Право на "лево". (с)

- Не хочешь зайти? – спросила меня Аннет после очередного страстного, вроде как прощального поцелуя. Пары секунд мне хватило, чтобы сориентироваться и ответить утвердительно. Честно говоря, запомнить дорогу до ее квартиры я не смог – был слишком занят. Впрочем, с таким же успехом я мог похвастать тем, что запомнил обстановку ее квартиры внутри. Помню только кровать. Остальное – как в тумане. Стоит думать. У меня много лет не было женщины. Утро – проклятие человечества. Почему оно не может наступать немного позже? Я потянулся и неохотно разлепил глаза. - Доброе утро, Артур, - теплое прикосновение губ к щеке. – Кушать будешь? А может, расставание с Иваном к лучшему?.. В общем, неделя задалась. Домой я приходил редко. В это время Брагинского уже не было. Я брал нужные вещи и снова уходил. Позже я, приходя, задерживался дольше. В памяти всплывали ненужные воспоминания о хороших временах с Иваном. Помнились его объятия, поцелуи… секс. Я понимал, что скучаю и безумно хочу к нему. Поэтому был очень рад, что не видел его. Иначе бы, наверное, не выдержал. И спор был бы мной проигран. Хотя, это ли не лучшее для меня? Но я не знал, думал ли Брагинский так же. От этого делалось невыносимо больно. И я уходил. Через неделю я осознал, что Аннет мне мало. Переспал еще с двумя женщинами. После этого сразу стало ясно, что я не боюсь разорвать отношения с секретаршей босса. Терять ее мне было не страшно. В пятницу, в середине дня, послав к хуям работу, приперся к себе домой. Сел за стол и уставился в окно, за которым уже кружили снежинки. Они падали на землю и тут же таяли. Прямо как мои чувства, достигая цели таяли, как снег, коснувшийся земли. Затошнило от самого себя. Захотелось реально пойти и проблеваться в туалете. Но я продолжал сидеть на стуле, смакуя свое состояние, говоря себе, что сам виноват. Возрастала ненависть. Не только к себе. Ко всему окружающему, движущемуся и не очень. Я ненавидел всех. А в тот момент и Ивана. За то, что мы с ним тогда напились. За этот проклятый спор. За ту женщину в первый же день. За все. Подобные мысли и унылый и однообразный вид за окном заставляли глаза закрываться, и, в конце концов, я заснул. Проснулся от того, что услышал знакомый щелчок замка входной двери. За окном уже стемнело, значит, это Иван вернулся с работы. Я вскочил со стула, чуть не опрокинув его, и спрятался за стеной рядом со входом в комнату. Прислушавшись, я понял, что напрасно я так переполошился. Из коридора слышались тяжелые вздохи и влажные причмокивания. Брагинский был не один. Сцепив до противной боли зубы, я ждал, пока захлопнется дверь в комнату для гостей. Не нужно быть гением, чтобы понять – Иван не потащит левую телку в нашу с ним постель. И я не прогадал. С надеждой, что остался незамеченным, я выскочил за дверь и бегом убежал из дома. Мне было настолько паршиво, что я едва ли не плакал. Я хотел Брагинского. До полного умопомешательства. Едва удержал себя от того, чтобы залететь в комнату, выкинуть женщину прямо из его кровати и оказаться вместо нее, с ним. Доехав на такси до дома Аннет, я взял свою машину и поехал кататься, не разбирая дороги. От ощущения подавленности, душащей, до смерти грызущей ревности и желания удовлетворить животную потребность в сексе, я совершил вещь, после которой проклинал себя еще много лет. Я поехал и снял шлюху. После секса с ней в каком-то гребаном дешевом отеле, я понял, что потребность в сексе была далеко не животная. Это потребность в Иване. Я трахался как кролик, но не мог насытиться потому, что никто из этих женщин не мог дать мне того, что давал Брагинский. Никто из них не мог заменить мне его. Я уставал. И хотел напиться. Сильно. На следующий день, будто услышав мои мысли, мне позвонил коллега по работе, с которым я довольно хорошо общался, и пригласил в бар. Не раздумывая ни минуты, я согласился. Чередовать квартиру Аннет и работу чертовски надоело, хотелось перемен. Хотя, стоит думать, что ночевка в отеле была разнообразием… Заехав вечером домой, я переоделся, кое-как причесался, сказал Аннет, чтобы она не ждала меня сегодня, и поехал в бар по адресу, который мне сообщил коллега. Он показался мне смутно знакомым, но я не придал этому особого значения. - О, Артур! А мы думали, что ты не приедешь! Давай к нам! – послышался голос моего товарища, перекрикивающего звуки музыки. Я подошел к их столику и заказал возникшей из ниоткуда официантке водки. Мне, вдруг, почему-то страшно захотелось напиться именно ей. Чтобы ничего не помнить, сразу и резко уйти в забытье. Но все оказалось не так, как я изначально запланировал. - Ой, смотрите, тут у кого-то еще корпоратив, кроме нас, - расхохотался другой коллега. – Там такие телочки. Сходим? Все согласно закивали и потянулись на танцпол за знакомствами. Меня, конечно, не оставили. Уже изрядно подвыпивший, я не оказал особого сопротивления. Почувствовав, что меня никто больше не тянет, я начал потихоньку приостанавливаться, но самостоятельно затормозить не успел. Врезался в кого-то. Подняв голову, я почувствовал, как ушло в пятки сердце. Я сразу протрезвел, хотя ощущал, что не могу связать воедино мысли и что-нибудь сказать. Передо мной стоял Брагинский. Он, как всегда, добродушно улыбался, но взгляд его смешивал удивление и какое-то, не совсем понятное мне, раздражение. Я сглотнул и попытался сообразить, рад я его видеть или нет. С одной стороны, я был невообразимо счастлив. Ведь я так скучал. С другой, прекрасно осознавал, что сейчас мне захочется сделать что-нибудь, противоречащее правилам спора. Трахнуть его, например. А это плохо. Проигрывать, как бы смешно это ни звучало, я по-прежнему не собирался. Поэтому мы так и стояли, тупо смотря друг другу в глаза и не особо стремясь начать разговор. В конце концов, я не выдержал. - Извини. И свалил в туалет. На мое счастье там никого не было. Оперевшись о раковину, я посмотрел на себя в зеркало. Затуманенные зеленые глаза, шальной взгляд, красные щеки. Все это был я. Трясущимися руками я намочил лицо, едва преодолев соблазн полностью намочить голову. Послышался хлопок двери. Я разогнулся и снова посмотрел в зеркало. Картина практически не изменилась. Разве что теперь за моей спиной стоял Иван. Я не испытывал никакого желания развернуться к нему лицом. Иначе это могло плохо кончиться. Я и в отражении видел его взгляд. Таких глаз больше нет ни у кого. И дело было вовсе не в их цвете, хотя он был немыслимо красивым. Дело было в том, какие эмоции там отражались. Они сверкали искрами азарта, желания, детского озорства и недетской похоти. «Ща что-то будет», - последняя здравая мысль, мелькнувшая в моей голове. Затем практически полное отключение. Я чувствовал только его. Целиком. Я соскучился по его таким крепким объятиям, пылким поцелуям. Секс с ним был просто верхом безумия. Его руки, до боли сжимающие мое тело. Губы, охватывающие каждый участок кожи. Ошеломляющий, просто уму не постижимый оргазм охватил нас. Я еще не испытывал подобного. Его выражение лица, удачно отражающееся в зеркале, стало еще одним поводом разгореться сильнее. Мне хотелось еще, я никогда не испытывал подобного. И ни о чем я больше не думал. И про спор абсолютно забыл. Все это ничто, по сравнению с этими чувствами. И все равно было, что кто-то ломился в туалет. Мы наслаждались друг другом, в своем маленьком мире, который не известен больше никому. И никто, кроме нас, не познает его. И никому не дано познать ту отчаянную, до боли разрывающую сердце страсть. Все снова на своих местах. Иван на своем месте. И я. От авт.: след. часть - эпилог. И распрощаемся мы с вами.