Три неба над уровнем моря

POV Nami Оказавшись в своей комнате, я рывком захлопнула дверь за собой и размашистым шагом направилась к креслу, что стояло перед зеркалом. Комната моя была простенькой, даже в чем-то аскетичной: кровать без особых изысков, с обычными панелями былец, застланная персиковым покрывалом без узоров, на окне такого же персикового оттенка легкие шторы, сбоку от окна шкаф из темного дерева со строгими линиями и минималистичной отделкой. В углу у двери — простой стол для письма, рядом с ним удобный деревянный стул. На столе — лишь книги да письменные принадлежности. Над столом — полка для других книг и свитков. Но вот угол, где стояло трюмо с зеркалом, был сияющей жемчужиной в этой невзрачной простенькой ракушке. На столике стояло множество различных флаконов с духами, наборов косметики, расчесок и заколок, все это разбавлялось статуэтками, игрушками, фарфоровыми куклами, одетыми в традиционные наряды Страны Облака. Это был мой девичий уголок, средоточие романтики и ностальгии, так присущей женскому полу. Конечно же, здесь была и моя детская фотография с родителями. Живая, с насыщенными, яркими цветами, в искусно выполненной металлической рамке, что овивала края фото узором из серебристых стеблей и золотистых листьев на их концах. Она стояла прямо рядом с поверхностью зеркала. А само зеркало было как в гримерной театра — обрамленное крупными круглыми лампами по всему периметру, создающими мягкий, равномерный и рассеянный свет на сидящем перед ним. Однажды увидела такое за кулисами театра в столице — и не переставала мечтать о нем до тех пор, пока отец, неизвестно откуда об этом прознав, не подарил мне его в мой День Рождения. Тогда я едва могла забраться на роскошное кресло перед зеркалом, и папе приходилось меня поднимать и садить в него самому. Но чувствовала я себя в нем перед таким трюмо настоящей звездой! Этот предмет мебели со мной уже много лет и видел, наверное, каждую из моих эмоций. Я резко опустилась в кресло, отчего старые детали в нем протяжно скрипнули, и, опустив локти на стол, резко подняла глаза на свое отражение. Разгневанная и обозленная. Господин Каюми не понимает, просто не понимает! Это ведь всего один случай, единственный! Разве после этого ко мне нужно приставлять охрану? Это ведь… это как закрыть ребенка в теплом доме после единичной простуды! Мне хотелось ударить кулаком по столу, но такой родной и любимый стол было жаль. Мне нужно развиваться как шиноби. Если у меня не будет на это свободы действий, то я действительно буду недоучкой-неженкой, которую постоянно надо будет опекать и защищать. Но вернуться в академию я не могу, так как на меня возложены обязанности дипломатического посла. Я, конечно, не люблю решать конфликты силой, но, в конце концов, иногда случается и так, что ее нужно применить. И у меня есть все необходимые навыки для этого! Того, что я получила за годы обучения искусству ниндзя, мне вполне достаточно! И один случай еще ничего не решает! Даже ниндзя иногда проигрывают в бою! Я стиснула кулаки до боли, а затем внутри меня будто что-то щелкнуло, и я медленно разжала их, снова поднимая взгляд на свое отражение. Теперь разгневанная, озлобленная и… разочарованная в себе. Ведь это действительно были всего лишь хулиганы. Пожалуй, я и правда просто недоучка, и господин Каюми был прав. От этого щемило сердце, а слезы то и дело набегали на глаза, и я едва могла их сдержать усилием воли. Такие мысли были болезненными, они задевали за самое живое и трепетное, что у меня было. Я злилась, хотела отмести от себя эти мысли, но в глубине души какой-то едкий огонь выжигал слова «Это правда». Это было сложно… Слишком много мыслей роилось в голове, которые я то отбрасывала, то принимала. От этого наваливалась еще большая усталость, мне и ссоры с господином Каюми хватило, чтобы чувствовать себя не лучшим образом. Я взялась за голову ладонями, потирая виски; это не особо помогало, но монотонные действия позволили хотя бы совсем чуть-чуть успокоиться. На этом моменте в дверь ко мне и постучали. — Войдите! — крикнула я, к удивлению для себя, не стараясь быть приветливой. Я была уже как выжатый лимон, да и к тому же, это поместье дяди, и, наверное, вся прислуга уже в курсе нашей ссоры с Каюми-саном. Дверь открылась так же резко, как я пригласила войти. Оборачиваться у меня желания не было, кто-то сделал два размашистых шага с порога внутрь комнаты, и на секунду шаги прекратились. А вместо них раздался донельзя удивленный голос, который тем, что был мне знаком, немало удивил и меня: — Опаньки! Забавная, ты, что ли?! Я, встрепенувшись, дернулась на кресле, развернулась почти молниеносно и с удивленно распахнутыми глазами выпалила: — КираБи-сан?! Мой гость — да, это был именно он, мой попутчик и спаситель, — рассмеялся раскатистым басом, держась за живот. — Вот уж кого здесь встретить не ожидал, но рад все равно, что тебя я узнал! — КираБи-сан замахал руками и зачитал короткий речитатив, что мне снова резануло уши. Ах да, я ведь и забыть успела, что он любит разговаривать рэпом. Он прошел дальше, вглубь комнаты, и остановился неподалеку от кресла, на котором я сидела. Я не приглашала пройти, но и отказывать явно не собиралась — во-первых, это был человек, который помог мне в сложной ситуации, а во-вторых, я просто еще не отошла от удивления из-за того, что вижу его здесь. — Так ты, выходит, дипломат? — поинтересовался он с усмешкой, а я только в этот момент подумала: а действительно, зачем он здесь? Я не говорила ему о том, чем занимаюсь, да и вид у меня был при нашей первой встрече совсем не посольский. Значит, он узнал об этом у кого-то другого. Прислуге в поместье незачем было об этом болтать постороннему человеку, пусть даже и шиноби. А если у него было дело ко мне как к послу, то перед этим он должен был переговорить с моим дядей, и мне должны были доставить сообщение о том, что мне следует ожидать визитера. Стало быть, он ко мне не по делу, которое я могу решить как дипломат, а значит… — Вы — мой сопровождающий? — я сразу же озвучила свою догадку, а он в ответ закивал, широко улыбаясь. — Приказано сопровождать посла страны мне, чтобы посол не оказался в беде, йоу! — КираБи-сан снова зачитал речитатив, а до меня начали доходить те детали миссии, которые я раньше не могла уловить. Ведь… Каюми-сан не сегодня это спланировал. Не только сейчас, после нападения на меня хулиганов. Он заранее вызвал опытного шиноби — наверняка джоннина, — чтобы тот сопровождал меня в моем дипломатическом визите. Значит… он уже давным-давно не считает меня достойной шиноби, он не доверяет мне как выпускнице академии ниндзя, он уже какое-то время подумывает о том, чтобы приставить ко мне защиту. А этот инцидент… Удачное стечение обстоятельств, повод показать, кем он на самом деле меня видит, и здесь ему не пришлось прикрываться вежливыми фразами и выдумывать сказки о какой-нибудь «формальной необходимости». Здесь все было налицо, без прикрас. Возможно, если бы я не встретилась с КираБи-саном по пути сюда, я бы так и не узнала о том, что сопровождающий для меня был вызван заранее. Это было продумано до мелочей, и для меня это было вопиюще унизительно — осознавать, что меня считают никем уже столь долгое время. Я, совершенно забыв о том, что нахожусь в комнате не одна, уронила голову на поставленные на локти руки и разочарованно ею покачала, с болью закусывая губу. Казалось, что так меня не унижали еще никогда. Конечно, я и сама знала, что я далеко не лучший ниндзя, который мог бы быть в Стране Молний. Но чтобы мне об этом напоминали таким образом… Нет, такого еще никогда не было. Наверняка Каюми-сан наконец добился своего — он слишком долго капал моему дяде на мозги, даже удивительно долго, ведь дядя просто помешан на моей безопасности. Странно, что ко мне не приставили вооруженную до зубов охрану в самом начале моей дипломатической деятельности. Я чувствовала себя глупой и наивной: ведь все к этому шло уже давно, почему же я не замечала очевидных знаков? Казалось, мир вокруг наконец сбросил свою фальшивую пеструю вуаль и предстал мне в таких красках, в каких он должен был давно мне явиться. Дядя и Каюми-сан — не уважали мою честь шиноби, я — не шиноби, а недоучка, за которой нужен глаз да глаз, и чем я гордилась все это время — непонятно. Больно, было просто по-человечески больно… — Эй, забавная! — сбоку от меня донесся взволнованный голос КираБи-сана, и я слегка вздрогнула. — Случилось чего? Я пожала плечами и устало обернулась на мужчину, моих губ коснулась извиняющаяся грустная улыбка. Что делать? Лукавить и придумывать отговорки? В другой момент я бы именно так и сделала — скрыла истинные чувства за какой-нибудь складной историей, которая бы ни капли не противоречила моим эмоциям. Но за сегодня произошло уже столько всего, переворачивающего для меня мир с ног на голову, что мне было тяжело надевать маску. Тем более, это был мой дом. И моя комната — самое родное место в этом доме. Здесь все так и располагало быть собой. Да и, в конце концов, если уж КираБи-сан — мой сопровождающий, я должна ему доверять, а значит, нет смысла начинать сотрудничество с утайки какой-то информации. — Да, — я выдохнула и сделала паузу: все же сложно было делиться такими вещами с малознакомым человеком. — Да, случилось. Это очень сложно объяснить, КираБи-сан… — Да ты объясняй! — шиноби, широко усмехнувшись, развел руками, приглашая говорить дальше. — По ходу дела разберемся! Я сделала еще один шумный вдох и продолжила: — Дело в том, что я также заканчивала академию шиноби, — мой голос сделался ровным, что меня порадовало. — Конечно, выдающимся ниндзя я не стала, но, тем не менее, я училась прилежно и не имела нареканий ни касательно моей дисциплины, ни касательно физической подготовки и навыков управления чакрой, — уловив от моего собеседника легкий кивок, я чуть улыбнулась. — Вы ведь помните, что я говорила, что не люблю войну? — ответом мне снова был легкий кивок. — Так вот, несмотря на это, я все же ношу звание шиноби с гордостью и с честью, стараясь его не запятнать. И эта необходимость персональной защиты для меня, навязанная советником Дайме, кажется мне унизительной. Я шиноби и могу сама за себя постоять в случае чего! — мои глаза блеснули, а брови сдвинулись к переносице, придавая лицу твердое и суровое выражение. Конечно, это было смешно. Заливать сейчас человеку, которому пришлось защищать меня от несчастной шайки хулиганов, какая я сильная, ловкая и умелая, — право слово, это было еще тем цирком, и я сама в полной мере это осознавала. Но чувствам не сиделось в душе, это все вырывалось наружу, и я понимала, что если я этого не скажу, то моя история будет нескладной, неровной и непонятной. Мы потратим больше времени и сил на объяснения и выяснение деталей. А сил у меня и так осталось немного. Я и так знала, что выбора у меня нет. Просто хотелось быть честной с человеком, которому я должна буду доверить собственную жизнь. КираБи-сан ухмыльнулся, покачав головой, а затем поднял взгляд смеющихся, как мне казалось, глаз на меня. — Ну и ну! — выдал он после секундной паузы. — Ты еще забавнее, чем я думал! — уловив мой непонимающий взгляд, он пояснил: — Так даже Каге в таких миссиях сопровождает персональная защита! — он уже, не смущаясь, расхохотался вголос. — Ты, забавная, слишком идеализируешь шиноби. Что ж ты думаешь, один ниндзя армию раскидать сможет? Я отрицательно покачала головой, но тут же парировала контраргументом: — Но Вы же взялись за эту миссию в одиночку! Выходит, для моей безопасности достаточно одного человека, так почему этим человеком не могу быть я сама? — Ну, я-то… — хмыкнул мужчина, почесав поросший щетиной подбородок. — Я-то джоннин! Мне такие миссии нипочем, кто будет лезть — дам в морду кирпичом, йоу! — он снова зачитал свой рэп, отчего я невольно улыбнулась. — Тем более, раз уж ты шиноби, то, выходит, тут не один человек справится, а два! — Но Вы ведь не знали, что я шиноби, — я недоверчиво прищурилась и прямо взглянула на собеседника.  — Но ведь те, кто меня сюда вызвал для твоей защиты, знали, правда? — за темными очками, которые он не снял даже в помещении, я не видела его глаз, но по общему выражению его лица мне показалось, что он тоже хитро прищуривается. Здесь мне крыть было нечем. Да и было стыдно. Все-таки КираБи-сан спас мне если не жизнь, то хотя бы руки и ноги от синяков, а я продолжала в порыве желания поспорить ставить под сомнение его миссию и ее значимость. Он шиноби, и он взялся за эту миссию, а значит, взялся за нее с честью и достоинством. Попытка оспорить его решение была с моей стороны высшим уровнем бестактности. — Простите меня, КираБи-сан, — я понурила голову; в глаза собеседнику смотреть не хотелось, но мне нужно было себя пересилить. Если я признаю вину, я должна смотреть в глаза. — Вы сегодня спасли меня, и то, что я сейчас делаю, совершенно неприемлемо. Я понимаю, что если бы эта миссия была глупой, то Вы бы ни за что за нее не взялись, и… — Да полно тебе, забавная! — мой собеседник расхохотался и подошел ко мне, ободряюще опустив руку на мое плечо. — Тоже мне, было бы за что извиняться! Никакой же катастрофы не произошло, ну? — он опустил голову, глядя на меня, а я повернулась в его сторону и неуверенно кивнула. КираБи-сан удовлетворенно улыбнулся, в этой улыбке проскальзывала теплота, от которой невозможно было не улыбнуться в ответ. — Ну что, тогда до завтра, забавная? — он отошел к двери, на прощание помахав мне крепкой ладонью. — Не боись, будет весело! — До завтра! — я медленно кивнула и также взмахнула рукой в ответном жесте. Когда дверь за КираБи-саном закрылась, я с легкой улыбкой перевела взгляд на себя в зеркало. Конечно, легкие нотки грусти все еще играли в моей душе свою унылую мелодию. Но в целом мое настроение значительно улучшилось после разговора с КираБи-саном. Я улыбнулась своему отражению шире. Уж в чем мне точно не приходилось сомневаться — так это в том, что с таким сопровождающим мне будет явно весело.