Implications

Переступив порог и оказавшись в зале с приглушенным освещением, полном сигаретного дыма и запаха алкоголя, Какёин стал взглядом искать нужный ему угол. Трудной эта задача не оказалась, и он уже через несколько секунд направился к чёрному фортепиано, со стороны которого раздавалось плавное мелодичное звучание. Он дождался, когда музыка затихнет, и аккуратно подал голос. – А ведь и правда – если гений, то во всем. Нориаки мягко улыбнулся в ответ на одновременно и испуг, и решительность на повернувшемся к нему лице. – Вы из людей босса? – холодно проговорил парень за пианино. – Разве мой итальянский звучит настолько убедительно? - усмехнувшись, Какёин качнул головой. - Нет, я не имею к нему ни малейшего отношения. Вернее, моё отношение к нему исчерпывается желанием отплатить за то, что он сделал моего друга инвалидом несколько лет назад. Парень, одетый в эксцентричные пиджак и брюки с десятками немалых по диаметру сквозных отверстий в них, настороженно свёл брови. – И что вам от меня нужно? Предупреждаю сразу: своих я выдавать не стану. И в качестве заложника от меня не много пользы. Нориаки серьёзно кивнул и покосился взглядом на столик в стороне. – Мне нужно лишь 10 минут твоего времени, Фуго, не больше. Можешь их мне уделить? Несколько удивленный, Паннакотта осмотрелся вокруг. Какёин видел по сосредоточенности в чужих глазах, что парень ни на секунду не упускал из мыслей то, что знал и понимал и он сам. То, что безопасность Фуго в самой ничтожной степени зависела от количества людей вокруг - но вот от неё безопасность всех остальных зависела чуть более, чем полностью. Спустя несколько минут Паннакотта всё-таки неторопливо прошел к указанному ему столику. Нориаки прошагал следом и опустился на стул напротив. – Только один вопрос, - осторожно, но твёрдо продиктовал своё условие Фуго. – Хорошо, - кивнул Какёин и тут же поднял взгляд на чужое лицо. – Почему ты сейчас здесь? Парень недоуменно уставился на него в ответ. – В каком смысле? – сбито проговорил он, одним выражением своего лица выдавая то, что об этом «смысле» он отлично догадывался. – Мой друг сейчас выходит на связь с Бруно, Джорно и остальными, - Нориаки отметил чужие напрягшиеся плечи и тут же поднял вверх ладонь и добавил: - чтобы помочь. Та задача, которую они поставили перед собой, перед нами уже давно, и у нас есть кое-какая полезная информация, которой мы готовы поделиться. Мы, честно говоря, следили за всеми вами уже какое-то время, и немало знаем о каждом. А, когда стало известно, что один из вас откололся от группы, я не удивился, что это ты. Фуго стиснул зубы, а Какёин только терпеливо прикрыл глаза. – Я меньше всего хочу сейчас звучать нравоучающе или высокомерно или еще каким-то неприятным для тебя образом, но-.., - Нориаки выдохнул. - Я примерно понимаю, что ты чувствуешь. Я не пришел тебя уговаривать или переубеждать - хотя должен бы, потому что нам нужен и важен каждый союзник - я просто хочу спросить, не будешь ли ты жалеть и не жалеешь ли ты, может быть, уже о своём решении. Паннакотта продолжал недоверчиво сверлить его глазами. – Вы же сами только что заявили, что понимаете, что я чувствую, - он поджал губы. – Так зачем вы специально приходите сюда, чтобы задать мне этот вопрос? – Потому, что понимаю и догадываюсь об ответе, я и пришел, – легко улыбнулся Какёин. – Ты ведь не знаешь, где их искать. А я знаю. И еще я знаю, что тебе давно нужно с кем-то поговорить. Потому что ты гораздо серьезнее других смотришь на ситуацию и запутываешь в голове самого себя. Потупив взгляд, Фуго на время замолчал. А когда заговорил – его голос уже звучал неприкрыто израненным. – А какая здесь может быть несерьезность? – не поднимая глаз, пробормотал он. – Идя против босса, они роют себе могилы. Вы и ваш друг не из Пассионе – вы можете отступить и скрыться в любой удобный для вас момент. Но мы все – нам некуда больше идти. И если они не уберут босса, то за предательство их-… - Фуго сам оборвал свои слова и прикусил губу. Какёин участливо выдержал минутную паузу. – Тебя это устроит? Паннакотта поднял сконфуженный взгляд. – Если никто из них не вернется, - спокойно уточнил Нориаки, - твою совесть это устроит? Взгляд Фуго застыл. – Ты ведь не мог не думать об этом. Парень сжал руки, лежавшие на столешнице, в кулаки. – Ты спокойно примешь то, что тебя с ними в этот момент не было, и что ты один просто был достаточно осторожен, чтобы вовремя отступить? Паннакотта уперся подрагивающими локтями в дерево стола и запустил пальцы в волосы на висках, скрывая от Какёина лицо. – Я пытался отговорить их здравым смыслом, но.. - он плотнее сжал пальцами волосы, - не думаю, что хоть когда-нибудь по-настоящему верил в него сам. Я больше не знаю, что должен делать. Я не знаю, что правильно, а что нет. И я не знаю, где во всем этом моё место. Нориаки снова неосознанно прикрыл глаза, не в силах отрицать резонанса чужих слов с его собственными ощущениями и мыслями - пусть первые и относились к абсолютно другой и более опасной ситуации. Он выдохнул, и отстраненно уставился вбок. – Думаю, ты всё знаешь. Тебе просто страшно. Так же, как и другим – но ты свой страх осознаешь острее, и практически зациклился на нём. Фуго не поднимал головы и молчал. – Ты расцениваешь их поступок как «предательство» с позиции общественного – а вернее вашего, внутригруппировочного – мнения, и поэтому клеймишь его как зло. Но чисто на.. уровне своих чувств ты знаешь, что они действуют правильно. «Правильно» по своим собственным определениям, не по чужим, - он усмехнулся. – Так, как действовал ты, когда справедливо сорвался на том профессоре, несмотря на угрозу отчисления. Какёин снова сделал небольшую паузу и перевел глаза на по-прежнему прятавшего лицо Паннакотту. – И кроме этого ты чувствуешь себя обязанным перед Бруно и остальными. За то, что после того, как от тебя отвернулась семья, они стали для тебя новым – если не первым настоящим – домом. Я не поверю, что «здравый смысл» тебе настолько дорог, чтобы ты не захотел плюнуть на всё, переступить через себя и свои опасения и рискнуть ради них. И ради того, чтобы получить то, чего бы ты хотел сам. В этот момент Какёин почувствовал вибрацию сотового в кармане пальто и, сделав рукой жест, что сейчас вернется, вышел из-за стола и отошел в дальний угол бара. – Я закончил с делами в Морио. Обошлось почти без жертв, к счастью. Как у вас ситуация? Нориаки на время задумался о том, попросить ли Джотаро вылететь к ним и помочь в деле с Пассионе. Но, быстро сопоставив то, что тот разобрался с гораздо более сложной ситуацией в Морио в одиночку, Какёин почувствовал, что просить помощи им, вдвоем с Полнареффом, ему неловко. Даже ему - а Полнарефф и подавно был бы категорически против. – Кажется, здесь кое-что закрутилось, но мы планируем разобраться за пару-тройку дней. – Всё в порядке? – Да, под контролем, - заверил его Какёин. – Как только всё разрешится, я позвоню. – Хорошо, - Куджо выдержал паузу и неуверенно перешел к другому вопросу, по которому, вероятнее всего, и звонил изначально. – Завтра крайний срок по бумагам экспедиции. Мне нужно подать документы. Нориаки в мыслях усмехнулся с того, насколько очевидно для него в чужом голосе сквозила осторожная взволнованность. Он оглянулся на Фуго, всё еще в полной мере чувствуя ту иронию всех собственных сказанных слов – которые он с равным успехом мог адресовать самому же себе – и, прикрыв глаза, сделал вдох. – Впиши в них меня. В ответ послышалась сперва тишина, а потом - глубокий размеренный выдох. – Ты серьезно? – Абсолютно серьезно, Джотаро, – проговорил Какёин, не в силах сдержать приподнявшиеся кверху уголки губ. Куджо, уже не скрывая облегчения, опять выдохнул и негромко пробормотал: – ..Спасибо. Нориаки вслух усмехнулся и снова прикрыл глаза. Он чувствовал, как растворяется у него тяжесть в груди и насколько наивно светлеет взгляд на будущее. Пусть определенным оно виделось только на ближайшие два года – оно ему нравилось гораздо больше, чем могло понравиться какое-то другое, на 5 или 10 лет. – Твою благодарность заслужил не я, а скорее один мой собеседник, благодаря которому я кое-что для себя уяснил. – Но уяснял ведь ты. Уже не пытаясь стереть с губ улыбку, Какёин обернулся через плечо и снова взглянул на Фуго, который медленно приподнимал голову над столом и отнимал лицо от ладоней. – Мы с ним как раз не закончили один разговор по делу, так что мне нужно идти. Созвонимся вечером. Расскажешь, как всё прошло. – Да, хорошо. Удачи. – И тебе. Вернувшись за стол, Нориаки извинился перед Фуго и опустился на свой стул. Он больше не собирался давить на Паннакотту убеждениями. Теперь он ждал только его ответной реакции - какой бы та ни была. И, когда парень поднял на него взгляд исподлобья, эта реакция была ему вполне ясна по одним только решительности и сосредоточенности, читавшихся в его глазах. – Вы сказали, что знаете, где они, так?