Назад в прошлое

      Стояла уже глубокая ночь. Это была ночь полнолуния. Чувствительность Себастьяна, которая и так была сильнее, чем у любых других существ, которую он старался всегда тушить в себе, ещё больше усиливалась с каждой минутой, и держать контроль над собой было всё труднее и сложнее. Ему был слышен даже малейший шорох, даже малейший хруст, или стук, или шёпот в радиусе километра.       Он схватился за решётки ворот кладбища и вырвал их одним лёгким движением. Откинув их прочь, Себастьян почувствовал другое препятствие на входе. Это было колдовство, которое не давало пройти внутрь всем, кроме ведьм. Он усмехнулся про себя, а потом одним взмахом руки убрал его.       Себастьян неспешно шёл по кладбищу, проводя рукой по склепам. Он чувствовал, что кто-то питается силой покоившихся вечным сном ведьм. Множества ведьм. Он даже видел тонкие бесцветные ручейки, которые стекались к общему огромному склепу. До него ему оставалось примерно шагов десять. Там царила сила ведьмы, которая сегодня днём убила его гибридов и голову которой он должен принести отцу. Себастьян никогда не пробовал питаться силой от кого-либо. Ему это было просто не нужно. Он был рождён почти что богом, и даже тысячи ведьм — это ничто для него.       Склеп был открыт и освещался множеством свечей. Посредине помещения стоял огромный стол, заваленный разными травами и бутылочками с жидкостями. Себастьян был удивлён этому допотопию магии. У него сейчас была огромная лаборатория под семейным особняком, которую мать подарила ему на восемнадцатилетие: в ней работали учёные, а не какие-нибудь недоучки.       Он хотел уверенно зайти, но опять ему помешала примитивная преграда. Подняв руку, он убрал её, и его взору предстала другая картинка. Молодая девушка, лет восемнадцати, отчаянно что-то тёрла ступкой в миске.       Эта темноволосая девушка была красива. Лицо выдавало её напряжённость и усердие. На ней были надеты бесформенный свитер бежевого цвета и изрядно уже поношенные джинсы. Поэтому о фигуре девушки Себастьяну оставалось только гадать. Она не обращала на него никакого внимания, наверное ошибочно полагая, что её магия остановит любого ещё на входе в кладбище. Сын древнего прислонился широкой спиной к стене и, сложив руки на груди, стал внимательно наблюдать за её действиями. Она что-то там шептала на древнем языке, и ему даже захотелось узнать что. Это был не мёртвый язык, которому обучал его отец, и не всевозможные языки ведьм. Он невольно заинтересовался, прислушиваясь к ней.       — Кто ты? — внезапно спросила девушка, резко подняв голову. Она смотрела на него своими изумрудными глазами, и почему-то этот взгляд проник в самые тайные места его души.       — Твой палач, — тихо ответил Себастьян.       — Ты Себастьян. Верно? — усмехнулась она.       — А ты Давина, — презрительно ответил он.       — В твоей сущности столько же желчи, как и в твоём отце. — Она медленно без страха подошла к нему.       — Зачем ты мстишь моему отцу?       — О-о-о, это давняя вражда между нами. Удивлена, что он прислал своего сына разбираться со мной. Это так печально, что я не могу тебе ничего сделать, — грустно улыбнулась девушка.       — Что ты хочешь, ведьма?       — Я хочу, чтобы вас всех не существовало. Это не по правилам и нарушает баланс. — отрезала Давина. Она лукавила, и он это чувствовал. Ведьма скрывала свои истинные мотивы.       — Поясни, милая, — мягко попросил её Себастьян. Её близость нервировала его. Чувства, которые она вызывала в нём, раздражали его. Возможно это было связанно с полнолунием.       — Существовать должны только ведьмы и оборотни. Ведьмы и оборотни не живут, в отличие от вас всех, вечно. Твоя бабка совершила огромную ошибку, когда создала своих детей бессмертными. Баланс заключается в том, что один человек должен рождаться, а другой умирать, Себастьян.       — Ты не логична, Давина. — Себастьян оторвался от стены и подошёл к ней почти вплотную. — Моя бабка создала идеальный вид. Я работаю над тем, чтобы воскресить ВСЕХ моих близких и воссоединить всю семью. Посмотри на себя, крошка. Ведь, по моим подсчётам, ты должна уже быть почти старушкой? Не так ли? Тогда почему мой вид не должен существовать вечно, а твой должен?       — Они убивают, — пискнула ведьма. Сила сына Клауса была безгранична, и она чувствовала это.       — Это прошлый век, милочка, и ты это прекрасно знаешь. Пить кровь из людей — это уже не актуально. Моя мать с отцом ещё десять лет назад ввели законы, не позволяющие убивать смертных, и мы создали синтетическую кровь. Так в чём же проблема, куколка? — Себастьян опасно надвигался на ведьму, а ей ничего не оставалось, как отходить от него. Но вот она упёрлась в стену, и он прижал её всем своим телом.       — Что ты хочешь от моей семьи, милая? — Его пальцы чертили нервозную дорожку на её шее. — Мой отец оказался слишком грубым по отношению к тебе и твоим близким? Ты жаждешь мести? Но за кого? Своего парня?       — Уйди! — Она попыталась отбросить его своей силой, но у неё, первый раз за всё время обладания магическими силами, это не получилось. Сын древнего стоял как ни в чём не бывало.       — Ты меня заинтересовала, Давина, — промурлыкал Себастьян.       — Что тебе нужно? — Она лихорадочно отворачивалась в разные стороны от его пальцев. Эти прикосновения начинали сводить её с ума. Он резко отпрянул от неё, и это её почему-то задело. Ему, определённо, была не она нужна. Ей неожиданно стало обидно. Он отошёл к столу и стал внимательно рассматривать содержимое бутылочек.       — У меня есть к тебе предложение. Я хочу, чтобы ты научила меня своему языку, который недавно тут шептала, или же ты остаёшься прямо сейчас без головы или без сердца… на твоё усмотрение. Так что же ты выбираешь, Давина?       На самом деле он сейчас готов был предложить совсем другое. Реакция своего тела на ведьму удивила Себастьяна. Никогда раньше он так быстро не заводился ни от одной женщины. Её запах манил к себе, а изгибы её тела, которые он почувствовал, прижавшись к ней, сводили с ума.       — Я научу тебя этому языку ведьм… он особенный, и ты даже сможешь общаться со своими близкими по ту сторону. — Глаза Себастьяна загорелись, и Давина попыталась торговаться: — Но… всегда есть НО!       — Что ты хочешь взамен? — Блеск его глаз моментально исчез, и ведьма засомневалась в себе, но желание, которое могло сбыться с его помощью, пересилило страх, и она смело потребовала:       — Марсель… Мне нужно знать, где он. — Давина даже на расстоянии увидела, как зрачки его глаз расширились. В одно мгновение он переместился к ней и схватил за горло, прижав опять к стене.       — Тебе, видимо, и правда жить надоело, Давина Клер? Ты хоть представляешь, что ты требуешь от меня? — Себастьян видел, что она уже задыхается, но не мог заставить себя успокоиться. — Ты очень глупа, если думаешь, что я тебе скажу что-нибудь про него.       — Но попытаться стоило, он мне дорог… — еле смогла прошептать Давина.       — Дорог? — Он ослабил свою хватку. — Ты знаешь, что он сделал моей матери? — Себастьян откинул её от себя, и ведьма упала на пол.       — Мне это неинтересно, — упрямо вздёрнула свой подбородок Давина, продолжая сидеть на полу.       — Он пытал её. Как маньяк, как зверь… — тихо ответил сын древнего.       — Ты мало знаешь о своей матери, Себастьян! — Она поднялась на ноги и направилась к стулу, чтобы присесть. У неё от падения начала ныть рука; она пощупала локоть и, убедившись, что это обычный ушиб, продолжила: — Кэролайн тогда убила людей Марселя. А сейчас ты пришёл, чтобы мстить мне за своих людей. Получается, вам можно, а другим нельзя?       — Я пришёл, чтобы убить тебя, а не пытать несколько месяцев подряд, как это он делал. Марсель низок в своей мести не к моей матери, а к моему отцу, чтобы ты знала.       — Даже если это и так, твой отец заслужил это!       — Я полагаю, что сделка не состоялась между нами? — нахмурился Себастьян. — Твой ответ, Давина?       — Какие гарантии, что ты или Клаус не убьёте меня после того, как я тебя научу этому языку? — после минутного размышления спросила Давина.       — Если ты не будешь пакостить моей семье, то вот тебе слово Майклсона!       — Я не верю твоей семье. Ваши лживые слова для меня ничего не значат. — вспылила она.       — Мне всё равно, во что ты веришь или не веришь, ведьма. — Она начинала его бесить, и от убийства его останавливало только её знание неизвестного языка и общение с мёртвыми. — Значит, у тебя не будет никакой гарантии. — Себастьян не припоминал, чтобы его кто-либо так сильно раздражал. С женским полом он всегда был мил и обаятелен, и не важно, была ли это красавица или старушка. — Я жду, Давина. Смерть или информация, которая мне интересна?       — Хорошо… приходи завтра…       От этого ответа он не выдержал и рассмеялся. Давина заворожённо смотрела на него. Смех ему так шёл к лицу.       — Ты пойдёшь со мной, милочка. Неужели ты думаешь, что я тебя оставлю тут, зная, что ты можешь сбежать от меня? — успокоившись, спросил Себастьян.       — Что? Куда? — Такой расклад не нравился ведьме.       — Ты пойдёшь со мной в наш семейный особняк, — хищно улыбнулся сын древнего.       — Нет! — ужаснулась она.       — Да, Давина! Поживёшь среди монстров, которых ты так свято ненавидишь!