На осколках звездопада?..

Саша уже несколько дней пытался ухаживать за красивой коллегой из гинекологии. Яна Францевна Корн была высокой брюнеткой с точеной фигурой и печальными глазами. В больнице ее назвали Снежной Королевой. Медсестры в вотчине Вадима Варшавского, увидев Сашу с Яной, уже шутили, что Яна Францевна поймала очередного Кая. Но Елагин не сдавался. Вот и сегодня он пришел в дамское отделение. - Вы где идете, Сан Саныч? - поинтересовалась дежурившая на посту старшая сестра отделения. - Я в чертоги Снежной Королевы, Людмила Сергеевна, - Саша улыбнулся. - Ну-ну, Елагин, никто тебя, видно, еще не обламывал, - Антонова улыбнулась. - Та ладно вам, - Саша аккуратно вложил в карман сестры шоколадку. - И не сдавайте никому, где замерз легендарный доктор "Склиф"! - торжественным шепотом закончил Елагин, убегая к ординаторской. - Да, попал чудак, - хмыкнула Антонова и достала из кармана "взятку", - о, "Руслан и Людмила"! Точно готовился основательно, - тихо рассмеялась Людмила Сергеевна. Елагин постучал в двери ординаторской и тут же, не дожидаясь приглашения, вошел. Яна и ее коллега пили кофе. Саша молча выложил перед коллегами шоколад. - Ух, ты! - Анна Валерьевна взяла одну плитку со стола, свой кофе и улыбнулась. - Все, ушла к Люде сплетни слушать. Когда дверь за Анной закрылась, Елагин подсел к Яне на диван и обнял ее. Доктор Корн ни как не отреагировала на ухаживания Александра. Ее голубые глаза напоминали блестящий лед горных вершин - холодные и неприступные. - Саша, сбавь напор, - голос Яны, даже когда она вот так холодно и жестко пресекала попытки ухаживаний, просто завораживал. - Сбавил, - Елагин убрал руку с плеча Яны. - По-моему, я уже говорила, что не собираюсь быть очередной девушкой "Склифа", - Корн хмыкнула и свысока посмотрела на Александра. - Елагин, столичная слава впереди тебя скачет, герой-любовник. - А я, между прочим, к тебе с серьезными намерениями, - Саша сник. - Не трать время, "Склиф", - Яна резала по живому. - Смотри, вон медсестрички в очереди стоят к такому красавцу. "Я лечу" женился, так что ты единственный первый парень на деревне. - Ян, давай ты не будешь вот так сразу... - Елагин замялся, подбирая слова. - Я сейчас пойду, а вечером приглашаю тебя в "Амбассадор". - Я дежурю, Саша, - Яна встала и подошла к окну. - Елагин, не трать время, здесь тебе ничего не светит. Александр встал и подошел к двери, он был растерян и даже потерян. Не ожидал Елагин такого провала. Яна зацепила Сашу за самые тонкие струны души, тронула сердце, и он не ожидал такого разворота событий. Веселый и жизнерадостный "Склиф" сейчас больше был похож на большого побитого пса, которого отвергла хозяйка. Когда дверь за Сашей закрылась, Яна села на диван и аккуратно салфеткой промокнула слезящиеся глаза. Снежная Королева позволяла себе заплакать только тогда, когда никто не видел этих слез отчаявшейся женщины. Зильберг нервно постукивал пальцами по столу. Этой встречи он ждал целую неделю. Если все пройдет хорошо... - Добрый день, Рудольф Карлович, - высокие крепкие парни, похожие как две капли воды, подошли к столу, за которым сидел заведующий кардиологией. - Ну, наконец-то! - Зильберг пожал руки парням, - присаживайтесь. Чай кофе, что-то покрепче? - Спасибо, - улыбнулся один из братьев, - давайте сразу к делу. - Вы же нас не просто так выдернули? - второй брат внимательно посмотрел на Рудольфа Карловича. - Не просто так, - Зильберг нахмурился. - Хочу вас к себе в отделение, Соколовы. - Ромка, вот скажи, - рассмеялся один из Соколовых, - почему я с тобой не поспорил? Причем на миллион. - Родя, не начинай, - Роман вздохнул. - Мы согласны. В нашем городке больницу закрыли. Оставили только пункт первой помощи и машину, чтобы везти в краевую больницу. - А найти сегодня работу сложно, - Родион развел руками. - Везде сокращают. - А у нас расширяют, - Зильберг уже мог шутить. - Я нашего кардиохирурга Лозового оставлю консультировать, опыт у него колоссальный. А вы готовьтесь, у нас в бой сразу. - Мы и так готовы, рассмеялся Роман. - Приходилось в нашей глуши так изгаляться без оборудования и прочих штучек солидных... - Мы делали сразу диагностические операции, - Родион скривился, - которые заканчивались уже профильными. Пришлось и сосудами и аппендиксами заниматься, не говоря уже о сердечных операциях. - Да знаю, у вас в краевой Туранский заведует, соученик мой, - Зильберг махнул рукой. - Он меня съест потом. За то, что вас увел. - Не съест, - Рома сразу погрустнел. - Как митральный заменить его родственнице, или шунтирование краевому начальнику - так на вертолете заберет, отлетит потом обратно. - А как сокращать, - Родион скривился, - так он племянницу безрукую оставил у себя. А мы ему штатными не подходим. - Зато нам подходите, - обрадовался Рудольф Карлович. - Воронцов, знаете, как обрадуется! Мы ж вас искали! - Вот мы и нашлись, - Родион улыбнулся. - Только с жильем здесь как? Очень дорого снимать? - Снимать? - удивился Зильберг. - А я вам комнаты в общежитии уже выбил. - Серьезно? - братья удивились. - А то! - Рудольф Карлович был в ударе. - Я тут недавно от инфаркта лечил тещу местного начальника по ЖКХ. Так он мне и помог в ведомственном общежитии для вас две комнаты сделать. Вы с вещами? - Ну, вы же сами сказали со всеми вещами на выход, - Роман рассмеялся, - вот мы с чемоданами и приехали. - Отлично, - Зильберг сиял, как начищенный пятак. - Тогда вот адрес, устраивайтесь и к четырем милости прошу в областную. Кардиология у нас на втором. - Будем, - братья улыбнулись, пожали руки Рудольфу Карловичу и отправились обустраиваться на новом месте. Саша постучал в двери архива. Ему открыла невысокая полная дама преклонного возраста и сразу же поинтересовалась: - Чего надо? Кто таков? - от ее менторского тона хотелось вытянуться по стойке смирно. - Доктор Елагин, - Саша протянул хозяйке архива бегунок. - Нам с доктором Варшавским нужны истории болезней вот этих пациентов, - вместе с бегунком дама получила плитку шоколада. - Вроде подпись "Я лечу", - прищурившись дама посмотрела на бегунок. - Ладно, иди, ищи. Саша прошелся среди стеллажей с историями болезней в поисках нужных ему букв. НА букве "В" он отыскал Верецкую и Воропаева, затем нашел Изломова, Ишкову и карту пациента с экзотическим именем фамилией Ия Ияе Ияко. Осталось найти Корнеева. Саша внимательно просматривал истории на букву "К", когда вдруг увидел карту "Корн Яна Францевна". Саша понимал, что поступает неправильно, понимал, что это не этично - лезть в жизнь человека, который тебя даже на порог этой жизни не пускает. Но... "Любопытство - не порок, просто дурная привычка", - пробормотал Саша и открыл карту Яны. Бегло изучив историю болезни, Елагин чуть не свалился с приставной лестницы. Семь лет назад талантливая молодая доктор Корн Яна Францевна, попала в аварию. Повреждения были условно совместимы с жизнью. Яну вытащили, а вот ребенка, которого она тогда ждала, спасти не удалось. Да и после проведенных восстановительных операций родить Яне поможет только чудо. Здесь даже таланта Вадима Варшавского не хватит. Для женщины, которая дарит другим дамам счастье материнства жить со знанием того, что ты сама никогда не сможешь родить... Саша вздохнул, поставил историю Яны на место и, забрав карту Корнеева спустился, убрал лестницу и покинул архив. На душе почему-то было пакостно и холодно. На совещание у главного в четыре Юра пришел не один, как и Рудольф Карлович. Трое молодых людей тут же привлекли всеобщее внимание. Братьев Соколовых хорошо помнила Майя Петровна, она тут же стала расспрашивать ребят о карьере, и была удивлена, что такие специалисты где-то попадают под сокращение. А вот пришедший с Юрой парень никому знаком не был. Доктора внимательно присматривались к новенькому, понимая, что плохого специалиста "Я лечу" не приведет с собой. Когда в небольшой конференц-зал, выделенный под совещания, вошел Воронцов, все врачи расселись и стали ожидать представления новых коллег. Зильберг с удовольствием представил братьев Соколовых, Владислав Андреевич порадовался, что его ученики будут работать в клинике, поздравил их и пообещал обязательно зайти в кардиологию, пообщаться о жизни. Когда Соколовых отпустили, внимание всех переключилось на Юру и его спутника. Варшавский усмехнулся и встал. - Господа, в связи с тем, что некоторые в городе-геморрое Москве считают профессию врача чем-то романтично-веселым, нам с вами постоянно рассказывают, что нас и так слишком много, - Юра улыбнулся, в конференц-зале все замерли, ибо "Я лечу" и "говорить речь на совещании" были не совместимы. - Так вот, в соседней области очень хорошие чиновники сократили отличного сосудистого хирурга. Ахмадов Артур Маратович является аспирантом нашего медина. До недавнего времени он имел несчастье работать в больнице, где не умеют защищать свои кадры от сокращений. - Юрий Михайлович, - Воронцов посмотрел на родственника поверх очков, - парень принят, лучшей рекомендации не надо. - Вот и отлично, - Варшавский потер руки. - Переводите Елагина ко мне. У Артика пальчики золотые, почти, как у Виктории Андреевны, Майе Петровне такого спеца хватит, а если что, мы с Сашкой за углом. - Елагина забираешь? - Майя Петровн вздохнула. - Юра, не стыдно? - Не-а, - "Я лечу" рассмеялся. - Нас Коротковский уже в докторантуру записал, даже не спрашивая, а ставя перед фактом. Не могу же я вас оставить совсем без мастеров. - Так вы же у нас остаетесь... - опешил от пассажей Воронцов. - Остаемся, - согласился Юра. - Только что делать, если одновременно привезли пациентов с тромбозом и, скажем, расслаивающейся аневризмой аорты? - За такую перестраховку спасибо, - Владислав Андреевич вздохнул и вызвал секретаря. - Артур Маратович, идите в отдел кадров с Полиной, она вам поможет. - Спасибо, - молодой доктор скромно улыбнулся. - Не за что, - Юра хлопнул его по плечу. - Завтра в 8.00 на второй этаж к Майе Петровне. Когда новые кадры были отправлены обживаться в соответствующие отделения, Воронцов начал совещание. Вопросов накопилось много, но, по крайней мере, кадровые уже порешались. На повестке дня главным вопросом стояло чрезвычайное положение, введенное в городе из-за появления так называемого "доктора Бодиза". Воронцов кратко изложил просьбы правоохранительных органов докладывать обо всех странных пациентах, необычных больных и быть предельно внимательными на улицах. - Кстати, как наш пациент, выживший? - поинтересовался Владислав Андреевич. - Выжил, пока наблюдаем, нам гинекологи даже диализ дали погонять, - устало сообщил Юра. - Хирурги поработали знатно. Почку подлечат, и можно отпускать. - Мужчина оказался не бомжем, простым рядовым работником склада при канцтоварном магазине, - Майя Петровна покачала головой. - Помнит только, что его кто-то ударил по голове, дальше полный провал, а потом уже у нас очнулся после операции. - Ясно, - Воронцов потер виски. - Ладно, коллеги, больше не задерживаю. Все свободны.