***
Тони похищают в понедельник в половину второго утра (ночи) – на этот раз не для создания оружия, а из-за денег, огромной суммы, которую нужно передать через две недели, и никому абсолютно неясно, с какой стати такой странный выбор срока. Похитители желают выкуп, а Клинт абсурдно сильно желает вмазать кому-нибудь. Нет подходящей мишени. Он не спускается в тир за Вандой, куда направлялся до этих новостей, а идет в главный зал, ожидаемо обнаруживая там почти весь состав команды. Пеппер – бледная, худая, больше блондинистая, чем рыжая – сообщает через видеосвязь, что сделать ничего не может насчет сбора средства. Это записано в документах, официально закреплено, невозможно нарушить – за Тони Старка СтаркИндастриз никогда не будет платить выкуп, вне зависимости от требуемой суммы – будь то доллар или несколько миллионов. На этом настаивал он сам, этот долбанутый гений с комплексом героя. Бартон зол. Очень, очень зол – в следующую встречу он надерет Тони задницу по-настоящему, так, что тот станет нормальным человеком. Но проблемы нужно решать по мере их поступления, и Клинт перестает думать о будущем, Англии и семье. Стив спрашивает, можно ли как-то обойти запрет на выкуп. Лазейку найти, хоть что-нибудь. Чтобы заплатить сначала, а потом уже разобраться, ибо время - здоровье Тони, а все они знают, каким он бывает несдержанным засранцем. Пеппер качает головой и кусает губы. Клинт кивает Наташе, заметив ее передвижения в сторону выхода, и пытается сообразить, к кому сунуться за информацией о похищении Тони Старка. Идей особых нет, потому что никакого направления. Н-и-ч-е-г-о.***
На третий день в отчаянии, кажется, почти все. У Стива синяки под глазами, Наташа пьет ненавистный кофе, Роуди с военными все еще пытаются найти хоть что-то, Хилл подняла на ноги все ресурсы бывшего Щита, Вижен выглядит разочарованным в жизни, и только Ванда сидит как статуя, твердя, что ничем не может помочь. Она напоминает призрак, который не ест, не спит и только повторяет одну фразу на повторе. (ничемнемогупомочьничемнемогупомочьничемнемогупомочь) Клинт, вообще-то, никогда и не говорил, что она должна. Честно говоря, вряд ли Ванда хоть что-то может сделать в нынешней ситуации, но маленький осколок засел в нем и твердит, что нужно рассмотреть ее поближе, что-то не так. Это "не так" обнаруживается на четвертый день. Максимофф останавливается напротив него, выводя из полудремы, и говорит с хрипом: - Ты бы спас Старка ценой своей жизни? Бартон понимает, что уже не раз слышал такую интонацию – у совершенно иных людей, но это тон оправдания. Ванда оправдывается перед ним. Клинт сбрасывается с себя всю сонность и садится прямо, учуяв зацепку. Он смотрит на нее и как бы побуждает продолжать. Никогда ничего не начинай, если не хочешь закончить, говорила ему мать. - Да. - Старк часто тут бывал последнее время. Я... моя магия запомнила его. И я могу попробовать поискать через весь мир, но долго, опасно и боль... - И ты молчала? Ты все это время молчала? Клинт не вскакивает и не злится, он просто... разочарован. Потому что ради нее, Ванды, Тони недавно потратил несколько дней без сна и (практически) еды, поссорился с Пеппер, довел самого себя до предела, вероятно, подключил все свои связи, наобещал горы, переговорил с людьми из разных сфер науки, только чтобы сотворить амулет, который поможет ей блокировать окружающих. Поможет ей жить более-менее нормально, не в каком-нибудь эластичном боксе-клетке три на четыре. Это вроде талиона, перевёрнутого зуб за зуб, око за око, ногу за ногу принципа, Lex taliōnis, закон равного возмездия: будь благодарен за помощь, окажи помощь в благодарность. Это спасает. Ванде стоит научиться такому. - Я говорю сейчас, - отвечает тихо Ванда, но смотрит прямо в глаза. - Тогда сделай уже.***
Максимофф находит Старка практически одновременно с весточкой, которую Тони удается оставить на каком-то сайте Вижену. Дурацкое совпадение. Ванда харкает кровью и просит заварить чаю. Клинт оставляет ее на попечение Беннеру и отправляется вместе со Стивом, Наташей, Роуди и Виженом во Владивосток. Там оказывается не так уж холодно, и люди улыбаются вполне по-доброму. Они проводят операцию скрытно, потому что правительство Российской Федерации отказывается принять их на своей земле (официально; неофициально – никто тупо не хочет разрушений, и у них, в России, оказывается, есть и свои супергерои). Тони выглядит намного краше, чем труп. У него только синяк под глазом, вывих левой ноги да трещина в ребре. Клинт почти уверен, что все время нахождения в плену он не затыкался, за что и схлопотал большей частью. - Что-то вы не особо торопились. - Пеппер передала, - Клинт протягивает Старку обычный гамбургер, который оберегал как тайный артефакт весь путь сюда: это было действительно сложно, учитывая скользящие туда-сюда пули и жуткую пыль. Тони довольно мычит и улыбается благодарно, Бартон знает. Он гонит медиков до тех пор, пока не съедает свое угощение, а другой рукой набирает номер Поттс. Клинт сотни раз был в практически (и не только) предсмертном состоянии, так что точно знает о съедающем желании поговорить в последний раз с близкими, но Старк выбирает позвонить Пеппер, когда уже все закончено, и это, наверное, любовь. Сам он никогда так не поступал, но это приходит в голову только сейчас. Может быть, у них с Лорой не развалилось, а просто не сложилось (с самого начала).***
Ванда находит его сама на крыше в три ночи. Она говорит, что ждала в тире, но не пришел. Не просит прощения (в общем-то, да, Клинт понимает, что она ни в чем не виновата, но чувства – это не логичная часть, он сейчас нестабильный элемент окружающей обстановки, Лора отказывается давать к телефону детей уже почти неделю, и это низко) и не жалуется на боль, о которой ему рассказала Наташа. Максимофф просто садится рядом. - Спасибо, - говорит Клинт, даже если это практически бессмысленно. Он умеет быть благодарным. Ванда мягко улыбается в ответ. - Завтра, как обычно, в два?