Eiszeit

POV Ахим Вот её и не стало… Рано или поздно это должно было случиться, и все это понимают. Во мне в данный момент живут две крайности: смирение с нашей общей участью и непонимание, непринятие смерти Ерсель. «Stumpf und leer Gehst Du einher Den schmalen Grat entlang…»1* За последние пару дней я успел прокрутить в голове многие воспоминания из нашей семейной и не только жизни. Помню, как один из наших сыновей (почему-то я стал забывать их имена со временем, будто они были где-то не в этой жизни) пришёл после школы с практически полностью оторванной штаниной. Любой родитель бы уже прочитал долгую нотацию, отправил ребёнка в комнату или ещё что-то в этом роде, но не Ерсель. Она совершенно спокойным голосом спросила, что случилось. Сын (по-моему, его звали Эрнст, он был младший) рассказал, что подрался с одноклассником, потому что тот его задирал. Ерсель достала аптечку и пока обрабатывала многочисленные ссадины просто рассказывала сыну какую-то старую сказку, несколько похожую на притчу. Но пока дети были маленькие, она старалась воздействовать на них через образы, считая, что так будет лучше. И была права. На следующий день Эрнст вернулся домой довольный собой и поделился тем, что понял, за что его задирали и толково разобрался с ситуацией. Тогда я гордился и сыном, и женой, которая смогла научить его поступать правильно. Служить с Ерсель тоже было чем-то особенным. На судне она была совсем другой: сильная, стойкая и в каком-то смысле даже властная. Честно, я даже побаивался её в моменты работы. Казалось, что если подвернёшься ей под горячую руку, то попадёшь к ней же в лазарет. Её руки быстро обрабатывали раны, делали перевязки, собирали нужные медикаменты… Она была настоящим мастером своего дела. Ерсель была сильнее всех мужчин на судне. Вроде совершенно скромная на вид: небольшого роста, с маленькими, аккуратными и ловкими руками, прямыми светлыми волосами, но вместе с тем у неё был очень решительный взгляд и голос. Честно говоря, не задавался вопросом, почему родители дали ей именно это имя, но оно было её. И только её. Настоящая медведица… После ухода Ерсель, как будто угас единственный луч тепла и здравого смысла на этом замороженном «острове». «Weißt Du noch wie oft Du aufgegeben hast? Ohne es je zu probieren Jetzt kannst Du nur noch verlieren.»2* Мне в голову закралась мысль, что всё, что с нами происходит, это исполнение какого-то плана. Мы умираем в определённом порядке, эти события уже где-то закреплены. Быть может, я даже знаю, что и мой час скоро придёт, но следующая смерть будет не моей. Возможно, чем ближе к смерти, тем чувствительнее к потусторонним вещам становится душа. «Wir stehen am Abgrund Doch wir gehen weiter Es geht nicht vor und nicht zurück.»3* Но я нисколько не боюсь ухода на тот свет. Думаю, никто из нас уже не боится. Смирение уже пришло ко всем и стало настолько привычным, насколько для любого человека привычно дыхание. Мы не ждали, не пытались приблизить, а просто старались жить, не обременяя себя тяжёлыми мыслями о том, что там за гранью или о чём-то подобном. Не было никаких помешательств, психоза, просто потому что на это уже не было ни у кого сил. Последняя ссора Алекса и Ноэля была весьма неожиданной, если честно, для всех нас. Пусть капитан быстро остыл и пустил всё на самотёк, но шума наделал он не мало. Я только надеюсь, что, когда всё это закончится, мы и правда увидимся с теми, кого потеряли в этом плавании. Сейчас мне ничего больше не нужно, как надежда на то, что мы с Ерсель встретимся снова. Потому что только с ней моя душа наконец упокоится. «Wir stehen am Abgrund Doch wir gehen weiter Wir gehen voraus und ihr kommt mit.»4* Мне кажется, что подобное желание есть не только у меня. Единственное, к чему теперь мы стремимся — покой. Этот покой будет вечен, а потому он так нужен всем нам. Хватит с нас страданий и на этом свете.