ДИВЕРСАНТ

      Размещением курсантов на "Нормандии" занялась Трейнор. В конце концов, это была её инициатива - проверить, что происходит в Гриссомской академии. Пусть теперь немного поломает голову над тем, как разместить на корабле еще восемь человек, включая директора и преподавательницу. Конечно, фрегат SR-2 поражал своими размерами, превосходя предшественника, погребенного на Алкере, почти вдвое, но это совсем не значило, что количество спальных мест на нем увеличилось в той же пропорции.       В общем, коммандеру не особо хотелось забивать себе голову этими мелочами. Ему нужно было подумать над другими вещами, куда более масштабными. Например, примарх Виктус, которого они оставили на Цитадели, прислал уже три гневных сообщения на личный терминал Шепарда, выражая недоуменное возмущение тем фактом, что теперь он вынужден терять время среди "оскорбительной праздности и безмятежности живущих на станции безумцев, уверенных в своей безопасности, в то время как его сородичи гибнут на Палавене". Шепард мог ему только посочувствовать, поскольку испытывал похожие чувства.       Но планируемое Совещание, которое должно было решить судьбу галактики и Земли в том числе, уже дважды откладывалось по разным причинам. То саларианская Далатресса заявила, что не собирается обсуждать ничего с "агрессивными зверями", имея в виду, разумеется, кроганов, то кроганы объявили, что планируют вместо разговоров скормить всех "пучеглазых пыжаков" своим варренам. Шепард сначала пытался разумно поговорить с представителями враждующих рас сам, но потом понял, что вся проблема сводилась к тому факту, что ни саларианцы, ни кроганы не хотели первыми принимать приглашение поучаствовать в Совещании, поскольку это означало бы их готовность идти на уступки. Поэтому Джон без зазрений совести переложил решение этой дурацкой дилеммы на плечи дипломатов Альянса, а сам предпочел заняться насущными проблемами, в числе которых и оказалась эвакуация курсантов академии Гриссома.       Сообщение примарха свидетельствовало лишь о том, что пока дипломаты не добились успехов. Совещание снова откладывалось. И этот факт злил Джона до такой степени, что он готов был перестрелять всех жаждущих урвать кусок побольше политиков, в списке первым значился Удина, Советник на Цитадели от людей.       Если так дальше пойдет, Земля может позабыть о спасении. Но Шепард предпочитал не предаваться пессимизму и заняться чем-то конкретным. И первым делом ему нужно было доставить спасенных курсантов на Цитадель, чтобы там уже Командование решило, что с ними делать. Нужно ли привлекать их к бою, либо же отправить на строительство протеанского устройства - мощного оружия против Жнецов, еще не получившего название. В перспективе.       Джон находился у себя в каюте и проверял данные по "Церберу", собранные СУЗИ на орбите академии. Ничего нового не было, по-прежнему не ясно, зачем Призраку понадобилось тратить свои время и ресурсы на захват курсантов. Да, среди них были талантливые биотики, уже доказавшие полезность. Но стоила ли игра свеч?       Или эти студенты могут вытаскивать кроликов из своих шляп, или у "Цербера" слишком много ресурсов. Хотя, если судить, к примеру, по Дэвиду Арчеру, юноше-гению, спасенному Шепардом от изуверских издевательств его собственного же брата почти год назад, то Джон был склонен верить тому, что у каждого курсанта априори должно быть припрятано как минимум по одной шляпе.        И все же неприятное чувство какой-то нестыковки продолжало шевелиться внутри, причиняя досадливое неудобство.       Прошло около четырех часов с тех пор, как десантная группа вернулась с задания и Джокер взял курс к ретранслятору. За это время коммандер успел побаловать себя душем, поужинать (по земному времени, принятому, как стандарт, на фрегате, как раз было около семи вечера) и написать ответное сообщение примарху с просьбой набраться терпения и обещанием в скором времени прибыть на Цитадель, чтобы лично - а как ему не хотелось! - снова переговорить с представителями враждующих рас.       В бою куда легче. Убей или будешь убитым.       Джон снова спросил себя, что было не так с Гриссомской академией. Перспективные студенты-биотики нужны были Призраку. Быть может, он хотел их превратить в ручных хасков? Но зачем тратить на них столько сил? И куда подевалась Джек?       Этот вопрос тревожил его больше остальных. Джон еще раз попытался сделать запрос в элизиумский космопорт, где, как рассказала Сандерс, Джек должна была высадиться. Там ему подтвердили, что женщина с таким именем - Жаклин Нот - действительно сошла с гражданского транспорта, но больше её никто не видел. И сейчас Шепард гадал, что бы это могло значить: у неё неприятности или, что вероятнее, она решила вернуться к прежнему образу жизни?       Шепарду вообще трудно было представить Джек в роли преподавателя, а вот допустить мысль, что его бывший напарник соскучился по прежним «делам», как бы это ни отрицали курсанты и Сандерс, было проще простого. Джек оставалась неотесанной дикаркой внутри, и перевоспитать её за год было невозможно. Так что, попросив элизиумских диспетчеров сообщить ему, если у них зарегистрируется некто с таким именем, он удобно расположился на диванчике, закинув ноги на стол. Большего он сделать все равно не мог. И не должен был. Где бы ни была Джек, она могла о себе позаботиться.       Джек - училка.       Джон почувствовал, как по губам растянулась ухмылка. И эта мысль тут же всколыхнула в нем другой образ «училки», куда более подходящий.       За это время он ни разу не вспомнил о недавнем неблагодарном упреке доктора Латвил. И ни разу его не посетила мысль о ней. До сего момента.       Опять неприятное чувство ответственности за глупую смерть кадета Прэнгли всколыхнуло постепенно переполнявшуюся чашу вины на плечах. Не зная зачем это делает, Джон вышел в сеть Альянса и нашел личное дело кадета, быстро пробежался глазами. Как ни прискорбно это было констатировать, биография этого человека не была яркой или запоминающейся. Ничего необычного. И рассуждая логически и непредвзято, потеря кадета Прэнгли практически ничего не значила для человечества, если только с математической точки зрения. Минус один.       Но даже такой сугубо мерзкий и циничный подход к рассмотрению вопроса не спас Шепарда от непонятного чувства какой-то невосполнимой потери. Относиться к человеку как к математической единице, не несущей особой значимости, всегда легко, если только эта единица не твой друг, член семьи или любимый. «Минус Прэнгли» для Шепарда значил мало, несмотря на то, что коммандер изначально пытался спасти всех, если у него была такая возможность. А как насчет других "минусов?" Его собственных?              Минус Томас Рейд, погибший на Камале и стартовавший как раз этот самый список; минус Беринг, Румен, Клочков, Мэй на Элизиуме; минус Эшли Уильямс, потерянная на Вермайре; минус Джейкоб Тейлор, юстицар Самара, нашедшие смерть на базе Коллекционеров - эти математические единицы значили очень много для коммандера, поскольку все они были его друзьями и сослуживцами. Так что боль доктора Латвил от утраты кадета Прэнгли можно понять. И наверное, можно понять и её упрек.       Почему-то Шепарда не оставляли в покое недавние события, стоило о них вспомнить. Он сам не заметил, как, порывшись в базах Альянса, нашел досье на Далем Латвил, названной директором Сандерс "величайшим умом человечества". Биография преподавательницы отличалась от биографии ее студента множеством признанных наград, публикаций, научных работ, в названия которых Шепард даже не пытался вникнуть. Ему ни о чем не говорил каламбур из слов "Биоматематические разработки по молекулярному прогнозированию генетически заложенных биотических способностей", и он даже не стал читать последующий список её работ. Довольно внушительный, кстати. Даже имелся диплом по нейрохирургии. Семья доктора Латвил была из рабочей среды, так что в приводимых цитатах научных мужей о ней часто упоминалось слово "самородок".       Ну и ну. Кто бы мог подумать, что в таком хрупком голубоглазом создании может быть столько ума. Вот кого стоит привлечь к работе над протеанским устройством! Шепард отметил про себя, что неплохо бы упомянуть о ней адмиралу Хакету. И опять он вспомнил этот открытый, смелый упрек: "Это вы виноваты!.."       Чтобы отвлечься, он спустился на третью палубу и прошел к главной батарее. Там обитал Гаррус, вечно калибрующий что-то в перерывах между миссиями и попойками с коммандером, хотя последнее держалось в строгом секрете от остального экипажа. Шепард любил поддерживать дисциплину.       - Тебе не надоело? - спросил он по привычке, имея в виду калибровку. Турианец оторвался от своего занятия и изобразил нечто, что человек бы истолковал как "пожать плечами".       - Помогает выбросить из головы все прочие мысли. А сейчас в них нет ничего оптимистичного. Сам знаешь.       - Точно, - Шепард присел на ящики и расслабленно прислонился спиной к стене. Такая поза явно бы удивила многих членов экипажа, если б кто-то вздумал сюда сунуться, но все знали, что главная батарея занята турианцем и что там делать попросту нечего. А еще Джон не отказался бы выпить, вот прямо сейчас. Но капитан корабля не мог себе этого позволить. Только не на борту.       - Тебя что-то беспокоит? - Гаррус как никто другой был проницателен в отношении Шепарда и мог безошибочно угадать его настроение. Их взаимоотношения, которые сейчас Джон с безграничной уверенностью мог бы классифицировать как крепкую доверительную дружбу, не всегда были такими.       В те времена, когда они сражались с Сареном, их скорее можно было назвать напарниками или даже сообщниками, имеющими одну цель. Гаррус был предан и всегда выручал, но он не одобрял многих решений, принятых коммандером, и той одержимости, с какой Шепард зачастую добивался своих целей. И если сначала турианец просто молчал, то после Агебиния** взаимопонимание между ними и вовсе дало крупную трещину. Вакариан тогда здорово разочаровался в своем друге, пытаясь внушить ему, что сделанное с Халиатом было не просто актом справедливости, а актом кровавого возмездия.       Шепард даже и не подумал спорить тогда или как-то успокоить совесть друга. После Агебиния наступила такая легкость, которая, вполне возможно, и позволила коммандеру сосредоточиться на поисках Сарена.       Это молчаливое неодобрение Гарруса сначала навевало холод между ними, не позволяя сблизиться. Да Шепард не сильно и старался, поскольку считал турианца хоть и отличным солдатом, но довольно наивным и идеалистически настроенным. Сам коммандер давно утратил всякие иллюзии насчет "мира во всем мире" и "светлого будущего". Он просто выполнял свою работу, и это ему хорошо удавалось. Он надеялся спасти человечество, но особо не верил в то, что если ему это удастся, все вдруг начнут верить в добро, заботиться друг о друге и каяться в своих грехах. Пройдут годы, время сотрет весь ужас войны со Жнецами, и человечество вновь станет самим собой: амбициозным, агрессивным, жаждущим власти и денег, прозябающим в бюрократии... Шепард предпочитал думать, что сражается не за политиков и бизнесменов, а за таких же сирот-мальчишек, каким и он был когда-то, за беспомощных стариков, беззащитных перед могущественной жатвой Жнецов, за матерей, прячущихся в развалинах домов от каннибалов и хасков...       Проклятье. Мысли о Земле никак не уходили. В данный момент - и это тоже не давало ему покоя - он не сражался за их спасение, а протирал штаны на главной батарее, теряя время в беседах с Гаррусом.       Вакариан когда-то был идеалистом, и это делало их дружбу невозможной. Но потом турианец, спасший галактику от Сарена, стал никому не нужен. Совет чхал на его предупреждения о Жнецах, а Шепард был мертв... И тогда Гаррус взял все в свои руки и стал Архангелом, снайпером, вышибавшим мозги криминальным авторитетам на «Омеге». Кто бы подумал, что прежний идеалист Гаррус, работавший в СБЦ скорее ради идеи и патриотизма, превратится в убийцу-одиночку. И вот тогда, когда Шепард спас бывшего напарника от алчущих его крови бандитов, их взаимоотношения стали обрастать взаимопониманием, а после акта возмездия над Сидонисом, в котором Шепард, не моргнув глазом, принял участие, Гаррус признался...нет, не что ошибался, так как нельзя назвать ошибкой принципы, а то, что понял, каково это - пылать ненавистью и жаждой мести. И, пожалуй, именно после этого между ними укрепилась настоящая дружба.       И теперь главный калибровщик в галактике мог безошибочно угадывать, когда коммандеру что-то не давало покоя.       - Даже не знаю... - начал Шепард задумчиво. В этот момент он ощутил знакомую вибрацию корабля. Палубы всегда плясали так, когда пилот приближался в ретранслятору.       - Джокер? - позвал Джон пилота, и тот тут же откликнулся.       - Скоро достигнем ретранслятора, коммандер. И сможем наведаться в "Чистилище", чтобы пропустить стаканчик! Вот все рты пооткрывают, когда увидят со мной новую СУЗИ!       Джефф успел отпустить еще пару шуточек, пока Шепард не велел ему сосредоточиться на своих обязанностях. Хотя оптимизм Джокера как нельзя кстати развеивал мрачное настроение.       Через полминуты Джон задал наконец мучивший его вопрос.       - Тебе ничего не показалось странным в последней вылазке? В академии?       Гаррус взял время на размышление.       - Если только то, что во время боя ты случайно угодил мне прикладом по челюсти... - попытался пошутить он. - А так все было как обычно. Но тебе так не показалось?       - Сам не пойму, - коммандер с ноткой недоумения вздохнул. - Сначала я был удивлен тем, что "Цербер" тратит время и военные силы на этих курсантов, в то время как Жнецы захватывают все больше планет, в том числе подчиненных Призраку, но, принимая во внимание весомые успехи этих курсантов, я могу свыкнуться с мыслью, что их потенциал стоит этих ресурсов.       - Погоди немного, - жвалы на "щеках" турианца зашевелились, выдавая его замешательство.- Говори попроще, ты же не на военном собрании! Неужели ты думаешь, что что-то в этом нечисто? Зная одиозность Призрака, я буду этому не удивлен.       - Вот и я о том. Пожалуй, стоит еще раз проверить данные, чтобы...       Внезапно его прервал какой-то невыносимый гул, и в ту же секунду "Нормандию" тряхнуло так, что Шепард и Гаррус, не подготовленные к такому космическому кульбиту, оторвались от пола и подлетели на несколько метров вверх, ударившись о переборки. Свет погас, погрузив все вокруг в черноту, но тут же зажглись аварийные маяки, которые, впрочем, тоже работали с перебоями.       Коммандеру повезло: сознание он не потерял. Но голову ушиб просто отлично, из рассеченной брови, заботливо зашитой доктором Чаквас, снова брызнула кровь и залила ему глаз. Джон быстро протер его и поднялся. Тело, казалось, не слушалось, по крайней мере, не так как обычно. Наверняка перебои с гравитационной системой.       Он огляделся. Повсюду валялись инструменты Гарруса, его самого же было не видно.       - Гаррус? - позвал коммандер, с трудом поднимаясь. Удар о переборку был очень неприятным.       - Я тут... - турианец лежал в двух метрах позади.       - Ты цел?       - Если не считать боли от удара твоего приклада, то вполне, - снова отшутился он и тоже поднялся. - Что случилось?..       - Джокер! Докладывай! - Шепард бросился к двери, но она была заблокирована. Аварийная система в целях безопасности загерметизировала все двери. - Джокер! СУЗИ! Что происходит?       Ответом был только треск короткого замыкания. Кое-где локационно вспыхнул пожар, и Гаррус бросился за огнетушителем. Пока турианец боролся с огнем, Шепард вскрыл двери главной батареи и, убедившись, что его другу не требуется помощь, выбрался наружу.       По всей палубе сновали перепуганные члены экипажа. Они пытались разблокировать двери кают и других помещений, повсюду были разбросаны столовые приборы и кухонная утварь: экипаж как раз собирался ужинать. Завидев коммандера - а Джон к тому времени уже успел взять себя в руки и надеть привычную маску хладнокровия - многие перестали суетиться и позволили себе вспомнить о профессионализме, хотя эта ситуация была из ряда вон выходящей. Что и говорить, неожиданная атака, если это была атака, всегда страшнее ожидаемой. Она выбивает людей из колеи, заставляя их поддаваться панике. Так что Шепарду пришлось гаркнуть пару железных приказов, чтобы одернуть некоторых в меру впечатлительных особ от драматической составляющей: "Мы все умрем!". Благо таких оказалось мало, но коммандер по привычке взял их на заметку.       Лифт не работал, так что нужно было найти другой путь на вторую палубу. Он бросился к аварийной лестнице и быстро вскрыл замок, но тут же выругался: та была завалена грузом. И это на его корабле! Разозлившись на того кретина, который руководил распределением грузов, и поклявшись пристрелить его к хасковой матери, Шепард нашел другое решение.       Поскольку он всегда имел основательный подход ко всему и не так давно потратил пару часов на изучение планов своего обновленного инженерами Альянса фрегата, то он прекрасно знал, что неподалеку находится вентиляционная шахта, через которую можно проникнуть на вторую палубу.       В полумраке мигающих аварийных огней он не сразу нашел необходимый люк, но вот незадача: тот был закрыт на обычный дедовский замок внушительных размеров. Шепарду не хватило даже могучих рук, чтобы открыть его, а подходящих инструментов вблизи не наблюдалось.       - Коммандер, возьмите это! - послышалось сбоку, и он увидел рядом с собой знакомое лицо преподавательницы. Не успев подумать, какого хаска она тут делает, Джон увидел в её руках монтировку. Молча схватив инструмент, он попытался сбить замок.       Замок не выдержал такого напора, и вскоре коммандер уже снимал крышку люка.       - Что вы здесь делаете? - поинтересовался он, не отрываясь от своего занятия.       - Мы с доктором Т'Сони обсуждали одну очень важную проблему, когда все произошло, - последовал ответ.       - Она в порядке? - спросил он и протянул монтировку обратно.       - Конечно, в порядке, я взяла её у вашего турианского друга, - удивленно отозвалась женщина.       Шепард едва не выругался.       - Я говорю о Лиаре...       - Ох, простите, я бываю иногда не слишком сообразительной, - смутилась та, и Джону показалось, что щеки её залились румянцем. Хотя при таком тусклом свете можно было и ошибиться.       - Доктор Т'Cони в порядке.       - А вы?       - Я тоже, - пробормотала она робко. - Думаю, мне лучше вернуться обратно в её каюту.       И прежде чем он успел еще что-нибудь спросить, она убежала.       Усмехнувшись тому забавному факту, что все гении, наверное, немного глуповаты в реальной жизни, Джон принялся выполнять задуманное. Проползти через вентиляционный люк оказалось немного сложнее, чем он предполагал, поскольку тот явно не был рассчитан на комплекцию взрослого мужчины. Но кое-как, ругаясь на чем свет стоит и не позволяя приступам клаустрофобии затуманить мозг, коммандер таки дополз до нужного выходного отверстия - оно находилось в метрах десяти - и обнаружил с облегчением, что оно не было закрыто. То ли недосмотр обслуживающего персонала, то ли просто везение. Но благодаря чьей-то проявленной халатности Джону не пришлось ползти обратно. Это было бы куда неудобнее.       Выбравшись из люка на вторую палубу, он оказался прямо перед информационным центром. Коммандер огляделся и обнаружил, что тут никого нет. Хорошо это или плохо, он не знал. Основная часть экипажа, очевидно, находилась на третьей палубе во время ужина, но здесь все равно должны были оставаться дежурные офицеры, и Саманта в том числе.       Но долго искать не пришлось. Дверь в кабину пилота была разблокирована. Очевидно, успели сломать замок, и, еще не добравшись туда, Джон уже услышал взволнованную знакомую речь "через нос" Трейнор:       - Скорее, мистер Моро! Надо восстановить связь и снова запустить все системы корабля! Экипаж заблокирован на палубах, а кое-где начался пожар!       - Знаю, знаю! - услышал он и ответ пилота, уже без шуточек. - Если бы СУЗИ хоть немного подсказала мне, как такое могло произойти, я бы давно перезапустил все системы! Но наша красотка попросту оставила меня с носом и... О, коммандер!       - Джокер, докладывай! Нас атаковали? - это был вопрос, который волновал коммандера больше остальных. Он уже бывал в такой ситуации, и, помнится, для него это плохо закончилось. Повторять такое не хотелось.       - Никак нет, коммандер! - успокоил его пилот. - Это не атака, а чертова поломка!       -Точнее.       - Точнее пока не могу! СУЗИ направилась в главное ядро, чтобы перезапустить системы, но почему-то её нет ужасно долго! Что, если её прекрасная платформа расплавилась? Или на неё упала переборка? Я этого не выдержу!       - Джокер, по делу, - строго напомнил коммандер. Моро был лучшим пилотом, которого Джон когда-либо знал, но его болтливость и инфантильность иногда сводили с ума!       - Хорошо. По делу, - пилот перестал бесполезно тыкать по аварийным сигнальным сообщениям на терминалах и вскочил, слегка пнув кресло прихрамывающей ногой. - Черт, от этих датчиков все равно никакого толка! По делу, коммандер: я взял курс в Туманность Змеи, загрузил все данные и уже собирался было пройти через ретранслятор - вы сами помните - как вдруг: бабах! Корабль неизвестно где!       - Хаск побери, Джокер, я и без тебя знал минуту назад все, что ты сказал! Где сейчас находится "Нормандия"?       - Если бы работал навигационный компьютер, я бы непременно сказал вам, коммандер! А так - мне остается только гадать на кофейной гуще! Ну, или составлять карту звездного неба, будь у нас в запасе тысяча лет!       - Трейнор, где СУЗИ?..       Секретарь уже открыла было рот, чтоб ответить, как вдруг, мигнув в последний раз, свет снова вырубился и тут же включился. Как обычно. Мониторы Джеффа начали перезагрузку. Датчики блокировки двери загорелись зеленым огнем.       - Я здесь, коммандер, - отозвался роботизированный голос СУЗИ, отрадный слуху.       - СУЗИ? Отлично. Что произошло? Только, пожалуйста, на доступном языке.       - Я постараюсь упростить форму своего отчета, чтобы он был более доступен примитивным формам мышления, - отозвалась та.       - Ты шутишь. Это хорошо, - вздохнул Джон с облегчением. - Значит, не все так плохо? Каково состояние корабля на данный момент?       - Я перезагрузила всю систему. Все двери разблокированы, локальные вспышки пожара уже потушены, разгерметизации не произошло. Из экипажа есть раненые, но не серьезно.       - Второй вопрос: что произошло?       - Я пока анализирую последние данные системы, чтобы понять это, коммандер. Это займет пару минут.       - Тогда скажи, где мы находимся? Джокер, - обратился он к пилоту, который уже делал какие-то расчеты в навигационном компьютере.       - Мы...э-э-э... секундочку... Что за белиберда? - не понимал он. - СУЗИ, кажется, этот ящик сошел с ума!       - Навигационный компьютер вышел из строя. Потребуется время, чтобы его починить. Точнее: три дня, четыре часа и двадцать семь минут по предварительным данным.       - Почему так долго? - удивился Шепард. - Разве ты не можешь просто перезагрузить его?       - Перезагрузка не поможет, коммандер, так как повреждены основные данные, а все прочие - стерты. Мне придется заново переписать их и составить соответствующие алгоритмы перемещения, в том числе восстановить классификацию ретрансляторов по их вторичности. Я уже запустила этот процесс, но в моих базах памяти хранятся лишь девяносто девять и семь десятых процента карты изученного звездного неба. Остальные три десятых процента придется восстанавливать путем сверки предыдущих векторов пути, что и займет вышеуказанное мной время.       - Понятно. То есть мы должны три дня торчать в космосе неизвестно где? В разгар вторжения Жнецов? - эта мысль не привела Шепарда в восторг. - А как насчет систем жизнеобеспечения?       - Все в порядке, коммандер. Все системы функционируют стабильно.       - Наши щиты?       - Сто процентов, коммандер.       - Боеготовность "Нормандии"?       - Не считая поломки навигационного компьютера, все в порядке.       - То есть я правильно понимаю, что у нас все отлично, кроме того, что мы неизвестно где и не можем проложить нужный нам курс? - это обстоятельство показалось Шепарду чрезвычайно странным. Никогда в жизни у него ничего не ломалось так... избирательно.       - Все верно, коммандер, - спокойный голос СУЗИ, казалось, придал всем троим в кабине немного оптимизма. - Я закончила анализ последних данных системы перед её отключением. При приближении к ретранслятору система автоматического управления запросила подтверждение рассчитанной транзитной массы тела для перемещения по вектору через "коридор" ретранслятора. Механическим воздействием пилот исправил предложенное значение на ноль целых две десятитысячных доли от общей массы, что повлекло за собой перерасчет транзитной массы и составление нового алгоритма перемещения через "коридор", в то время как бортовая система уже вошла в корреляционную зависимость от экстраполяционных данных рассчитываемого вектора...       - Стоп-стоп, СУЗИ, помни про примитивное мышление! - прервал её отчет Шепард. - Что все это значит?       - Если позволите, коммандер, - начала Трейнор и, получив одобрительный кивок, затарахтела: - СУЗИ говорит о том, что мистер Моро вручную исправил рассчитанную массу "Нормандии", но слишком поздно для того, чтобы навигационная система успела выполнить перерасчет. Таким образом, мы вошли в ретранслятор, но, поскольку сделано это было неправильно, он и отправил нас по неправильному "коридору"...В данном случае, неизвестно куда.       - Я что сделал?! - удивился Джокер, хватаясь за кепку с надписью "SR-2". - Что за бред, Трейнор? Думаешь, я бы не запомнил того, как исправлял чертову транзитную массу?       - Извини, Джефф, - встряла СУЗИ. - Но все данные свидетельствуют о том, что ты ошибся. Полагаю, люди склонны ошибаться.       - Эй-эй, что за бред! - похоже, Джокер от этого обвинения растерял все свои колкости. - Шепард, клянусь тебе, я бы такого не забыл! Это какая-то компьютерная лажа! Я страдаю от синдрома Вролика, а не от старческого маразма!       Ничего не понимающими глазами Джокер уставился на коммандера, но тот, сложив руки на груди, загадочно молчал. Все замерли в ожидании его решения.       Но Джон еще сам не принял никакого решения.       Поверить в то, что случайный выброс из ретранслятора произошел исключительно из-за ошибки пилота, можно, но Шепард знал Джокера уже давно. Тот был болтуном и шалопаем, но пилотом исключительным. И все же: всегда что-то бывает впервые, никто не застрахован от ошибок. Сейчас важным было не выяснять, кто виноват, а придумать, что делать дальше.       - СУЗИ, что с нашей стелс-системой?       - Все в порядке, коммандер.       - Мы можем включить её, чтобы не быть такими заметными?       - На какое-то время - да. Но стелс-система вырабатывает колоссальное количество энергии. Слишком долго использовать её нельзя, если мы не хотим поджарить весь экипаж.       Шепард кивнул.       - Тогда пусть она будет включена, пока это возможно. Потом вырубай. Продолжай восстановление навигационных данных и определи наше местоположение, - сказал он четко и сухо. Он сам уже замечал, что всегда говорил так, когда отдавал приказы. Возможно, выработалась привычка. - Сейчас это самое главное. Сосредоточь все ресурсы на этой задаче, она первостепенная. И не вступай в контакт ни с кем из экипажа, кроме меня. Даже с Джокером - это ясно?       - Могу я узнать, в чем причина подобного приказа? - поинтересовалась та.       Глаза пилота совсем округлились от недоумения.       - Нет. Не сейчас, - коммандер пока оставил свои подозрения при себе. - Джокер, тебе поручаю проверить все системы корабля, в особенности - его боеготовность. А также следить за пространством вокруг, и, если вдруг появится неопознанный объект, будь то астероид или Жнец, первым делом сообщай мне.       - Ай-ай, коммандер, - отозвался тот и, что-то буркнув под нос, сел в кресло и отвернулся. Он явно был обижен, но у Джона не было времени сюсюкаться с ним.       - Трейнор, ты должна составить список наших потерь и состояния экипажа. Отчет я жду уже через полчаса.       - Так точно, сэр.       - Кстати, что у нас со связью?       - Все в порядке, - почему-то ответ СУЗИ его не удивил.       - Тогда свяжись с Цитаделью по шифрованному каналу и переведи сигнал в рубку голосвязи. Мне нужно кое с кем связаться.       - Будет сделано.       Почувствовав, что вышедшая из-под контроля ситуация снова начинает стабилизироваться, Шепард покинул кабину пилота, оставив Джеффа тихо чертыхаться под нос, а мобильную платформу СУЗИ, вернувшуюся из ядра, отстраненно анализировать данные, как и подобает обычному компьютеру.