Последние две недели лета прошли без особых происшествий. Нога Лили полностью выздоровела, на встречи с Ричманом она вновь стала ходить одна, потому как Северус от них отнекивался. Райка могла бы посылать уже только филина, но общество Ричмана и Варда ей безумно нравилось, от них исходило нечто родное, знакомое. Эти встречи разбавляли постоянное общение с Северусом и семьей. Нет, она радовалась этим людям, просто иногда уставала от однообразия. Кроме того, через них она заказала себе пару десятков килограмм марихуаны за очень вкусную цену. По новой дружбе, так сказать.
Райка по фотоальбомам и записям перед новым учебным годом повторила имена однокашников. Если последние два дня перед летними каникулами она продержалась на односложных фразах, то теперь ей требовалось хоть что-нибудь помнить о своем окружении, чтобы не быть подозрительной.
Нынешний Северус ей нравился теперь не только внутренним миром и поведением, но и внешней стороной. Парень преобразился, занимаясь тем же, чем и она — бегая, ухаживая за лицом, напиваясь протеинами, — и теперь обращал на себя внимание проходящих мимо девиц. Ранее болтавшиеся колоколом рукава футболок теперь красиво обтягивали бицепсы. Северус даже начал сожалеть, что школьная мантия такая наглухо закрытая, и почти полностью сглаживает фигуру, хотя раньше именно это ему в форме нравилось. Хотя, конечно, носить что-то с длинным рукавом ему бы все равно пришлось. То, что Лили не догадалась о значении Метки, не значило, что остальные не догадаются. Если в среде слизеринцев он добьется почета из-за благосклонности к нему самого Волан-де-Морта, то остальные точно начнут его презирать и опасаться, и наверняка информация дойдет до Лили.
"Как хорошо, что слизеринцы держатся особняком от других факультетов, утечки информации точно не будет", — думал Северус, уже сидя в купе.
Он пришел на вокзал в водолазке с длинными рукавами, а в мантию переоделся сразу, как только возникла возможность. Он делал так каждый год, только в этот раз причина была иной. Северус больше не стеснялся своей одежды, но скрывал Метку. Сейчас парень сидел в купе один, ожидая Лили — она отошла в уборную.
— О, а я-то думаю, почему от купе так разит плесенью? А тут, оказывается, ты сидишь, — дерзкий голос.
Северус окинул стоявшего в дверях Поттера взглядом, полным презрения. Рука уже сжалась на палочке. Похоже, Поттер отошел от случившегося перед летом. Он стоял, как всегда одетый с иголочки, но все равно умудряющийся быть стильно растрепанным.
— Так погляжу, моей Эванс тут нет. Все-таки поняла, что с такой тварью пожирательской, как ты, ей не по пути?
Северус скривился, подскочил и выставил палочку перед собой — Поттер сделал то же самое.
— Лили не твоя! Уже забыл, как она нагнула тебя в прошлом году?! — понабрался выражений из известного источника.
Джеймс на мгновение растерялся, вспомнив, как подло поступила с ним его любовь всей жизни, но тут же взял себя в руки.
— Уверен, она не со зла. Женщины! Я не в состоянии их понять, но с Эванс что-нибудь придумаю. Но сначала ты. Петрифи...
Внезапно рот Поттера округлился, а в глазах появился самый настоящий ужас. Его коленки подогнулись и он начал падать вниз, не понимая, как умудрился потерять равновесие. Женские ладошки подхватили его под подмышки и помогли снова выпрямиться — позади стояла Лили.
— Вы так шумите, мальчики, — она улыбнулась широко-широко и обогнула отходящего от пережитого Поттера.
Северус знал этот прикол. После происшествия с диваном Лили рассказала, что, если ударить человека под коленями, он потеряет равновесие и начнет падать. Причем удар нужен совсем не сильный. Достаточно просто подойти к человеку вплотную сзади, согнуть свои колени, резко тыкнув ими в чужие, и вот уже человек ощущает то же самое, что и при пропуске одной ступеньки на лестнице — будто летит в чертову пропасть.
— Северус, не кипишуй, присядь, — Северус уселся на прежнее место, все еще наводя на соперника палочку. — Вижу, твое красивое личико пришло в норму, Поттер?
— Дааа... Эванс, я все лето думал... Тебе же просто были нужны деньги, вот ты так и поступила? Мы же оба знаем, что ничего такого я тебе не предлагал.
Лили внимательно его слушала. Отвергать его версию она не стала, лишь слегка наклонила голову вбок и вздернула бровь.
— Но, знай, если тебе нужно было денег, ты могла бы попросить. Я бы с радостью тебя одарил всем, чем пожелаешь.
Северус фыркнул, но все-таки следил за реакцией Лили, боясь, что обещание сокровищ способно приманить ее. Ревность к Поттеру все еще давала о себе знать. Северус помнил, как Лили все время защищала его в разговорах, хоть и не одобряла его поступков. И вот Лили сделала то, отчего сердце у парня — у обоих парней — екнуло.
Девушка прижалась боком к боку Поттера и обняла его одной рукой за плечо, начав усиленно потирать ладонью по его рукаву. Лицо ее оказалось так близко к мародерской наглой морде, что Северус привстал и уже открыл рот, чтобы начать протестовать, но Лили заговорила первой, глядя лишь на Поттера, который в ее странном объятии вытянулся как по струнке.
— Дорогой мой, у плохих мальчиков деньги не просят, у плохих мальчиков их отбирают силой и коварством. А ты был ооочень плохим мальчиком, Джеймс, — Лили прикоснулась указательным пальцем свободной руки к кончику его носа и, улыбнувшись еще шире, выпустила парня из крепкой хватки. Он сам не заметил, как вздохнул с облегчением. Все время, пока она прижималась к его боку, было ощущение, будто он мышка, захваченная коварной змеей. — Но, знаешь, все это в прошлом. Давай зароем топор войны и так далее, и тому подобное. У меня для тебя маггловский сюрприз.
Лили сунула руку в стоявшую на диванчике в углу сумку и вытянула стеклянную бутылку с красной полоской, в которой плескалась черная жидкость. Вслед за ней на свет появилась металлическая штука с дыркой, с помощью которой Лили сняла с бутылки крышечку. Жидкость внутри с шипением забурлила кремовыми пузырьками, но быстро успокоилась. Лили сунула бутылочку Поттеру в руки. Северус смотрел на все это исподлобья и ревниво сопел.
— Это один из любимых маггловских напитков. Ты же хочешь узнать меня получше, вот давай, приобщайся к культуре магглов. Приятного питья. Угости друзей. А теперь пока, до встречи в школе. Обязательно дай знать, когда захочешь еще, — с этими словами Лили вытолкала Джеймса из купе, продолжая улыбаться по-садистски, закрыв за ним дверь.
Девушка некоторое время стояла перед дверью в молчании, слушая удаляющиеся шаги, а потом обернулась и прижалась к двери спиной, накрыв глаза ладонью. От улыбки не осталось и следа.
— Я не понимаю, почему ты с ним так любезничаешь? — недовольно пробурчал Северус.
— Потому что с клиентом надо быть любезной... первую пару-тройку раз, — ответила Лили, отнимая ладонь от лица.
Она голодно осмотрела Северуса, вновь улыбнулась и облизала губы. Северусу в этот момент девушка показалась почти такой же соблазнительной, как после винтоварения. Лили в два шага преодолела расстояние от двери до парня и уселась ему на колени, обхватив его бедра ногами.
— Севушка, ты же у меня талантливый маг и все такое, так может сделаешь так, чтобы сюда никто не смог зайти, и чтобы звуков было не слышно, а? А то мне хочется оргазмов, а тут, сам понимаешь... тихо вести себя не получится, — язычок вновь провел кончиком по верхней губе.
Северус вытянул шею и коснулся губ Лили — быстро, но чувственно.
— Легко! — Северус не пытался скрыть самодовольства. Он с легкостью запер дверь, затемнил стекла и поставил звуковой барьер.
За это время Лили успела стянуть с него мантию и расстегнуть ремень и ширинку. Освободившись от накладывания заклинаний, Северус отложил палочку и заскользил ладонями по девичьей спине под футболкой, касаясь губами ее ключицы и шеи. Все развивалось по обычному сценарию: совершенно забыв обо всем вокруг, обе персоны получили свою порцию удовлетворения, находясь почти в трансе, загипнотизированные телами друг друга.
И даже волчий вой их не отвлек, ведь никакие звуки не могли пройти сквозь непроницаемый барьер, изобретенный Северусом.
***
— Ну почему жизнь так несправедлива? — Джеймс зашел в оккупированное Мародерами купе с поникшими плечами и опущенной головой. — Эванс в одном купе с Нюниусом, а меня вытолкала... Правда, вот, это дала...
Поттер продемонстрировал друзьям бутылочку. Даже Ремус, подошедший совсем недавно, оторвался от книжки, чтобы взглянуть, что же такое дала Джеймсу Лили, ведь подобного еще никогда не происходило.
— Это же Кока-кола! — воскликнул Сириус и выхватил бутылку у друга из рук.
Сириус уже поднес горлышко к губам, чтобы хлебнуть самый клевый напиток магглов, который он пробовал в один из тех разов, что сбегал из дома, но Ремус отобрал бутыль.
— У тебя совсем инстинкта самосохранения нет? Вдруг он что-то подмешал... Сам же знаешь, Снейп хорош в зельеварении, а тебя ненавидит. И Сохатого тоже.
— Но это дала мне Лили! — запротестовал Джеймс.
— Она могла сама не знать, — отрезал Ремус и поднес горлышко к носу, с шумом вдыхая аромат игристого черного напитка. Благодаря волчьей сущности многие его физические параметры были лучше, чем у других людей, поэтому Люпин был способен учуять очень многое, в том числе и разнообразные зелья или хотя бы отдельные ингредиенты. Но в Кока-коле ничего волшебного не было, хотя запах можно было описать как... — Одурительный. Запах как будто притягивает.
Сириус урвал бутыль обратно себе.
— Это нормальный запах для Кока-колы. Не знаю, что магглы туда намешали, но остановиться невозможно, пока все не выглушишь.
Бродяга припал к бутылке и успел выглушить четверть, прежде чем Ремус мягко, но настойчиво дал понять, что с друзьями надо делиться. Он даже сам удивился тому, что попробовать хотелось настолько сильно, что он вырвал бутылку на себя.
— А давайте что-нибудь замутим? — подскочил Сириус. Он почувствовал себя таким окрыленным и готовым к действию, даже больше, чем обычно.
Ремус с трудом оторвался от поглощения жидкости. Джеймс и Питер еще не пробовали, так что он не мог выпить все. Люпин протянул колу Поттеру, чувствуя себя при этом потрясающе бодрым. Из-за периодического обращения в оборотня, в человеческом обличье он чувствовал себя сонным и пассивным, такое состояние не шло ни в какое сравнение с той силой и прытью, которые он испытывал в полнолуние.
Джеймс тоже отпил, оставив слой жидкости толщиной в два пальца, который уже допивал Питер. Внезапно все волнения по поводу Лили исчезли из его головы. Он вспомнил, что является крайне выгодной партией: шикарным красивым парнем с большим богатством, гибким умом и кучей талантов. И Лили, в конечном счете, когда-нибудь оценит все это. А если не оценит, то сама будет виновата.
"Так-то!" — удовлетворенно подумал Джеймс, а вслух начал обсуждать с Сириусом возможность над кем-нибудь подшутить.
К их удивлению, даже Питер принял в разговоре активное участие, причем говорил не как обычно, а с интересом и энтузиазмом, выдавая очень интересные идеи. Он даже стал казаться выше — похоже, выпрямил спину. Когда ребята пришли к общему решению заговорить шутихи на погоню за авторитетными фигурами вроде старост и преподавателей, Ремус тоже подал голос. Это было не увещевание, которым он обычно пытался отговорить ребят от рискованных глупостей. Это был вой.
— Ааааауууууууууууууу, — Ремус выл, задрав голову и вытянув губы.
Он поставил одну ногу на диван, напряг руки и выгнул спину. В этой позе углядывалось ощущение полной свободы, той свободы, которую Ремус получал, становясь монстром, забывающим все человеческое. Парни в другой ситуации обеспокоились бы этим, но сейчас их сознание было столь же широко, сколь и зрачки. Они похлопали своему другу, который выглядел очень величественно, и с удовольствием тоже повыли. А потом, подгоняемые желанием творить деяния, все четверо высыпали из купе и поставили на уши все вагоны — лишь одно купе осталось ими нетронуто, потому что никто не смог его отпереть.
***
— Знаешь, Север, — заговорила разгоряченная Райка, застегивая чистую школьную рубашку на груди, — я бы не хотела выставлять напоказ наши отношения. Ты только не обижайся и не думай ничего дурного, но лучше нам их оставить в тайне от других, чтобы в случае чего не подставить друг друга. Конспирация или что-то типа того.
Северус хотел было возмутиться, он даже перестал натягивать брюки, так и оставив их висеть на коленях, но передумал. Это ведь было идеально — так никто из Слизерина, в том числе и Мальсибер, тоже ставший Пожирателем смерти, не узнают о его отношениях с гря... магглорожденной, соответственно, для нее не будет опасности.
Северус притянул Лили к себе и примкнул к ее губам. Когда поцелуй завершился, он прижался лицом к ее груди.
— Для тебя все, что угодно, моя Принц-есса, — произнес он, сделав короткую паузу между звуками "ц" и "е". Такое произношение забавляло Райку.
За окном уже было темно, когда они полностью облачились в школьные формы. Северус снял заклинания с купе, и они вышли на вокзал в Хогсмиде так же, как выходили, когда еще не стали парочкой.
