***
Зал Совета оказался совсем не таким, каким его представляла себе Саюри. Тёмный и мрачный, он очень отличался от кабинета Казекаге, с которым девушка по умолчанию сравнивала его в своих мыслях. Это было сравнительно большое и, надо сказать, практически пустое помещение с искусственным освещением без окон, занятое одним лишь круглым столом, располагавшимся в самом центре. Вокруг него располагались стулья — идеально ровно расставленные по окружности двенадцать штук, — на девяти из которых уже сидели советники, ожидавшие начала. Саюри спрятала руки за спину, чтобы скрыть дрожь от волнения. Она сотню раз проигрывала в голове все возможные неловкие ситуации, чтобы найти выход и предупредить даже само их возникновение, но тем не менее куноичи все равно была уверена в том, что где-нибудь опозорится. Несмотря на то, что Мей подробно ввела её в курс дела и объяснила непосредственную задачу, девушка чувствовала интеллектуальное превосходство присутствующих над ней и, что ещё хуже, понимала, что и они сами его чувствуют. Это было видно по одним только их взглядам, обращённым на неё, стоило ей лишь показаться в дверях. Плевать, что Казекаге выдал ей такую же мантию и лично привёл на заседание, — они мысленно осудили её, не успела девушка и рта открыть. — Казекаге-сама, — поздоровались советники, вставая из-за стола, как только правитель деревни Песка зашёл в зал. В ответ Гаара лишь коротко кивнул и, вместо того, чтобы расположиться за столом и начать заседание, как это происходило обычно, обернулся к Саюри, что шла чуть позади него рядом с Канкуро, и жестом пригласил её сесть рядом с ним. Девушка с трудом скрыла смущение, присаживаясь на стул, а среди членов Совета послышались тихие-тихие перешёптывания. — Уважаемые советники, — заговорил Гаара, — я бы хотел представить вам Саюри Мизуми, которую Мизукаге-сама прислала сюда для представления интересов Киригакуре. Несколько советников переглянулись, кто-то звучно вздохнул. Саюри, видя их недружественный настрой, хотела было уже просто встать и уйти, но в последний момент остановила себя, услышав знакомый голос. — Рад видеть тебя за этим столом сегодня, Саюри, — нарочито громко и отчётливо произнес Баки, сидевший через несколько человек от неё. Перешёптывания стихли. Все советники разом умолкли, лишь переглядываясь между собой и исподлобья посматривая на куноичи, а та, в свою очередь, благодарно улыбнулась Баки, спасшему положение. Мужчина едва заметно кивнул ей в ответ. — Быть может, — произнес самый старый из советников, нарушая тишину, — пора уже перейти к обсуждению насущного? — Разумеется, — кивнул Гаара, складывая руки на столе перед собой. — Вы можете приступать, Эбизо-сан. Мужчина взял со стола бумагу и откашлялся, прочищая горло. — К нашему большому сожалению, Казекаге-сама, — заговорил он, — положение дел таково, что нам едва ли удастся Вас чем-то обрадовать. По данным на сегодняшний день нашим врагом было похищено в общей сложности девятнадцать человек, восемь из которых — родственники или приближённые феодалов. Несмотря на официальное объявление войны, противник до сих пор не начал боевых действий. Их штаб так же не был обнаружен ни нашими людьми, ни шиноби из других Великих Деревень. Гаара слушал внимательно, неотрывно глядя куда-то в центр стола, и, казалось, выглядел отчасти безразлично с его неизменным каменным выражением лица. Однако на самом деле правитель Суны был крайне озадачен как положением дел в целом, так и частностями, о которых шла речь. — Что мы знаем об их численности? — спросил он. Эбизо взглянул на другого, более молодого советника, сидевшего слева от него, и тот зарылся в бумагах. — Насколько нам известно, — найдя нужную, произнес он, — к феодалу страны Птиц присоединились лидеры стран Жемчуга, Рек, Травы и Бобов. Так же противника поддержал лидер страны Дождя. Есть информация о стране Мёда, но неизвестно, подлинна ли она. К сожалению, у нас нет точных данных о странах Мороза, Снега и Льда, однако есть вероятность, что лидеры тоже переметнутся. Страны Леса и Долины по-прежнему держатся нейтралитета. Страна Зелени сохраняет наш с ними договор о ненападении, однако неизвестно, поддержит ли феодал нашего врага. — Сколько у них людей? — Никто не знает, Казекаге-сама. Видите ли, далеко не во всех странах, поддержавших противника, имеются известные нам селения шиноби. Деревни могли быть созданы недавно, равно как и феодалы могли успеть позаботиться о других способах вооружения населения. Шиноби-разведчики не смогли ничего выяснить, а один из отрядов, посланных Райкаге... не вернулся вообще. Все что мы можем... — Их около тысяч двух-трёх, едва ли наберется больше, — перебил его советник Гоза. — Численность армии Альянса превосходит их в десятки раз, так что их затея заведомо обречена на провал. Этот наглец, даймё страны Птиц, и сам все понимает, поэтому и не выступает первым! Гаара невозмутимо вздохнул, опустив руки на колени. — Не думаю, что это и есть причина их бездействия на настоящий момент, — спокойно произнес он, однако не успел завершить свою мысль. — Альянс должен нанести по ним свой удар! — перебивая его, воскликнул советник, имя которого девушке было неизвестно. — Вот именно! Разбить их до того, как они успеют напасть на наши деревни! Саюри удивлённо вскинула брови, наблюдая за полемикой: четверо советников особенно оживились, обсуждая то, как следует разбить противника. Канкуро, сидевший справа от неё, тяжело вздохнул, подпирая голову рукой. Гаара лишь устало наблюдал за их дискуссией, очевидно, приняв решение не вмешиваться до тех пор, пока им самим не надоест. Рисуя на разложенной по поверхности стола карте мира возможные линии наступления объединённых сил армии Альянса они так подробно описывали свои и вражеские потери, тактики и разделение на дивизии, что девушка даже удивилась: люди, не воевавшие самостоятельно уже много лет, позволяли себе настолько смело распоряжаться жизнями других людей... — Уважаемая представительница интересов Киригакуре, — вдруг обратился к девушке советник Гоза с некоторой иронией в голосе. — Вы выглядите удивлённой. Я понимаю, возможно, на заседании Совета обсуждаются несколько сложные политические вопросы, детали которых Вам могут быть непонятны, так что, если необходимо, я мог бы пояснить некоторые моменты, чтобы Вы тоже могли поучаствовать в нашей дискуссии... Взглянув на куноичи с высоты своего роста, мужчина едва заметно дёрнул уголком рта, как бы ухмыляясь, чувствуя свою маленькую победу — было очевидно, что он не считал её достаточно умной и осведомлённый для того, чтобы понять всю сложность и нюансы обсуждаемого вопроса. Девушка подняла на него глаза, отвлекаясь от собственных мыслей и собирая в кулак всю свою твердость. Краем глаза она заметила, как приоткрылся рот Гаары — Казекаге уже хотел было ответить за неё, однако в кое-то веке она не позволила ему это сделать, начав говорить раньше. — Нет-нет, что Вы, — улыбнулась советнику Саюри, смущённо поправляя упавшую на лоб прядь волос из хвоста. — Я прекрасно понимаю все, о чем Вы говорите. Мизукаге-сама лично ввела меня в курс дела и... — Однако вы выглядите такой растерянной, — не унимался мужчина, снисходительно глядя на неё. Саюри чуть склонила голову набок. — Простите мне моё удивление, Гоза-сан, — произнесла она, надеясь, что её голос, звучавший в тот момент так уверенно, не дрогнет от волнения. — Понимаете ли, я всю жизнь росла в другой стране с другими правилами, так что привыкнуть к тому, что, например, уважаемые члены совета могут не только непосредственно советовать, а говорить наравне с Каге и самостоятельно принимать какие-либо решения... простите, для меня это пока что непривычно. Продолжая искренне смотреть в помрачневшие глаза советника, девушка заметила, как её слова осадили его и, как следствие, других. Саюри это привело в некое замешательство, хотя не могло и не радовать, так что ей едва удалось скрыть выступивший на бледных щеках румянец. Гоза и другие стоявшие над столом мужчины один за другим сели обратно на стулья, исподлобья с неодобрением и даже неприязнью поглядывая на куноичи, тогда как Баки довольно ухмыльнулся. Канкуро же едва сумел подавить смешок. — Ты глянь, как у них рожи вытянулись! — еле-еле слышно прошептал он, приблизившись, наклоняясь над ухом девушки. — Я сказала что-то не то? — взволновано спросила его Саюри. — Мои слова показались им грубыми? Канкуро улыбнулся, незаметно положив руку на её плечо. — Скорее правдивыми, — ответил он. — Нет у них никаких полномочий, а ты им об этом напомнила. Причём в самый подходящий момент. Саюри не на шутку забеспокоилась: оскорблять членов Совета она уж никак не планировала. Ещё бы — в чужой деревне, да ещё и в такое время — уж точно не этого от неё ждали. Она украдкой взглянула на Казекаге, ожидая увидеть его злым или разочарованным, однако прогадала. Молодой правитель Сунагакуре выглядел... довольным? Поймав взгляд девушки, он взглянул на неё с неожиданным одобрением, словно именно этого и хотел. — Большое спасибо всем высказавшимся уважаемым советникам, — произнес Гаара, — однако я, как и все остальные Каге, убеждён, что нападать сейчас никак нельзя. Формирование дивизий ещё не окончено, а вся объединённая армия прибудет сюда только в течение следующей недели. Так же у нас нет окончательных полных сведений о силах противника и его точном местоположении, поэтому выступать сейчас будет крайне неразумно. Не мы объявили войну, так что не нам её и начинать. — Но Казекаге-сама, ведь лучшая защита — это нападение! — воскликнул один из советников. — Их мало, а значит, мы сильнее! Завершим войну одной-единственной битвой! — Да помолчите Вы уже! — впервые вмешался Баки. Повисла гробовая тишина и все, включая и самого Гаару, обратили взоры на него. — Неужели Вам до сих пор не ясно, что шиноби не двинутся с места, пока это не будет необходимо? Мы не пошлём людей на смерть, не зная сил врага! — Их в десятки раз меньше, чем нас, это же очевидно! — А вдруг нет? Этот Сатоми... — Сэтору. — Неважно. Так вот этот человек не так прост, если смог объединить вокруг себя лидеров стольких стран! Думаете, он бы сунулся воевать, если бы знал, что заведомо не сможет выиграть? Зачем ему это делать? Он феодал страны Птиц и с законами должен быть знаком — в случае провала он остаток жизни проведёт в грязной камере за решеткой. Ни один человек в здравом уме добровольно не пойдёт на такое, если только этот риск не оправдан возможностью победы. — Ну и как же, по-вашему, Баки-сан, он теоретически может попытаться победить? — поинтересовался советник Гоза. — В большинстве его стран-союзников даже нет деревень шиноби! Баки не спешил с ответом. Надо сказать, вопрос действительно был сложным и к настоящему моменту ни у кого не было на него ответа. Это и было проблемой. Саюри снова погрузилась в свои мысли, пытаясь рассуждать логически. Она вспомнила все, что только слышала об этом человеке за последнее время, мысленно добавила к этому все факты вроде пропаж шиноби и слухи, без которых так же обойтись не могло. Складывавшаяся из всех этих разношёрстных деталей картина не была ни целостной, ни полной, и так и не могла дать ответа на поставленный вопрос, однако у Саюри в голове все же возникла одна странная, но имевшая право на существование теория, которую девушка решила приберечь на потом. Коротко взглянув на Казекаге, она заметила, что он напрягся — очевидно, ему этот вопрос тоже давно не давал покоя. Его лицо выглядело очень серьёзным, а руки, лежавшие на коленях, были сжаты в кулаки настолько сильно, что костяшки на них побелели. Саюри, не долго думая, протянула руку и осторожно накрыла его левый кулак своей ладонью. Гаара вздрогнул от неожиданности, когда его кожа ощутила мягкое и холодное прикосновение, и поднял глаза. Девушка, едва заметно смутившись, улыбнулась ему, пытаясь немного подбодрить, и этот жест прошёлся током по всему его телу. Парень расслабил руку, раскрывая кулак, и взял её сравнительно маленькую ладошку в свою, тёплую. Он не был уверен, ибо не имел подобного опыта, однако что-то внутри подсказало ему, что именно так в тот момент надо было поступить.***
Саюри стояла, оперевшись руками о край стола, и внимательно изучала карту мира таким пристальным взглядом, словно пыталась найти там ответы на все свои вопросы. Тонкие брови девушки были нахмурены, от чего она выглядела не столько серьёзной, сколько забавной, напоминавшей маленькую девочку, усердно размышлявшую над какой-то сложной задачей. Её голова была чуть наклонена в сторону, плечи немного ссутулены, от чего и без того выпиравшие ключицы казались ещё острее. Запястья Саюри были тонкими и очень хрупкими — маленькие, будто бы детские, кисти с просвечивавшимися под бледной полупрозрачной кожей сиреневатыми венами, длинные тонкие пальцы с коротко, но очень аккуратно запиленными ноготками: так даже и не подумаешь, сколько точных и сильных ударов они уже нанесли. Случайные прикосновения ее рук были легкими, но даже этих сотых долей секунд вполне хватало, чтобы у Гаары внутри все перевернулось с ног на голову. — Вы сказали, что их людей видели в стране Рек? — спросила она после долгого молчания, подняв глаза на Гаару. Казекаге подошел ближе и остановился у стола прямо за её спиной. — Да, — сказал он, кивнув. — Но это было давно. Его слова прозвучали негромко, но отчетливо, отдаваясь едва слышным эхом в стенах пустого зала Совета, покинутого всеми, кроме этих двоих, уже около получаса назад. — А ещё где-нибудь их видели? — поинтересовалась девушка. — В стране Долины около полугода назад. И однажды в стране Лапши. Саюри удивилась. — В стране Лапши? — переспросила она. — Я... никогда не слышала о ней. — Это всего лишь крошечное государство под протекцией страны Огня. Девушка склонилась над картой, принявшись искать его взглядом, однако не тут-то было — страна была такой маленькой, что найти её было совсем не так просто. — Чуть правее, — сказал Гаара. Девушка перевела взгляд на запад континента. — Ещё немного... оно в заливе.... Поставив палец на полотно, Саюри принялась вести по нему, внимательно вглядываясь во все названия, но так и не увидела нужное. Гаара, сделав шаг вперёд, подошёл ближе и, бережно взяв её руку в свою, осторожно передвинул на нужную точку. Куноичи смущённо покраснела. — Вот она где... — тихо проговорила она, пытаясь скрыть румянец на щеках. — Казекаге-сама, я... — Саюри, ты можешь обращаться ко мне по имени, — вдруг прервав её, сказал он, чуть крепче сжимая в руке маленькую ладонь. — Если... если хочешь. Подняв голову, девушка встретилась взглядом с яркими зелено-голубыми глазами, в упор смотревшими на неё, и смутилась ещё больше. Несколько секунд она молчала, пытаясь подобрать нужные слова для ответа, которого он от неё ждал, однако, как только она собралась с мыслями, тот вдруг отпустил её руку и отстранился на несколько шагов. Она и понятия не имела, какое сильное противостояние в тот момент шло внутри него, в его сознании, что буквально раскалывалось на куски. Часть его хотела снова подойти как можно ближе к ней, другая — выйти из чертового зала и вообще больше никогда не оказываться рядом; часть призывала держать себя в руках и лгала, убеждая, что она совершенно ничего для него не значит, а другая требовала немедленно доказать ей обратное. Одна половина сознания твердила: "ты, черт возьми, Казекаге, думай о войне, о своих людях, об армии, о стратегии!", а вторая: "не позволяй мне влюбиться в тебя, Саюри, я не смогу остановиться".