Это не лечится

– Ты точно справишься сама, Сереброглазка? – ещё раз спросил Змеехвост, помахивая кремово-песчаным хвостом. Старейшина сердито фыркнула и одарила «молодняк» сердитым взглядом. Сереброглазка взъерошила шерсть на загривке, от чего стала казаться ещё больше и страшнее. – Да чего с нами может случиться на нашей-то территории?! – сварливо проворчала она, буравя Змеехвоста взглядом. – Я помню время, когда ты не сомневался в том, что твои воины вернутся с охоты или патруля невредимыми, Змеехвост, – Сереброглазка плюхнулась на пятую точку и, наклонив голову набок, стала разглядывать глашатая. – Охота?! – завороженно прошептал Ягодка, от нетерпения подскакивая на месте. – Патруль?! – воодушевлённо пискнул Орешек, взмахнув своим пушистым хвостом. – А ну-ка тихо! – одновременно прикрикнули на разбушевавшихся котят Щербатка и Сереброглазка; порой Щербатка была готова отказаться от своих братьев или позволить им потеряться где-нибудь в лесу – так часто они раздражали кошечку своим глупым поведением. Щербатка с гордостью посмотрела на свою бабку, которая упрямо продолжала стоять на своём, добиваясь разрешения выйти в лагерь без сопровождения. Но ведь действительно, что могло произойти с котами в их же землях? «Нужно всё время быть настороже, – про себя решила Щербатка, когда они наконец двинулись к выходу. – Запах рыбомордых я везде учую». – Но сейчас не те времена! – попытался слабо возразить Змеехвост, крича вдогонку старейшине, уводящей котят, уже осознав, что дальнейший разговор будет бесполезен. Братья Щербатки тут же унеслись вперёд, охая и ахая чуть ли не через каждую кошачью лапу*. Сереброглазка что-то обеспокоенно пробурчала себе под нос и попросила Щербатку быть осторожнее: здесь можно было легко наступить на колючку. Котёнок кивнул и медленно пошёл следом за старухой, держась на уровне её хвоста. Щербатка покидала лагерь племени Теней первый раз в своей жизни, никогда не думая, что сможет осуществить свою давнюю мечту всего в две с половиной луны. С каждым шагом уходя всё дальше от лагеря, запахи в воздухе набирали силу и вскоре вовсю били в нос, поражая своим разнообразием. Щербатка решила запомнить свой лагерь в деталях, а потому постаралась первое время не обращать внимание на окружающий мир за оградой, вращая головой во все стороны. Выход представлял из себя неказистый туннель шириной в лисий хвост из высоких плетей ежевики, которые смыкались где-то высоко над головой; в лагерь вела тонкая земляная тропка вдоль стен – единственная защита от колючих зарослей, в которых с лёгкостью запутывалась длинная шерсть. Сумрачные воители давно утоптали дорожку, и теперь лапы Щербатки стучали по мягкой земле. Но вскоре длинный туннель закончился, а впереди забрезжил свет. Получив одобрение Сереброглазки, Щербатка понеслась вслед за братьями. Выбежав из туннеля, Щербатка оторопело застыла на месте, не зная, как ей реагировать на окружающий мир. Всё было таким огромным, ярким, привлекательным и красивым, что захватывало дух. По старой привычке котёнок вытянулся во весь рост, поджимая под себя переднюю лапку; уши Щербатки вращались во всех направлениях, кошечка усердно водила носом, пытаясь уловить как можно больше запахов. – Стоп, три маленьких урагана! – пропыхтела Сереброглазка, рысцой несясь следом за внуками. – Остановились! Ягодка и Орешек недовольно развернулись и поплелись обратно. Щербатка села между братьями и вопросительно посмотрела на Сереброглазку. Кошка плюхнулась перед троицей и горделиво выпятила вперёд грудку. Глаза старейшины загорелись ярким блеском. Щербатка догадалась: видимо, кошка вспоминала те года, когда она была наставницей. – Что вы сейчас чувствуете? – спросила Сереброглазка, и тут же продолжила, не дав котятам и рта раскрыть. – Верно, настоящую мешанину из цветов, звуков, и особенно запахов. Ещё успеете привыкнуть ко всему, молодёжь, – Сереброглазка пощекотала Орешка за ухом, – я научу вас ориентироваться в лесу. Ну а если не я, то ваш будущий наставник. – Но до этого нужно ждать целых четыре луны! – недовольно мяукнул Ягодка, стряхивая с лапы прилипшую паутину. – Ты случайно паука не захватил с собой? – недоверчиво спросила Щербатка, оглядывая пёстрого брата. К подобным насекомым она относилась с недоверием – вдруг укусит? Вон лап у него сколько! – Смотри! – вдруг завопил Орешек. – Он на тебе! Щербатка подпрыгнула на месте, а затем покатилась по сосновым иголкам, будучи ни живой ни мёртвой от страха. Лишь услышав, как братья давятся со смеху, кошечка поняла, что её разыграли. – Вот я тебе задам! – возмущённо зашипела Щербатка, кидаясь на бурого котика. Орешек ловко отскочил в сторону и помахал кончиком хвоста перед носом Щербатки. Котёнок до боли впился когтями в подушку из сосновых иголок, чтобы не упасть на землю. – Так не честно! – завопила Щербатка, когда Ягодка повалил её, с разбегу ударив широким лбом в бок. – Прекратили живо! – прикрикнула на разбушевавшихся котят Сереброглазка. Что-то в её тоне показалось Щербатке зловещим, но кошкин вид говорил об обратном, или очень старался в этом убедить. Братья по всей видимости ничего необычного не расслышали. – Я хотела показать вам Сосновый бор, он недалеко от лагеря. Там мы охотимся и ищем травы, да и погулять среди сосен приятно. Идёмте! Сереброглазка, словно предводительница, взмахнула хвостом и повела котят следом за собой, строго запретив уходить далеко: недавно воины видели в угодьях большого лиса, а повстречаться с ним никому не хотелось.

***

Постепенно растительность стала изменяться, и вот уже вместо пушистых елей котам предстали стволы огромных сосен. Щербатка посмотрела наверх – от вида этих великанов кружилась голова, как будто бы котёнок не стоял сейчас на земле, а находился на одной из верхних веток. Прохладный воздух был пропитан ароматом смолы и хвои, отовсюду слышались шорохи и потрескивания. «Наверное, это дичь», – подумала Щербатка, вспомнив слова Сереброглазки: Сосновый бор был идеальным местом для охоты. Щербатке понравился бор. Здесь не было слишком темно, но и солнечный свет не лился на землю в достатке. Под лапами пружинил мягкий мох, который в некоторых местах напоминал кошечке перья птиц. «Вот где ученики собирают мох на подстилки». – Сереброглазка, а что здесь водится? – деловито поинтересовался Ягодка, как будто уже мог что-то поймать. Кошка улеглась в тени одной из раскидистых сосен, ствол которой посередине разъединялся на две кривые половины, которые врозь тянулись к голубому небу. – Здесь можно поймать очень много разной добычи. Птицы, грызуны, разные ящерицы. Сейчас, например, над нашими головами поёт дрозд. Вон он, – кошка кивнула головой, и все котята тут же посмотрели в указанном направлении, – поёт на тонкой ветке у самого её края. Хвост Орешка дёрнулся, и котик подпрыгнул на месте. Дрозд, услышав шум внизу, расправил крылья и улетел за долю секунды. – Но как же нам научиться быть такими быстрыми? – огорчился Ягодка, глядя вслед птице грустными глазами. – Я так никогда не смогу! Сереброглазка насмешливо фыркнула. – Сможешь, ещё и по деревьям скакать научишься. Некоторым это даже нравится. А иначе как ты будешь охотиться ради блага твоего племени? Скоро придёт ваше время отдавать дань племени. Щербатка подошла ближе и внимательно оглядела ствол, у которого лежала Сереброглазка. Кошка прикрыла веки и мирно посапывала, но котёнок знал – она всегда настороже. Огромные шершавые пласты коры валялись вокруг дерева, сам же ствол был усеян отпечатками когтей самых разных глубин и размеров. Щербатка понюхала кусочек коры, валявшийся на земле, и чихнула от пыли, попавшей в ноздри. Котёнок помотал головой и отошел от дерева. – Сереброглазка, а там что? – тихо спросила Щербатка, медленно и осторожно переступая с лапы на лапу, словно она выслеживала добычу. Что-то чернело вдали за кустами орешника, что-то зловещее и манящее. Нос котёнка уловил запах пепла, и Щербатка вздрогнула всем тельцем, вспоминая жуткий сон. Щербатка сделала ещё шаг вперёд, распушив шерсть на загривке. Там, куда она шла, притуплялись все звуки, а сам лес казался каким-то глухим. – Это часть от Ельника, – грубо проскрипела Сереброглазка, вставая с места лежбища. – Недавно там был пожар: всё сгорело дотла. Не ходи туда, Щербатка, лучше вернись. Кошечка остановилась и повела усами. – Мёртвый лес? – Да, – подтвердила Сереброглазка, сверкнув голубыми глазами, – Мёртвый лес. Старейшина подошла к внучке и села рядом с ней, обвив тёмно-серого котёнка пушистым хвостом. Сереброглазка сидела без движений, молча переводя взгляд от одного дерева к другому, одинаково покрытых слоем копоти и сажи. Подул ветер, и кошка низко наклонила голову, чуть дёрнув ухом, когда невдалеке скрипнула сосна. – Мёртвый лес когда-то был моим любимым местом. Можно было побродить по лесу, а потом выйти к склону небольшого обрыва, под которым журчал ручей. Каменистый склон возможно было обойти – он становился пологим постепенно – и напиться сладкой воды. Правда, это было, когда меня только-только посвятили в воители, а племя возглавлял Метельная Звезда – огромный снежно-белый кот с глазами, которые невозможно было просто так забыть, – от удовольствия Сереброглазка причмокнула и заурчала, закрыв глаза. Отойдя от воспоминаний, кошка продолжила. – Правда, правил он недолго: бродяги беднягу всего изорвали, у нас тогда с ними проблем было много. Тогда-то в племя и заявилась ваша мать, – Сереброглазка обвела столпившихся вокруг неё внуков гордым взглядом. Щербатка же жадно ловила каждое слово: старейшина не часто пускалась в разговоры о прошлом, особенно связанным с её единственным сыном. – Ей тогда было не больше трёх лун, сбежала от матери, просилась к нам. Вот новая предводительница и разрешила ей остаться. Цветочная Звезда, помните её? Котята согласно закивали, вспомнив сказание о бело-рыжей кошке, которая сумела привести племя в порядок и вернуть его к прежней жизни после разрух, оставленных бродягами. Воители были настолько подавлены и забиты горем, что можно было только удивляться, как у самой молодой предводительницы за всю история правления в Тенях хватило сил и ума убедить соплеменников забыть о прошлом и начать думать о дне грядущем. Так или иначе, эту кошку всё племя Теней считало настоящим героем. Однако, и у истории Цветочной Звезды был печальный финал: спасая жизнь котёнка, она кинулась под Чудовище на Гремящей тропе, и тем самым навсегда увековечила себя в памяти племени. – Но что-то я отвлеклась, – Сереброглазка качнула головой, вспоминая, на чём она остановилась. – Так вот. Ручей этот, значит, через пару лун невесть от чего пересох, а из лесу перевелись вначале птицы, а затем и прочая живность. К концу сезона Зелёных Листьев там можно было встретить разве что ящерку. Лес очень долго пустовал, а потом случился пожар… – глаза Сереброглазки потускнели, и кошка погрузилась в омут воспоминаний. Поняв, что рассказ окончен, котята разбрелись обследовать окрестности. Ягодка отделился от остальных и пытался поймать кузнечика, который почти сливался с цветом сосновых иголок на земле. Орешек поманил сестру к ближайшим кустам и вместе котята принялись искать что-нибудь живое. Вдруг бурый котик остановился. Орешек повёл носом, и в следующий миг его шерсть встала дыбом. – Сереброглазка, скажи, разве наши воители умеют ловить рыбу? От этих слов у Щербатки похолодело внутри. Из их троицы именно Орешек был самым наблюдательным и обладал чутким нюхом, так что Щербатка не могла усомниться ни на мышиный хвостик в словах брата. Сереброглазка дёрнулась, возвращаясь к нынешнему миру. Кошка подскочила на лапы и, принюхавшись, начала что-то выискивать. – Сюда! – наконец грубо рявкнула она, толкая котят в щель между корнями сосны. Это оказалась чья-то нора, но прежнего хозяина определить было невозможно – весь запах успел давно выветриться. Щербатка всё ползла и ползла по узкому тоннелю, подгоняемая страхом и отчаянием. Сзади она слышала топот лап своих братьев и от этого лезла ещё быстрее, не обращая внимания на комья грязи, сыпавшиеся на кошечку сверху. Когда продвигаться дальше было совсем невозможно, а грязь залепила глаза и уши, стены вдруг стали расширяться, а потолок теперь не был над самой макушкой, а резко уходил вверх. Котята оказались в самой норе, очень большой и, по всей видимости, глубокой. Под землей царила полутьма – только слабое пятнышко света освещало кусочек норы у выхода. Когда глаза привыкли к черноте вокруг, Щербатка осмотрелась и увидела путанные корни деревьев. Было в них что-то такое, что заставляло котёнка нервно выпустить когти. – Фу, да тут лиса жила! – Ягодка помахал лапкой перед своим носом, когда натолкнулся на лисьи фекалии. Котёнок живо забросал их трухлявой подстилкой и вздохнул спокойнее. – А где Сереброглазка? – вдруг спросил Орешек. Щербатка только сейчас опомнилась. Ведь она не чуяла запаха старейшины с тех пор, как их протолкнули в ту нору! «Что теперь с ней будет?» Сердце Щербатки отчаянно забилось, а под землёй внезапно стало очень душно. – Я пойду на разведку! – выпалила кошечка, но брат наступил ей на хвост, когда она собиралась зайти обратно в туннель. – Вот ещё, не выдумывай! – рявкнул Орешек. – Моя шерсть серо-бурая, она не такая заметная, как ваша, – он на всякий случай посмотрел на Ягодку, рябой силуэт которого плясал по тьме. – Оставайся с братом, он самый младший среди нас. Щербатка опустила глаза, чтобы скрыть своё волнение и разочарование, а затем резко вскинула голову и потёрлась щекой о щёку Орешка. Между ними была какая-то особая связь, и каждый раз, когда Орешек или Щербатка затевали что-то, что могло хоть как-то угрожать их жизням, брат с сестрой прощались именно таким образом. Жест был подсмотрен в момент расставания двух сестёр-воительниц, одна из которых ушла на войну с Речным племенем, но так и не вернулась обратно. Щербатка надеялась, что когда коты трутся щекой о щёку, они не прощаются друг с другом на всю жизнь. Орешек быстро исчез в тоннеле, вскидывая лапами горстки земли. Юркий котик старался быть одновременно быстрым и незаметным, и вскоре Щербатка уже не слышала его. Кошечка подошла к пёстрому брату и прижалась к его плечу. Ягодка закрыл глаза и неслышно дышал, стараясь показать сестре, что с ним всё в порядке, но Щербатка видела, как мелко подрагивают веки котёнка. – Всё будет хорошо, – тихо сказала она и лизнула Ягодку между ушами. – Не будет, – прошептал котёнок, словно прочитав мысли Щербатки. Ягодка был самым маленьким из троицы и вместе с тем являлся самым впечатлительным образцом из Детской. Главным минусом пёстрого котика было то, что случись с ним что-нибудь, Ягодка тут же думал о плохом. Впрочем, сейчас эти опасения были крайне оправданы. Да и Щербатка не на шутку беспокоилась за брата и Сереброглазку: под землёй не было слышно абсолютно никаких звуков, лишь редкий топот лап. Котята могли только догадываться, что происходило наверху. Вдруг сзади раздался низкий рык. Нору тут же опалило зловонным трупным дыханием, а из темноты на котят злобно уставилась золотистая пара глаз. Щербатка почувствовала, как земля медленно уходит у неё из-под лап. Лиса.