Сестренка "Исчадие Ада"

      Вот и закончился седьмой год моего плачевного обучения в школе. Семестры я окончила из рук вон плохо, но меня все устраивает! Правда вот Уке собрался серьезно за меня взяться, но ничего... Не таких еще доводила.       Погода стояла поистине летняя - светило ласковое солнышко, на небе не было ни облачка...        Я медленно шла домой. Не хочу туда возвращаться. Там куча этих братьев, которые считают просто своей косвенной обязанностью спросить, как у меня прошел день, сколько двоек и замечаний я получила, отчитать меня по полной программе. Гораздо же лучше одному - живешь только для себя, никто тебя не трогает, все идеально... И зачем этот горе - папаша отправил меня к сыновьям этой тетки? "Я волнуюсь за тебя, когда ты находишься дома без присмотра" - объяснял он мне. А, что ж, позвольте поинтересоваться, ты меня в семь лет одну киданул и успешно укатил в командировку?! И, вот сейчас, на четырнадцатом году моей никчемной жизни, он вдруг вспоминает, что у него дочка одна живет, оказывается! И вместо того, чтобы самому о ней позаботиться, он просто скидывает ее на своих будущих пасынков. Чем жизнь не малина?       Опять с не очень веселыми мыслями я пришла домой. Царило какое - то непонятное оживление. Уке колготился на кухне, собирая какой - то немыслимых размеров баул с различными продуктами. Масаоми что - то писал на листочке и тыкал ручкой в аптечку - видно проверял наличие медикаментов. А, к чему, собственно говоря, у них тут такой праздник души? - Кхе - кхе! - прокашлялась я, чтобы на меня обратили внимание. - О, Дея, ты уже дома! - улыбнулся Масаоми. - Дея, мы бы тут хотели поговорить с тобой, - начал Уке.       Небось опять училка позвонила и нажаловалась какая я плохая. - Это не по поводу школы, - успокоил он меня, - но к этому мы тоже потом вернемся... В общем, Иори по решению своей школы едет в летний лагерь вожатым.       Молодец какой! Я за него очень рада! Даже похлопать вот готова... А, если серьезно, то что вы от меня хотите?       Я исподлобья посмотрела на адвоката. - Ты едешь вместе с ним, - выдохнул Уке, - в его смену, то есть, он будет твоим вожатым. - Что ты сказал, о, крушитель прекрасных планов моего отдыха? - меня всю перекосило. Наверное, сейчас я была похожа на дауна или психически больного человека. - Дея, это всего лишь на месяц. - Что?! И мне целый месяц провести в этой... Этой... Как бы сказать по деликатней, - хотя о чем это я? Я и деликатность - вещи несовместимые, - короче, не поеду. - Поездка оплачена, так что это не обсуждается! - знаешь, Уке, ты мне сейчас отца напомнил, - Айра тоже едет. - Ну, хоть что - то радует в этой отвратительной жизни. Когда выезжаем? - Завтра днем.       Я недовольно фыркнула и поплелась в комнату. Прекрасней некуда! Если раньше я могла преспокойно уйти к Айре, то теперь нам вместе с ней сидеть под контролем этого огородника целый месяц! Что же я такого натворила в прошлой жизни, что Бог меня так не любит?!

***

      Масаоми не горел желанием отправлять нас в этот летний лагерь. - Зачастую там полная антисанитария, кормят плохо, медикаментов нет, - говорил он.       Но добренький братик Иори, подстрекаемый Футо "под свою ответственность" все - таки уговорил его отпустить меня с Айрой в этот долбанный лагерь. - Пусть и вожатым будет плохо! - смеялся идол.       Если у старших братьев и были какие - то сомнения насчет нас с Айрой, то я их тут же развеяла. Погожим майским днем, еще в школе, когда заняться мне было особо то и нечем, я решила заняться актом вандализма и разрисовала одну из школьных стен всякими нехорошими словами и рисунками. - Лагерь так лагерь, - сдался Масаоми, опасливо косясь на дергающееся веко Уке. - Вот и славно! - обрадовался Футо.       Добрый доктор Айболит с "мамкой - надзирателем", конечно же, не ударили в грязь лицом и собрали своего младшего братишку с сестренкой, как в кругосветное плаванье. Чего они нам только не положили - и ветровки с более утепленными куртками(а, вдруг там будет холодно по вечерам?), и резиновые сапожки(от наводнения, да?), ну, и по мелочи там - шапки, шарфы, две аптечки и т.д. и т.п. - Вы думаете, что за тот месяц, который они там проведут в лагере, случиться трескучий мороз и небольшое локальное потопление, да? - рассмеялся Хикару. Нам же с Иори оставалась только смириться со всем этим набором "необходимых для лагеря вещей"       На следующий день, как и договаривались, мы всей дружной компанией - Масаоми, Уке, Иори, Айра и я выехали в этот лагерь со странным названием "Сунагава". Этот лагерь находился у подножия высокого холма, поросшего густой травяной растительностью. С севера этого возвышения наблюдалась чисто - синяя речка, а с запада - небольшой яблоневый и вишневый сады. На этом все достоинства его заканчивались. Первым, что зацепило при подъезде к этому "чудеснейшему" месту, было диковинное сооружение под условным названием " ШЛАГБАУМ!!! ПОСТОРОННИМ ВЪЕЗД ЗАПРЕЩЕН!!!" Этим самым "шлагбаумом" служил трухлявый пень и небрежно кинутое на него повалившееся дерево. - Вот мы и на месте, - фальшиво - бодрым голосом проговорил Уке, выходя из машины. - Мы на месте! Ура! - обрадовалась Айра.       К нам тут же подбежала толпа ребят нашего возраста. - А, вы и есть Иори - сан, наш вожатый? - спросила какая - то девчушка. - Да, это я, - он улыбнулся и чуть наклонился к ней, - как тебя зовут? - Лейко... - смущенно проговорила она и чуть отошла назад. Какая наивная...       Тут из какой - то полуразвалившейся будки выбежала девушка лет семнадцати - восемнадцати. Она была среднего роста с хорошо сформированной фигурой. Ее густые рыжие, немного вьющиеся волосы отливали множеством золотых искорок на фоне уже заходившего солнца, а зеленые, бутылочного цвета глаза так и светились добротой. - Добрый день, - бархатным голоском проговорила она и улыбнулась, - вы веди Иори - сан, да? - Да, а вы Мизуки, если я не ошибаюсь? - и опять садовник нацепил ласковую улыбочку. - Ага. Пойдемте я вам все здесь покажу.       Мы прошли за этот "ШЛАГБАУМ!!!" к небольшому деревянному одноэтажному домику. Вы хотите сказать, что мы будем здесь жить?! Ну, не, к такому меня жизнь не готовила! - Таких домов на территории лагеря ровно десять В каждом домике имеется две комнаты. Та, что большая - для детей, а поменьше - для вожатого. Этот лагерь строился еще во время русско - японской войны и устроен так, что в любой момент его можно превратить в военную часть. - А, бомбоубежище имеется? - загробным голосом проговорила я.       Мизуки - сан вдруг посуровела лицом. - Кстати, медленно проговорила она, косясь на меня, - начальник лагеря Сото Есида - бывший военный.       Ну, вообще прям зашебись! Мало того, что на меня раньше адвокаты давили, так теперь еще и военные в отставке примутся!       Мы подошли к нашему новому месячному месту обитания. Этот домик был каким - то уж очень хлипким, того и гляди, рухнет. - Вы не смотрите, что домики кажутся такими хлипкими. Они могут выдержать ударную волну любой силы, - и Мизуки - сан для пущей убедительности постучала несколько раз кулачком по стенке этого чудесного строения. Со стены тут же свалились несколько добротных кусков штукатурки.       Я иронично посмотрела на своего будущего вожатого и по совместительству старшего брата. Тот лишь неопределенно пожал плечами, так и говоря - "Откуда я мог знать...?" - Показывайте лучше комнату детей, - вздохнул Уке.       В комнате немилосердно пахло краской. Дощатые полы "радовали" глаз неоднородными мазками поверх прошлогоднего слоя краски. Между щелями этих досок пробивалась зеленая трава.       Вдоль стен стояли железные кровати с клетчатой сеткой. На них свернутые в рулон лежали какие - то жалкие намеки на матрас, подушки и постельное белье.       В углу комнаты стояла одинокая тумбочка. - О, тумбочка даже есть, - обрадовалась Айра и дернула за дверцу. Дверца тут же осталась в руках моей светловолосой подруги.       Мне стало плохо. Я была готова разрыдаться, поклясться быть хорошей девочкой до конца своих дней, учиться на одни пятерки, лишь бы меня здесь не оставляли, но во время заткнув свою истерику, деликатно промолчала. - Да, кровати и тумбочка старые, - согласилась вожатая, глядя на мое, то краснеющее, то белеющее лицо, - зато полы свежеокрашенные. - Это мы заметили, - вздохнул теперь уже Масаоми.       Дальнейшая экскурсия по лагерю ввела старших братьев в полный ужас. Чтобы помыть руки, нужно отстоять большую очередь. Туалет представлял собой насквозь продуваемое деревянное сооружение с отверстиями в полу. Над этими дырами гневно жужжали осы и прочая летающая живность. По углам, выедая глаза, смердели кучки чего - то белого, хлорки, кажется... - А где моются дети? - отходя от потрясения спросил доктор Айболит. - Там, - махнула Мизуки - сан куда - то в сторону леса. - Где - там? - удивился Иори, предчувствая что - то нехорошее. - Душ находится в лесу, - пояснила рыжеволосая.       Уке несколько секунд буравил девушку немигающим взглядом. - Из каких - таких стратегических соображений душ построили в глухом лесу? - чуть ли не взвыл он, - чтобы русские шпионы не вычислили, где моются японские солдаты, да? - Раньше это была угольный отсек, - тихо прошептала вожатая. Масаоми схватился за сердце, а Уке снял очки, протер их какой - то тряпочкой, и снова одел. -А, как тут кормят? - спросил адвокат.       Зеленоглазая тут же забегала глазами. - Хорошо кормят, зачастила она, - почти каждый день манная каша на воде. Но с маслом. И чай с бутербродом. Хлеба очень много. Дети его растащат в течение дня по комнатам и ночью доедают.       ААААААААА!!! Выпустите меня отсюда! Я беззвучно зарыдала на плече у подруги. Что же это такое творится то, а? Почему мне так не везет?!       У Масаоми с Уке сделалось такое лицо, словно они оставляют нас, как на каторге... Хотя, почему КАК? ЭТО ОНА И ЕСТЬ!       Первый Асахина откуда то вывел местную медсестру и провел ее к машине, зачем то потыкал пальцем в "красный крест" на лобовом стекле. Продемонстрировал ей наши аптечки, рассказал для чего предназначен каждый препарат. - Я врач, понимаете? - взволнованно проговорил самый старший брат. Он, видимо, решил, что "карьерная солидарность" как - то спасет наше безвыходное положение. - Понимаю, - кивнула медсестра, явно не догоняющая, что от нее хотят. - А это мои младшие брат и две сестры, - он указал на нашу троицу. - И Сатсуки? - громко сглотнула она. - И Сатсуки, - не дрогнул Масаоми. - Но мне известно, что только Канэко ваша сестра и скоро сменит фамилию. - А, Айра дочь нашей двоюродной сестры, - поскольку мама подруги работает в медицинской лаборатории, то они друг друга неплохо знают.       Медсестра отошла от брата на безопасное расстояние. - Вы не волнуйтесь, - проблеяла она, - у нас есть телефон. Девочки будут звонить вам. Да, и Иори - сан присмотрит за сестрами.       Братья перетащили наши вещи в комнаты и вручили Иори немалую сумму денег. - Зачем? - удивился садовник. - На всякий случай! - отрезал Уке, - ведите себя хорошо. Дея, я это тебе в первую очередь говорю, ясно? - Ясно, - дрожащим голосом проговорила я.       Быстренько попрощавшись, Уке и Масаоми скрылись из виду. Моя надежда на то, что они сейчас передумают и заберут меня отсюда рухнула.       Я хотела уже высказать "Иори - сану" все, что я о нем думаю, но тут раздался душераздирающий, скрежущий звук. - Это что такое? - подпрыгнул брат и огляделся по сторонам. - Это наш горнист, - ответила Мизуки, - идемте сейчас на плац. Детей распределят по отрядам и мы пойдем на ужин.       Какой кошмар...