Ленты в ее волосах

Утро застало Ги врасплох. Слежка за Таэлианом и постоянное умственное напряжение приучили бретонца планировать каждый следующий день и просыпаться пораньше, поэтому сон покинул его как только солнце осветило окно его комнаты. Хмель еще не полностью выветрился, поэтому во рту снова было неприятное послевкусие, а голова слегка кружилась. Ги с отвращением пнул ногой стоявшую на полу пустую бутыль из-под бренди и, недовольно ворча, спустился к Рейнольду. Олеса внизу уже не было, и волшебник решил, что напуганный ночным нападением парень уже на полпути к Бланкенмаршу. Ну и Дагон с ним! Конечно, самолюбие вновь требовало не оставлять загадки связанного с Клавикусом Вайлом дела нераскрытыми, но и здравый смысл Ги пока еще не потерял. Пусть Рыбий Череп делает все, что придет ему в голову, вмешиваться в его дела не только опасно, но и бессмысленно. Платить за это не станет никто. - Опохмелишься? - выглянул из-под барной стойки Рейнольд. - Пожалуй, - Ги сел напротив трактирщика, подвинул к себе наполненный кислым вином бокал и с омерзением осушил его. - Так-то лучше, - улыбнулся Рейнольд. - Между прочим, за вчерашнее бренди ты должен мне пять септимов. - Вечером отдам, - волшебник нервно постучал по стойке пальцами. - Ответь мне лучше, когда ушла Леста и просила ли она мне что-нибудь передать? - Не, не просила, - почесал голову трактирщик. - Просто ушла, попрощалась со мной. - Очень скверно. - А ты что, влюбился часом? - скорчил хитрую рожу Рейнольд. - Нет. Просто теперь некому убирать мою комнату. - Смешно. И все же, грязь в комнате никогда раньше тебе не мешала. - Ну, волнуюсь я, да, - признался Ги. - Глупая она и не понимает, во что ввязывается. - А во что она ввязывается? - Неважно, - волшебник встал из-за стойки. - Пойду прогуляюсь по городу, узнаю, чем дышит Бравил. - Валяй, - Рейнольд шутливо отсалютовал волшебнику. - Приходи к ужину. - Я подумаю, - ответил Ги, уже закрывая за собой входную дверь. *** Первым делом бретонец направился к Свену. Узнать, есть ли в городе действующий культ некромантов, было первоочередной задачей. Ги и сам не понимал, почему его вдруг так взволновала судьба Лесты. Может, Рейнольд прав, и здесь действительно имеют место некие чувства? Пара ночей в одной постели - и чувства? Глупости, на самом деле. Тогда к чему вообще идти к Свену и интересоваться некромантами? Безделье? Жажда новой деятельности? Ги окончательно запутался в собственных мыслях. Похмелье еще раз напомнило о себе, когда Ги едва не сорвался с четвертого этажа здания, в котором жил информатор. Непристойно выругавшись, волшебник условным стуком дал Свену понять, что пришел посетитель и стал ждать. Норд долго не подходил к двери, и бретонец во второй раз напомнил о себе громким стуком. Тогда из-за двери, наконец, донеслись шаркающие звуки. - Вали ко всем драуграм, Ги! - прорычал из-за запертой двери Свен. - Ты опять пьяный, дружище? - ехидно ответил волшебник. - Как раз нет! Слишком трезв, чтоб подставляться! - Я не понимаю тебя! - Не понимаешь? - дверь приоткрылась, и лохматая голова норда высунулась наружу. - Ты знаешь хоть, что случилось? - Понятия не имею. Не говори загадками, Свен! - Что ж, - северянин распахнул дверь, приглашая гостя войти, - тогда давай поговорим. Жилище Свена снова было в совершеннейшем беспорядке, а запах какой-то жуткой кислятины едва не свалил бретонца с ног. Тем не менее, Ги занял один из стульев и приготовился слушать, что же так напугало информатора. - Значит, не знаешь, что творится? - повторил вопрос Свен и, увидев недоумение на лице волшебника, заговорил дальше. - Ночью двух прирезали. Угадаешь сам, кого? - И угадывать не буду, - пожал плечами Ги. - В городе каждый день кого-то режут. - А зря, - норд мрачно усмехнулся. - В полночь пришили Пеллия. А к утру ближе маги всполошились. Таэлиана тоже того, нарисовали ему вторую улыбку. - Ничего себе, - присвистнул бретонец. - То-то и оно. Как думаешь, о ком я сразу же подумал? О тебе. Ходишь тут, выспрашиваешь о всяких, а потом этих всяких как скот на бойне режут. - Я здесь не при чем, - только и смог сказать Ги, но северянин ответил на это очередной усмешкой. - Ты-то и не при чем, может, - Свен наклонился к самому лицу волшебника, - да только я к драуграм не спешу. В скверное ты влез дело, Ги. Кто-то убивает всех, с кем ты говорил в последние дни. И провались я в ледяную бездну, если этот кто-то не Рыбий Череп. Или тот, кто стоит за его заказом. - Но зачем? - Мне откуда знать? Это я для Черепа таскался за всякими магами? Дотаскался ты, мил человек, - взмахнул гривой спутанных волос норд. - И меня не подставляй. Исчезни из города лучше, так спокойней будет. И безопасней. - Возможно, ты и прав, - растягивая слова, произнес Ги. - Но о том, что я ходил к тебе за информацией, не знает никто. - Спасибо уж, - хмыкнул Свен. - Не за что. Могу я спросить у тебя еще кое о чем? А потом я исчезну до тех пор, пока вся эта скверная история не закончится. - Спрашивай, что с тобой поделаешь. - Некроманты. Есть они в Бравиле? - А где их нет? - философски изрек информатор. - Назовешь имена? Где искать? - За пятнадцать золотых. - Отлично, - Ги достал мешочек с деньгами. - Говори. - Это здесь, в паре десятков домов к северу от моего, - глаза норда алчно блеснули при виде монет. - Старая такая халупа в три этажа. На крыше висит череп собаки. Это у них знак такой. Толковые вроде ребята, энтузиасты. Говорят, что занимаются только наукой, да только я им что-то не верю. Все, кто с нежитью дела имеют, мне противны. Драугрова сыть все они. - А имена хоть какие-нибудь знаешь? - Главного у них зовут Рашег. Орк. Необычно, правда? Очень умный и начитанный парень. Еще пара имен крутится на языке, а вспомнить не могу. - Леста, - сказал Ги. - Леста, - северянин повторил имя, словно пробуя его на вкус. - Вроде, была такая. Да только я уж и не вспомню толком. - Ладно, спасибо и на этом, - волшебник аккуратной стопкой выложил септимы перед Свеном. - Придется плясать от того, что есть. - Рискуешь ты, Ги, - покачал косматой головой норд. - Не знаешь даже, почему Рыбий Череп лютует, а уже к некромантам лезешь. - Жизнь такая, - попытался отшутиться бретонец, хотя самому ему веселиться уж точно не стоило. - Твоя жизнь сейчас стоит дешевле, чем вороний помет, - отрезал Свен. - Иди теперь. И, на всякий случай, прощай. - Прощай, Свен, - Ги поднялся со стула, крепко стиснул протянутую ему руку и, потуже замотавшись в плащ, вышел на улицу. Дело и впрямь обстояло скверно. Только теперь Ги пришло в голову, что и ночное нападение на парня в "Счастливой старой леди" не было случайностью. Кто-то действительно охотится на всех, кто связан с поисками Рыбьего Черепа. Только сам ли аргонианин с таким усердием вырезает несчастных? Головорезы у него, конечно, о-го-го. Им, наверное, не составит труда убить и опытного чернокнижника, каковым был Таэлиан. Но какая логика в том, чтобы сначала потратить кучу времени и средств на слежку за альтмером, а затем следующей же ночью перерезать ему горло? И чем Рыбьему Черепу мог помешать Пеллий, который всего лишь продавал Таэлиану вещи, снятые с покойников? Очень интересно. *** Тяжелые раздумья настолько завладели бретонцем, что он едва не пропустил нужный ему дом. Трехэтажное здание, в точности повторявшее описание Свена, было в настолько плачевном состоянии, что Ги даже побоялся заходить в него. Весь третий этаж шатался от малейшего дуновения ветра, и волшебник подумал, что гибель под развалинами этой хибары была бы самой глупой и недостойной смертью для любого мало-мальски гордого существа. Любопытство и самолюбие, впрочем, пересилили боязнь, и Ги, заклинанием отперев дверь третьего этажа, шагнул внутрь. И едва не провалился вниз. Пола у третьего этажа не было, а на второй вела лишь прислоненная к стене деревянная лестница. Ги спустился вниз, прочитал заклятие кошачьего глаза и принялся осматривать логово некромантов. Последние собрали вполне пристойную библиотеку по магическим искусствам. На самодельных полках, занимавших всю северную стену, бретонец обнаружил и распространенные образцы - "Руководство по искусству магии", "Основы алхимии", одиозную среди некромантов "N"Gasta! Kvata! Kvakis!" - и весьма любопытные книги, названия которых интриговали - "Руководство по подготовке тел", "Армия нежити" и "Кодекс личей". Помимо книг в комнате находились три спальных мешка, стол с колченогой табуреткой и высоким креслом, явно утащенным из какого-нибудь богатого дома, и три длинные лавки, связанных за ножки так, чтобы получилось некое подобие операционного стола. Инструментов и оружия Ги не увидел, но предположил, что они либо приносятся некромантами с собой, либо надежно спрятаны. В целом, логово черных магов выглядело обжитым и даже по-своему уютным. Оставалось выяснить лишь одно - судьбу Лесты. Сделать это, соответственно, можно было лишь одним способом - путем разговора с самими некромантами. Ги снял с полки томик "Кодекса личей", уселся в кресло и, запалив огарок свечи, принялся читать в надежде с пользой и интересом скоротать время до прихода хозяев логова. *** - Возьмешься за еще одно дело? - спросил Рыбий Череп, глядя, как Три-Стрелы пересчитывает плату за убийство Таэлиана. - Снова нужны мои парни? Одного вчера сильно порезали, - поднял глаза каджит. - Да и со вторым проблемы есть. - Нет, - аргонианин помотал головой и почесал своего зверька, который вольготно бегал по столу, за ушком. - Ты один. - Что нужно? - Кровь. - Любая? Говори яснее, - фыркнул вор. - Читай, - Рыбий Череп придвинул к каджиту клочок пергамента. - "Олес, крестьянин из Бланкенмарша, возраст, приметы"... так... "В настоящий момент возвращается в Бланкенмарш"... ага, "Оружием не владеет, неопытен, неосторожен", - вслух прочитал Три-Стрелы. - Вроде, легкая мишень. Какой здесь подвох? - Никакого, - дернул головой аргонианин. - Убьешь легко. - Тогда согласен, - оскалился каджит. - Сколько нужно крови? - Склянки хватит. - Очень хорошо. Если успею нагнать его, считай, что к завтрашнему дню кровь будет у тебя. - Не подведи, - кивнул Рыбий Череп. - Обижаешь. Одолжишь конягу? - Конечно. - Тогда берусь. По деньгам, надеюсь, не обидишь? - Как обычно, - успокоил Трех-Стрел аргонианин. - Вот и чудесно, - промурлыкал каджит. - Вот и чудесно. *** Костоправ на конюшне солгал. Несчастная кобыла Олеса страшно хромала, и парню пришлось вновь вести ее на поводу. Проклиная Бравил, развлечения Клавикуса Вайла и все несправедливости жизни вместе взятые, юноша уныло шел по дороге, слушая печальные вздохи хромоногой лошади и надеясь до вечера успеть дойти до ближайшего придорожного трактира. Путешествие до Бланкенмарша грозило затянуться на многие дни. От осознания этого не особо грела даже мысль о скорой встрече с Фельве. Любовь любовью, а стоптанные башмаки и гудящие от усталости ноги в данный момент времени тревожили Олеса гораздо сильнее. Первый же трактир, который обнаружил Олес, оказался переполнен, но, по счастью, там удалось купить хлеба и пирогов на дорогу. Слегка утолив голод, юноша продолжил путь. До следующей гостиницы предстояло идти около четырех часов. По ощущениям юноши, к этому времени должно было уже полностью стемнеть. - Нужна помощь, гражданин? - патрульный окликнул Олеса так неожиданно, что тот едва не выронил изо рта кусок пирога, который с упоением жевал. - Мне б мага хорошего, чтоб ногу лошади вылечил, - юноша поднял глаза на закованного в стальную броню легионера, когда тот поравнялся с ним. - Это не ко мне, к сожалению, - улыбнулся патрульный. - Скоро стемнеет, а на дорогах небезопасно. Я могу составить тебе компанию, все равно мне нужно следить за дорогой. А там уж и до трактира дойдем. - Спасибо, - обрадовался Олес. - С удовольствием. - Что случилось с лошадью? - участливо поинтересовался легионер. - Наступила в нору и сломала ногу, - вздохнул парень. - От самого Имперского города ее веду. - Да ты геройский парень, - воин потрепал своего коня по холке. - Зовут-то тебя как? - Олес. - А я Уриэль. В честь нашего Императора, значит. Ты куда едешь? - В Бланкенмарш. Живу я там, - объяснил Олес. - Как же тебя тогда в Имперский город занесло? - удивился Уриэль. - Поклониться в Храм Единого ездил, - соврал юноша. Легионеру явно незачем было знать о Клавикусе Вайле. - Верующий, значит, - протянул патрульный. - Повезло тебе. А я вот никак не могу с богами определиться. Ведь смотри: вроде как Девятеро и существуют. А ведь на молитвы-то они не отвечают, как будто и нет их. Я сколько не просил их, ничего мне не досталось. Даже девушка, которой я добивался, к другому ушла. Вот тебе боги помогали? - Не совсем, - уклончиво ответил болтливому легионеру Олес. - Ну вот видишь, и тебе не помогали. И никому из тех, кого я знаю, не помогали, - продолжил Уриэль. - Я вот что думаю: Девятеро уж давно про нас забыли. Может, помнят об Императоре да о наследниках его, а до нас, простых людей, дела им и вовсе нет. *** Три-Стрелы со злостью пнул камешек, который от удара заскакал по прелой траве. Невезение обычно обходило каджита стороной, но этот легионер (откуда он только выполз?) спутал все планы по убийству крестьянина из Бланкенмарша. И стоило так гнать лошадь, догоняя жертву! Теперь оставалось только следить за ней, да попытаться прикончить ее либо на постоялом дворе, либо завтра, когда легионера рядом не будет. В любом случае, день потерян, а в Бравиле еще не улажены дела со Сквозняком и Полхвоста. Может, стоило послать Рыбьего Черепа куда подальше? Нет, это глупо. Задания аргонианина означают деньги, а деньги, как известно, оправдывают все. Каджит забрался на спину своей лошади, развернул ее и поехал за Олесом и легионером, стараясь и не привлекать к себе внимания, и не упускать их из виду. *** - Ну вот, мы и на месте, - Уриэль спрыгнул с лошади, отвел ее в стойло трактира и привязал там. Затем помог Олесу завести его хромоногую кобылу. - Ты тоже в трактир? - поинтересовался Олес, надеясь, что словоохотливый легионер отправится патрулировать дорогу и оставит его в покое. - Вообще-то, я могу заскочить. Пива пить не буду, но с тобой посижу. - Пойдем тогда, - тяжело вздохнул юноша. В трактире оказалось чрезвычайно душно и многолюдно. Олес сразу же поспешил оплатить комнату у хозяина, пожилого имперца, чей стертый от ношения шлема нос и грубоватые манеры свидетельствовали о долгой военной службе, а Уриэль занял единственный свободный стол. Доспехи патрульного с успехом отпугивали всякого рода воришек, аферистов и азартных игроков, так что, усевшись за стол и заказав себе вина, Олес вновь оказался рад компании легионера. - Что будешь делать по возвращении в Бланкенмарш? - спросил Уриэль, едва юноша пригубил принесенное вино. - Женюсь на любимой девушке и заживу спокойно, - честно признался Олес. - Везет же, - с завистью произнес легионер. - А вот я так и останусь, наверное, неприкаянной душой. - Что так? - Отец и мать живут далеко, близ Чейдинхола, - пояснил Уриэль, бросив печальный взгляд на наполненный кубок собеседника. - А я думаю так до конца жизни и прослужить в Легионе. Любить мне некого, да и некогда, так что Легион остается единственным, к чему я искренне привязан. - Тогда не жалей ни о чем, - сказал Олес. - У каждого своя судьба. - Судьба, - эхом повторил легионер. - Злая особа эта судьба. Понимаешь, я каждый день чем-то да рискую. И завидую вам, землепашцам, овцеводам да кузнецам, которые за каждый новый день могут быть спокойны. Я бы и рад привязаться к чему-нибудь окромя Легиона, да не могу. Верно люди говорят: воином родившись, воином и помрешь. - Зря ты так, - покачал головой Олес, которому вино из-за выматывающего путешествия успело изрядно ударить в голову. - Вовсе не зря. Ты хоть знаешь, сколько решивших остаться на службе Империи легионеров доживают до старости? - Уриэль повертел в руках свой шлем. - Один из десяти. Остальные гибнут. Разбойники, даэдропоклонники, дикие звери - все они так и норовят оборвать твою карьеру. Я бы с удовольствием завел семью, да и жил бы как всякий мирный крестьянин. - Так что ж не живешь? - Не по душе мне и этот путь, - вздохнул легионер. - Не могу я заставить себя каждый новый день возделывать землю. Так и остаюсь между двух зол - то ли каждый день жизнью рисковать, то ли вовсе себя радости жизни лишить. Поэтому и завидую я тем, кто в простых радостях и работе удовольствие находит. - Да уж, - протянул, не зная, что ответить на этот крик души, Олес. - Вот и я о том же, - печально кивнул Уриэль, надел шлем и встал со стула. - Пора мне дальше ехать. Ночь длинная, а дорога небезопасная. Удачи тебе, Олес. Будь счастлив! - И тебе, Уриэль, - улыбнулся юноша. - Надеюсь, ты все-таки найдешь свой путь. - Твои слова да богам бы в уши, - легионер хлопнул Олеса по плечу и вышел из трактира. Юноша подошел к трактирщику и взял еще один бокал вина. Ночь все равно предстояло провести на постоялом дворе, а спать не хотелось совершенно. Вернувшись за свой стол, парень осмотрел посетителей трактира. Большинство из них были имперцами - крестьянами и ремесленниками графства Бравил, коротавшими вечер после утомительного труда - но в зале находилось и несколько представителей торговой братии. Их Олес сразу же опознал по богатым одеждам и сопровождающим их наемным охранникам. Все вместе они составляли весьма красочную и по-своему домашнюю картину. В трактире чувствовался уют, и юноша позволил себе на время выкинуть из головы все треволнения, связанные с грядущей тяжелой дорогой в Бланкенмарш и недавним нападением. Потягивая вино, он и не заметил, как дверь трактира отворилась, и внутрь вошел высокий каджит в черных кожаных доспехах. Кот осмотрелся, словно выискивая кого-то, перекинулся парой слов с трактирщиком и занял один из стульев возле барной стойки. *** Ги уже почти потерял надежду дождаться некромантов, когда дверь на третьем этаже, наконец, скрипнула и отворилась, впуская в логово свежий ночной ветер. Бретонец и не думал таиться, он отложил "Кодекс личей" в сторону и встал посередине комнаты, подняв руки и обозначая свои мирные намерения. Его заметили. По лестнице на второй этаж осторожно спустился орк. Он был непохож на типичных представителей своего племени. Совсем светлая кожа, маленькие клыки, почти не выступавшие над верхней губой, и тонкий аристократичный нос делали Рашега похожим, скорее, не на орка, а на высокого эльфа. Облачение, состоявшее из зелено-красной мантии и кожаных перчаток, завершало образ предводителя некромантов. - Я не знаю тебя, - приятным глухим басом произнес Рашег. - Как и я тебя, - склонил голову в легком поклоне бретонец. - Мое имя Ги, я пришел по важному делу. - Мне нравятся твои манеры, Ги, - орк подошел чуть поближе к волшебнику и махнул рукой. Сразу же трое спутников Рашега начали спускаться по лестнице в комнату. - Вы тоже удивительно хорошо воспитаны, - еще раз польстил самолюбию некроманта Ги. - Я прошу прощения за столь внезапное вторжение, но ему есть причины. - И я даже знаю, какие, - женский голос раздался так неожиданно, что бретонец едва не вздрогнул. - Объясни, Леста, - Рашег повернулся к девушке, которая теперь встала рядом с ним. - Это он должен объяснять, - отрезала Леста, - почему мой дядя убит и почему я вынуждена бояться за свою жизнь! - Ты многое не понимаешь, Леста, - начал Ги, но орк перебил его. - Ты причастен к убийству Пеллия? - Нет. То есть, не совсем, - замялся бретонец. - Я для того и пришел, чтобы убедиться, что с Лестой все в порядке. - С нами ей нечего бояться, - Рашег дернул рукой, и двое некромантов встали по обе стороны от Ги. - А вот к тебе у нас есть некоторые вопросы. - Почему мой дядя мертв? - шагнула вперед Леста. - Я не знаю. Но догадываюсь, кто виновен в его смерти. - И я догадываюсь, - нахмурилась девушка. - Ты! - Ты ошибаешься, Леста, - Ги попытался шагнуть ей навстречу, но электрический разряд пребольно шибанул его в левый бок. Бретонец упал на колени. Он увидел, как на ладошке Лесты взбухает красным разрушительное заклятие. Ги открыл рот в надежде сказать еще что-нибудь, но девушка вытянула руку, и что-то горячее и душное ударило его в голову. Бретонец повалился на пол и не услышал, что сказал своим ученикам Рашег. Но это, наверное, было даже к лучшему, поскольку слова орка не сулили для Ги ничего доброго. Возвращение в тварный мир было болезненным. Все тело Ги словно превратилось в одну большую ссадину. Пошевелить руками или ногами у бретонца не получилось. Он поднял голову и увидел, что крепко-накрепко примотан к импровизированному операционному столу. - Что, Дагон дери, это значит? - зарычал Ги. - А-а-а, наш гость, - лицо Рашега возникло прямо над головой бретонца. - Мы-то все ждали, когда ты придешь в себя. - Специально ждали, - донесся откуда-то сбоку голос Лесты. - Что вы задумали? - Ги дернулся, пытаясь освободиться от своих пут, но потерпел неудачу. - А ты и не догадался, - издевательским тоном произнесла Леста. - Ты стал нашей лабораторной зверушкой. И мы испытаем на тебе все, что так давно хотели. - Подходите ближе, - Рашег подозвал двух остававшихся в стороне некромантов. - Сейчас я покажу вам, как работает живой организм человека. В его руке блеснул кинжал, и Ги задергался на операционном столе. - Он сопротивляется, - прокомментировал орк. - Леста, будь добра, придержи его, пока я буду вскрывать брюшную полость. Не хотелось бы попортить столь замечательный экземпляр. - Подождите же! - закричал бретонец, - Леста, послушай меня... - Я уже достаточно тебя слушала и достаточно тебе выложила. По собственной глупости. Теперь ты ответишь за смерть дяди. - Да не убивал я его! - Ги еще раз дернулся, едва не повалив операционный стол набок. - Слушай, залезь в мой верхний карман, там лежит записка. Прочти ее! И ты поймешь, что я не причинял ему зла! - Это глупо, бретон, - заявил Рашег. - Ты не продлишь свою жизнь, заставляя нас искать какие-то неведомые записки. - И все же, - волшебник с трудом повернул голову и посмотрел на девушку. Она явно колебалась. - Попробуй поверить в мои слова, Леста. - Хорошо, - она подошла ближе и сунула руку в карман куртки бретонца. - Это? - Это, - попытался кивнуть, увидев скомканный клочок пергамента, Ги. Девушка развернула листок и быстро пробежала по нему глазами. Еще несколько мгновений колебалась и, наконец, посмотрела бретонцу прямо в глаза. Тот не отвел взгляда. - Развяжите его, - махнула рукой Леста. *** Дождавшись, пока Олес отправится в свою комнату, Три-Стрелы вышел из трактира и дважды обошел его по кругу, чтобы определить, можно ли будет проникнуть к спящей жертве через окно. На этот раз удача не изменила каджиту: нужное окно он обнаружил почти сразу, ему даже показалось, что за мутным стеклом мелькнул силуэт парня. Три-Стрелы облизнулся. Во рту пересохло, как и всякий раз, когда ему предстояло убивать. Оставалось лишь дождаться, пока Олес уснет. Кот вернулся ко входу в трактир, но заходить не стал. Он сел на лавку, стоявшую возле двери, задрал голову вверх и некоторое время задумчиво смотрел на звезды, пытаясь отыскать на небесном своде созвездие Вора, под которым был рожден. Затем вновь встал, отошел подальше от посторонних глаз и проверил, в порядке ли специальный полый кинжал, на месте ли склянка для крови и свиток ускорения, который должен был позволить лошади домчать каджита до Бравила еще до рассвета. Все оказалось в полном порядке, и Три-Стрелы решил более не тянуть. Он тенью скользнул к погруженному в темноту трактиру, осмотрелся, убеждаясь в отсутствии патрульных Легиона, и достал кинжал. Открыть окно оказалось совсем просто: каджиту пришлось возиться с отмычками не больше минуты. Залезть в комнату также не составило особого труда. Стараясь не шуметь, Три-Стрелы подошел к кровати, занося кинжал. Жертва была укрыта одеялом с головой, что создавало определенные трудности. Каджит планировал покончить с Олесом одним ударом в горло, но теперь, похоже, ему предстояло либо бить на удачу, либо снимать одеяло, что могло разбудить жертву. Кот нервно сглотнул, раздумывая над альтернативой. Затем положил руку на одеяло и рывком отдернул его. Кровать была пуста, а иллюзию лежащего тела создавали сваленные в кучу подушки и простыни. Каджит тихо выругался, и в тот же момент что-то тяжелое ударило его по голове. Три-Стрелы взвыл и, резко обернувшись, наугад взмахнул кинжалом. Лезвие пропороло что-то мягкое, и в ноздри коту ударил запах крови. Он попал! Раненый крестьянин шагнул назад, выронив ножку табурета, которой он и ударил Трех-Стрел, и зажал рукой неглубокий порез на груди. Каджит ухмыльнулся и приготовился к решающему выпаду. Но Олес, несмотря на заверения Рыбьего Черепа, оказался не таким уж неумехой. Он развернулся и прыгнул в окно. Каджит молнией бросился за ним. Парень успел добежать до коновязи, когда Трем-Стрелам удалось настичь его. Кот еще раз ударил кинжалом, но Олес заслонился рукой. Острие пробило ему ладонь, полость кинжала моментально наполнилась кровью. Каджит выдернул оружие. - Что за?! - громкий крик заставил Трех-Стрел обернуться. На пороге трактира стоял хозяин. Кот выдернул из сапога метательный нож и запустил в трактирщика. Тот охнул, схватившись за пробитое плечо, и на время вышел из строя. Однако эта небольшая заминка дорого стоила Трем-Стрелам. Олес успел вскарабкаться на одну из лошадей и во весь опор погнал ее по дороге на Бравил. Каджит зарычал и ловко запрыгнул в седло откормленного пегого коня, явно принадлежавшего одному из заезжих торговцев. Этот парень был слишком везуч, но Три-Стрелы не привык оставлять дела незаконченными. Олесу казалось, что сердце вот-вот выскочит из его груди. Парень гнал лошадь к Бравилу в надежде встретить еще одного легионера или хотя бы укрыться за городскими воротами. Он слышал тяжелый топот копыт за спиной и понимал, что каджит-убийца не отвяжется от него, пока не прикончит. Это была сумасшедшая скачка. Мимо проносились деревья, кусты, придорожные столбы, из-под копыт лошадей летели комья земли и грязи. Попавшийся на пути ночной разбойник в ужасе отскочил в сторону от всадников, даже не успев выкрикнуть свое обычное "Деньги или жизнь". Вот уже позади последний трактир. До города оставалось совсем немного. Юноша так увлекся скачкой, что даже не заметил, как более выносливый конь каджита все-таки догнал его кобылу. Олес повернул голову. Скакуны поравнялись, и кот вновь достал свой кинжал. Положение казалось практически безнадежным, но Олес решился на отчаянный шаг. С громким криком он потянул за поводья, направляя свою лошадь прямо на каджита. Скакуны столкнулись плечами, и юноша попытался стащить опешившего кота из седла. Тот отмахнулся кинжалом, на этот раз попав Олесу по лицу. Парень закричал еще громче, пугая лошадей, и наудачу ударил кулаком. Удар достиг цели: голова каджита резко мотнулась в сторону, а поводья выскользнули из его руки. Заметив это, Олес вновь направил свою кобылу прямо на вражеского коня. Лошади сшиблись еще раз, а потерявший поводья кот вылетел из седла. Юноша от души хлопнул коня по крупу, и тот припустил еще быстрее, не оставляя каджиту никаких шансов догнать Олеса. Добравшийся до Бравила Олес являл собой жутковатое зрелище. Его одежда пропиталась кровью, лицо оказалось обезображено длинным и глубоким порезом - последний удар кинжала разрубил юноше нос и пропорол щеку. Даже старый ночной стражник при воротах, многое повидавший на своем веку, вздрогнул, когда окровавленный парень выскочил из темноты на взмыленной лошади. По-настоящему испугаться, впрочем, стражник не успел. Остановив кобылу, юноша смог только прохрипеть: "По-мо-гите", после чего кулем вывалился из седла, подняв в воздух дорожную пыль, и потерял сознание. Три-Стрелы был в ярости. Юнец обставил его! Унизил! На счету каджита была уже не одна загубленная жизнь, но ни одна из жертв не сопротивлялась так, как этот Олес из Бланкенмарша. Каджит слил кровь из полости кинжала в склянку. Рыбьему Черепу будет все равно, жива жертва или нет, когда он получит желанную кровь, а в Бравиле легко можно исправить свою оплошность. В любом случае, Олес не жилец. Успокоив себя такими мыслями, кот вытащил свиток с заклинанием скорости, которое планировал наложить на лошадь, и вслух прочитал его. Бегом до Бравила оставалось не более пяти миль. *** - Значит, даже так, - Рашег почесал гладко выбритый висок. - Если все, что ты рассказал нам, правда, то Рыбий Череп готовит нечто грандиозное. Они сидели за столом - орк, Ги и Леста. Двое младших некромантов копались в книгах, выискивая описание ритуалов, для которых могли потребоваться кровь и поддержка даэдрических принцев. - Это я и сам понял, - ухмыльнулся Ги. - Но я никак не возьму в толк, зачем ему резать всех на своем пути. - Таэлиана - ради книги его исследований, - пояснил некромант. - В Гильдии утверждают, что все бумаги чернокнижника исчезли. - А дядю? - подняла глаза Леста. - Думаю, ради даров Клавикусу Вайлу. По сути, оба этих злодеяния - не больше, чем ограбления. Рыбьему Черепу требовались определенные вещи, и он их получил. Таким вот способом. - Тогда, - вставил Ги, - не совсем понятна история с парнем, который доставил Черепу меч. Его-то за что убивать? - В этом и есть основная загадка, - Рашег устало вздохнул. - Равно как и то, почему никто не попытался этой же ночью избавиться от тебя. - Кроме нас, - улыбнулась Леста. - Не шути так больше, - бретонец притворно погрозил ей пальцем. - Давайте лучше подумаем. Выходит, Олес, тот парень, что сейчас, небось на полпути к своей деревне, чем-то показался важнее - или опаснее - Рыбему Черепу. Я думаю, это как-то связано с его отцом, которого он все равно не знает. - Его отца знает только Рыбий Череп, - пожал плечами Рашег. - Ну, и Клавикус Вайл, конечно. Поэтому если ты, Ги, хочешь разгадать его загадку, то тебе поможет только сам аргонианин. - Отличные перспективы, - мрачно ухмыльнулся волшебник. - Но делать действительно что-то надо. Тем более, Череп в любой момент может вспомнить и о моем существовании и отправить головорезов по мою душу. - Именно. Надеюсь, я помог тебе? Сейчас еще посмотрим по ритуалам, - некромант встал со стула и пошел смотреть на результаты поиска своих учеников. - Извини, что заподозрила тебя, - Леста положила ладошку поверх руки бретонца. - Дядя был мне очень дорог, и я жалею, что так и не примирилась с ним. - Мы все ошибаемся, - Ги поднял ее руку и поцеловал. - Но изменить можем далеко не все, что натворили. - Ну да, - кивнула девушка. - Продолжишь семейное дело? - Наверное. Устрою в доме лабораторию вроде этой, и наша группа переедет туда. Но сначала отомщу за дядю. - Что? - Именно, - верно угадала мысли волшебника Леста. - Я пойду с тобой и найду того, кто виновен в смерти дяди. И убью его, конечно. - Ты с ума сошла, - разволновался Ги. - Ты даже не представляешь, что такое Рыбий Череп! Мне будет гораздо проще разобраться во всем этом, если тебя не будет рядом! - Я не спрашивала, будет ли тебе легче. - То есть, ты хочешь погубить нас обоих? - хмыкнул бретонец. - Поверь, лучше сразу же зарезаться и пойти на опыты твоим друзьям, чем попасться Черепу. - Вот и зарежься, - Леста упрямо скрестила руки на груди, - а я пойду одна. Или живи - и пойдем вместе. - Боги, женщина! - взвился Ги. - Твое упрямство уже заставило жалеть о дяде, а ты так ничему и не научилась! - А ты собрался меня учить? - зарычала девушка. - Надо будет - и хворостиной отстегаю, Дагон тебя дери! - Ги перегнулся через стол, и они уперлись друг в друга лбами. Оба были на взводе, и бретонец кожей ощущал исходивший от Лесты гнев. - Эй, - прервал их спор Рашег. - Ги, подойди сюда. Я нашел кое-что. Волшебник рывком вскочил на ноги и подошел к некроманту. Тот держал в руках какой-то фолиант, страницы которого порыжели от старости. - Что это? - "Инвокации к Обливиону" Сарестиса Телваннийского, - объяснил орк. - Сарестис был одним из первых имперцев, служивших данмерам из дома Телванни. Вместе с темными эльфами он изучал даэдрическую магию и, в частности, создание отдельных планов Обливиона. - Это безумие, - уверенно заявил Ги. - Не совсем. Обливион действительно очень гибок и изменчив. С помощью лордов даэдра можно на самом деле создать свой план. Небольшой, конечно, и неустойчивый, но все же. Именно в таком самодельном плане томился Император во время правления Йагара Тарна. - Хорошо. Но какое отношение это все имеет к Рыбьему Черепу? - Читаю вслух, - Рашег уткнулся в книгу. - "Благоприятнее же прочих обратиться к принцу, рекомому Клавикус Вайл, ибо за обширные дары готов он в деле созидания помощь оказать...", дальше в том же духе, а потом вот, смотри: "...даров помимо, кровь существа, с Обливионом узами связанного, Клавикусу Вайлу потребна. Ибо хоть и велика власть его, но границы миров лишь с помощью общей крови рушить он умеет". - Какой у него витиеватый язык, у этого Сарестиса. - Это перевод. Он писал на даэдрическом языке, - улыбнулся некромант. - Но суть ты уловил, верно? Отец твоего Олеса - даэдра. Ну, если моя теория верна. Все остальное вполне сходится. - Час от часу не легче! - Ги обхватил голову руками. Сын даэдра. Как раз то, чего не хватало для полного счастья! - Я могу ошибаться, - Рашег захлопнул "Инвокации к Обливиону" и поставил книгу на полку. - Да вряд ли. Слишком уж похоже на правду все остальное. Поговорить бы еще раз с этим Олесом, - с досадой произнес бретонец. - Если он еще жив, конечно. - Думаешь, Череп не отступится? - Нет, конечно, - с уверенностью сказал орк. - Он прекрасно знает, куда направился Олес, что ему нужно и кто он такой. Кровь полудаэдра-получеловека, возможно, даже лучше для него, чем просто даэдрическая. Сарестис ясно пишет, что общая кровь лучше рушит барьеры между мирами. Так что считай, некоторое время, пока головорезы Черепа катаются в Бланкенмарш и обратно, у тебя есть. А потом аргонианин будет открывать свой собственный план. - Ахинея какая-то, - Ги даже засмеялся. - Неужели план Обливиона так просто создать? Ну не верится мне. Тарн был гениальным боевым магом, а кто такой Рыбий Череп? Бандит, да, но не маг. - Я думаю, Рыбий Череп тоже на удочке у Клавикуса Вайла. Это Вайлу нужно зачем-то открыть новый план, вот он и использовал сразу и Черепа, и Олеса. - Да, так логичнее, - вынужден был согласиться бретонец. - Хотя... Что это меняет? Мне все равно придется лезть в самое пекло. - Ты можешь просто плюнуть на все это, - предложил Рашег. - И быть зарезанным по приказу Черепа? Нет уж, спасибо. Кроме того, твоя лучшая ученица, - Ги кивнул в сторону Лесты, так и не вставшей из-за стола, - лезет сражаться с аргонианином лично. Так что я готов рискнуть. - Как знаешь, - пожал плечами некромант. - Кстати, о Лесте, - бретонец попросил орка нагнуться и что-то прошептал ему на ухо. Рашег утвердительно хмыкнул. - Вот и славно. - Ну что ж, удачи тебе, Ги, - некромант протянул бретонцу руку, и тот пожал ее. - Надеюсь, ты к нам еще заглянешь. - А уж как я на это надеюсь! - усмехнулся волшебник. Бретонец подошел к лестнице и начал подниматься. Он не оглянулся, когда сзади раздался звонкий девичий визг и свистящий звук парализующего заклинания. Последним, что он услышал, покидая логово некромантов, был ласковый голос Рашега: "Я сниму заклятие, как только все кончится. Поверь, мы с Ги желаем тебе блага". *** Отдав Рыбьему Черепу склянку с кровью и получив за нее обещанную сумму, Три-Стрелы направился в убежище "Ветров пустынь". Следовало уладить все проблемы с Полхвоста, после чего можно было спокойно набирать новую команду и продолжать уже с ними. Жаль, конечно. Полхвоста и Сквозняк были достойными напарниками, но открытого бунта, который бывший повар устроил в комнате Таэлиана, Три-Стрелы простить не мог. Из лачуги приятно потягивало жареным мясом. Видимо, Полхвоста опять корпел над каким-нибудь блюдом. Три-Стрелы рывком отворил дверь и зашел в хижину. - Садись, - донесся до него голос Полхвоста. - Я мигом. - Ага, - Три-Стрелы устроился на стуле. Запах мяса действительно был потрясающий, и каджит даже слегка пожалел, что Полхвоста придется убивать. - Вот и я, - бывший повар показался из смежной комнаты. В руках у него был сплюснутый котелок. - Что там Сквозняк? - Жив, - расплылся в широкой улыбке Полхвоста, накладывая мясо в тарелку Трех-Стрел. - Лекарь, которому мы его оставили, позвал священников Девяти, и они вместе вытянули его. Я пообещал пожертвовать часовне всю выручку за убийство Таэлиана. - Ясно, - буркнул главарь, набивая лакомством рот. - Кстати, о выручке. Рыбий Череп отдал мне все до септима, я оставил твою долю в его игорном доме, у Р"Шадда. Можешь забрать. - Непременно, - Полхвоста сел напротив Трех-Стрел, некоторое время помолчал, затем возобновил беседу. - Хорошо ли мясо? - Пища богов, - оценил каджит, глотая очередной кусок. - Я рад, что тебе нравится, - улыбка повара стала еще шире. - Всегда приятно полакомиться перед мокрым делом, не так ли? - О чем ты? - насторожился Три-Стрелы. - Ты знаешь о крестьянине из Бланкенмарша? - Слыхом не слыхивал. - Тогда о каком еще мокром деле ты говоришь? - Не держи меня за идиота, Три-Стрелы, - Полхвоста медленно провел когтем по столу, оставляя на деревянной поверхности глубокую борозду. - Я не вчера родился, так что знаю, зачем ты пришел. - Умный стал, да? - зло сощурился главарь. - Да еще и так спокойно говоришь об этом? - У меня был достойный учитель. - Благодарю за комплимент, - Три-Стрелы потянул из ножен кинжал. - Но ты сам понимаешь, что против меня у тебя нет шансов. - Не было, - поправил Полхвоста. - До сего момента. - Посмотрим, - главарь вскочил из-за стола, готовясь броситься на повара, но ноги его подкосились, и он рухнул на бок, сбив стул и выронив кинжал. - Никогда не стоит недооценивать поваров, - Полхвоста, не торопясь, выпрямился, подошел к Трем-Стрелам, аккуратно поднял упавший стул и сел на него, склонившись над поверженным главарем. - Ты уже не можешь говорить, не так ли? Яд делает свое дело быстро и безжалостно, в этом он чем-то похож на тебя. - Сквозняк тоже так считает, - раненый каджит появился из той же комнаты, где был Полхвоста. - Сквозняк пришел посмотреть на агонию Трех-Стрел. Главарю оставалось только бешено вращать глазами. Нестерпимо хотелось закричать, вскочить на ноги и вонзить клыки и когти в этих жалких трусов, которые посмели отравить его и глумиться над его беспомощностью. - Садись, Сквозняк, - Полхвоста уступил место на стуле раненому, а сам присел на корточки перед Тремя-Стрелами. - Если тебе интересно, то действие этого яда невозможно остановить. Через полчаса он остановит дыхание Трех-Стрел. Умирать Три-Стрелы будет мучительно. - Это достойная месть за предательство, - Сквозняк пнул распростертого на полу главаря ногой. - Согласен. Мы были "Ветрами пустынь", а ты предал все наше дело, - повар за гриву поднял голову Трех-Стрел так, чтобы он видел Сквозняка. - За горсть монет и безопасность собственной шкуры ты захотел убить своего брата и друга. Как мог ты так низко пасть? Как мог ты явиться сюда с той целью, чтобы убить еще и меня? Ты не ответишь и не оправдаешься уже никогда. И я надеюсь, что это сделает твои предсмертные муки еще сильнее. - Сквозняк устал. Опять шов болит. Сквозняк пойдет и приляжет. - Иди. Я посижу с Тремя-Стрелами. Позвать тебя, когда яд сделает свое дело? - Сквозняк не хочет больше видеть Трех-Стрел, - покачал головой раненый, выходя из комнаты. - Ушел, - вздохнул Полхвоста. - Да и я как-то не настроен больше терять с тобой время. Знаешь что, пожалуй, я подарю тебе кое-что в знак всех тех лет, что мы были "Ветрами пустынь". Три-Стрелы увидел, как Полхвоста поднимает с пола кинжал. Повар деловито вытер оружие о штаны, затем подошел к парализованному главарю и быстрыми умелыми движениями рассек ему вены сначала на одной руке, затем на другой. - Так ты умрешь чуть быстрее, - Полхвоста бросил кинжал возле Трех-Стрел. - Но ненамного. Так что лежи и наслаждайся. Повар развернулся и пошел из комнаты прочь. Главарь проводил его ненавидящим взглядом, да так и остался лежать, уставившись в одну точку в ожидании неизбежного конца. А через несколько минут сердце каджита перестало биться. *** Рыбий Череп стоял в круглой зале, украшенной тремя рядами изящных колонн, которые подпирали массивный свод. Мало кто знал о ее существовании, и еще меньше удостаивались возможности побывать в ней. Единственный вход в залу располагался в кабинете аргонианина в игорном доме. Задумчиво поглаживая шерстку своего питомца, Рыбий Череп внимал словам седобородого имперца в черной мантии, стоявшего рядом. Имперца звали Селлусом, и он был единственным постоянным обитателем залы с колоннами. Давным-давно молодой еще Рыбий Череп, заведение которого пока еще не гремело на весь ночной Бравил, помог Селлусу избежать проблем с Гильдией магов. За голову имперца маги положили немалую награду, так что единственным вариантом для него было просто исчезнуть. Собственно, в игорном доме Черепа Селлус и нашел постоянное прибежище. Время шло, и аргонианин стал значимой фигурой в преступном мире Бравила. Селлус был ему в этом верным помощником. Благодаря острому уму имперца Рыбий Череп смог разделаться со всеми своими конкурентами и победить в затяжном противостоянии содержателя другого подпольного игорного дома. Селлус разработал схему, которая позволяла привлекать в заведение как можно больше народа, при этом не опасаясь стражи. Суть ее заключалась в системе рекомендателей, при которой каждый посетитель игорного дома мог рассказать о его существовании трем своим знакомым не позднее трех дней с момента его посещения. Толпы крестьян и бедняков, прежде и не подозревавших о возможности разбогатеть на азартных играх, валом повалили к Рыбьему Черепу, и его конкурент вынужден был отойти от дел. Но самым важным достоинством Селлуса была его магическая практика. Имперец совершенно помешался на "идее всей жизни", как он сам называл ее. На протяжении долгих лет, проведенных в зале с колоннами, идея претерпевала некоторые изменения, но суть ее оставалось одной и той же. Селлус страстно жаждал бессмертия, которое он намеревался достичь путем переноса своего жилища в Обливион. Раз за разом эксперименты и опыты имперца срывались, но он не терял надежды. И его ожидания, наконец, оправдались. - Вот, - Рыбий Череп протянул Селлусу склянку. - Она, - маг на просвет посмотрел на содержимое пузырька. - Я чувствую, что это она! - Что теперь? - Теперь мы завяжем все наши узелки, как и договаривались, - Селлус поманил аргонианина пальцем и пошел в самый центр залы. Там на каменном алтаре перед статуей Клавикуса Вайла уже лежал меч, принесенный Олесом, и несколько неприметных на первый взгляд безделушек. - Помнишь, как я говорил? - маг поставил склянку на алтарь. - Сначала хватаем за два конца нашей ленты, потом делаем три петли. Ссохшаяся ладонь Селлуса легла на рукоять меча. - Первая петля уже затянулась, и у меня в руках так необходимые для моих исследований записи практикующего чернокнижника. Клянусь вековечной бездной Периита, как бы я хотел сам дойти до всего того, что описал этот Таэлиан! Мечты-мечты, - понурился имперец. - Ты слушаешь, Череп? - Слушаю. - Я, наверное, совсем утомил тебя старческим нытьем. Но с кем мне поговорить, кроме тебя? Так вот, вторая петля тоже затянута. Ты знаешь, чья кровь на мече? - Ты не говорил, - неопределенно мотнул головой аргонианин. - А ты и не догадался, - укоризненно проговорил Селлус, вытягивая из рукава страничку из метрической книги Бланкенмарша. - Помнишь эти записи? - Я посылал за ними вора. - Олес, о котором здесь говориться, это, вне всякого сомнения, тот Олес, что принес тебе этот меч. Он родился на свет немногим позднее, чем пал Йагар Тарн, - маг возбужденно затеребил листок в руках. - А отец его - тот, кто Тарна сразил. - Что? - глаза Рыбьего Черепа удивленно округлились. - В этой склянке - родственная кровь Вечного Защитника, - торжественно объявил Селлус, - а пятна крови на мече принадлежат самому Тарну! Защитник, видимо, что-то чувствовал, когда передавал своему нерожденному сыну свой меч, но, в результате, сыграл на руку нам. - И что ты будешь делать? - Как что? Завязывать третью петлю. Оставь меня совсем ненадолго, ты сам поймешь, когда петля затянется. - Буду ждать, - сверкнул глазами Рыбий Череп.