На осколках звездопада?..

Заведующий травмой, прикрыв глаза, вспоминал свою первую самостоятельную операцию. Дело было в новогоднее дежурство… Окончивший ординатуру Олег Кузнецов уже несколько месяцев гордо именовался врачом травматологом. Ночное новогоднее зав отделением поручил доктору Кузнецову исключительно из вредности: уже доктор, но самый молодой. А что делать молодому, еще холостому доктору в новогоднюю ночь в больнице, которая в эту самую ночь ургентная? Естественно, мысленно вознося молитвы Аполлону врачу, Асклепию, Гигиее, Панакее и всем богам и богиням, чтоб никого не привезли, праздновать этот самый Новый Год с милым младшим медицинским персоналом и врачами сопредельных отделений. Гром грянул ближе к часам трем то ли ночи, то ли утра… Некий мистер Дристенхилл, гражданин США, прибыл в Россию с миссионерскими помыслами. На дворе стояли те самые лихие девяностые. В нашей стране тогда много болталось всяких импортных благодетелей. Так вот под самый Новый год мистер Дристенхилл прогуливался по улице, изучая местные новогодние обряды. А у нас, как обычно зимой, гололед, скользко… Зазевался импортный миссионер-благодетель и… бабах! Перелом руки. Больно, страшно. Мистер Дристенхилл кричал - верещал на улице, жалкий и дезориентированный, пока его не подобрала «скорая». И привезли болезного в областную больницу, это ему еще очень повезло тогда! Приемный покой областной под Новый Год напоминал нечто среднее между постоялым двором для бомжей и прочих несчастных и филиалом сумасшедшего дома. Новый главврач Воронцов запретил выгонять на мороз тех, кого привозила «скорая». А кто попадал в такое время в больницу – естественно, бедные бомжи и прочие замерзшие и покалеченные гололедом. Канун Нового Года. Мистер Дристенхилл в ужасе обнаружил себя в плохо освещенном коридоре, наполненном неприятными запахами и бомжами. Очередь к врачам приемного покоя двигалась медленно. Но самое страшное ожидало американца не в очереди с бомжами. Ужас достиг апогея, когда часа через два – два с половиной его повезли оперироваться в отделение травматологии, где самым трезвым на тот момент был стул дежурного врача: он стоял! Олег посмотрел пациента, хлебнул рассола, дал ценное указание дежурной медсестре вкатать ему глюкозы внутривенно и готовить операционную. Придя в себя после внутривенной глюкозы, Олег аккуратно и быстро собрал руку иностранца, загипсовал, уложил его в палату до утра и пошел дальше праздновать Новый Год. Неблагодарный иностранец удрал из больницы, как только первый лучик солнца осветил палату этого самого мистера Дристенхилла. И не вспомнил бы о нем молодой доктор Кузнецов, если бы не одно но... Помня обстоятельства излечения, мистер Дристенхилл, спешно собрав манатки, через пару дней после Нового Года в гипсе улетел в Штаты, как тот Карлсон. Ступив на святую американскую землю, он тут же помчался в родную чистую красивую платную клинику, дабы в стерильных условиях вылечить загубленную русскими варварами руку, а потом подать в суд на этих странных докторов. Осмотрев сломанную конечность мистера Дристенхилла, сделав кучу рентгенов и обследований, не дешевых, и даже очень дорогостоящих, тамошние эскулапы выдали ему заключение: операция проведена в соответствии со всеми нормами и на уровне высших мировых стандартов. Мистер Дристенхилл тут же написал в простую русскую больницу письмо, в котором он выразил свою глубочайшую благодарность за лечение и восхищение нашими медиками. Оказалось, то, что в Америке делают за бешеные деньги долго и «качественно», у нас делают совершенно бесплатно и быстро врачи даже под Новый Год… С тех пор Олег Анатольевич Кузнецов стал очень хорошим врачом, заведующим травматологией, но раз в году он получает письмо из города Сиэтла от мистера Дристенхилла, который благодарит его за вылеченную руку. Елагин и Романовский готовились к операции, когда вошла анестезиолог. «Красивая восточная принцесса», - мысленно для себя определился Александр. - Позвольте поинтересоваться именем столь очаровательного доктора? – улыбнулся «Склиф» анестезиологу. - Сона Робертовна, - ответ был прост и сух. – Я готова, а вы? - Готовы, идемте, - Романовский кивнул, Саша улыбнулся и надел маску. Мылись они молча, также молча вошли в операционную. Пациент, крупный мужчина лет пятидесяти, лежал на столе и нервно хихикал. - Весело? – поинтересовался Романовский. – Это хорошо. Значит операция пройдет быстро и успешно. - Как себя чувствуете? – Сона склонилась над пациентом. - А как вы думаете? Прям – аквалангист! Голый, в шапочке, в ластах-бахилах, вон даже маска есть… - нервно рассмеялся мужчина. - И даже трубка будет, - серьезно выдала Сона Робертовна. – Счастливого плавания. Считайте от десяти назад. - - Десять, девять, во-о-семь, се-ммм, ше… - пациент «уплыл». - Готов аквалангист, начинайте, - анестезиолог присела. Романовский и Саша начали операцию. Елагин постоянно поглядывал на Сону. Даже операционное «обмундирование» не скрывало ее красоты. - Сона Робертовна, а Вы часто шутите с пациентами? - Романовский усмехнулся на реплику «Склифа» - Саша за столом всегда с кем-то разговаривал. - А я не шучу, - по глазам Елагин понял, что она улыбнулась. – Я поддерживаю пациентов. - А Вы поддерживаете только пациентов? – поинтересовался Александр. – - Или коллеги тоже входят в круг поддерживаемых? - А вот это зависит от коллег, - Сона посмотрела на Сашу. - Потрясающе, - констатировал «Склиф». – А как Вы, Сона Робертовна, смотрите на поход, скажем, в кафе после работы? - Как говорит старшая сестра кожвена Руфь Соломоновна, - Сона усмехнулась, - я на все смотрю глазами. - Отлично, - Саша кивнул. – Тогда после подвига нашего по спасению аквалангиста вы глазами посмотрите на какое-нибудь хорошее кафе и поддержите меня, договорились? - Посмотрим, - Сона улыбнулась. Влад устало потер переносицу. Еще раз посмотрев на рентген и осмотрев пациента, Воронцов поинтересовался: - А вы к нам как попали? - По скорой, - мужчина болезненно поморщился. – У меня артроз, уже две недели лечусь, но сегодня так прихватило, что аж невмоготу стало. Жена скорую вызвала, меня сюда привезли. - А кто вам диагноз артроз поставил? – Влад снова посмотрел рентген. - Доктор в травмпункте, - пациент заволновался. – Доктор, а у меня разве не артроз? - Как вам сказать? – Воронцов, закатив глаза, отложил рентген. – У вас перелом. Я вам назначаю УЗИ лодыжки, боюсь, что еще и там внутрисуставный перелом. Вы падали? - Да, я поэтому в травмпункт и пошел, - мужчина вздохнул. – Я велосипедист-любитель, неудачно упал с велосипеда. Вроде бы сразу ничего, а к вечеру нога распухла, болит. Я и обратился в травмпункт, это рядом с моим домом. - Вам рентген делали? – Воронцов быстро заполнял карту. - Нет, доктор меня посмотрел, пощупал ногу и сказал, что это обычный артроз. - Ясно, - тихо процедив сквозь зубы нечто очень «медицинское», Влад еще раз осмотрел ногу пациента. – Сейчас вас отвезут на УЗИ, а потом наложим гипс, и все будет хорошо. Выйдя из палаты, Влад смачно выругался. Вышедший из соседней палаты Витя удивленно посмотрел на друга и осторожно поинтересовался: - Это что сейчас было? - Кто-то в травмпункте, который за Старым базаром, третьему пациенту с переломом ставит диагноз артроз, - Влад сжал кулаки. - Не хило, - Витя облокотился на стену. - С таким «артрозом» - Игнатов жестом обозначил кавычки, - можно же и до тяжких последствий доходить. - Вот и я о том, - вздохнул Влад. – Пойду шефу доложу, пусть думает. Семинар залетного иностранного доктора для младшего операционного медперсонала окончился ровно перед обедом. Анастасия Кирилловна сопроводила докладчика и его переводчика, поблагодарив за семинар, а затем стала интересоваться у персонала больницы о полезности данного мероприятия. - В общем, понравилось, как иностранец делился опытом, - Алла Львовна Пион улыбнулась. – И мужик видный! - Он неплохо рассказывал об особенностях поведения операционных медсестер при разных операциях, - молоденькая сестричка из нейрохирургии опустила глаза. – Юрий Михайлович обычно все то же объясняет матом у стола. - Это его метод работы, - усмехнулась Алина Алексеевна. – Этот иностранец грамотный дядька, вот только пара моментов меня смутила. - Меня тоже, - операционная сестра из гинекологии рассмеялась. – Загнул бедолага, что на лапароскопической операции не обойтись без одноразовых ножниц! - Как это - одноразовые ножницы? – начмед посмотрела на медсестер. - Вот и мы о том же! – Алина Алексеевна усмехнулась. – Тут больше половины о таких одноразовых ножницах от этого «просветителя» первый раз услышали! Пугач пожала плечами – о таком она тоже первый раз услышала. Медсестры, посмеиваясь над иностранцем, разошлись по отделениям. Снежана вошла в палату к пациентке Рюшкиной. От этой бабушки выла вся кардиология: и врачи, и медсестры, и пациенты. Снежана оглядела палату и обалдела: все тумбочки и полочки были заставлены иконами. - Ефросинья Макаровна, - Снежана присела на кровать к бабульке, - а что это за иконы по всей палате? - Это образа святых, деточка! – ткнула пальцем в иконки Рюшкина. – И лик Божий! - В Бога веруете? – Снежана измерила давление. - Верую, деточка, ой как верую! – бабулька ах закачалась. - Отлично. Вот вам, держите, - Снежана вручила Рюшкиной две ампулы, - по одной в каждую руку, и читайте молитвы, сначала «Отче наш», а потом два раза «Богородица, радуйся». Думайте о Свете Божественном, если молиться будете истово и с душеприложением, жар божественный после укола пойдет, и не станет у вас давления повышенного! Пока бабулька молилась, Воронцова, которая бывшая Смерть, осмотрела соседку Рюшкиной, записала назначения в карту и вкатала отмолившейся бабульке магнезию внутривенно. - Ну что? – Снежана вопросительно изогнула брови. – Жар пошел? - Ой, деточка! Жар пошел! И какой сильный! Чую силу Божию! – бабка стала креститься. - Это вы молились с душой, - улыбнулась Снежана. – Богородица вас услышала. Воронцова с чувством выполненного долга покинула палату вредной Рюшкиной, отчиталась Зильбергу и спокойно отправилась в отдыхать. Но уже минут через сорок в ординаторскую влетел главврач и на повышенных тонах стал интересоваться: - Вот скажи-ка мне Снежана, с каких это пор мы лечим заговорами и молитвами? - В смысле, - опешила от такого наезда Воронцова, но тут за спиной главного нарисовался зав кардиологией. - А мне тут пациентка Рюшкина благодарность на доктора Воронцову принесла, - Владислав Андреевич обмахнулся какой-то бумажкой, - мол, лечит милая доктор молитвами и заговорами и верой в Божественный Свет! - Владислав Андреевич, - Зильберг рассмеялся, - да хоть с бубном пусть вокруг этой старой карги шаманит! После Снежаночкиных молитв, прописанных бабке в пополам с магнезией, Рюшкина перестала мне тут всем делать вырванные годы! - Дурдом! – главврач плюхнулся на диван. - Неправда, у нас тут кардиология, - Зильберг рассмеялся.