На осколках звездопада?..

Владислав Андреевич, кратко обрисовав ситуацию Елагина Варшавскому и отправив «Я лечу» к Майе Петровне за деталями, стал собираться к полковнику Кречетову. Вика с Еленой появились в кабинете главврача внезапно, озаряя кабинет Воронцова улыбками. — Милые дамы, — главврач, выходя из кабинета, приобнял их, — вынужден отлучиться по срочному делу. Буду через пару часов. — Хорошо, мы будем у Юры в кабинете, — Вика чмокнула деда в щеку. — Постарайся побыстрее. — Договорились, — Воронцов улыбнулся и ушел. — Идем к Юрке, — Вика вздохнула. — Там кофе сделаю, заодно его накормлю завтраком. Добравшись в нейрохирургию без приключений, Вика и Елена расположились в кабинете «Я лечу». Варшавская по-хозяйски организовывала кофе для гостьи и завтрак для врачей, героически оперировавших ночью. Варшавский влетел в свой кабинет, молча глотнул горячий кофе, вздохнул и плюхнулся на диван между Викой и Еленой. Посидев так минут пять, Варшавский, наконец, выдал: — К Елагину дочка приехала, ее мать погибла в автокатастрофе. — Ни фига себе! — выдала Вика. — Он же только недавно с ней по телефону говорил, они решали, где малая проведет зимние каникулы. — А теперь Ксюха будет жить здесь, — Юра крепко обнял жену, — я прошу тебя, Сказка, будь осторожной и береги себя. Эмма Карловна удивленно слушала молодого лейтенанта, прибывшего к Юргенсам рано утром, дабы доставить их к полковнику Кречетову по делу доктора Бодиза. Когда лейтенант окончил свои объяснения, Элла, посмотрев на мать, переспросила: — Это из-за того случая, когда Марк спас мужчину? — И из-за этого случая тоже, — кивнул лейтенант. — Ну, что, проедем? — Проедем, — Эмма Карловна вздохнула. — Элла, Марк, на выход. Дорога пролетела для Юргенсов за одно мгновение, и вот уже в кабинете полковника Кречетова Эмма Карловна, удобно устроившись у окна, внимательно слушала странную историю, напоминавшую мексиканский сериал. Марина Юргенс на отдыхе познакомилась с приятным мужчиной, представившимся ей как Карл Зайферт, немецкий антифашист, проживший в СССР долгие годы. Чтобы спасти его от спецслужб третьего рейха, Карла спрятали в Богом забытой деревне, сменили ему имя и фамилию. Романтическая история вскружила голову молодой учительнице. Она даже предположить не могла, как ее нагло обманул «антифашист». Карл Зайферт на самом деле оказался простым колхозником, увлекающимся детективами. И звали его вовсе не Карл, и фамилия была его от рождения не Зайферт. Просто Акиму Макаровичу Лопареву хотелось красивой жизни, романтики и чего-то героического, а досталось простое колхозное бытие. Даже во время войны он оказался в эвакуации в Сибири, как хороший талантливый ветеринар с язвенной болезнью. Слушая историю о своем отце, Эмма Карловна покраснела и быстро достала из сумочки валидол. Ведь мать ей рассказывала всю жизнь романтическую историю о своей большой любви к антифашисту герою, который даже после войны продолжал скрываться от спецслужб ФРГ. Пережила бы мать разочарование, узнав правду о своем «герое»? — Слава богу, мама этого уже никогда не узнает, — выдохнула Эмма Карловна. — Значит, пресловутый доктор Бодиз, терроризировавший всех столько лет, мой сводный брат? — Да, Аким Акимович Лопарев, известный как доктор Бодиз, ваш сводный брат, — Денис кивнул в ответ. — Потрясающе! — Эмма Карловна схватилась за голову. — И что теперь будет? — Ничего, — Кречетов усмехнулся. — Бодиз ликвидирован при задержании. — Такое впечатление, что мы попали в плохой детективный сериал, — Элла обняла маму. — Кстати, — она что-то шепнула матери на ухо. — Твой отец не известен мне без всякой романтики, — холодно проговорила Эмма Карловна. — Хоть отца Марка я знаю точно, — раздраженно ответила Элла. Кречетов без всякого удовольствия наблюдал разборки Юргенсов, когда в двери постучал лейтенант и молча передал Денису папку. Глянув мельком в содержимое, Кречетов рассмеялся. — Эмма Карловна, а вы знаете Мусликова Игоря Петровича? — Знаю, — старшая Юргенс удивленно посмотрела на полковника. — Он когда-то работал гардеробщиком в медине, подрабатывал в лабораториях мытьем пробирок. Толстый, тупой, противный, в свои девятнадцать выглядел на все сорок. А он к этой истории каким боком? — Да вот понимаете, Эмма Карловна, — Кречетов улыбался. — Выучился этот толстый и противный, стал в областной больнице лаборантом, и когда мы проводили кое-какое расследование в рамках истории с Лопаревым, выяснился очень интересный факт. — Не говорите загадками, Денис Владимирович, — Эмма Карловна уже не ждала хороших новостей. — Так вот, выяснилось, что Мусликов Игорь Петрович, старший лаборант в областной, — Кречетов сделал паузу, — приходится отцом вашей дочери. — Кошмар! — выдохнула Эмма Карловна. — Он тоже был на той вечеринке? Какой ужас! — Ну, это вы семьей решите, что ужас, а что нет, — Кречетов подписал повестки Юргенсов. — Вы свободны, все, что я хотел вам рассказать, вы узнали. Не смею задерживать. Юргенсы в спешке покинули кабинет полковника. Эмма Карловна переваривала информацию о том, что она дочь вовсе не героя-антифашиста Карла Зайферта, ну или доктора Карла Зильберга, на всякий случай, а простого работяги-колхозника, обманувшего ее мать. А еще она даже не представляла себе, что отцом ее дочери оказался посредственный тупой толстун, которого, будучи студенткой, Эмма не замечала, желая стать женой перспективного доктора из хорошей семьи. — А мой папаша-кооператор хотя бы тот, о котором ты знаешь, маман, или тоже я получился неведомо от кого? — съязвил Марк, когда семья вышла на улицу. — Твой папаша питерская шпана, — отрезала Эмма Карловна, — Степан Краскин, ограниченный, невоспитанный, совершенно необразованный мужлан. — Степан Краскин? — глаза Марка плавно переместились на лоб. — Вы шутите? — Ни разу, — Элла пожала плечами. — Если бы твоя бабушка не настояла на нашем расставании, я бы сама оставила этого маргинала. — Если мой пациент Степан Краскин тот Краскин, — Марк скривился, — то его часы и очки стоят чуть больше нашего домика. И на маргинала этот бизнесмен не тянет, его халат стоит под штуку баксов, молчу уже за крокодиловые шлепанцы. — Пациент Степан Краскин? — Элла остановилась. Никогда она не призналась бы даже себе, что все еще помнила и даже скучала по немного простоватому и грубоватому Степке. — Да, мама, пациент! — Марк на секунду представил себя сыном этого Краскина, и пришел к выводу, что не прочь жить с таким обеспеченным папой. Невоспитанный? Необразованный? Бог с ним! Зато обеспеченный! — Может, сходишь со мной в больничку, посмотришь из-за угла на этого «маргинала» с часами от Carl F. Bucherer в очках Ray Ban и в лаптях от Louis Vuitton ручной работы. — Схожу, — огрызнулась Элла, — и увижу, что этот человек — не тот маргинал и простофиля. Главврач детской областной нервно комкала платок. Сидевший перед ней следователь записал объяснения и сейчас о чем-то докладывал по телефону. Лидия Олеговна нервничала, ведь ей угрожали, намекая на благополучие внуков. Но Воронцов же не испугался, его зять очень большая шишка в погонах, вот и раскручивают теперь фармацевтов, решивших на больных по-тихому лекарства испытывать. Владислав Андреевич вошел в кабинет следователя и улыбнулся сидевшей там коллеге. Следователь отключил телефон и обратился к главврачам: — Лидия Олеговна, Владислав Андреевич, ситуация крайне странная, — молодой человек встал и стал расхаживать по кабинету. — Мы изучили все факты и установили, что сегодня в нашем городе работает подпольная фирма, производящая лекарственные препараты весьма странного состава. К этому расследованию привлечены отдел по борьбе с распространением наркотиков и спецподразделение по борьбе с эпидемиями МЧС. Я вас не буду сегодня задерживать, — следователь подписал пропуска. — Вы теперь под охраной, потому что дело очень серьезное. — Ничего себе, — Воронцов выронил ручку, которую вертел в руках. — Не зря они нас так запугивали, — главврач детской сжала платок так, что пальцы побелели. — Понятно, — Воронцов забрал свой пропуск. — Лидия Олеговна, вас подвезти? — Да, если можно, — главврач детской была на грани нервного срыва. — А давайте-ка ко мне в неврологию, — Владислав Андреевич, выводя Лидию Олеговну из кабинета следователя, включил доктора. — Прокапаем вас, полежите в тишине и покое до вечера, а потом я вас домой на машине отправлю. — Пожалуй, даже соглашусь, — Лидия Олеговна тяжело вздохнула. — Не помешает немного успокоиться. — Вот и отлично, — Владислав Андреевич повернулся к следователю. — Кстати, у нас в областной сейчас как раз находится генерал Емельянова из МЧС. — Серьезно? — следователь аж вскочил от такой новости. — Серьезно, — Воронцов кивнул. — Хотите пообщаться? — Конечно! — молодой человек быстро взял свой блокнот, ручку. — Я готов. — Тогда едем, — Владислав Андреевич улыбнулся и предложил руку Лидии Олеговне.