Implications

Здание филиала фонда в Токио выглядело снаружи как стандартная офисная многоэтажка. И на свой следующий после возвращения из Берна день, Какёин не мог отрицать, что чувствует себя в нем по-настоящему уютно. К Швейцарскому штабу он за два месяца своего пребывания в нем так и не смог привыкнуть. На ходу просматривая верхнюю папку из небольшой стопки в руках, он вышел из просторной комнаты на 11-ом этаже, которую наотрез отказывался считать и называть своим официальным «кабинетом», но которая так или иначе была отведена местным руководством под его нужды. Место, где он мог бы просматривать и организовывать документы и информацию, ему действительно было необходимо, но считать сотрудничество с фондом Спидвагона своей работой Нориаки казалось неправильным. Подойдя к лифту и с выдохом закрыв обложку папки, он не успел протянуть руку к кнопке вызова как, подняв глаза вверх, прирос к месту. – Нет, ну... – Какёин усмехнулся и, не веря в происходящее, медленно закачал головой. – Чтобы ни единого разу не столкнуться за все те два года, а тут, сразу через пару дней, после того, как я вернулся - это-... – Ты не говорил, что возвращаешься, - не менее удивленно свел брови Куджо, опустивший руку от так и не нажатой ни одним из них кнопки вызова. Нориаки слабо улыбнулся. – Прозвучит глупо, если я скажу, что ты не спрашивал? – Глупо, - с раздражением в голосе согласился Джотаро. – Особенно учитывая то, что ты попросил меня не задавать тебе этот вопрос еще два месяца назад, по телефону, сказав, что сам сообщишь, как только будешь вылетать. Какёин тихо выдохнул и без слов кивнул на панель лифта. Куджо протянул руку и нажал на кнопку. – У тебя здесь кабинет? – разорвал тихое ожидание Нориаки. – Что-то вроде. У тебя? – Что-то вроде, - снова усмехнулся он. – Тяжело считать работой и получать деньги за что-то, что чувствуешь своим моральным долгом. Если бы возможности и время позволяли, нашел бы еще и обычную, «прокармливающую» работу. Тогда и диплом архитектурного университета бы без дела не лежал, и совесть была бы чище. Джотаро коротко и нейтрально промычал в ответ. Раздался тихий щелчок и дверь пустого внутри лифта отъехала в сторону. – Мне в архив, нужно отнести обратно эту старинную бесполезность по итальянцам, - проговорил Какёин, после того, как за ними изнутри закрылась дверь, и нажал на единицу, – а теб-… Куджо не дал ему возможности закончить вопрос, и, резко схватив за руку и заставив выронить папки на пол, прижал Какёина спиной к металлической стене рядом с панелью и ворвался в рот поцелуем. Нориаки промычал в ответ на такой грубый напор, но, как только почувствовал мягкое прикосновение чужих пальцев, приподнявших его подбородок, неосознанно закрыл глаза и расслабился. Не до конца понимая, что он делает, он обеими удобно освободившимися руками скользнул вверх на чужую спину, сжал на ней ткань плаща и, инстинктивно подавшись вперед, стал вторить жадным ласкам языка, сплетаясь с ним своим. Глухой стук крови в ушах разрезал звон остановившегося лифта – и Какёин, даже в охмеленном поцелуем состоянии осознавая, что автоматическая дверь вот-вот отъедет в сторону, взволнованно открыл глаза. К своему удивлению он увидел протянутые ему папки, которые сжимал в руке Джотаро, отстранившийся от него в абсолютно не ясный для него момент и стоявший уже на безопасном расстоянии шага от него. – 3 секунды, - пояснил Куджо в ответ на конфуз в его взгляде, пока дверь лифта отползала в сторону. Какёин с благодарным кивком взял папки в руки и, неслышно восстанавливая дыхание, приподнял уголок рта. – Удобно. Они вышли из лифта, пропуская внутрь троих человек. – Так тебе куда? – На стоянку. – Это ведь подземный уровень. – Спущусь по лестнице, - пожал плечами Джотаро, но не двигался с места. Нориаки поджал губы. – Значит, ты.. домой? – Собирался, - Куджо опустил руки в карманы брюк, будто бы и вовсе закрепляясь этим жестом на месте. Какёин прерывисто выдохнул, прекрасно понимая, чего от него ждет Джотаро. – ДжоДжо, здесь не очень удобно об этом говорить. – Можем подняться обратно в твой или мой кабинет. – Нет, - уверенно качнул головой Нориаки. – Значит, в архив. – Нет. Джотаро, утомленно вздохнув, развернулся в сторону лестницы, находившейся слева от лифта. – Тогда относи эти папки и спускайся на стоянку. Черная хонда в блоке А, у стены. Проследив за спускающимся вниз по винтовой лестнице Куджо, Какёин поднёс ладонь к правому виску и простоял с прикрытыми глазами на месте еще около минуты. После этого он повернулся влево и неторопливо направился вдаль по коридору, в отделение архива.

***

На стоянку он и сам решил спуститься по лестнице и шел не спеша, оттягивая каждую возможную секунду близящегося разговора. Он уже давно отлично знал, что ему нужно сказать и сделать, но до недавнего момента в лифте не так сильно сомневался, что у него это может не получиться. Различать марки машин ему не пришлось: белую ткань чужих брюк, ярко контрастирующую на фоне черного металлика высокого авто, он заметил без труда и так. Джотаро сидел с открытой водительской дверью, опустив шнурованные туфли на асфальт, держал сложенный белый плащ на коленях и, поднося ко рту сигарету, то и дело выдыхал клубы серого дыма перед собой. Услышав приближающиеся шаги, он повернул голову в сторону Нориаки и, сделав последнюю затяжку, бросил окурок на асфальт. К как минимум еще трем другим. – При дочери хоть так не дымишь, одна за одной? – Пытаюсь бросить. Это первые за пару дней. – Ты наверстал, - усмехнулся Какёин. Куджо молча кивнул на соседнюю дверь, и Нориаки, обойдя машину вокруг, сел на соседнее с ним сидение и закрыл за собой дверь. Джотаро сделал то же. Пытаясь быстро и первым найти нужные слова, Какёин в итоге дал тишине между ними простояться с минуту, только лишь накалив воздух. – Скажи что-нибудь, - не выдержав, выдохнул он и откинулся затылком назад, к спинке кресла. – Сказать должен как раз ты. Нориаки отвел глаза к окну. – Я надеялся, что после того случая в отеле ты поостынешь и ко мне, и к самой идее. – Надеялся, даже беря в расчет то, что я об этой идее тебе сказал после? – хмыкнул Куджо. – Да, даже так. Было бы проще, если бы ты.. ничего такого уже не чувствовал. – Было бы проще, если бы мы оба ничего не чувствовали. Если бы вообще никто ничего не чувствовал, - согласился Джотаро. Услышав шорох, Нориаки повернулся в его сторону и проследил за тем, как Куджо, уже снявший шапку, отложил белый плащ на сидение сзади. Он не успел ничего возразить, когда Джотаро приподнялся с сиденья и, согнувшись в спине, не перекинул левое колено через его ноги, нависая над ним всем телом. Какёин не мог видеть перед собой ничего, кроме выступающих под черным гольфом ключиц, но четко чувствовал частое дыхание у своего правого уха, за вьющейся прядью. Спустя миг оно сменилось приглушенным голосом. – Но меня раздражает не то, что мы никак не «поостынем», а то, что мы уже несколько лет ломаем эту бесполезную драму. Нориаки тут же ощутил вжавшийся ему в низ живота чужой твердый пах и сомкнувшиеся на кончике его уха губы – и неосознанно прогнулся навстречу. – Учитывая обстоятельства, это всё точно не комедия, Джотаро, - пробормотал он, неуверенно кладя ладони на чужие плечи перед собой и медленно начиная блуждать ими по изогнутым линиям ключиц. – В том, что я соглашусь с тем, что ты хочешь изменять со мной своей жене, для меня мало смешного. – Какая это к черту измена, если мы с ней-… – Я знаю, - прервал его Какёин и опустился руками на грудь. – Но это не важно. Вы семья, а это неправильно. Куджо шумно выдохнул ему на ухо и сжал коленями бёдра, заставляя Нориаки сделать рваный глоток воздуха и чуть сползти по спинке сиденья вниз, опустившись ладонями на чужие бока, повыше пояса брюк. – Моя семья наполовину не вернулась из Каира 9 лет назад. И ты та её часть, с которой я все еще хочу и могу быть. Что в этом неправильного. Какёин, закрыв глаза, не находил, что сказать, и только вздрагивал всем телом от прикосновения чужих губ и языка к мочке уха, у серьги. – Я хотел сказать «нет», сразу после того, как прилетел из Берна, - проговорил он, закрадываясь пальцами обеих рук под край гольфа и осторожно касаясь теплой кожи. – Но я специально оттягивал и звонок, и встречу. Джотаро уже сдавливал его бёдра своими, сокращая последние миллиметры дистанции. – Потому, что это опять было бы точкой, - Нориаки перебрался ладонями по тонкой полоске оголенной кожи над ремнем с боков на спину. – И потому, что боялся, что сказать это «нет» тебе в лицо я не смогу. – Вот и не говори, - прохрипел Куджо до того, как полностью вжался в него пахом. Какёин выпустил стон и скользнул руками по чужой спине вниз, с силой вонзаясь пальцами в бёдра. Над его ухом в ту же секунду раздался прерывистый выдох. – Я не хочу его слышать. Нориаки прикусил губу и снова выгнулся вперед, почувствовав приятное трение о плотно натянутую ткань у молнии собственных брюк. Обе руки Джотаро зарывались в рыжие волосы на его макушке, а рот не отстранялся от правого уха, обычно прикрытого длинной прядью, лаская его по всему контуру губами и языком, и раз от раза всё настойчивее смыкая на нём зубы. Рвано и шумно глотая воздух и подаваясь вверх вслед за каждым жарким трением ткани о ткань, Какёин поднялся дрожащими пальцами по напирающим на него бёдрам и аккуратно коснулся ладонями их внутренней стороны почти у самых передних карманов. Он почувствовал, как Куджо моментально накрыла крупная дрожь, и как он, отозвавшись мычанием, несдержанно прикусил мочку его уха. Плотнее зажмурив глаза от приятной боли и не сумев подавить стон, Нориаки рьяно впился пальцами в кожу под белой тканью. Губы Джотаро снова отвлеклись от ласк, чтобы дать ему самому глухо простонать, и медленно опустились ниже, к шее, заставляя Какёина сильнее запрокинуть голову назад. Наощупь, и от этого дразняще медленно расправляясь с двумя черными ремнями, Нориаки чувствовал, как каждое трение чужой ширинки о его собственную становится всё более нетерпеливым, а дыхание, которое по-прежнему улавливало его ухо - более тяжелым. В тот момент, когда он, наконец, опустился пальцами под чужое белье, Куджо грубо прикусил зубами кожу на его шее и застонал от удовольствия. Какёин распахнул глаза и замер не столько от боли, сколько в ошеломившем его удивлении от прозвучавшего в стоне слова. Не видя лучшего способа прояснить то, не показалось ли оно ему, Нориаки обхватил ладонью чужую плоть, тут же делая плавный рывок вверх – и Джотаро, крепче стиснув пряди рыжих волос, опять, вслух и уже четче промычал его имя. Не фамилию. Никому кроме самого Какёина невозможно было в полной мере понять и ощутить, насколько это было для него непривычным, значимым и – от того – возбуждающим до безудержной дрожи. В голос протяжно застонав, Нориаки крепче сжал ладонь, подставляясь шеей под новый укус, и, не в силах больше сдерживаться, второй рукой стал наспех расстегивать пуговицу на собственных брюках. Его трясущиеся пальцы, только опустившие вниз молнию, грубо отстранила соскользнувшая с его затылка правая ладонь Джотаро, которая в ту же секунду закралась под тонкую ткань. Прогнувшись в спине настолько, насколько это позволяло их тесное положение, Какёин в немом выкрике наслаждения приоткрыл пересохшие губы, не в силах сделать вдоха или выдоха. Он чуть склонил голову набок, откуда не прекращали раздаваться отрывистые хрипы в такт их теперь уже обоюдным рывкам, и прижался ей к чужому виску, улавливая приятный запах темных волос и терпкость проступившего на коже пота. – Скажи еще раз, - выговорил он. – Ха? – Имя. В дымке ожидания, с закрытыми глазами и оглушенный собственными стонами и стуком бьющейся в висках крови, он не сразу понял, что Джотаро приподнял голову вверх и сильнее согнулся в спине. А почувствовав это и открыв глаза, увидел хищный взгляд прямо перед своим лицом - и в тот же миг ощутил резко накрывшие его рот губы. Нориаки снова закрыл глаза, перед которыми уже и в темноте мелькали яркие пятна из-за постепенно сводящего его с ума блаженства от ускоряющихся скольжений по плоти, и свободной рукой ухватился за чужое бедро. Он толкался навстречу и старался собственной же ладонью поддерживать ритм, задаваемый Куджо, который отстранялся от его рта только для того, чтобы дать им обоим сделать несколько спешных глотков воздуха – и снова впивался в его губы, глотая стоны за них обоих и будто бы намеренно не давая больше сказать ни ему, ни себе ни единого слова. Джотаро окончательно разорвал поцелуй, когда они оба были почти на грани, упираясь покрытым поволокой взглядом в такие же, едва лишь приоткрытые глаза под влажными короткими прядями рыжей чёлки. – Нориаки, - охриплым, но твердым голосом проговорил он, заставляя Какёина в ту же секунду в полном экстазе вжаться затылком в спинку сиденья и зажмуриться. – Да… – простонал он и, накрыв ладонью чужую плоть сверху, стал изливаться Куджо в руку, чувствуя горячую влагу и на своих пальцах. Даже на время провалившись в вакуум совершенного восторга, Нориаки ощутил, как Джотаро снова прижался к его уху, и слышал, как тот восстанавливает сбившееся дыхание. Они не двигались еще несколько минут, пока более-менее не пришли в себя. Когда Куджо чуть приподнялся и ловко вернулся на свое сидение, Какёин не сдержал неслышного безрадостного вздоха: он слишком быстро привык к приятному чувству давления, веса и жара чужого тела рядом с собой. Он принял в руки протянутую ему салфетку, которую Джотаро вытащил из бардачка машины, и снова откинулся к спинке кресла, упираясь взглядом в потолок машины. – Я правда никогда не обращался к тебе по имени? – разорвал тишину Куджо, открыв отделение, полное окурков, и бросив туда оба скомканных клочка бумаги. Нориаки отрицательно качнул головой. – Поверь, я бы заметил. – Странно, - Джотаро потянулся к шапке на приборной доске. – Мне казалось-.. Он замолк и Какёин вопросительно повернул голову в его сторону. – Не важно. – Нет, что? – сконфуженно сдвинул брови уже Нориаки, глядя, как Куджо прикрывает глаза козырьком и делает выдох. – Я говорил его без тебя. Какёин озадаченно не выпрямлял бровей и продолжал непонимающе смотреть в его сторону. – В смысле-.. Он заметил, как Джотаро недовольно скривил губы, явно борясь с какой-то неловкостью. И тогда, наконец, сообразил. – ..А. Прости. Я понял. Нориаки и сам смешался и перевел взгляд к окну, снова давая повиснуть молчанию. – Тебя подвезти? – первым нарушил его Куджо, поворачивая ключ в зажигании. – Если тебе никуда срочно не нужно, было бы неплохо, - спустя пару секунд кивнул Какёин. – Отсюда неудобно добираться. – Не голоден? – уже положив одну руку на руль и, чуть склонив голову, он взглянул на Нориаки. Тот усмехнулся и вскинул бровь. – Ты что, теперь предлагаешь вместе где-нибудь пообедать? – Ну да, - серьезно, не отводя взгляда от его лица, согласился Куджо. Какёин поджал губы и снова искоса уставился в окно автомобиля, на серую бетонную стену, у которой тот был припаркован. Он прекрасно понимал, на какой другой вопрос он, фактически, давал ответ, соглашаясь или не соглашаясь на обед на пару. Так же, как знал и то, что дал этот ответ самому себе еще в недавнем последнем стоне. – Давай, - спустя какое-то время проговорил он, поворачивая голову обратно в сторону Джотаро и кивая, – я не против.