✽✽✽
Разговором с Джошем дело не ограничивается. В четверг у меня очередная репетиция с близняшками Томлинсон, а это значит, что Лу, и, возможно, его дружки, где-то в здании радиостанции. Я передвигаюсь по коридорам, словно шпион. Последнее, чего мне хочется – это встретиться с Луи лицом к лицу. За последние пару дней я перегорел, и уже не чувствую той жгучей злости, что в понедельник. Я понял, что если избегать стычек с Лу, то можно спокойно существовать, не сгорая от ярости. По сути, мне нужно перетерпеть только этот год, и следующий. Я окончу свои курсы, и поступлю в любой университет Англии. Я уеду из этого города, подальше от Томлинсона, и со временем забуду его, наконец. Но это в перспективе, а сейчас я могу лишь осторожно красться по коридору, надеясь, что я не наткнусь на Лу. И я настолько ухожу в мечты о своей чудесной будущей жизни, что не замечаю торопливых шагов за своей спиной. Внезапно, чья-то рука ложится мне на плечо, от чего я подпрыгиваю на месте, пытаясь сбросить ее с себя. — Воу, приятель, извини. Я опять забыл про твою проблемку, — Найл выглядит действительно расстроенным, из-за того, что напугал меня. Я прижимаюсь спиной к стене, пытаясь успокоить сердцебиение. — Гарри?.. — блондин наклоняется ко мне, участливо заглядывая в лицо. — Я в порядке, Найл. Что ты хотел? — открыв глаза, я вопросительно смотрю на него. — Вообще-то, я искал тебя по всему зданию. Ты просто неуловим. Прячешься от кого-то? Господи, я такой очевидный. С этим пора завязывать. — Что ты хотел, Найл? — А, ну да, я хотел извиниться, — произносит он, и мои брови приподнимаются в немом удивлении. — Извиниться за поведение Луи в кафетерии. Знаешь, он совсем не такой. Он конечно трудный, но не плохой, это точно… Я останавливаю излияния Хорана поднятием руки. — Так, стоп! Почему ты извиняешься за него? Я понимаю, вы друзья, но если ему плевать, и мне плевать, почему тебе не плевать? Руки Найла нервно теребят край его зеленой футболки, и он мнётся некоторое время, не решаясь заговорить: — Это все из-за слухов. — Каких слухов? — у меня тревожно замирает сердце. — Никто не понял, что именно Луи имел в виду в понедельник, но теперь некоторые обсуждают ваши… кхм… отношения. — Найл слегка краснеет, а на меня словно потолок обрушился. Прекрасно! Только каминг-аута мне не хватает прямо сейчас! — Зная Томлинсона, я могу быть уверен, для него все останется как и было. Он стоит высоко на этой социальной лестнице, простым слухом его оттуда не скинуть, но вот у тебя могут быть проблемы. Я киваю, показывая, что понял его. Хоран открывает рот, чтобы добавить что-то еще, но его перебивает насмешливый голос Томлинсона: — О! А вот и ты, любовь моя! — меня неприятно колет его обращение, но я пытаюсь не терять самообладания. Луи подходит ближе и обращается к Хорану. — Оставишь нас наедине? Нам нужно с Гарри кое-что обсудить. Не ожидал, что он знает мое имя. Я на секунду представляю, как он протяжно и еле слышно произносит это короткое "Гарри", когда кончает. Приятное тепло растекается по венам, вызывая волну мурашек. Я кидаю короткий взгляд на Луи и вся моя радужная фантазия идет прахом. Он смотрит холодно и серьезно прямо на меня, отмахиваясь от наставлений Хорана. — Луи, я все сказал! Веди себя как человек, а не как кусок дерьма. Пока, киса, — последнее блондин произносит, обращаясь ко мне, прежде чем уйти и оставить меня с моим чудовищем наедине. Томлинсон дожидается, когда Найл скроется за поворотом, а потом дергает ближайшую к нам дверь. Она оказывается незапертой, а комната за ней пустой. Тогда Луи резко хватает меня рукой за шею сзади и вталкивает внутрь. — Давай, киса, — он голосом, полным пренебрежения, выделяет слово, которым Найл прозвал меня. — Заходи! Нас ждет трудный разговор. Я с трудом удерживаюсь на ногах, оказавшись в старом архиве. Пыльные коробки стоят повсюду: на стеллажах, столах, на полу, и друг на друге. И несмотря на то что в помещении очень грязно, я предпочитаю испачкаться, но отойти подальше от Томлинсона. — Меня бесят эти слухи, — Луи закрывает за собой дверь и прижимается к ней спиной. — Логика на высоте! Тебя раздражают слухи о том, что ты, якобы, гей, и поэтому ты закрываешься в подсобном помещении вместе с парнем, который, кажется, тоже гей? Лу странно смотрит на меня и улыбается: — Ты сегодня дерзкий, Стайлс? — он выглядит так, как будто его это заводит. Чёрт! Я скрещиваю руки на груди и демонстративно отворачиваюсь, не собираясь отвечать на его провокации. Я буду выше этого. Я буду игнорировать его. Мы не в старшей школе, никто меня бить за то, что я гей, не будет. Рано или поздно слухи забудутся. Пока я разглядываю стену, Луи разглядывает меня. Не знаю, о чем он думает, и знать не желаю. — Лу, выпусти меня отсюда. У меня куча работы, и чем быстрее я закончу ее, тем быстрее ты окажешься дома. Если ты волнуешься, что я буду ходить по университету и рассказывать в красках любому, кто захочет слушать, как ты поимел мой рот, то можешь расслабиться. Я хочу сохранить это недоразумение в тайне. — Я рад, что мы понимаем друг друга, — он берётся за ручку двери, когда с усмешкой добавляет наглое, — киса. И я не выдерживаю. Вся моя напускная невозмутимость лопается, словно надувной шарик, от иголки по имени Луи Томлинсон. — Не зови меня так, придурок! — Найл же тебя так называет. — Ты не Найл. — Тааак, — Томлинсон поворачивается ко мне. — В чем разница? Мне хочется поскорее свалить отсюда и я говорю первое, что приходит в голову: — Он трахает меня лучше, чем ты! Лу снова хватает меня за загривок, как нашкодившего котенка и прижимает щекой к холодной двери. — Не забывайся, Стайлс, тебе пока не выпадало чести оказаться подо мной, — он прижимается ко мне сзади, и я чувствую насколько сильно Луи возбужден. Кровь стучит в висках, когда обе его горячие ладони касаются поясницы под рубашкой. — Ты так дрожишь. Я знаю, Гарри, тебе страшно, — не нежно гладит мою спину, заставляя колени подгибаться. — Именно этот страх влечет меня к тебе. И я больше чем уверен, что тебя пока никто не трахал. Я тихо соглашаюсь с не заданным вопросом, ответ на который Луи всё же ждет. — Громче! — Ты прав! — Хороший мальчик, — его тонкие пальцы зарываются в мои кудри и слегка тянут голову назад. Он шепчет мне на ухо: — А теперь скажи, что ты мой. Только мой. Если до этого я дышал рвано и редко, то после слов Томлинсона я совсем забыл, что у меня есть легкие. Такая близость невообразимо кружит голову, страх медленно отступает. Возбуждение наполняет каждую клеточку моего тела, и я уже открываю рот, чтобы попросить его трахнуть меня, но не успеваю. Раздается резкий стук в дверь, и мы не сговариваясь, отпрыгиваем друг от друга как можно дальше.Часть 5
31 мая 2015 г. в 17:33
С Джошем мы встречаемся на парковке у радиостанции глубоким вечером. Я задерживаюсь допоздна, поскольку только в работе теперь вижу спасение. Ада с радостью вручает мне дубликат ключей и убегает на очередное свидание. А я все больше копаюсь в себе, чем в отчетности. В каждом последующем документе, на котором стоит подпись миссис Томлинсон, я вижу лицо ее сына.
Чем больше я думаю о нем, тем сильнее злюсь. Мне хочется съездить кулаком по его красивому лицу, разбить его в кровь. Я хочу бить его, пока он не начнет стонать. А потом бросить его тут, корчащегося от боли на холодной земле, и уйти, никогда больше о нем не вспоминая. Но так не бывает. Я могу избить Луи, выплеснув свой гнев, а что потом? Место гнева займет опустошённость. Да и мысли о нем я не смогу так же избить и оставить. Они останутся в моей голове, и лишь время поможет, если не забыть, то хоть смириться.
Спустя две бутылки пива и один, недоеденный мной, бургер, Девайн все же заговаривает об интересующей его теме:
— Делись, — просто говорит он. Я протягиваю ему свой, вроде чизбургер, но он отрицательно качает головой. — Ты понял, что я имею в виду.
Я тяжело вздыхаю и слезаю с капота его машины, направляясь к баку для мусора как можно медленнее. Выбрасываю остатки еды, и недопитое пиво.
— Вы занимались сексом на вечеринке? — его голос звонко прорезает тишину на парковке, заставив меня вздрогнуть. Я оборачиваюсь, но в глаза ему посмотреть не могу. Я рассматриваю фары на его Аudi, отвечая.
— Нет, я… Я отсосал ему! — Я произношу слова быстро, словно боясь, что если не успею сказать, уже больше никогда не повторю. Джош резко выдыхает, а затем задаёт следующий, вполне закономерный вопрос.
— Так ты гей?
— Похоже на то, — киваю я.
— Что значит «похоже»? — недоумевает Джош.
Ну а что я, блин, могу сказать, когда до встречи с Луи, я смотрел только классическую порнушку? Что я не мог ходить на свидание с девчонками, но не забывал иногда подрочить на них перед ноутом? Что я никогда не думал о парнях, пока не заглянул в глаза Томлинсону?
— Я никогда не думал о парнях до Луи, — облокачиваюсь на машину, скрещивая руки на груди и глядя в пустоту.
Что тут добавишь? До Луи я даже представить себе не мог, что позволю кому-нибудь прикоснуться ко мне, что буду снова и снова желать этих прикосновений. Я мог врать Джошу, Томлинсону, но не себе. Мне было стыдно за тот недоминет, но если бы пришлось отмотать время назад и выбрать заново, я бы сделал все в точности, как сделал.
Девайн тихо вздыхает:
— Ты вляпался в еще более серьезное дерьмо, чем я представлял себе, друг, — я почувствовал, как он спрыгивает на землю, и идет к тому же мусорному баку, что и я несколько минут назад.
— Ага, влюбился в королеву школы, — хмыкаю я.
— А что Луи? Он что-то испытывает к тебе? Блять! — Джош бьет себя в лоб раскрытой ладонью. — Вот почему он такой агрессивный со мной. Он ревнует! Он ревнует тебя!
Девайн тычет в мою сторону пальцем. Он готов запрыгать на месте от этой абсурдной и нелепой идеи. Я совсем не хочу рассказывать ему подробности того вечера, но его нужно срочно остановить, пока какие-нибудь нелепые планы не созрели в его голове.
— Я просто подвернулся под руку.
— Что? — он непонимающе смотрит на меня, и мне все же приходится пересказать ему вкратце весь свой позор.
— Короче, он был пьян и возбужден. Его девчонка ушла, а я согласился сделать минет.
— Но Луи казался заинтересованным тобой!
— Это потому что ты рассказал ему о моей проблеме. Джош, пожалуйста, прекрати видеть в нем моего друга. Томлинсон может быть веселым, преданным, искренним, даже, блядь, любящим, но только когда дело касается его семьи или друзей. А теперь посмотри на меня, - я разворачиваюсь к нему и тыкаю себя в грудь. — Кто я такой, чтобы он относился ко мне как-то по-особенному?
— Ты прав, ладно, — Девайн умеряет пыл, но принимать очевидную истину не торопится. — Я все равно не понимаю, почему ты не допускаешь того, что теперь все может быть по-другому. Слушай, Гарри, это тебе не отсос от пьяной студентки. Луи никогда даже мысли подобной не допускал о том, что с парнем тоже можно трахаться. Почему он позволил тебе сделать ему минет?
— Позволил? — я театрально смеюсь, а Джош вопросительно поднимает бровь. — Скажем так, Лу не был нежным.
— Дерьмо! — с чувством произносит Девайн, ложась спиной на капот машины. Я устраиваюсь рядом и мы еще какое-то время молча смотрим в темное небо. Не знаю, о чем думает Джош, наверное, у него тоже есть проблемы. А может он думает, как помочь мне, но мне помощь не нужна. У меня все еще есть классная работа, перспективная учеба, и моя свобода.
Кто же мог предположить, что мой оптимизм совершенно беспочвенный.