад, и Тормунд тащил ее на спине. Старик был силен, крепок и несгибаем, но, когда он поставил ее на землю, Аша почувствовала, как его трясет от усталости. Ноги у нее онемели, пальцы не слушались, и даже кровь, казалось, застыла в жилах; Аша даже дрожать не могла. Она поняла, что вот-вот замерзнет насмерть, но ей было все равно. - И что дальше будем делать? – Ее тихий голос казался криком посреди темнеющего леса. Язык ей не повиновался, речь была бессвязной. Аша вспомнила разрушенную крепость и как она пела Теону, пока снег царапался в стены. – Куда пойдем? - Я еще не успел придумать новый план, девочка, - признался Тормунд. Его седая борода превратилась в мерзлые копья, покрытые инеем, и от этого он был похож на мстительного бога зимы. – А старый пошел не так, как ожидалось. Хар. - Совсем не так, как ожидалось. – Обхватив себя руками, Аша попробовала встать и сделать несколько шагов, но ноги ее не слушались, и она снова рухнула в снег. Тормунд в это время пытался развести огонь, расчистив несколько футов земли от снега и бросив в середину охапку веток. – Ты уверен, что..? - Без него мы точно помрем, девочка. – Тормунд порылся в своем объемистом кожаном плаще, вытащил пару кремней и высек искру с одного удара. Аша позавидовала его умению. – Но ты права. Ночью на охоту выйдут волки, и не все из них на четырех лапах. Как ни странно, Аша спокойно отнеслась к этому замечанию. - Мы все равно мертвы, - сказала она. – Даже если нас не поймают. Если не найдем укрытие, загнемся через пару дней. - Ну вот еще. Мы с тобой сможем продержаться не меньше недели. – Тормунд пытался шутить, но мрачный взгляд опровергал его слова. – Впрочем, друзей мы тут точно не встретим. Бастардовы ребята, Станнис… - Станнис. – Аша вдруг снова почувствовала, как холод сжимает ее сердце. Ее охватила дрожь, и холодный пот таял от жара костра, который развел Тормунд. – Мой брат остался в Винтерфелле. - Мой сын тоже. – Гулкий низкий голос Тормунда звучал почти мягко. – И люди, с которыми я долгие годы охотился, пьянствовал и проливал кровь. Ты знаешь, что с ними стало, девочка. - Они еще могли… может быть, некоторые… - Аша понимала, что цепляется за соломинку, но она не могла просто так отбросить всякую надежду. – Болтоны удерживают замок, но Станнис сжимает кольцо. Да, если он найдет их, то убьет, но если нет… Тормунд нахмурился. - Не пойму, куда ты клонишь. Вы с братом сбежали от Станниса – ты говорила, вы его обманули, затрубили в лесу в рога, и все его люди туда побежали. Если хочешь получить ободранный труп своего брата, чтобы поцеловать на прощанье, можешь попробовать еще раз, но только твою задницу поджарят в честь их злобного бога, прежде чем ты сможешь сказать… - Вот что. – У Аши словно комок застрял в горле. – Мы оба знаем, что в одиночку нам не выжить, и к Болтонам тоже не можем вернуться. Мы с Теоном были для Станниса ценными заложниками. Мы ему нужны. Если мы найдем его войско, может быть, он наконец согласится штурмовать Винтерфелл. - С чего бы? - Из-за меня. – Холод, который охватил Ашу, нельзя было растопить никаким огнем. – Если я предложу им себя, Станнис согласится отпустить Теона. Я… из меня можно извлечь пользу. Я могу выйти за сира Джастина, меня можно сжечь заживо, я могу всем рассказать, как он наголову разгромил железнорожденных… - Если нас тут обнаружат, девочка, то захватят в плен, хотим мы того или нет. - Знаю. – Аша понимала, что рычагов давления на Станниса у нее практически нет. Ей оставалось только питать безумную надежду, что Станнис Баратеон, лорд и мастер над законами, согласится на такую сделку. Если я пообещаю Станнису выполнить все, что он пожелает… что всецело предам себя его власти и не попытаюсь бежать, что стану леди Масси и рожу полдюжины светловолосых сыновей, которые будут так же глупо ухмыляться, как их отец. Сыновей, которые будут носить на груди оленя Баратеона и поклоняться Владыке Света. Для железнорожденной, которая была капитаном на собственном корабле и убивала людей в битвах, в чьей крови была соль и чей бог вершит суд в подводном чертоге, которая спала с мужчинами по своему выбору и потом без угрызений совести пила лунный чай, такая судьба казалась Аше хуже смерти. И снова она подумала о Теоне – человеке без имени и личности, который был потерян для ее семьи с тех самых пор, как тощим девятилетним мальчишкой ступил на корабль вместе с Недом Старком, чтобы навсегда покинуть родной дом, и который теперь непоправимо искалечен Рамси Болтоном. Я должна это сделать. Тормунд с любопытством разглядывал ее. Должно быть, он каким-то сверхъестественным образом прочитал ее мысли, потому что внезапно заговорил, напугав ее. - Были времена, - сказал он, - когда я и представить не мог, что у меня будет что-то общее с воронами. Я знал, что они воры и обманщики, что душа у них черна, как их одежда, что они вырвут мне сердце и съедят на ужин. А потом случилась чудная вещь. - Какая? – смутившись, спросила Аша. - Повстречал я одну ворону, - хохотнул Тормунд. – Мирно повстречал, а не на другом конце меча. И я узнал, каков он есть, а он узнал, каков я есть. А потом настал день, когда невестка Манса-налетчика пришла ко мне от имени этой вороны и сказала, что он согласен дать нам проход через Стену, чтобы люди были в безопасности. Скажу я тебе, эта идея показалась мне тогда такой же дикой, как сейчас твоя. Вороны и одичалые, ты и Станнис Баратеон… это примерно одно и то же. Но в конце концов, девочка, есть только один выход. Аша сморгнула. - Ворона? Вы говорите о… Джоне Сноу? И что произошло? - Убили его, - печально произнес Тормунд. Аша уже собралась сказать, что в таком случае смысл его рассказа теряется, но одичалый продолжил: - Не мои люди, а его. Ткнули его ножом прямо во дворе. Я пришел на юг, в Винтерфелл, не только ради себя, но и ради него. И не важно, со Станнисом или без него, я не приползу обратно, словно трусливый пес. Аша молчала. Это чрезвычайно опасная игра, основанная на призрачной надежде, что Теон еще жив. Впрочем, если он мертв, ее ценность для Станниса возрастает вдесятеро. Она станет его последней возможностью доказать, что это он сверг власть Грейджоев, так что будет разумнее оставить ее в живых, чтобы потом предъявить миру, чем истратить ее жизнь ради ночного костра. И я не собираюсь возвращаться домой, чтобы изображать леди-жену Эрика Молотобойца. Аше вдруг пришло в голову, что, если она заключит союз со Станнисом путем вступления в брак с его верным рыцарем, король будет связан узами чести и поможет ей в ее борьбе за наследство. Да уж, ему придется помочь. Это приведет Железные острова под власть его короны, те самые Железные острова, которые когда-то восстали против его брата и породили опаснейшего врага в лице Эурона Вороньего Глаза. А когда все будет кончено, и я решу, что брак с Масси для меня невыносим… мосты на Пайке так опасны. Мой отец погиб, упав с моста. Аша приняла решение. - Тормунд, - сказала она. – Если ты поспишь несколько часов, может быть, мы выдвинемся, когда взойдет луна? Одичалый покосился на небо. - Судя по тому, что я могу разглядеть в этом навозе, луна уже восходит. А Торегг… - Его голос дрогнул при упоминании о сыне, но он откашлялся и продолжил: - Торегг говорил, что люди Баратеона рыщут в лесах вокруг Винтерфелла. Удивительно, что мы еще не набрели на них. - Умным никогда не везет. – Аша встала сперва на колени, а потом попыталась подняться. Лодыжку тут же пронзила ослепляющая боль, и Тормунду пришлось подхватить ее. Что ж, это ободряет. Аша стиснула зубы. – Если это правда, то что тут удивляться. Тормунд долго смотрел на нее, а потом вдруг подхватил под коленки и закинул себе на закорки. Она крепко вцепилась в него, словно малое дитя, а он утомленно побрел дальше в лес. Видимо, о сне придется на время забыть. В лесу было темно, как в чернильнице, из-под облаков пробивался тонкий восходящий месяц. Они шли не меньше часа, когда заметили неподалеку колдовское огненное сияние – где-то горел факел. Послышались голоса, приглушенные ветром, и Аша поймала себя на том, что затаила дыхание. Это могли быть Фреи или еще хуже – Болтоны, и в этом случае уже не имеет значения, какие планы она себе напридумывала. Они просто… - Стой! Аша никогда в жизни так не радовалась при виде боевого топора. Даже двух боевых топоров из тяжелой темной стали, преградивших им путь, а держали их два низкорослых коренастых горца, закутанных в меха, которые сами были похожи на медведей. Аше вспомнилась Алисанна Мормонт – интересно, добралась ли она до Стены с леди Арьей? Эти двое были не из Мормонтов, а из Флинтов, Лиддлей или Вуллов. Станнис. - Хар, - сказал Тормунд. – Что, холодная ночка, ребята? Горцы с подозрением смотрели на них. Одежда Тормунда была не лучше, чем у них, и, положа руку на сердце, в безлунную ночь Аша вряд ли смогла бы различить, кто есть кто, но, похоже, они сразу поняли, что перед ними одичалый. Еще бы им не понять: они выросли далеко на севере, сражаясь с налетчиками, которые приходили к ним воровать припасы и женщин. Оба горца крепче сжали рукояти топоров, и тот, что стоял слева, прорычал: - Все-таки решил присоединиться к нам? - Я скорее себе ноги отрублю, - заявил Тормунд с похвальной, но неуместной честностью. – Это была не моя идея. Женщина все затеяла. Где король? Горцы обменялись удивленными взглядами. - Не твое дело. Что за женщина? - Я, - прохрипела Аша из-за спины Тормунда. – Приведите сира Клейтона Саггса. Он подтвердит вам, что у меня действительно есть щель. - Ты? – Левый чуть не выронил топор, а у правого отвалилась челюсть. – Грейджойская девка? Вот проклятье, ты ж сбежала от Станниса. Так чего ж ты тут делаешь? - Могу и уйти, если хотите. Только не уйду. Где, мать вашу, король? Воины снова переглянулись. - Он в лагере в миле отсюда, - наконец сказал правый. – Мы отведем вас. Аша никогда бы не подумала, что обрадуется известию о том, что Станнис находится поблизости, но она действительно была рада. Тормунд, на которого приглашение не распространялось, поставил ее на землю, и горцы тут же подхватили ее под руки. Они оба были ниже ее ростом, зато жилистые и сильные, и ее ноги волочились по земле, словно у сломанной куклы, пока они тащили ее через укрепленное кольцо палаток и дозорных постов. Похоже, войско поуменьшилось с того раза, как Аша в последний раз его видела, и она гадала, удалось ли Станнису одурачить Рамси. Короля не следовало недооценивать, это Аша уже поняла. После того как она увидела, как Арнольф Карстарк превратился в двойника Станниса, она уверилась, что притязаниям Баратеона придает веса нечто потустороннее. Он зашел так далеко не только благодаря своей стойкости и тупоголовому упрямству. Легко не обращать внимания на лживые слухи, пока они остаются всего лишь слухами. Над шатром Станниса не было флага, он был обнесен со всех сторон двойным частоколом из заостренных шестов и факелов. Еще двое горцев стояли на страже у входа в шатер. При виде Аши им не удалось скрыть своего изумления, но, подчинившись резкому кивку своих товарищей, они, не говоря ни слова, откинули полог шатра и впустили ее внутрь. Над жаровней склонился закутанный в меха скелет, который строчил письмо при свете тусклой коптящей свечи. Иногда он придвигал чернильницу поближе, чтобы отогреть ее, и на его запавших щеках плясали тени, темные, словно бездонные ямы. Но когда он поднял голову и пронзил ее взглядом незабудково-голубых глаз, Аша поняла, что это и вправду он. И почему у всех моих врагов такие глаза? Если король Станнис и был потрясен ее необъяснимым возвращением, он не подал виду и склонил голову едва на полдюйма. - Леди Аша. Час уже поздний. - Это так, ваша милость. – Аша преклонила колено, отчасти от того, что хотела защитить себя от возможного гнева Станниса, а отчасти потому, что ее лодыжка снова перестала ей служить. – Я хотела бы вступить в переговоры. - Переговоры? – Станнис фыркнул. Он отложил перо, поднялся на ноги и подошел к ней странной, скованной походкой. – Значит, это так называется? Вы обманули моих людей и сбежали со своим братом-изменником. По закону, вы утратили право на переговоры. Говори быстро. И осторожно. Аша гордилась тем, что за словом в карман не лезет, она была скора на бойкие остроты и язвительные выпады, из тех, которыми обмениваются у корабельного штурвала или за пиршественным столом. Для общения с таким человеком это не подойдет. - Возможно, вам будет интересно узнать, что я только что вернулась из Винтерфелла. Манс-налетчик на свободе, а Рамси Болтон вернулся. Глаза Станниса сузились еще больше, насколько это было возможно. - Мне это известно. По крайней мере, последнее. Подозреваю, его возвращение домой оказалось не таким триумфальным, как он ожидал. Для Аши это было неприятное известие. Если у Станниса уже есть план, что делать с Бастардом, это серьезно уменьшает шансы на то, что он выступит с войском ради спасения Теона, Манса или остальных одичалых. - Что вы имеете в виду? Тонкая улыбка изогнула бесплотные губы Станниса. - Ложные атаки, которые мы предпринимали против него, не прошли даром. Несколько моих горцев сделали подкоп под замок; им удалось пробраться внутрь, пока Рамси охотился за нами. Твой брат-перевертыш рассказал мне про загадочные убийства в Винтерфелле, которые посеяли раздор и недоверие между Мандерли, Болтоном и Фреями. Не вижу причины, чтобы не продолжить это дело. - Под Винтерфеллом прячутся горцы? – изумленно повторила Аша. Может быть, дела не так уж плохи. Или совсем плохи, кто его разберет. – А мой брат… Ваше величество, я пришла с предложением. - Неужели? – Тон Станниса не изменился. – И что вы можете предложить мне, леди Аша? Она сделала глубокий вдох. - Себя. В качестве невесты для сира Джастина. И Железные острова. Станнис засмеялся, и его смех был похож на звон ломающихся сосулек. - Железные острова и так принадлежат мне по праву. У вас нет власти дать или отнять их. - Да, но вам еще нужно захватить их. И если вы собираетесь взять их силой, кровь, которая прольется в море, будет в основном ваша и ваших людей. Я могу облегчить вам эту задачу. - И каким же образом? – Глубоко запавшие глаза внимательно изучали ее. – Я знаю, как заключаются сделки, леди Аша. Услуга за услугу. Что вам нужно? Еще один вдох. - Жизнь моего брата. Это его удивило. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал и отвернулся. - Ваш брат… - Вытащил Манса-налетчика из клетки. Может быть, он еще жив и прячется в подземельях под Винтерфеллом. Может быть, он даже встретил ваших горцев, если они тоже там. Но ни он, ни они не смогут выйти наружу, если Рамси Болтон в замке. Вы потеряете их всех, и ради чего? Станнис стиснул зубы. - Я собираюсь сжечь вашего брата за его преступления. - Ваше величество, - Аша сделала шаг вперед. – После… после того как мы сбежали, Теон открылся мне. Он сказал, что Бран и Рикон Старки живы. Он убил не их, а сыновей мельника. Я сама не все поняла, но не думаю, что он лжет. Я не знаю, где сейчас могут находиться Старки, но он не убивал их, клянусь. - Живы? – Аша видела, что Станнис не мог просто отмахнуться от этой истории, но он явно не намеревался доверять словам сломленного полубезумного создания вроде Вонючки. Нет, не Вонючки. Теона. – Ваш брат бредил. - Может, и бредил. Но не в тот раз. - Даже если и так, он убил двух невинных детей. А все мои горцы считают, что он… Ничего не поделаешь. Аша посмотрела королю прямо в глаза. - Братоубийство – смертный грех, ваше величество. После этих слов наступила звенящая тишина. На мгновение ей показалось, что Станнис собирается напасть на нее, что он вытащит свой якобы волшебный меч из ножен, лежащих на столе, вырежет ей сердце и тем самым положит закономерный конец тому, что она осмелилась затронуть. Аша слышала, что рассказывали его люди, пока они шли на север. Они рассказывали истории о тенях, о мечах, а еще делились своими предположениями о том, как Ренли Баратеон встретил смерть в своем шатре. Она вспомнила, как мерцал рубин, преображая Арнольфа Карстарка. Я знаю. - Вы… - Станнис не был готов к такому повороту. – Вы осмеливаетесь говорить мне такое, как будто… - Теон мой брат, так же как Ренли был вашим братом. Что бы я раньше о нем ни думала, он моя плоть и кровь. Оставить его погибать в руках Болтонов, это все равно что убить его своими руками. Лицо Станниса было бледным, как у трупа. Он и выглядит как труп. - Я… когда мой брат умер, я спал в своем шатре. Мне снились тени, кровь на зеленом нагруднике и женский крик. Но когда я проснулся, мои руки были чисты. Я не… - Он гневно тряхнул головой, словно не мог поверить, что тратит время на оправдания. – Он был предателем. Вооруженным предателем. Это было справедливо. - Справедливость – не единственное, что есть в этом мире, ваша милость, - сказала Аша, понимая, что для Станниса это звучит, как если бы кто-то сказал ему, что для дыхания есть что-то кроме воздуха. – Вот мои условия. Я беспрекословно выйду за сира Джастина, а когда стану леди Железных островов, то принесу вам присягу как моему лорду и королю. В свою очередь, я прошу вас предоставить мне военную поддержку, чтобы отбить острова у моего дяди Эурона, и еще чтобы вы повели войско на Винтерфелл и выбили оттуда Болтонов раз и навсегда. Кроме того, когда – и если – мой брат найдется, вы пощадите его и передадите под мою опеку, после того как он расскажет вашим горцам то, что он рассказал мне. - Кланы… они становятся неспокойны. – Станнис снова отвернулся. – Им все больше не нравится Владыка Света и все больше не нравлюсь я. - Подозреваю, это как-то связано с тем, что Владыка Света любит, когда невинных людей заживо сжигают на кострах, ваше величество. - Ваш брат – не невинный человек, леди Аша, - огрызнулся Станнис. – Владыка Света выбрал меня своим воином, и я не могу… - Я и не говорила, что Теон невиновен. – Аша сделала еще шаг вперед. Ее голос окреп. – Он не виноват в том, за что вы хотите его казнить. Вы уже расправились со своим братом, и не важно, в чем вы себя убедили, это не дает вам права расправляться с… - Молчать! – взревел Станнис, и его голос взорвал воздух, словно удар кулака. – Наглость совсем не подобает женщине в вашем положении, леди Аша. Все, что вы предлагаете, уже мое. Все, что вам нужно, уже находится в моей власти, и я волен дать это или отнять. Что вы можете предложить мне, кроме слов и ветра? - Я дам вам мир, ваше величество. – Аша развела руками. – Простите, что говорю вам это, но я не вижу здесь мира. Станнис пристально смотрел на нее. Аше пришло в голову – стражники-то, небось, изо всех сил притворяются глухими. - Уже почти все готово для атаки. Я не позволю Рамси Болтону сидеть на троне Старков, можете мне поверить. - Я рада это слышать, ваша милость. – И это правда. – Но моя роль - не участие в битве. Вы обещали сиру Джастину мою руку. Уверена, вы не намерены нарушать свое слово. Станнис был явно обескуражен. Наконец он сказал: - Вы пререкаетесь как торговка рыбой, как, видимо, и подобает для Грейджоев с Пайка. Мне надо… посоветоваться. – Он искоса взглянул на пылающую жаровню, и Аша поняла, с кем. - Посоветоваться, ваше величество? Может быть, вам стоит вспомнить о том, что вы король? Вы же только что говорили мне, что женщины вам не указ. - Ваш язык – ваш злейший враг. Возможно, мне стоит приказать, чтобы вам его отрезали. – Станнис опустил руку к тлеющим углям. – Все-таки это… странно. Иногда мне кажется, что я сплю. Может быть, я так и не проснулся, с тех пор как заснул в ночь смерти Ренли. Я не жду, что вы мне поверите, леди Аша, и мне все равно, поверите вы или нет, но я любил своего брата так же, как вы любите вашего. У меня нет сына, и он был моим наследником. Это было его законное право, а трон сейчас принадлежит мне. Если бы он подождал, если бы он был более благоразумным… У Ренли Баратеона нельзя было найти благоразумия даже со сворой ищеек. А в его постели нельзя было найти женщину, если слухи не лгут. Аша знала, что между братьями Баратеонами не было особой любви, так же, как и между Грейджоями. Но что-то в голосе Станниса подсказало ей, что он не лжет, что он вообще не способен солгать. Она склонила голову. - Извините меня, ваше величество. Уверена, на сегодня с вас довольно моего общества. Могу я отправиться на отдых? Станнис продолжал смотреть на нее, и его взгляд тревожил сильнее, чем его слова. Наконец он кивнул, отпуская ее. Выбравшись на ночной воздух, который казался еще более морозным после духоты внутри шатра, Аша порыскала по лагерю среди множества неприглядных шалашей, пока наконец не нашла один, который с меньшей долей вероятности мог рухнуть ей на голову. Внутри были грудой навалены меха, и сон все сильнее затягивал ее, словно черный мутный колодец. Она упала ничком и, можно сказать, утонула. Когда Аша наконец открыла слипающиеся глаза, она не смогла определить, сколько времени она спала. День, а может и больше. На ее лицо падал серый свет, снаружи были слышны крики и хруст шагов по снегу. Прошло некоторое время, прежде чем ей удалось вспомнить, где она, а потом нахлынули и другие воспоминания. Стараясь не думать о головокружении, о неопределенности, о своей вероятной помолвке и вполне возможном жертвоприношении, она накинула плащ, натянула сапоги и выбралась наружу. Лагерь гудел и шумел, горцы рыскали туда-сюда, словно шершни, что-то выкрикивая, но Аша не смогла разобрать слова. Несколько человек, пробираясь сквозь снег, тащили волокуши, на которых лежало нечто необъятное и бездвижное… Это что, человек? Такого Аша не ожидала. Подойдя поближе, она поняла, что не ошиблась: здоровенный толстяк, бледный и изнуренный, через меха и неуклюже намотанные повязки сочилась кровь. Его глаза были закрыты, но при звуке выкриков веки слегка дрогнули. Кто-то кричал, чтобы позвали Станниса. Вскоре появился король. Он огляделся, резко остановился и воззрился на толстяка, а потом обратил свое внимание на горцев, тянущих волокуши. - Добрые люди, - сказал он. – Я отправил вас в Винтерфелл. - Простите, ваш’личество, - отозвался один из воинов. – Нам пришлось вернуться. Но вы будете довольны. Трое из бастардовых ребят убиты, а этого удалось спасти. Храбрец, каких я не видывал, особенно учитывая, что с ним сделали. А еще мы слышали, пока прятались… он сказал, что Старки живы. - Нечто подобное я вчера уже слышал, - промолвил Станнис, не глядя на Ашу. – В Семи Королевствах нет второго человека такой… стати. Лорд Виман Мандерли? Веки толстого лорда вновь слабо затрепетали. - Милорд Баратеон, - прошептал он. – Я у вас в долгу. И у вас, и у ваших людей. Станнис коротко кивнул. - Они выполняли свои задачи. Но я удивлен, что для спасения они выбрали именно вас. Разве не вы выставили голову и руки сира Давоса над Белой Гаванью? Если это правда, то никакие оправдания не спасут вас от казни. При этих словах лорд Мандерли широко открыл глаза, мутные от боли. - Милорд, - сказал он. – Давос Сиворт жив. Это правда. Я сам спас его. Аша пристально наблюдала за Станнисом. Даже этот человек не мог полностью скрыть эмоции, и ему понадобилось мгновение, чтобы взять себя в руки. Он спросил только: - Как? - Долгая… история. – Лорд Мандерли закашлялся. На его губах показалась кровь. – Нет… времени. Но это правда. Я послал его найти… Рикона Старка. Который… живет у одичалых. Если он вернется… я поклялся… что признаю вас королем. - Я и есть ваш король, - сказал Станнис, но без своей обычной резкости. Лорд Мандерли вымученно улыбнулся. Его глаза закатились, и горцы тут же подставили плечи под самодельные волокуши и удалились. Станнис смотрел, как они уходят, с таким выражением, как будто его очень сильно ударили по лицу. Аша хотела было напомнить ему, что уже говорила ему про Старков, но было ясно, что он и так все понял. Король повернулся к ней, чиркнув тяжелым плащом по снегу, и уставился так пристально, что Аше стало не по себе. Наконец он заговорил, словно завершая вчерашний разговор: - Похоже, у судьбы в запасе есть еще сюрпризы. Что ж, леди Аша, заключим сделку. Вы станете женой сира Джастина, а когда захватите под свою власть Железные острова, принесете мне присягу. За это вы получите жизнь вашего брата. Как только завершатся все приготовления, мы отправимся штурмовать Винтерфелл и прикончим всех Болтонов, которые ходят по этой земле.