Патронус Тома Реддла

      — Ужасно! — леди Аола беспомощно смотрела на Дамблдора и Фрост, пытавшихся помочь Уизли, с головы до ног обсыпанного устрашающего вида крапивницей. — Что же это?!       Лицо, шея, руки её кавалера раздулись и покрылись роскошной малиновой сыпью. Острые пупыри целыми колониями высыпали на бледной коже, заставляя Лиса стенать и чесаться. Изустная речь его покинула.       — Похоже на аллергию, — мрачно изрекла миссис Фрост. — Помогите мне отвести его в больничное крыло.       — А это не заразно?! — засомневался кто-то. Том без колебаний раздвинул зевак и шагнул к незадачливому сопернику, стараясь сохранять озабоченное выражение лица. Он-то уж точно знал, что это не заразно, и с готовностью подставил Лису плечо. Лишний плюс в копилку имиджа хорошего парня, почему нет?       — Аллергия на песенки. Тонкий музыкальный слух Септи не вынес этого испытания, — мрачно изрек Майлз и заржал. Мисс Аола бросила на шутничка сердитый взгляд.       — Так! Ничего страшного не случилось, у мистера Уизли всего лишь аллергия на цветы. Такое бывает. Продолжайте танцевать, прошу вас, — директор Диппет хлопнул в ладоши, разгоняя любопытных. К вящей досаде ботанички, ее гордость из зала на всякий случай вынесли. Том и профессор Дамблдор дотащили Септимуса до больницы и поручили его заботам миссис Фрост и профессора Слизнорта.       Том ликовал недолго. До него вдруг дошло, что девушка-то наверняка примется жалеть страдальца! И если в зале оба были как на ладони, то в больнице они останутся с глазу на глаз. Правда, Лис сейчас такой страшный… бе… Но ведь женщины такие непоследовательные и непредсказуемые! Черт! Аола хлопочет вокруг рыжего, словно тот из чистого золотка!       — Идите, Том, идите. Вас девушка ждет. С Уизли все будет в порядке, не волнуйтесь, — уверил его Дамблдор, выпроваживая. С койки раздался протяжный стон и яростное шкряб-шкряб-шкряб по шкуре.       — Да обездвижте же его, он же себя до крови расцарапает! — воскликнула Аола.       Выйдя за дверь, Том остановился в нерешительности, не зная, что делать дальше. У него все получилось, и получилось отлично! Никому, похоже, и в голову не пришло, что внезапная хворь имеет какие-то иные причины, кроме естественных. Правда, внимания леди Аолы Тому это не вернуло… Но если ей этот прыщ нужнее и интереснее… ну и пожалуйста! Пусть обмахивает его полотенчиком и подносит капли! А он пойдет развлекаться.       Сердито задрав нос, Том вернулся в зал. О неприятности с Уизли там уже забыли — юность эгоистична. Свечи сияли, цветы благоухали, парочки кружились. Даже похожая на селедку мисс МакГрегор в этом антураже выглядела почти хорошенькой, танцуя с профессором астрономии.       Том принес Вальбурге лимонаду. Потанцевал. Ни покоя, ни особого удовлетворения от своей мести он не получил. Только заметив, что Аола тоже вернулась, парень воспрял духом. Он готов был расцеловать когтевранца, умыкнувшего у него мисс Блэк. На маневры времени не было. В сторону красивой молодой преподавательницы, оставшейся без пары, не он один с интересом поглядывал. Глубоко вздохнув, чтобы справиться с волнением, Том отправился прямиком к мисс Меровинг.       — Разрешите вас пригласить? — спросил он, слегка поклонившись.       — Чарльстон? Давайте пропустим. Следующий танец ваш, любой, — золотистые глаза окинули Тома таким цепким взглядом, что он смутился. И на всякий случай возвел вокруг своего сознания добрую Великую китайскую стену.       — Хотите чего-нибудь? — спросил он. — Может, шампанского?       — Шампанского? Да, пожалуйста, — кажется, она не выглядела особо расстроенной.       — Как там Уизли? — вежливо поинтересовался Том, вручив ей запотевший бокал.       — Уснул. Миссис Фрост дала ему кучу зелий и снотворное. Бедный мальчик! Никогда такой ужасной аллергии не видела.       — От воплей этого куста не только сыпь может случиться с непривычки, — усмехнулся он.       — А вы далеко-о-о пойдете, мистер Реддл… с такими-то замашками, — со странной смесью осуждения и удовлетворения вдруг протянула Аола. Сердце сделало кульбит и запрыгало мячиком.       — Простите, не понял? — как можно спокойнее переспросил он. Мисс Меровинг отставила бокал, взяла Тома за руку и решительно потащила в сторону от танцующей и жужжащей толпы к стенной нише, скрытой от посторонних глаз водопадом цветов. Он даже не успел удивиться, только обрадовался — она к нему прикоснулась! Первая…       — Все вы поняли… мистер Реддл, — сказала она, буквально втолкнув его в эту нишу, подальше от лишних ушей. — Не старайтесь казаться глупее, чем вы есть на самом деле! Не знаю, как вы это сделали… Но я уверена, что это ваших рук дело.       — Почему это? — спросил Том, проверив свою оборону. Но, кажется, леди Меровинг не собиралась лезть к нему в голову.       — Quid prodest*, как говорили римляне! А выгодно это только вам, Том. Вы обиделись… а переносить обиду вы не умеете. Не привыкли. Как и прощать, похоже. Просто удивительно, что и меня так же не разукрасили, за компанию и в назидание, — сердито ответила Аола. Последние ее слова так больно резанули по сердцу, что Том перестал собой владеть. Как она могла подумать такое?!       — Я никогда не причинил бы вам вреда! — воскликнул он, и вся эта тщательно вылепленная искусственная маска рассыпалась, показав его настоящее лицо — мучительно влюбленного подростка, не знающего, что же ему делать?       — Значит, все-таки вы? — улыбнулась девушка, как-то странно, двусмысленно… Только что смотрела так сердито… Он не мог понять — ей что, это понравилось? Сердце билось с такой силой, что больно было дышать. Том потупился:       — Это значит, что я НИКОГДА не сделал бы НИЧЕГО, что могло бы причинить вам хоть малейший вред, мисс Аола… Пожалуйста, вот моя палочка, можете проверить последнее заклинание. Можете рассказать директору о своих подозрениях. Мне все равно.       Ее пальчик коснулся его подбородка, заставляя посмотреть ей в глаза.       — Зачем вы это сделали, Том?       — А вы?! — сдерзил он. — Вам нравится Уизли? Вы правда хотели провести вечер в его обществе?       Ее глаза потемнели, налились густым янтарем.       — А вам не кажется, мистер Реддл, что это не ваше дело? Опасно путать фантазии и реальность.       Том прикусил губу, раздув ноздри и дыша, как загнанный олень. Он боялся, что разревется прямо сию секунду, прямо у нее на глазах. Он окончательно запутался. Она просто водила его за нос, туда-сюда, как несмышленого младенца, то намекая, что он, Том, ей интересен, то ставя его на место. Раздвинув тугие стебли, усыпанные цветами, Аола хотела уйти. От запаха этой чертовой флоры, от ее близости, от ее противоречивых поступков и слов у него кружилась голова.       — Вы обещали мне танец! — Том уцепился за последнюю надежду.       Она замерла. Повернулась. Красивые темные брови изумленно взлетели.       — Какое нахальство! — восхитилась она.       — Победителей не судят, — неожиданно даже для себя самого, вызывающе парировал потомок Мраксов, вздернув подбородок.       — Считаете себя победителем?       Том молчал, не отводя взгляда. По крайней мере, сдаваться он не собирался. Пусть ябедничает директору. Пусть говорит все, что хочет. Из школы его не выгонят, ничего такого непоправимого он с Уизли не сделал. Почешется пару деньков и перестанет. Лишат доступа в Запретную секцию? Отправят на каникулы в приют? Он это переживет. Но сначала получит то, что ему обещали.       — Хотите знать, почему я отдала предпочтение Септимусу? — спросила она, возвращаясь.       — Потому что он совершеннолетний и из хорошей семьи? — с вызовом поинтересовался Том. Голос у него дрожал, но он уже не замечал, что не владеет собой.       — Что за вздор? Конечно, нет. Хотела посмотреть, как вы себя поведете.       Том растерянно захлопал ресницами. Что?! Получается, на нем поставили эксперимент, как на какой-нибудь лягушке или крысе? Специально внушили надежду, что он особенный, вроде бы, не такой как все. А потом…. От обиды аж горло перехватило, он с трудом выговорил:       — Значит… вы специально… со мной, как с игрушкой?! Довольны результатом, надеюсь?! Не разочаровал?!       — Вы не так поняли, Том. Погодите обижаться.       Аола неожиданно погладила его по щеке, как ребенка, успокаивая, но он отшатнулся, словно его коснулось что-то мерзкое.       — Не смею больше тратить ваше драгоценное время, миледи, — сдавленно произнес он и скользнул мимо нее к выходу.       — Том!       Он не обернулся и не остановился, пока не дошел до какого-то тупика в пыльном коридоре на первом этаже и уткнулся там пылающим лбом в холодный камень, задыхаясь от обиды. Руки тряслись, и он положил их на стену, невольно повторив позу человека, которого арестовывают. Внутри все огнем горело. Чего ты хотел, полукровка? Потомки франкских королей — они такие. Сопливые влюбленные маги для них просто марионетки. Пожалуй, сейчас он готов перед Уизли извиниться. Ими обоими одинаково поиграли. * Ищи, кому выгодно.