Скорость в крови

Джеймс вышел из машины и нос к носу столкнулся с Адамом, появившимся из-за угла. Тот был одет в белый медицинский халат и шапочку, а в руках нес черный саквояж. – А что, уже Хэллоуин? – улыбнулся Хант, подходя ближе. Адам фыркнул и направился в дом. – Итак, ты все же приехал… – А ты не ожидал? – Джеймс вошел следом и закрыл за собой дверь. – Ты просил меня подумать. Я все осмыслил, и вот я тут. Адам прошел в гостиную и, стянув шапочку, бросил ее на стол. – Осмыслил, значит? – Адам, что такое? Я думал, ты… будешь рад, – Хант нерешительно приблизился и погладил Адама по прохладной щеке. – Чему рад? – Адам отодвинулся, вздохнул и посмотрел на Джеймса в упор. – Я тоже все обдумал и пришел к выводу, что это ошибка. – Ошибка? Я не… – Нам не стоит больше видеться, Джеймс. Ты хороший парень, но, как я уже сказал, это ошибка. Мне не стоило позволять тебе так много узнавать обо мне. – Подожди, ты… ты что, думаешь, я кому-то расскажу? – Нет, но рисковать не стоит. И еще кое-что. Я, скорее всего, перееду, поэтому… – Адам, нет. Слушай, я, может, слишком напорист, и я понимаю, что тебе это не по душе, но я не хочу тебя терять, ты нужен мне! – Зачем, Джеймс? – грустно усмехнулся Адам. – Пойми: твоя жизнь, как и твой болид, летит вперед, и впереди у тебя еще много всего интересного, а я… Я просто застрял в своем существовании и привык к этому, но тебе не стоит все рушить ради меня. – Я и не собираюсь ничего рушить! Да, ты наверняка будешь жить вечно, а я, возможно, завтра погибну на трассе, я это понимаю. Понимаю, что мы разные, но, Адам... Не прогоняй меня. Для тебя это мелочь, а для меня это и есть жизнь. И я не хочу ни о чем жалеть, я хочу просто жить сегодня, сейчас… и быть с тобой. Адам покачал головой и отвернулся к окну. Он понимал, что Хант прав, и сам не хотел его прогонять... или хотел?.. Он уже и не помнил, когда в его жизни все было так непросто. Джеймс подошел к нему сзади и мягко коснулся губами шеи. – Адам… – Ты же понимаешь, как это будет сложно, понимаешь, что я не какая-то там девочка-фанатка? – Понимаю, – улыбнулся Джеймс. – Да? А то, что я опасен для тебя, ты тоже понимаешь? – Адам резко развернулся: его глаза, обычно серо-голубые, сейчас отливали какой-то нереальной желтизной, а зрачки были так расширены, что почти закрывали радужку. Хант не испугался его вида, напротив – он смотрел на Адама с любопытством и нежностью. А потом притянул к себе и поцеловал. Адам моргнул растерянно, но позволил горячему языку Джеймса вторгнуться в свой рот, и даже слегка ответил ему, но тут у него закружилась голова. Все, что он слышал сейчас – биение пульса на шее Ханта, и запах, невозможно сладкий и манящий. Адам тряхнул головой и отстранился от Джеймса. – Стой, я… Мне нужно поесть, – он подхватил саквояж и собрался выйти из комнаты, но Джеймс поймал его за локоть. – Постой, там кровь? – кивнул он на сумку. – Да, и я должен поесть, иначе… – Иначе что? – Джеймс!! – Зачем тебе эта консервированная дрянь, когда есть я? – Ты совсем с ума сошел? – Адам выдернул свою руку и решительно направился на кухню, но Джеймс, словно непослушный щенок, увязался следом за ним. – Но я же тебе понравился, ты сказал, что я вкусный. – Да, ты очень вкусный, и поэтому я для тебя еще опасней. Могу сорваться, тем более сейчас, когда я очень голоден. Так что подожди меня в гостиной, будь добр. – Адам, но я сам этого хочу. И ты хочешь, я же вижу. Адам тихо рыкнул и, грохнув саквояж на кухонный стол, резко развернулся и толкнул Джеймса к стене. – Зачем ты это делаешь, а? – прошипел он Ханту в шею, глубоко вдохнул и облизал выступившие клыки. – Давай, Адам… – прошептал Джеймс, сильнее наклоняя голову. Вампир обреченно выдохнул и, сдавшись, вонзил зубы в его шею. Джеймс застонал и обвил Адама руками, крепче прижимая к себе. Его бросило в жар, в ушах застучало, а по телу разлилось такое наслаждение, которое он не мог сравнить ни с чем, даже со скоростью. Это было нечто иное: возбуждение разливалось по венам так стремительно, словно боялось не успеть. Член тут же встал как каменный, и все, чего сейчас хотел Джеймс – чтобы это не заканчивалось. Адам тихо урчал, высасывая и слизывая густую, пряную кровь. Он чувствовал, как колотит Джеймса, слышал его стоны и ощущал его стояк возле своего бедра. Не отрываясь от шеи, Адам дернул Ханта за пояс брюк, который с треском порвался, скользнул рукой в белье и сжал горячий член. Джеймс дернулся и застонал громче, инстинктивно толкаясь в его руку. Адам возбудился не меньше самого Джеймса – он надрачивал ему, чуть сжимая и дразня большим пальцем головку, и одновременно зализывал языком ранки от собственных клыков. Ему хотелось видеть лицо Джеймса, когда тот кончит – и он чуть переместился, лизнул припухшие губы, которые Джеймс немилосердно кусал, и заглянул в затуманенные глаза. – Тебе нравится? – Дааа… Адаам… – Кончай, – выдохнул Адам в его губы. Джеймс вскрикнул и, прогнувшись, излился Адаму в ладонь. Тот усмехнулся и бесцеремонно вытер руку о его же штаны. – Хороший мальчик, а теперь идем, – и он потянул Ханта к лестнице. Едва войдя в спальню, Адам принялся срывать с Джеймса одежду в таком ураганном темпе, что Хант и сам не понял, как оказался полностью обнаженным. Осмотрев представившуюся ему картину, Адам плотоядно улыбнулся и легко толкнул Джеймса на кровать. Он выпил совсем немного его крови – ровно столько, чтобы насытиться, – но она была такая горячая и такая вкусная, что жажда продолжала жечь его горло. Адам чувствовал опьянение и возбуждение, по-настоящему сильное, словно с кровью ему передалась страсть Ханта. Сейчас его распаляло все – взгляд Джеймса, который жадно скользил по нему, пока Адам стягивал с себя одежду, и его запах, и весь его вид. Зрелище было невероятное: красивый и сильный мужчина в его постели, раскинувшийся на черных простынях. Раздевшись, Адам подошел ближе, и Джеймс тут же потянул его на себя, нетерпеливыми руками оглаживая его тело. Вампир усмехнулся, позволяя Ханту целовать свою шею и прижимать к себе сильнее – как будто это могло удержать Адама в его руках! Горячие губы, казалось, были везде, они ласкали и пробовали на вкус его кожу. Джеймс тихо постанывал только от одной мысли, что это невероятное создание сейчас принадлежит ему. Адам был странный, удивительный, совершенно особенный на ощупь: прохладный и гладкий как шелк – и в тоже время, скользя ладонями по его спине, Джеймс чувствовал растекающееся тепло, будто лед медленно разогревался и таял под его ласками. Он был и твердый, и мягкий; его живот чуть вздрагивал от нежных прикосновений пальцев, а когда Джеймс касался его члена, тот отзывался легкой пульсацией в его руке. Адам запрокидывал голову, шипел и двигал бедрами навстречу – но, стоило Ханту слегка сжать его ягодицы, он сразу же напрягся и будто окаменел. Склонившись, он провел кончиком языка по пухлым губам Джеймса, но прежде чем тот распахнул их для поцелуя, Адам уперся пальцами в его грудь, толкая обратно на кровать. А затем перехватил его руки и завел за голову, с легкостью удерживая оба запястья одной рукой. До этого Адам казался легким, почти невесомым – но, стоило Джеймсу слегка трепыхнуться, как он ощутил, что его бедра и руки будто скованы стальными оковами. Резко выдохнув, он удивленно посмотрел на любовника. – Адам? – Лежи смирно, – хмыкнул вампир и отпустил его руки. Джеймс снова ощутил легкость, но шевелиться не рискнул. Адам провел ладонями по его груди, ненадолго задержавшись на сердце. Чуть склонил голову и скользнул указательным пальцем по соску, обвел его по кругу и вдруг резко царапнул кожу. Гонщик застонал и дернулся: там, где Адам провел ногтем, теперь красовалась тонкая царапина, из которой выступила кровь. Джеймс закусил губу, наблюдая, как вампир аккуратно собирает пальцем крошечные капли и отправляет в рот. Адам пососал палец, блаженно прикрыв глаза, а потом наклонился над порезом и заскользил по нему языком. Зрелище было настолько возбуждающим, что Хант не выдержал: он притянул лицо Адама к себе и со стоном впился в тонкие губы, чувствуя на них вкус собственной крови. Двинул бедрами, потираясь изнывающим членом о задницу Адама, и услышал тихий протестующий рык. Одно неуловимое движение – и он уже лежит на животе, уткнувшись лицом в подушку. Адам перевернул его, как куклу, и теперь вжимался грудью в его спину. – Ты же понимаешь, что сейчас ты полностью в моих руках? – прошептал вампир Джеймсу на ухо. – Наивный мальчишка, я могу сделать с тобой все что угодно, – рука Адама зарылась в светлые волосы Ханта, а потом сжалась в кулак, от чего Джеймс откинул голову назад и болезненно зашипел. – Я могу свернуть тебе шею, – продолжал Адам, – и избавить себя от твоей назойливости. Или… – он отпустил волосы и прижался губами к ранкам от своих зубов на шее, – могу осушить тебя досуха. Это так… заманчиво. – Это все, чего тебе хочется? – прохрипел Джеймс, пытаясь повернуть к нему голову. Он понимал, что Адам хочет брать, а не отдаваться – и это было странно и непривычно, ведь Хант еще никогда не оказывался снизу. Но Адам был... другой. Ему хотелось подчиниться. Как бы дико это ни звучало, Джеймс ему доверял. – Тсс… лучше молчи сейчас, не дразни меня, – Адам опустил руки на его крепкий зад, стиснул ягодицы и чуть развел их, приоткрывая сжатый вход в тело. – Ммм… – Джеймс выгнулся и потерся задом о твердый член любовника, – хочу тебя… Адам застонал, тихо матерясь и бормоча что-то о сумасшествии. Этот бестолковый мальчишка просто не понимал, что вампир может сделать с человеком, особенно во время секса, когда контролировать себя вдвойне тяжело. Но ему было все труднее держать себя в руках, когда такой лакомый кусочек столь откровенно напрашивался сам. Он метнулся к тумбочке и схватил маленький флакончик с апельсиновым маслом, которое так любила Ева. Через секунду комнату наполнил аромат цитрусов, а палец Адама, блестящий от масла, стал осторожно проталкиваться внутрь Джеймса. Хант сжал кулаки и не смог сдержать болезненного стона. Адам, наклонившись, обхватил его поперек груди и потянул на себя, заставляя выпрямить спину. – Расслабься, – тихо приказал он. Хант откинул голову ему на плечо, подставляя беззащитную шею. Адам провел по ней губами и, уже не сдерживая себя, погрузил клыки в едва затянувшиеся ранки. Джеймс застонал и дернулся, закидывая руку Адаму за шею и прижимая сильнее к себе. В этот момент Адам полностью протолкнул свой палец в его тесную дырку. Сейчас он не пил кровь, а лишь слизывал, смакуя, выступающие капли. Стоны и покорность Джеймса не на шутку его распалили, и он, добавив еще масла, решительно ввел уже два пальца. – Аааах!!! Твою маать… ммм… – Джеймс жмурился, стараясь не сжиматься, но когда длинные пальцы Адама, по-хозяйски орудующие в его заднице, проехались по твердой точке внутри, Хант глухо вскрикнул и сам подался назад. – Так, да? – усмехнулся Адам, почувствовав перемену в поведении любовника. – Даа… ещее… Адам трахал его пальцами, прокручивая их и разводя: он понимал, что, если не подготовит Ханта, просто порвет его. Конечно, можно было наплевать на все и взять его так – тем более, что он уже сам изнывал от желания. Но все же Адаму хотелось, чтобы Джеймс стонал под ним не от боли, а от наслаждения. – Давай, Адам… ммм… сейчас, я хочу… – Джеймс тяжело дышал, облизывая губы. Пальцы внутри уже не приносили дискомфорта, скорее, распаляли. Ему было хорошо, но мало. – Потерпи, Джеймс, ты еще не… – Я готов, – перебил Хант, – сделай это… давай... Адам хмыкнул и надавил ему между лопаток, заставляя прогнуться. – Сделать что? – Адам… – Так что же? – Возьми меня… я хочу твой член… – Мм, вот как? Что ж… – Адам вытащил пальцы, налил в ладонь еще масла и размазал по своему стволу. Приставил его к влажному, пульсирующему входу и толкнулся вперед. Хант закричал и так сильно вцепился в спинку кровати, что та жалобно заскрипела. У Адама потемнело в глазах от жара его тела, от его узости. Он стиснул бока Джеймса, чтобы не дать себе сорваться. – Чееерт… – прошипел Джеймс. – Ты сам захотел. Терпи, – буркнул Адам, но все же наклонился вперед и стал целовать напряженную спину любовника, а рукой, скользкой от масла, дрочить его член. Через пару минут Джеймс привык к распирающему чувству внутри себя, начал стонать протяжнее и подаваться навстречу. – Адаам… ммм… двигайся… Адам качнул бедрами, а потом еще и еще. Гладкое тугое нутро с трудом принимало его вторжение, но с каждым толчком становилось все легче продвигаться внутри. Он действовал плавно и неспешно, стараясь контролировать себя, но Джеймс долго не выдержал. – Быстрее, Адам… нууу же… – горячо зашептал он, нетерпеливо подаваясь назад. – Ммм… заткнись! – Давай же… трахай меня, сильнее… Адаму показалось, что он на мгновение ослеп. Этот наглый мальчишка все же смог вывести его из себя. – Ах, ты хочешь быстрее? – прошипел он. – Сильнее? Он резко двинулся вперед, заполняя собой горячую дырку, и стал долбиться в Джеймса с бешеной скоростью. И изо всех сил цеплялся за край сознания, лишь бы не сорваться полностью, лишь бы не затрахать до смерти этого сладкого дурачка. Хант кричал во все горло, пока не сорвал связки – Адам драл его так, что зад Джеймса, казалось, сейчас просто вспыхнет. Он вбивался своим членом прямо в простату, и Ханта подкидывало, как от разрядов тока. – Нравится тебе, любитель скорости, м? – Адам дернул его на себя и сильно прижал спиной к груди, не прекращая неистово трахать. Джеймс был не в силах ответить. Когда он говорил, что гонки круче секса, он и подумать не мог, что кто-нибудь когда-нибудь так его отымеет. И сейчас он исступленно закатывал глаза, сипло стонал и терзал зубами губы – потому что на большее был не способен. Адам дурел от его запаха. В кровь Ханта сейчас лошадиными дозами выплескивался адреналин, который на вкус был как крепкий алкоголь. Адам обхватил член любовника и стал дрочить ему с той же скоростью, с какой вбивался в его зад – и, когда Джеймса буквально выгнуло, Адам впился в его шею с протяжным стоном. Это было как взрыв всех чувств: Джеймс кончал, забрызгивая себя до шеи, а Адам изливался внутри него и пил его кровь как одуряющий хмель. Они без сил повалились на кровать. Адам осторожно вышел из истерзанного тела и заглянул любовнику в лицо. Джеймс хватал воздух словно рыба, выброшенная на берег, по его телу пробегали волны дрожи. И Адама вдруг затопила нежность и жалость: Джеймс доверился ему, отдался целиком и полностью – а он, словно зверь, взял все что мог. Притянув Джеймса ближе к себе, Адам бережно поцеловал его. Резко дернув языком, он несильно разрезал его о клык, и увлек Ханта в глубокий поцелуй, делясь с ним своей кровью. Джеймс обнял его, с жаром отвечая на ласки и впитывая целительную кровь. Минуту спустя вампир отстранился и опустил глаза на бедра Ханта, где виднелись синие следы от пальцев. Как только они стали медленно таять, Адам улыбнулся и устроил голову на плече любовника. – Ну, как ты? – В шоке, – честно ответил Джеймс, с удивлением ощущая, как в горле, а затем и в заднице, перестает саднить, а тело вновь наполняется силами. – Я пойму, если ты захочешь уйти, – спокойно сказал Адам. – А что ты скажешь, если я захочу остаться? – Скажу, что ты сумасшедший, – улыбнулся Адам, – любой бы уже сбежал. – Но не я. – Но не ты. – Мне сейчас очень хорошо… – Это потому, что я дал тебе своей крови, иначе ты бы чувствовал себя по-другому. Слушай... извини, я не должен был так срываться. Джеймс осторожно взял Адама за подбородок и приподнял его лицо. – Шутишь, что ли? Да это был лучший секс в моей жизни! Адам хмыкнул, а потом, не сдержавшись, засмеялся: – Ты все-таки ненормальный… – Сказал вампир, – усмехнулся Хант, за что получил тычок под ребра. – Я хотел сказать – я рад, как бы там ни было… что не убил тебя. И они оба тихо рассмеялись. – Адам, а какой я на вкус? – У тебя нет определенного вкуса, – пожал тот плечами, – в тебе целый коктейль. Ты горячий, как солнце, сладкий, как нектар, пьянящий, как вино... А еще ты горчишь, как дым, – Адам строго посмотрел на сияющего Джеймса, – это из-за сигарет, и это все портит. – Ты хочешь, чтобы я бросил курить? – Мне все равно, – фыркнул Адам. – Я постараюсь, – улыбнулся Джеймс и широко зевнул. Адам, устроившись удобнее на его плече, стал очень тихо напевать, и вскоре Хант заморгал осоловевшими глазами. – Ммм… ты поешь мне, надо же... Это колыбельная? – Замолчи и засыпай, – прошептал Адам, не прерывая напева. А когда дыхание Джеймса выровнялось и он уснул, Адам легко поцеловал его в губы, выбрался из кровати и спустился вниз. Нужно было срочно записать музыку, не умолкающую в голове.