Исключение из правил

Приближаясь к своему жилищу, Кая морально готовил себя к предстоящему беспорядку. Картина последствий выхода агрессии оборотня живо рисовалась у него в голове, и с каждым новым шагом на ней появлялись все новые и новые детали. В какой-то момент юноше даже представилось, что Шеридан разнес его дом в щепки. Кая пытался нарисовать в своем сознании лица Мэля и всей его семьи, когда он возвратится обратно к ним, нечленораздельно пытаясь объяснить то, что произошло у него дома. Со смешанными чувствами страха, веселья и чего-то еще, чего он пока не мог понять, Кая ступил на свой двор. Хаотичная беготня кур и уток, в хлеву мычит корова. Собака ластится и дружелюбно виляет хвостом. Что ж, живность вроде бы в порядке. И, судя по ее виду, даже накормлена. Неужели Шеридан? Дом на первый взгляд выглядел, как обычно. Кая в раздумье стоял посреди двора, ожидая, что сейчас, как это и происходило раньше, появится оборотень, и обрушит на Каю всю свою злобу. Ничего другого юноша и не ждал сейчас от этого несдержанного в эмоциях похотливого создания. Но Шеридан не объявился. Кая зашел в дом и на кухне все-таки увидел фрагмент того шедевра, который по дороге домой вырисовался у него в голове. Мелкие черепки разбитой посуды украшали пол, пара опрокинутых стульев и разбитое окно. Видимо художник очень старался, хотел превзойти самого себя, но в последний момент, видимо, испугавшись критики, сбежал, оставив незавершенным свое творение. Кая вздохнул. Взял метлу, одиноко стоявшую в углу, и начал прибираться. Хорошо, что Мэль не видит всего этого безобразия, а то Кая с трудом смог бы объяснить ему, что за ерунда происходила в доме, пока хозяин был в отлучке. Уже совсем стемнело, когда Кая, наконец-то закончив уборку в доме, решил сходить искупаться на реку. Сбросив вещи на берегу, он погрузился в прохладную воду, приятно освежающую уставшее тело. Большая желтая луна сегодня светила особенно ярко, будто решила бросить вызов главному светилу - Солнцу. Она красиво отражалась на ровной глади воды, создавая иллюзию опрокинутого в речку ночного неба. Упоенный всей этой красотой, Кая еще долго потом сидел на берегу, наслаждаясь царившей вокруг гармонией. Если бы Кая только знал, что он сам является главной составляющей всей этой гармонии, главной частичкой той красоты, которая без его существования просто звалась бы природа и вряд ли имела бы хоть какую-то ценность. В тени высоких деревьев, там, где лунный свет не нарушал спокойствия ночного мрака, стоял Шеридан, молча наблюдая за происходящим у реки. На первый взгляд он олицетворял собою полное спокойствие, и только взгляд его дерзких горящих глаз выдавал обратное. Гуляющий внутри его сильного тела ураган страстей, не желал утихать, подталкивая оборотня на решительные действия. Он поднял глаза на темное небо, улыбнулся полной луне и тихо произнес: "Встретимся дома, Кая". Темные влажные волосы соблазнительно спадают на обнаженные плечи, а мелкие блестящие капельки воды, задержавшиеся на теле после купания, придают образу Каи еще большую привлекательность. Именно таким его и увидел Шеридан, когда Кая наконец-то возвратился с реки. Оборотень сидел на крыльце, обхватив руками колени и прожигая взглядом ночную темноту. Кая нисколько не удивился его визиту. Он лишь лишний раз отметил для себя, что Шеридан наглый и самоуверенный тип, если осмелился после своих выходок вот так смело явиться на глаза Каи. Решив полностью его проигнорировать, Кая поднялся на крыльцо, ловко обогнув оборотня, и открыл дверь. - Даже не поздороваешься со мной? Неужели Кая слышит в голосе Шеридана сожаление? Или это репетиция новой роли? Кого ты теперь хочешь изобразить: обиженного, от которого так несправедливо все отвернулись? Кая хотел уже закрыть за собой дверь, но Шеридан ему помешал. - Не сейчас, - оборотень странно улыбнулся. Зашел следом за Каей и сам задвинул засов на двери. - Шеридан, после того, что ты сделал с Мэлем, я не хочу с тобой разговаривать, а уж видеть тебя и подавно. Что бы ты не сказал в свое оправдание, для меня это не будет иметь значения. Просто уходи, и давай забудем, что мы вообще с тобой когда-то общались. От тебя одни неприятности. Живи с теми, кто близок тебе по духу, по крови... - Кая смотрит на оборотня так равнодушно, что у Шеридана сжимается сердце. - Кая, я не собираюсь оправдываться. Хотя я и знаю, что виноват, но к чему воду в ступе толочь? Ты злишься, но знаешь причины моих необдуманных поступков. Милый, довольно пустых ненужных слов, ничего не решающих, ничего не значащих... Есть всего три слова, которые выражают все, все что важно и дорого мне, - Шеридан подходит к Кае, нежно обнимает его и целует, - я люблю тебя... Но преграда в душе Каи, сложенная им из сомнений за последние недели, не дает юноше вновь довериться Шеридану. - Нет, - Кая отталкивает оборотня, - не трогай меня... Но что такое слово "нет" для того, кто уже нарушил столько запретов? Шеридан лишь сильнее обвивает руки вокруг сопротивляющегося Каи и жарко шепчет ему в лицо: - Только не сегодня ночью... Жадно, немного грубовато Шеридан целует нежные губы Каи и заталкивает юношу в спальню. Бросив недовольный взгляд на неудобную узкую кровать, оборотень срывает с нее покрывало и стелет его на пол. Опускается на него, увлекая за собой растерянного юношу, предварительно скинув с себя все вещи. Не обращая внимания на продолжающееся сопротивление, возобновляет прерванный безумный поцелуй. Губы оборотня доминируют над губами юноши, забирая их в свой сладкий плен, и не давая ни малейшей возможности увернуться. Сначала больно прикусывая и посасывая их, наслаждаясь тихими стонами, врывающимися ему в рот, Шеридан упивается долгожданной победой, наконец-то одержанной им над Каей. Упирающиеся ему в плечи руки, безрезультатно пытающиеся его оттолкнуть, еще больше заводят и без того возбужденного оборотня. Без особых церемоний Шеридан снимает с Каи единственную часть одежды, которая осталась на нем после купания в реке. - Нет, - тихий, почти умоляющий стон. - Да, - и оборотень грубо разводит плотно сжатые колени Каи. Наклоняется над ним и чувствует, как Каю сотрясает мелкая дрожь, как каждая клеточка его тела напряжена и продолжает противостоять и сопротивляться, невзирая на неравенство сил. Шеридан смотрит Кае в глаза, в которых кроме страха ничего не может прочесть. Покрывает нежными поцелуями его лицо и тихо шепчет: - Кая, ну, зачем же ты продолжаешь так отчаянно отвергать меня? Я не хочу делать тебе больно... Но если ты не расслабишься и не поддашься мне... Сладкий, прошу тебя... Я могу сделать эту ночь особенной, только ответь мне... Поцелуи Шеридана начали свое шествие резко вниз. И каждый раз, как только его губы касались смуглой кожи, тело Каи отзывалось в ответ, вздрагивая и сотрясаясь от получаемого удовольствия. Кая приподнялся на локтях, наблюдая, как Шеридан целует его внизу живота, нежно поглаживая руками его бедра. Кая был так взволнован и одновременно смущен этим зрелищем, что легкий румянец, выступивший у него на щеках, постепенно поглотила яркая краска стыда, залившая ему все лицо. Тяжело дыша, Кая облизал пересохшие губы, с замиранием сердца продолжая смотреть на Шеридана, все дальше и дальше заманивающего юношу с собой в мир новых запретных ощущений. Губы оборотня плотно сомкнулись на пульсирующей плоти, и Кая, громко застонав, запрокинул голову, хватая ртом горячий воздух. Шеридан, ни на секунду не сбавляющий заданного в начале темпа, продолжал дарить юноше неземное блаженство, вырывая из его уст выстраданное и такое долгожданное "да". Чувствуя приближающуюся развязку, Кая откинулся на спину, и через несколько мгновений, комкая цветастое покрывало руками, освободился от напряжения, долгое время сковывающего его тело. Воздуха по-прежнему не хватает. Плечи Каи нервно подрагивают, глаза полузакрыты. Шеридан проводит по губам Каи пальцами, а затем осторожно вкладывает их ему в рот. Юноша уже не противится и охотно откликается на немного странную затею оборотня. Он берет Шеридана за запястье, и губами, чуть подразнивая языком, ласкает его пальцы, смачивая их своей теплой слюной. Стойкость Шеридана сдает свои позиции. Он еще шире разводит ноги Каи и осторожно, боясь причинить ему хоть малейшую боль, проникает в тело юноши пальцами. Кая хватает оборотня за руку, но почувствовав, что тот остановился и терпеливо ждет, ослабил хватку. Шеридан предельно аккуратно ласкает Каю, заставляя с каждым новым погружением, отвечать ему нетерпеливыми встречными движениями бедер. Шеридан убирает руку и, обхватив Каю за бедра, наконец-то входит в него. Громкий стон, почти звериный рык вырывается из горла оборотня и, больше не сдерживая себя в желаниях, Шеридан начинает стремительно двигаться, с каждым новым толчком забирая остатки невинности, безвозвратно покидающей тело Каи. - Ты такой обжигающий внутри, - Шеридан не может налюбоваться Каей, который сейчас так невинно и сладко отдается ему. Их стоны, их тела, биение сердец, все становится единым, будто никогда ранее они не существовали врозь. Одно на двоих дыхание, одна жизнь. Шеридан изливается в Каю, и обессиленный накрывает его своим горячим телом. Слизывает слезинку, предательски скатившуюся и оставившую влажный след на виске. Кая обнимает Шеридана за шею, ловя его губы для короткого нежного поцелуя. - Кая, я так тебя люблю, - оборотень бережно держит смущенного юношу в своих объятиях. Стягивает с кровати одеяло и накрывает их сплетенные обнаженные тела, еще разгоряченные от обрушившейся на них страсти. Некоторое время спустя, Кая засыпает. Заглянувшая в окно луна с немым укором смотрит на Шеридана, заставляя его душу похолодеть от возникшего внезапно неприятного предчувствия. Оборотень лишь сильнее прижимается к Кае, и через несколько минут, опьяненный его сладким запахом, тоже забывается безмятежным сном, впервые за долгое время, почувствовав себя по-настоящему счастливым.