Омеги в большом городе: Новое поколение

      Неделя пролетела слишком быстро для Бэкхёна. Вот ведь недавно папа говорил ему о званом ужине в субботу, как суббота уже наступила. Были приглашены родители Чондэ, родственники и коллеги по работе. К этому случаю омежка вырвался в город и купил светлую рубашку с длинным рукавом и запонки к ней. Выгладив тщательно рубашку и брюки, Бэкхён оделся и расчесал волосы. Отражение в зеркале ему понравилось. Улыбнувшись, он подхватил куртку, телефон и направился к двери. — Чондэ, я выхожу, ты где? — спросил омежка альфу, когда тот ответил на звонок. — Я возле дома, — отозвался Чондэ.       Дорога прошла в тишине, но она никак не тяготила молодых людей. Чондэ сосредоточился на дороге, а Бэкхён проматывал все прочитанные накануне советы, ведь званый ужин имеет ряд условностей. Странно, но омежке хотелось оставить наилучшее впечатление на родителей альфы, хотелось показать, что он взрослый и подходит Чондэ как пара.       Как пара?!       Бэкхён помотал головой. Что за мысли его одолевают? Он им даже объяснений найти не может! — Волнуешься? — спросил альфа, когда они припарковались. — Немного, — признался омежка.       Поставив сигнализацию, Чондэ догнал омежку и взял его за руку. Бэкхён уже привык к неожиданным комплиментам альфы, но не к его прикосновениям. Он научился ловко скрывать свои эмоции, а на деле бабочки в животе готовы были вылететь наружу и превратиться в птичек. — Я попросил родителей не задавать неуместные вопросы, — сказал альфа, когда они поднимались на лифте, — Если что — зови меня. Будет лучше, если ты будешь рядом со мной. — Они твои родители. Имеют право задавать вопросы, — сказал омежка, — И я готов на любые ответить. — Даже на те, что касаются свадьбы и детей?       Бэкхён молчал. Чондэ прав, он не готов отвечать на такие вопросы, но ведь можно постараться. Можно обойти эти вопросы, ответить уклончиво. Боже, приёмы ведения светской беседы никто не отменял. — Наши молодожёны приехали! — восторженно голосил Чонсу, когда увидел на пороге квартиры своего сына и его жениха, — Проходите!       Пара улыбалась, вежливо кланяясь старшим и здороваясь со всеми. Чондэ снял пальто и повесил на крючок, а после и куртку омежки. И невольно он разглядывал Бэкхёна, что прихорашивался у зеркала в коридоре. Светлая рубашка только сильнее подчёркивала белоснежную кожу лица и карамельный цвет волос, скрывая от глаз альфы самое сокровенное — тело омеги. — Идём, — прошептал Чондэ на ухо Бэкки, прижимая к себе за талию.       Гостиная просто взорвалась восторженными голосами и умилительными фразами, стоило им только зайти. Если поначалу они чувствовали скованность, то с каждой минутой к паре возвращались естественность и уверенность. Чондэ знакомился с коллегами Чонсу-ши и Енун-ши по работе, в то время как Бэкхён разговаривал с родственниками альфы. Со стороны казалось, что они идеальные женихи, о чём приглашённые гости шептались. — Енун, я до сих пор благодарю Бога за наше знакомство, — улыбался доктор Ким, — Лучшей омеги не найти нашему сыну. — Мы очень надеемся на скорейшие вести о грядущей свадьбе, — продолжила речь мужа госпожа Ким, — Со стороны может показаться, что мы настаиваем, но… Я очень хочу видеть в Бэкхёне не просто жениха своего сына, а зятя. — А внуки-то какие красивые будут! — заголосил доктор Ким, на что все гости рассмеялись, а у Бэкхёна сердце в пятки ушло. — Кстати, не планируете детей? — задал вопрос кто-то из родственников Чондэ. — Пока не планировали, — ответил альфа, мельком глянув на омежку, — Мы ещё не поженились, и у Бэкхёна не за горами поступление в университет. — Вы же поженитесь, это всем ясно, а вот детей надо планировать заранее, — продолжали настаивать на своём родственники. — Бэкхён, что скажешь? — спросила омежку тётушка Чондэ — очень любопытная женщина, лишённая по-своему деликатности. — Ну, — Бэк прочистил горло, — Трудновато будет нянчить ребёнка, когда у тебя второй год обучения в старшей школе.       Чондэ улыбнулся, пытаясь поймать взгляд омежки, но Бэкхён старательно не поднимал глаз, хотя губы тронула лёгкая улыбка. — Что вы пристали к ним? — беззлобно спросила госпожа Ким, — Они сами всё решат. — Ну-ну, — причитала тётушка, на что Чонсу глаза закатил, — Чондэ, может, вы с Бэкхёном плохо стараетесь?       Бэкки поперхнулся апельсиновым соком, а Чондэ готов был поколотить болтливую родственницу, когда неожиданно для всех гостиную заполнил бас:  — А может, вам постараться не лезть в чужую жизнь и направить энергию на улучшение собственной? — Чанёль, — осёк старшего сына Енун, — Здесь собрались близкие нам люди, и им хочется узнать о молодых побольше.       Чанёль фыркнул, не скрывая своей неприязни. Остальная часть ужина прошла за болтовнёй и обсуждением произошедших в Сеуле событий. Когда гости расселись в большом зале, Чондэ, оставив родителей, решил найти Чанёля и поблагодарить его. Альфе поперёк горла встали родственники, в особенности тётушка, и ему хотелось поговорить с Чаном. Пора налаживать общение, ведь скоро они станут семьёй — Чондэ очень надеялся на это. — Чондэ, поздравляем с помолвкой, — улыбнулась альфе дальняя родственница — тетушка Нара, — Прости, что не присутствовали на церемонии. — Всё в порядке, Нара-ши, — Чондэ улыбнулся. — Слышала, ты работаешь в суде адвокатом. Молодец, — похвалила парня женщина, — Айрин тоже поступила на адвоката. — Мои поздравления. — Передам, она очень обрадуется, — улыбалась Нара-ши, — И мы ждём тебя к нам в гости. Айрин как раз хотела поговорить с тобой, вы ведь теперь в одной сфере будете работать. — Как освобожусь, то обязательно приеду погостить с Бэкхёном. — Бэкхён-и ещё школьник, — рассмеялась женщина, — Не поймёт ваших шуток. — Бэкхён моя омега, — улыбнулся Чондэ, — С вашего позволения.       Альфа обогнул родственницу, не желая продолжать неприятный разговор. Айрин была его кузиной с отцовской стороны, которая в последние годы делала недвусмысленные намёки на брак. Поэтому было неудивительно, что все многочисленные родственники поделились на два лагеря, однако Чондэ ясно дал понять, что брак с кузиной невозможен. И, к сожалению, до некоторых личностей это так и не дошло.       За мыслями альфа бродил по квартире, заходя в каждую комнату, пока не открыл очередную дверь. От увиденного его бросило в жар. Бэкхён сидел на коленях Чанёля и улыбался так ярко, что в глазах рябило. Чанёль что-то шептал ему на ушко, изредка щекоча омежку, на что Бэкки заливался смехом, а потом альфа откинулся на спинку стула и ласково погладил омежку по щечке, спускаясь к подбородку. Бэкхён не противился, и по мере ласки брата его улыбка становилась прямоугольнее. — Я вам не помешал? — Чондэ не узнал собственного голоса, потому что впервые он сквозил злобой вперемешку с ревностью. — Ой, — Бэкхён соскочил с коленей брата, но вскоре они оба тихо рассмеялись, — Нет, что ты. Кстати, Нара-ши искала тебя по какому-то вопросу. — Вот как? Пойду, поговорю, — Чондэ на пятках развернулся и покинул комнату.       Весь порыв найти и поблагодарить Чанёля померк. Пока гости и родственники пили чай, разговаривали и рассматривали огромную квартиру, что была обставлена со вкусом, Чондэ неотрывно наблюдал за Бэкхёном и Чанёлем. Родные братья, очень близкая родственная связь, но сам Чондэ не считал родство препятствием к иной близости. Далеко идти не нужно — его самого неоднократно пытались свести с Айрин, и двоюродный брат женился два года назад на своём брате, но их можно было понять — они истинные.       Чондэ не был уверен в истинности Чанёля и Бэкхёна, но его напрягали их отношения с самого начала знакомства. Он понял, что омежка многое позволяет старшему брату, а тот не скрывает своей симпатии. Вот и сейчас они мило перешёптываются около пианино, и рука Чанёля обнимает омежку за талию. Высокий, широкоплечий, с необычайным разрезом глаз, низким голосом и живым характером — всё в старшем брате Бэкхёна было пропитано харизмой. Чёртов Чанёль.       Чондэ будто сквозь толщу воды слышит звук разбивающегося стекла. Гостиная утопает в тишине, а взоры испуганных и встревоженных глаз направляются на него. Альфа опускает свой взгляд и видит в правой руке сломанный стакан, осколки которого окрашены в алую кровь. — Боже, Чондэ, что случилось? — Чонсу тут же оказывается рядом, — Сильно поранился? — У него очень сильная хватка, — сказал доктор Ким, — Один раз он трубу у нас на даче согнул пополам. — Сколько крови, сынок, руку надо под воду, — встревоженная мать альфы суетилась рядом. — Я обработаю, — послышался голос Бэкхёна, и вскоре он взял альфу за левую руку, — Идём.       Только в ванной Чондэ пришёл в себя, когда Бэкхён сунул его руку с порезами под струю холодной воды. Было совсем не больно по сравнению с яростью, которая до сих пор клокотала в груди. Альфа стоял, оперившись о стиральную машинку, а омежка смачивал ватный диск спиртом. — Потерпи немножко, — сказал он, обрабатывая порезы на руке.       Рука альфы дрожала, и омежка, погладив кисть альфы, вновь принялся обрабатывать, периодически дуя на раны. И каждый раз, когда Бэкхён наклонялся, чтобы подуть, Чондэ мысленно наступал себе на горло и пытался успокоить разбушевавшегося зверя внутри. Как же он хотел отчитать омежку. — У вас с Чанёлем было что-нибудь?       Бэкхён от услышанного вскинул голову и посмотрел на альфу большими глазами. — О чём ты?       Омежка облизнул нижнюю губу, пытаясь понять вопрос, а Чондэ еле соображал. Ему до безумия хотелось схватить Бэкхёна за волосы, привезти домой и швырнуть на кровать, а после взять его грубо столько раз, сколько зверь внутри него пожелает.       Лицо Бэкхёна меняется. Он судорожно накладывает смоченную в спирте вату на ладонь и обматывает бинтом. — Ты себя слышал сейчас? — омежка быстро справляется с перевязкой и с укором смотрит на альфу, — Как тебе вообще такое в голову взбрело?       Убрав аптечку в настенный шкафчик, Бэкхён собрался выйти из ванной комнаты, но Чондэ хватает его за руку и рывком разворачивает к себе. Омежка даже вскрикнуть не успел, как его целуют — настойчиво и грубо. Бэкхён пытается вырваться, бьёт альфу по плечу, но его руки тут же перехватывают и усиливают напор.       Чондэ кусает плотно сомкнутые губы, и когда они раскрываются, то тут же проталкивает язык. Гнев стихает, и альфа закидывает руки омежки себе на плечи. Бэкхён всё ещё пытался вырваться, но Чондэ не позволяет, продолжая целовать и ласкать языком. Нет никакой грубости и ярости, осталось лишь желание, что Чондэ пытался выразить, целуя омежку и крепко обнимая.       Сердце забилось с новой скоростью, когда Бэкхён начал неумело отвечать. Всё в Бэкхёне кричало о неопытности, и Чондэ умело направлял, на этот раз целуя то верхнюю, то нижнюю губу омежки, чтобы после вновь скользнуть языком в раскрытые, распухшие губы. Он сжал тонкую талию сильнее, когда почувствовал на своей шее пальцы Бэкхёна. — О, простите, — неожиданно открывшаяся дверь тут же была захлопнута, но этого хватило, чтобы прервать парней. — Выйдешь первым, — сказал Бэкхён, стараясь выровнять дыхание. — Хорошо, — кивнул Чондэ, но не сдержался и вновь поцеловал омежку, получая ответ сразу.       Как только за Чондэ закрылась дверь, он успел поймать запах омеги — усилившийся и в несколько раз ярче, чем обычно.

***

— Роуминг подключил? — спросил Кенсу. — Да, — улыбнулся Минсок. — Ничего не забыл? — спросил Ки, переставив чемоданы. — Я по нескольку раз пересмотрел всё, документы при мне. — Гэгэ, мы будем скучать! — заныл Тао, обнимая старшего, — Целый месяц, ужас! Присылай фотки, окей? — Я уже создал группу в Какао, — заголосил Ки, — Будем на связи, хён. — Не броди допоздна, — сказал Кенсу, — Вообще веди себя потише — чужая страна, как-никак.       Минсок в голос расхохотался, обнимая брата. — Чтобы к моему приезду ты разобрался в себе, — отчеканил старший. — Надеюсь, месяца хватит, — сказал Кенсу. — Хо, ещё как, — кивнул Минсок, — Хватит мучать Чанёля. — Я его мучаю, что ли? — глаза младшего готовы были вылететь из орбит. — Да ты ему всю душу вымотал! — прозвучал звонкий голос рядом. — Оньюшка! — заливисто смеясь, омега с разбегу прыгнул на альфу, который эффектно и без напряга поймал Минсока.       Омеги зависли на пару минут, в течение которых Джинки крутил Минсока. — А что это было? — поинтересовался Ки. — Ой! — хихикнул Джинки. — Ой! — вторил ему Минсок.       А после альфа и омега, пристроившись рядышком, синхронно задвигались, напевая: — Oops, we did it again! — Боже! — смеялся Кибом, — Два сапога пара! — Это как в анекдоте: был один придурок, и — оп! — стало два придурка, — сказал Кенсу, на что Тао расхохотался. — За придурков ответишь, — пригрозил пальцем омеге Джинки, — Ну, друг мой милый, прощай! Я надеюсь, что мы с тобой встретимся когда-нибудь, невзирая на время и события!       Минсок думал, что помрёт сейчас от смеха, так и не увидев Лондон своими глазами. Омеги рядом жевали губы, чтобы сдержаться. — Меня не будет всего месяц, Онью. — Но я буду страдать! — Существует телефон и интернет. — Эти девайсы не заменят твои лисьи глаза и щёки. — Щёки? — Минсок потрогал щёчки пальцами, — Точно, я опять поправился. Эх, и такой результат мне выдали мои ежедневные занятия спортом. — Точнее, еженедельные, — поправил Кенсу, за что ему прилетело от старшего брата. — Правдоруб Кенсу, — хохотал Тао, — Палит всех в нашем омегсовете. — Омегсовет? — переспросил Джинки. — Да, мы так свой круг называем, — пояснил Ки, — Типо вход только омегам, а вам, альфам, ни-ни в наш храм. — Куда ни посмотри — везде храмы, — взвыл альфа, — У вас свой храм, у Крисуса с Пчёлем свой. — У нас и клуб есть под название АПА — Активный Поиск Альф, — рассмеялись омеги. — Да вы вообще продвинутые!       Через полчаса, проведённые в непринуждённой и лёгкой беседе, в зале ожидания аэропорта появился Джон. Минсок помахал альфе рукой, на что Джон улыбнулся. — Привет, — на-корейском поприветствовал всех альфа. — Привет! — восторженно отозвались молодые люди. — Обалдеть, Минсок, ты с иностранцем мутишь, — выпалил Ки. — Прекрати, — прошипел Кенсу, ущипнув Кибома за бок, — Вдруг он понимает? — А что, всё может быть, — активно закивал Тао, — А он ничего, кстати. — Хороший вкус, — со знанием дела сказал Ки, наблюдая за воркованием Минсока и Джона, — А теперь для тех, кто в танке, переведи всё на корейский язык. Минсок, это тебе было сказано. — Да понял я, — улыбался Минсок, прошептав альфе на ухо, на что Джон кивнул и отошёл, — Скоро будем выдвигаться, нам ещё таможенный контроль проходить. — Тогда будем обниматься, — сказал Тао, после чего омежки собрались в круг и крепко обнялись. — Минсок, — заголосил Джинки, когда они все вместе направлялись к регистрационной зоне, — Ещё не поздно порвать с Джоном. Регистрация только началась. — Ты неисправим! — омега залепил подзатыльник другу, — Это Лондон, детка, и я не буду Ким Минсоком, пока не сфотографируюсь на фоне знаменитых Биг-Бенов! — Но как же ты и твоя молодость? — продолжал ныть альфа, — Он ведь старше тебя намного, со временем будет как пылесос. — А при чём тут пылесос? — С годами хуже сосёт.       Минсок даже остановился посреди коридора от неконтролируемого смеха. — О-о-о! — тянул омега, смахивая слёзы с глаз, — Как же я проживу целый месяц без твоих шуток? — Будь осторожен, и оторвись за всех нас, хорошо? — Джинки обнял Минсока. — Хорошо, — счастливый омега поцеловал друга в щёку и умчался к Джону, который ждал его.       Как только Минсок скрылся из виду, махая друзьям и корча милые рожицы, улыбка с лица Джинки пропала.