Сквозь тернии в Ад

— Что они делают? – чуть ли не рявкает Хэммонд, наблюдая, как сквозь пояс астероидов ловко плывет неизвестный корабль, такой непохожий по форме на привычные суда. Военный практически кидается к пульту и пытается отправить сообщение: — Говорит USG «Ишимура», – в голосе прорезывается характерная военная сталь. — Не состыковывайтесь с кораблем, вы должны держаться подальше. Повремените с эвакуацией! И не подбирайте спасательные капсулы: на борту враг, – он продолжает вглядываться в окна, наблюдая за кораблём, взволнованно топчась на месте. — У нас повышенный уровень опасности. Повторяю, повремените с эвакуацией и держитесь подальше! Ответ не идёт, и Хэммонд бьет кулаком рядом с панелью. — Черт, они нас не слышат. Он оборачивается к человеку, стоящему позади него всё это время. Взгляд темнокожего мужчины мечется от приборных панелей до пола, а затем и куда-то вдаль, на дверь. — Я уверен, они начнут пришвартовываться, ведь сообщение до них не дошло, зато сигнал маяка – да. Офицер прикрывает глаза и делает глубокий вздох. — Айзек, тебе надо вернуться на посадочную палубу и предупредить их, а я попытаюсь наладить связь. Инженер молча кивает и направляется в лифт, а Хэммонд благодарит Господа за то, что Кларк не задает лишних вопросов. Если бы и задавал, то он и сам бы не смог ни на что ответить. В отличие от Кендры, офицер, помимо цели миссии, не знал об «Ишимуре» ничего. Если бы он мог только получить ответ на запрос досье... «Если бы я мог, я бы послал всё в задницу», – появляется запись в журнале, пока лифт достигает второго этажа капитанского мостика. Айзек устало мотает головой. Он не может всё бросить, как бы он того не хотел. Он пришел сюда за Николь, и без неё он никуда не уйдет. — Где же ты? Он шепчет себе в забрало шлема, тихо стукнувшись им о двери движущегося лифта. Минутка безопасности, дающая на мгновение расслабиться: еще никогда, уже за приличное пребывание на борту, ни одна тварь не пыталась убить его в лифте, как бы ни трещали и ни скрежетали монстры по ту сторону кабины. Исключая раз, как только он ступил на борт «Ишимуры». Вскоре он отстраняется от дверей, проверяет запас резака, ловко перезаряжает его и осторожно ступает на палубу. Перед тем, как навестить Хэммонда в капитанской рубке, его здесь чуть не сожрало огромное существо, покрытое броней. В голове возникает назойливое желание уверить себя в том, что еще одного такого существа он больше не встретит. Ага, надейся. Фыркнув собственным мыслям, он ловит себя на том, что начинает беседовать сам с собой. Сначала всё происходит в голове, а потом уже пойдут рассуждения вслух – он уверен, это начнется; стоит лишь немного подождать. Слишком сказывается на сознании одиночное путешествие в темноте корабля, полного уродливых тварей, желающих тебя сожрать с потрохами. Нажимая на бледно-голубую голографическую панель с надписью «Открыто», Айзек прислушивается к окружающим звукам. Тихо. Никто не скоблится в вентиляции. По металлическому полу не слышно стука когтей. В тишине грохот открывающейся двери звучит поистине громко, а Айзек не менее громко ступает тяжелыми ботинками в коридор, освещая себе путь встроенным в резак фонариком. Он осторожно осматривается. Белые облицовочные листы на стенах, куда бы он ни пришел, всегда были покрыты то слизью, то кровью, то надписями: той же кровью, мелом, маркером, – не важно. Предсмертные желания выжить, напутствия другим о безвыходности положения, бессвязный бред и вызванные галлюцинациями иероглифы. Зачем он вообще читает всё это дерьмо на стенах? Отвлечься? Да, скорее всего. Он без особых препятствий доходит до вагонетки и забирается внутрь. Лучше бы этой группе спасения оказаться с мозгами. Указывает точку назначения и цепляется рукой за поручень. Вагонетка, поскрипывая токоприемником, уносится вдаль туннеля. Возвращение на причальную палубу оказывается сложнее, чем он думал. Не в том смысле, что она была заполонена некроморфами. Нет. На ней было пусто. Но вновь приходить туда, откуда начался весь кошмар, оказалось трудно перенести. Айзек выходит из лифта и переводит взгляд влево. Дверная панель приветливо мигает голубоватым свечением среди приглушенного света еле живых ламп, нарочито показывая обильные кровавые следы на полу, словно кого-то волокли по нему. Кларк вспоминает, что сейчас за дверью, ведущей в зал ожидания, он вновь обнаружит ничем не выводимые следы бойни за стеклом, кровь которой до сих пор покрывает всё значительным слоем. Он помнит слишком ярко, как он стоит по ту сторону стекла, запрашивая отчет о состоянии корабля, а потом гаснет свет, и... Свет гаснет. Айзеку не показалось, когда сверху в вентиляционной шахте кто-то постучал когтями. Неужели снова? Снова на него сверху выпрыгнет тварь и попытается впиться длинными лезвиями в шею? Кларк пятится к входной двери, но замок предательски мигает оранжевым светом. «Ждите». Чего? У моря погоды? Мужчина раздраженно втягивает носом воздух. Стук увеличивается в темпе и становится громче, а после раздается лязгающий надрывный звук, словно кто-то съехал вниз по стене сбоку от него, и Айзек замирает на месте, вжимаясь спиной в дверь, долбит кулаком по замку, но тот лишь упрямо мигает. — Ну же... Открывайся! – шипит мужчина, не сводя взгляда с клочка пространства перед собой. Шум за стеной стихает, превращаясь в ритмичное постукивание, будто монстр, чуя присутствие инженера, издевательски бьет когтем по металлу, отсчитывая секунды. Свет загорается так же скоро, как и погас, открывая дверь и встречая инженера пустотой. Причальная палуба всё так же была покрыта кровью тех служащих, что сопровождали его, Кендру и Хэммонда на «Ишимуру». Как их звали? Он точно не знал. Но настораживало то, что их трупов здесь не было. Куда же они делись? Встали и ушли? Почему бы и нет? Большинство дверей было закрыто. По спине пробежал колкий холодок, и под кожу вгрызается параноидальное ощущение, что те, кто умер, кто не должен жить, следят за тобой через щели вентиляционной решетки, готовясь рухнуть на голову живым камнем. Айзек устремляет взгляд к потолку. Решетки на месте, зато некоторые лампы назойливо мигают, и хочется вовсе вырвать их: терпения уже ни к черту. Нервно поведя плечом, мужчина ступает по палубе, держа наготове оружие, заглядывая за каждый угол и ожидая какой-нибудь внезапно появившейся твари. Но никого нет. Пусто. Не сказать, что тихо: гул пришвартовавшегося корабля разносился по округе, и как бы он не привлёк кого-нибудь. Обходя стеллажи, он находит на полу ящики и давит хрупкий металл ногами. Кредиты. Надо поднакопить, сэкономив патроны, и, быть может, он купит улучшение для костюма. Броня уже с трудом выдерживает нечеловеческий натиск некроморфов. Правой рукой он почти касается замка, но, к его удивлению, тот реагирует слишком чутко, и, не дождавшись обыкновенного контакта, дверь раскрывается, а ему в лицо мгновенно утыкается дуло винтовки. Кларк отшатывается и в ответ наставляет лучи плазменного резака, не успевая осознать происходящее. Открывшись полностью, дверь впускает в фойе небольшой отряд, и, по-видимому, его командир уверенно шагает вперед, не выпуская мужчину с прицела. Айзек гневно кривит лицо, и его руки подозрительно не дрожат, когда на вполне себе человеческое лицо, виднеющееся под шлемом, он наставляет лазеры. Благо из-за забрала выражения его лица не видно, и только голубоватая подсветка равнодушно встречает группу. Четверо. Их было четверо. Одна из них, девушка, в тонких руках держа вполне себе приличный по размеру дробовик, склоняет голову чуть в бок, а затем что-то произносит. Он не понимает языка и отчаянно старается следить сразу за всеми из четвёрки, но, кажется, всё выходит тщетно. Краем глаза инженер замечает три пальца у нее на кисти. Травма? Да и что за скафандр такой? С какой она колонии, что переводчик отказывается работать? Ей отвечает другая, не менее странная особа, и, заметив насколько синяя у той кожа, а голову прикрывают щупальца, Айзек чуть ли не рявкает: — Кто вы? – резак дергается в сторону. Нервы уже точно ни к черту. — Кто вы, чёрт возьми?! Он уже дважды пожалел, что согласился на это. Трижды, что пошел сюда. Четырежды, что этот неизвестный корабль вообще сюда прилетел. Ему предательски кажется, что лучше бы это суденышко не появлялось вовсе. Пусть бы они все здесь сгнили заживо, но вот только непонятных и подозрительно напоминающих людей существ Кларк бы пожелал развидеть. — Убери оружие, – отчеканивает морпех перед ним на уже понятном для переводчика языке. Резак дергается снова: по руке прошла мелкая судорога, но инженер не спешит отправлять его в сторону. — Убери. Оружие, – более выразительно, с явной угрозой повторяет неизвестный и, в отличие от Кларка, не колеблется, застыв статуей. — Ответьте на мой вопрос, – не сдается Айзек. — Слушай, – подает голос здоровяк, находящийся по правое плечо морпеха, – нас здесь четверо, а ты один. Напряги свой котелок и подумай, кто кому может указывать. Айзек поджимает губы. Действительно, преимущество вовсе не на его стороне, чтобы что-то требовать. И пока его не превратили в решето, нужно действовать по их правилам. Хэммонд говорил, что без помощи они долго не протянут на «Ишимуре»: сколько бы они не сопротивлялись, рано или поздно их все равно убьют. Айзек некоторое время молчит, а затем убирает резак от женского лица. — Хорошо, – цедит он сквозь зубы и поднимает ладонь в примирительном жесте. Резак отправляется к крепежу на бедре. — Вот и умница, – довольно произносит морпех, и он – она – опускает оружие вниз. Но только лишь она: преданные ей псы по-прежнему целятся в инженера. — А теперь расскажи, что здесь произошло. Почему здесь столько крови? — Тут повсюду монстры, – тяжело отвечает Кларк. — Какая-то зараза проникла на корабль. Эти твари убивают людей и превращают их в чудовища. — Превращают трупы..? Как выглядят эти твари? — Как... – Айзек замолкает, подбирая слова. Как поганый ходячий кусок мяса, вот как. Но он так не ответит. — Они похожи на людей, но с метаморфозами. Их скелет перестроен. Женщина задумчиво смотрит на него, будто взглядом проверяет сказанное на правдивость, а затем поворачивается к здоровяку. Последний пожимает плечами: — Может, это хаски? Хаски? Причем здесь собаки? — Думаю, лучше проверить самим, – отвечает командир отряда и вновь возвращается к Айзеку. — И как давно всё это происходит? — Без понятия, – честно произносит инженер. — Я не знаю, когда именно это началось. — А где руководство? Есть связь с капитаном корабля? Вспоминается недавняя запись с Заком и Кендрой на мостике. Где же там остался капитан? В отделении интенсивной терапии? — Он... мертв. Женщина отводит взгляд в сторону, с секунду молчит, о чём-то задумавшись. Айзек переводит с нее взгляд на её спутников. Они все до сих пор держали его на прицеле. Кроме одного, чье оружие чуть отклонилось в сторону: синекожая девушка осматривала взглядом стеллажи, отвлекаясь на изучение разбитых планшетов и малой аптечки, чей зеленый огонек выглядывал из темноты полок. Из всех них эта особа, пожалуй, выглядела наименее защищенной: на ней был, по-видимому, рабочий белый костюм. Да, есть несколько вшитых пластин, наподобие корсета, но от смертельного удара они бы явно не спасли. К тому же на ней не было шлема, и кислородная маска не блокирует удар по голове. — Так... ты из экипажа? – скорее утверждает, чем спрашивает морпех, заставляя Айзека отвлечься. Ладонью она показывает отряду опустить оружие, что позволяет Кларку наконец свободно выдохнуть: одной проблемой меньше, его не пристрелят. — Прости за это, излишняя предосторожность не помешает. Ты не похож на одного из персонала. Ты слишком... – женщина запинается, подбирая нужное слово и досконально оглядывая инженера, – ...бронированный. — Прости, – идентично начинает он, скорее саркастично, чем действительно извиняясь, и с явным холодом в голосе, – но да, я из персонала. Инженер СЕС, Айзек Кларк. В таких случаях обычно протягивают ладонь для рукопожатия, но перед ним – женщина, с которыми принято здороваться несколько иначе. Секунда на преодоление сомнений, и инженер выставляет руку вперед. — Не знала, что инженерам выдают подобную амуницию, – она усмехается и пожимает руку в ответ достаточно крепко для слабого пола. Из военных? Или наемники? — Коммандер Шепард, капитан Альянса. Она держится прекрасно. С четкой осанкой, с точными движениями, но вот было одно «Но»... — Альянс? Не слышал о таком. Какая-то коммерческая организация? Капитан на мгновение застывает и с подозрением оборачивается на своих, но вскоре возвращает взгляд на инженера. — Нет, – протягивает она. — А СЕС...? С полу фразы он понимает, что Шепард не осведомлена. Кларк удивляется не меньше её, однако, подавляя взаимное замешательство, кашляет в кулак. — Вы здесь из-за маяка? – спрашивает он, хотя ответ уже заведомо знает. Капитан согласно кивает. — Вы получили наше сообщение? А вот здесь уже он натыкается на несколько удивленный и озадаченный взгляд. — Получили, – чуть щурясь и всматриваясь в его лицо, проговаривает коммандер. — Но оно было всё в помехах. Отфильтровать его полностью не удалось. Айзек мотает головой. — Ладно, – выдыхает он, едва слышно добавляя: — Хоть вытащите нас отсюда. Коммандер принимает более расслабленную позу, даже поводит плечом, с легкостью держа винтовку лишь одной рукой. — Известно количество выживших на борту? – задает она очередной вопрос. — Если вам нужны точные цифры, то помимо меня есть ещё трое, – врёт инженер: он искренне надеется, что Николь сумела выжить и самонадеянно приписывает ее к числу живых. — Сколько в общей сумме – не знаю. Всех разбросало по кораблю, множество систем не работают: остальных не так просто найти. — Мы не в первый раз проводим подобную операцию, – поясняет Шепард. — Так что ничего сложного. Девушка со встроенным в шлем светодиодом, мигнула сиреневой искоркой, что-то сказав несколько механическим голосом. — Нет, Тали. Мы прилетели сюда не за этим, – отвечает ей капитан, на что первая недовольно фыркает, закидывая голову назад. — Что она говорит? – вмешивается Айзек, а затем ловит очередные удивленные взгляды, направленные в его сторону. — Это кварианский. У тебя в инструментроне нет переводчика с кварианского? Мужчина старается подавить нарастающую панику, но решает им подыграть, чтобы постараться выяснить как можно больше деталей. В конце концов, без него эта группа далеко не уйдет. — Кажется, нет. Ни кварианского, ни... — ... азарийского, – подает голос второй человек в группе Шепард. Кларк согласно кивает. Ему совершенно не нравится происходящее, как и здоровяк, находящийся по правое плечо от капитана: он был чуть ли не в два раза больше Кларка. Девчушка опять что-то произносит, и, судя по тональности, она была недовольна. — Сейчас загружу языки на твой омнитул, – рука Шепард вспыхивает рыжим огоньком, и на её предплечье появляется голографический интерфейс, совершенно Айзеку незнакомый. Кварианка (как он понял) опять не довольствуется, и ее шлем в очередной раз пускает сиреневый огонек. Она вызывает аналогичный интерфейс на своей руке и перебирает по голографической клавиатуре гораздо быстрее и более умело, чем это делает коммандер Шепард, а затем выуживает откуда-то из карманов маленький чип, который присоединяет к «омнитулу», и через пару мгновений уже протягивает металлическую пластинку Айзеку. Носитель? Неуверенно Кларк забирает из протянутой трехпалой руки чип и вставляет его себе в портативный компьютер, зафиксированный на груди. Он глядит на экран, где появилось несколько окон. Похоже, она вручила ему переводчики с неизвестных языков, потому что идентичная схема была уже загружена на его компьютер, правда, касалась она только человеческих наречий. По экрану быстро ползут иероглифы – компьютер читает принятые файлы, устанавливая переводчик, – но мужчина скептично хмурится, ведь ему кажется, что эти иероглифы чем-то напоминают те, что нарисованы на стенах кровью и мелом. Айзек решает промолчать об этом. Он потом во всем разберется; потом, когда найдёт Николь. Динамик начинает требовательно трещать, и Кларк нервно принимает звонок, прижимая пальцы к встроенному в шлем динамику, отворачиваясь от группы прочь и уходя глубже в фойе. — Айз, ты их встретил? Если да, то поторопись: кто-то отравил воздух на станции, – в доказательство своих слов офицер начинает хрипло кашлять. — Двигай на медицинскую палубу. Когда окажешься там, Кендра введет тебя в курс дела. Инженер не успевает что-либо ответить, как звонок прерывается. Очередные проблемы. Как обычно. И он вздыхает несколько обречённее, чем ему казалось, и от этого внутри все сжимает от отвращения. — Эй, слушайте, тут… – Айзек оборачивается и видит, как косо они на него смотрят. Отряд прошел вперед, и естественно, все прикрасы первой встречи экипажа «Келлиона» с местной фауной они увидели в полной своей мере, – …проблемы. Они не выглядят растерянно. Совсем нет. Словно видеть им такие зверства не впервой, но все же нотки истинного удивления в их взгляде, не скрытого шлемами (кроме этой кварианки: у нее черт пойми, что вообще за лицо), читаются очень даже явно. — Что здесь произошло...? – капитан задает вопрос скорее не ему, а просто в пустоту, задумчиво касаясь крови на стекле, по ту сторону которого находится панель с отчетами о состоянии корабля. Панель, с которой все и началось. — От нападения хасков не бывает столько крови. Айзек тормозит с ответом. — Я объясню. По пути. На корабле проблемы с подачей кислорода – надо срочно починить, – Кларк показывает большим пальцем себе за спину и, развернувшись, движется в сторону двери, а затем замедляет шаг, ожидая, пока отряд двинется за ним. Сейчас они и их корабль – единственный для всех них билет домой. Некоторое время женщина молчит, смотрит куда-то в сторону, пытается осмотреть помещение полностью, словно оценивает и взвешивает все за и против. Кларку было все равно, лишь бы их забрали отсюда побыстрее. Пусть даже и эти странные существа, так похожие на людей. Спасителей не выбирают, или как там было? — Что ж... – подводит, наконец, она краткий итог и поворачивается к инженеру. — Веди, Айзек. И они идут следом, цепочкой, так осторожно, как могут, коротко переговариваются между собой, но Айзек не особо вслушивается: пусть говорят и думают, что хотят. Не его дело. Он ведет их по коридору, где совсем недавно были неполадки со светом. Кларк ожидает очередной подобной выходки, но ничего не происходит, и в который раз ловит себя на мысли, что он медленно, но верно становится параноиком. Мужчина поджимает губы и прикрывает на мгновение глаза, вызвав лифт. Секунда. Две. Айзек вызывает лифт еще раз, но тот только глухо шипит в ответ. — Черт, – инженер подходит к двери ближе и прислушивается, но вокруг ни звука. Он вновь нажимает на вызов, и кабина, поначалу тужась механизмами, ухает и опускается на прежнее место. — Похоже, что-то мешает, – Кларк оборачивается к группе: — Есть вариант спуститься в шахту и проверить. – Может, есть обходной путь? – встает рядом с ним капитан, украдкой глядя на панель вызова лифта и замечая там яркий оранжевый треугольник с восклицательным знаком. Айзек вертит головой, вспоминая схему корабля, но быстро сдается и вызывает голографическую карту через ИКС. Перед ними предстает объемная модель палубы. Кларк указывает пальцем на синюю точку в верхних этажах, произнеся: — Мы здесь, – и ведет пальцем по линии нужного маршрута, вниз, где, по идее, им нужно было воспользоваться лифтом. От транспортной станции Айзек ведет палец в сторону, куда открывался ещё один ход. — Вот, смотрите, – он показывает на коридор, ведущий к туннелю, – через машинное отделение можно пройти. Спустимся вниз и через нижние уровни попадем на другую сторону. Шепард довольно кивает: — Показывай дорогу. Он ведет их обратно и далее, к посту контроля, по коридору, по которому в беспамятстве и панике бежал, запинаясь и цепляясь руками за железки, боялся оглянуться назад, так как сзади так и норовил впиться когтями в спину монстр. Кажется, что это было уже в другой жизни. Мужчина поджал губы и прикрыл на мгновение глаза, пока лифт открывал свои створки. Створки, которые спасли его, отрубив голову некроморфу. Спасибо, Господи. И пошёл к черту. В лифте тесно. Машина жалобно скрипит, не ожидав нагрузки в пять человек, но едет вниз, и до уха доносится слегка обеспокоенное, чуть надрывное гудение лебедки. Громила позади его левого плеча нетерпеливо топчется на месте и проверяет свое оружие, задев Айзека локтем, коротко извиняется, но в голосе слышится недовольство. Кларк кривит лицо снова, устало склонив голову на бок, косится на панель, дожидаясь остановки лифта, а затем осторожно выходит из кабины на палубу, выставляя резак с фонариком вперед и проверяя окружение. Никого. Груда валяющихся ящиков и разного мусора: от металлических отвалившихся балок, до банок с газировкой и пакетов от пайков; вскрытые и недоступные контейнеры, чей замок агрессивно подсвечивается красным; разлагавшийся труп возле стола с инструментами, откуда он взял свое первое оружие – резак – сейчас плотно зажатый в ладонях – всё осталось на прежнем месте. Синекожая девушка подходит к телу, присаживается около него, осматривая, проводит руками над ним, боясь прикоснуться, а затем беспомощно сжимает их в кулаки и оглядывается на своего командира. Громила, стоящий рядом с азари, смотрит на доску над столом. — «Отрезай им конечности», – читает он вслух, а затем как-то неопределенно усмехается. — Это что, инструкция для маньяков? Айзек, разбирающийся с модулем кинезиса у верстака, на выдохе произносит: — Всё гораздо интереснее, чем ты думаешь. Он поворачивает голову в сторону Шепард, которая тихо переговаривается с кварианкой. Последняя часто жестикулирует, то вскидывая голову, то наклоняя её вниз, а затем выставляет бедро и упирается в бок кулаком. Капитан никак не реагирует на довольно-таки агрессивную позу. Она была спокойна, даже несмотря на столь непонятную для них ситуацию. Мужчина признается себе, что ему интересно за ними наблюдать, и поглядывает на них, не отвлекаясь от установки силового узла в модуль. Он делает все на автомате: уже привык модернизировать силовые цепи экипировки. Закончив с улучшением, Кларк не сразу замечает на себе пристальный взгляд Шепард и понимает, что лучше сейчас ему максимально понятно обрисовать ситуацию. Но какие слова подобрать? Если он начнет говорить обо всем, что ему известно, то запутается и превратит скорее свой мозг в кашу значительно быстрее, чем их. Помощь с объяснениями ему, как ни странно, пришла весьма кстати и неожиданно. Тихий гул от ядра пришвартовавшегося корабля заглушал едва слышимые шорохи, а поэтому нельзя было ожидать внезапно раздавшегося рева и далее с силой вытолкнутую наружу вентиляционную решётку. Расчленитель, цепляясь когтями, завис в проеме, словно осматривает находящихся перед ним созданий, а затем неестественно быстро для человеческого организма кидается вперёд, загребая воздух вокруг себя и руками, превращенными в длинные шипы-лезвия, и дополнительными конечностями из раскрытой и вывернутой наружу грудной клетки. Монстр запрокидывает голову кверху, и разорванная пасть неестественно широко разворачивается, обнажая выросты на окровавленных деснах, словно клыки, расположившиеся по два на каждой челюсти. Обтянутое посеревшей кожей изломанное тело направляется в сторону Шепард, делая рассекающий косой удар, но та отпрыгивает, прикрытая огнем дробовика сбоку. Снаряд, угодивший монстру в грудину и заставивший ее треснуть, рассыпаясь на крошку, только отвлёк от добычи тварь. Расчленитель мгновенно разворачивается в сторону кварианки, наваливается корпусом и вытягивает шею, норовя впиться зубами в горло. Девушка совершает еще один выстрел в живот, проходящий насквозь через уже существующую рану, и Айзек отшатывается, едва не угодив под огонь. Он вскидывает резак, держа его двумя руками, и делает два выстрела по ногам. Ему не требуется целиться: лучи уже на автомате направляются вниз. Заряд с шипением отрывает монстру конечности, мгновенно расплавив кожу, и существо падает вниз, но все еще старается зацепить кварианку рукой и утянуть за собой. Вытянувшееся вверх лезвие инженер отсекает так же, как и ноги: одним чётким выстрелом в предплечье. Оказавшись на полу, некроморф пытается извернуться и продолжить ползти уже в сторону Кларка, считая его основной угрозой, но после очередного гневного рева, тварь падает навзничь от силы, впившейся в ее череп очереди из штурмовой винтовки капитана, дергается от конвульсии, а после обмякает. Но теперь оно было точно мертво. Расчленитель более не двигается, и в кратком миге тишины послышался очередной скрежет, доносящийся сверху. Шепард пригибается, ожидая, что еще один монстр свалится на неё, а затем перезаряжает и вскидывает винтовку, осматривая потолок через прицел. Помимо женщины, напряглись и все остальные. Кроме Айзека. Он расслабляется и перезаряжает резак, а затем беззлобно усмехается, глядя на кварианку, которая дрожащими руками сжимает приклад дробовика и смотрит на лежавшего около нее монстра, не в силах двинуться с места. — Когда я впервые их увидел, я тоже чуть в штаны не наложил, – с нервным весельем произносит инженер. Сориентировавшись на поведение Айзека, все остальные дают себе мысленную отмашку и расслабляются, отставляя оружие. Но Шепард все еще осматривает стены и потолок, и только после того, как она лично убеждается в безопасности помещения, капитан, наконец, опускает оружие дулом в пол. — Все целы? – спрашивает она, поочередно взглянув на каждого. Все ответили ей легким кивком. Больше ни скрежета, ни стуков не было. Очередную тишину нарушает только гул от двигателей корабля. — Мы убивали рахни, мы убивали хасков, сборщиков, мародеров, Торианина... Окей, ладно, лично я Торианина не убивал, но это... – говорит здоровяк. — Эта штука выглядит ужаснее Щербатого без брони. Он подходит поближе и ногой поворачивает голову некроморфа кверху, дабы лучше его разглядеть. — Оно похоже на человека. Только мутированного. — Так и есть, – тихо говорит инженер, взглянув на капитана. Она с интересом смотрит на труп, но в глазах явно читается смятение. — Это бывший экипаж, верно? – подает голос синекожая девушка, подходя ближе и становясь рядом с громилой. — Ты не мог бы убрать ногу с его головы? С фырканьем, мужчина отходит, и азари присев на корточки, проводит омнитулом над созданием. Айзек все еще смотрит на Шепард. Ее молчание и напряженные пальцы, сжимающие винтовку, всё-таки заставляют его говорить: — Вы не первые, кто прилетел сюда, чтобы помочь, – скрипя сердцем, он вспоминает кадры из видеосообщения Николь и последующий мирный полет к планете. — В СЕС получили сигнал бедствия от маяка, и отправили ремонтную бригаду. Я был в её составе. — Ты же сказал, что ты из персонала, – щурится азари, оборачиваясь лицом к нему, но Айзек протестующе махнул руками. — Нет! То есть... – он устало выдыхает. — Считайте, что я теперь тоже часть этого грёбаного экипажа, – Айзек подходит ближе к синекожей. — Когда мы оказались здесь, корабль и правда был в критическом состоянии. Многие системы отказали или были отключены намерено. Некоторые я запустил снова, чтобы нас не затянуло силой притяжения на планету, например. — Что это за корабль? – хриплым голосом вдруг невпопад спрашивает капитан, и Айзек смотрит на неё сквозь забрало, несколько сконфуженно потерев шею ладонью. — USG «Ишимура», планетарный потрошитель, первый в своем классе, – поясняет Кларк. — Он создан для сбора минералов с астероидов и планет, разбивая те на осколки. У него мощные гравитационные якоря, способные утянуть огромный кусок породы на орбиту. И, кстати, один такой валун уже где-то здесь, на борту. Получив ответ, она вновь умолкает, и после недолгой паузы, инженер продолжает рассказ и глядит в сторону явно интересующейся предысторией азари. Она смотрит на него прищуром ярко синих глаз, и в комбинации с синей кожей это выглядело довольно гармонично. Несмотря на то, что своей внешностью девушка вызывала у него слабое замешательство, она выглядела вполне приятной для глаз. — Хотя «Ишимура» и нуждалась в ремонте, основной причиной для сигнала бедствия было совершенно другое. — Эти существа, – продолжает его мысль азари. Кларк утвердительно кивает. — Они были людьми. Умерли, а потом их превратили в это, – он показывает резаком в сторону существа. — В записях, что я нашел, их назвали «некроморфами». Я не знаю, что конкретно заставляет трупы так изменяться. Пусть записи говорят, что всё началось с планеты под нами, я не знаю точно, откуда это пошло. И не хочу знать. Просто знаю, что их здесь кишмя кишит, и они хотят убить тебя только потому, что ты еще живой. — Прямо сюжет для постапокалипсиса, – вклинивается в разговор здоровяк. — Ну, знаете, как в старых фильмах про зомби. Кларк усмехается и переводит взгляд на Тали. Она все также безмолвно стоит и смотрит на некроморфа, неподвижной тушей расстелившийся на полу подле неё. Айзек подходит к ней и едва ощутимо касается пальцами хрупкого плеча. Она неторопливо отводит взгляд от монстра, равнодушно глядит на его руку и заторможено одергивает плечо с некоторым отвращением. — Я в порядке, – тихо отрезает кварианка, мигнув светодиодом. Свои слова она незамедлительно подтверждает перезарядкой оружия, и мужчина про себя отмечает, что вместо пустой обоймы из дробовика вылетает небольшой цилиндр со светящимся красным индикатором. Он не видел нигде подобных снарядов и списал это на то, что в новинках амуниции военных, наемников и прочих совершенно не разбирается. Помимо этого, голос кварианки показался Айзеку довольно-таки молодым, и он смело предположил, что стоящая перед ним особа еще юная. Юная девушка с тяжелым дробовиком в тонких руках. Что тут сказать? Круто. Удовлетворенный её состоянием, Айзек разворачивается и уходит к двери, попутно осведомляясь, готова ли группа выдвигаться дальше. Медлить уже нельзя. Если они и дальше будут совершать такие длительные остановки, то они вскоре задохнутся, и накрылась медным тазом дважды неудачная операция по спасению, но Шепард останавливает его, окликнув. — Одну минуту, Айзек, – просит она и разворачивается к нему спиной, вновь вызывая «омнитул». — Джокер, слышишь меня? Невооруженным глазом стало заметно, что ее плечи напряглись. — Джокер? – уже строже произносит капитан. Слышно, как сквозь помехи прорывается чей-то звонкий голос. – Капитан! Ну, наконец-то! Какой-то умник блокирует связь, – ворчит пилот и сразу отмахивается от вопросов: — СУЗИ уже с этим разбирается. — Отлично, – она слегка наклоняет голову. — Джокер, ты можешь прервать стыковку «Нормандии» и выйти на орбиту? — Как? Вас бросить?! Ну нет, кэп, мы это проходили. Я это проходил, а память у меня хорошая, знаешь ли. — Здесь опасные существа, – в голосе Шепард проклевываются нотки нестойкого терпения. — Я не хочу, чтобы они пробрались на наш корабль. Секунду звучит молчание, но вскоре по ту сторону связи мужчина звонким голосом, признавая поражение, тянет: — Ладно. Твоя взяла... Стой, стой, стой. А, ворчье дерьмо! — Докладывай, – строго спрашивает Шепард, нутром чувствуя серьезные проблемы. — Створки захватов заклинило и не отвечают на запрос. Автоматически отстыковать корабль не получится, надо вручную. Капитан выдыхает сквозь зубы. — Только осторожно, – предупреждает она. — Не высовывайтесь из корабля без особой надобности и тщательно следите за вентиляцией и шлюзами. Если что – стреляйте по конечностям. — Эээ... есть, кэп, – удивленно отвечает пилот, и женщина отключает связь. Рыжие всполохи омнитула на ее руке гаснут, и Шепард оборачивается к инженеру лицом. Ее губы поджаты, а брови сведены к переносице, но более никаких изменений Айзек не замечает. Хотя стоило бы: их корабль застрял, как и «Келлион», но челноку не повезло больше – его попросту нет, так что «Нормандия» была единственным билетом домой, и этот билет стоило вызволить как можно скорее. Если тамошние техники не справятся с заклиненными захватами, то... То лучше об этом не думать. — То есть, план «Бежать» у нас теперь отсутствует? – спрашивает здоровяк, смотря на Шепард и прерывая тираду мыслей в голове Айзека. — Струсил, а, Вега? – усмехается она в ответ. — На борту есть кому отремонтировать стыковщик, – затем она поворачивается к инженеру и вопросительно вскидывает голову, а, получив ответ в виде открытой двери в очередной коридор, задорно выдает: — Пошли, паникёр. Пост транспортного контроля встречает их очередным видеосообщением на одном из мониторов. Кажется, что каждый раз они включаются сами по себе, то ли по велению чьих-то способностей к взлому, то ли от перебоя электричества. Но на сей раз, на экране отображаются лишь помехи. Дрожащий от испуга определено женский голос, доносившийся из динамиков, был тихим и умоляющим. Женщина оказалась француженкой, судя по картавому акценту, но преграды в иностранном языке сходили на нет во многом благодаря переводчику. — Они скребутся в дверь, – тихо говорит – почти что шепчет – она, и на фоне её голоса отчетливо слышно, как требовательно и размеренно что-то тяжелое стучит в металлическую преграду. — Карл и Джон пытаются вломиться сюда. Она судорожно вздыхает и замолкает. Сверху слышится стук когтей. — Но они умерли два часа назад, – она вздыхает еще раз, и её голос после этого становится несколько уверенным, а от того и жестким. — Карл и Джон умерли! Я сама видела, как их головы прошибло пулей насквозь. На «Ишимуре» подобных случаев было великое множество. Каждая видеозапись заполнена последними пожеланиями, будь то или прощание, или просьба, сочившаяся надеждой, или прямой и красочный посыл к чертовой матери. Люди реагируют на смерть по-разному, и кто-то совершенно отказывается умирать, до последнего вздоха и до последней пули пытаясь защищаться, а кто-то просто отдается в когти и зубы мертвых существ. Экипаж, поодиночке забившийся, словно крысы, по щелям и маленьким каютам, убивали без сожаления пару часов назад погибшие: их собственные любимые, друзья, родственники или просто товарищи. А потом, изуродованные, они лежат и молчаливо ждут дальнейшей своей участи. Терпеливо ждут, когда очередной заразитель превратит их тела в послушных некроморфов. Именно поэтому каждый встреченный человеческий труп Айзек расчленяет тяжёлыми ботинками, искренне надеясь, что безногие тела заразители трогать не станут. Но Шепард его действий совершенно не поняла. Даже после увиденного ею монстра. — О, Господи... – произносит француженка неожиданно на английском. На записи отчетливо слышатся два сильных последовательных удара, а затем шипение вырванной гидравлики и грохот упавшей двери, сопровождаемый противным металлическим скрежетом, словно когтями царапали по стеклу. Тихое приближающееся урчание заставляет женщину лишь испуганно вздохнуть и уронить некоторые предметы на пол. Урчание превращается в короткий рев, и запись оканчивается белым шумом, после которого она начинается снова. Повтор. — Они скребутся в дверь... Шепард смотрит на помехи на экране, и чем дольше она всматривается в мелькающие пиксели, тем больше ей кажется, что в серо-синих волнах вырисовывается зубастая слишком огромная для человека пасть. Задержавшись у мониторов, она выходит из поста последней. Их небольшая процессия двигается в относительном молчании. Изредка лишь Лиара, отвлекаясь от своего омнитула, спрашивает что-то у Айзека, а затем, получив вполне себе устраивающий ее ответ, утыкается обратно. Ее зоркие синие глаза подмечали каждую деталь на пути, вырисовывали силуэт каждого встреченного человеческого тела. Каждый труп, ранее убитого инженером очередного монстра, она поверхностно изучает, проведя над телом рукой, заносит данные в омнитул, а потом усиленно их шифрует и отправляет в заметки. Кажется, ей одной происходящее на «Ишимуре» безумие нравилось, как нравились все паранормальные и необъяснимые явления: протеане, Жнецы, некроморфы – всё это из одной тарелки аномалий. Её чутье обманывало редко, а сама же азари искренне верила, что сможет пролить свет на происходящие события. Может быть, по возвращении на Иллилум, в свой офис, она даже найдет время и напишет научную статью. А, быть может, напишет, будучи на Тессии. Дома. Айзек с удивлением отмечает излишнее ее любопытство и находит его несколько нездоровым, но, пусть и уже с меньшей охотой, продолжает отвечать на разнообразные вопросы азари, искренне надеясь, что та, наконец, насытится информацией и отстанет сама. — Я провела поверхностный анализ клеток тел некроморфов с аналогами человеческих и нашла явные отличия, – девушка равняет шаг с инженером, а затем вытягивает руку, показывая ему голограмму на омнитуле. Две ткани, одна из которых выглядит изуродованной. Серо-розоватый цвет клеток, где чуть ли не в каждой третьей наблюдается гипертрофия: клетки набухли, словно губки, и вышли за пределы положенных границ. Некоторые же единицы вовсе разорвались, оставляя после себя чернеющие участки. — Но я до сих пор не понимаю, какой разносчик инфекции может так быстро преобразовывать ткани. Мне нужно провести подробный биологический анализ. Думаю, вернемся мы на «Нормандию» еще не скоро, так что... Здесь есть лаборатория? — На медицинской палубе, кажется, есть, – Айзек поднимает левую ладонь и вызывает синий указательный луч, дабы свериться с маршрутом. — Мы туда и направляемся. — Очень хорошо, – кивает азари, убирая омнитул, и улыбается уголками губ. Отходить от Кларка она не спешит, и последний выжидающе смотрит на неё. — Я совсем растеряла свои манеры, – она обхватывает рукой плечо и слегка сконфуженно трет его ладонью, – забыла представиться. Доктор Лиара Т'Сони. Можно просто Лиара. Инженер усмехается, отворачивая голову и смотря вперед. — Будем знакомы, Лиара. Кларк подмечает, что теперь безбоязненно подпускает девушку к себе на достаточно близкое расстояние. Инопланетная внешность пусть напоминала человеческую, но всё равно вызывала смешанные чувства. Его озадачивала неизвестность из-за возможно отличающегося от людского поведения; прийти к непониманию с ее стороны. Однако смотреть на её синюшное, покрытое тонким слоем чешуи, лицо теперь уже можно было без опаски, и Айзеку даже стало интересно, что за щупальца у нее на затылке. А еще он отмечает, что сторониться её стал значительно меньше. Привык? Скорее всего. Как привык и к скрежету в вентиляции и тихому реву где-то в нутре корабля. По металлическим лестницам они продвигаются вниз, идут через петляющий коридор, образованный толстыми металлическими пластинами. Айзек двигается тихо, внимательно смотрит по сторонам, а затем вовсе замирает на месте и удивленно выпрямляется. — В чем дело? – тут же интересуется Шепард, через прицел винтовки разглядывая пространство над ними: из-за высоких потолков, уходящих в темноту, и пылевых облаков ничего не было видно. — Здесь было много убитых тварей, – зажатым в ладони резаком инженер показывает на небольшую площадку перед канатной дорогой. На полу даже в приглушенном освещении, которое присутствует практически во всех частях корабля, ясно видны многочисленные кровавые разводы, а рядом с поручнем осталась отстреленная рука-лезвие. Айзек водит фонариком по площадке, осматривая следы. — Но они же убитые, – луч попадает морпеху в лицо, и тот жмурится, а затем отмахивается, будто бы от мухи, без слов попросив убрать фонарь. — Причем дважды. Куда они могли деться? — Если бы я знал, – отвечает инженер и, осмотревшись последний раз, вызывает платформу. Та с тихим гулом медленно тянется к ним с другого берега. И когда платформа присоединяется к захватам, достигнув точки, стрелы заграждения расходятся, позволяя пройти внутрь, Кларк пропускает вперед себя Шепард и прошедшую вслед за ней кварианку. — Всех платформа не выдержит, – поясняет инженер, глядя на капитана. — Придется сделать два подхода, чтобы всем переправиться на ту сторону, – протянутой рукой он предлагает зайти и Лиаре. — Вы легче, так что можно отправить вас втроём. Мы прибудем следом. Он дожидается утвердительного кивка со стороны Шепард, а затем нажимает на голографической панели команду отправления. Платформа неторопливо отъезжает от площадки и вскоре скрывается за клубами газа и пыли, оставляя его наедине со здоровяком. — Как думаешь, выберемся отсюда? – вдруг спрашивает тот, поравнявшись с Кларком. Айзек наклоняет голову в его сторону, но, бросив быстрый взгляд на синюю броню, отворачивается. — Предпочитаю не заглядывать так далеко вперёд, – усмехается инженер. — Но, надеюсь, что да – выберемся. — Лишь бы патронов хватило на всех этих уродов. — Верно, – согласно выдыхает Кларк. Не согласиться здесь было очень трудно. С того берега доносится плавный щелчок: платформа в захвате. Айзек вновь вызывает её с панели, и вновь в округе раздается тихий гул работающего механизма. Когда платформа возвращается обратно, инженер тут же проходит вперед, едва поднялись стрелки. Солдат заходит внутрь следом, и, покачнувшись из-за отстыковки захватов, они покидают берег, чьи границы всё сильнее и сильнее терялись в рыжей пыли. Морпех переступает с ноги на ногу, меняя опору. — Я Джеймс кстати. Инженер вновь поворачивается к нему и на мгновение запинается: — А. Айзек. — Ага, знаю. Инженер трет ладонью шею, осознавая всю несуразность ситуации. — ... ага. Остальной путь они проехали в молчании. Вскоре Кларк выводит их через опустевшую и безмолвную диспетчерскую к долгожданной транспортной станции, где их терпеливо ожидает вагонетка, гостеприимно освещенная изнутри теплым светом, аналогичному от древних ламп накаливания. Он, не задумываясь, забирается внутрь неё и начинает настраивать маршрут, вызывая голографическую панель рядом с чертежом судна, но замирает на месте, осознавая, что не все спасатели торопятся за ним: Шепард остановилась на середине трапа. Она заглядывает внутрь и, поймав взгляд Айзека, машет ему рукой, подзывая к себе. — Можем поговорить? Он замечает, что ее лицо уже не было скрыто маской респиратора, открыв его наполовину. Видны, веснушки, усеивающие переносицу и щёки, потрескавшиеся и покусанные губы. Кларк с подозрением утвердительно кивает, совершенно не представляя, о чем может пойти речь, и идет следом за ней. Сойдя с трапа, капитан оборачивается к нему. — Ты сказал, что был в составе ремонтной бригады. Кто был с тобой еще? Опять вопросы. Инженер хмурится за забралом и, чуть склонив голову, смотрит на женщину исподлобья. — Два пилота, программист и офицер безопасности. — Маленькая команда для такого большого корабля, – тянет она, вкладывая в каждое слово порцию сомнения. — Не спорю. Она смотрит пронзительно, сощурившись, и мелкие морщины выстроились в ряд у внешних уголков глаз. В её взгляде – скептицизм; она продолжает не верить, находить все произошедшее слишком странным, и от чего-то возникает мысль, глядя на ее лицо, что она не поражена, не напугана, встретив некроморфа, а просто... удивлена. И она действительно удивлена. Она ждала Жнецов, взбунтовавшегося ИИ, другой инопланетной расы, разумной или нет – без разницы. А оказалось что? Перестроенный в опасное и уродливое создание человеческий организм. В их телах не угадывалась синтетика, отчет Лиары это подтверждал. Что тогда? Что здесь действительно произошло? Неизвестная форма жизни, похожая на Торианина, только действующая на мертвых? Ответов на вопросы нет, и это ее раздражает. А еще раздражает, что где-то там галактику разрывают разумные машины, а они находятся здесь. Черти знают где. — И где вся бригада сейчас? – спрашивает Шепард, не отрывая взгляда от инженера. Айзек хмыкает, прежде чем ответить, но не заставляет женщину долго ждать. — Не знаю, – капитан приоткрывает рот, чтобы высказать очередное сомнение, но Кларк ее немедленно прерывает, продолжая. — Последний раз я видел офицера на мостике, а программист где-то бродит по кораблю. Она озадаченно смотрит на него, а затем складывает руки на груди и слегка отклоняется назад. — А пилоты? — Вы видели их в фойе. — То есть кровь – это...? — Да, – он не дает ей договорить. Шепард звучно и показательно хмыкает. — А разве не должны были остаться трупы? — Должны. Айзеку надоедал этот разговор, по его мнению, явно перешедший в допрос, поэтому на последнем слове он неосознанно сорвался, ответив значительно резче и пренебрежительнее, чем должен был. Шепард недовольно качает головой и, расцепляя руки, торопливо направляется к вагонетке. Пропуская её вперед, Айзек заходит внутрь сам и прочно закрывает дверь, проверяя все засовы и гидравлику, а затем подтверждает заданный маршрут и нажимает на панели запуск двигателя. Покачнувшись, вагонетка начинает движение, щелкнув токоприемником, и, набирая скорость, с гулом уносится в чернеющий туннель.