Eiszeit

В машинном отделении до сих пор царствовала темнота не только в плане освещения, но и в умах трудившихся там механиков. — Юрген, что нам делать? — Ума не приложу. Я просто не знаю! — старший механик был на взводе, не потому что этот вопрос он слышал за эти пару часов уже пару сотен раз, а из-за осознания своей беспомощности. — Даже аварийное питание не подключается… — Я в курсе! — Планггер был готов разнести всё машинное отделение и разорвать каждого механика лично. — Юрген, успокойся, сходи, проветрись. У тебя застой в голове, — Руперт очень контрастировал с состоянием своего руководителя и старался, чтобы тот и вправду не разнёс полкорабля, — пойдём лучше сходим наверх, к Алексу, его давно нет. — Ладно, давай сходим… Механики взяли куртки и вышли из помещения. Снаружи стоял полный штиль. Палуба была на удивление пуста. — Что-то подозрительно тихо, не находишь? — Есть такое… — Юрген попытался напрячь зрение, чтобы увидеть хотя бы борт корабля, но тщетно: темнота поглощала всё вокруг, — возьму фонарь. — Даже он не особо спасал положение. Мало того, через пару минут пути он начал мигать. — Что за?.. — Смотри,там кто-то есть! — Руперт уже было обрадовался, что палуба не совсем вымерла, увидев силуэт возле борта. — Тихо, — Юрген на полуслове одёрнул своего подопечного, — здесь что-то не то. Давай просто идти туда, куда собрались — к Алексу. — Ладно… — Кеплингер был немного в замешательстве, но возражать не стал. Механики как будто нарочно шли медленно, но больше не направляли яростно мигающий фонарь на злачный силуэт. Вдруг с неба полетел мелкий колючий снег и поднялся ветер. Скорость бури всё увеличивалась, из-за чего она выла, как какой-то зверь. Мастера продолжали идти, но никак не могли дойти до пункта своего назначения: штурманской рубки. — Юрген, тебе не кажется, что мы ходим кругами? — Эм… кажется. Ну не могли же мы заблудиться на открытом месте, в конце концов? — Это самый глупый исход из всех возможных в этой ситуации: заблудиться на палубе родного корабля. — Мне сейчас немного не до шуток, — Юрген в сотый раз постучал по, как ему казалось, неисправному фонарю и осмотрелся. — А что ещё делать? Меня это хотя бы успокаивает. Что ты делаешь? Пытаешься определить наши координаты? — Нет, балбес… — Планггер не успел договорить, как нашёл взглядом ту самую штурманскую рубку. Но она была освещена изнутри неестественным бело-голубым светом. — Что там творится? Руперт? Руперт?! Оглянувшись, всегда спокойный в стрессовых ситуациях, Юрген начал биться в панике, когда осознал, что стоит абсолютно один в непроглядной тьме, а буран только усугубляет ситуацию. Вокруг было тихо. Был слышен только вой ветра, сквозь который Юрген начал различать слова: «Doch Du musst weiter So weit das Auge reicht. Umgibt Dich nichts als blankes Weiß…»1* Ему казалось, что эти слова доносит до него утерянный в метели Руперт. С отчаянным криком он бросился в буран. Собственный голос постоянно заглушался этими словами. Юрген шёл прямо на звук, но понял, что гонится за несуществующим маяком, когда несколько раз подряд натыкался на борт судна. Вывод был один: Руперта нигде не было. Планггер уже отчаялся и попытался найти дорогу к тому месту, где исчез его подопечный. Отыскать свои следы было невозможно, да и смысла не было. Они сильно петляли, и было бы очень трудно определить, в какую сторону они ведут. Борт. Борт. Борт. Казалось, что Юрген ходит по лабиринту и постоянно натыкается на тупики. Постоянно мигающий фонарь уже осточертел механику, и тот ужасно чертыхался, когда источник света начинал отрывисто моргать и показывать всем своим видом, что в любой момент готов погаснуть и больше не включаться совсем. Тем временем, Руперт точно так же блуждал туда-сюда по палубе. Эти двое были похожи на двух ёжиков в тумане, только вместо безобидных лесных обитателей в тумане ходили духи утонувших моряков. Но на счастье живых, ни одной встречи с призраками пока не случилось. Но этому горе-ёжику совсем не повезло, так как он был без фонаря и ходил в полнейшей темноте. Но удача была к нему более благосклонна. Через минут пятнадцать скитаний он наткнулся на дверь, только он не мог понять, куда она вела. Решив, что с него хватит этого снежного кошмара, Кеплингер вошёл внутрь. Тёмный коридор вывел его на кухню, где он увидел Ноэля,сидевшего за столом и с усталым видом пившего кофе. Но неожиданно навигатор смахнул кружку со стола, как будто был очень зол. «От судьбы не уйдёшь…» Произнеся эти слова, как оказалось, видение исчезло. — «От судьбы не уйдёшь»? О чём это он? — чтобы тишина не давила, Руперт без стеснения начал вслух разговаривать сам с собой, — Интересно, есть тут что-нибудь источающее свет? После недолгих поисков он выудил из одного из ящиков карманный фонарь. — Уже неплохо. Что же там с Юргеном? Всё-таки потеряться на открытом месте — реально. Выходить наружу нет смысла, будет только хуже. Постараюсь добраться до Ноэля и Алекса внутренним путём. А технический руководитель до сих пор плутал по снежной клетке. Он уже перестал до боли в горле звать Руперта из глубины холодного урагана, а просто хотел добраться до стены, отделяющей палубу с начинкой судна, а там и найти какую-нибудь дверь не составит большого труда. Но с удачей в этот раз у Юргена было плохо. В свете фонаря становились ясными очертания какого-то предмета. На радостях механик подумал, что это его потерянный товарищ, но, к сожалению, обознался. Силуэт принадлежал одному из погибших около пятидесяти лет назад. Призрак схватил перепуганного Юргена за шею и посмотрел ему прямо в глаза. Своим ледяным взглядом он прожигал душу насквозь и, казалось, что был готов забрать её всю, до последней капли. На искажённом гримасой боли лице умершего появилась безумная улыбка, и он со смехом прокричал прямо в лицо своей жертве: «Willkommen! Willkommen im Nicht!»2*, после чего исчез. Замученный нехваткой кислорода, Юрген начал глубоко вдыхать режущий лёгкие воздух. Восстановив дыхание, он заметил, что буря стихла, и Планггер находится совсем рядом с лестницей, ведущей прямо к капитану.