Север помнит / The North Remembers

Она не видела, куда они идут. Слышно было, как где-то капает вода, в воздухе чувствовался слабый приятный запах. Пахло сандаловым деревом, пальмами и солнцем, и это совсем не вязалось с образом прибежища тьмы и ужасов, который она себе воображала, наслушавшись предостережений Коиджи Мо. Красных жрецов ни в коем случае нельзя недооценивать, и Дени отлично знала, что приятная внешность может скрывать злой умысел, но она бесстрашно шла вперед, как и подобает крови дракона. Хорошо, что тропа под ногами была прямой и гладкой, иначе они бы все время спотыкались и останавливались, как пара шутов в балагане. Вокруг было не просто темно; света как будто вообще не существовало. Темнота липла к ним, словно портовая шлюха, так что даже воспоминание о солнце казалось чем-то нелепым. Дени помахала у себя перед лицом свободной рукой, но не смогла разглядеть ее. Она чувствовала, как Джорах крепко держит ее за руку; значит, все-таки она не одна. Оставалось только надеяться, что они идут более или менее прямо, иначе они будут ходить по кругу, пока не упадут от усталости или пока красным жрецам не надоест дурачить их и они не соизволят встретиться с ними. Но кто знает, какой они окажут прием? Пару раз Дени чувствовала сверху дуновение ветра, но света по-прежнему не было. В кромешной тьме не на что было смотреть, и ей начали видеться тени. Чуть повернув голову, Дени увидела ужасный призрак: длинные спутанные волосы цвета золота с серебром, безумные лиловые глаза, загнутые ногти в фут длиной. Она уже видела его в Доме Бессмертных. «Безумный король, - раздался шепот. – Ваш царственный отец». Дени отвернулась, чтобы не смотреть, но видение все равно стояло у нее перед глазами. Оно становилось все четче, и Дени поняла, что все происходит наяву: огромный тронный зал, треск пламени, на костре с воплями умирает человек, и его сын удушает себя, пытаясь помочь ему… а потом она увидела золотоволосого юношу в позолоченных доспехах и белом плаще, его золотой меч покрыт алыми пятнами… услышала надтреснутый визгливый голос: «Чья это кровь? Чья?», а другой голос, которого она никогда не слышала, но знала, что он принадлежит сиру Джейме Ланнистеру, ответил: «Россарта». Безумный король побежал, а юноша бросился за ним. И Дейенерис Таргариен своими глазами увидела, как умер ее отец. Она коротко вскрикнула и потянула сира Джораха за руку. Кровь залила каменные плиты, забрызгала ее туфли. Дени дернулась и попыталась убежать, но Джорах удержал ее. - Нет… прошу, отпусти меня… он убил его, прямо здесь, я видела… разве ты не… - Я ничего не вижу, моя королева, - тихо ответил ее медведь. – Здесь темно. Это видение, просто морок. Я ничего не могу изменить, все произошло много лет назад. Дени пыталась убедить себя в этом, но тут из небытия появились еще два призрака и встали над коченеющим трупом Эйериса Таргариена, второго носителя своего имени. Владыки Семи Королевств и Хранителя Государства. Одного из этих призраков Дени тоже видела в Доме Бессмертных. Это был высокий мужчина с серебряными волосами и темно-синими глазами, красивый и печальный, в длинных изящных пальцах он бережно держал арфу. В другой руке у него была голубая роза, и он, казалось, протягивал цветок ей. Их взгляды встретились. Призрак шевелил губами, но Дени не знала, звучит ли его голос наяву или она слышит его только в своем воображении. - Сестрица. - Рейегар, - потрясенно прошептала она. Он снова протянул ей розу, но, когда она попыталась взять цветок, ее пальцы прошли сквозь пустоту. – Что это… - Принц, который был обещан, - печально произнес Рейегар. – Я выполнил свою задачу, сестра, и это стоило моей семье жизни. Ты должна сделать то же самое и заплатить ту же цену. Пламя и кровь могут лишь разрушить королевство, но не восстановить его. Отец так этого и не понял. Не становись такой, как он, не надо. - Не стану, - пообещала ему Дени. – В Миэрине я… - Миэрин – ничто, - сказал ее благородный брат. Он мертв, он тоже погиб. На броде у Трезубца Роберт Баратеон пробил ему грудь своим боевым молотом и убил его. Его тело сожгли, поэтому у него нет достойной могилы… но сир Барристан и сир Джорах называли его последним истинным драконом, а огонь не может убить дракона. – Ты потеряла гораздо больше, чем думаешь. - Что? – Дени в тревоге подалась вперед. – Что случилось в Миэрине? Призрак Рейегара начал таять. Его голос прозвучал словно издалека: - …подчиняется его воле… дары отравлены… заключил сделку… его зовут Вороний Глаз, но не только… драконий рог… проклят… - Брат! – закричала Дени. – Останься со мной, прошу тебя! - Слишком поздно, - совсем рядом прошелестел тихий голос. – Он никогда не знал тебя. Сердце Дени бешено колотилось, а при этих словах оно чуть не выпрыгнуло из груди. Она повернулась и увидела еще одного члена своей семьи, которого никогда раньше не видела, ни во сне, ни наяву. Рейелла Таргариен была невысокого роста, едва выше дочери. На ней была черная мантия с капюшоном, на груди вышит трехголовый дракон их дома. Ее волосы цвета белого золота были аккуратно уложены, с исхудалого лица тревожно смотрели фиалковые глаза. Она взглянула туда, где только что стоял Рейегар, а потом перевела взгляд на Дени. Ее голос казался таким же бесплотным, как и она сама: - Моя маленькая бурерожденная девочка. Кем ты стала? - Я королева, - ответила Дени. Тиран. – Завоевательница. – Узурпаторша. Рейелла отозвалась не сразу. Наконец она потянулась к воротнику и одним отчаянным жестом сорвала с себя мантию, обнажившись до пояса. Дени в испуге смотрела на нее. Ее мать была стройной и худой, с маленькой грудью и торчащими ребрами, кожа у нее была белая, словно древесина бука, вся покрытая лиловыми синяками, шрамами и следами от укусов. Не говоря ни слова, Рейелла сбросила с себя платье и осталась обнаженной, как в день своего появления на свет. Королева стояла так близко, что Дени хотела взять ее за руку, но не могла отвести глаз от ужасных следов на хрупком нежном теле. Она хотела спросить, кто это сделал, но ей и так это было известно. - Пламя и кровь, - с горечью молвила Рейелла, запахивая мантию. – Такой королевой ты стала, дитя мое? - Нет. – Слова словно застряли в горле. – Я пыталась… - Он прав. – Рейелла посмотрела вслед ушедшему сыну. – Рейегар сделал все как должно. Теперь твой черед, дитя. - Но… матушка, нет, пожалуйста, мама… - Это слово было ей непривычно. Ее называли матерью на всех языках: она была матерью драконам, матерью рабам, чьи оковы она разбила. Но Дени никогда сама ни к кому так не обращалась. - Ступай, - прошептала Рейелла. – Будь сильной. Другого выхода нет. Они придут. Сожги их. Как и подобает Таргариену. В последний раз. Сожги их, а потом себя. - Я не… Рейелла исчезла, была и нет, словно кто-то задул свечу. Дени оглянулась, ожидая и страшась новых видений, но ничего не увидела. Она была одна. Совсем одна. - Джорах? – Она снова обернулась, хватаясь за стену тьмы. – Джорах! Нет ответа. - Джорах! – Кричать бесполезно. Если бы он был где-то рядом, то ответил бы. Дени не помнила, когда отпустила его руку. Она пыталась прикоснуться к своим родным, понимая, что они мертвы, а она где-то под Тенью и все еще… …или она тоже мертва? На краткий, преисполненный ужаса миг Дени поняла, что не уверена в том, что жива. «Они изменят тебя», - сказала Коиджа. Но она – Мать драконов, от нее мертвой им никакой пользы. Дени в панике повернулась кругом. Она коснулась губ и груди; изо рта вылетало дыхание, а сердце билось. Ей стало немного легче. Она вгляделась вдаль и различила бледный отсвет в конце длинного коридора. Скорее всего, Джорах тоже увидел его, пока она разговаривала со своими призраками, и пошел посмотреть, что там. Странно, что он оставил ее, ведь он, кажется, был искренен в своем раскаянии. Но, как Дени уже поняла, в этом месте человек над собой не властен. С любопытством, но все еще настороже, Дени пошла вперед. Через дюжину ярдов на мозаичном полу под ее ногами заиграли отблески солнечного света, и она услышала пение птиц. Дени ускорила шаг. И вновь она ошиблась в своем представлении о красных жрецах. Ей виделся огромный зал для приемов, отделанный мрачным черным камнем, красные шелковые драпировки, дымящиеся железные жаровни, а посередине - большой костер. Но вместо этого Дени, щурясь от солнечного света, вошла в маленький уютный садик. В изящном фонтане заманчиво журчала вода, воздух отливал золотом и зеленью, кругом жужжали насекомые и летали разноцветные бабочки величиной с ладонь. Ноги проваливались в мягкий белый песок, а в тени, отбрасываемой ажурными листьями, веяло приятной прохладой. Все это выглядело невероятно и обольстительно, и Дени остановилась, чтобы насладиться зрелищем; как во тьме забываешь о том, как выглядит свет, так в Красной пустыне забываешь о роскоши и изобилии. Тем не менее, Дени решила, что не даст себя одурачить приятным видом. Она понимала, что все это – иллюзия. Нечто подобное она уже видела в Доме Бессмертных. Дени настороженно огляделась, но не увидела ни Джораха, ни кого бы то ни было еще. На каменном постаменте в центре сада стоял поднос с двумя золотыми кубками, но хотя Дени страдала от жажды, она знала, что в таком месте, как это, не стоит прикасаться к напиткам, они могут быть заколдованы. Она сделала еще несколько шагов, оглядываясь в поисках красных жрецов. Наверняка кто-нибудь скоро появится. Через несколько мгновений зашуршала листва и, раздвинув завесу лиан, в сад вошел высокий мужчина, которого Дени раньше не видела. Его развевающаяся ряса с широкими рукавами и позолоченным воротником переливалась всеми оттенками красного: малиновым, алым, вишневым, пунцовым, багряным. Концы его рукавов были отделаны кружевом, искрящимся, словно пламя, на шее мерцал рубин, а его кожа была золотистого, медового оттенка. Его глаза были черными, словно чернила, а голова гладко выбрита, и это напомнило ей Ксаро Ксоан Даксоса. Дени невольно бросила взгляд на его губы – ей подумалось, что они должны быть синими, как у Пиата Прея, но это было не так. Синие уста лгут… но это не значит, что губы, не тронутые «вечерней тенью», более правдивы. Жрец бесшумно шагал по песку, но, завидев ее, остановился и степенно кивнул. - Мать драконов, мы долго ждали тебя и надеялись, что увидим тебя раньше. В любом случае, добро пожаловать. Дени склонила голову в ответ. - Я тоже думала, что увижу вас раньше. – Это была не ложь, но и не совсем правда; она не собиралась ехать в Асшай, пока не узнала, что кхал Чхако хочет продать ее красным жрецам, не спрашивая ее мнения. Может быть, если бы она раньше последовала совету Куэйты… Это не имеет значения. Сделанного не воротишь. - Вижу, мое имя вам известно, но я вас не знаю. Как мне вас называть, милорд? - Я не лорд, а всего лишь скромный жрец. В свое время у меня было много имен, но сейчас я довольствуюсь именем Финтан. - Те, кто утверждает, что носят много имен и не являются лордами, как правило, лгут, - сказала Дени. – Где мой спутник, милорд? Финтан, казалось, удивился. - Ваш спутник? - Тот, кто вошел в этот храм вместе со мной. Мы потеряли друг друга в темноте. Красный жрец покачал головой. - Миледи, я видел в огне, как вы приходите сюда, но с вами никого не было. Вы шли одна, омываемая дождем цвета крови. Такого цвета… признаться, я никогда не видел. - Подозреваю, что все-таки видели, милорд. Жрец улыбнулся. - Вы умная женщина, Мать драконов. Но что бы вы ни думали, вы пришли сюда одна и без оружия, и это единственный способ попасть сюда. Оглянитесь вокруг. Здесь прибежище благодати, изобилие света, истины и красоты, и все это более реально, чем вы могли себе представить. Что если вы всю жизнь провели во сне и только сейчас проснулись? - А может быть, я сейчас сплю, милорд. Он опять улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз. - Время на исходе, миледи. Вы пришли поздно, и промедление может стоить нам всего. Что задержало вас? - Безрассудство, - ответила Дени. – Безрассудство милосердия. - Именно так. – Жрец посмотрел ей прямо в глаза. – Почему Миэрин? Что в Миэрине отвратило вас от вашей истинной цели? Сколько костров горит там по ночам? - Много, чтобы сдержать Гарпию. Финтан махнул рукой. - Любой глупец может развести огонь. Это первый и величайший дар, данный нам богом. Но без помощи Рглора это всего лишь жалкая искра в голодной тьме. Скажите мне, миледи, эти ваши искры смогли сдержать ужасы ночи? - Нет, - вынуждена была признать Дени. - Нет, - повторил жрец. – Итак, миледи, если бы я хотел, я многое мог бы рассказать вам о Миэрине. Я мог бы рассказать, кто Гарпия, и кто из тех, кого вы любите, погиб. Я мог бы сказать вам, что вы теперь лишь мать драконов, но не их повелительница. У Дени по спине пробежал холодок. - Мне явился… мой брат, Рейегар. Он сказал… - Нам известно все, что он сказал, мы видели это в огне. Может быть, теперь вы начали понимать. Здесь, в великой обители бога, нет ни слова, ни дела, ни заклятья неведомого или неподвластного нам. Даже жизнь и смерть здесь всего лишь две стороны одной монеты, и эту монету подбрасываем мы. Если вы будете с нами, мы станем настолько сильны, что сможем навсегда сокрушить Великого Иного. Это смертельная сторона монеты. И я полагаю, что, как и у любого из людей, у вас есть те, кого вы хотели бы вернуть. У Дени пересохло во рту. Ступай осторожно. Очень осторожно. Она познала горькую цену кровной магии и теперь не будет хвататься за нее так отчаянно, как в первый раз. Но в своих мыслях она видела их: кхала Дрого, ее солнце и звезды, Рейего, сына, которого они зачали вместе и который так и не смог сделать свой первый вдох. Жеребец, который покроет весь мир. Дорею, служанку, которая умерла в Красной Пустыне, верного Гролео, которому отрубили голову в Миэрине. Двух призраков, которые только что явились ей… ее замечательного брата и бедную леди-мать… тысячи ошибок, которые можно исправить, мощь и силу, в которых никто не усомнится… вечную жизнь… Подумав об этом, Дени увидела и другие лица. Визжащий король с безумным взглядом, обагривший своей кровью золотой меч. Узурпатор, который посылал к ней убийц через Вольные Города. Ее брат Визерис с его приступами ярости, насилия и злобы. Она была маленькой запуганной девочкой, а он безжалостно помыкал ею. Если бы они не погибли, я бы не попала сюда. Я была бы никем. Но они мертвы. А я здесь. - И что же, милорд? – наконец произнесла она. – Монета может считаться монетой только если у нее две стороны. Иначе это всего лишь изображение, видимость. Она не настоящая. - Верно, - согласился Финтан. – По крайней мере, так мы понимаем этот мир. Но этого недостаточно для того, что мы должны сделать. Вам это известно, иначе вы бы не пришли сюда. Мы – единственные, кто может вернуть вам то, чего вас лишили. - И чего меня лишили? Я уже устала от загадок. - Ваших драконов, - без обиняков сказал Финтан. – Дрогон слабеет, он тяжело ранен и может разделить судьбу того, в чью честь был назван. Визерион – самый слабый из всех троих, так же как Визерис был слабейшим из ваших братьев, он уже под властью чар этого нечестивого амулета из Валирии. Теперь он служит новому хозяину… а этот хозяин, возможно, по неведению и не по своей воле служит Великому Иному. А Рейегаль… - Что? – У Дени заколотилось сердце. – Что с Рейегалем? - Похоже, никто не может его найти, - сказал Финтан со странной кривой усмешкой. – Так же как никто не мог найти вашего брата, пока не выяснилось, что он сбежал с Лианной Старк. В результате началось восстание, в ходе которого ваш дом был свергнут с вестеросского трона. Видите, здесь есть некоторая… симметрия. - И все же вы знаете, где он, - сказала Дени. Его улыбка говорила об этом. – Вы видели его в огне. Где он? Финтан чуть дернул плечом. - Я могу ошибаться. Так уже бывало. - На самом деле вы не думаете, что ошибаетесь. - Нет, не думаю. Но вы должны простить меня, я проявляю позорную невежливость. Мы с вами разговариваем о таких вещах в самую жару. Позвольте предложить вам бокал. Дени приняла у него из рук золотой кубок, но даже не пригубила. - Мой спутник говорил мне, что члены вашего ордена проповедуют, будто я некий возрожденный герой. Азор Ахаи. Пока я правила Миэрином, бесчисленные путники рассказывали, что Станнис Баратеон, брат Узурпатора, претендует на Железный Трон. Более того, он считает себя возрожденным Азором Ахаи, у него есть пылающий меч и его сопровождает красная жрица, исповедующая вашу веру. Как же так, милорд? Не может быть два Азора Ахаи. Или ваш орден посылает к каждому возможному претенденту своего жреца, так что независимо от того, кто окажется героем, вы будете на высоте. - Вы слишком циничны для столь юной девушки, - посетовал Финтан. – Что до Мелони… миледи, буду откровенен. Она обладает определенным, хоть и невеликим, мастерством и настолько предана Владыке Света, что может посрамить многих из нас, но она ошибается. Все, что она говорит, неверно. Все, что она предсказывает, неверно. Все, что она делает, неверно. Уж не помню, как так вышло, но она вбила себе в голову, что Станнис – Азор Ахаи, и ничто не могло переубедить ее. Теперь, я думаю, она и сама поняла, что ошиблась, поэтому ей остается только продолжать изворачиваться, обманывать и притворяться. Она так запуталась в своих ошибках, что теперь вынуждена лгать. Она даже создала ложный Светозарный, а может, и правда поверила, что, если сожжет обычные деревянные идолы, Рглор пошлет ей достойную замену. Вот все, что вам нужно о ней знать. Если когда-нибудь она вернется в Асшай, то будет держать ответ и дорого заплатит за свою ересь. Нельзя позволять себе подобные ошибки, когда судьба человечества висит на волоске. - Светозарный, - произнесла Дени. – Меч Азора Ахаи. Вы дали мне понять, что меч лорда Станниса – подделка. А где тогда настоящий? - Думаете, если бы я знал, то стоял бы здесь, перед вами? – Финтан развел руками. – Это одна из загадок, которую я не смог разгадать. Говорят, он был утрачен тысячи лет назад, после Рассветной Битвы, но я в это не верю. Он найдется, и тогда… - И что тогда? – переспросила Дени. - Он навсегда изменит наше представление о мире. За этим вы здесь, Мать драконов. - Понимаю. – Дени ожидала такого поворота. – Если тот меч не настоящий, значит, лорд Станнис – не Азор Ахаи. Выходит, это я? - Это можно истолковать и так. Но я знаю, что вы искали нас по другой причине. Вы хотите исполнить пророчество заклинательницы теней Куэйты, а еще вы мечтаете уничтожить кровную магию, наложенную Мирри Маз Дуур, и излечить бесплодие. Разве не так? - Так, - осторожно согласилась Дени. - Нельзя отменить то, что уже сделано, но изменить можно. Такова природа огня. Наша сестра Куэйта хотела, чтобы вы открыли глаза. С самого начала она сделала множество предсказаний, которые уже начали сбываться. А теперь послушайте меня. Вы должны кровью отвоевать обратно своих драконов, затем приведите их в Вестерос, и там они выступят в последней битве против слуг Великого Иного. А потом, когда все сгорит дотла, проклятие спадет с вашего чрева. Но, как и прежде, придется заплатить. Дени не понравились его слова. - И какую цену я должна заплатить? - Ваши драконы теперь ваши дети. Если хотите родить детей из плоти и крови, драконы должны умереть. А если вы все еще хотите завоевать Железный Трон, вам придется дать ему наследника. Эта великая Война Пяти Королей случилась из-за несостоятельности Роберта Баратеона и неверности Серсеи Ланнистер. Драконы не могут сидеть на троне, миледи. Они не могут выслушивать прошения, спорить о налогах и править народом. Дени была поражена. - То есть, вы хотите, чтобы я выбрала между своими детьми? Я смогу иметь детей либо из огня, либо из плоти, но не и тех и других одновременно? - Именно так. - Но я не смогу завоевать Вестерос без драконов и не смогу удержать Железный Трон без наследников. Мне нужны и те и другие. - Это правда. Но у вас не может быть и тех и других. - То есть, вы хотите сказать, что все это время я заблуждалась? - Нет, вовсе нет. Но многие обычные люди завоевывали короны без помощи драконов и рождали множество сыновей. Несмотря на все разговоры о том, что Таргариены – не обычные люди, почему бы вам не сделать то же, что и другие? Дени сжала кулаки. - Не смейте насмехаться надо мной. - Примите мои извинения, миледи. Но ваши драконы нужны в Вестеросе. Отвоюйте их и летите туда. - Вы сказали, что, если я вернусь в Вестерос, они погибнут. – Всегда есть шанс, что он лжет или, по крайней мере, говорит не всю правду. Может быть, можно найти способ уберечь их от последователей Рглора. Но Дени с тоской понимала, что такого способа нет. Последнее проклятие Мирри Маз Дуур было жутким и безупречным в своем нечестивом безумии. Любая мать скорее предпочтет увидеть, как солнце встает на западе и садится на востоке, как горы превращаются в пыль и ветер уносит их, словно листья, чем приговорит своих детей к смерти. Дени отвернулась, не в силах осознать значительность решения, которое ей предстоит принять. Казалось, все должно быть просто, но это не так. Совсем не просто. Можно остаться здесь: она будет королевой Эссоса, сохранит драконам жизнь, никогда не родит живого ребенка, и тогда дом Таргариенов умрет вместе с ней. А можно вернуться в Вестерос и сразиться с Иными: даже если ей удастся победить, ее драконы погибнут, но, может быть, однажды она родит ребенка, и увядшая ветвь ее рода расцветет вновь. Если она станет королевой и воссядет на Железный Трон, как ей и было предназначено, ей придется отречься от тех, кто триста лет назад возвел на этот трон ее предка Эйегона, от символа ее дома, от бесценного и небывалого оружия. Мать драконов. В глубине души Дени испытывала постыдный страх, что без них она никто. Всего лишь девушка, еще не встретившая своих восемнадцатых именин. Не воительница и не правительница, а просто девушка, чей отец был… Если она и воссядет на Железный Трон, то благодаря собственным заслугам. А если она оставит Вестерос на произвол судьбы, себялюбиво сохранит драконов для себя… Великий Иной стал сильным, как никогда… Сад был великолепен, в нем было тепло и солнечно, но Дени внезапно почувствовала холод. Она не знала, можно ли верить Финтану, не знала, куда делся Джорах, она даже не понимала, спит она или бодрствует, и не помнила, сколько времени находится здесь. Ей очень хотелось, чтобы это был сон, но в то же время она боялась, что так оно и есть. Наконец она сказала: - Видимо, вы хотите, чтобы я вспомнила о долге. О моей семье, о моем роде. Поскольку я последняя из Таргариенов, я должна… - У вас еще будет на это время, - мягко сказал Финтан. – Кстати, моя дорогая… вы не последняя из Таргариенов. - Что? – Это новое открытие ошеломило Дени. – Коиджа Мо рассказывала мне о мейстере Эйемоне, но она сказала, что он умер, прежде чем… - Да, он умер. Но я говорю не о мейстере Эйемоне. - Тогда… - Дени страшилась услышать ответ, особенно после того как жрец предложил ей воскресить умерших. – Кто же это? - Что ж, - Увидев, как изменилось ее лицо, Финтан улыбнулся. – Он ждет вас в Вестеросе. Это сын вашего брата Рейегара. Ваш племянник.