Тандем

Закари Мы приходим в малоизвестный кантри-бар. Это мое любимое место - здесь можно спокойно посидеть в одиночестве, и никто не будет приставать; послушать живую музыку; и, если уж очень захочется, попросить у музыкантов гитару и сыграть самому.   Ты жмешься ко мне, озираясь. Вокруг тебя нет ни одного лица из тех, к которым ты привык, - знаменитых, лощеных, ухоженных. Здесь довольно мрачно, мало света и никакой светомузыки. В углу громко разговаривает банда байкеров - крепких, по большей части длинноволосых мужчин в косухах. Они улыбаются при виде меня. - О, Зак! Привет! Как делишки? - Зак! Слыхал, ты теперь с мажорами тусуешь? Не зазвездился еще, Хирург? Я улыбаюсь им, и они удивленно поднимают брови. Ну еще бы, я же никогда прежде не улыбался. Чаще огрызался и сплевывал, делая из себя вид крутого мачо. Но я действительно рад их видеть. - Привет, ребята. Ну вы че, совсем, что ли? Какой из меня мажор, а?.. А это мой Крис, - я представляю тебя, держа за плечо - этаким собственническим жестом. Чтобы сразу понимали две вещи: что ты мой и что шутить со мной не стоит. - Ух ты какой лапочка, - ухмыляется один из байкеров - длинноволосый блондин по имени Патрик. Ты сбрасываешь с себя мою руку и подходишь к нему. - Не такой уж лапочка, - твои губы сжаты, глаза сощурены. - В моих романах пролито больше крови, чем есть в твоих жилах. Думаешь, я не могу порезать тебя на самом деле?.. Патрик смеется.   - Ого, Хирург, а ты сам-то его не боишься?.. Держи своего Криса на привязи, а то покусает, - он насмешлив, но в его тоне отчетливо слышна зависть. Я обнимаю тебя, и твое тело, такое напряженное, слегка расслабляется в моих объятиях. - Меня - покусает, - я подмигиваю сразу всем ребятам. - А вас - пусть девушки кусают!.. Мы вместе смеемся. Ты напряженно улыбаешься. - Расслабься, Белая Роза, это друзья. Не бойся, они нам помогут, - шепчу я. - Зак... ты поэтому решил встретиться с Батлерами именно здесь? - Да нет, не поэтому. Просто давно хотел зайти сюда с тобой. Хочешь, спою?.. - А... ты умеешь петь?.. Наш разговор прерывает Патрик.  - Слышь, Зак, ты что, ему ни разу не пел? А я-то думал, ты ему каждую ночь серенады поешь... - У нас есть более... увлекательные занятия, - подмигиваю я. И на этот раз ты присоединяешься к общему веселью. Мы еще некоторое время болтаем, обсуждаем новый байк Морта и уход с работы Патрика (опять послал по матери босса, вечный раздолбай), а потом я иду к сцене. - Ребят, а может, отдохнете немного? Дайте помацать девушку, - я протягиваю руки к гитаре. Музыкант с удовольствием отдает ее мне и отходит к бару - видимо, у него давно уже пересохло в горле... Я настраиваю гитару. Она отзывается то жалобным стоном, то глубокими басовитыми оттенками. Кашляю в микрофон, проверяя звук и привлекая к себе внимание. - Эм... ну привет, что ли. Тут, конечно, все меня знают... - я вижу в глубине зала два одинаковых черных силуэта и вздрагиваю. Голубые подошли. Ну что ж, при всех нападать они не станут. А я так давно хотел спеть... - Я спою одну из своих любимых песен для своего единственного любимого человека. А вам придется потерпеть мое непрофессиональное пение... Из зала раздаются выкрики: " да в жопу этих профессионалов!..", "давай, Зак!", "Металлику давай!.." Металлику? Ну что ж... Будет вам Металлика! Я набираю первые аккорды Nothing Else Matters, и зал немедленно затихает. Эти высокие ноты пронзают насквозь. Они нарастают, словно шум моря... И я начинаю петь. Мой голос ниже, чем у Хэтфилда, но так даже лучше. Так близко, неважно как далеко - Ты не можешь быть больше в моем сердце. Мы навечно доверились друг другу - А остальное неважно. Я никогда не видел себя таким,  Нашу жизнь мы проживем как захотим, И это не просто слова - А остальное неважно. Мне неважно, что другие говорят, Все равно, во что они играют, Наплевать, что они сделают,  Неинтересно, что они знают - Ведь я знаю! А остальное неважно... Мой голос дрожит от напряжения. Я вкладываю всю душу в свои слова, пальцы болят от струн... Я вижу, как по твоему лицу катится слеза, а ты даже не замечаешь ее.  Песня заканчивается. Зал продолжает молчать, завороженный моим пением. Я отставляю гитару и подхожу к тебе. Все смотрят на меня... Ну и пусть. Я целую тебя на глазах у всех... Зал взрывается аплодисментами и свистом. Ты обнимаешь меня - так нежно и ласково. Мы отрываемся друг от друга и смущенно улыбаемся всем этим людям. Байкеры зовут к себе, но я качаю головой: мы хотим посидеть вдвоем. Мы садимся в темном углу зала. Люди потихоньку расходятся.  В этот момент к нам подсаживаются Батлеры. Кристиан - А Боба Марли так можешь? - интересуется Николас, грохая на стол две кружки пива.   - А Сантану? - с другой стороны приземляется Ричард еще с двумя.  - А битлов?  - А Рави Шанкара?  - Битлов я могу, - слышу я ни с того ни с сего собственный слабый голос. Вообще-то я до сих пор под впечатлением. Ничего себе, сколько у тебя сюрпризов! Металликой я не заслушивался особо никогда, но твое исполнение, такое глубокое и искреннее, трогает прямо за сердце. Я наполняюсь гордостью и теплотой, думая, что все это было для меня.   Близнецы разом разворачиваются ко мне, готовые окатить новым градом вопросов, но ты пресекаешь все поползновения мрачным: - Чего хотели-то?  Близнецы переглядываются и делаются до странности серьезными.   - Видишь ли, Уно, - отзывается Ричард, похоже, старший из них. - попало тут к нам одно интересное видео из одного мерзкого клуба в Денвере... Слыхал, кстати, Младший Хуан на юга подался? Обналичил все счета и умотал, ага. Не знал? Ладно, дарю авансом. Так вот, насчет видео... - Это мы по старой памяти у Лии выклянчили взамен на одно дельце, - вступает Николас. - Лия насчет Кобры все поняла, не думайте, что у нее лохи работают, но ей-то на руку, что предшественничка убрали, так что она помалкивает.  - А вот нам на руку, чтоб нас не убирал никто, так что запись из борделя, где Сладкий отжигал, мы у нее вежливо отработали. Короче, Меченый: давай вы нас обижать не будете? А то весь полицейский мир увидит, как твой Блонди несчастного Ромеро наркотой накачивает.   - С чего мне знать, что вы не потребуете за эту запись денег? - думаю, Батлеры прекрасно осознают, что дергают за усы собственную смерть, но, похоже, и впрямь неплохо подготовились. Ты в бешенстве, но я это вижу, а больше никто.  - Обижаешь, Уно! Когда это мы требовали с таких красивых мальчиков денег? Мы выкуп берем только в виде тысячи поцелуев принцессы! - Стой! - воплю я, хватая тебя за куртку и силой усаживая на стул. На нас оглядываются, и я понимаю, что еще миг - и твои мотоциклетные друзья покрошат журналюг на мелкую лапшу. Делаю им знак - все в порядке - и торопливо перечисляю: - Запись хранится в надежном месте, не копируется, не имеет доступа в сеть, ее безопасность вы обеспечиваете сами. При первой попытке шантажа с любой стороны - с вашей или тех, кто ее украдет, - вы двое расстаетесь с жизнью первыми, причем любуетесь друг на друга в процессе. Возможность мы найдем - вы нас знаете, - я перевожу дух и оглядываюсь на тебя, и ты незаметно киваешь. Закари Я уже нашарил в кармане куртки свой нож. Эти двое... бесят они меня. Чертовы извращенцы. Вот теперь они хотят нас обоих, вы только полюбуйтесь на это безобразие...  Если они только попробуют прикоснуться к тебе, я зарежу их обоих. Но пока что я еще держу себя в руках... - Голубые, - они оборачиваются ко мне, - один вопрос: а за каким фигом вам в ваших играх нужен кто-то третий?.. Они изумленно смотрят на меня. Видимо, такая мысль им в головы не приходила... - Так это ж все равно что с самим собой трахаться, - говорит левый. - Хочется чего-то нового, - это уже правый. - Кого-то, - поправляет первый. Я только усмехаюсь. - Вы что, не в курсе, что вы разные? Вот тот, слева, - ты Рик. - Он открывает глаза еще шире. Что, не думал, что вас можно различить?.. - А ты Ник, - второй прикрывает глаза - утвердительным жестом. - Вы похожи не больше, чем обычные братья, которые всю жизнь провели вместе. У вас только тела одинаковые. Рик? Ты понимаешь, что Ник - это не ты?.. Рик отводит взгляд. Ник удивленно смотрит на него, на меня...  Он не понимает, что происходит. Не понимает, что это объяснение в любви. Кристиан - Так что, красавчики, - я отрываю глаза от циферблата и весело смотрю на близнецов, один утирает лоб, другой нервно расстегивает воротник. - Выбирайте, кому таблетка.  Парни пялятся на меня, как на малахольного. Потом один из них моргает.  - Какая еще таблетка?  - Волшебная, - ты лезешь в карман. - Белая. То есть, желтая. Что, Рики, подташнивает? Погоди, то ли еще будет.  Усмехнувшись, ты выкладываешь на стол прозрачную желтую горошину. Близнецы синхронно сереют. Как это, однако, странно при их цвете, выглядит.   - Как вам пиво местное? - интересуюсь я. - Знаете, знакомый бармен - это очень, очень удобно. Думаете, мы выпить с вами брезгуем? Да это мы просто за временем следим. Билет в один конец вы уже купили, поезд тронулся. Покатите прямиком к Кобре, Ромеро, мексиканцу и этому, - раздраженно щелкаю пальцами. - который заводилой был.  - Кабану, - удовлетворенно подсказываешь ты.  - К нему.  - Что вы нам подсыпали? - в голосе Ричарда самая настоящая паника.  - Кое-что интересное, но, так уж и быть, для начала с сильным седативным эффектом. Покинете вокзал и не заметите, - ты легко подхватываешь мою метафору. - Но есть одно "но", - ты киваешь на горошину, и две пары черных глаз впиваются в нее. - Один может с поезда соскочить. На двоих дозы не хватит. Решайте.  Наблюдать за лицами близнецов - одно сплошное удовольствие. Такую гамму чувств не часто увидишь. Растерянность, безнадежность, решимость, упрямство, горе, гнев, страх и наконец - безмятежность.  Каким-то образом они ухитряются обойтись без слов.  - Ты не возьмешь, - утвердительно говорит Рики.   - Ты тоже.  - Балбес.  - От такого слышу.   - Мог бы... - Мог бы не меньше.  - Без тебя - нет.   - Без тебя - нет.  Пальцы касаются пальцев. Обоих заметно штормит, по темным вискам струится пот, руки дрожат, пальцы вцепляются в пальцы. Потом оба взглядывают на нас.   - Гореть тебе за это в аду с чертями, Меченый, - грустно сообщает Ники.  - Да валите вы, - выдыхаешь ты устало. Мотаешь головой в сторону двери в углу бара. - Вон туда валите, там как раз два толчка. Пронесет вас обоих сейчас не слабо, так что медлить не советую. - Да вот не пойдем щас! -вскочив на ноги, рявкает все понявший первым Ники, секунду явно размышляет, не врезать ли тебе, хватается за ягодицы и бочком начинает продвигаться по указанному адресу. Брат следует за ним, стараясь не делать резких движений. Когда за ними захлопывается дверь туалета, я роняю голову на столешницу - и мы оба разражаемся совершенно непотребным ржанием.