***
— Ты вроде как у родственников должен был быть. — Ты вроде как не должен был водить омег в квартиру. Чанёль скривился, швыряя подушку в Ифаня. — Да ладно, я не серьёзно, — тут же отозвался китаец, — Только предупреждай меня заранее. — Кто ты и что ты сделало с Ву Ифанем? — спросил Чан и принялся вертеть парня в разные стороны. — А что я такого сказал? — Ифань дал затрещину другу, на что тот обиженно засопел, выпучив нижнюю губу, — Мне иногда кажется, что вы с Бэкхёном близнецы. И это не учитывая ваш синхрон во всех действиях. — Хмырь тоже так считает. — Чондэ, что ли? — усмехнулся Ифань, — Тебе ещё не надоело его хмырём обзывать? — А как мне его называть? Динозавром? Парни на минуту замолчали, чтобы после разразиться смехом. — В натуре, он на динозавра похож, — ржал Ифань, хватаясь за бок, — Эй, Пак Чан, когда будешь с ним разговаривать, назови его так. Потом расскажешь всё. — Йа, — протянул Чанёль, падая на свою кровать, — Зачем ты мне напомнил, а? — Про званый ужин в вашем доме? Ты же ноешь о нём уже два дня, — Ифань сел за стол и принялся что-то искать в ноутбуке, — Там будут родители хмыря? — Ага, типо решили собраться все вместе и порадоваться за будущих молодожёнов. Что странно, Бэкхён спокойно отреагировал, он даже себе прикид подыскивает. — Тебе не кажется, что у них всё не так уж и плохо складывается? — спросил китаец, делая пометки в блокноте, — Говорят же, что самый долгий брак по расчёту. — Я тебя не узнаю, Крис, — Чан, округлив глаза, смотрел на друга, — И поделись, в конце концов, своей встречей с истинной омегой! — А по мне не видно? — Ифань не сдержал улыбки, на что Чанёль грохнулся с кровати. — Стопэ! Так-так, что это? Ифань умеет искренне улыбаться, улыбаться, а не ухмыляться, вот это да! — последовал ор птеродактиля. Именно таким термином Ифань назвал визг Чанёля. — Бро! — тянул Чан, оказавшись рядом и хлопнув от души друга по плечу, — Говорил же я тебе, что ты будешь бегать за своей омегой, как суслик на задних лапках! А ты мне не верил ещё! — Узбагойся, — угрожающе произнёс китаец, хотя сам продолжал улыбаться, — Я и сам не до конца всё понимаю. Я поехал к родственникам, но пробыл там всего ничего — рано утром вскочил ни свет ни заря. Необъяснимая тревога давила на меня, я собрался и приехал в Сеул первым же рейсом. Рванул, куда глаза глядят, и оказался возле школы, где учится он. И не зря — какие-то отморозки решили приударить за ним. В следующий раз даже разговаривать не буду, сразу буду бить. — Фига себе! — заорал Чанёль, — Решили приударить? Твоей омеге сколько лет? — Десять. Последовало неприличное выражение, на что Ифань расхохотался. — У них там что, непрерывные сбои в гормональной системе? Десять лет, обнаглели уже совсем! В следующий раз с собой зови — мутузить таких надо без лишних разговоров! — Бро! — настала очередь китайца тянуть любимое парнями слово. — Крис, ты уж извини, но… Зная тебя, мне иногда горестно становится, — признался Чанёль. — Почему? — удивился Ифань. — Ну… Это же тебе придётся ждать совершеннолетия своей омеги. Практиковать воздержание и петь мантры, очищающие твой разум от пошлых мыслишек. — Идиот, — выдохнул китаец, вновь лупя заливающегося друга, — Кому из нас действительно идти в монахи, так это тебе. — Чё?! — взревел Чанёль, после чего схватил китайца за шкирку и принялся бить его. Парни заливались смехом, устроив борьбу без правил. Ифань был тяжелее и более техничным, а Чанёль — очень энергичным, что помогало ему легко изворачиваться. Естественно, вышла ничья. — Джинки не хватает, — выдохнул Ифань, когда они развалились на полу, — Особенно когда он выдаёт своим высокомерным голосом «Брейк». — Зря мы отшили его — он же хотел к нам подселиться, — сказал Чан. — Ещё одного остряка нам не хватало, давай остановимся на прекрасном мне. — Ладно, — пропел басом Чанёль, хихикнув и пнув китайца по ноге, — Куда ты водил его? — Только до дома проводил. Интересно, сколько мы получим за фотосессию? Я машину хочу взять — мне его возить нужно в школу. — Чувак, капец ты изменился! А как же твои повадки денди? — Пчёль, — вздохнул Ифань, с укором взглянув на друга, — Если альфе омега действительно дорога, он не умрёт от воздержания. — Согласен, — отозвался Чан. — Конечно, согласен. Ты сам же и подтверждаешь мои слова — сколько лет ты воздерживаешься? — Завались! — парень треснул ржущего китайца, — Вот увидишь, настанет день, когда Кенсу станет моей омегой. — Надеюсь, это произойдёт раньше моей свадьбы. Естественно, после слов Ифаня начался второй раунд борьбы без правил.***
— Без Тао так тихо, — сказал Кенсу, когда они уже неполным составом ужинали на кухне. — Эх, теперь я сплю один, — вздохнул Минсок. — А ты не можешь один спать? — улыбнулся Ки. — Могу, но когда под боком тёплое тело — процесс намного приятнее, — улыбнулся в ответ старший. — И без разницы, кто это — омега или альфа, — заключил Кенсу. — Как раз таки разница есть, — отозвался Минсок, — С омегой тепло и уютно, а с альфой чувствуешь себя защищённым. — Кенсу, давай сегодня вместе поспим? — хихикнул Кибом. — Нет уж, увольте! — резко ответил младший под дружный смех старших. — Предложи Джонхёну вместе поспать, — сказал Минсок, — Вы встречались на днях? — Пару раз ходили на свидание. Накануне было громкое преступление, он ведёт дело, — поделился Ки, — Я не звоню ему, не отвлекаю — как только освободится, он сам позвонит. — Ты готов к таким отношениям? — спросил старший. — Ну, то, что между нами происходит, сложно назвать отношениями, — улыбнулся Ки. — Но ведь он сам намекнул, — подал голос Кенсу, — Мне кажется, он вовсе не против встречаться с тобой, хён. Ты омега, с которой хочется жить под одной крышей. — Правда? Спасибо, — Ки погладил младшего по плечу, — Ещё бы Чанёль предложил тебе, и тогда можно всем нам успокоиться. — С языка снял, — рассмеялся Минсок. — Я не хочу ничего лишнего придумывать, но у нас что-то странное творится. Мне нравится Чанёль, даже чуточку больше, чем просто друг, и я до недавних пор искренне считал это невзаимным. Но… Младший закусил губу, не замечая, как старшие придвинулись ближе, активно жуя и воруя друг у друга из тарелок. — Ему небезразличны я и мои дела, он часто спрашивает о моём здоровье, помогает, когда я его прошу и когда не прошу. Бао, который лез ко мне, дорогу потерял, чему я безмерно рад, но меня не покидает мысль, что это Чанёль постарался. — Мы это заметили ещё в прошлом году, Су, — хихикнул Кибом. — Есть что-нибудь новенькое между вами? — спросил Минсок. — Есть, — выдохнул младший, — Он трогает меня. Минсок закашлял, а Ки выронил палочки из рук. — Наконец-то эти дни настали! — выпалил Кибом. — Шисусе, Крисусе… Кто там ещё? Это свершилось, о да, Кенсу и Чанёль обречены встречаться! — молился небесам Минсок. — Но… Я не договорил… — Дай-ка, мы с Минсоком погадаем, — Ки деловито расселся на стуле, — Чанёль частенько нюхает тебя, и нюхает возле шеи. — Прикасается руками к спине, бокам, груди. Вроде, кажется, что невзначай, но происходит это часто, — продолжил Минсок, — И сидит он слишком близко к тебе. — Как вы узнали? — еле живым голосом спросил Кенсу. Старшие переглянулись и подмигнули друг другу. — Мы твои хёны, Кенни, мы всё знаем, — сказал Минсок. — Всё верно, — кивнул младший, теребя край скатерти, — Но что мне делать? — Ты любишь его? — спросил Ки. — Он нравится мне, но люблю ли я? — сам себя спросил Кенсу. — Поэтому вы и ходите вокруг да около, — сказал Минсок, — Разница между вами в том, что тебе он нравится, а Чанёль любит тебя. — Любит? Мин, ты ведь не общаешься с ним так, как я, откуда тебе знать? — удивился Кенсу. — Я дружу с Джинки, вот у кого орлиный глаз. — Джинки может и приукрасить, — хмыкнул младший. — А вот тут ты ошибаешься. Джинки — это тот же я, только в обличие альфы. Он через многое прошёл, у него богатый опыт на общение с омегами. — А вы, я смотрю, чуть ли не братьями стали, — рассмеялся Ки, — Как не спросишь тебя, ты у него зависаешь. — Сейчас не об этом, — улыбнулся старший. — Если вернуться к нашему разговору, то я ничего не понимаю, — признался Кенсу, — Я не знаю, что со мной происходит. — Кенсу, тебе двадцать пять лет, но рассуждаешь ты как подросток, — заметил Ки. — Кибом, это не его вина, — покачал головой Минсок, — Он всю свою сознательную жизнь только учился на пятёрки и радовал этим родителей. У него и ошибок-то своих не было, так что пора их совершать. Мой тебе совет — веди себя с Чанёлем так же, как и он с тобой. И прислушайся к себе. — Что? — Кенсу вынырнул из мыслей, глянув на старших. — В этом нет ничего сложного, сложно будет решиться и понять самого себя, — сказал Ки, — Он помогает — ты ему помогай, он трогает тебя — и ты трогай его.