Сквозь тернии в Ад

«Лучше взрывы, безумие и абсурд...» Абсурд. Абсурд. Абсурд, что её так легко свалила с ног какая-то инфекция. Она всегда сотни раз перепроверяла герметичность клапанов, и чтобы лихорадка мучила её до такой степени — было чрезвычайно редкое явление. Бывало — в спешке забыла пару раз перекрыть один (один!) клапан или возникала поломка. Но не сейчас! Полностью изолированная рана не могла привести к таким последствиям. Это полный абсурд. Просто невозможно. Чушь. Полнейшая нелепость. Может быть, дело совсем не в костюме, а в слишком сильной инфекции? Вирус? Бактерия? Но человеческие возбудители не могли повлиять на её организм как-то иначе — возникает обыкновенная лихорадка, температура, ведь виной тому различие в аминокислотах. Но она задыхалась в приступе кашля, а доктор Чаквас перед ней разводила руками и напряженно вглядывалась в мониторы с показателями её тела. Что она там видела? Какие изменения могли вызвать такую панику в её постаревшем лице? Что-то плохое? Нет. С ней всё в порядке. Просто пыль попала через фильтр внутрь, и в изолированном скафандре она вновь и вновь глотала и выдыхала грязь, циркулирующую внутри. А температуре виной плохо закрытый клапан, куда попали враждебные бактерии. Вот, всё объяснено. Однако почему Чаквас так настойчиво просила её оголить туловище и прослушать лёгкие? Бред. Тали закашлялась слишком надрывно и долго, пока не отхаркнула слизь, образовав на матовом стекле шлема тёмное пятно. Очистители внутри в спешке начали свою работу, убирая грязь и смывая её остатки со щитка. Она быстрыми отточенными движениями достала фильтр и сменила на запасной, который был спрятан в одном из многочисленных карманов. Вдохнула очищающийся воздух трудно, с хрипом, будто ей пережали горло крепкими длинными пальцами, а затем посмотрела на Чаквас. Но доктор молчала, глядя на неё, не шелохнувшись, будто восковая фигура, а немного погодя, взяла со своего рабочего стола устройство, по виду напоминающее щетку для мойки стёкол. Она ещё раз попросила Тали снять скафандр, хотя бы частично, и даже закрыла окна на жилую палубу, а сама надела кислородную маску, одновременно набирая комбинации на омнитуле. Девушка спустя пару секунд всё же согласилась и расстегнула клёпки верхней части скафандра. — Вы будете первой на «Нормандии», кто увидит голого кварианца, — с ехидством подметила Тали, осторожно снимая корсет, чтобы не повредить повязку, и кладя его рядом на кушетку. — Не забывайте, кто я, мисс Зора, — голос её приглушен из-за маски на лице. — Тайна между врачом и пациентом остается тайной. Кварианка устало рассмеялась и ссутулилась, кругло выгнув спину, чтобы Чаквас смогла просканировать её сзади. Жутко чесалось горло. Как изнутри, так и снаружи. Тали казалось, будто сотня маленьких варренов кусали и впивались когтями в её кожу, быстро оттягивали, отпускали, а затем вгрызались вновь. Она осторожно коснулась пальцами сначала ключиц, а затем и самой шеи, слабо нажала на горло и почувствовала короткое облегчение. Чаквас позади неё удивленно охнула, и Тали поспешила поинтересоваться почему: — Что там? — Вам лучше не трогать шею, — кварианка ощутила, как ладонь в перчатках коснулась её голого плеча, и вздрогнула. — Что с ней не так? — настаивала Тали и нахмурилась от непонимания. Ей стало противно от происходящего. Несмотря на всю свою открытость для окружающих, для экипажа «Нормандии» она не позволяла никогда доктору осматривать её, по надобности отправляя медику только показания собственного скафандра о её состоянии здоровья. До сего момента, Чаквас не жаловалась, хоть и хмурилась, не слишком довольная сложившимся сотрудничеством, ведь, по её словам, она всего лишь следила за трудоспособностью экипажа — это её работа, ни больше ни меньше. Тали здесь спорить никак не могла. Чаквас осторожно тронула всей пятерней заднюю часть шеи, надавила гораздо сильнее, чем хотелось, и кварианке даже пришлось опустить голову вниз. И когда Тали почувствовала, что голова не опускалась ниже, чем обычно, не могла дотронуться подбородочной частью шлема до груди, то напряглась всем телом. Доктор, чувствуя это изменение, незамедлительно дала объяснение: — Шея сильно опухла и вся в ссадинах, — её ладонь невесомо испарилась. — В вылазке Вас никто не пытался задушить? Тали замерла, прокручивая раз за разом фразу Чаквас, прежде чем ответить ей столь жалко и тихо, что самой от себя стало тошно: — Н-нет, никто, — рука кварианки безвольно скатилась от горла вниз. — Покажите мне, что там. — Зрелище не слишком приятное. Вы уверены? — Пожалуйста, покажите, — но голос у Зоры, как бы она ни старалась, всё равно дрогнул: ей было страшно увидеть то, что заметила доктор. Чаквас за пару шагов встала перед ней и повернула закрепленное к кушетке напротив небольшое круглое зеркало. В маленьком отражении Тали увидела себя: по пояс нагую, с вытянутой головой, обтянутой шлемом скафандра, откуда удаленно смотрели два сиреневых огонька. На того же оттенка коже пара мелких шрамов на правой ключице — неудачно зажившие следы от пуль. Из-за тени от маски и специфичного цвета кожи, Тали не сразу заметила изменения, поэтому ей пришлось чуть задрать голову, одновременно тонкими, обтянутыми в чёрные перчатки пальцами потянувшись к горячему из-за лихорадки горлу. Она видела не свою, а раздутую, будто змеиный капюшон, шею. По бокам, где находились лимфоузлы, горели, как два цветка фиалки, два пятна, от которых, будто ветви, отходили почерневшие сосуды. Градиентом от фиолетового до пурпурного, они покрывали верхнюю часть шеи в самых опухших местах. Тали закашлялась, и, краем глаза смотря в зеркало, ей показалось, будто опухоли раздуваются больше. Сквозь кашель собственный голос напомнил ей жалобное блеяние: — Что... со мной? — кварианка наклонила голову, с надеждой на ответ взглянув на женщину перед ней. Тали явно не ожидала увидеть подобные метаморфозы с собственным телом, и руки от испуга враз похолодели, несмотря на температуру. — Это не просто лихорадка. Что тогда? — Скорее всего бактерия, — сразу же высказалась Чаквас, плавным движением руки отодвигая зеркало на прежнее место, и вздохнула, будто твердила о том, что предупреждала. — Каким-то образом попала в лёгкие и затем распространилась вверх по дыхательным путям, — она сощурилась, отводя взгляд в сторону, а затем задумчиво пробормотала: — Я сделала снимок Ваших легких, Тали, не обижайтесь. Можете посмотреть, если хотите и если что-то там разглядите. Но сначала, — она подошла ближе, — могу я взять кровь на анализ? Тали тут же фыркнула. — Вы из меня подопытного кролика делаете. — Я всего лишь хочу вылечить Вас, — заверила женщина. — Экспериментами на «Нормандии» занимался только мистер Солус, и, хочу заметить, вполне успешными. — А ещё он был жутко странным, — вдруг вспомнила кварианка, — и будь он здесь, просил бы уже, наверное, разрешение на вскрытие у Шепард. — Бросьте, он бы не... — Спросите у Грюнта или даже Джокера, — отмахивается от неё Тали. — Этот «синдром Вролика» его так заинтересовал, что Джокер несколько часов не выходил из лаборатории. А потом спросил посреди ночи, сколько у людей в наличии печёнок. Чаквас промолчала, прикрыв глаза, и Тали посчитала это маленькой победой. Она улыбнулась уголком губ, но продолжала держать голову опущенной, не переставая смотреть на женщину исподлобья. — Так или иначе: позвольте взять кровь. Ответом ей послужила протянутая рука. — Благодарю, СУЗИ. Ты мне очень помогла, — размеренный голос Лиары уже добрые минут пятнадцать, судя по хронометру, нарушали тишину в кабине пилота. Синтетик, глядя на азари, качнула головой вниз: жест, уже более характерный для органиков. Перед тем, как вовсе отключиться от Лиары, она попыталась вновь связаться с аппаратурой «Ишимуры», но на девяноста восьми процентах кто-то, будто очнувшись, прервал очередную попытку. Неизвестный определённо не хотел, чтобы в систему корабля вмешивался кто-то иной, пусть даже и незаметно. ИИ мгновенно вычисляли, и она, подбирая разные подходы, не оставляла попыток подключиться к серверам данных, порядком привыкнув к иному типу фаервола «Ишимуры». В программу её личности, составленной на основе Джокера, значительный процент был уделен такой черте, как упрямство, однако до сих пор тщетные попытки взлома не освобождали синтетика от иных задач, как то: контроль внутренних показателей «Нормандии» или состояние экипажа. И вот, обнаружив отклонение и проведя краткий анализ по поводу устранения проблемы без вмешательств, СУЗИ сообщила, не моргнув: — В отсеке ядра ИИ что-то странное, Джефф. — А? — пилот приподнял бровь и повернулся к ней. — Если ты увидела там кого-то похожего на крысу, то это хомяк Шепард. Этого грызуна никто поймать не может уже какую неделю, так что... — Это не хомяк. Джокер отчетливо услышал в механическом голосе укор. — Тогда что? — вторая бровь приподнялась следом. — Подключаю к внутренним камерам. На экране монитора показалась тень, и как только та неестественно быстро переместилась вглубь помещения, полностью показывая себя камере, Джокер проглотил все слова недовольства, которые хотел сказать. Он видел Тали со спины, и вроде ничего необычного, — хотел он проворчать — если бы не аварийные сирены в медицинском отсеке, заблокированная дверь и отключенное видеонаблюдение, которое СУЗИ никак не могла восстановить. Помимо этого, члены экипажа, которые в тот момент находились рядом, сообщили о странных звуках: скрежет и звон разбитого стекла, но не уделили этому особого внимания, посчитав, что доктор просто-напросто продолжала работать над ранением кварианки и второпях что-то уронила (а ещё твердили о каком-то творце, но этому внимания пилот уделять не стал, думая, что это очередное подтрунивание над ним). Сама же Чаквас на короткий запрос ИИ ответила, что разбила флакон с препаратом, и система, под угрозой отравления и химического поражения, заперла медотсек и, несмотря на отрицательные сообщения, отказывалась отключаться. Слишком дёрганые и торопливые движения Зоры на видео в сложившейся, казалось бы, мирной ситуации запутывали однозначно, и Джокер тупо пялился в экран, будто смотрел какой-нибудь детективный сериал. На соседнем мониторе, с видом на столовую, краем глаза он заметил инженера Адамса и ещё кого-то из экипажа, пытающихся вскрыть дверь в медотсек. — Предлагаю вариант «тянуть время», Джефф, — вдруг подметил сбоку от него синтетик. — Пока мистер Адамс занимается разблокировкой двери и аварийной системой, можно выведать информацию о происходящем. — У кого? — нахмурился пилот. — У Тали? Неужели ты не можешь задействовать свои чудо-датчики и определить в чём проблема? — Нет, не могу, — и на его удивлённое выражение лица СУЗИ немедленно пояснила: — Неизвестный мне высокочастотный сигнал повредил мое аппаратное обеспечение на левом борту и прилегающих каютах. Теперь левый «бок» «Нормандии» для меня «онемел». — И ты молчала?! — Я пытаюсь восстановить целостность самостоятельно. Вмешательство в мою деятельность меня, как вашего Бога, расстроило бы. — Что? — Ничего, — СУЗИ, как показалось Джокеру, очень странно моргнула. — Недостаток информации может причинить гораздо больший ущерб, чем расспрос Тали'Зоры. Если реакция будет агрессивной, то, по моим подсчётам, ты сможешь пережить её удар. Вероятность летального исхода: двадцать один и две сотых процента. Без учёта использования посторонних предметов или оружия, конечно. — Спасибо, СУЗИ, — скривил он лицо. — Если вдруг мой боевой дух упадет ниже плинтуса, я обязательно обращусь к тебе. Джокер повернулся к экрану и набрал в лёгкие побольше воздуха. Ему почудилось, что от такого глубокого вдоха его ребра затрещали. Он на мгновение завис над клавишей, но после всё же включил микрофон дрогнувшим пальцем. — Тали? — кварианка, нервно топчущаяся около системных блоков, замерла на месте. — Тали, там всё в порядке? Сирены в медотсеке визжат, как девчонки из группы поддержки. Что стряслось? «Что стряслось»? И это все, что ты можешь из себя выдавить? Ему хотелось ударить себя по лбу из-за того, что он ни черта не понимал в происходящем. Его предчувствия вопили, что сейчас начнется что-то определенно плохое — Тали обычно не выдерживала такие длинные паузы на его вопросы, какими бы идиотскими эти вопросы ни были. Она всегда отвечала: смущенным лепетанием, ответным сарказмом, прямым текстом, не многозначительным наклоном головы или даже тычком, а сейчас — молчала, стояла к камере спиной. Конечно, всё можно списать за стресс из-за происходившего чего-то в медотсеке, но, судя по его знаниям о кварианке, та должна как минимум вопить от негодования. А, может, она просто скрылась ото всех, потому что она оборотень, и сейчас какое-нибудь полнолуние? А под маской пряталась уродливая волчья пасть на кварианский манер, которая из-за обращения больше не влезала в ведроголовый шлем. От бурного воображения вдоль позвоночника успел пробежать внезапный холодок. Джокер зуб дает, что он пробрался даже к нему в трусы. Чёрт. Секунда, и кварианка, наконец, шагнула вперед, в самую широкую часть отсека ядра ИИ, и на носках, резко, будто напуганная, развернулась. Джокер замер, продолжая прокручивать в голове всё боле фантастические теории, а сердце его, кажется, вовсе перестало биться, прежде чем он увидел... ... просто Тали. Мужчина провёл ладонью по лицу и выплюнул красноречивые нецензурные выражения, тихо, напоминая больше недовольный бубнёж, нежели ругательства, предварительно убрав палец с кнопки интеркома. Поздравляю с паранойей, шутник. Он снова поднял взгляд к экрану и встретил привычные сиреневые огоньки, смотрящие прямо на него. А потом кварианка опустила голову и вновь замельтешила вперёд-назад по отсеку. — Джокер... — голос Тали дрожал, и пилот озадаченно глянул на СУЗИ. Синтетик, явно заинтересованная, склонила голову чуть в бок и замерла. — Мне страшно. Мой омнитул не работает. — Инженер Адамс уже на всех парах летит тебя спасать, — пообещал он, — только скажи, что произошло. Почему отсек заперт? — Дверь заблокировалась, — она помотала головой и не высказала для Джокера ничего нового. — Там что-то есть. Я боюсь туда выходить. — В смысле? Чаквас просто разбила какую-то мензурку, разве нет? — Разбила. Но за дверьми что-то скребётся. Правда. Пилот состроил удивленное и скептичное выражение лица. — Окей, сиди там. Мы придумаем что-нибудь. Джокер отключил микрофон и развернулся к СУЗИ. Та не изменила позы и продолжала смотреть на пилота с лёгким наклоном головы в сторону. Ещё какое-то время она поглядывала в сторону экрана, по которому транслировалась Тали, но после отвернулась и продолжила привычное перебирание голографических графиков и показаний корабля. — Ты молодец, Джефф. Пилот надвинул кепку на глаза и осел в кресле. — Спасибо, мам. Экран, на котором виднелась всё ещё нервно топчущаяся на месте кварианка, зашёлся помехами: камеру в отсеке ядра ИИ кто-то отключил. Когда инженер Адамс и ещё два его подручных, наконец, смогли взломать дверь, им и столпившимся позади зевакам открылся вид на залитый кровью пол. Выставив пистолеты, помощники осторожно прошли внутрь, и один из них торопливо отступил назад, выходя из отсека, и зажал ладонью рот, всеми силами подавляя крик. Второй же, пусть и побледнев в лице, ступил ещё на шаг вперёд и, уставившись куда-то в одну точку, жестом подозвал Адамса. Отодвинув подальше зевак, инженер зашёл внутрь, стараясь сдерживать замешательство, так явно отразившееся на его лице испуганным и непонимающим взглядом, и тот краткий отчёт данных, что передала ему СУЗИ, не смог прояснить что-либо здесь произошедшее. Адамс осекся, дёрнувшись всем телом: — Господи... Голова Чаквас и отходящий от неё позвоночник лежали отдельно от остальной части тела. Распотрошенное туловище с вывернутыми наружу органами занимало собой почти всё место от рабочего стола врача до кушеток, длинными петлями растянулся на полу вырванный кишечник, а вырезанное сердце вместе с крупным куском аорты валялось на столешнице. На стенах, будто ветви бонсая, расцвело кровавое пятно, плавно переходившее на кушетку и на маленький инкубатор. Адамс качнулся в сторону, но, наступив на что-то, мгновенно замер, глянув вниз и немедленно убирая ногу. Бледная рука с аккуратными короткими ногтями, всегда выкрашенными в бесцветный блестящий лак, с торчавшими костями и кусками хряща — её вырвали прямо из сустава — валялась на полу, как кусок протухшего мяса. Кровавая картина прочно врезалась в мысли и стояла перед инженером даже после того, как он зажмурился. Адамс чувствовал, как размякло его тело, а ноги медленно начали терять опору. Кажется, он привалился к стене: парнишка рядом с ним обеспокоенно схватился за его плечо, пытаясь растрясти, но Адамс лишь отмахнулся: — Я в норме. Отгони отсюда зевак и поставь кого-нибудь перед дверью. Только не мог признаться самому себе, что он совершенно не «в норме». Его давний друг, с которым он был знаком чуть ли не вечность, растерзан на куски в собственном кабинете неизвестно кем. Растерзан на корабле, где ежеминутное наблюдение, где находятся лучшие люди галактики. Где они совершили ошибку? Кто сумел проникнуть на корабль незамеченным? Кто, чёрт возьми, мог такое сделать? — Э... Сэр? — снова дернул за плечо парнишка, а после, поймав на себе взгляд инженера, указал в конец кабинета. Адамс уныло перевёл взгляд, по уши сытый непониманием происходящего, но от увиденного подскочил на месте. — Тали! — он кинулся ей навстречу. — Господи, девочка! Ты в порядке? Кварианка чуть качалась при ходьбе, а, подойдя к кушетке, оперлась на неё рукой и присела на край. Она подняла, как ему показалось, испуганный взгляд на инженера, мимолетно оглядела зашедшего в медотсек парнишку и вновь уставилась на мужчину. — Можете отключить сигнализацию? Голова ужасно трещит, — в подтверждение своих слов она осторожно коснулась пальцами височной пластины на шлеме и чуть качнула головой. Адамс кивнул и, порывшись в омнитуле, отключил аварийную систему. Сирена умолкла, как и красные мигающие лампочки. Тали вздохнула с явным облегчением. — Спасибо. — Что здесь произошло? — вновь обратился инженер, присев перед ней на корточки. Адамс был чертовски рад, что хотя бы кварианка не пострадала. Во времена погони за Сареном она успела стать ему кем-то вроде племянницы, а нынешняя работа на SR-2 только подтверждала его привязанность. Он заметил капли крови на её корсете и на надетой поверх скафандра ткани, захотел поинтересоваться откуда они, но его отвлекли ровно в тот момент, когда он открыл рот. Её длинные и аккуратные пальцы дотронулись до его щёк и провели вниз, вдоль челюсти, касаясь подбородка. Кварианка по-птичьи с любопытством склонила голову, смотря на инженера, который, вовсе растерявшись от её жеста, изумленно вздёрнул кверху брови. Тали не ответила на его вопрос, хоть Адамс и повторил его шёпотом, лишь вновь и вновь проводила пальцами по его лицу. Коснувшись его поднятых бровей и проведя большими пальцами вдоль их линий, она, наконец, сказала: — Ты можешь мне помочь? Адамс удивленно разлепил губы, смотря на неё, постарался повернуть голову в сторону помощника, продолжавшего стоять неподалёку от дверей, но его попытка пресеклась внезапно сильной хваткой рук Тали, застывших у его лица. Замешкавшись с секунду, мужчина всё же ответил: — Спрашиваешь, — чуть удивился Адамс. — Конечно, Тали. Только скажи, что мне нужно сделать. — Умереть. Инженер с неверием нахмурился, одновременно вытаращив глаза, смотрел на неё и поспешно отшатнулся. — Что? Тали убрала от него руки прочь. — Тебе нужно умереть, чтобы помочь мне, — она заломила их себе за спиной и присела на кушетке подальше от края. — Пожалуйста. В ответ Адамс нервно рассмеялся. — Ты нашла плохое место и время для шуток. — А по-моему, в самый раз, — продолжая заламывать себе руки, кварианка начала что-то напевать себе под нос. До боли знакомый мотив. В ту же секунду отсек разодрал вопль. Адамс моментально обернулся и увидел, как испуганно попятился назад его помощник, направляя пистолет в пол и даже открывая огонь. — Что происходит, лейтенант? — рявкнул инженер. Парнишка не отвлёкся и, хватаясь за панель и открывая дверь, продолжил пятиться. — Сэр... здесь... Что это вообще, сэр?! Поднявшись на ноги, Адамс зашагал к выходу из медотсека, чтобы увидеть происходящее, а после дрожащей рукой потянулся к пистолету на бедре. Голова Чаквас, неестественно широко раскрыв рот, находилась уже не на полу — на столе. Адамс ущипнул себя за руку, не веря в происходящее, но вертикально стоящая на щупальцах голова женщины никуда и не думала исчезать, даже грозно скалилась и сверкала раскосыми запавшими глазами, мотая извивающимся позвоночником, словно змеиным хвостом. — Тали! Отойди назад! Мужчина выстрелил и приказал парнишке сделать то же самое, но голова, клокоча, прыгнула на стену, а после второго выстрела, будто по сигналу, кинулась уже на лицо лейтенанта. Под истошные крики, позвоночник жалом впился в его горло, заставляя замолчать, после чего существо начало неистово вновь и вновь вонзаться хвостом, пока не разодрало в клочья шею и не оголило позвонки. Голова парня откинулась назад под неестественным углом, уже не поддерживаемая мышцами, и монстр, обвив своим хвостом остатки шеи, с хрустом сжал её в плотное кольцо, отрывая голову напрочь. Тело дёрнулось, но спазм в мышцах не дал ему просто упасть навзничь некоторые секунды, за которые существо успело вплестись щупальцами в остатки шеи и занять место чужой головы. Женское лицо, пожевывая собственные щёки, дергало за нитки, пробуя новое тело, движения которого напоминали марионетку в руках неумелого кукловода. Но этот кукловод быстро учился. Пару секунд спустя существо, как настоящий человек, тряхнуло седыми волосами и наклонило голову из стороны в сторону, словно разминаясь. Инженер наставил пистолет на существо. Заметил, как предательски дрожала его рука, и помог себе второй держать оружие ровно. Поджав крючок, он выстрелил монстру в сердце, но тот, лишь покачнувшись, неуклюже наставил пистолет уже на него. Выстрел. Адамс, согнувшись в коленях и хватаясь за грудь, покосился на Тали, поздно успевая заметить, как та покинула кушетку и сейчас стояла возле него, прочно схватив его рукой за плечо. Дернувшись, мужчина испуганно уставился на неё, не веря тому, что кварианка обладала такой силой. Она держала его одной левой, не давая свалиться на пол, и будто бы вцепилась в само его сознание, не позволяя отключиться. — Так или иначе, мы пришли к одному результату, — спокойно и ровно прошептала Тали, — А теперь — спи. Она отпустила его плечо, позволив Адамсу наконец упасть. Замертво. На звуки стрельбы и воплей дежурный у двери осторожно заглянул внутрь, но, увидев, как голова бывшего доктора жрала лицо лейтенанта, на два года младше его самого, побледнел и поспешил скрыться обратно, взводя курок на оружии только со второй попытки. Разогнанная толпа зевак посмотрела на него с удивлением и от услышанных звуков замерла кто в каких позах: с чашкой кофе в руке, с вилкой во рту, с датападом, с отвисшей челюстью, не успев что-то рассказать. Даже Гаррус вышел из батареи узнать, что происходит. Но никто не спешил в медотсек — кокпит был заполнен простыми членами экипажа: техническими специалистами, матросами, механиками; обыкновенными рядовыми, которым едва довелось применять пистолет в бою. Речи про заглянуть внутрь кабинета Чаквас не было вовсе. Все с молчаливым ожиданием смотрели на дежурного, который, дрожащими руками вцепившись в рукоять пистолета, выжидал момента прихода своей смелости. Сглотнув тугой ком, он всё-таки выглянул снова, увидел Тали, пренебрежительно откидывающую от себя труп Адамса, но, не успевая даже что-либо понять, наткнулся шеей на руку существа, которое с нечеловеческой силой сдавило ему горло, приподнимая над полом. Переусердствовав, монстр сломал ему шею и равнодушно отбросил от себя, заставив тело прокатиться по полу чуть ли не до мемориальной стены. Члены экипажа – пара человек, кто имел подле себя оружие скорее галочки ради — наставили его на показавшееся существо, но тут же опустили пистолеты: на них смотрела изуродованная доктор «Нормандии», и почему-то она была в мужском теле. Порванные щеки Чаквас кровоточили, запавший глаз смотрел куда-то вверх и в сторону, а из груди безостановочно лилась ручьём кровь, пачкая одежду и пол под собой, — но ничего из этого не мешало ей идти прямо на людей. Те, кто смогли побороть страх, или выстрелили, или убежали прочь, истошно визжа. Кто не смог — застыли на своих местах, а монстр с головой доктора, качаясь, упрямо шел, несмотря на все дырки в теле, но в какой-то момент покачнулся особенно сильно. Существо упало на пол, потеряв голову в буквальном смысле. Гаррус, убирая «Богомол» от лица и тут же передергивая затвор, быстрым шагом настиг стола и отогнал людей подальше, одновременно косясь на пробитую выстрелом голову. К его счастью, ни она, ни тело не двинулись, и турианец позволил себе облегчённо выдохнуть. И поблагодарить собственную предусмотрительность держать винтовку в батарее, несмотря на все протесты Трейнор. Когда крики стихли, турианец услышал тихое назойливое клокотание где-то рядом и сфокусировал визор впереди себя, наставляя винтовку на дверь медотсека. Раз монстр появился оттуда, то может выйти и второй. И вышел. Неуверенным шагом, на носочках, скрючившись и дрожа всем телом, будто новорождённый щенок, вышло в изорванной одежде существо. Не такое, как тело перед ним. Изломанный монстр с чрезвычайно тонкими руками, из которых торчало два огромных шипа, повернулось к турианцу и раскрыло рот, показывая четыре длинных клыка, завизжало и кинулось навстречу. Гаррус немедленно нажал курок, и пуля полетела прямо в лоб монстру, на что тот выгнулся дугой назад из-за силы удара. Гаррус отнял винтовку от лица, в замешательстве смотря на существо перед ним, по-птичьи вытягивая шею от удивления, ведь существо продолжало стоять на ногах. Тело монстра тут же дёрнулось и выпрямилось, напрочь игнорируя ранение на половину головы: ускорение пули и эффект массы на таком коротком расстоянии снесли почти всё, что выше носа. Гаррус не верил происходящему, а существо, пользуясь этим, с прежней прытью бросилось на турианца, но встретилось с прикладом грудиной и попыталось дотянуться шипом до его лица. Одной рукой удерживая винтовку и уклонившись от удара костяным ножом, Гаррус лезвием омнитула отсёк конечность. Монстр, истошно завизжав, немедленно отскочил назад. Гневно урча, он смотрел чудом уцелевшим глазом на снайпера, обходя его по дуге, но отвлёкся, когда очередная пуля вонзилась в него уже откуда-то сбоку. Со стороны лифта сжимавшая в руках пистолет девушка, видимо, добилась чего хотела, – отвлекла существо – и дёрнулась в сторону, чтобы убежать, но была быстро настигнута. Существо воткнуло оставшееся из лезвий ей в спину, будто бы в отместку, после чего перерезало девушке горло, и вновь обернулось к турианцу. — Вот дерьмо, — не успевший что-либо сделать Гаррус отступил к холодильнику, наспех перезаряжая винтовку. Но монстр кинулся в сторону, вырвал единственной рукой и зубами вентиляционную решётку и прыгнул в трубу, оставляя шокированного турианца в одиночестве. Визор успел поймать в прицел нашивку на одежде существа, и Архангел в ещё большем замешательстве прижал жвалы к щекам. Грег Адамс Главный инженер «Нормандии SR-2» Он не поверил увиденному, принимая происходящее за какую-то ошибку или несмешную шутку. Мало того, что на корабль неведомым образом пробрался монстр, так ещё он был членом экипажа. — Это не может быть Адамс, — скрипящим голосом негромко высказался он, откидывая прочь использованный термозаряд. — Это полный... — Абсурд? Гаррус моментально дёрнул головой в сторону голоса и увидел осторожно двигавшуюся к нему со стороны медотсека кварианку. Он напрягся всем телом, сдвинув к носу надбровные пластины, и внимательно, оценивающе, разглядывал Тали. — Да, — протянул он, коротко кивнув и не сводя взгляда. Тали отреагировала мгновенно: — Что-то не так? — Я думаю, что да: что-то не так, — заключил Гаррус. — Из медотсека выскакивают два монстра, которые непонятно откуда взялись, убивают двух человек, а потом оттуда выходишь ты. Невредимая. Кварианка удивленно моргнула. — Погоди, стой, — замахала она руками. — Ты думаешь, что я к этому как-то причастна? — одновременно резкость и испуг возникли в голосе Тали, и она наклонила голову вниз. — Каким образом? — Я ничего не думаю, — турианец постарался не обращать внимания на недовольный тон девушки. — Я лишь констатирую факты и пытаюсь разобраться, в чём дело, — он дёрнул носом. — Как ты уцелела? — Заперлась у ядра ИИ, когда всё началось. Точнее, — она обняла себя за плечи, — когда Чаквас... превратилась, я еле успела убежать и закрыть дверь, — кварианка глядела исподлобья. — Можешь спросить Джокера, если не веришь. Гаррус виновато потянулся ладонью к шее. — Конечно я верю тебе, — произнёс он как истину. — Прости, что так резок, но здесь творится какая-то чертовщина. — А затем спустя краткую паузу добавил, словно это было чрезвычайно необходимо: — И я рад, что ты цела. Вакариан устало прикрыл глаза. Всё ещё трудно было воспринять произошедшее за реальность. Может, это всего лишь один из сотен кошмаров, которые доконали его за месяц? Он слышал, как Тали подошла ближе, а затем почувствовал, как ткань перчаток коснулась его лица. В трехпалую ладонь, как влитая, легла его угловатая с выпирающей скулой щека. Приоткрыв один глаз, Гаррус взглянул Тали в лицо, точнее в то, что он мог высмотреть за матовым стеклом шлема: едва заметные очертания курносого носа невысокого лба. На экране визора промелькнули цифры о небольшой частоте вдоха и краткому повышению давления кварианки, но он не стал уделять этому какое-то особенное внимание. — Нам надо найти остальных, — тихо проронила она, отстраняясь, и получила едва заметный кивок от турианца. — И сообщить Джокеру. Уродливый гаденыш скрылся в вентиляции, — он посмотрел в сторону трупа, распластавшегося на полу. — Надеюсь, наш шутник послушал Шепард и закрыл шахту. Но сначала… я хотел бы осмотреть медотсек. Тали заломила руки и неуверенно мигнула светодиодом: — Знаешь, мне кажется, что у нас не так много времени. И Вакариану пришлось согласиться и смиренно выдохнуть. Ладно, осмотрит «место преступления» немного позже. Пожалуй, ещё никогда Гаррус не сталкивался с подобной проблемой: его омнитул «глючил», как выразилась бы Шепард, и «глючил не по-детски». Канал связи барахлил, и все сохранённые частоты сбились — придётся настраивать заново, но времени на это у него совершенно не было. Тали с данной проблемой управилась гораздо быстрее: создала новый канал и подключила к нему остальных. Только вот остальные молчали. — Джокер. Ты слышишь? — пробовал связаться Вакариан, но и эта попытка оказалась бесполезной. — Вот чёрт! Тали, можешь сделать с этим что-нибудь? — Я пытаюсь, если ты не заметил. Поджав жвалы, турианец предпочел промолчать. Свет в лифте на секунду погас, а после начал неистово мигать; кабина, перед тем как затрястись, замедлила ход, и Гаррус начал нажимать на кнопки, пытаясь привести лифт в движение. После шестого нажатия, кабина вновь двинулась вверх, а свет заработал в прежнем режиме. — Что это было? — обеспокоенно поинтересовалась Тали, но Гаррус ответил ей пожатием плеч: он сам не понял, что сейчас произошло, и как только двери лифта раскрылись, Архангел немедленно протиснулся наружу, не имея и малейшего желания повторять встряску. Вторая палуба кипела. Наведенная в жилых отсеках паника быстро перетекла в БИЦ, и вооружившиеся члены экипажа толком не знали, за чем именно следовало следить. Так и в турианца из-за всеобщего переполоха чуть не пустили очередь из винтовки, стоило выскочить ему за пределы лифта, но, осознав свою ошибку, солдаты немедленно извинились. Гаррус понимающе отмахнулся: — Всё в порядке. Лучше следите за вентиляцией. Первое, что он заметил — приглушенный свет на палубе и отключенную галактическую карту. И всё бы ничего — будучи у причала, корабль переходил в режим экономии энергии, когда команда ожидала возвращения капитана; это было выгодно, и время разрядки для двигателя значительно снижалось. Но приглушенный свет был красным. Включился аварийный протокол, и, судя по всему, был задействован резервный генератор. Гаррус насупился: его совершенно не устраивало увиденное, и «пахло» уже не «жареным», а «горелым», обильно залитым сверху керосином. Дождавшись Тали, он устремился к кабине пилота, и, судя по напряжению на лицах экипажа вокруг, случилось там что-то явно нехорошее. Гаррус ускорил шаг. Перед тем, как кабина открылась, он попытался предположить, что там увидит, и каждая новая мысль была хуже предыдущей. Судя по всему, Гаррус задумался настолько сильно, что Тали пришлось пихнуть его в бок, с явным намёком на подвинуться. Кварианка мигом прошмыгнула внутрь, и Вакариан, очнувшись от мыслей, шагнул следом. Дверь за его спиной с медленным протяжным свистом закрылась, тактично скрывая их от назойливых посторонних глаз. Свет в кабине был ярче и краснее, чем в остальной части палубы — Гаррус знал, что это не к добру, и предполагал разные варианты произошедшего, но давящая тишина заставила внутри что-то колыхнуться. Не было привычного писка клавиатуры, по которым лениво клацал Джокер, не было едва слышного шума вентилятора, да и СУЗИ бы в сложившейся ситуации работала усерднее всех. Вакариан осторожно ступил вглубь кабины, приблизился к креслу пилота, где, склонившись, остановилась Тали. — Тш-ш-ш, — сквозь маску звук у кварианки вышел каким-то компьютерным и механическим. — Тебе нужно успокоиться. — Кто это сделал, чёрт возьми? — донёсся тихий задумчивый голос Джокера, и Гаррус сделав ещё шаг, увидел его сидящим в кресле, сгорбившегося и зло смотрящего перед собой в пустоту. Но как оказалось чуть погодя — в сторону нефункционирующей СУЗИ. Дела оказались хуже, чем он предполагал. — Я даже с этой палубы выйти не могу, чтобы посмотреть её системники. С жилой палубы привалил народ и истошно орал про какого-то урода. Неужели Явик наконец вышел в свет немного перекусить? Или хомяк Шепард мутировал в яга из-за нулевого элемента? Вакариан, слушая их разговор краем уха, приблизился к синтетику и попытался понять, что именно с ней произошло. В технике он разбирался значительно хуже кварианцев или инженеров вообще, если дело не касалось дешифровки. Или преступлений. В конце концов, на Цитадели он пытался быть детективом, пока служил в СБЦ. На СУЗИ не было никаких следов прямого взлома, к тому же, сидела она в рабочей позе, значит, отключение было внезапным даже для неё, умевшей слышать и видеть всё не только в «Нормандии», но и за её пределами. Значит, кто-то действовал напрямую из отсека ядра ИИ. Посторонних, однако, следовало исключить — никто из чужих в данный момент на корабле не находился. Только Тали. С момента прибытия на «Нормандию» она не покидала медотсека. А, как известно, ядро находится в смежной с медотсеком комнате. Гаррус напряжённо дёрнул жвалами. Нет, это не могла быть Тали, но тогда кто или что? Некроморфы? Судя по описаниям Веги, монстры не страдали интеллектом и были на уровне развития животных. Животные бы могли разломать системные блоки просто потому что «блестит». Мысли переплетались и связывались между собой, пытаясь выстроить цепи из предположений. Он внимательно смотрел в сторону Джокера, который, в ответ, косился на него из-под кепки красными от плохого сна глазами с ожиданием. Нетерпеливым, гнетущим ожиданием ребёнка, который хотел получить ответы. Гаррус молчал, считая, что его слова поддержки будут бесполезны в данной ситуации, судя по его немногим познаниям человеческой психологии (которые Шепард пыталась постоянно обогатить), а те объяснения отключения СУЗИ, о которых он предполагал, казались ему немного несуразными ввиду отсутствия прямых доказательств. Если бы он успел посетить ядро ИИ, то, возможно, многое бы встало на свои места. — Нашёл что-нибудь? — Зора обернулась к нему, и Гаррус постарался несколько по-новому на неё взглянуть в связи с произошедшими событиями. Но как бы он ни старался – не получалось. Это же Тали, как он может предполагать, что она отключила синтетика, к которому привыкла команда. Она же, чёрт подери, выступала среди других адмиралов в защиту гетов. Но СБЦ было у него в крови, его не отнять, и в качестве подозреваемых следовало брать даже близких, если это необходимо. В конце концов, если он уверен в невиновности Тали, то подтвердить его мнение было бы не так уж плохо. Вакариан покачал головой: — Пока нет, — а затем обратился уже к пилоту: — Как долго СУЗИ не функционирует? — Тринадцать минут, — Гаррус кивнул, запоминая и сверяясь с собственным хронометром. — Я засекал время. Думал, она какое-нибудь очередное обновление установила — ну, там, драйвера обновила всякие, ты знаешь — и ей понадобилась перезагрузка системы. Но обычно это занимает не более пяти минут, да и она всегда предупреждает... – Вакариан промолчал, когда Моро выдержал паузу, и не стал прерывать. – Я ещё пошутил, что всевидящий ИИ больше не всевидящий, и можно беспрепятственно смотреть порнуху. Все восемь зеттабайт. И затем Джокер перевёл своё внимание на турианца. — Что с медпалубой? Связь с ней так и не восстановили. Да и со всеми отсеками связь отрубилась, словно кто-то гигантскую глушилку воткнул. Я пытался наладить интерком, но панели сдохли из-за перегрузки. Но наткнулся на молчание. — Что, вашу мамашу, здесь происходит? Эй! — Джокер, ничего не понимая, дёрнул Тали за руку, спрашивал, как малолетний ребёнок у родителя, но снова наткнулся на гробовое молчание. И от ребёнка в лице Моро не осталось ничего. – По вашим мордам видно, что вы что-то знаете. Объясните хоть что-нибудь уже, а. Гаррус лишь молча переглядывался с Тали, спрашивал взглядом, стоило ли рассказывать пилоту правду о происходящем или эгоистично скрыть её, под предлогом безопасности, как всегда делали в СБЦ. Кварианка наклонила голову вниз и медленно и неодобряюще покачала головой, склоняя турианца ко второму варианту. Но Вакариан, который терпеть не мог службу безопасности, пожалуй, чисто принципиально решил поступить наоборот. К тому же Джокер – часть команды и их давний друг, и скрывать от него правду, пусть и неприятную, было бы преступлением. — Доктор Чаквас мертва, Джокер. Пожалуй, в своей прямолинейности сообщать неприятные новости Гаррус всё-таки поспешил, и выразиться ему надо было деликатнее: люди как-никак. Он прикрыл глаза и вымученно вздохнул, не в силах смотреть, как лицо пилота вытянулось и как дрогнули его губы. Впрочем, он был бы не против также заткнуть уши: голос Моро затих и задребезжал. — Что…? Как…? — Тварь — одна из тех, о которых говорила Шепард — внутри корабля. — Что? Погоди-погоди. Какого х… Вакариан мотнул головой, вновь оглядев пилота. Шокированный новостью смерти доктора он сгорбился ещё сильнее, но виду отчаянно старался не подавать. — Ты заблокировал вентиляцию? — Да, — отрешённо произнёс Джокер. — А отсек «Тантала»? Инженеры там не изжарятся? — Нет, — пояснила Тали, — из-за того, что недавно сменили контуры теплопередачи, ядро не нуждается в обильной вентиляции. Помнишь термальную трубку, о которой нам Кеннет все мозги проел? Гаррус перевёл своё внимание на Тали и коротко кивнул. Когда он… зашёл однажды к кварианке в инженерный отсек, свободный от напарницы инженер решил рассказать о недавно установленной термальной трубке, которую благодаря своей широкой душе приобрела Шепард. Длилось это недолго: положение спасла вернувшаяся Габриэлла, которая заткнула своего болтливого напарника. — Нам надо спешить, — добавила Зора, отступив к выходу из рубки. – Я не видела в БИЦ Явика и Кортеза, и они до сих пор не отвечают по интеркому. Джокер подпрыгнул на месте и оскалился: — И вы со спокойной душой бросите меня здесь одного, когда по кораблю бродит тварь? — БИЦ хорошо охраняется, — не моргнув, ответил за кварианку Гаррус. — Я не думаю, что с одним монстром здесь начнётся неразбериха. — Ладно, допустим. А что с СУЗИ? — Мы посмотрим. Зайдем к ядру ИИ. Раздавшийся сверху грохот заставил всех замолчать и одновременно встрепенуться. Сильный удар был сродни упавшему булыжнику на корпус фрегата, а последующий цокот напоминал падение щебня. Но «Нормандия» сейчас не была в какой-либо горной местности, более того – она находилась в крытой причальной палубе, и максимум, что могло на них упасть – это внезапно отслоившаяся плита внутренней обшивки. И поэтому странный звук и его природу определить было, исключая догадки, просто невозможно. — Джокер, наружные сенсоры «Нормандии» работают? Пилот подскочил и начал набирать команды на покрасневших из-за аварийного режима экранах. — Наверное, они единственные и работают. На святом духе держатся, но…. — Гаррус, это они… — толкнула его в бок кварианка и неотрывно посмотрела. — Может, из-за того, что СУЗИ отключилась, они решили… — Думаешь, это как-то связано с ней? — О чем это вы? – удивленно обернулся на них пилот, но застигнул дёрнувшуюся назад Тали, которая ткнула пальцем на стекло. — Кила...! Джокер развернулся и дёрнулся назад следом за ней: по ту сторону лобового стекла висел монстр, зацепившийся длинными когтями на руках за выступающие детали. Раскрыв пасть, он проклокотал и залил слюной корпус, а потом, будто дождавшись сигнала, раззявил рот, показывая расщеплённую пополам нижнюю челюсть и море игольчатых зубов. — Что это за хуйня?! — Некроморф, полагаю, — холодно отозвался Вакариан. — Как ты можешь быть настолько спокойным?! — Если мы все сейчас ударимся в панику, то умрём. — Логично, — сразу присмирел пилот. – Эй! Эй! Не трогай стекло, ты...! Монстр заколотил когтистой пятернёй по кораблю, с явным намерением пробраться внутрь. Следом за обиженным визгом твари, на стекло налетели ещё трое отличных, но однотипных между собой монстра: с торчащими лезвиями из рук, разорванной челюстью и с маленькими дополнительными ручками, торчащими прямиком из живота. Последние усердно и остервенело застучали по стеклу, и то под усиленным напором звонко треснуло, пропустив на несколько сантиметров костяной нож одного из существ. — Валим! — турианец подхватил Джокера подмышку и открыл дверь в БИЦ. В информационном центре уже шел бой: монстры умудрились добраться и до сюда. — Как они здесь оказались? Ты же сказал, что запер вентиляцию! — взвизгнула кварианка. — Я запер! — Тогда как…?! — Я не знаю! Под самыми ногами что-то угрожающе зашипело. Тали тут же опустила взгляд, и под решетками на полу показалась морда некроморфа. Именно там пролегал запасной ход, которым они однажды воспользовались с Шепард, когда проникали на «Нормандию», угнанную клоном. Заметив на себе внимание, тварь заколотила макушкой по решётке, надеясь её пробить, но ломала только свой череп. Монстру, видимо, было плевать на пробоины в собственной голове. Кварианка отскочила, наблюдая за летящими кровавыми ошметками, потянула Гарруса вместе с Джокером в сторону. Рядовые Кембелл и Уэстморленд, две женщины, прежде охранявшие вход в командный центр, разлетелись по разные стороны баррикад. Как казалось по их занятным разговорам, которыми они перебрасывались между собой на посту, они не расставались, и сейчас одинаково расчленённые по пояс истошно орали из последних сил. Кеннет Донелли, один из инженеров «Нормандии», стоял почему-то в одиночестве, ведь вместе с Габриэллой был не разлей вода, отстреливался от монстров простеньким ПП и всё время отвлекался на сенсор, ведущий в командный центр. Видимо, пытался его изменить, перенастроить, превратив в бьющие электричеством ворота, но не успел: его сбили с ног и вгрызлись в лицо и шею. Отчаянные крики инженера почти сразу же превратились в хриплое бульканье. На курсанта, который вечно спорил с репортёршей, взгромоздился гигантский уродливый скат — заразитель — яростно впивался своим шипом в лоб, и солдат сиюминутно упал, задёргался, будто в приступе эпилепсии, и заживо начал разрываться на части, обращаясь. От последнего зрелища Джокер забился в лапах Вакариана и припоминал атаку Коллекционеров на корабль. Обращенные протеане не вели себя так жестоко, не убивали экипаж, не наводили полнейшую кровавую неразбериху в БИЦ. От первобытного ужаса, опустившегося ему на живот и тут же впившегося ему во все внутренности разом ледяными когтями, пилоту было невыносимо смотреть, как разлетались на части люди, с которыми он пролетал многие космические мили в течение года. Он к ним привык, он считал их частью маленькой семьи «Нормандии», а они складывались пополам словно карточные домики от взмахов уродливых тварей. Монстры истошно визжали, накидываясь на своих жертв, кромсали их с остервенением, с бездумной яростью. Теряли ноги, но продолжали упорно ползти, подтягивая тело на руках. Тали, которая была больше всех знакома с монстрами, с успехом отгоняла их подальше от турианца и лопочущего себе под нос пилота. Подобранный около одного из павших солдат крупнокалиберный пистолет в её руках дёргался при каждом выстреле – мощная отдача от не менее мощного выстрела. Эффект массы и инерция вместе с каждой пулей задерживали монстров на месте, пока вызванный кварианкой дрон парализовал их краткими ударами тока. Саманта Трейнор, зажатая на трибуне около голографической карты галактики, не кричала и не плакала, только испуганно охнула, когда один из солдат, заграждавший её от тварей, был обезглавлен. Она инстинктивно закрылась руками от надвигавшегося на неё монстра и мысленно приготовилась быть отправленной следом за тем солдатом. Гаррус скинул Джокера на Тали, выхватил «Богомол» и, недолго думая, ударил прикладом некроморфа, отбрасывая от секретаря и провоцируя на себя. Вспоминая о том, что мощный выстрел в голову из снайперской винтовки совершенно не помог убить чудовище, и рассказы Веги, Вакариан с огненной вспышкой активировал омни-лезвие и отсёк монстру сначала одну руку, а затем, толкнув плечом на заграждение, обе ноги. Упавший некроморф недовольно взревел, взывая о подмоге, но Гаррус уже выталкивал Саманту к лифту. Ввалившись в кабину, турианец еле успел закрыть собой женщину, и костяное лезвие с противным скрипом скользнуло по пластинам брони. Тали шустро отпугнула монстра выстрелами из пистолета и нажала на кнопку четвертого уровня – инженерной палубы. — Что за чертовщина, — тихо бросила в пустоту Саманта, пытаясь прийти в себя в короткие секунды передышки. — Это те самые монстры, о которых рассказывал Джеймс? — Да, — Гаррус передёрнул затвор винтовки и убрал ту на магнитные крепления за спиной. В отличие от остальных, он не обратил внимания на тряску кабины около жилого отсека — голова сейчас была забита совершенно другим. И несмотря на то, что Вакариан вечно прозывал себя плохим турианцем, он немедленно приосанился и принял командование над маленькой группкой на себя: — Тали, забираем Явика и опускаемся на пятый уровень. Трейнор, ты держишь створки лифта, чтобы не закрылись, и он не уехал без нас. — А мне что делать? Гаррус, не моргая, впился взглядом в пилота. — Сиди и помалкивай. — Но…! — Не лезь. Я прикрою вас, пока Тали вытаскивает протеанина из его каюты. Лифт коротко пискнул, сообщая о прибытии на заданный этаж. Инженерная палуба. О том, чтобы зайти к ядру ИИ и проверить системные блоки, и речи не было. Гаррус выскочил из кабины первым, одновременно активируя клинок, осмотрел по очереди правое и левое крыло и только потом выпустил кварианку. Тали ловко свернула направо, к каюте протеанина, нажала на панель открытия, но дверь вспыхнула красным и наотрез отказалась открываться. Зора застучала кулаком по двери и позвала Явика, но результата снова не было. Она бросила краткий взгляд на Гарруса, но тот выругался в сторону, нервно осматриваясь вокруг. Обеспокоенный взгляд турианца упал к панорамному окну, ведущему в ангар, и Тали невольно посмотрела туда же. Некроморфы уже в одеждах экипажа «Нормандии» пробивали напольные панели и решётки, вылезали из траншеи для челнока, где обычно Кортез проводил ремонтные работы над «Кодьяком». Немногий народ, который не смог или не успел выбраться к БИЦ, пытался убежать от монстров, хватал из арсенала оружие и стрелял в головы и в грудь. Только вот это было бесполезно. Тали нервно сглотнула застывший в горле ком испуга и постучала ещё раз по двери, а затем активировала омнитул и начала набирать коды для обхождения замка. Если протеанин настолько трус, чтобы просидеть всю жизнь в своей каюте, она вытащит его за шкирку. Если при этом не получит по голове от того же протеанина. И всё бы ничего — обыкновенный взлом дверного замка — но СУЗИ усилила охранные механизмы «Нормандии» по совету Касуми, которая в лёгкую сумела обыскать все каюты и у каждого что-нибудь стащить. «На память», — как выразилась японка. Поэтому Зоре приходилось тратить в разы больше времени, чем обычно. Позади раздался выстрел, и Тали обернулась, чтобы взглянуть на владельца оружия. Гаррус, как она видела, не доставал «Богомола», да и по звуку выстрел был кратким, будто из пистолета или из штурмовой винтовки. То был некроморф, а, если быть точнее, уродливая голова монстра, вживлённая в тело кого-то из экипажа. Человек неуверенно пытался наставить пистолет снова, но Вакариан в один прыжок выбил оружие из слабых рук, отсек голову, отличную от остального тела, и уродливый череп заверещал и бросился бежать на местами уцелевших щупальцах. Турианец с размаху пнул его в стену, и больше тварь не шевелилась. — Твою ж ты мать…. Всё внимание сразу переключилось на выглянувшего из кабины лифта Джокера. — Я же сказал тебе не лезть, — прошипел Гаррус, словно ящерица или какая-нибудь змея, но пилот упрямо вышел вперёд и уставился в панорамное окно. Молча. Без единого слова глядя на то, как разрывали на части экипаж. Вакариан решил пока не трогать Моро и устало вздохнул. – Тали, как успехи? — Почти, — напряжённо выдохнула кварианка, но вновь отвлеклась на шум открывшейся двери. Из отсека «Тантала» показалась фигура человека, бежавшего спиной вперёд и отстреливающегося от монстров. Он выталкивал наружу девушку, как чуть погодя опознала Тали, Габриэллу — инженера «Нормандии». Она запнулась от сильного толчка солдата и полетела носом вперёд, Зора бы дёрнулась к ней, чтобы подхватить, но тогда хрупкая программа дешифровки бы сбилась. Солдат рванулся и поднял инженера с пола ровно в тот момент, когда дверь к ядру корабля захлопнулась, придавив собственной тяжестью одного из некроморфов, отсекая тому голову и часть руки. Мужчина громко выругался и согнулся пополам, пытаясь отдышаться. Это был Кортез. — Пресвятые портки Иисуса, как я рад вас видеть, — тихо пролепетал второй пилот «Нормандии», выводя хромающую Габриэллу к лифту. Он не выпускал из рук «Мстителя» и нервно оглядывался по сторонам, пока не наткнулся взглядом на панорамное окно. — Чёрт подери…. — Да… — негромко протянул Гаррус. — Тали? — Секунду. Свет погас, и на панели двери высветилось немногозначительное: «Сбой энергоснабжения», на что Тали, не сдержавшись, выругалась на кварианском и выключила омнитул, где программа дешифровки из-за скачка напряжения замка оказалась сброшена. Свет замигал, и со стороны ядра послышался протяжный скрежет, а последующий грохот предзнаменовал появление монстров, которые сразу кинулись в сторону кварианки, как первой увиденной цели. — О, Кила...! Гаррус! Бежим! Повторять не пришлось. Только вот турианец шагнул вперёд, пропустил Тали и Кортеза, который тащил на себе испуганную до паралича Габриэллу. Первый же некроморф, пусть и потерял из-за Гарруса руку и половину черепа, успел вонзить уцелевшее лезвие в спину инженеру, сделать краткое усилие и впиться клыками в шею. Дениелс закричала и вывалилась из рук второго пилота, но Кортез продолжил тащить её к лифту. Вакариан старался прикрывать их, пока мог. Броня его нещадно скрипела под когтями расчленителей, а визор еле успевал фиксировать монстров и предлагать примерную траекторию их движения, чтобы хоть немного облегчить владельцу бой. Омни-лезвие трещало и протяжно гудело от интенсивной работы, но свою задачу выполняло, разрезая наспех созданные тела некроморфов. И всё бы ничего: достаточно узкий коридор и глупые создания, которые толкались между собой за право первенства и валились в безразборную кучу, но потолочная пластина с лязгом отлетела вниз, за спиной Джокера, и очередной некроморф неуклюже вывалился из неё ногами вперёд. Секунды не хватило на то, чтобы монстр вывернулся, наплевав на твердость человеческого позвоночника, и удивительно молчаливо набросился на пилота. — Что за гребаный хрен! — Джокер, скрючившись около поручня, только и успел придержать на макушке собственную кепку и болезненно присесть на корточки. Шип расчленителя просвистел над головой, и пилот вслух поклялся всеми матерями, которых знал лично и по слухам. Смотреть на существо было пыткой для обезумевшего от происходящего мозга. Маленькие ручки, торчащие из живота и берущие начало где-то внутри кишок, ощутимо схватились за соседний поручень и гневно дёрнули на себя с такой силой, что Джокеру пришлось как можно скорее увильнуть в сторону. Или вообще спрятаться где-нибудь. Или прикинуться булыжником. Пока Гаррус и Кортез отбивались от прочих некроморфов, он тут еле сводил концы с концами: никто не обратил внимание на его маленькую бойню. — Народ! — ноги слишком подозрительно хрустнули при очередной попытке увернуться от визжащего расчленителя. — Я почти труп, если вас это беспокоит. А вас должно это беспокоить! — позади себя он нашарил винтовку и победно взвёл её на монстра, зажав курок. — Ха…! «Мститель» ворчливо выплюнул воздух вместо пули. — ...ха. Джокер продолжил нажимать на курок с надеждой на то, что глупую пушку просто-напросто заклинило. Как бы он ни старался, винтовка упорно щелкала вхолостую, а монстр приближался снова. Вдруг появился фиолетовый счастливый шарик и с удовольствием ударил монстра перед ним мощным ударом тока. Обрадованный помощью от Тали, пилот рванул на хрупких ногах к лифту и тут же осел, встретившись взглядом с остекленевшим взором Дэниэлс. — Гаррус! Стив! Вы не убьете их всех! — кварианка зажимала собой Трейнор, чтобы её ненароком не задело. — Я направлю на них Чиктику! Уходите! Кортез почти что насильно затолкал турианца в кабину и ударил по кнопке лифта. Сбившись в кучу, все пытались отдышаться, бросили по очереди скорый взгляд на Гэбби. — Слушайте, — деликатно кашлянула Саманта, — на четвертом уровне же ещё была репортёр Аллерс. В противоположной стороне. Пожалуй, о ней они забыли. Или не хотели вспоминать. Общую мысль выразил Стив: — Ну и Бог с ней, Сэм. Джокер подумал, что это — одна из самых обидных смертей. Перед тем, как просигналить о прибытии на необходимый этаж, лифт на секунду завис, после чего тяжело ухнул, до конца вступая в контакт с датчиками уровня. Этой секундной заминки хватило на то, чтобы у Моро душа ушла в пятки, сплясала там самбо, выполнила норму по спортивной гимнастике и вернулась обратно куда-то под рёбра. Сердце неистово колотилось, и пульс отдавался в висках, бился в ушах, заглушая прочие звуки. Джокер дышал очень шумно и старательно отводил взгляд от мёртвой Гэбби, забитой в углу, будто тряпичная кукла. Ему стало тошно от происходящего, от того, что их маленький отряд наплевал на труп, потеснил его, как предмет интерьера. Конечно, он понимал, что приоритет сейчас на выживании, на удобстве, ведь в такой небольшой кабине им впятером развернуться было практически невозможно. Но эмоции вылезали наружу, рушили логику и твердили, что так варварски поступать просто нельзя. Створки лифта открылись, и Гаррус вместе со Стивом ринулись вперёд очищать путь и по надобности прикрывать остальных. Тали выбежала следом, успела до того, как двери начали закрываться. Саманта вдавила кнопку пятого этажа ещё раз, но лифт, будто назло, испустил недовольный гул, а панель заискрилась, заставив Трейнор отпрыгнуть и наступить на труп Дениелс. Очередной скачок напряжения стал причиной того, что электропривод замер на полпути. Гаррус с силой оттянул остановившуюся переборку в сторону, потащил пилота на себя. Только Джокера и успели выдернуть за шкирку, перед тем, как грозно и неожиданно клацнула металлическая дверь. А вот Трейнор — нет. Моро обмяк в лапе Гарруса не в силах даже что-либо промямлить, но не мог отвести взгляда от глухо повалившейся на пол половины Саманты. Застывшее испуганное выражение на её лице моментально врезалось в память, заставляя внутри что-то обжигающе колыхнуться. Заклинивший привод от вновь начавшего поступать тока пришёл в движение, и сломанная дверь неистово застучала о панели, с силой дробила ногу оставшейся внутри кабины половины женщины, заливая порог трюма кровью. Гаррус что-то пытался ему выкрикнуть, но скрипучий турианский голос казался лишь эхом: от шока Джокер не улавливал звуков. Ни голоса, ни пальбы. Даже свет вокруг стал каким-то приглушённым. Он дернулся в хватке Гарруса, когда наконец заметил некроморфа, подкрадывающегося к ним сбоку, неистово заорал и был вытолкнут к воротам ангара. Краем сознания Джокер понимал, что только мешался, большая же часть вопила о том, что надо давать дёру. Куда-нибудь скрыться, спрятаться. Забиться в угол и никогда оттуда не выползать. — Открывай ворота! — рявкнул турианец сквозь выстрелы, но пилот уставился на него, будто не понимал, что ему говорили. Гаррус, ощетинившись, повторил: — Открывай живо! Наблюдая, как Гарруса, Тали и Кортеза окружало с десяток тварей, пилот осторожно попятился назад и, завидев приближающегося к себе монстра, запутался в собственных ногах. — Джокер, мать твою! Нависшего над ним некроморфа отшвырнули в сторону ударом приклада. Пилот даже не понял, кто его спас. — Джокер. Ворота. Моро подорвался на хрупких ногах и бросился к пристенку ворот ангара, туда, где находилась панель управления. Если дистанционно не получалось, предусмотрели иной, ручной вариант. Джокер, путаясь в пальцах, вскрыл дверцу и что было сил дернул рубильник. Под низкий утробный гул ворота начали опускаться. — Пошли! Пошли! Вакариан снова подхватил Джокера и легко понёсся к выходу. — Прыгай! — Но… — заикнулась Тали, но Гаррус, убивая на корню пререкания, вновь рявкнул: — Прыгай! Пилот зажмурился и тут же почувствовал, как его сильно тряхнуло. Благодаря амортизаторам брони и строению своих ног кварианка и турианец приземлились значительно удачнее Кортеза. Джокер видел, как неестественно вывернулась нога Стива ниже колена, и как он, согнувшись пополам, истошно кричал, сжимая в одной руке «Мститель», в другой – сломанную ногу. Тали замешкалась и ринулась было назад за товарищем, но повалившаяся из ангара сверху волна некроморфов заставила её бежать дальше, быстро нагнав Гарруса. Удивительно молчаливого. Джокер думал, что будь он на месте Вакариана, матерился бы через каждый шаг, но турианец молчал и только тяжело дышал. Моро чертыхнулся: понимал, что весил он немало, но Гаррус тащил его без пререканий. Запрыгнув на лифт, он скребанул когтем по панели и, наконец, выматерился: часть чудовищ неслась за ними, но большая часть всё-таки осталась с Кортезом. Джокер слышал его вопли, долгие и пронзительные. Некроморфы разрывали его по частям заживо, окружив со всех сторон живым куполом. А лифт, издеваясь, неторопливо покатился вверх. Некроморфы, рыча и скалясь, бессмысленно кидались вслед и неуклюже подпрыгивали, но как только лифт остановился на конечной точке, побрели к вентиляционным решеткам. Проломили их зубами и когтями, проворчали и залезли внутрь, чтобы через несколько мгновений свалиться на их головы. Гаррус скинул Джокера в руки кварианки и оттолкнул на платформу, схватил взятую в арсенале штурмовую винтовку обеими руками. Пули легко врезались в незащищённую плоть, застревали в ней и проходили насквозь, и лишь на секунды задерживали чудовищ: они, будто удивлённые застывали на месте, натыкались на сопротивление из-за эффекта массы пуль. Но продолжали идти. Приблизившихся тварей он отталкивал прикладом и разрубал лезвием омнитула, и только тогда некроморфы замирали, переставали вопить, турианец использовал мгновение, чтобы вздохнуть. Вакариан немедля осмотрелся в поисках новых чудовищ, но те, увлёкшись Кортезом, не смели гнаться за выжившими и, покончив со вторым пилотом скрылись, как и предшественники, в вентиляции и более не показывались. Джокер смотрел на Гарруса, минимум, как на спасителя. Залитый кровью турианец выглядел до дрожи устрашающе, но он, чёрт подери, вытащил его, пилота-обузу, бросив остальную команду. Вытащил на собственном турианском горбу, одновременно отстреливаясь от монстров. — Вакариан, ты — костлявый супермен, — проблеял Моро, на что Гаррус, в усталой усмешке прикрыл глаза. Он задергал носом, раскрыл пасть, тяжело вдыхая горячий и прогорклый воздух, и с расширившимися глазами взглянул на корабль. Джокер перевёл взгляд тоже. Тали пробормотала, пальцами впиваясь в плечо пилота: — О нет. «Нормандия» горела. Жарким костром пламя грызло корпус фрегата, а воздух вокруг плавился. «Нормандия» вопила десятками голосов: зарезанными, исколотыми, разорванными, сгораемыми. Вопила теми, кто ещё жил, на издыхании стрелял, пытался выжить, но не мог спастись. «Нормандия» горела, и в ангаре «Ишимуры» стало настолько душно и черно, что начинали слезиться глаза. Но Джокер плакал совсем не из-за этого. — Что я теперь кэпу скажу, ха? Собственный голос показался мямляньем пятилетнего сосунка, которого впервые в жизни побили на улице. Больно тогда было. Он не чувствовал своего тела, а потом и вовсе потерял сознание. И от того, чтобы не грохнуться на пол, его удерживала целая пара трёхпалых ладоней. — Нам надо уходить. Голос Гарруса казался эхом на фоне происходящего Чистилища. Горел не просто корабль — горела его жизнь. Тот жалкий смысл, который она начала приобретать, теперь взмывал вверх вместе со всполохами рыжего и кое-где синего огня — горел Нулевой элемент. На его глазах плавилось всё, что было ему дорого, а ему оставалось лишь беспомощно и шатко стоять на плацдарме и смотреть, как умирало величие. Помимо того, что там осталась команда, чьи крики ещё доносились с корабля, они потеряли и путь домой. Единственный шанс улететь с этого проклятого судна пропал. Что уж говорить о Земле, которую они оставили, о Галактике, которую они бросили на корм Жнецам. Джокер боялся думать об этом, но думал. Ему было больно от отчаяния и от ломоты во всем теле, от явно сломанных из-за хватки Гарруса рёбрах, но он думал и смотрел. Больше ничего не оставалось. — Сейчас здесь или всё рванет, или сбегутся остальные твари. — Не рванет, — отрешенно пролепетал пилот и даже не заметил удивленного взгляда турианца. — СУЗИ отключила реактор перед тем, как... — Пойдем. Он позволил Гаррусу увести себя подальше и мысленно поблагодарил, что тот не дал ему закончить фразу. Дотронувшись пальцами до своего горячего и мокрого лица, Джокер не ощущал собственного присутствия. Он не чувствовал собственного тела и будто всё происходило или во сне, или вовсе не с ним. — Надо сказать Шепард... — он мямлил, и язык на все протесты отказывался ворочаться, чтобы произнести слова нормально. Гаррус понимающе промолчал и помог тащить его внутрь, туда, куда несколько часов назад ушла капитан. Чёрт подери с ней. Почему её нет сейчас? Где она шляется, пока все они умирали от неизвестно чего? Это была обида, злоба — как определил её Джокер — и она навалилась сверху как минимум сотней килограммов. Хотя, может быть, это давила ответственность, но пилот приложил все силы, чтобы превратить её в обиду. В конце концов, он должен смеяться последним. А не впадать в уныние первым. — Перестань ныть, человек. Джокер замотал головой. Его сознание пыталось его же подбодрить, для эффективности уже голосом протеанина, который остался догорать на корабле. Тали до него так и не достучалась, а ведь так старательно долбила в дверь его каюты, что Рекс мог с лёгкостью позавидовать. — Явик! — вдруг воскликнул Гаррус, и Джокер всё же поднял голову, с удивлением убеждаясь, что протеанин, живой и здоровый, стоял перед ними, опершись спиной на одну из стен фойе. Джокеру показалось, что его не задело вообще. — Живой, Духи тебя раздери! Как ты выбрался? — Это так важно? — Важно, — пилот подивился собственному серьезному голосу. — Мы кулаки сломали, когда к тебе в каюту ломились. Уснул и не слышал? Или в ванне купался? — Не слышал, — поморщился Явик, а затем смолк, отвёл взгляд, обдумывая ответ. — Я выбрался через шлюз. Моро уставился на него, как баран на новые ворота. Слёзы на его лице почти высохли от подобной новости, и пилот, не веря, разглядывал протеанина в поисках извечного сарказма. Но или не нашёл, или просто привык к беспристрастному выражению лица (если это можно назвать лицом) Явика. Джокер расхохотался, хлопнув себя по бедру и согнулся, не прерывая смеха. Вот действительно: ирония судьбы. Протеанин грозился выкинуть всех в шлюз, а вышло как? Как только жизнь не извернётся, чтобы иногда заслуженно дать пинка и поставить всё на законное место. Карма – не иначе. — Не понимаю, что смешного, но хотя бы ты больше не ноешь. Пожалуй, это была истерика. Не мог так смеяться человек, который только что потерял всё, и вывод из этого следовал простой: у пилота опасно пошатнулась психика. У него дрожали руки, дрожал голос, а голова кружилась при одном лишь воспоминании о располовиненной Кэмпбелл. Как она кричала… а как кричала Гэбби; Кортез. Моро забился в ознобе и осел, обхватив себя руками, изо всех сил стараясь держаться. Больше смеяться желания не было. Как и вообще какого-либо желания. Несмотря на свой острый язык, Моро был удивительно терпелив и упрям, а взращённый в Альянсе, умел сохранять хладнокровие даже в самых противных ситуациях. Насмешки со стороны прочих студентов научили его быть отрешённым от всего мира, научили плевать на всех, быть единственным человеком с нормальными мозгами во всей вселенной. Научили выдержке. И что хорошо смеется тот, кто смеется последним. Он должен выдержать свалившийся на него ведром льда ужас. Должен справиться с тем, что его дом, «Нормандия», сгорела. Джокер глубоко вздохнул и медленно выдохнул, искоса посмотрел на турианца, жвалы которого нервно дёргались. Моро тут же скосил лицо: его каждый раз немного напрягала эта удивительная особенность их организма. Словно тараканьи усы, они шевелили своими непонятными штуками. Моро шмыгнул носом и отвёл взгляд на ряд стульев, заляпанных кровью. Затем на пол, так же заляпанный кровью. В одном из пятен, он с удивлением для себя высмотрел странные иероглифы. Три штуки: первый — непонятная загогулинка с кружком наверху, второй напоминал строчную английскую «н», а третий был похож на половину бокала. Пилот упрямо всматривался в надпись, знал, что ничего не поймёт, но это, как ему казалось, было единственным способом отвлечься от вида раскисшей перед ним Тали. Кстати говоря, иероглифы показались ему похожими на кварианский язык, только переводчик озадаченно молчал, не в силах перевести. Кварианка тяжело опустилась на одно из сидений с вычурно прямой осанкой и уставилась в одну точку перед собой. Она не смела шевелиться, только положила себе на колени выхваченный из арсенала дробовик. И замерла статуей. Кажется, не только Джокер сейчас летал где-то в прострации, старательно пытаясь переварить произошедшее. На Тали было жалко смотреть, но она держалась молодцом, не проронила и словечка, в отличие от матерящегося пилота, который корил всё вокруг себя и что только не клал на вселенскую несправедливость. Гаррус подступил к ней, уронил когтистую лапу на плечо, и кварианка, будто по команде, вскочила и кинулась к турианцу на шею, глухо стукнувшись шлемом об разъеденный наплечник. Моро только сейчас заметил, что на его броню кто-то плеснул кислотой. Явик не смотрел в их сторону. Он в отвращении дёрнул верхней губой и развернулся спиной к ним, вглядывался в огромную витрину, за которой горела, видимо, панель управления кораблем: Джокер угадал в небольшом оранжевом рисунке силуэт «Ишимуры». Протеанин осторожно коснулся пальцами пятна крови на стекле, а затем, будто ужаленный, одернул руку. Джокер сузил глаза. Он слышал восторженные крики Лиары по поводу удивительной способности ясновидения протеан через прикосновения; видел на камерах представление, которое Явик устроил перед Шепард, рассказывая про Грюнта, ранее занимавшего каюту древнего инопланетянина. Недолго думая, прикинул, что протеанин увидел нечто не слишком приятное, и не успел прикусить свой язык, летящий впереди мозга. — Что скажешь насчет этой развалюхи, Протти? — Моро приготовился ловить на себе полный пренебрежения взгляд, с каким смотрят на жука, посмевшего сесть на кроссовок и ещё начавшего упорно ползти вверх по ноге. И словил. — Скажу, что здесь неподалёку есть шлюз. — Опять ты за своё? — Я просил не называть меня так, — оскалился протеанин, полуобернувшись. Джокер промолчал, уставившись на него, и заметил, как устало тот прикрыл все четыре глаза и смиренно выдохнул. Похоже, у него день тоже не задался, как бы не хорохорился. — Этот корабль кричит. Он испорчен, как и все, кто на нём обитает. И мы в том числе. Доволен? Джокер продолжил молчать. — Полагаю, это значит «да». Моро подумал о поговорке, об одной из которых вечно говорит Шепард: молчание – знак согласия. И также подумал, что или у протеан была схожая поговорка, или он подхватил эту фразу у командира, чтобы ту, при случае, позлить. А ещё пилот вновь глянул на надпись кровью на полу, но уже не с удивлением, а с интересом. Кажется, эта маленькая непонятная деталь прочно засела у него в голове, и Джокер был не против, ведь она переняла его внимание от «Нормандии». — Эй, Тали, — хрипло произнёс он, отвлекая Зору от объятий турианца. — Что тут написано? Мне кажется, это кварианский, но переводчик отказывается работать. Может, из-за того, что здесь какое-то нецензурное слово? Твоё «бош’тет», — повторил он коряво, — ни один омнитул не может воспринять. Тали посмеялась, тихо и сдавленно, неторопливо подошла ближе и присела около пилота, взглянув на иероглифы. — Здесь написано «беги», — и тут же озадаченно отклонилась от надписи, хмыкнув. — Здесь были ещё кварианцы? – последовал вполне логичный вопрос от пилота, но когда тот получил отрицательное качание головой от Тали, тоже хмыкнул и прижал кулак к щеке. — Может ты написала и забыла? — Джокер, я не идиотка. Зачем мне писать это и тем более кровью? — Окей, я понял, — пилот перевёл взгляд на турианца. — Надо Шепард сказать и выбираться отсюда. Как-нибудь. Вакариан сдержанно кивнул и блеснул рыжим всполохом омнитула. За стеной упало что-то металлическое и забренчало, заставляя всех одномоментно отвлечься и повернуться на звук. В общей тишине корабля это прозвучало чересчур громко, как и последующий за стуком протяжный рёв. Джокер мгновенно обернулся, ожидая увидеть торчащую в стене страшную морду, но кроме плакатов с надписью «EarthGov» ничего не обнаружил, однако это не избавило его от давящего на рёбра страха, всколыхнувшего всё его тело. Он чувствовал, как враз похолодели пальцы, а лицо его, наверное, побледнело до цвета девственно белого снега. Может, не стоило ему бояться: рядом с ним трое лучших солдат, служащие под командованием у самой Шепард. Неуловимый Архангел, адмирал кварианского флота и представитель вымершей пятьдесят тысяч лет назад расы. Замечательная компания. Но в голове ему претила мысль о том, что даже такие профессиональные убийцы не смогут вовремя остановить движущийся с нечеловеческой скоростью, бывший некогда человеком смертельно-опасный труп. После недолгого ожидания ничего так и не произошло. Никто не выпрыгнул, и рёва больше не раздавалось. Зато Шепард, наконец, ответила на вызов. — Вакариан? — голос командира едва узнавался в море помех. — Что произошло, если ты вызываешь меня по зашифрованному каналу? — Мера предосторожности, — в ответ раздалась её усмешка, исковерканная помехами. — Дело срочное. Направляйся к причалу, у нас… проблема. — А можно подробнее? — «Нормандия» сгорела, — Гаррус в очередной раз мастерски сообщил не слишком приятную новость, чем вызвал достаточно долгое молчание по ту сторону интеркома. Тишину со стороны Шепард нарушил внезапный визг и последующие за ним два выстрела. — Потери? — наконец произнесла она. Голос коммандер стальной иглой впился в лёгкие, минуя помехи. — Я, Тали, Явик и Джокер выжили. Остальные, скорее всего, нет, — с тяжёлым вздохом сообщил Гаррус, буквально чувствуя на себе взгляд капитана. Полный холодного металла. — Вега и Эшли направились к тебе незадолго до… пожара. — Насчет них я в курсе, — Шепард выдержала краткую паузу. — Будьте в фойе, я выдвигаюсь к вам.