Чужое сердце

      Спектакль в театре начинался в восемь и заканчивался до полуночи, так что Лори вполне успевал на автобус. Декорации они будут разбирать завтра, а сегодня, вылезая из автобуса на своей остановке, он решил, что самое время заскочить в бар и пропустить стаканчик, а там может и снять кого-нибудь. Усталым Лори себя не чувствовал, невелик труд потаскать фанерные конструкции по сцене в перерывах между действиями. Возвращаться в квартиру не хотелось, по крайней мере немедленно. Дома его не ждало ничего интересного. Лори неожиданно подумал, что настоящего-то дома у него в действительности никогда и не было. Нынешнее жилище на это гордое звание не тянуло, хотя парень для краткости называл его именно так. И оно было несравненно лучше приюта, или заброшенных подвалов и цехов, в которых он кантовался до того памятного укола. И всё же настоящий дом – это нечто иное. Это место, в котором тебе уютно, и к которому ты привязан. Может быть в будущем, когда он разбогатеет, у него и будет такой дом. Он выберет его себе тщательно и не торопясь, устроив всё так, как ему хотелось, чтобы поселиться в нём на много-много лет.       Лори усмехнулся про себя. Не то, чтобы он любил мечты и философствования, но иногда на него накатывало. Сегодняшний день выдался не то чтобы трудным – странным. С утра, явившись в мастерскую, он увидел перевёрнутую машину, колёсами вверх лежавшую на крыше их гаража. Когда же он спросил у Неда, как она там очутилась, тот ответил: «Веришь ли, друг, – сама взлетела!» Лори так и не понял, шутит он, или нет. Генри всё утро ругался, вопрошая в пространство, как этот автомобиль теперь оттуда стаскивать. Но стащили, хотя для этого пришлось привлечь уличный кран. Потом была встреча с Торстеном Видрирсоном, который зазвал Лори в паб, где они проболтали два часа. Можно было от него отвязаться, но Лори вдруг стало любопытно, что Торстену от него нужно. Казалось – ничего, кроме его общества, но Лори то и дело ловил на себе уж очень пристальные взгляды белобрысого атлета. И они странным образом перекликались с продолжавшими преследовать Лори снами.       Они повторялись, эти сны, приходя снова и снова, так что Лори уже начал бояться засыпать. Иногда ему снился золотой город, иногда – белое лицо с голубыми звёздами в провалах глазниц. И всегда, всегда звучал в голове тот Голос. Тебе обокрали, говорил он. От тебя скрывают твою истинную мощь, говорил он. Хочешь вернуть потерянное?       Конечно, легче всего было списать происходящее на начинающийся психоз и пойти сдаваться добрым дядям в белых халатах. Или не сдаваться, а просто фаталистично ждать, пройдёт ли это само, или перейдёт в острую стадию. Но Лори нюхом чуял – всё это неспроста. Это всё звенья одной цепи: и его сны, и странные происшествия, наводнившие Лондон и даже замелькавшие в новостях, и то, что происходит в доме Фреды Фьёргюн. И все происшествия закручивались вокруг него, как водоворот.       А может, его просто одолела мания величия.       Увы, увлёкшись глобальным, Лори со своим нюхом упустили из виду, что и более мелкие неприятности могут стать смертельными, если не уделить им должного внимания. И неприятности не преминули ему об этом напомнить. До бара Лори так и не дошёл – в двух шагах от него, на пустынной улице ему преградили дорогу двое. Он оглянулся – сзади заходили ещё двое, и бежать от них было поздно, так же как и пытаться отвести глаза. Тех, что были впереди, он узнал – это их он обидел в прошлый раз в клубе из-за Янины, а потом удрал от них и их дружков. Из-за всего, навалившегося с тех пор, Локи думать забыл об этих засранцах. А зря. Подонки оказались злопамятными.       Четвёрка сжимала кольцо медленно и неторопливо, явно намериваясь сперва изничтожить противника морально, прежде чем начать бить. Идиоты, подумал Лори, сунув руку в карман, где лежал выкидной нож. Им бы тихонько подкрасться, да и навернуть меня битой, что в руках у одного из них, по голове – и я ничего не смог бы сделать. А сейчас мы ещё побарахтаемся, четверо на одного – расклад невыгодный, но небезнадёжный для того, кто умеет обращаться с оружием. В такие минуты он жалел, что у него нет пистолета. Достать ствол было не так, чтобы очень трудно, но Лори предпочитал ножи, как-то ему с ними было уютнее. А ведь порой одного вида пушки бывает достаточно, чтобы развернуть ситуацию в свою сторону, но сейчас придётся обходиться тем, что есть. Лезвие едва слышно щёлкнуло, выскочив из рукояти, и Лори шагнул вперёд, навстречу тем, что были впереди.       Предводитель четвёрки угрожающе взмахнул битой – и взвыл, когда тонкие, но сильные пальцы стремительно подскочившего к нему парня ударили по глазам. Вой тут же перешёл в хрип и бульканье, когда тускло блеснувший в фонарном свете нож рыбкой нырнул под его подбородок, рассекая кожу, мышцы и жилы с трахеей. Обладатель биты осел, роняя своё оружие и заливая себя и асфальт кровью из новой жуткой улыбки на горле, а нож в руке Лори мгновенно метнулся в сторону, с хрустом войдя по ключицу оказавшегося рядом парня с цепью.       Лори выдернул лезвие и, не глядя, как вторая жертва падает, повернулся к оставшимся. Те попятились, на глазах теряя кураж, но не побежали. Видимо, всё произошло слишком быстро, и они просто не успели осознать, что остались против человека, уже прикончившего двоих. А может, были непроходимо тупы, и обрезок трубы в руках у одного и ножик длиннее, чем у Лори, в руках второго всё ещё казались им достойными внимания аргументами. Но долго так продолжаться не могло – сейчас они либо всё же прислушаются к здравому смыслу, либо придётся драться, и теперь уже всерьёз, ибо второй раз фактор неожиданности не сработает. Все трое застыли в хрупком равновесии, и тут ночную тишину разорвал пронзительный женский визг.       Резкий звук положил конец колебаниям гопников: спустя секунду их и след простыл. Лори обернулся на визг, и в животе всё перевернулось. На углу улицы, за которым располагался бар, стояла Янина, и не переставая визжать, с ужасом смотрела на него. Света фонарей хватало, чтобы безошибочно её опознать, и можно было не сомневаться, что она точно так же безошибочно опознала его.