Патронус Тома Реддла

      Разве он мог сказать «нет», когда эти чудесные золотистые глаза так выжидающе на него смотрели, а изящный пальчик был протянут в знак примирения?       — Мир… — пробормотал смущенный, растерявшийся и совсем уже не обиженный юноша, аккуратно взяв её за мизинец. — И как, довольны результатом, миледи?       — Пока не знаю, Том… Пока не знаю, — ответила она, глядя на него так пристально, что он задышал через раз, и только большим усилием воли заставил себя стоять на месте. Хотя хотелось провалиться, или трансгрессировать, или… хотя бы трансфигурировать в какой-нибудь камень и слиться с пейзажем.       — Славно, что недоразумение между нами разрешилось… — Аола вдруг нахмурилась и добавила: — Только пообещайте мне кое-что, мистер Реддл. Непременно пообещайте.       — Что угодно, миледи? — спросил с опаской. Мало ли, чего она сейчас попросит? Держаться теперь от нее подальше, например. Или потащиться с повинной к директору?       — Обещайте, что больше не будете добиваться желаемого таким образом. Уизли ведь мог серьезно пострадать! Есть много других, более безопасных для окружающих, способов ухаживать за девушками.       — Не мог… — буркнул Том, опять задетый за живое. — Я все рассчитал и проверил… Хорошо, обещаю, — сдался он под напором укоризненного взгляда и крепко сжавшего его мизинец пальчика, и тут же перешел в наступление: — Если только вы расскажете мне о них, об этих более безопасных способах.       — Видимо, придется, — наконец, тепло улыбнулась Аола, и накрыла его руку узкой ладонью. — Чувствую себя обязанной наставить вас теперь на путь истинный. Но наказания за вашу выходку вам избежать не удастся, не думайте. Придумаю что-нибудь позануднее… попозже.       Том и с этим согласился. Конечно, он уже простил ей все, оптом и даже авансом, и был готов на что угодно, только бы угодить ей. Пусть ее объяснение не отменяло случившегося. Но мотив! Такой мотив ему льстил… и доказывал, что он на самом деле ей не безразличен. Если бы он не был таким упертым ослом, мог бы узнать это сразу, еще два дня назад!       Аола все еще держала его руку, и Том наслаждался этим прикосновением. Ветер играл ее кудрями, отливавшими на солнце темным золотом, подол платья обвил ей ноги, подчеркнув их форму. Том залюбовался. Как же быстро отчаяние сменяется радостью, стоит только родиться самой маленькой надежде… Ему захотелось коснуться этих глянцевых крупных локонов, свободно струившихся по плечам. Наверное, на ощупь как шелк… На занятия она всегда убирала волосы в затейливую прическу, что добавляло ей строгости. Теперь, на берегу горного озера, она снова походила на нимфу, свободную от унылых условностей человеческого общества.       Аола спохватилась и разжала пальцы.       — Я так понимаю, до понедельника вы совершенно свободны? — поинтересовалась она, чуть склонив голову на бок и разглядывая его с каким-то новым, не понятным ему пока выражением.       — Абсолютно, — заверил Том. Разогнавшееся сердце сладко заныло — не просто же так она спросила?       — Отлично! Составите компанию? Хочу прогуляться до Хогсмида. Со дня приезда никуда дальше поля для квиддича не ходила.       — Конечно, с удовольствием! — поспешно согласился он. Может, слишком поспешно? Но какое это теперь имело значение? Она, кажется, все уже поняла…       — Разрешение на посещение у меня есть, — добавил он.       — А на это нужно какое-то особое разрешение? — удивилась Аола. — В Англии такие строгие порядки в школах… У нас львиная доля уроков проходила во дворе, на открытом воздухе, под огромным старым тутовником. Сидели на земле на циновках, ходили босиком, а в перерывах между занятиями пускали в арыках кораблики, бегали на заброшенное кладбище дразнить старого, беззубого гуля… или на базар, за свежими финиками или инжиром. Показывали продавцам маленькие фокусы, и нас угощали. Пробовали когда-нибудь свежие финики?       Парень помотал головой. Он и несвежих, кажется, не пробовал. Взор леди Меровинг затуманился воспоминаниями, а Том вдруг ясно увидел маленькую ручку, украшенную узорами из хны и тонкими браслетами, протягивающую тучному мужчине в полосатом халате алую розу. Мужчина берет ее, и она в ту же секунду превращается в птичку и упархивает с его ладони. Он смеется и дает малышке несколько фруктов со своего прилавка. Том даже сладость почувствовал, словно надкусил теплый, нагретый солнцем плод. И запах этот… и голова немного кружится…       Аола что, пустила его в свои воспоминания?! От неожиданности он потерял концентрацию, и видение растаяло. От озера пахнуло водорослями, развеяв ароматы восточного базара.       — Вы жили в Персии? — спросил он, смущенный тем, что увидел и почувствовал. Леди Меровинг, бывшая в его глазах настоящей принцессой, оказывается, когда-то бегала босиком, пускала по канавам кораблики… маленькая такая кудрявая девочка с расписанными узорами ладошками. Раньше он как-то не думал об этом. А теперь вдруг почувствовал какую-то щемящую нежность, вдобавок к той смеси восторга, страсти и трепета, что она ему внушала. Она вон и на бал босая пришла… Том невольно опустил взгляд - нет, сейчас на ней были туфельки. Не так еще жарко, чтобы щеголять без обуви.       — Да… и не только там. Поносило нас с папой и по Ближнему Востоку, и по Азии. И в Индии бывали, и в Африке, и даже в Латинской Америке… много где, — ответила она и тряхнула волосами, словно отгоняя образы из прошлого. Затейливые серьги нежно зазвенели. И когда она столько успела, молодая такая?       — Значит так, Том, задача номер один для нас — найти в Хогсмиде финики! Жить, не попробовав фиников, все равно, что жить без любви — тоска и уныние, — заявила Аола, и Тому осталось только поверить ей на слово. — А если нам повезет, может, и лукумом разживемся!       И леди Меровинг облизнулась, как кошка, учуявшая рыбу. Том не смог сдержать улыбки.       — Отрапортуем директору, что мы в Хогсмид, и идем?       — Хорошо, я только книгу оставлю, — Том помахал толстенным томом по окклюменции. Штудировать учебники ему расхотелось.       Не запрыгать через три ступеньки по пути в общежитие было трудно.       Он!       Идет!       Гулять!       С Аолой!       Она сама его пригласила! Все причиненные любимой страдания уже обратились в прах, в ничто — он снова обожал ее, и готов был идти за ней хоть в Хогсмид, хоть на край земли.       — Только не вздумайте переодеваться! Мне нравится ваш жакет! — крикнула она ему вдогонку. Свернув за угол, Том все-таки запрыгал.       — Чей жакет вас так впечатлил, миледи? — Альбус Дамблдор дождался, пока движущаяся лестница придет в нужное ему положение и стал спускаться к Аоле. — Мистера Реддла, я полагаю? — он улыбался, но в глубине зрачков мелькнуло что-то, похожее на тревогу. Мелькнуло и пропало.       — Да, — с улыбкой отозвалась Аола. — Я как раз искала кого-нибудь, чтобы предупредить: мистер Реддл согласился составить мне компанию и прогуляться до Хогсмида. Разрешение у него есть. Не теряйте нас, к ужину мы непременно вернемся.       — Леди Меровинг… Не лучше ли пока воздержаться?.. — теперь тревога появилась и в голосе волшебника.       — Ах, бросьте, — раздраженно ответила девушка. — Всего лишь деревенька на том берегу озера. Загляну в пару магазинчиков и вернусь. Не думаю, что кого-то из них может занести в такую глушь. Не волнуйтесь… Если что, я сумею постоять и за себя, и за мальчика. Ему тоже не повредит сменить обстановку. Сидит в этих стенах безвылазно… Здесь не плохо, не спорю, но молодому уму нужны свежие впечатления. Вы так не считаете?       — Мне кажется, он уже впечатлен — вашими красотой и обаянием, миледи, — сдался Дамблдор, сменив тему.       — Вы так полагаете? — улыбнулась она. — Что ж, для его возраста это нормально. Скорее стоило бы тревожиться, если бы этого не произошло.       — Том кажется приветливым и открытым, но… у него было не лучшее детство. И он весьма себе на уме. Я впервые за пять лет вижу, что он заинтересован чем-то, помимо учебы.       — Я помню, сэр, что вы рассказывали о его родне… и все равно не понимаю, как такой славный парень может быть никому не нужным? Ни одного по-настоящему счастливого воспоминания… — Аола покачала головой. — Так не должно быть. Так неправильно.       Тем временем Том, вихрем ворвавшийся в спальню, пульнул книгу на столик, залез в свой комод, порылся там, и вывернул кошелек над идеально застеленной кроватью. Пересчитал финансы. Скромненько… Но лучше, чем ничего. Пожалуй, хватит угостить спутницу не только сливочным пивом, но и эльфийским вином. Представления о том, чем обычно занимаются на свидании (а он уже вообразил, что это оно и есть), у него были самые приблизительные. Но одно Том знал твердо — развлечения требуют денег. Тем более, развлечения такой непростой девушки, как мисс Аола.       Пригладив волосы щеткой и убедившись, что с его лицом и одеждой полный порядок, Том поспешил обратно. Поднимаясь по лестнице на первый этаж, он услышал голоса — миледи с кем-то разговаривала. Кажется, с профессором Дамблдором. Он замедлил шаг, заколебавшись — подойти или дождаться, когда профессор уйдет? Конечно, можно послушать, о чем говорят… может, о нем? Но Том тут же сам себя одернул — вряд ли Аоле понравилось бы, что он подслушивает. Одолев последние ступеньки в пару прыжков, он сбавил шаг.       — Добрый день, профессор. Мисс Меровинг, я готов.       — Добрый, Том, — улыбнулся тот, посмотрел пристально, но вряд ли смог что-то прочесть на бесстрастно-вежливом лице молодого Реддла. Такая маска у него была припасена для любого, кто собирался влезть к нему в душу.       — Вверяю миледи вашим заботам. Развлекайтесь, хорошего дня, — и Дамблдор откланялся.